Человек-волк из Украины. Страшная история самого известного пациента Фрейда
13498
Именно его случаю Зигмунд Фрейд посвятил свой труд «Из истории одного детского невроза». Чтобы сохранить анонимность пациента, врач назвал того «Человеком-волком», исходя из специфики болезни.
Сергей Панкеев появился на свет в Каховке за день до Рождества 1886 года. В 1891-м его отец, помещик Константин Панкеев, решил переехать в Одессу, а заодно построить доходный дом в самом городе и приобрести усадьбу в селе Васильевка. Изящное здание в псевдоклассическом стиле и сегодня можно увидеть на улице Маразлиевская, 20. От дворца в Васильевке остались лишь руины, которые называют «Волчье логово», — там вырос фрейдовский Человек-волк.
1906 год: Сергей успешно заканчивает обучение в 5-й одесской гимназии и, поступив на юридический факультет Новороссийского университета, отправляется в путешествие по Европе и Кавказу. Вскоре в жизни юноши происходят сразу 2 трагедии.
Сестра, посетив могилу Лермонтова, совершает самоубийство, а сам Панкеев подхватывает триппер. Парня настигает тяжелая депрессия.
Сам Фрейд позднее так описывал его состояние:
«Случай этот касается молодого человека, впавшего, после гонорейной инфекции, в тяжелую болезнь, выражавшуюся в полной его зависимости от окружающих; он совершенно не был способен к существованию».
Панкеев решает отправиться в Санкт-Петербург к всемирно известному врачу Владимиру Бехтереву и пройти сеансы гипноза. Не почувствовав улучшения, он едет в Мюнхен, на лечение в санатории Эмиля Крепелина. В лечебнице ему ставят диагноз — маниакально-депрессивный психоз.
Пребывание в санатории явно пошло на пользу молодому человеку: его состояние начало постепенно улучшаться. Но в 1908 году от передозировки барбиталом умер отец — новая волна душевного кризиса заставила больного вернуться в Одессу и обратиться к психиатру Леониду Дрознесу.
Последний и решил показать больного своему венскому другу Зигмунду Фрейду.
«Я взял нового пациента из Одессы, очень богатого русского с навязчивыми ощущениями», — писал Фрейд Шандору Ференци в 1910 году.
Панкеев рассказал доктору о мучающем его с детства кошмаре. Ему снилось ореховое дерево за окном, на котором сидят шесть-семь волков белоснежного окраса с короткими хвостами. Когда один из них запрыгивал на подоконник с открытым окном, Сергей в ужасе просыпался.
Фрейд объяснил сон очень фрейдистски, что и неудивительно. Доктор узнал ряд фактов из прошлого пациента. Оказывается, сестра Сергея любила издеваться над парнем, пугая его книгой с изображениями волков. А когда Панкеев как-то решил показать няне, как он мастурбирует, та пригрозила мальчику, что вместо пениса у него будет рана. Потом в коллекцию фобий внес свой вклад дедушка, рассказав историю о том, как рабочий в мастерской отрезал волку хвост. По мнению психиатра, все было просто: страх кастрации, что и символизировали обрезанные волчьи хвосты.
В свою очередь, эта фобия вылилась в страсть к отрыванию конечностей у насекомых и навязчивую зоофобию.
Вишенкой на торте стал шок Сергея от лицезрения секса родителей, когда отец занимал доминирующую позицию над матерью. Фрейд считал, что именно поэтому животные на дереве расположились на разных по высоте ветвях. А волк, заскакивающий в окно, это и есть отец — персонифицированная агрессия и главный страх Сергея. С точки зрения школы психоанализа, все эти детские неврозы таились в подсознании, пока смерти «причин» — сестры и отца — их не активировали.
Возможно, одна из увиденный постельных сцен — позиция «сзади» — отобразилась у Панкеева в таком пикантном переносе на самого Фрейда:
«Этот еврей-шарлатан, который хотел бы поиметь меня в зад и нагадить мне на голову».
Отношения у них сложились своеобразные — со временем Панкеев решил завершить лечение. Фрейд назвал это нежеланием что-то менять в жизни. Австриец был благодарен судьбе за столь выдающегося по своим проблемам пациента, который, по мнению «отца психоанализа», подтвердил его трактовки человеческой психики.
Панкеев отмечал, что их взаимоотношения с Фрейдом напоминали больше не лечение, а сотрудничество. В своих «Воспоминаниях о Фрейде» он не раз критиковал методы психиатра. Но, отвечая на телефонные звонки, до глубокой старости будет говорить: «Человек-волк слушает!»
