|
www.booksite.ru |
|
|
Меновщиков Г. А. О географическом названии Аляска |
|
|
Название «Аляска» на русских географических картах впервые появилось в середине XVIII в. в связи с великими русскими открытиями в Северной Америке. Открытие и освоение русскими землепроходцами и мореплавателями Аляски и Алеутских островов вызвало необходимость всестороннего географического описания их, что было весьма актуальным для установления более кратких и безопасных морских путей от тихоокеанского побережья России к ее новым владениям. Русскими мореплавателями во главе с В. Берингом в 1728 г. было
установлено, что Азия «не сошлась» на севере с Америкой, а в 1732 г. К наиболее ранним известиям о названии «Аляска» следует,
по-видимому, отнести название «остров Аляска», а точнее, как тогда
писали, «остров Алакшак». Именно такое название было зафиксировано в
1763 г, в отчете экспедиции на Алеутские острова (1759-1763),
возглавлявшийся мореходом С. Г. Глотовым на судне «Иулиан»3. М. В.
Ломоносов в тексте «Прибавления второго» к составленной им «Полярной
карте» широко использовал свидетельства об Алеутских островах и
Аляске членов экспедиции С. Г. Глотова и отметил, что у берегов
Америки имеется Лесной остров», называемый «Алахшак». Тогда же он
высказал предположение, что «остров» Алахшак может быть мысом
Северной Америки4. Снаряженное иркутским купцом И. Бечевиным судно «Гавриил» с командой
промышленных людей в 1762 г. зимовало в Исаноцком проливе. Члены
команды этого судна западную часть полуострова Аляска приняли за
остров, назвав его «Алакса» или «Алакшак»5. Правительственная
экспедиция П. К. Креницина и М. Д. Левашова 1764-1771 гг., посланная
в целях открытия, исследования и точного нанесения на карту
восточных Алеутских островов, фактически впервые научно установила
полуостровное положение Аляски, хотя в материалах этой экспедиции,
доставленных в Петербург, и на итоговой карте Аляска по-прежнему
продолжала называться островом «Аляска»6. Островом Аляску продолжали
называть и в более позднее время. Так, Г. И. Шелихов, совершивший в
1783-1786 гг. плавание из Охотска к берегам Северной Америки,
полуостров Аляска также назвал «островом Алякса»7. Аляска как
полуостров «Alaska» впервые была показана на карте мореплавателя Дж. В «Словаре местных названий Аляски» Д. Орта 12 в статье «Полуостров Аляска» приведена серия разнонаписаний этого географического названия, относящихся к разным историческим периодам фиксации его во многих письменных памятниках и на картах XVIII-XIX вв. В этой статье в латинской транскрипции перечислены следующие варианты этого названия: Alachschak, Aleaksu, Alakhskhak, Alaksa, Alakshak, Alaksu, Alaska, Alaschka, Alashka, Alayeksa, Alaxa, Alaxsu, Aliaksa, Aliakshka, Aliaska, Aljaska, Alyaksa, Alyaska. Если учесть тот факт, что все эти варианты написания топонима
’Аляска’ восходят к различным по времени русским и иностранным
письменным источникам и по-разному транскрибируются при перенесении
их на разноязычные карты, то в русской транскрипции адаптированное
алеутское название Алах’сах’ (и другая его форма Алах’сх’а/Алах’сх’ах’)
на ранних картах, документах и в научной литературе передается
гораздо меньшим числом вариантов написания, основными из которых
являются Алякса, Аляска, Алакшак, Алахшак, Алаксха13. алеутское название русская транскрипция Амчигтах’ Амчитка Ауадах’ Адак, Адах, Алвазак Самидас Семичи Акатух’ Агатту Атах’ Атту Саг’угамах’ Сегуам Ауан алах’сх’а Уналашка и др. Вполне закономерно, что увулярные звуки х’, г’ алеутского языка в
процессе русской адаптации заменялись близкими им по звучанию
задненебными х, г или опускались совсем (особенно увулярный х’ в
финальной позиции). Подобные звуковые изменения при адаптации и транскрипции алеутских названий происходили и в ряде других лексических образований, характерных для морфологической системы русского языка. Не удивительно, что название ’Аляска’, восходящее к алеутскому слову алах’сах’/алах’сх’а/алах’сх’ах’, получило такое неадекватное обозначение на географических картах, а на современных картах и атласах мира оно утвердилось в одной из адаптированных форм (Аляска, Aliaska, Alaska). Выдающийся русский просветитель на Алеутских островах и Аляске И.   Что же лексически означает алеутская основа алах’-, от которой посредством суффикса -сах’, придающего словам значения собирательности или множественности однородных предметов в их совокупности, образовалось название Алаг’сах’ с его производной формой Алаг’сх’а и адаптированное русским языком в форме Аляска (Алашка и др.)? И. Е. Вениаминов отмечает, что «Предание алеутов — прежними.
стариками воспеваемое в одной старинной песне — говорит, что здешние
алеуты пришли от запада с большой земли (разрядка моя.- Г. М.),
называемой Аяхсхак’ъ или Танам ангуна, которая была местом их
происхождения, и что они оттуда перешли на здешние острова, и потом,
мало-помалу распространяясь к востоку, наконец, достигли нынешней
Аляксы и далее»21. Основанием для написания данной статьи автору послужили упомянутые
выше труды по алеутскому языку И. Е. Вениаминова, Я. Е. Нецветова, а
также К. Бергсланда25, и собственные исследования грамматического
строя и лексики алеутского языка26. Вероятной первичной производной основой, от которой образовалось географическое название «Аляска», является алеутская основа алах’. В алеутском языке слово алах’ означает родовое (общее) понятие «кит», а производное от этой же корневой основы — слово алаг’ух’ — «море». Если принять во внимание, что понятия «кит», «море» в представлении протоалеутов в известной степени могли ассоциироваться друг с другом и обозначать первоначально какое-то предметно-пространственное значение, то и слова алах’, алаг’ух’ могли образоваться от единого корня ала/x’/, а затем коренным образом дифференцироваться в значении. Название Алах’сах’ (адаптированное в форме Аляска) образовалось
таким образом, от первичной основы ала/х’/ и словопроизводного
суффикса -сах’. Если слово алах’ в современном алеутском языке
означает родовое название «кит», то слово алах’сах’ (или алаг’сах’)
по аналогиям с другими словами собирательного значения с суффиксом -сах’
могло выражать понятия «китовое изобилие» или «место скопления
китов», «китовое место». Алеуты островов Унимак, Уналашка на западном побережье полуострова
Аляска контактировали с отдаленно родственными им по языку и
культуре аляскинскими эскимосами, одним из основных занятий которых
с древнейших времен была охота на кита. Как об этом свидетельствуют
археологические, этнографические и лингвистические данные, кит в
изобилии водился в водах этих широт. Островных обитателей — алеутов,
как и эскимосов, несомненно, привлекали обильные китом охотничьи
угодия вблизи побережья Аляски, а также песчаные отмели, куда
выбрасывало морем мертвых китов. Сюда устремлялись жители ближайших
Алеутских островов за китовым жиром, мясом и усом. И. Е. Вениаминов отмечает27, что древним алеутским названием моря на
уналашкинском диалекте было слово инудах’ — «гибкий», «гнущийся».
