Финоугорский народ: У русского народа отцом был… финн

Современная копия корабля из Упсалы. Единодушное мнение реконструкторов: корабли «Викинг» были очень продаваемы, обладали хорошей мореходностью и могли идти по ветру со скоростью 10-12 узлов

Как бы ни судили участников этого затяжного спора, от Герхарда Миллера, Михаила Ломоносова по сей день вам еще предстоит высказать свою точку зрения на то, что это было. Я отошел от историографии и начал разрабатывать свою собственную теорию, изучая обширный археологический материал, накопленный более чем за сто лет интенсивных раскопок.

Археологи, обобщая материалы раскопок, обратили внимание на любопытную закономерность. В варяжскую эпоху VIII-XI вв. (Она началась примерно с середины VIII в., Судя по находкам в Старой Ладоге и закончилась в первой половине XI в.) Сосуществовали крупные поселения и могильники с богатым скандинавским материалом. с крупными славянскими поселениями, впоследствии ставшими крупными древнерусскими городами. Таких пар было несколько: Рюриково (скандинавы) — Новгород (славяне), Тимерев (скандинавы) — Ярославль (славяне), Гнездово (скандинавы) — Смоленск (славяне) и Шестовицы (скандинавы) — Чернигов (славяне).

После долгих споров даже самые рьяные антинорманны под натиском археологических находок вынуждены были признать, что скандинавы на территории будущей России были порядочными, жили долго, семьями и детьми. А недалеко, в 10-15 км, то есть за пару часов конной прогулки, из поселений возникли крупные поселения славян. Более того, если в начале варяжской эпохи славянское население было крайне редким, малочисленным и исключительно бедным, о чем свидетельствуют материалы из поселений и курганов, то в варяжское время славянское население резко увеличилось в численности, почти как дрожжи.Кроме того, славяне были очень богаты, и их материальная культура в начале древнерусского периода была уже развита, с явными признаками процветания: гончарные сосуды, серебряные монеты и украшения, обилие изделий из железа, кожаная обувь, различный импортный товар. , не говоря уже об благоустроенных городах. Затем исчезли скандинавы, почти все их поселения были заброшены и не возобновлены, а славяне остались и стали родоначальниками древнерусских городов, из которых произошли и современные города.

Исследователи пытались так-то интерпретировать этот интересный факт, но, на мой взгляд, не очень успешно. Остался нерешенным вопрос: что связывало скандинавов и славян (а эта связь была прочной и долгой) и почему славяне так сильно поднялись в своем развитии?

Для решения этой проблемы я выдвинул такую ​​гипотезу о том, зачем скандинавам были нужны славяне. Их связывали вместе хлебом.

Сколько хлеба взяли в поход?

Сколько викингов взяли с собой припасы? В известных нам письменных источниках об этом не упоминалось. Но этот вопрос можно приблизительно решить, используя данные более позднего периода. Известно, что дневной рацион моряка на галерном флоте составлял примерно 1,4 кг хлеба. Однако мне удалось найти точный состав корабельного снабжения с указанием видов и веса корма, который брали немецкие китобои 30 века, отправлявшиеся на рыбалку на побережье Гренландии.Они находились в море пять месяцев, то есть примерно столько же, сколько викинги провели в дальних морских путешествиях. В немецкой книге был список припасов для корабля с экипажем из XNUMX человек, то есть столько, сколько было викингов в военном дракаре.

Расчеты по этим данным показали, что в день члену экипажа необходимо 2,4 кг пищи: хлеб, сухарики и мясные продукты. Вряд ли в эпоху викингов припасов было меньше, потому что плавание, особенно с необходимостью ходить на веслах, было довольно сложным, и викингам все же пришлось воевать позже.Таким образом, еда, которую они должны иметь, должна быть очень хорошей, иначе враг легко победил бы истощенных и ослабленных викингов в бою.

А какой запас хлеба потребовался для долгого марша большой армии? Например, я подсчитал необходимые резервы на поход 860 года на Константинополь. Известно, что в летописи Иоанна Диакона указано 350 кораблей, которые атаковали столицу Византии. Брюссельская хроника XII века говорила о 200 кораблях.Скорее всего, это приблизительные данные. Кораблей могло быть меньше, например, около сотни, но для византийцев это было слишком.

Известна вместимость судов, используемых для походов по рекам и морям — около 15 человек. Большой драккар в реку не пошел из-за сильных дождей. Потому что викинги на реках использовали корабли меньшего размера. Если на 15 человек было 350 кораблей, то численность войск составляла 5250 человек. Это максимум. Если кораблей было 100, то численность войск — 1500 человек.

Гнездово. От большого города мало что осталось: валы древних поселений, остатки построек в культурном слое и обширные курганные поля

Отряд ушел, скорее всего, из Гнездово на Днепре. Гнездово уже в 860-х годах, пока в Киеве скандинавов не было, они там появились позже. По Днепру до устья — четыре недели, далее по морю 420 морских миль — 84 ходовых часа или 5-6 суток с учетом остановок. И еще одна неделя боев.Обратный путь составляет около 500 миль по морю — примерно 166 часов работы или 10-11 дней, и вверх по Днепру. Подъем на веслах сложнее и медленнее, поэтому для взлета потребуется 675 часов работы или около 75 дней с остановками. Итого на всю поездку — 129 дней.

Итого на каждого в таком походе нужно было взять около 310 кг продовольствия на человека, что составляет 465 тонн для войск на 1500 человек и 1627 тонн для войск на 5250 человек. В пище около 50% по весу составляет хлеб.Всего на 1500 человек потребуется 278,3 тонны хлеба и 5250 человек — 1008,8 тонны хлеба с учетом расхода зерна на приготовление сухарей.

Сколько крестьян нужно на морскую прогулку?

Крестьянин с плугом. Фотография сделана в 1926 или 1927 году. То есть данные о крестьянских хозяйствах XIX — начала XX века можно использовать для оценки экономики варяжской эпохи.

Материалы русского крестьянского хозяйства в нечерноземных губерниях XIX — начала XX века, а также данные писцов XVI-XVII веков для этой же территории показывают, сколько хлеба могло выпустить крестьянское хозяйство без вредить себе.Объем товарного хлеба составлял от 9 до 15 фунтов для среднего хозяйства. Поскольку методы земледелия и урожайность без использования удобрений веками были примерно на одном уровне, то в варяжскую эпоху славянские крестьяне добились аналогичных результатов.

Дальнейший подсчет прост. 278,3 тонны — это 17,6 тысячи фунтов, а 1008,8 тонны — 61,8 тысячи фунтов.