Автор: Антон Визковский
Читайте далее о том, как журналистка в США боролась против психушек.
Неосознанное проецирование пациентом ранее пережитых эмоций на другого человека, часто — психотерапевта
Фрейд не был согласен с диагнозом: резкие смены настроения наблюдались у старшего Панкеева, а сын страдал лишь навязчивостями
Гонорея — венерическое заболевание, вызываемое бактерией Neisseria gonorrhoeae
Ныне — город в Херсонской области
Человек – волк Сергей Панкеев — Инесса Астахова
Человек – волк Сергей Панкеев
Бессознательное и ОсознанностьКогда Сергей Панкеев — молодой русский аристократ, пришел к Фрейду, он был в тяжелом психологическом состоянии.
Множество навязчивых симптомов не давали ему вести нормальную жизнь. Он путешествовал в роскоши со своим врачом и слугой, проходил один курс лечения за другим у дорогостоящих специалистов.
Его здоровье пошатнулось после заражения гонореей в 17 лет, и теперь, как выразился Фрейд, он был полностью зависим от других людей и нежизнеспособен. Фрейд наблюдал некоторое время за Панкеевым в больнице. Когда в его плотном графике появилось время, он пригласил Панкеева в качестве пациента в свой кабинет, в квартиру на Бергассе, 19.
«… я взял нового пациента из Одессы, очень богатого русского с навязчивыми ощущениями» — писал Фрейд в феврале 1910 г. Другу Ференци.
В кабинете Фрейда Панкеев нашел покой и целительную тишину и обрел в самом докторе внимательного и сочувствующего слушателя, который наконец-то дал ему надежду на выздоровление.
З. Фрейд опубликовал историю болезни с клиническим описанием случая Человека-волка в 1918 году, но продолжал размышлять над ним всю жизнь.
Разгадку невроза Панкеева Фрейд нашел в его сне про волков.
Анализ начался драматично. После первого сеанса Фрейд конфиденциально сообщил Ференци, что новый пациент признался ему в следующем переносе (перенос — чувства анализируемого к своему психоаналитику): «… этот еврей-шарлатан, который хотел бы поиметь меня в зад и нагадить мне на голову». Явно многообещающий, но трудный случай!
Эмоциональная история, которую Фрейд с трудом вытянул из своего пациента, представляла собой душераздирающий рассказ о ранней сексуальной стимуляции, разрушающей тревоге, необычных эротических пристрастиях и полноценном неврозе навязчивости, который омрачал всю жизнь пациента.
Когда мальчику было 3 года, сестра вовлекла его в сексуальные забавы, играя с его пенисом. Анна была на 2 года старше – своенравная, чувствительная и раскованная девочка, которой он восхищался и которой завидовал. Он считал сестру соперницей и стремился соблазнить сою любимую няню, раздевался перед ней и мастурбировал.
Няня поняла смысл его детской демонстрации и строго предупредила его, что у детей , КОТОРЫЕ ТАК ДЕЛАЮТ, НА МЕСТЕ ПЕНИСА ПОЯВЛЯЕТСЯ «РАНА». Угроза няни подействовала не сразу, но после того, как мальчик подглядел за своей сестрой в туалете и понял, что у нее уже нет пениса, его стала сильно волновать проблема кастрации.
Отвергнутый няней, он теперь выбрал для своей любви новый объект – отца. Мальчик соблазнял отца, пытался привлечь его внимание. Он устраивал бурные сцены, провоцировал отца на применение физического насилия. Характер мальчика сильно изменился. И примерно в этот период, когда малышу не было еще и 4 лет, ему приснился сон. Этот сон – знаменитый сейчас «Сон с волками» — стал главным предметом анализа и дал Фрейду ключ к разгадке запутанного невроза пациента.
Ребенку снилось, что он лежит ночью в своей кровати, которая стояла ногами к окну (не так, как в реальной жизни). Внезапно окно распахнулось, как будто само по себе, и испуганный мальчик увидел, что на ветвях большого орехового дерева сидят шесть или семь волков. Звери белого цвета больше напоминали лис или овчарок – большие пушистые хвосты и стоячие уши. «Я испытал сильный страх. Очевидно, что волки меня съедят. Я закричал и проснулся» , — рассказывает пациент.