Это также свидетельствует о более позднем происхождении современного
названия моря — алагих’ от другой первичной основы ала’х’-. Древнее
название моря словом инудах «гибкий», «гнущийся» восходит, возможно,
к табуированному обозначению морской стихии (волнение, шторм), тогда
как устойчивое название моря алаг’их’, производное от алах’,
отражает уже постоянную зависимость алеутов от окружающей среды,
связано с условиями их жизни. Сходные внешне по корневой морфеме алеутские слова алаках’ —
«тополь», «береза», алагнас — «малина», алайах’ — «доска» не имеют,
по-видимому, лексико-семантической общности с основой ала(х’), от
которой образовалось слово алах’ — «кит» и производное от него слово
алах’сах’ — «китовое место», «китовое изобилие». Между тем второй,
но менее вероятной этимологией названия «Аляска» могла бы быть
основа алаках’ — «тополь», «береза», поскольку полуостров Аляска, по
мнению алеутов, была землей, где много стоячего леса30, а лес для
жителей безлесных островов имел жизненно важное значение. Если слово алах’ сах’ (алах’ex’ах’) могло бы означать «лесистое место», то оно должно было бы иметь форму алаках’сах’ (производное от алаках’), однако такого слова в алеутском языке не обнаруживается, а потому подобная этимология оказывается невозможной. Можно было бы предполагать, что слово «Аляска» имеет эскимосскую языковую основу, но тщательный анализ слов с корневыми элементами на ал — в эскимосских словарях исключил такую возможность. Родовым названием к слову «кит» в эскимосских языках является
слы,аг’вык’, а названия различных видов китов образуются как от этой
основы, так и от других основ, но ни одно из них от основы ал- или
ала(х’). Что же касается названия ’большая земля’ (по-алеутски танам ан’уна),
то этим сложным географическим термином жители малых островов могли
называть не только материк или полуостров, но и остров больших
размеров в сравнении с тем, на котором они жили сами. Так, например,
один из четырех сопочных островов, по свидетельству И. Е.
Вениаминова, алеуты называли ‘Танамъ ангуна, или ‘танамъ ангунак’ъ’
— «большая земля» в сравнении его с тремя соседними 33. Совершенно
очевидно, что нарицательное именование Аляски «большой землей» не
относилось к ее географическому, т. е. собственному, названию
Алах’сах’ (Алах’сх’а/Алах’сх’ах’), а употреблялось как русскими, так
и алеутами для обозначения размера земли, видимой со стороны
островов. Известно, что современные жители островов, полуостровов
или даже отдаленных окраин материка центральную часть своей страны
также называют «большой землей». Таким образом, этимология алеутского названия Алах’сах1(алах’сх’а/алах’сх’ах’) со значением «китовое место», «китовое изобилие», от которого через русскую адаптацию, а затем и транскрипцию, образовалось название Аляска, представляется наиболее вероятной. Возведение этого названия к значениям «большая земля», «континент» «материк», как показано выше, не имеет лингвистического обоснования, поскольку алеутская основа ала(х’) и производное от нее слово алах’сах’ не содержит лексического значения «большая земля». Примечания 1 Федорова С. Г. Русское население Аляски и Калифорнии конец XVIII века — ;1867 г. М.: Наука, 1971. 2 Ефимов А. В. Из истории великих русских географических открытий в
Северном Ледовитом и Тихом океанах, XVII — первая половина XVIII в. 3 Глушанков И. В. Секретная экспедиция Креницына — Левашова. Магадан: Книжное изд-во, 1972. 4 Ломоносов М. В. Собр. соч., Т. 6. Л.-М.: Изд-во АН СССР, 1952; Полевой Б. П.О раннем варианте второй полярной карты М. В. Ломоносова. — Известия АН СССР. Сер. геогр., 1977, № 2, с. 127, 130. 5 Orth D. Dictionary of Alaska place names. Washington, 1967. 6 Глушанков И. В. Указ раб., с. 161, 164; Макарова Р. В. Русские на Тихом океане во второй половине XVIII в. М.: Наука, 1968. 7 Шелихов Г. И. Российского купца Григория Шелихова странствования из Охотска по Восточному океану к американским берегам / Под редакцией, с предисловием, послесловием и примечаниями Полевого Б. П., Хабаровск.: Книжное изд-во, 1971. 8 Федорова С. Г. Указ. раб., с. 7; Coux J. A. Voyage to the Pacific Ocean, 111, London, 1785. 9 Сарычев Г. А. Атлас северной части Восточного океана. 10 Литке Ф. Путешествие вокруг света на военном шлюпе «Сенявин» в 1826-29 гг., 2-е изд. М., 1948. 11 Тебеньков М. Д. Атлас северо-западных берегов Америки от Берингова пролива до мыса Корриэнтес и островов Алеутских с присовокуплением некоторых мест северо-восточных берегов Азии. 1852. 12 Orth D. Op. cit. 13 Атлас географических открытий в Сибири и в Северо-Западной Америке XVII-XVIII вв. / Сост. Ефимов А. В„ Белов М. И., Медушевская О. М., М.: Наука, 1964, карты №№ 97, 153, 157, 161, 164, 166, 174, 177, 180—182, 194. 14 Вениаминов И. Е. Опыт грамматики алеутско-лисьевского языка. Спб., 1846; его же. Записки об островах Уналашкинского отдела. Ч. I. Спб., 1840. 15 Вениаминов И. Е. Опыт грамматики алеутско-лисьевского языка, с. 5. 16 Там же, с. 117. 