Что Чехов увидел на Сахалине • Arzamas
У вас отключено выполнение сценариев Javascript. Измените, пожалуйста, настройки браузера.
КурсРусская литература XX века. Сезон 2ЛекцииМатериалыФотопутешествие в 1890 год
Пять фотографий, привезенных Чеховым с Сахалина:
1 / 5
Заковка арестованных в кандалы на острове Сахалин. Фотография Иннокентия Павловского, привезена Антоном Чеховым из путешествия по Сахалину. 1890 год© Heritage Images / Hulton Archive / Getty Images
2 / 5
Переправка заключенных на остров Сахалин на пароходе «Петербург». Фотография привезена Антоном Чеховым из путешествия по Сахалину. 1890 год© Heritage Images / Hulton Archive / Getty Images
3 / 5
Заковка в кандалы Соньки Золотой Ручки. Фотография Иннокентия Павловского, привезена Антоном Чеховым из путешествия по Сахалину. 1890 год© Heritage Images / Hulton Archive / Getty Images
4 / 5
Фотография Иннокентия Павловского, привезена Антоном Чеховым из путешествия по Сахалину. 1890 год© Heritage Images / Hulton Archive / Getty Images
5 / 5
Каторжане перевозят бревна. Фотография привезена Антоном Чеховым из путешествия по Сахалину. 1890 год© РИА «Новости»
Фотографии, сделанные на Сахалине приблизительно в то же время, когда там находился Чехов (по указанию Нью-Йоркской публичной библиотеки):
1 / 10
Нивхская девочка© The New York Public Library
2 / 10
Бывший заключенный© The New York Public Library
3 / 10
Осужденный за убийство отца© The New York Public Library
4 / 10
Осужденный, получивший пожизненное лишение свободы© The New York Public Library
5 / 10
Осужденный работает на себя© The New York Public Library
6 / 10
Осужденный, получивший пожизненное лишение свободы© The New York Public Library
7 / 10
Осужденный© The New York Public Library
8 / 10
Осужденный© The New York Public Library
9 / 10
Осужденный© The New York Public Library
10 / 10
Нивхский шаман© The New York Public Library
1 / 10
Могилы осужденных по политическим статьям© The New York Public Library
2 / 10
Работы в угольной шахте© The New York Public Library
3 / 10
Вид на пост Александровский и госпиталь© The New York Public Library
4 / 10
Угольная шахта, пост Дуэ© The New York Public Library
5 / 10
Причал в посту Александровском© The New York Public Library
6 / 10
Прибытие почты к зданию почтово-телеграфного ведомства в посту Александровском
7 / 10
Доктора Ромульд Погаевский, заведующий медицинской частью Леонид Поддубский и Николай Лобас© The New York Public Library
8 / 10
Раздача подаянных вещей из России в помещении пожарной команды в посту Александровском© The New York Public Library
9 / 10
Горки в посту Александровском© The New York Public Library
10 / 10
Торговля хлебом© The New York Public Library
Теги
Галерея
XIX век
Радио ArzamasПесни русской эмиграции
«Бублички», «Ботиночки», «Фонари-фонарики» и другие песни, которые звучали на русском языке в Париже, Берлине, Риге, Шанхае, Белграде и Нью-Йорке, — а также судьбы их исполнителей.
Рассказывает композитор и музыковед Федор Софронов
Хотите быть в курсе всего?
Подпишитесь на нашу рассылку, вам понравится. Мы обещаем писать редко и по делу
Курсы
Все курсы
Спецпроекты
Лекции
11 минут
1/6
Брюсов. «Творчество»
Почему предельно рационального поэта обвиняли в бессмыслице, сумасшествии и алкоголизме и как он сделал из своего манифеста заклинание
Читает Олег Лекманов
Почему предельно рационального поэта обвиняли в бессмыслице, сумасшествии и алкоголизме и как он сделал из своего манифеста заклинание
12 минут
2/6
Чехов. «Вишневый сад»
Чем последняя чеховская пьеса отличается от всех предыдущих и каким писателем мог быть Чехов в XX веке, если бы не умер в 1904 году
Читает Лев Соболев
Чем последняя чеховская пьеса отличается от всех предыдущих и каким писателем мог быть Чехов в XX веке, если бы не умер в 1904 году
12 минут
3/6
Зощенко.