Этот пуд подходит для пудового зерна

А получается, что для оснащения войск в 1500 человек хлеба требовалось от 1173 до 1955 колхозов, а для войск в 5250 человек — от 4120 до 6866 хозяйств.Так как в то время в поселении в среднем было 10 дворов, по первой версии викингам требовалось зерно примерно из 200 деревень (с 117 до 195), а по второму варианту — из 700 деревень (с 412 до 686). ).

Отсюда выводы. Сначала было около сотни кораблей, а армия не превышала 1500 человек. Викинги собирали зерно в окрестностях Гнездово, и в IX веке общее количество сельскохозяйственных деревень в верховьях Западной Двины и Днепра не превышало 300.Для большего количества войск просто не хватало зерновых ресурсов. Во-вторых, кампании явно предшествовала мощная хлебная кампания, которая длилась много месяцев и, вероятно, продолжалась всю осень и зиму 859 года. Хлеб нужно было собирать, привозить в Гнездово, перерабатывать в хлебные изделия. Скандинавы, скорее всего, покупали хлеб на украшения, железные орудия и серебро по той простой причине, что в следующем году армию нужно было кормить, а однажды ограбленные крестьяне не могли и не захотели бы снова давать хлеб.Я также думаю, что в походе самих скандинавов едва ли было больше 300-500 человек, а остальные составляли гребцы и рабочие для содержания этой армии, которым были нужны дрова, приготовленная еда, вода и даже корабли могли потребовать ремонт. Вспомогательный экипаж скандинавов, очевидно, набирался из местного населения за плату или долю в добыче.

Кажется, простое соображение, что в морском путешествии нужно хорошо питаться, и как это поворачивает всю историю.Достаточно одного подхода под стенами Константинополя, чтобы напрячь крестьян огромной территории. Но даже армии приходилось кормиться на почте. Нетрудно подсчитать, что отряд солдат в 100 человек съедал за год около 5,3 тысячи пудов хлеба, а на то, чтобы прокормить его, потребовалось около 600 дворов или 60 деревень. Кроме того, в хлебе были и другие потребности: рыболовство, добыча железной руды и обогащение железа, строительство и оборудование судов, различные перевозки, заготовка и транспортировка дров.В больших масштабах заготавливали дрова. Жилище с топкой по черному тону сжигает около 19,7 кубометров древесины за год или около 50 крупных сосен. Если предположить, что в одной хижине жили четыре викинга, то человеку требовалось около 100 кубометров дров в год на армию из 500. Все это требовало рабочих рук, потому что скандинавы не рубили и не забирали дрова из леса. Рабочие также требовали зерна, а для перевозки также требовались лошади, которые также использовали зерновые корма, особенно зимой.

В общем, вывод мой прост: скандинавы в высшей степени нуждались в славянских крестьянах. Без них и без зерна викинги ничего не могли сделать: ни жить, ни добывать меха, ни грабить. Поэтому, как только скандинавы нашли в верховьях Днепра достаточно многочисленных славян, дела их пошли в гору, и они сделали все, чтобы славяне размножались и расселялись своими пашнями везде, где была хорошая земля. Затем скандинавы переселились, а славянские крестьяне остались, и на этой экономической основе возникла Древняя Русь.

Зачем России 20 миллионов мигрантов?

«Россия стоит перед угрозой быстрой депопуляции, — резюмирует автор, — сохранить существующую плотность населения« своими силами »на горизонте жизни следующего поколения не удастся. Это приведет к огромным социальным и экономическим проблемам, связанным с исчезновением многих населенных пунктов.
Прогноз, который использует в своих расчетах С. Алексашенко, опубликован в «Демографическом ежегоднике России за 2014 год», электронная версия которого 20 января размещена на сайте Росстата.В пояснительных примечаниях к методу прогнозирования сказано, что он был сделан на основе установленных пропорций рождаемости, смертности и естественного прироста населения. При этом низкий вариант прогноза рассчитывается исходя из существующих демографических тенденций, высокий ориентирован на достижение целей, определенных Концепцией демографической политики Российской Федерации на период до 2025 года. Среда является наиболее реалистичной и основана на демографических процессах и мерах социальной политики, проводимых властями.Как и все демографические прогнозы, расчеты Росстата были сделаны с использованием экстраполяции — с переносом будущих тенденций на будущее.

Одна из главных демографических проблем России — скорое вступление в репродуктивную эпоху небольшого поколения 1990-х годов. В 1980 г., после антиалкогольной кампании и принятия ряда демографических мер демографической политики в СССР, естественный прирост населения заметно увеличился. Благодаря этому поколение «восьмидесятипников» оказалось намного многочисленнее, чем родившиеся после них дети 1990-х годов и первой половины «нулевых» лет, когда рождаемость упала вдвое.По мнению демографов, резкое повышение рождаемости во второй половине «нулевого» во многом связано с вступлением в репродуктивный возраст последнего советского поколения. Однако потенциал «восьмидесятых» скоро будет исчерпан, и на смену им придут малые поколения, родившиеся вскоре после распада СССР. Так, в низком варианте прогноза Росстата с конца «десятых» наблюдается общая убыль населения, которая со временем будет только увеличиваться.Если в 2019 году это будет 55,8 тысячи человек, то в следующем году — 137,3 тысячи, а к 2050 году достигнет почти 700 тысяч человек. в год. И это при условии его частичной компенсации за счет мигрантов. Таким образом, Россия вернется к периоду депопуляции, который после распада СССР казался необратимым.

Однако столь пессимистично развитие ситуации выглядит только в низком, наименее вероятном варианте прогноза.
В среднем сценарии убыль населения начинается только с 2025 года и составляет в среднем около 105 тысяч человек.в год, а с 2045 года снова сменяется ростом. В случае реализации «высокого» сценария численность населения России не сократится, а ее общий прирост к 2050 году составит в среднем 324 тысячи человек. в год. В каждом из вариантов прогноза естественная убыль или недостаточно высокий естественный прирост населения должны компенсироваться притоком мигрантов. В первом сценарии это должно быть 7,4 миллиона, во втором — 11,9 миллиона, а в третьем — 16,5 миллиона. Последняя цифра уже довольно далека от фигурирующих в прогнозе РБК «почти 19 миллионов человек», а тем более от 25 миллионов, полученных с учетом потерь от эмиграции.Следует еще раз подчеркнуть, что прогноз Росстата касается именно миграционного прироста, который представляет собой разницу между притоком и оттоком населения из страны, а это означает, что нет необходимости учитывать влияние оттока на снова количество мигрантов.