17 Нецветов Я. Е. Русско-алеутский словарь, копия рукописи (1840. ЛОИЯ АН СССР) 18 Вениаминов И. 19 Вениаминов И. Е. Опыт грамматики алеутско-лисьевского языка, с. 158. 20 Нецветов Я. Е. Русско-алеутский словарь. 21 Вениаминов И. Е. Опыт грамматики алеутско-лисьевского языка, с. 109. 22 Stewart G. К. The name Alaska.- Names, California, Berkeley, 1956, v. 4, № 4. 23 Orth D. Op. cit. 24 Никонов В. А. Краткий топонимический словарь. М., 1966. 25 Bergsland К. Atkan Aleut — English Dictionary. Anchorage, Alaska, 1980. 26 Меновщиков Г. А. Алеутский язык.- В сб.: Языки народов СССР, т. 5, Л.: Наука, 1968; его же. Алеутско-русский словарь.- В кн.: Языки и топонимия. Томск. пед. ин-т, 1977. 27 Вениаминов И. Е. Опыт грамматики алеутско-лисьевского языка, с. 33. 28 Bergsland К. Op. cit., р. 9. 29 Русская Америка в неопубликованных записках К. Т. Хлебникова /
Составление, введение и комментарий Ляпуновой Р. 30 Глушанков И. В. Указ. раб., с. 25. 31 Там же, с. 112. 32 Вениаминов И. Е. Опыт грамматики алеутско-лисьевского языка, с. 48-50. 33 Вениаминов И. Е. Записки об островах Уналашкинского отдела, с. 109-111.
|
|
|
Источник: Меновщиков Г. А. О географическом названии Аляска / Г. А. Меновщиков // Советская этнография. — 1982. — № 2. — С. 96-102 |
|
Чаще всего для благозвучия алеутские названия
географических объектов в русской транскрипции передавались с
конечными гласными в финальной позиции (типа Атту, Агатту) или же с
добавлением словообразовательных морфем русскою языка, как в
названиях Амчитка, Аляска. Таким же образом, например, образовалось
название «Чукотка», в основе которого лежит исконное чукотское слово
чаучу — ’оленевод’.
Е.
Вениаминов, хорошо изучивший грамматический строй алеутского языка,
дал одно из точных названий Аляски на диалекте уналашкинских алеутов
в форме Алахсхак’ъ К этому написанию следует добавить, что конечный
знак к’ в структуре алеутских слов означает увулярный щелевой х’, на
что указывает и сам И. Е. Вениаминов: «к’ состоит из к и х и
произносится в горло») 15. При этом срединный щелевой х в слове
Алахсхак’ также является увулярным щелевым х’, не получившим точного
изображения в трудах И. Е. Вениаминова по типографским причинам того
времени. Это же название, но в косвенной грамматической форме И. Е.
Вениаминов повторяет в алеутской грамматике16: Алахсхимъ-нуг’иганъ —
«на Аляске». Несколько отличающееся, но более близкое к исходной
форме название Аляски на аткинском диалекте дал миссионер русской
церкви на алеутских островах Я. Е. Нецветов, креол по происхождению.
Алеутский язык был для него родным, а русский он хорошо знал.
Для нашего изыскания весьма существенно, что И.
Е. Вениаминов здесь приводит два названия Аляски: Алахсхакъ и Танамъ
ан’уна (танам ан’уна). Первое название образуется от основы алах’- и
суфф. -сах’ (притяжательно алах’сх’а см. выше), второе название
образуется из притяжательного сочетания слов танах’ — «земля» и
ан’унах’ — «большой»: танам ан’уна — «земли огромность-ее», иначе
«большая земля». Следовательно, И. Е. Вениаминов четко разграничил
эти два названия «большой земли»: собственное Алахсхак’ъ и
нарицательное танамъ ан’уна — большая земля» «земли огромность-ее».
Он нигде в своих комментариях к слову алахсхак’ъ не прибегает к
этимологии его в лексическом значении «большая земля», и это вполне
понятно, поскольку в алеутском языке не было и нет слов с корнем
алах’, которые бы означали понятия «земля» или «большая земля»,
«материк» и т. д. Такие понятия, как «земля» «материк», «континент»,
«страна», выражаются одним словом — ’танах’, от основы которого
образуются производные имена нарицательные типа танадах’ — «землица»
(-дах’- уменьшительный суфф.
), танг’их’ — «остров», танг’идах’ —
«островок», танатукух’ — «обширное пространство», танауг’усих’ —
«селение» и др. Таким образом, основы танах’ и алах’ имеют различное
лексическое значение, и ни в одном алеутском словаре, ни в одном
тексте нет слова алах’ или алах’сх’ах со значением «земля» или
«большая земля». Толкование слова алах’сх’ак’ в значении «большая
земля» стало возможным в этнографических и ономастических источниках
только вследствие того, что комментаторы из приведенного выше
определения И. Е. Вениаминова после сочетания слов «большая земля»
взяли первое алах’сх’ак’ъ, являющееся собственным названием,
восходящим к основе алах’-, и опустили действительное обозначение
этого понятия танам ан’уна-‘ земли огромность-ее’, «большая земля».
Именно это обстоятельство послужило ошибочному толкованию топонима
Аляска, по традиции повторяющемуся от одного источника к другому.
Если при этом учесть, что ни один из комментаторов не является
специалистом в области алеутского языка, то недостоверность
этимологии слова алах’сх’ах’ как «большая земля» становится
очевидной. Так, Г. Р. Стюарт в статье «Название Аляска»22 прямо
говорит, что это название происходит «от алеутского корня,
означающего ’большая земля’, ’материк’, ’континент’». Этой же версии
придерживается и составитель словаря местных имен Аляски Д. Орт 23.
