Почему к себе так манит, так зовет Полярный Круг — 30 ответов
Сказки сказками, но о севере нужны и другие, научные, если громко сказать, сведения.
И просто художественные книги про то, какой он есть на самом деле, север.
Так вот просто художественная — это рассказ Евения Фрейберга Бойё
Озон // Лабиринт // Майшоп
Как только увидела её в новинках, чуть не подпрыгнула. Кочергин! Фрейберг!!! Вы помните мультфильм про храброго олененка Айхо, который мечтал, чтоб у него поскорее выросли рожки? Это же его рассказ! Я обожаю этот мультик — такой детский, такой героический, столько в нем любви и самоотверженности. Рассказ про пятилетнего мальчика-эвенка не столь драматичный, зато интересный. И книга нам полюбилась. Ведь теперешние пятилетние дети не то что по лесу, по двору сами не гуляют, поэтому рассказ для них выглядит фантастическим ))
Конечно фантастика — ехать верхом на олене по тайге, трогать мягкие рога оленя, обтянутые бархатистой шкуркой, спать в чуме под оленьим одеялом, уйти рано утром голышом в лес, наесться там малины прямо с куста, встретиться и поиграть с медвежонком! А уж про встречу с медведицей и говорить нечего! Я как представлю ее рычащую пасть да лапищу с когтищами-кинжалами, так душа из пяток возвращаться не собирается.
Теплая книга, чувствуется, что пишет автор о том, что было, чему сам был свидетелем, а уж сколько он всего повидал и пережил! Сколько дорог было им пройдено!
«На берегах морей Баренцева и Лаптевых возвышаются две горы, носящие имя этого человека. Топонимические справочники упорно называют Евгения Николаевича Фрейберга геологом. Сам же он до последнего дня жизни считал себя моряком.
Вообще-то специальностей у Фрейберга было много: лесовод, зоолог, охотовед, геолог, моряк, речник, картограф, геофизик, строитель, писатель. Он окончил Лесной институт, Морской кадетский корпус, Горный институт, авиационные курсы. Устанавливал советскую власть на Волге и в Сибири, был первым начальником советских Командор, делал карты Новой Земли и Якутии, строил полярные станции, открывал месторождения на Таймыре и в Казахстане, сохранял байкальского соболя и ямальского песца, экологически пестовал ленинградские и новгородские леса, писал книги для детей и взрослых».
Почитайте о нем подробнее, здесь, например, уверена, что вам будет очень интересно!
Лабиринт // Озон // Май-шоп
Сладков, Снегирев, Бианки, Сахарнов — это для меня что-то непонятное, непостижимое. Возьмешь книгу в руки, повертишь-полистаешь — тоска-а-а… какие-то птицы, рыбы, кустики, тушканчики, мхи, ну что там читать-то? А тем более детям — ни тебе волшебства, ни приключений… Очнешься — оказывается, лежишь на диване, в комнате уже темнеет и надо бы встать свет зажечь, а три четверти книги ни о чем уже прочитано на одном дыхании… и ведь ни одного какого-нибудь там заковыристо-возвышенного предложения с лингвистическими изощрениями и красотами. Нет, все простенько так — шел-брел, головой вертел, смотрел по сторонам, и вдруг сто-о-о-олько написалось!!! И такого, что читать неожиданно интересно — и про мхи, и про тушканчиков… Наверное, они все какое-то волшебное слово знают — детское.В книге Николая Сладкова С севера на юг к теме относятся два раздела — «Во льдах» и «В тундре».
Тут у него и рассказы, и короткие зарисовочки-описания, и совсем небольшие диалоги животных, и загадки, и краткие сведения о чем-то необычном и интересном из серии «знаете ли вы?» И так подходят к простому тексту неброские иллюстрации Никиты Чарушина! Я его не любила раньше — тусклые невзрачные картиночки в тонких зашорканных книжках школьной библиотеки. Оказывается, Чарушина надо смотреть на мелованной бумаге, и тогда серенькие неяркие рисунки преображаются и оживают — наполняются воздухом и светом. И слышно как птицы на своем птичьем базаре орут, когти медведя царапают лед, как вода плещется от ударов хвостами и ластами…
Новое слово прочитала в книге — лемминжата. И так оно мне понравилось! Такое мягкое, тепленькое, пушистое — лемминжонок! Книга очень долгоиграющая, дочка у меня такие до 7-8 класса перечитывала. А я и не вспоминала про них, стоят себе на полках да и стоят, пока детям читать не начала. Вот тут-то все вспомнилось и оценилось — и матерчатые корешки Сладкова и Пришвина, и зеленые тома Бианки, и цветные томики Сахарнова.