18,5 млн — это общая убыль населения России в низком варианте демографического прогноза, и она уже частично компенсируется мигрантами.Если такой сценарий станет реальностью, то никакая миграция из России не поможет. Чтобы полностью компенсировать демографические потери, придется привлечь почти 26 миллионов мигрантов. Таким образом, перед РФ стоят такие перспективы: либо резкая убыль населения, которая может обернуться не только социально-экономическими, но и военными и геополитическими проблемами, включая потерю территорий, либо резкое изменение национального состава Населению страны угрожают, как показали бирюлевские события, межнациональные конфликты и обострение внутриполитической ситуации.Изменение этнического состава населения неизбежно произойдет из-за того, что более 20 миллионов россиян и их близких будет проблематично переехать в Россию, и им придется опираться на мусульманских мигрантов из южных стран СНГ.

В среднем, наиболее близкой к реальности версии прогноза, ситуация с демографией в России не столь пессимистична. Наиболее проблемным с точки зрения воспроизводства населения будет конец двадцатых — тридцатых годов, когда общая убыль населения в среднем превысит 130 тысяч человек.в год. В то же время к середине сороковых годов он исчезнет и сменится ростом населения. Чтобы компенсировать демографические потери, России придется ежегодно привлекать около 340 тысяч мигрантов, количество которых через 35 лет должно приблизиться к 12 миллионам. В результате общая численность населения в 2050 году останется на нынешнем уровне и с учетом Крыма и Севастополя составит 146,4 миллиона человек. Более того, уровень иммиграции, необходимый для компенсации естественной убыли населения, вовсе не кажется недостижимым.Согласно тому же «Демографическому ежегоднику», средний прирост населения Российской Федерации за счет миграционных обменов с зарубежными странами, в том числе странами СНГ, в 1990-2013 гг. было 246,7 тыс. чел., в том числе в «нулевом» и начале «десятых» годов — 174 тыс. человек.

На демографические прогнозы, публикуемые либеральными СМИ, повлияло изменение миграционной ситуации, которое наблюдается в России и, в частности, в Москве с начала этого года.Разрешение на въезд граждан республик бывшего СССР только по заграничным паспортам, введение платных патентов, требующих проведения экзаменов по русскому языку, истории и закону, а также запрет на въезд на 3 года и более для превышение разрешенного срока пребывания в РФ привело к сокращению количества приезжих из южных стран СНГ. Свою роль также сыграло резкое падение в конце прошлого года курса рубля к доллару и евро.Размер доходов трудовых мигрантов, которые, как правило, переводили их на родину в иностранной валюте, резко сократился, что сделало работу в России менее прибыльной. В результате количество трудовых мигрантов из республик Средней Азии на территории Российской Федерации в начале этого года оказалось несколько меньше, чем в прошлом.

По данным ФМС, на 5 февраля 2015 года в России находилось 4 341 тыс. Мигрантов из Средней Азии, в том числе 2 185 тыс. Граждан Узбекистана, 984,3 тыс. — Таджикистана, 606,7 тыс. — Казахстана, 540 тыс. — Кыргызстана и все 24,5 тысячи — Туркменистан, с которым у нас визовый режим.
По сравнению с данными на начало марта прошлого года количество жителей Средней Азии в России уменьшилось на 153 тысячи. или 2,5%. И произошло это за счет государств, не участвующих в евразийской интеграции. Если количество граждан Казахстана в России увеличилось на 40,3 тысячи, а в Киргизии — на 14,2 тысячи, то в Таджикистане — на 50 тысяч, а в Узбекистане — на 157,4 тысячи. В ситуации, когда общее количество мигрантов из Центральной Азии в России превышает 4 миллиона человек., сокращение их численности пока не выглядит очень значительным. Однако это сразу стало поводом для запуска в либеральных СМИ информационной кампании под лозунгом «В России не хватает гастарбайтеров», без которой якобы не выжить.

«Мигранты уезжают в другие страны и возвращаются домой, сокрушая российский рынок труда, ренты и коррупцию», — прокомментировала ситуацию «Новая газета» в конце января этого года. «Они говорят, что возвращение трудяги на историческую родину может вызвать социальный взрыв, а где диктаторские режимы.Непонятно, что с этим массовым отъездом изменится в России. Когда-то существовала теория, что нынешнее правительство хочет постепенно заменить одряхлевшее коренное население новым, пришельцами из бедных стран и более послушным. Сожительства по расчету, очевидно, не состоялось. Перед смертью старуха стала беднее. О том, что России непременно нужно 20 миллионов мигрантов, со ссылкой на РБК писала и «Фергана», постоянно отстаивая права трудовых мигрантов.Уменьшение количества жителей Средней Азии в России вызывает у нее неподдельную тревогу. Так, сообщая о намерении федерального правительства компенсировать регионам расходы в случае отказа от трудовых мигрантов, издание отмечает, что это еще больше ухудшит их положение в ситуации, когда демографические ресурсы России и так отсутствуют.

Собственно говоря, либеральные эксперты и журналисты не скрывают, что этнический состав населения России кажется им слишком «русским», а увеличение числа других этноконфессиональных групп сделает его еще более «русским». «Демократичный».
В конце концов, ЕС и США проводят гораздо более лояльную политику в отношении мусульманских мигрантов, воспринимаемых ими как либеральный «стандарт». Поэтому, если Россия хочет приблизиться к ним с точки зрения социально-экономического развития, что до недавнего времени не подвергалось сомнению, следует проводить такую ​​же миграционную политику. Издержки в виде обострения криминальной ситуации, межнациональных отношений и ущемления интересов коренного населения объяснялись инертностью этого самого населения, не усвоившего демократические ценности.В категорию перманентных вошли также аргументы о нехватке трудовых ресурсов, которых у России, несмотря на самую глубокую с 1990-х годов. Экономического кризиса, по мнению либералов, катастрофически не хватает.

Между тем, средний вариант прогноза по России ничем особо катастрофическим не грозит. Количество мигрантов, необходимое для компенсации убытков от естественной убыли населения, фактически составляет почти половину пресловутых 20 миллионов. Действительно, сокращение трудоспособного населения произойдет.Но решить эту проблему можно за счет автоматизации производства, что высвободит значительный объем рабочей силы, и повышения пенсионного возраста, что в нынешних условиях все еще неизбежно. Неучтенным в демографических прогнозах остается такой фактор, как увеличение репродуктивного возраста. Число рождений у женщин в возрасте от 40 до 49 лет с 2000 по 2013 год увеличилось более чем вдвое (с 16 до 38,6 тысяч), а в возрасте 45 лет и старше — в два с половиной раза (с 0,7 до 1,7 тыс.)