В топонимическом словаре В. А. Никонова слово a-la-as-ka трактуется
как «Большая земля»24. в данном случае топоним Аляска разделен, как
видим, на отдельные морфемы, ничего общего не имеющие с морфемами
исконного алеутского слова алах’сх’ах’/алах’сах’.
Такое собирательное значение слов с
суффиксом -сах, обнаруживается, например, в таких словах, как к’асах’
— ’семя’ (от к’а, к’ах’ — «еда»), нусах’ — «каменистое место» (от
нух’ — «камень»), чугсах’ — «песчаное место» (от чугсух’- «песок»),
к’аг’анасах’- «игрище» (от к’аг’ана — «играть») и т. д.
Именно по этому
важному признаку алеуты могли назвать эту часть полуострова Алах’сах’
(Аляска), что означает «китовое место», «китовое изобилие».
Впоследствии в иноязычной адаптации, а также в сложных сочетаниях
самого алеутского языка это название получило серию вариантов,
по-разному отмеченных на географических картах, на что указано выше.
От основы алах- образовались такие
названия как алах’ – «кит» (родовое понятие, см. указанные выше
алеутские словари), аладах’ — «китеныш» и «дельфин», алалих’ —
«морской зверь», аламах’ — «кит-полосатик»28. Кроме этих названий у
И. Е. Вениаминова, К. Т. Хлебникова29, К. Бергсланда, Г. А.
Меновщикова отмечено еще несколько названий китов различных пород,
но эти названия (их более 10) восходят к другим основам. Родовым
названием кит во всех источниках выступает алеутское слово алах’.
Указания
на обилие леса на Аляске имелись и в ряде других источников XVIII
в., полученных русскими землепроходцами от алеутов31, однако следует
полагать, что сведения об аляскинском лесе касались внутренних
областей полуострова, поскольку побережье его было безлесным, если
не считать кустарниковых видов тальника, ольховника и стланика,
произраставших как на побережье Аляски, так и на ближайших к ней
островах 32.
Так, жители Чукотки, Камчатки и
других районов Севера «большой землей» называют центральную часть
России, однако это не значит, что собственное имя Россия
этимологизируется как «большая земля».
М.: Географгиз., 1950, с. 192.
Спб., 1826.
Е. Записки об островах Уналашкинского отдела, с. 2,
109, 220.
Г. и Федоровой С.
Г. Л. Наука, 1979.На байдарке по островам Русской Америки – GoArctic.ru – Портал о развитии Арктики
Алеутские острова. Фрагмент карты 1780 г. Третья экспедиция Дж. Кука.Мемуары о Русской Америке представляют определённый интерес: во-первых, это бывший форпост Российской Империи, недолго продержавшийся в Новом Свете. Во-вторых, это — очень самобытные места, протянувшиеся от Калифорнии до Алеутских островов.
С вакциной на вёслах…
Мемуары Блашке выгодно отличаются от других воспоминаний: прапорщик не только прожил на острове Уналашка несколько месяцев, но даже осуществил длительный вояж на «индейской» байдаре между Алеутскими островами.
Описание местных байдар или байдарок, оставленное российским офицером, уникально: в других источниках, посвящённых коренным жителям Русской Америки, мы не встретим таких подробных описаний этих интереснейших лодок и тем более рассказа о путешествии на них[1]. А ведь современные этнографы называют байдарку «инженерным триумфом алеутов».
Помимо рассказа о местном судостроении, Блашке принимал самое активное участие в вакцинировании алеутов. Едва ли сейчас об этом известно в США, иначе нашему герою давно бы поставили памятник где-нибудь на Аляске!
На Уналашку Блашке попал в 1838 году в связи с чрезвычайными обстоятельствами: правитель колонии контр-Адмирал Куприянов послал прапорщика для принятия необходимых мер против эпидемии коровьей оспы, разразившейся среди туземцев. Эпидемия пришла из Сибири с кораблями Русско-Американской кампании. К счастью, Блашке привёз из Европы партию вакцины с оспой, которая удачно привилась среди алеутов.
Когда Блашке высадился в главном селении Уналашки Иллюлюке, офицер даже не предполагал, с какими трудностями ему придётся столкнуться, основная из них – «отвращение» туземцев от непонятной для них операции по привитию вакцины.
Тем более шаманы выдавали последнюю за средство, которым европейцы хотят истребить местных жителей. Вторая проблема заключалась в том, что, если бы привезённая вакцина оказалась неудачной, Блашке было бы затруднительно (если не невозможно) получить вторую партию новой, так как корабли Русско-Американской кампании навещают в свои колонии раз в году.
Блашке отмечает, что, в его бытность на Алеутских островах, местность, где он высадился, именовалась Уналашкинским отделом. Этот отдел простирался на запад от острова Унга до острова Умнак, то есть на 150 миль. Острова Уналашкинского отдела насчитывали около тысячи четырёхсот жителей. По свидетельству прапорщика, распределение населения шло в этих местах довольно неравномерно и зависело от возможности прокормиться: в иных пунктах обитают до двадцати алеутов, а на Умнаке, например, — до двухсот человек.
Наш герой имел инструкцию, согласно которой мог сам объехать окрестные острова, а мог, снабдив «оспенной материей», отправить на это дело фельдшера, служившего в иллюлюкинском лазарете.
Блашке решился на первое…
Привив оспу населению Иллюлюка, прапорщик стал готовиться к путешествию по Алеутским островам. Приготовления начались с того, что правитель Конторы[2] помог отобрать важному гостю три отличные байдары и рекомендовал шесть искусных гребцов-алеутов, знакомых с течениями и местами, где можно пристать. Одна байдара назначалась, собственно, для Блашке, вторая для его слуги, третья – для клади. Кладь состояла из маленькой палатки, котла для варки, сухарей, муки и большого количество табака, чая и сахара для подарков и обмена. Не были забыты и несколько бутылок рома.