«Аристократка»Что общего между юмористическими рассказами и детскими страхами, как высмеивать обывателей, оставаясь одним из них, и что значит фраза «Ложи взад»
Читает Александр Жолковский
Что общего между юмористическими рассказами и детскими страхами, как высмеивать обывателей, оставаясь одним из них, и что значит фраза «Ложи взад»
12 минут
4/6
Маяковский. «Рассказ Хренова о Кузнецкстрое…»
Когда в поэзии появилась пропаганда, кто первым придумал, что город — будет, а саду — цвесть, и как об этом узнал Маяковский
Читает Геннадий Обатнин
Когда в поэзии появилась пропаганда, кто первым придумал, что город — будет, а саду — цвесть, и как об этом узнал Маяковский
13 минут
5/6
Заболоцкий. «Прохожий»
Как поэт растянул мгновение, преодолел смерть и написал самыми простыми словами загадочное стихотворение
Читает Александр Архангельский
Как поэт растянул мгновение, преодолел смерть и написал самыми простыми словами загадочное стихотворение
13 минут
6/6
Стругацкие.
«Пикник на обочине» (18+)Как братья-писатели определили суть советского эксперимента, какой ценой мы платим за счастье и отчего у сталкеров мутируют дети
Читает Дмитрий Быков*
Как братья-писатели определили суть советского эксперимента, какой ценой мы платим за счастье и отчего у сталкеров мутируют дети
Материалы
Узнайте писателя по детской фотографии
Физиогномический тест
Неизвестные лики Зощенко
Декадент, пародист, психоаналитик и не только
Твиттер Чехова
Яркие цитаты от автора фразы «Краткость — сестра таланта»
Заболоцкий за 10 минут
Подборка от Александра Архангельского
Аркадий Стругацкий
против пришельцев
Писатель дает совет на случай контакта со сверхцивилизацией
Как понять Серебряный век?
10 лучших книг об эпохе Блока и Дягилева
Два письма Зощенко Сталину
«Я пишу Вам с единственной целью несколько облегчить свою боль…»
Маяковский для продвинутых
15 отличных стихотворений, которые обычно не читают в школе
Восемь научно‑технических прогнозов Стругацких
Что должно было произойти до 2000 года
Рассказы для детей
или кушетка Фрейда?
Тайные смыслы цикла Зощенко о Леле и Миньке
Главные постановки «Вишневого сада»
От Станиславского до Някрошюса
Что такое поэзия?
Отвечают сами поэты
Маяковский от А до Я
Л — «лесенка», М — «морковь», Н — «непонятность» и так далее
Взлеты и падения Маяковского
От «мерзости» до «лучшего, талантливейшего поэта нашей советской эпохи»
Брюсов, Цветаева и Блок — чиновники
Где поэты Серебряного века служили в советское время
Так говорил Заболоцкий
Удивительные мысли великого обэриута
Чем Стругацкие обогатили русский язык
Пять слов и пять фраз, пришедших из книг фантастов
Продакт-плейсмент в литературе
Кубики «Магги» и фотоаппараты «Кодак» у Маяковского и Мандельштама
Основатели символизма: the best
Целая эпоха в 10 стихотворениях
Тест: поэтесса или поэт?
Разберитесь в гендерных экспериментах Серебряного века
Философия Стругацких
Рассказывает литературовед Илья Кукулин
Песни на слова Заболоцкого
От Тихонова и Фрейндлих до Звездинского и группы «Круиз»
Что Чехов увидел на Сахалине
Фотопутешествие в 1890 год
О проектеЛекторыКомандаЛицензияПолитика конфиденциальностиОбратная связь
Радио ArzamasГусьгусьСтикеры Arzamas
ОдноклассникиVKYouTubeПодкастыTwitterTelegramRSSИстория, литература, искусство в лекциях, шпаргалках, играх и ответах экспертов: новые знания каждый день
© Arzamas 2023.
Все права защищены
Чехов: «Сахалин – это ад»
Подготовка к поездке
Идея поездки зародилась не внезапно — к ней привёл целый спектр событий, происходивших и в государстве, и в душе самого писателя. Антон Павлович живо интересовался судебными процессами в России — делами о хищениях в таганрогской таможне, о хищениях в Скопинском банке и другими. Писатель отразил свои наблюдения в рассказах «Суд», «Случай из судебной практики», а опыт студента-медика, присутствовавшего на экспертизе, помог написать рассказ «Мертвое тело».
Как объект исследования привлекала Чехова и жизнь осуждённых. Колонии на Сахалине были в конце 19-го века делом малоизученным (территория острова стала частью Российской империи только в 1875 году), оттуда поступала информация, которая часто не отражала реального положения дел. В книге «Остров Сахалин» Чехов неоднократно подчёркивал недостоверность фактической отчётности, которая значительно идеализировала положение дел на острове и служила цели создать благополучное представление о сахалинской колонии в печати.