Прогнозы миграции должны учитывать фактор украинского кризиса.Социально-экономический коллапс, в который стремительно погружается Украина, уже приводит к массовой эмиграции, одним из основных направлений которой является Россия.
Учитывая, что конца кризиса еще не видно, а разрыв экономических связей с Российской Федерацией делает перспективы его завершения еще более отдаленными, Украина будет ежегодно генерировать несколько десятков или даже сотен тысяч мигрантов. Для России такой вариант миграционного прироста населения намного предпочтительнее, так как он исключает замену убыли русского населения мигрантами из мусульманских стран СНГ.Разница между русскими и украинцами в этнокультурном смысле минимальна, а восточные и южные регионы Украины в основном населены русскими.

В каких населенных пунктах проживали балты. Антропология древних балтов. Ятвяги. Культурная и языковая связь между балтами и славянами

Славяне и балты в Верхнем Поднепровье в середине и третьей четверти I тысячелетия нашей эры. До недавнего времени вопрос о зарубинецких племенах как древних славянах поднимался впервые семьдесят лет назад. , оставалось спорным.Это потому, что между

СЛАВЯН И БАЛТОВ Сама она понимала, что масавы и неприспособленные к территории балтов славяне не могли не притвориться и собственными этническими равалюцами. Менавита через час славяне вышли на террасы Белоруссии и пятачок и суммы жизни от балтама и пачинаца

Повторяю старую статью. Специально для Cute Bee.

Если скифы-сарматы далеки от славян по языку, значит ли это, что есть кто-то ближе? Можно попытаться разгадать тайну зарождения славянских племен, найдя их ближайших родственников по языку.
Мы уже знаем, что существование единого индоевропейского протоязыка не подлежит сомнению. Примерно в III тысячелетии до нашей эры. е. из этого единого протоязыка постепенно начали формироваться различные группы языков, которые в свою очередь со временем разделились на новые ветви. Естественно, что носителями этих новых родственных языков были разные родственные этнические группы (племена, родовые союзы, народности и т. Д.).
Исследования советских лингвистов, проведенные в 70-80-е годы, привели к открытию факта образования праславянского языка из балтийского языкового массива.Существуют различные мнения о времени, когда происходил процесс отделения праславянского языка от балтийского (с 15 века до н.э. до 6 века нашей эры).
В 1983 году прошла II конференция «Балто-славянские этнолингвистические отношения в историко-ареальном плане». Похоже, это был последний столь масштабный обмен мнениями тогдашних советских, в том числе прибалтийских, историков и лингвистов о происхождении старославянского языка. Из тезисов конференции можно сделать следующие выводы.

Географический центр поселения балтов — бассейн Вислы, а территория, занятая балтами, простиралась на восток, юг и запад от этого центра. Важно, что эти территории включали бассейн Оки и Верхнее и Среднее Днепр до Припяти. Балты жили на севере Центральной Европы до венедов и кельтов! Мифология древних балтов несла ясный ведический подтекст. Религия, пантеон богов практически совпадала с древнеславянской. В лингвистическом смысле балтийское языковое пространство было неоднородным и было разделено на две большие группы — западную и восточную, внутри которых были также диалекты.Балтийские и праславянские языки содержат признаки большого влияния так называемых «курсивного» и «иранского» языков.
Интересной загадкой является родство балтийских и славянских языков с так называемым индоевропейским протоязыком, которое мы, лингвисты, простят меня, впредь будем называть протоязыком. Логическая схема эволюции праславянского языка выглядит примерно так:

Протоязык — прабальт — + курсив + скифо-сарсматский = старославянский.

В этой схеме не отражена одна важная и загадочная деталь: прабальский (он же балто-славянский) язык, образовавшись из протоязыка, не прекратил контактов с ним; оба языка существовали какое-то время одновременно! Оказывается, балтийский язык — современник протоязыка!
Это противоречит идее преемственности языка прабальта от протоязыка. Один из самых авторитетных знатоков проблем прабальского языка В.Н. Топоров предположил, что «Прибалтика — это« заповедник »древней индоевропейской речи». Более того, ПРИБАЛТИЙСКИЙ ЯЗЫК — ДРЕВНИЙ ЯЗЫК ИНДО-ЕВРОПЕЙЦЕВ!
В совокупности с данными антропологов и археологов это может означать, что прабальты были представителями «катакомбной» культуры (начало 2 тыс. До н.э.).
Может быть, древние славяне — это какая-то юго-восточная разновидность прабальтов? Нет. Старославянский язык обнаруживает преемственность именно с западной группой балтийских языков (западнее Вислы!), А не с соседней восточной.
Значит ли это, что славяне являются потомками древних балтов?
Кто такие балты?
Во-первых, «балты» — это научный термин для родственных древних народов Южной Балтики, а не самоназвание. Сегодня потомки прибалтов представлены латышами и литовцами. Считается, что литовские и латышские племена (курши, летгола, зимегола, сели, аукштайцы, самоги, скалвасы, надрувы, пруссы, ятвяги) образовались из более древних балтийских племенных образований в первые века I тысячелетия нашей эры.Но кем были и где жили эти более древние балты? До недавнего времени считалось, что древние балты являются потомками позднеалитических культур полированных боевых топоров и шнуровой керамики (последняя четверть 3-го тысячелетия до нашей эры). Этому мнению противоречат результаты исследований антропологов. Уже в бронзовом веке древние южно-балтийские племена были поглощены пришедшими с юга «узколицыми» индоевропейцами, ставшими предками балтов. Прибалты занимались примитивным земледелием, охотой, рыболовством, жили в слабо укрепленных деревнях в бревенчатых или глиняных домах и полуземлянках.В военном отношении балты бездействовали и редко привлекали внимание средиземноморских писателей.
Получается, что надо вернуться к первоначальной, автохтонной версии происхождения славян. Но откуда же тогда курсивная и скифо-сарматская составляющие древнеславянского языка? Где все то сходство со скифами-сарматами, о котором мы говорили в предыдущих главах?
Да, если исходить из первоначальной цели любой ценой по утверждению славян как древнейшего и постоянного населения Восточной Европы или как потомков одного из племен, поселившихся на земле будущей Руси, то мы должны Обойти многочисленные противоречия, вытекающие из антропологических, лингвистических, археологических и других фактов истории территории, на которой достоверно жили славяне, только с 6 века нашей эры, и только в 9 веке образовалось государство Руси.
Чтобы попытаться более объективно ответить на загадки истории возникновения славян, давайте попробуем взглянуть на события, которые происходили с V тысячелетия до нашей эры до середины I тысячелетия нашей эры в более широком географическом пространстве, чем территория. России.
Итак, в V-VI тысячелетиях до н. Э. е. в Малой Азии, Палестине, Египте, Индии развиваются города первых достоверно известных цивилизаций. В то же время в бассейне нижнего Дуная сформировалась «винча» («тертерская») культура, связанная с цивилизациями Малой Азии.Периферийной частью этой культуры была «буго-днестровская», а затем и «трипольская» культура на территории будущей Руси. На территории от Днепра до Урала в то время жили племена первых скотоводов, которые еще говорили на одном языке. Вместе с земледельцами «винчан» эти племена были предками современных индоевропейских народов.
В начале III тыс. До н.э., от Поволжья до Енисея, вплоть до западных границ монголоидного поселения, возникает «ямная» («афанасьевская») культура кочевых скотоводов.Ко второй четверти III тысячелетия до н. Э. э., «ямники» распространились на земли, где жили трипольцы, и к середине 3-го тысячелетия до н. э. вытеснили их на запад. «Винчаны» в III тысячелетии до нашей эры дали начало цивилизациям пеласгов и минойцев, а к концу III тысячелетия до нашей эры — микенцев.
Чтобы сэкономить ваше время, я опускаю дальнейшее развитие этногенеза европейских народов в III-II тысячелетиях до нашей эры.
Для нас важнее то, что к XII веку до нашей эры в Европу пришли «срубники» -киммерийцы, входившие в состав арийцев или их потомки и преемники в Азии.Судя по распространению Южно-Уральской бронзы по Восточной и Северной Европе в этот период, огромная территория находилась под влиянием киммерийцев. Многие европейские народы позднего времени обязаны арийской частью своей крови киммерийцам. Покорив многие племена Европы, киммерийцы принесли им свою мифологию, но сами изменились, переняли местные языки. Позже немцы, завоевавшие галлов и римлян, стали похожим образом говорить на романских языках.Спустя время завоевавшие балтов киммерийцы стали говорить на балтийских диалектах, слившись с покоренными племенами. Прибалты, поселившиеся в Европе с предыдущей волной переселения с Урала и Волги, получили от киммерийцев первую порцию «иранского» компонента своего языка и арийской мифологии.
Примерно в 8 веке до нашей эры венды пришли с юга в регионы, населенные западными прабальтами. Они внесли значительную часть «италийского» диалекта в язык прабальтов, а также самоназвание — венды.С VIII по III век до н. Э. Э. Одна за другой проходили волны переселенцев с запада — представителей «лужицкой», «чернолисской» и «зарубенецкой» культур, теснившихся кельтами, то есть этрусками, венедами и, возможно, западными балтами. Так «западные» прибалты стали «южными».
И археологи, и лингвисты выделяют на территории будущей Руси два крупных племенных образования балтов: одно в бассейне Оки, другое в районе Среднего Поднепровья. Именно их могли иметь в виду древние писатели, когда говорили о нейронах, спорах, аистах, луковице, деревнях, гелонах и будинах.Там, где Геродот поместил гелонов, другие источники в разное время называли галиндов, золотоскифов, голунийцев и голиад. Это означает, что название одного из балтийских племен, живших в районе Среднего Поднепровья, может быть установлено с большой долей вероятности.