Блашке отмечает, что когда весть о его сборах и, особенно, слухи о большом количестве табака, погружённого в байдарку, разнеслась по острову, то все стали завидовать алеутам, имевшим счастье сопровождать его.
Что касается амуниции, то одеваться надо было по «тамошнему обычаю»… Блашке раздобыл длинные непромокаемые сапоги, изготовленные из кожи сивучей.
Платье заменила длинная рубашка с непромокаемым капюшоном. Последний делается из сивучих или медвежьих кишок. Чтобы брызги не докучали гребцу, на шее и запястьях ткань стягивается специальным шнуром — совсем как на современных дождевиках.
Двухлючная байдарка с Уналашки. Гравюра 1780-х гг.
«Построение байдарок весьма искусно, — свидетельствует Блашке. – Остов состоит из круглых палок, соединённых между собою и с килем более толстым деревом, составленным для гибкости из нескольких частей. Это дерево собирается по берегам, куда его прибивает течением из Калифорнии, потому что вся гряда [Алеутских островов] и большая часть полуострова Аляски совершенно безлесны».
По своей конструкции байдарки алеутов делятся на двухлючные (два гребца) и трёхлючные (три гребца). Изнутри люки обтягиваются тюленьими или сивучьими шкурами. Блашке пишет, что путешественник или гость обычно сидит в среднем люке.
Таким образом, менее опытный гребец располагается между гребцами-туземцами. Вёсла у байдарок двойные, снабжённые с обоих концов лопастями.
Автор «Записок» отмечает, что байдарки с Алеутских и Лисьевских островов – самые лёгкие на ходу, но они же и опаснее остальных. «Малейшее боковое движение, — пишет Блашке, — если гребцы к нему не приготовлены, опрокидывает их; повиснет голова вниз, и тогда нелегко выкарабкаться из узкого люка, в который без привычки и влезать трудно. На люк натягивается ещё [непромокаемая] обтяжка, также сшитая из кишок, которую седок подвязывает под своими мышцами так, что, если волна окатит его, то, кроме лица и рук, всё остальное тело остаётся совершено сухим». Блашке полагает, что вышедшее из употребления раскрашивание туземцами лица, служило, без сомнения, также предохранительным средством от морской воды, которая раздражает кожу. По признанию нашего героя, после похода на байдарке по Тихому океану, кожа с его лица сходила два раза…
Изумительные гребцы
В своих воспоминаниях Блашке восхищается алеутскими гребцами:
«Ловкость и терпение этих земноводных людей превосходят всё, что самое живое воображение может себе представить.
Их надобно видеть в маленьких однолючных байдарках, во время бури и при большом волнении, — продолжает прапорщик. — Мне давали в проводники одного Алеута, который, зная подробнее местность, служил и лоцманом. По целым часам, смотрел я с удивлением, как он, то скрываясь за волной, то выплывая из-за неё, с изумительной ловкостью избегал вершины волн, которые легко могли опрокинуть его байдарку».
Блашке отмечает, что самое трудное для гребца заключается в том, чтобы приставать к открытому берегу и отчаливать от него, так как бурун у здешних берегов довольно высок даже при спокойном состоянии моря. Чтобы пристать, необходимо «поймать» самую большую волну; на ней нужно, как на салазках, выскочить на берег. И всё это – в одно мгновение, прежде чем подоспеет следующий вал…
Отчаливание – ещё труднее… Блашке изумляется, как алеуты, покидая берег с уходящей волной, успевают в один миг влезть в люк, зашнуроваться и работать веслом, так как от малейшего промедления байдарка наполнится водой или опрокинется.
Если море спокойно, то гребцы с большим искусством охотятся на морских птиц. Если же последних не видно, то алеуты избирают своей целью свои же пущенные стрелы — да так, что «любой европеец придёт в изумлении от их меткости».
Помимо меткости, алеуты – потрясающие навигаторы: наблюдая за окружающими явлениями, туземцы всегда держат курс прямо к цели – даже если берег скрыт густым туманом. Блашке в этом убеждался лично, держа перед собой компас… По его словам, жители Уналашки, сидя в байдарке, внимательно следят не только за направлением волн, но и за переменой их форм – следствием изменений направлений ветра. А вот на положение солнца и звёзд они обращают куда меньше внимания.
В вопросах навигации туземцам помогает знание отлива и прилива. Эти познания очень важны при гребле среди островов, когда совершенно спокойное море в условиях столкновения течений, поднимает сулой и начинает «кипеть». Короткие до этого волны вдруг начинают вздыматься так круто и высоко, что байдарка может опрокинуться или переломиться.
Блашке сообщает, что каждое утро старики-алеуты садятся на возвышенное место и наблюдают восхождение солнца. При этом они не упускают ни одного облачка, ни одной полоски на горизонте. По форме разметавшихся облаков, по их отливам от утренней зари, с большой вероятностью они делают свои метеорологические прогнозы на весь день.
«Если Алеут, качая головой, лаконически скажет: «однако худо», это означает: «я думаю, сегодня не хорошо ехать». Если же показать недоверие к его словам или укорить его в лени, он с величайшим равнодушием приготовит байдарку, пригласит садиться и разве скажет только «я не виноват в этом».
При протяжённых переходах метеорологические показания очень важны, так как, при часто случающихся в Тихом океане бурях, несмотря на всё искусство туземной гребли, спасти в шторм байдарку может только чудо…
Алеутская байдарка. Гравюра 1816 г.
В первые дни пребывания на Уналашке, нашему герою наговорили много преувеличенного об алеутской лени.
Именно поэтому он настаивал на скорейшем отплытии – море казалось Блашке спокойным, но позже он признавал, что подверг как себя, так и туземцев большой опасности…
Блашке замечает, что, на протяжении беспрерывных плаваний, байдарка делает в час семь вёрст (7,5 км), а на небольших расстояниях, когда гребцы не экономятся силы, — до десяти и более! Наш герой также восхищается выносливостью алеутов: туземцы гребут безостановочно от 10 до 12 часов, прерывая работу веслами разве что на несколько минут, чтобы напиться. Блашке признаётся, что однажды в компании туземцев ему пришлось грести шестнадцать часов.