Антон Чехов, (culture.ru)
Готовясь к своему путешествию, с января 1890 года до самого дня отъезда, Антон Павлович прочитал 65 статей, книг, газетных корреспонденций и трудов по истории зарубежной и русской тюрьмы и ссылки, а также по географии, этнографии и другим наукам, которые могли помочь ему всесторонне понять жизнь на Сахалине. Некоторые части своей будущей книги «Остров Сахалин» Чехов написал ещё до поездки, основываясь на собственных знаниях, которые не требовали наблюдения на месте.
Но не только гражданский долг и желание показать общественности сахалинскую действительность двигали Чеховым. Сам он уже несколько лет рефлексировал над собственным творчеством, переживал смерть старшего брата Николая в 1889 году и ощущал недовольство собой. Ближе к концу декабря 1889 года Антон Павлович описывал своё состояние в письме к близкому другу, издателю А. С. Суворину: «…очерков, фельетонов, глупостей, водевилей, скучных историй, многое множество ошибок и несообразностей, пуды исписанной бумаги, академическая премия, житие Потемкина — и при всем том нет ни одной строчки, которая в моих глазах имела бы серьёзное литературное значение.
Была масса форсированной работы, но не было ни одной минуты серьёзного труда… Мне страстно хочется спрятаться куда-нибудь лет на пять и занять себя кропотливым, серьёзным трудом. Мне надо учиться, учить всё с самого начала, ибо я, как литератор, круглый невежда; мне надо писать добросовестно, с чувством, с толком, писать не по пяти листов в месяц, а один лист в пять месяцев. Надо уйти из дому, надо начать жить за 700−900 р. в год, а не за 3−4 тысячи, как теперь, надо на многое наплевать, но хохлацкой лени во мне больше, чем смелости… В январе мне стукнет 30 лет. Подлость. А настроение у меня такое, будто мне 22 года». Поездка на Сахалин должна была стать важной точкой для переосмысления творческих задач.
Главное путешествие Чехова
Чехов переживал, что не получится полностью изучить остров и жизнь его обитателей — писателю перед путешествием не удалось добиться официального разрешения. «Вооружен только паспортом», — писал он Суворину 15 апреля 1890 года.
Тот в свою очередь обеспечил писателя корреспондентским билетом от журнала «Новое время». Однако этого было недостаточно.
В Томске он встретился с редактором газеты «Сибирский вестник» и с некоторыми её членами, начал фиксировать первые «дорожные впечатления»: «Свои путевые заметки писал я начисто в Томске при сквернейшей номерной обстановке». Затем «конно-лошадиным странствием» добрался писатель до Сретенска через вдохновенные сибирские пейзажи: «нежно-бирюзовый» Байкал и «превосходный край» Забайкалья. Проделав долгий путь на трёх пароходах, 11 июля Чехов наконец-то высадился в Александровской слободке на острове Сахалин и сразу отправил близким телеграмму: «Приехал. Здоров. Телеграфируйте на Сахалин».
Сахалинская каторга. (Pinterest)
Родные, друзья и знакомые внимательно следили за передвижениями писателя, а его отец Павел Егорович даже сокрушался, что газеты в основном писали про казака Д. Н. Пешкова, проехавшего верхом на своей лошади от Благовещенска-на-Амуре до Москвы и Петербурга.
Вскоре после прибытия Чехов был представлен местным чиновникам — начальнику острова генералу В.
Основной задачей, которую себе поставил Чехов, стала масштабная перепись населения — за три месяца и два дня, проведённые на острове, он составил примерно 10 тыс. статистических карточек. Благодаря этому Антон Павлович смог посетить все тюремные камеры и лично поговорить с каждым каторжным. Изучал он и местных чиновников, а также состояние больниц, виды принудительного труда и наказаний.
Узнав, что у писателя нет официального разрешения на посещение колоний, Корф лично разрешил ему «бывать где и у кого угодно», но с единственным условием: не встречаться с политическими заключёнными.
Скорее всего, Чехов действовал вопреки строгому предписанию и внёс в свои карточки в том числе и осуждённых за государственные преступления — таких на острове находилось около 40 человек. Он узнал, что некоторым, благодаря «безупречному поведению», администрация позволяла работать на должностях, близких к специальности, например, писарем или школьным учителем. Часто политических ссыльных могли понизить «рангом». Хотя на глазах Чехова к ним не применяли телесных наказаний, он писал: «По слухам, настроение духа у них угнетённое. Были случаи самоубийства». По официальным документам были и не менее жестокие наказания.