.. К ним и новых книг докупила — исключительно из-за иллюстраций.
Озон // Лабиринт // Май-шоп
Люля — тоже сказка, но я почему-то отнесла ее сюда, в рассказы о севере, может, потому что они очень похожи с предыдущей книгой — ведь иллюстратор один и тот же, и завораживает она точно так же. Я купила ее случайно, стояла-стояла она в нашем магазине вместе с другими книжками этой серии, ну и взяла, что называется «до кучи».
Стала читать малышам, им тогда около трех было — кому чуть больше, кому чуть меньше, совсем не по плану, не собиралась, считала, что рановато им, книжка просто подвернулась под руку — лежала ближе других. А они слушали, будто в транс впали. И несколько раз в следующие дни перечитать просили. Так неожиданно… А у меня вдруг даже голос перехватило в конце от сочувствия к самоотверженной птице.
Это сказка-легенда хантов о происхождении земли. Как собрались когда-то все звери и птицы, жившие на воде и с большими неудобствами выращивающие потомство, и решили добыть со дна моря хоть щепотку земли, чтобы сделать себе из нее острова и жить на них.
Лабиринт
В недавно переизданной книге Сахарнова тоже пара разделов относится к северной теме.
Это одна из первых «больших» книг, прочитанных дочкой самостоятельно. В начальной школе она была очень ей любима, несмотря на то, что читались более внушительные по объему и содержанию книги. Любил ее так же много и запойно читающий сын подруги.
Лично мне больше всего нравятся в ней странички про китов. И про дельфинов. И про акул )) Но мы ведь сейчас о севере…
Тут у него нерпы, тюлени, моржи, белые медведи. По несколько строчек о каждом. Не самое важное с научной точки зрения, а то, что первым заметил, что бросается в глаза. Сахарнов будто разговаривает с ребенком, идя по берегу и протягивая руку — смотри! Видишь? Может, это детей и подкупает…
Букинистика:
Эту тоненькую — всего в два двойных листа книжку мы тоже читаем каждую весну. Там читать-то — три рассказа всего. Но зато как раз про березки ниже колена, растущие в тундре, и про вербы по щиколотку. Про леммингов и куличков.
Иллюстрации В.Федотова. Как же я люблю советских художников-анималистов!!! Это вам не открыточных зверюшек рисовать! Все зверье настоящее, двигается и живет. Под каждым штрихом живут кости и мускулы, шерсть и перья.
Если у вас дети маленькие, то вы можете подождать, пока какое-нибудь издательство не выпустит эту книгу, время у вас ещё есть.
А если детям 7-10 лет, плюньте на все, скачайте и распечатайте рассказ. Или в электронке дайте прочитать. Обязательно дайте. Это очень серьезное, очень важное произведение, несмотря на объем и формат. И прочесть его должен каждый.
Рассказ про первоклассника Колю Уральцева, с которым мы познакомились в книге Что у Сеньки было, когда он был еще дошколенком, в цикле рассказов «Откуда идут тучи?»
Коля подрос и пошел в школу, а родители его едут работать на север, и Коля с ними. Живет он в интернате с другими ребятами, у которых родители работают здесь же в разных точках и узнают о своих детях по радио — какие отметки получили, как себя вели и здоровы ли.
Сидят мать и отец на зимовке перед горячей печкой, думают о своём сыне единственном.
Коля о них тоже думает.
Выйдет на крыльцо и думает. «Вот там, — думает, — в темноте под Полярной звездой родители мои зимуют, изучают самую верхнюю оболочку Земли, где рождается северное сияние. Возникает в вышине оно.
Непонятное и прекрасное. Будто другие жаркие планеты посылают своё тепло нашим людям. И леденеет это тепло в промороженном редком воздухе, сверкает во тьме разноцветное и ещё неразгаданное».
Когда Коля смотрел на сияние, студясь на сквозном ветру, он казался себе меньше самой маленькой неподвижной кочки. И это было приятно ощущать, как огромен мир, и как трудно в нём разобраться. И как всё-таки необходимо обо всём думать и всё увидеть своими глазами…
Жил Коля в одной комнате с двумя мальчишками, такими же первоклассниками, как и он. И однажды случился в их жизни день
О котором и Лёнька, и Санька, и Уральцев Коля вспоминать не хотят, но всегда помнят.
Рассказ этот такой, что о нем тоже всегда помнишь, особенно, когда случается кому-то пострадать от твоей безответственности.