Итак, балты жили на Оке и в Среднем Днепре. Но эти территории находились под властью сарматов («между певкиннами и феннами» по Тациту, то есть от Дуная до земель финно-угров)! А таблицы Пойтингера относят эти территории к венедам и венедо-сарматам.Это может означать, что южные балтийские племена долгое время находились в едином племенном союзе со скифо-сарматами.

балтов и скифов-сарматов объединяла сходная религия и все более общая культура. Сила оружия воинов-кшатриев предоставляла земледельцам, скотоводам, рыбакам и лесным охотникам от Оки и верховий Днепра до берегов Черного моря и предгорий Кавказа возможность мирного труда и, как бы сказали сегодня, уверенность в завтрашнем дне.
В конце III века готы вторглись в Восточную Европу. Им удалось покорить многие племена балтов и финно-угров, захватить гигантскую территорию от берегов Балтики до Волги и Черного моря, включая Крым.
Скифы-сарматы долго и отчаянно боролись с готами, но все же потерпели поражение, такое тяжелое поражение, которого никогда не было в их истории. Дело не только в том, что в «Слове о полку Игореве» осталась память о событиях этой войны!
Если аланы и роксоланы лесостепной и степной зоны могли уйти от готов, отступив на север и юг, то «царским скифам» отступить из Крыма было некуда.Наиболее быстро они были полностью уничтожены.
Готские владения разделили скифо-сарматов на южную и северную части. Южные скифо-сарматы (ясы, аланы), к которым принадлежал вождь Бус, известный из «Слова о полку Игореве», отступили на Северный Кавказ и стали вассалами готов. Был установлен памятник-надгробие Буса, установленный его вдовой и известный историкам XIX века.
Северные были вынуждены уйти в земли балтов и финно-угров (ильмеров), тоже пострадавших от готов.Здесь, по-видимому, началось стремительное слияние балтов и скифо-сарматов, одержимых общей волей и необходимостью — освобождением от готского владычества.
Логично предположить, что численно большинство новой общины составляли балты, поэтому попавшие в их среду сарматы вскоре стали говорить на Южном Балте с примесью «иранского» диалекта — старославянского языка. Долгое время военно-княжеская часть новых племен имела преимущественно скифо-сарматское происхождение.
Процесс формирования славянских племен длился около 100 лет при жизни 3-4 поколений.Новая этническая общность получила новое самоназвание — «славяне». Возможно, оно произошло от словосочетания «сва-аланс». «Аланы», по-видимому, общепринятое самоназвание части сарматов, хотя само племя аланов существовало (явление это не редкость: позже среди славянских племен с разными названиями появилось собственно племя «словенцы»). Слово «сва» — у арийцев означало и славу, и святость. Во многих славянских языках звуки «л» и «в» легко переходят друг в друга.А для бывших балтов это имя в звучании «slo-vene» имело свое значение: венеты, знавшие это слово, имели общий язык, в отличие от «немцев» — готов.
Военное противостояние с готами продолжалось все это время. Вероятно, борьба велась преимущественно партизанскими методами, в условиях захвата или уничтожения противником городов и крупных сел, центров боевых действий. Это сказалось как на вооружении (дротики, легкие луки и плетеные щиты, отсутствие брони), так и на военной тактике славян (атаки из засад и укрытий, притворные отступления, заманивание в ловушки).Но сам факт продолжения борьбы в таких условиях говорит о сохранении воинских традиций предков. Сложно представить, как долго длилась бы борьба славян с готами и чем могла закончиться борьба славян с готами, но орды гуннов ворвались в Северное Причерноморье. Славянам пришлось выбирать между вассальным союзом с гуннами против готов и борьбой на два фронта.
Необходимость подчинения гуннам, пришедшим в Европу захватчиками, вероятно, была встречена славянами неоднозначно и вызвала не только межплеменные, но и внутриплеменные разногласия.Некоторые племена разделились на две или даже три части, сражаясь на стороне гуннов или готов или против обеих. Гунны и славяне победили готов, но степной Крым и Северное Причерноморье остались за гуннами. Вместе с гуннами на Дунай пришли славяне, которых византийцы также называли скифами (по словам византийского автора Приска). После отступления готов на северо-запад часть славян перешла на земли венцев, балтов-лугийцев, кельтов, которые также стали участниками возникновения новой этнической общности.Так сформировалась окончательная база и территория для образования славянских племен. В VI веке славяне вышли на историческую сцену под своим новым именем.
Лингвистически многие ученые делят славян V-VI вв. На три группы: западные — венды, южные — склавины и восточные — анты.
Однако византийские историки того времени видят в склавинах и антах не этнические образования, а политические племенные союзы славян, расположенные от озера Балатон до Вислы (Склавина) и от устья Дуная до Днепра и Черного моря. побережье (Анта).Анты считались «сильнейшими из обоих племен». Можно предположить, что существование двух известных византийцам союзов славянских племен является следствием межплеменных и внутриплеменных распрей по «готско-гуннскому» вопросу (а также наличия далеких друг от друга славянских племен. с одноименными названиями).