Сахалин — это «ад»
13 октября 1890 года Чехов отплыл с Южного Сахалина на пароходе Добровольного флота «Петербург». Изначальный маршрут, который пролегал через Индийский океан, Суэцкий пролив и Одессу пришлось изменить из-за эпидемии холеры. Во Владивостоке писателю выдали заграничный паспорт на имя Antoine Tschechoff, и «Петербург», следуя под жёлтым карантинным флагом, зашёл в Гонконг, Сингапур, Коломбо и Порт-Саид.
В Южно-Китайском море команду настиг тайфун. Чехов смог изучить его, изучив до поездки статью У. Шпиндлера «Пути тайфунов в Китайском и Японском морях». Как писал Антон Павлович в «кратчайшем отчете» Суворину, Цейлон показался ему «раем», а заход в Сингапур он «плохо помнил». 5 декабря пароход причалил к берегам Одессы, откуда, выждав трёхдневный карантин, Чехов поездом вернулся в Москву. Он привёз «экзотические фотографии», трёх мангустов, купленных на Цейлоне, и (самое важное) «миллион сто тысяч воспоминаний», а также большое количество материала для книги.
Писатель начал «Остров Сахалин» ещё до поездки — именно тогда он проработал структуру книги: сочетание лирических и научно-публицистических очерков, авторских размышлений, чужих рассказов. Чехов постарался минимизировать биографические детали, которые указывали бы на личность автора. Он исследовал русскую каторгу, жизнь человека, обречённого на нравственные и физические страдания, выступал против произвола властей и физических наказаний.
Чехов ввёл образ Сахалина как «ада» и «рабовладельческой колонии», проведя параллель с крепостничеством. Он намеренно не акцентировал внимание на историях знаменитых заключённых, например, Соньки Золотой Ручки или «каторжной модистки» О. В. Геймбрук, чтобы не превращать повествование в «детектив». Чехов останавливался на том, что было характерно для обычного быта сахалинского заключённого, поэтому рядовому сахалинцу, Егору, посвящена целая — шестая — глава. В «Рассказ Егора» он «слил сотни рассказов», повествуя не столько о преступлении, сколько о личности и наказании сахалинского заключённого.
Сонька Золотая Ручка. (Pinterest)
После публикации книги «Остров Сахалин» колониями заинтересовались Министерство юстиции и Главное тюремное управление, которые отправили на остров своих представителей. Они назвали «положение дел» на Сахалине «неудовлетворительным во всех отношениях». Был проведён ряд частных реформ: отменены телесные наказания для женщин, изменён закон о браках ссыльных, увеличена сумма на содержание детских приютов, отменена вечная ссылка и пожизненная каторга.
Для Чехова путешествие стало периодом «возмужалости» и новым этапом в жизни. О Сахалине Антон Павлович написал совсем немного, но, как он позже отмечал, «а ведь кажется — всё просахалинено».
Сборник: Ермак
Поход отряда Ермака Тимофеевича в 1581-1585 годах ознаменовал начало русского освоения Сибири.
- Статьи
- Азия
- XVI век
Жизнь и смерть атамана Ермака
Жизнь и смерть атамана Ермака
Ермак отправился в Сибирь, чтобы завоевать её и, как оказалось, остаться там навсегда.
- Статьи
- Европа
- XVI век
Панцирь Ермака Тимофеевича
Панцирь Ермака Тимофеевича
Смерть Ермака мы помним прежде всего по одноимённой думе Кондратия Рылеева, которая стала песней.
- ЕГЭ
- Европа
- XVI век
Ермак
Ермак
Что заставило Ермака завоевать новые просторы? Как 500 казаков смогли покорить Сибирь?
- Статьи
- Европа
- XVI век
Хан Кучум: история врага Ермака
Хан Кучум: история врага Ермака
Сибирский хан был противником Ермака за Уралом. Казаки разрушили его ханство, но Кучум нанёс ответный удар.
- Статьи
- Европа
- XVI век
«Покорение Сибири Ермаком Тимофеевичем»
«Покорение Сибири Ермаком Тимофеевичем»
Василий Суриков изобразил на полотне сражение между казачьей дружиной Ермака и силами сибирского хана Кучума.