Проснулся, как отмечает Фрейд в тревожном состоянии. Через полгода у мальчика развился полноценный невроз страха, дополненный фобией животных. Он неосознанно исполнял разные ритуалы, доводил себя до исступления религиозными загадками, страдал от приступов неконтролируемой ярости.
Эти травматичные эпизоды детства подготовили почву для невротического сексуального поведения уже взрослого человека-волка, хотя его проблему и появились гораздо позже, в начале взрослой жизни. У него развилась навязчивая тяга к женщинам с большими ягодицами, которые могли удовлетворить его страсть к половому сношению сзади, а так же у него развилась потребность унижать объекты любви, что позволяло ему вступать в отношениях только со служанками или крестьянскими девушками.
В течение нескольких лет лечения Фрейд исследовал мелодраматические подробности истории жизни пациента. Однако, восстановить разорванную ткань эротической жизни пациента и улучшить качество его реальной жизни не удавалось. Ясность постепенно приходила в процессе анализа главного сна – сна о волках. С этим сном, увиденным почти 19 лет назад, пациент ассоциировал будоражащие воспоминания: ужас при виде изображения волка в книжке, которую сестра показывала ему с явным садистским удовольствием, стада овец, которых держали поблизости от имения отца и большая часть которых погибла во время эпидемии, рассказанная дедушкой история о волке с оторванным хвостом. Эти откровения Фрейд воспринимал как результат примитивного, глубоко запрятанного страха перед отцом.
Однако сон был на удивление реалистичным, и Фрейд предположил, что в содержании сна в искаженном виде воспроизведен фрагмент реальности. Эти молчаливые неподвижные волки должны означать, что юный сновидец действительно стал свидетелем волнующей сцены.
И вот , наконец, стало понятно, что извлеченная человеком-волком из глубины бессознательного, сильно приукрашенная и измененная сцена сна – это воспоминание о половом акте его родителей, свидетелем которого он стал.
Но на этом истолковании Фрейд не остановился. В истории болезни он сообщает нам информацию, которую извлек из глубин бессознательного своего пациента: Пациент стал свидетелем трижды повторившегося коитуса, причем по крайней мере один раз это был коитус в позиции a tergo ( поза на коленях). Но и этого мало. Фрейд сообщает, что произошло все это когда мальчику было полтора года.
Наблюдение за половым актом родителей присутствует в воспоминаниях или фантазиях практически всех пациентов. Фрейд назвал его «Первичной сценой» .
Это воспоминание основано на каких-то наблюдениях за сексуальными сценами взрослых, или животных, то есть даже если это фантазия, она всегда имеет некую основу в реальной жизни.
«Влияние детства становится ощутимым уже в начальной ситуации образования невроза, поскольку вместе с другими факторами оно решающим образом определяет окажется ли индивид несостоятельным и в чем именно при решении реальных жизненных проблем» — пишет Фрейд.
Неспособность человека-волка справляться с проблемами взрослой жизни определялась его постоянными неудачами в эротических привязанностях.
Анализ человека-волка длился почти 4 года. Он мог бы продолжаться и дальше, но Фрейд использовал для его завершения необычный прием. Первые годы лечения едва ли принесли заметные изменения. Пациент был сама вежливость, но «оставался недоступным, окопавшимся за установкой послушной безучастности. Он внимательно слушал, понимал, но ничего не принимал близко к сердцу.» Фрейд испытывал глубокое разочарование. «Его безупречная интеллигентность была словно отрезана от сил влечений, господствующих над его поведением». Человеку-волку потребовалось много месяцев, чтобы наконец принять активное участие в анализе.
Но когда что-то начало меняться, пациент включил «внутренний саботаж». Он очевидно уже привык к своему душевному состоянию и не хотел ничего менять. И тогда Фрейд установил дату окончания анализа – через год. И твердо придерживался своего решения.
Стратегия оправдалась. И к июню 1914 года Фрейд в полном согласии со человеком- волком считал его более- менее излеченным. Пациент стал ощущать себя здоровым и даже собрался жениться.
Однако в последствии Сергей Панкеев в своих интервью неоднозначно высказывался о результатах своей работы с Фрейдом.
Начало анализа — Сон человека-волка
Почему Панкеев вдруг стал таким сердитым?
Записная книжка Зигмунда Фрейда на март 1914 года. Имя Панкеева стоит первым в списке.
Это первая загадка дела.
До 3,5 лет был тихим и добродушным, но потом вдруг стал раздражительным и непослушным.