«Едва доставало у меня терпения оставаться всё в одном и том же вытянутом, неловком положении, причём должно избегать всякого движения. Мои же Алеуты по-прежнему были при этом веселы и бодры».
Офицер сообщает, что каждому туземному гребцу известны места, где можно раздобыть пресную воду и дрова. Бывает, что на больших переходах из-за крутизны берегов невозможно пристать к земле.
К числу таких местностей принадлежит северный берег острова Унимака и весь остров Унга, где можно высадиться только у селений.
Чай, сахар и табак
Блашке описывает случай, в котором его слуга чуть не погиб в байдарочном переходе. У него лопнул на байдарке лафтаг[3] у самого киля, и вода ворвалась в закрытую наглухо лодку. Слуга тотчас поднял ужасный крик… Спасательная операция в открытом океане прошла образцово: туземцы тотчас подошли к несчастному и европеец перелез на одну из байдарок, где уселся в довольно неловком положении между Блашке и передним гребцом. Его же байдарку тотчас перевернули и выкачали воду деревянным насосом, являющимся непременной принадлежностью алеутской байдарки. Прорезь же (где лопнула кожа) заткнули небольшим куском сырой рыбы, которую жители Уналашки всегда имеют для подобных случаев.
Спася, таким образом, лодку, алеуты посмеялись над трусливостью слуги и продолжили грести в самом весёлом расположении духа.
И всё же, Блашке отмечает, что для того, чтобы избежать риска, было принято правило никогда не выезжать в море менее трех байдарок вместе, особенно там, где мало удобных высадок.
Байдарочное путешествие, о котором пойдёт речь, продолжалось с 19 июня по 25 августа 1838 года. Если Блашке и высаживался в селениях, то его более всего занимали больные оспой, которым он делал неизменную прививку. Однако иногда приходилось вылезать на берег в совершено диких местах, где команду задерживала непогода по 4-5 дней. Тогда, по признанию офицера, плавание делалось тягостным, и вдобавок чувствовалась недостача провизии… Алеуты же довольствовались лишь небольшим количеством муки, из которой варили специальную кашу, приправленную жиром, который они всегда возят с собой. Сверх того туземцы употребляли чай и табак. «Две этих вещи доставляют им высочайшее наслаждение, и для которых они охотно откажутся от всего другого, — свидетельствует Блашке. — В особенности же это относится к табаку».
Автор «Записок» признаётся, что чай, сухари и сахар за время путешествия на байдарке приелись ему самому до того, что, когда им удавалось добыть молодого тюленя, суп из него казался Блашке самым взыскательным лакомством. Впрочем, по прибытии в какое-нибудь алеутское селение, экспедиция снабжалась большим количеством рыбы, сивучьим мясом (свежим и солёным), а иногда даже курами. Прапорщик отмечает, что последние кормятся одной рыбой: по этой причине их мясо сильно отдаёт рыбьим жиром, и не привыкший к этому вкусу не сможет их есть.
Блашке с сожалением констатирует, что быт долгих и тяжёлых переходов отвлекал его от наблюдения за явлениями природы и пейзажами, простирающимися вокруг: «Неудобное положение и окоченевшие члены не дозволяют восхищаться долго прекрасным морем и контурами далёких островов».
По выходе на берег прапорщик тут же ставил свою маленькую палатку, внутри которой расстилал медвежью шкуру. Последняя, по его словам, «исправляла должность постели, дивана и проч.
» Алеуты устраивали себе нечто вроде чума из шкур, служивших настилками внутри байдарок.
«Вскоре зажигали веселый огонь, и когда Алеуты начинали пить чай и имели ещё к тому по глотку рому, то на лицах их выражалось величайшее удовольствие и счастие, — вспоминает Блашке. — Когда же мы приближались к селению, все жители выходили на берег и кланялись нам. Каждый приносил мне какой-нибудь подарок: мужчины – стрелы, вещи, вырезанные из моржовой кости, минералы и т.п., женщины – шнурки из китовых жил, вещи, плетённые из травы, чехлы на фуражки, выделанные из кишок зверей и пр. Надобно было отдаривать каждого чаем, сахаром и табаком. Неприятие их приношений считают они презрением и обижаются этим».
Жители Уналашки. Гравюра 1816 г.
Вскоре после возвращение медицинской экспедиции на Уналашку, в Иллюлюк прибыл бриг «Байкал», который увёз нашего героя в Ново-Архангельск[4]. Прапорщик трогательно вспоминает, как прощался с добродушными алеутами.
Заметки Блашке о Лисьевских алеутах
Помимо занимательного рассказа об опыте плавания на туземной байдарке, прапорщик составил краткую этнографическую справку об алеутах с Лисьевских островов. Он оставляет учёным решать вопрос, перешли ли они из Азии на острова и прогнозирует, что этот вопрос, по-видимому, навсегда останется нерешённым. Блашке несколько опрометчиво считает, что предки островитян – выходцы из Монголии. «Они сильны, хорошо сложены, — пишет он, — скорее высокого, нежели среднего роста и, нередко, быть может, вследствие смешения с Европейцами, весьма белы лицом, особенно женщины». Блашке отмечает, что лисьевские алеуты чрезвычайно добродушны, услужливы, честны, любознательны, а также искусны и терпеливы «во всяких механических работах». Из них многие умеют читать, а иные даже «порядочно пишут».
Автор «Записок» нередко видел старых алеутов, обучающих грамоте молодых; последние терпеливо сносили строгие и даже не слишком убедительные выговоры своих учителей.
Все они крещены и, по свидетельству Блашке, с примерным усердием исполняют своих христианские обязанности не только «наружными обрядами», но и в самой жизни: алеут всегда делится с нуждающимися и готов отдать ему буквально все.
Каждое селение состоит под начальством главы, называемого тайоном, которого выбирают из самых опытных охотников. Он же, в свою очередь, подчиняется двум главным тайонам западного и восточного края. Таойны, как правило, служат посредниками между алеутами и правителем Российско-Американской Компании на Уналашке. Зная нужды соплеменников, они стараются, чтобы каждый получал за свой промысел самые необходимы товары, назначают время и место для промыслов, просчитывают снабжение съестными припасами на зиму и т.д.