- Статьи
- Азия
- XVI век
Жизнь и смерть атамана Ермака
Ермак отправился в Сибирь, чтобы завоевать её и, как оказалось, остаться там навсегда.
- Статьи
- Европа
- XVI век
Панцирь Ермака Тимофеевича
Смерть Ермака мы помним прежде всего по одноимённой думе Кондратия Рылеева, которая стала песней.
- ЕГЭ
- Европа
- XVI век
Ермак
Что заставило Ермака завоевать новые просторы? Как 500 казаков смогли покорить Сибирь?
- Статьи
- Европа
- XVI век
Хан Кучум: история врага Ермака
Сибирский хан был противником Ермака за Уралом.
Казаки разрушили его ханство, но Кучум нанёс ответный удар.
- Статьи
- Европа
- XVI век
«Покорение Сибири Ермаком Тимофеевичем»
Василий Суриков изобразил на полотне сражение между казачьей дружиной Ермака и силами сибирского хана Кучума.
Рекомендовано вам
Лучшие материалы
- Неделю
- Месяц
- Статьи
- Европа
- XX век
Кто предал Зою?
- Статьи
- Европа
- VIII-XV вв.
«Средневековый танк»: как устроен рыцарский доспех
- Статьи
- Европа
- XX век
Была ли успешной денацификация в Германии?
- Статьи
- Европа
- XIX-XX вв.
Рядом с императрицей: судьба Зинаиды Менгден
- Статьи
- Европа
- XX век
Смерть Сталина — закономерный финал болезни или убийство?
- Статьи
- Азия
- XVI век
Жизнь и смерть атамана Ермака
- Статьи
- Европа
- XIX-XX вв.
Басни Крылова в иллюстрациях
- Статьи
- Европа
- XX век
Великое ограбление поезда
- Статьи
- Европа
- XV век
Маршал-людоед
- Статьи
- Европа
- XX век
Галина Брежнева и другие крёстные матери бриллиантовой мафии
- Статьи
- Европа
- XIX век
И навеки веков: история жён декабристов
- Статьи
- Европа
- XX век
Кто предал Зою?
- Статьи
- Европа
- XX век
«Факел смерти»: самая крупная железнодорожная катастрофа в СССР
- Статьи
- Европа
- VIII-XV вв.
«Средневековый танк»: как устроен рыцарский доспех
- Статьи
- Европа
- XX век
Была ли успешной денацификация в Германии?
- Статьи
- Европа
- XIX-XX вв.
Рядом с императрицей: судьба Зинаиды Менгден
- Статьи
- Европа
- XX век
Смерть Сталина — закономерный финал болезни или убийство?
- Статьи
- Азия
- XVI век
Жизнь и смерть атамана Ермака
- Статьи
- Европа
- XIX-XX вв.
Басни Крылова в иллюстрациях
- Статьи
- Европа
- XX век
Сбежавшая из СССР
- Неделю
- Месяц
- 📚 Статьи
- 👀 211902
- 📚 Статьи
- 👀 141402
- 📚 Статьи
- 👀 132205
- 📚 Статьи
- 👀 95993
- 📚 Статьи
- 👀 95659
- 📚 Статьи
- 👀 93494
- 📚 Статьи
- 👀 83323
- 📚 Статьи
- 👀 59429
- 📚 Статьи
- 👀 57075
- 📚 Статьи
- 👀 49498
- 📚 Статьи
- 👀 226781
- 📚 Статьи
- 👀 211902
- 📚 Статьи
- 👀 162736
- 📚 Статьи
- 👀 141402
- 📚 Статьи
- 👀 132205
- 📚 Статьи
- 👀 95993
- 📚 Статьи
- 👀 95659
- 📚 Статьи
- 👀 93494
- 📚 Статьи
- 👀 83323
- 📚 Статьи
- 👀 76610
Вам кажется, что там, где вы находитесь, холодно — вот кадры из страны «невыносимых страданий».
Город бьет рекорды по количеству снегопадов.Улицы скользкие, тротуары отступают, а автомобили, припаркованные на обочинах улиц, больше не видны. Это как-то жалко. Там, где когда-то веселые саночники возвращались из школы, теперь на регион надвигаются более мрачные настроения. О, и еще снег на подходе.
Но есть одна вещь, которую жители Бостона знают точно: весна придет… рано или поздно.
В конце этого потопа Земля неизбежно продолжит свой путь ближе к солнцу, и цветы снова расцветут. Улыбающиеся лица вернутся.
Для Бостона необычно видеть такие погодные условия, как мы. Представьте себе жизнь в месте, которое Антон Чехов назвал «страной невыносимых страданий».