А еще есть у меня вот такая небольшая книжка Владимира Степаненко.
_____ Озон
В ней две повести — Замарайка и Саварка.
Первой я читала про Саварку — потому что помнила с детства.
Саварке восьмой год, он сын оленевода, во всем помогает отцу. Он умеет делать очень многое — он отличный ясовей, Саварка выигрывает гонку на оленьих упряжках у старших ребят, рыбак и охотник, у него есть свое ружье. Он только читать и считать оленей не умеет, и пора ему ехать в поселок, в интернат для детей оленеводов, учиться в школе. В повести и описываются его последние дни в родном стойбище и первые дни жизни в интернате.
Герой повести Замарайка постарше. Хосейке уже 10 лет, но не все он умеет делать так же ловко, как Саварка. Не получается у него ловить рыбу, быть охотником. Но зато он умеет писать стихи, которые рассказывает матери. Над его неумелостью смеются ребята, переживает мать, работница зверофермы, отпустившая в тундру выбракованного на ферме черно-бурого лисенка с рыжими пятнами — таких зовут «замарайками». С этим-то лисенком и знакомится ее сын в тундре. И даже отдает свою первую добычу — черную гагару голодному зверенышу. А потом и защищает его от других мальчишек-охотников.
Букинистические издания есть на Озоне
Книга Северное сияние мне попалась случайно в магазинчике ДЕТГИЗа. Ух, как я радовалась!
Это сборник произведений о севере.
Есть в нем стихи, рассказы и повести
Совсем небольшая повесть в рассказах Феликса Льва «У самого Белого моря» очень походит стилем повествования на всем знакомый «Алешин год». Повесть про мальчика Сережу, который приехал к бабушке с дедом в поморское село. И если в рассказах про Алешу нам все понятно, ведь там привычная нам деревенская жизнь, то здесь очень много нового, неизвестного, любопытного. Жизнь поморского села известна далеко не всем, и вместе с Сережей мы о ней узнаем. Про то, кого называют поморами, что такое морянка, как собирают морошку, про приливы и отливы, про сети и про рыбу, про то, что случается в море. Главы короткие, простые, с четырех лет можно читать. Можно не все подряд, а отдельными главками «по случаю»
Здесь короткие рассказы-зарисовки Федора Абрамова про белые ночи, пинежский бор, про пароходы на реке, полярное сияние, короткое северное лето.
Здесь стихи про север, про птичьи базары и дым над чумом, про зверей и про людей, про природу и погоду.
Есть сказка о том, как строить дома в тундре
И есть повесть для школьников Тихона Семушкина «Приключения Айвама»
Поклонникам робинзонад, любителям книги Внукова «Один» рекомендую и эту.
Двенадцатилетний Айвам оказался на оторвавшейся льдине полярной ночью один, если не считать его еще неопытного и необученного щенка. Мальчика нашли, сбрасывали ему с самолета продовольствие, но из-за ледовой обстановки — все вокруг было в торосах и застругах — самолет не мог приземлиться. Почти четыре месяца Айвам дрейфовал на льдине, повторяя знаменитый дрейф «Челюскина» 20 лет спустя, а потом был снят вертолетом.
Иллюстрации Юрия Копейко.
Не удивляйтесь, что книга отсутствует, я специально, несмотря на это, поставила ссылку. Наверняка, есть у Лабиринта на сайте счетчик-учетчик, показывающий число посещений страницы. Можно и кнопочку «Отложить» понажимать.
И, может быть, наша активность заставит задуматься о переиздании книги, допечатывании тиража.
И еще одна повесть.
Чингиз Айтматов — Пегий пес, бегущий краем моря.
Как все у Айтматова — пронзительно и мощно. У него нет проходных произведений. Все очень точно и очень сильно, о чем бы ни писал. Читайте Айтматова — эта проза высшей литературной пробы никого не оставит равнодушным. В описание происходящего вплетаются легенды, описываются обычаи предков и люди, встающие перед нами с его страниц, вызывают безграничное уважение.
Пегий пес — это длинная поросшая кустарником и покрытая пятнами не тающего в ложбинах снега каменистая сопка на берегу Охотского моря. На его спине зажигались костры для ушедших в море и попавших в непогоду охотников.
Впервые уходил на охоту двенадцатилетний Кириск, сын охотника. Ради этого посвящения в одной лодке шли лучшие охотники — его отец , дядя и старейшина рода аткычх Орган. Удачной была охота и в лодку загрузили тушу морского зверя — нерпы, но на обратном пути начался шторм, а затем опустился на море густой туман.