Блашке добавляет, что в больших селениях есть т.н. байдарщики – преимущественно из русских[5]. Они, если так можно выразиться, управляют экономикой острова и имеют запас необходимых товаров, которые обменивают алеутам на меха по цене Русско-Американской компании – в счёт будущего промысла.
Что касается жилищ, офицер отмечает, что они, за исключением богатейших тайонов, одинаковы. В длину они достигают около 6 м, в высоту – немногим более 2,5 м. Дома строятся из леса, который, дрейфуя в океане, попадает на острова, частью с американского континента, а частью – из Азии: Блашке слышал, что нередко алеуты находили после штормов, пальмовое и камфарное дерево. Снаружи хижина покрывается дёрном, что придаёт всему селению оригинальный вид — иногда прапорщик принимал туземные дома за холмы, поросшие высокой травой.
·
Хижины алеутов. Японский рисунок. 1805 г.
Каждая хижина разделена дощатой перегородкой на два отделения. Первое – служит для кухни и кладовой. Наверху устроено специальное отверстие – вроде дымохода. Туземная кухня не отличается чистотой. Второе помещение – жилая комната; последняя всегда содержится в сухости и чистоте: пол и стены алеутских «апартаментов» покрыты соломенными рогожами.
Свет проходит только в отверстие на потолке, которое при плохой погоде затягивается рыбьим пузырём, натянутым на раму. Двери чрезвычайно узки, так что войти в жилище можно только на четвереньках.
Блашке свидетельствует, что в иные туземные дома входят через трубу или окно – «назовите как хотите!», иронизирует он и отмечает, что для европейца «подобное вхождение весьма неудобно». Описывает Блашке и более просторные дома, которые строят обеспеченные алеуты: их возводят «на русских лад». Главный же тайон живет и вовсе роскошно…
В каждом селении Лисьих островов есть баня, иногда даже несколько: алеуты большие охотники париться. Одежда туземцев состоит из т.н. парки. Последняя представляет длинную, закрытую со всех сторон одежду из птичьих шкур, которую надевают через голову. Большая часть алеутов носит внизу холщовые рубашки. Они довольно тёплые и легко отмываются. Женщины носят на голове шёлковые платки, которые повязывают по русскому обычаю. Обуви алеуты не носят, кроме непромокаемых сапог; последние, как уже упоминалось, берут с собой в байдарочные походы.
Их пища состоит главным образом «в рыбе, китах, тюленях и сивучах». Блашке замечает, что летом на Уналашке и близлежащих островах ловят большое количество китов. Впрочем, это значительно превышает потребности местных жителей: у алеутов нет столько котлов, чтобы насушить, засолить и вытопить жир – и вообще – сберечь китовое мясо. К тому же на островах нет столько людей, чтобы организовать разделку этих гигантов.
Иногда на Унимаке и Унге встречаются олени, которые попадают на острова из Аляски (по льду). Что касается птиц, то их на Алеутских островах водится «без числа»; туземцы охотятся на них лишь при отсутствии другой пищи.
По весне алеуты собирают птичьи яйца «тысячами». Кур выводят, но только для яиц. Запасы на зиму делают преимущественно из лососины, которая периодически появляется в реках.
«В известное время, эта рыба стремится в таком множестве вверх по течению, что каждым неводом захватывается до тысячи штук, от 5 до 10 фунтов весу каждая (до 4,5 кг), — пишет Блашке.
— В реках им в буквальном смысле мало места и рыба вытесняет одна другую из воды. Тогда их стоит раскидать по берегу и чистить».
Хлеб здесь считается самым редким лакомством. Что касается листьев табака, то страсть к нему алеутов — как мужчин, так и женщин – не знает границ: туземцы, по свидетельству Блашке, жуют лист табака целый день, а если его нет, то готовы отдать за него всё, что имеют…
К крепким напиткам алеуты довольно пристрастны — и это несмотря на то, что корабли из России доставляют ром и водку на Уналашку лишь раз в году.
Несмотря на обилие средств к пропитанию, ещё недавно алеуты голодали каждую весну. Блашке полагает, что это – следствие двух причин: во-первых, нехозяйское распоряжение зимними запасами, что ведёт к порче продуктов. Во-вторых, «ход рыбы» близ некоторых селений совсем небольшой. Блашке также удивляет природная беспечность алеутов: вместо того, чтобы обеспечить лучшую сохранность зимних запасов, туземцы, которые скучают в этот период, собираются для пения и плясок.
Иногда даже целое селение снимается с места и приходит гулять в соседнее. Именно в подобные праздники алеуты истребляют неимоверное количество жира и сушёной рыбы.
Впрочем, в бытность Блашке в Русской Америке, голода там не наблюдалось. Достичь этого удалось благодаря некоторым мерам: например, байдарщики стали хранить половину зимних запасов в особых амбарах, и при наступившем голоде провизию выдают «понедельно». К тому же более обеспеченные селения помогают беднейшим.
Флаг Русско-Американской компании. Начало XIX в.
По словам Блашке, весна и лето – самая горячая пора у алеутов. Весной они чинят байдарки и строят новые. В мае же молодые алеуты, предводимые тайоном, отправляются на промысел морских бобров. Другая партия уходит на птичью ловлю, так как для шитья одежды ежегодно требуется сорок тысяч шкурок птиц. Третья партия выезжает на китовый и моржовый промыслы… Так что в селениях остаются только старики и больные, которые вместе с женщинами готовят запасы на зиму: ловят рыбу, а затем чистят и сушат её.
Зимой алеуты менее заняты: они изготавливают оружие, шьют одежду, ставят капканы на лисиц и выезжают охотиться на морских бобров. Впрочем, морская охота в это время года ввиду постоянных штормов очень опасна – на промысел отправляются только самые опытные охотники.
Материал подготовил А.Ю. Епатко, ст. научный сотрудник Государственного Русского музея.
[1] Гаврил Давыдов, автор книги «Двукратное путешествие в Америку морских офицеров Хвостова и Давыдова» (1812), в одной из глав тоже с восхищением упоминает о конструкции алеутских байдарок, однако, он не описывает самого путешествия на ней.