В 1890 году Чехов отправился на остров Сахалин, чтобы исследовать исправительные учреждения на Дальнем Востоке России.
Результатом стала его книга «Остров. Путешествие на Сахалин», в которой ярко освещены тюрьмы и мрачная реальность тамошней жизни.
Фотограф Олег Климов съездил на Сахалин и прошел по следам Чехова, чтобы увидеть, как там сейчас, более 120 лет спустя.
Серия фотографий, дополненная произведениями Чехова, предлагает новый взгляд на страну невыносимых страданий.
«Медуза», опубликовавшая произведение Климова, любезно разрешила нам разместить здесь несколько его изображений и слова Чехова.
Отрывок из книги Антона Чехова «Остров: путешествие на Сахалин», перевод Любы и Майкла Терпак, Нью-Йорк: Washington Square Press, 1967.
«В Дуэ всегда тихо. Ухо скоро привыкает к размеренному лязгу цепей, шуму прибоя и гулу телеграфных проводов, и от этих звуков впечатление мертвой тишины становится еще сильнее». — «Остров: Путешествие на Сахалин» стр. 103.
Кредит:
Олег Климов/Медуза
«Азия кончается. Можно было бы сказать, что Амур здесь впадает в Тихий океан, если бы остров Сахалин не преградил ему путь». — «Остров: Путешествие на Сахалин» Страница 5
Кредит:
Олег Климов/Медуза
«Когда, примерно, был последний снегопад?» — спросил я.
— В мае, — ответил продавец. «Это ложь, это было в июне», — сказал доктор […].» — «Остров. Путешествие на Сахалин» стр. 21.
Кредит:
Олег Климов/Meduza
«Если ребенок плачет или капризничает, на него злобно кричат: «Заткнись, чего ты не каркаешь!» Но как бы они ни говорили и как бы ни жаловались, самое полезное, самые нужные и самые приятные люди на Сахалине — дети, и сами каторжники это хорошо понимают и высоко к ним относятся. Они вносят элемент нежности, чистоты, мягкости и радости в самую черствую, морально развращенную сахалинскую семью». — «Остров. Путешествие на Сахалин» стр. 257.
Кредит:
Олег Климов/Meduza
Подпишитесь на рассылку «Вершина мира», которая будет доставляться на почту каждое утро в будние дни.
Сопутствующий контент
Категории
КультураИскусство, культура и СМИСмотреть новостиТеги
БостонРоссияФедерацияАнтон ЧеховОлег КлимовКрасивая документальная литература Чехова | The New Yorker
Фотография предоставлена архивом GBB/Contrasto/Redux
«Остров Сахалин» Антона Чехова, его продолжительное исследование тюремных условий в Сибири, является лучшим произведением журналистики, написанным в девятнадцатом веке._na_piknike_v_chest_yaponskogo_konsula%2C_oktyabr_1890_g_Foto_A._fon_Frikena.jpg)
Тот факт, что так мало людей знает об этой книге и что западные критики (не обязательно русские) считают ее шедевром второстепенным, а не большим — уступая, например, журналам Александра Герцена, — имеет какое-то отношение к тому, как журналистика редко считается литературой. Но еще больше это связано с той ложью, которую сказал Чехов, чтобы получить доступ в колонию.
Чехов начал готовиться к поездке в Сибирь в 1889 году. Это было вскоре после смерти его брата от туберкулеза и вскоре после того, как он узнал, что он тоже болен и, вероятно, умрет. Чтобы получить разрешение на трехмесячное путешествие в колонию, Чехову пришлось сказать много разной лжи разным людям. Некоторым он сказал, что пишет академическую диссертацию, чтобы выполнить требования для получения медицинской степени. Другим он сказал, что проводит простое обследование размера групп домохозяйств. Эта вторая ложь в сочетании с первой объясняет, почему «Остров Сахалин» часто ошибочно считают медицинской антропологией, а не тем, чем он всегда был: журналистскими расследованиями.
Как объясняет Чехов об острове:
Чтобы по возможности посетить все населенные пункты и несколько ближе познакомиться с жизнью большинства ссыльных, я прибегнул к приему, который в моем положении казался единственно возможным. Я провел перепись. В селениях, которые я посетил, я обошел все хижины и записал глав дворов, членов их семей, арендаторов и рабочих. Для облегчения моей работы и сокращения времени мне очень любезно были предложены помощники, но так как моей главной целью при проведении переписи были не ее результаты, а впечатления, полученные при ее проведении, то я пользовался чужой помощью только на время. редкие случаи.