Склавины — это, вероятно, те племена (Миллинги, Эзериты, Северные, Драгувиты (Дреговичи?), Смолены, Сагудацы, Велегезиты (Волынцы?), Ваюницы, Берзиты, Ринхины, Кривичи (Кривичи?), Тимочаны и др.), Которые в Ин. в 5 веке они были союзниками гуннов, пошли с ними на запад и поселились к северу от Дуная.Большая часть кривичей, смоленцев, северян, дреговичей, волынцев, а также дулебов, тиверцев, учихов, хорватов, лесов, древлян, вятичей, полочан, бужанцев и других, не подчинявшихся гуннам, но не принявших сторону готов, образовали Муравьиный союз, выступивший против новых гуннов — аваров. Но на севере склавинов жили и малоизвестные византийцам западные славяне — венеты: другие части некогда объединенных племен полян, словенцев, а также сербов, ляхов, мазурцев, мазовецких, чехов, Бодричи, Лютичи, Поморы, Радимичи — потомки тех славян, которые когда-то ушли параллельно с гуннским нашествием.С начала VIII века, вероятно, под натиском немцев, западные славяне частично переселились на юг (сербы, словенцы) и восток (словенцы, радимичи).
Есть ли в истории время, которое можно считать временем поглощения балтийских племен славянами или окончательного слияния южных балтов и славян? Там есть. Это время VI-VII веков, когда, по мнению археологов, произошло вполне мирное и постепенное заселение балтийских поселений славянами.Вероятно, это было связано с возвращением части славян на родину своих предков после того, как авары захватили земли близ Дуная склавинами и антами. С этого времени «венеды» и скифо-сарматы практически исчезают из источников, а славяне появляются, и действуют именно там, где до недавнего времени «числились» скифо-сарматы и исчезнувшие балтийские племена. По мнению В.В. Седова », возможно, племенные границы древнерусских племен отражают особенности этнического деления этой территории до прихода славян.»
Таким образом, получается, что славяне, впитав кровь многих индоевропейских племен и народностей, все же в большей степени являются потомками и духовными наследниками балтов и скифо-сарматов. Прародина индоевропейцев. Арийцы — это Юго-Западная Сибирь от Южного Урала до Балхаша и Енисея. Прародина славян — Средний Днепр, Северное Причерноморье, Крым.
Эта версия объясняет, почему так сложно найти одну единственную восходящую линию генеалогия славян и объясняет археологическую неразбериху славянских древностей.И все же — это только одна из версий.
Поиск продолжается.

Племена балтов на территории прибалтийских финнов

Публикация в журнале «Latvijas Vesture» («История Латвии») № 2 1991

Среда обитания балтийских племен в древности была обширной больше, чем земли современной Латвии и Литвы. В I тысячелетии южная граница балтов простиралась от верхнего течения Оки на востоке через среднее течение Днепра до Буга и Вислы на западе.На севере территория Балтики граничила с землями племен финугорцев.

В результате дифференциации последних, возможно, уже в I тысячелетии до н.э. из них вышла группа прибалтийских финнов. В этот период также сформировалась зона соприкосновения балтийских племен с финобальтами по Даугаве до ее верховья.

Зона этих контактов была не результатом натиска балтов в северном направлении, а следствием постепенного создания этнически смешанной территории в Видземе и Латгалии.

В научной литературе мы можем найти множество свидетельств влияния культуры, языка и антропологического типа финобальтов на балтийские племена, которое имело место как в процессе взаимовлияния культур этих племен, так и на их основе. и в результате смешанных браков. В то же время на сегодняшний день проблема влияния балтов на финноязычные народы этого ареала мало изучена.

Эта проблема слишком сложна, чтобы ее можно было решить в одночасье.Поэтому обратим внимание лишь на некоторые существенные, характерные для обсуждения вопросы, дальнейшему изучению которых могли бы способствовать исследования лингвистов и археологов.

Южная граница балтийских племен всегда была наиболее уязвимой и «открытой» для миграции и нападений извне. Древние племена, как мы теперь понимаем, в моменты военной угрозы часто покидали свои земли и уходили на более защищенные территории.

Классическим примером в этом смысле может быть миграция древних нейронов с юга на север, в бассейн Припяти и верховья Днепра, событие, подтвержденное как свидетельствами Геродота, так и археологическими исследованиями.

Первое тысячелетие до нашей эры стало особенно сложным периодом как в этнической истории балтов, так и в истории европейских народов в целом. Упомянем лишь несколько событий, повлиявших на передвижение и миграцию прибалтов в то время.

В указанный период южная территория балтийских племен подверглась разного рода миграциям явно военного характера. Уже в 3 веке до нашей эры. сарматы опустошили земли скифов и будинов на территориях в среднем течении Днепра.Со II по I век эти набеги достигли территории балтов в бассейне Припяти. В течение нескольких столетий сарматы завоевали все земли исторической Скифии вплоть до Дуная в степной зоне Причерноморья. Там они стали решающим военным фактором.

В первые века нашей эры на юго-западе, в непосредственной близости от территории балтов (бассейн Вислы), появились племена готов, которые сформировали культуру Велбарка.Влияние этих племен дошло и до бассейна Припяти, но основной поток готской миграции был направлен в степи Причерноморья, где они вместе со славянами и сарматами основали новую формацию (территория Черняховского района). культура), просуществовавшая около 200 лет.