[2] Начальник отдела назывался правителем Конторы. При образовании Российско-Американской кампании в 1708 году контор было четыре: Кадъякская, Курильская, Уратская (в Охотске) и, собственно, Уналашинская.
[3] Выделанная кожа сивуча, натянутая на деревянный каркас.
[4] Поселение в Русской Америке, основанное в 1799 году. После продажи в 1867 году российских владений в Америке переименован в Ситку.
[5] «Байдарщик – предводитель байдарок. Это название, оставшееся в Америке с тех давних времен, когда исключительно одним Русским поручалось начальство над партией байдарок для промыслов» (примечание Блашке).
Карта Алеутских островов и Аляски
Применяются условия использования
Загрузки- Местоположение
- В настоящее время не просматривается
- Имя объекта
- фотостат
- дата изготовления
- ок 1945
- ассоциированное место
- США: Аляска
- Физическое описание
- бумага (общий материал)
- Измерения
- в целом: 10 7/8 дюйма x 14 7/8 дюйма; 27,6225 см x 37,7825 см
- Идентификационный номер
- 2013.
0327.0727 - номер доступа
- 2013.0327
- каталожный номер
- 2013.0327.0727
0327.0727- предмет
- Карты
- Посмотреть больше товаров в
- Работа и промышленность: история фотографии
- Фотография
- Источник данных
- Национальный музей американской истории
Номинировать этот объект для фотографирования.
Наша база данных коллекций находится в стадии разработки. Мы можем обновить эту запись на основе дальнейших исследований и обзоров. Узнайте больше о нашем подходе к публикации нашей коллекции в Интернете.
Если вы хотите узнать, как вы можете использовать контент на этой странице, ознакомьтесь с Условиями использования Смитсоновского института. Если вам нужно запросить изображение для публикации или другого использования, посетите страницу Права и репродукции.
Примечание. Отправка комментариев временно недоступна, пока мы работаем над улучшением сайта. Приносим извинения за прерывание. Если у вас есть вопрос, касающийся коллекций музея, сначала ознакомьтесь с часто задаваемыми вопросами о коллекциях. Если вам нужен личный ответ, воспользуйтесь нашей контактной страницей.
Алеутские острова — потенциальные места убежища
- Вы здесь:
- декабря /
- ЗПАР /
- ППР /
- ресурса ответа /
- ППОР /
- Алеутские острова — потенциальные места убежища
Эта веб-страница была использована для помощи рабочей группе в разработке документа, описывающего потенциальные места убежища (PPOR) в географической зоне Алеутских островов.
Первоначальный проект был завершен в сентябре 2007 г., а в 2014 г. он был обновлен и усилен в результате рекомендаций, включенных в результаты оценки рисков Алеутских островов.
Цель этого проекта состояла в том, чтобы определить места для стыковки, постановки на якорь, швартовки и посадки на мель, которые могут быть выбраны в качестве потенциальных мест убежища, чтобы улучшить общий процесс реагирования.
Документы по выбору площадки
- Матрица оценки площадки (PDF 81K)
- Ключ оценки сайта (PDF 23K)
- Карта уровней риска (PDF 5,4M)
На карте уровней риска показаны некоторые факторы риска, которые рабочая группа использовала при выборе потенциальных убежищ. Рабочая группа определила участки-кандидаты для потенциальных мест убежища. Эти сайты были исследованы, и ресурсы и атрибуты каждого из них были помещены в матрицу оценки сайта и ключ.
Потенциальные места убежища (PPOR)
- Карта Алеутских островов PPOR 01 (PDF 885K)
- Алеутские острова PPOR Карта 02 (PDF 887K)
- Алеутские острова PPOR Карта 03 (PDF 1,8M)
- Алеутские острова PPOR Карта 04 (PDF 659K)
- Карта ППОР Алеутских островов 05 (PDF 840K)
- Алеутские острова PPOR Карта 06 (PDF 791K)
- Карта ППОР Алеутских островов 07 (PDF 721K)
- Алеутские острова PPOR Карта 08 (PDF 655K)
- Алеутские острова PPOR Карта 09 (PDF 1,2M)
- Алеутские острова PPOR Карта 10 (PDF 778K)
Документ плана действий в чрезвычайных ситуациях PPOR Алеутских островов (PDF 257K) – включает введение и ссылки
Основные участники проекта
- Департамент охраны окружающей среды Аляски
- Департамент природных ресурсов Аляски
- Департамент рыбы и дичи Аляски
- Ассоциация морских лоцманов Аляски
- Аляска Чадукс
- Восточный округ Алеутских островов
- Комиссия алеутских морских млекопитающих
- г. Акутан
- г. Уналашка
- Национальное управление океанических и атмосферных исследований (NOAA)
- Тесоро, Аляска
- Береговая охрана США, округ 17
- Министерство внутренних дел США
- Береговая охрана США COTP Западная Аляска
- Береговая охрана США Уналаска Отряд морской безопасности
- Агентство по охране окружающей среды США (EPA)
АкутанРассмотрение инвазивных видов
Чужеродные или инвазивные виды включают семена, яйца, споры или другой биологический материал, способный размножать этот вид, который не является местным для экосистемы. Инвазивные виды обычно транспортируются в балластных водах и при транспортировке и перевозке нефти. Во время операций любые обнаруженные виды, которые предположительно являются неместными, должны быть собраны и представлены специалистам по охране дикой природы. Дополнительную информацию об инвазивных видах можно найти в разделе «Полезные веб-сайты» ниже.
Интересующие веб-сайты
Информационные веб-сайты по инвазивным видам:
- Ежегодная рабочая группа по инвазивным видам Университета Аляски в Фэрбенксе
- Инвазивные виды Службы охраны рыбных и диких животных США
- Национальный информационный центр по инвазивным видам
- Департамент рыбы и дичи Аляски
- Региональный офис рыболовства NOAA на Аляске
Для получения дополнительной информации
Если у вас есть местные знания о географической зоне Алеутских островов или для получения дополнительной информации или вопросов, касающихся этого проекта, обращайтесь по адресу dec..png)