Тревожные сцены
По мере анализа стало ясно, что это изменение совпало с двумя тревожными сценами.
Его сестра дотронулась до него сексуально, и вскоре после этого он попытался дотронуться до себя на глазах у няни. Она отчитала его, заявив, что маленькие дети, которые так поступили, получили «рану» в этом месте.
Анализ Фрейда основан на ряде оппозиций между
активностью и пассивностью .«Похоже, что его соблазнение сестрой заставило его играть пассивную роль и дало ему пассивную сексуальную цель». Зигмунд Фрейд
Ключевое утверждение психоанализа состоит в том, что сексуальность — это не что-то одно, а своего рода мозаика, состоящая из различных влечений тела (таких как оральные, анальные или генитальные влечения).
Эти диски могут быть пассивными или активными. Например, оральное влечение может быть связано с едой (активное) или быть съеденным (пассивное).
Такие события, как отлучение от груди, приучение к горшку или травматический опыт, могут сместить интересы и тревоги ребенка с одного влечения на другое.
Заигрывания сестры Панкеева возбудили его гениталии. Она также поставила его в пассивное положение: она что-то делает с ним . Это то, что он затем воспроизвел в отношении своей няни, которая заблокировала его ухаживания угрозой.
Заторможенные этой угрозой, сексуальные озабоченности Панкеева сместились в сторону анального влечения, где основной активный тренд — садизм , а пассивный — мазохизм .
Аргумент Фрейда состоит в том, что приступы гнева Панкеева на самом деле были попытками заставить отца наказать его.
«Под непрекращающимся влиянием этого опыта он прошел путь от сестры через няню к отцу». Зигмунд Фрейд
Это может показаться абсурдным объяснением, но Фрейд основывает его на тщательном внимании к деталям Панкеева. детство. Материал дела изобилует темами пассивности и мазохизма, тонко завуалированной озабоченностью ранами на теле.
Стоит также отметить, что аргумент Фрейда представляет собой изощренную версию аргумента, с которым мало кто может не согласиться: что детские переживания сексуального насилия или жестокого обращения могут иметь серьезные последствия для психологического развития.
Почему шалости Панкеева внезапно закончились?
Вторая трансформация корпуса еще более заманчива, чем первая. Озорство Панкеева закончилось практически в одночасье и сменилось периодом сильного беспокойства.
Но на этот раз трансформация была связана не с травматическим опытом, а с ужасающим сном…
Знакомство с пациентом — сон Человека-волка
Кем был Человек-волк?
Сергей Панкеев («Человек-волк») и его жена, ок. 1910. Изображение предоставлено: Wikimedia Commons
Сергей Панкеев (1886-1979), или «Человек-волк», как его стали называть, был одним из самых известных пациентов Фрейда.
Панкееву было 23 года, когда он начал лечение у Фрейда в феврале 1910 года.
Он был в состоянии полного психического расстройства. Нервный срыв несколькими годами ранее, за которым последовали самоубийства его отца и сестры, вверг его в тяжелую депрессию.
Он не мог ни путешествовать один, ни даже одеться сам, и чувствовал себя как бы отрезанным от мира завесой.
Фрейд опубликовал отчет о своей работе с Панкеевым. Он дает лишь частичный отчет о работе, в основном фокусируясь на детстве Панкеева.
Цель Фрейда состояла в том, чтобы показать, что взрослые страдания коренятся в детских конфликтах и что ключевым фактором в этом является сексуальность.
Любопытное детство
Сергей Панкеев (слева) с сестрой Анной, гр. 1910.
По мере того, как Панкеев описывал свои ранние годы Фрейду, начала всплывать история любопытного и беспокойного детства.
Его семья была аристократами. Они жили в большой усадьбе, а крестьяне обрабатывали землю — довольно типичная ситуация в дореволюционной России.
Его отец страдал депрессией и алкоголизмом, а мать — проблемами с животом. У него были сложные отношения с сестрой, которая была старше его на два года. За ним присматривала няня, которую он очень любил.
Изначально тихий, добродушный мальчик, с трехлетнего возраста его персонаж претерпел ряд драматических трансформаций:
- Сначала он стал раздражительным и склонным к истерикам
- Далее наступил период сильного беспокойства и фобий
- Наконец, это превратилось в несколько лет одержимого религиозного благочестия
| Возраст: | Поведение: |
| 0 – 3½: | Тихий и добродушный: настолько, что его родители говорили, что он должен был родиться девочкой, а его сестра — мальчиком. |