«Остров Сахалин» был опубликован в виде серии из девяти статей в журнале New Times . В свое время это считалось журналистским расследованием. Теперь — из-за неправильного запоминания некоторых вещей, а также из-за того, что в библиографии Чехова нет ничего похожего на «Остров Сахалин», — критики не умеют обращаться с произведением, и книга часто рассматривается сквозь призму ложь, которую сказал Чехов.
Причина, по которой «Остров Сахалин» является величайшим произведением журналистики девятнадцатого века, заключается в том, что, в отличие от других крупных журналистских произведений того периода (например, журналистики времен Крымской войны), книга не устарела. Этому есть две причины. Одно дело техническое, а другое дело чувствительности.
Каждая из девяти статей, ставших «Островом Сахалин», настолько длинна, что дает Чехову пространство для создания персонажей и повествовательных линий. Во-вторых, статьи Чехова в основном посвящены внимательно наблюдаемому человечеству. Его предложения сообщают новости, но в первую очередь они касаются того, как люди живут своей жизнью. У Чехова, в отличие от его современников, это наблюдение за человеческим поведением лишено самоцензуры. Он готов писать обо всем, и он готов смотреть на все с состраданием. Вот типичная деталь, которую развивал Чехов, и отношение, которое он занимал по отношению к ней:
Мне рассказывали, что когда-то на дорожке к маяку стояли скамейки, но их вынуждены были убрать, потому что во время прогулки каторжники и оседлые ссыльные писали на них и вырезали их ножи поганые памфлеты и всякие непристойности.
Свободных любителей этой так называемой «стенной литературы» тоже немало, но в каторге цинизм переходит все границы и с ней совершенно не идет ни в какое сравнение. Здесь возмущают не только скамейки и стены дворов, но даже любовные письма. Замечательно, что человек будет писать и высекать разные мерзости на скамейке, чувствуя себя при этом потерянным, покинутым и глубоко несчастным.Когда я читаю что-то подобное, я теряю сознание. Поскольку люди одинаковы, всегда были и всегда будут одинаковыми, можно читать «Остров Сахалин» и чувствовать, что вы читаете то, что происходит прямо сейчас. Каждый раз, когда я читаю книгу, меня захватывают такие моменты, как этот:
Далее следует Вторая Падь, в которой шесть хуторских хозяйств. Здесь старуха по имени мисс Ульяна сожительствует с зажиточным стариком-ссыльным. Однажды, очень давно, она убила своего ребенка и зарыла его в землю; на суде она сказала, что не убила ребенка, а похоронила его заживо — она думала, что так у нее будет больше шансов быть оправданным.
Читая это, я чувствую, что барышня Ульяна еще жива, что Чехов все еще в своей избе, согнувшись и слушая ее. Есть ощущение, которое порождает великая литература, свидетельства.
В основном, когда критики читают «Остров Сахалин», они читают его как исходный текст для более поздних произведений Чехова, в частности рассказов о тюрьме и ссылке. Это затемняет тот факт, что книга является уникальным произведением сама по себе. Когда я читаю, то больше всего поражаюсь тому, насколько по стилю Чехов-беллетрист отличается от Чехова-беллетриста. Все мы знаем, что его художественная литература описывается как «импрессионистская». Что именно это означает, часто остается неразработанным. Вот его импрессионистическая техника из начала «Врача»:
Профессор получил телеграмму с завода Ляликовых с просьбой поскорее приехать.
Дочь некой госпожи Ляликовой, по-видимому, хозяйки фабрики, была больна — больше ничего нельзя было понять из длинной, бездумно составленной телеграммы. Сам профессор не поехал, а прислал вместо себя своего стажера Королева.Ему предстояло ехать две станции от Москвы, а потом версты три на коляске. За Королевым на станцию послали тройку; водитель носил шляпу с павлиньим пером и на все вопросы отвечал громким военным «Нет-с!» или «Да, сэр!»
«Он» в начале второго абзаца сбивает с толку. Кого «он» имеет в виду? Является ли «он» профессором, получившим телеграмму? Это один из грамматических приемов, которым Чехов выталкивает читателя на поверхность рассказа, и поэтому рассказ остается загадочным, лишь периодически вспыхивая в ясность.
Вот еще один пример подобной грамматической путаницы. Это из «Гусева», рассказа о больном матросе и одного из первых постсибирских рассказов:
Он спит двое суток, а на третий день с борта приходят два матроса и выносят его из лазарета.