Но самым важным событием 1-го тысячелетия было нашествие кочевников-хунну с востока в зону причерноморских степей, разрушившее государственное образование Германарих и на десятилетия вовлекшее в свою жизнь все племена от Дона до Дуная. непрекращающиеся разрушительные войны.В Европе с этим событием связано начало Великого переселения народов. Эта волна миграций особенно затронула племена, населявшие Восточную, Центральную Европу и Балканы.

Эхо упомянутых событий достигло и Восточной Балтики. Спустя столетия после начала новой эры в Литве и южной Прибалтике появились племена западных балтийцев, которые в конце IV — начале V веков создали культуру «длинных курганов».

В раннюю эпоху «железного века» (7–1 века до н.э.) самая большая территория Восточной Балтики располагалась в бассейне Днепра и на территории современной Беларуси, где преобладали балтийские гидронимы.То, что эта территория в древности принадлежала балтам, — общепризнанный факт. Территория севернее верховья Даугавы до Финского залива до первого появления здесь славян была заселена финноязычными балтийскими племенами — ливами, эстонцами, инграсами, ижорами, вотичами.

Считается, что самые древние названия рек и озер в этой местности имеют финугорское происхождение. Однако в последнее время произошла научная переоценка этнической принадлежности названий рек и озер на землях древнего Новгорода и Пскова.Полученные результаты показали, что на этой территории гидронимы балтийского происхождения встречаются не реже, чем финские. Это может указывать на то, что балтийские племена когда-то возникли и оставили значительный культурный след на землях, населенных древними финнами.

Археологическая литература признает наличие балтийской составляющей на указанной территории. Обычно его относят ко времени переселения славян, движение которых на северо-запад Руси, возможно, включало в себя некоторые балтийские племена.Но сейчас, когда на территории древнего Новгорода и Пскова зафиксировано большое количество балтийских гидронимов, логично предположить идею о самостоятельном влиянии балтов на балтийские финугорские народы еще до появления Славяне здесь.

Также в археологических материалах территории Эстонии прослеживается большое влияние культуры балтов. Но здесь результат этого воздействия изложен гораздо конкретнее. По мнению археологов, в период среднего железного века (5-9 вв. Н.э.) металлическая культура (литье, украшения, оружие, орудия труда) на территории Эстонии не развивалась на основе культуры железных предметов предыдущего периода.На начальном этапе источником новых металлических форм стали земгалы, жямайты и древние пруссы.

В могильниках, при раскопках поселений на территории Эстонии обнаружены характерные для балтов металлические предметы. Влияние балтийской культуры также заметно в керамике, строительстве жилищ и погребальной традиции. Таким образом, с V века влияние балтийской культуры было отмечено в материальной и духовной культуре Эстонии.В 7-8 вв. есть влияние и с юго-востока — из Банцеровского района восточно-балтийской культуры (верховья Днепра и Белоруссии).

Фактор латгальской культуры по сравнению с аналогичным влиянием других балтийских племен менее выражен и только в конце I тысячелетия на юге Эстонии. Причины этого явления практически невозможно объяснить только проникновением балтийской культуры без миграции самих этих племен.Об этом свидетельствуют и антропологические данные.

В научной литературе существует давнее представление о том, что неолитические культуры в этом районе принадлежат каким-то древним предшественникам эстонцев. Но упомянутые финогры резко отличаются от современных жителей Эстонии по антропологическому комплексу черт (форма головы и лица). Следовательно, с антропологической точки зрения нет прямой преемственности между неолитическими гончарными культурами и культурным слоем современных эстонцев.

Антропологическое исследование современных народов Балтии дает интересные данные. Они свидетельствуют о том, что эстонский антропологический тип (параметры головы и лица, рост) очень похож на латышский и особенно характерен для населения территории древних земгалов. Напротив, латгальский антропологический компонент почти не представлен у эстонцев и угадывается лишь в некоторых местах на юге Эстонии. Игнорируя влияние балтийских племен на формирование эстонского антропологического типа, вряд ли возможно объяснить указанное сходство.

Таким образом, данное явление можно объяснить, основываясь на антропологических и археологических данных, расселением прибалтов на вышеупомянутой территории Эстонии в процессе смешанных браков, что повлияло на формирование антропологического типа местных финских народов. а также их культура.

К сожалению, краниологические материалы (черепа) I тысячелетия в Эстонии пока не обнаружены — это объясняется традицией кремации в погребальном обряде.Но при изучении указанной проблемы важные данные нам дают находки XI-XIII вв. Краниология эстонского населения этого периода также позволяет судить об антропологическом составе населения предыдущих поколений на этой территории.

Еще в 50-х годах ХХ века эстонский антрополог К.Марка констатировал наличие в эстонском комплексе XI-XIII веков. ряд черт (массивное строение удлиненных черепов с узким и высоким лицом), характерных для антропологического типа земгалов.Современные исследования могильника 11-14 вв. на северо-востоке Эстонии полностью подтверждает сходство с земгальским антропологическим типом краниологических находок в этом районе Эстонии (Вирумаа).

Косвенным свидетельством возможных миграций балтийских племен на север во второй половине I тысячелетия являются также данные из северного Видземе — черепа из могильника Анес 13-14 вв. В Алуксненском районе (волость Бундзену), который имеют аналогичный комплекс черт, характерный для земгалов.Но особый интерес представляют краниологические материалы, полученные из могильника Асарес в Алуксненском районе. Здесь обнаружено всего несколько захоронений VII века. Могильник находится на территории древних финугорейских племен и восходит к временам до прихода латгалов в Северный Видземе. Здесь, в антропологическом типе населения, мы снова видим сходство с земгаллами. Итак, антропологические данные указывают на движение балтийских племен во второй половине I тысячелетия через среднюю полосу Видземе в северном направлении.

Надо сказать, что в формировании латышского языка главное место принадлежало «среднему диалекту». Я. Эндзелиньш считает, что «вне куршского языка разговорная речь« среднего »возникла на основе земгальского диалекта с добавлением элементов« верхнелатышского »диалекта и, возможно, языка селонов. , жители средней полосы древнего Видземе »10 Какие еще племена этой территории повлияли на формирование« среднего диалекта »? Сегодняшних археологических и антропологических данных явно недостаточно, чтобы ответить на этот вопрос.

Однако мы будем ближе к истине, если будем считать эти племена родственными земгалам — захоронения могильника Асарес похожи на них по ряду антропологических признаков, но все же не полностью им идентичны.

Эстонский этноним ээсти разительно перекликается с упомянутым в I веке Тацитом названием айстиан (Aestiorum Gentes) на юго-восточном побережье Балтийского моря, отождествляемого учеными с балтами. Также около 550 г. река Иордан помещает Эсти к востоку от устья Вислы.