Его зашивают в брезент и для утяжеления вкладывают в него два железных прута. Зашитый в парусину, он становится похож на морковку или черную редьку, широкий у головы, сужающийся к ноге… Перед заходом солнца его выносят на палубу и кладут на доску; один конец дощечки опирается на рейку, другой — на ящик, поставленный на табурет. Демобилизованные солдаты и экипаж корабля стоят вокруг него со снятыми головными уборами.
Ближе к концу второго абзаца мы начинаем понимать, что спящий «тот» мертв.
В «Острове Сахалин» нет этой грамматической загадочности. Работа всегда остается ясной. Чтобы увидеть, насколько она разборчивее чеховской беллетристики, сравните их соответствующие описания дворов домов.
С «Острова Сахалин»:
Вскоре после приезда я побывал в Александровской каторжной тюрьме. Он состоит из большого четырехугольного двора, огороженного шестью деревянными избами барачного типа, разделенными забором. Ворота всегда открыты и рядом ходит часовой.
Двор чисто подметен: нигде не видно камней, мусора, отбросов или луж помоев. Эта образцовая опрятность производит хорошее впечатление.Из начала рассказа «Палата № 6»:
Во дворе больницы стоит небольшая пристройка, окруженная целым лесом из лопуха, крапивы и дикой конопли. Крыша ржавая, труба наполовину обвалилась, ступени крыльца прогнили и заросли травой, от штукатурки остались лишь кое-какие следы. Передний фасад обращен к больнице, тыльной — в поле, от которого его отделяет серый больничный забор, увенчанный гвоздями. Эти гвозди, закрученные острием вверх, и забор, и сама пристройка имеют тот особый унылый и проклятый вид, какой бывает только у наших больниц и тюрем.
В то время как абзац из «Остров Сахалин» четко определяет двор по размеру и форме, а затем описывает его населенность, абзац из «Палаты № 6» не говорит нам, как выглядит больничный двор или что «маленький» означает, или как выглядит пристройка, или как следует интерпретировать «целый лес», и мы должны проделать работу по переработке названий растений в визуально различимые объекты.
Следующий набор образов — ржавая крыша, полуупавшая труба, прогнившие и заросшие травой ступени крыльца — вызывают больше вопросов, чем ответов. Например, крыша плоская или наклонная? Как выглядит полуразрушенный дымоход? Трава растет на деревянных ступенях или вокруг и над ними?
Эти стилистические различия между художественной литературой Чехова и документальной литературой заставляют меня оценить, каким достижением на самом деле является стиль художественной литературы. Это не означает, что документальная литература меньше или что это исходный текст. Даже когда один образ берется прямо из документальной литературы в художественную литературу, его смысл коренным образом меняется. «Остров Сахалин» полон образов природы и вечности. Эти образы единообразно отмечают улетучивание надежды:
Я впервые отправился на Аркей в 8 утра 31 st июль. Прилив начал уходить. Шел дождь. Пасмурное небо, море, на котором не было видно ни единого паруса, и крутой глинистый берег имели неприступный вид; волны глухо и тоскливо били С высоты на берегу глядели чахлые, болезненные деревья; здесь, под открытым небом, каждый из них в одиночку ведет жестокую борьбу с морозами и холодными ветрами, а осенью и зимой, долгими страшными ночами, каждый из них беспокойно качается из стороны в сторону, пригибается к земле и скрипит в причитании, и этого причитания никто не слышит.
И:
Широкое, широкое море внизу, искрящееся на солнце, издает глухие ревущие звуки, заманчиво манит далекий берег, и все становится грустным и унылым, как будто уже никогда не слезешь с этого Сахалина . Взгляд на берег с другой стороны и кажется, что если бы я был каторжником, то постарался бы сбежать отсюда во что бы то ни стало.
В художественных произведениях уже присутствуют нотки нигилизма, поэтому природа и вечность часто используются, чтобы открыть дверь надежды. В «Даме с собачкой» волны описаны так:
В Ореанде сидели на скамейке недалеко от церкви, смотрели на море и молчали. Ялта была едва видна сквозь утренний туман, белые облака неподвижно стояли на горных вершинах. Листья деревьев не шевелились, кричали цикады, а монотонный глухой шум моря, доносившийся снизу, говорил о покое, о вечном сне, который нас ожидает. Так звучало внизу, когда не было ни Ялты, ни Ореанды, так звучало теперь и будет звучать так же глухо-равнодушно, когда нас уже не будет.