Последний раз балтийских аистов упоминал Вульфстан в связи с описанием этнонима «легкий». По мнению Дж. Эндзелина, этот термин мог быть заимствован Вульфстаном из древнеанглийского, где estе означает «восточный» 11. Это говорит о том, что этноним аист не был самоназванием балтийских племен. Возможно, так их назвали (как это часто бывало в древности) их соседи, немцы, которые, однако, так называли всех своих восточных соседей ..

Очевидно, именно поэтому на территории, населенной балтами этноним «аист» (насколько мне известно) нигде не «замечен» в названиях мест.Следовательно, можно предположить, что термин «аист» (еаste) — с которым, возможно, немцы ассоциировали балтов, в основном в рукописях средневековья говорит о некоторых из их соседей.

Напомним, что во время Великого переселения народов англы, саксы и юты перешли на Британские острова, где впоследствии при их посредничестве это название балтов могло сохраняться еще долгое время. Это выглядит правдоподобным, поскольку в I тысячелетии балтийские племена населяли территории, которые занимали очень значительное место на политической и этнической карте Европы, поэтому неудивительно, что они должны были там быть известны.

Возможно, немцы со временем стали относить этноним «аисты» ко всем племенам, населявшим земли к востоку от Балтики, потому что Вольфстан параллельно с этим термином упоминает некий Восток, то есть Эстонию. С X века это политическое название было присвоено исключительно эстонцам. В скандинавских сагах эстонская земля именуется Эстландом. Латвийская Хроника Индрика упоминает Эстонию или Эстонию и эстонцев, хотя эстонцы называют себя маарахвас — «народ (своей) земли».

Только в 19 веке эстонцы приняли название Eesti. для своего народа. Это указывает на то, что эстонский народ не заимствовал свой этноним у балтов, упомянутых Тацитом в I веке нашей эры.

Но этот вывод не меняет сути вопроса о симбиозе балтов и эстонцев во второй половине I тысячелетия. Этот вопрос наименее изучен с точки зрения лингвистики. Таким образом, изучение этнического происхождения эстонских топонимов могло бы стать важным источником исторической информации.

Русская летопись «Повесть временных лет» содержит два имени Финоуго в упоминании балтийских племен. Если поверить в то, что названия племен, очевидно, расположены в определенной последовательности, можно предположить, что оба списка соответствуют географическому положению этих племен. В первую очередь, в северо-западном направлении (где, очевидно, взяты за отправную точку Старая Ладога и Новгород), восточнее упоминаются племена финогорцев. После перечисления этих народов было бы логичным, если бы летописец пошел дальше на запад, что он и делает, упоминая балтов и ливов в последовательности, соответствующей их численности:

1.литва, зимгола, корс, норова, либ;
2.Литва, Зимегола, Корс, Летгола, Любовь.

Эти перечисления представляют для нас интерес постольку, поскольку в них фигурирует племя.
«Характер». Где была их территория? Какой была этническая принадлежность этого племени? Есть ли какой-нибудь археологический эквивалент «нора»? Почему один раз упоминается темперамент вместо латгальцев? Конечно, сразу на все эти вопросы невозможно дать исчерпывающий ответ. Но давайте попробуем представить себе этот главный аспект проблемы, а также возможное направление дальнейших исследований.

Упомянутые списки племен в ПВЛ ранее датировались XI веком. Недавние исследования показывают, что они старше и принадлежат к племенам, населявшим эти территории либо в IX, либо в первой половине X века12. Попробуем как-то локализовать термин «Нарова» на основе названий мест, возможно, от него. происходит. Картина их (местонахождения) расположения охватывает очень большую территорию финнобальтов на северо-западе России — от Новгорода на востоке до границы Эстонии и Латвии на западе.

Здесь локализованы многие названия рек, озер и деревень, а также личные имена, упоминаемые во всевозможных письменных источниках, происхождение которых связано с этнонимом «Нарова». В этом регионе «следы» названия этноса Нар в названиях населенных пунктов очень устойчивы и встречаются в документах XIV-XV веков. Для этих имен, связанных с племенем Нарова, существует множество вариаций норова / нарова / нерева / нерома / морова / мерева и др. 13

По данным Д.Мачинского, этот район соответствует площади могильников длинных курганов V-VIII веков, протянувшихся от Эстонии и Латвии на восток до Новгорода. Но в основном эти могильники сосредоточены по обе стороны Чудского озера и реки Великой14. Отмеченные длинные курганы частично исследованы на востоке Латгалии и на северо-востоке. Ареал их распространения также охватывает северо-восток Видземе (Ильзенская волость).

Этническая принадлежность могильников длинных курганов оценивается по-разному.В. Седов считает их русскими (или кривичами, по-латышски одним словом — бхалу), т. Е. Захоронениями племен первой волны славян на указанной территории, хотя в материале этих захоронений присутствует балтийская составляющая. Могилы длинных курганов в Латгалии также приписывались славянам. Сегодня русская этническая принадлежность уже не оценивается так однозначно, потому что даже летописи русских не указывают, что изначальная Русь говорила на языке славян.

Есть мнение, что кривичи принадлежат к прибалтам.Более того, недавние археологические исследования показывают, что славянские племена на северо-западе России появились не ранее середины VIII века. Таким образом, вопрос о славянском происхождении могильников длинных курганов отпадает сам собой.

Противоположные мнения отражены в исследованиях эстонского археолога М. Ауна. В юго-восточной Эстонии курганы классифицируются как балтийские финны16, хотя также отмечается балтийский компонент17. Эти противоречивые результаты археологии сегодня дополняются выводами о принадлежности длинных курганов на землях Пскова и Новгорода норовским племенам.Утверждение фактически основано на единственном аргументе, что этноним Neroma имеет финское происхождение, потому что в финноугорских языках норо означает «низина, низина, болото» 18.

Но такое толкование этнической принадлежности названия norovas / Нерома кажется слишком упрощенной, поскольку не принимает во внимание другие существенные факты, которые напрямую связаны с вышеуказанной проблемой. Прежде всего особое внимание, уделенное в русской летописи имени Нерома (Нарова): «Нерома сиреч жемоит».

Итак, согласно летописцу, нерома похожа на жемайтийскую. Д. Мачинский считает такое сравнение нелогичным и поэтому совершенно не принимает его во внимание, поскольку в противном случае следует признать, что неромы — жемайты19. На наш взгляд, эта лаконичная фраза основана на определенном и очень важном значении.

Скорее всего, упоминание этих племен не является сравнением, очевидно, летописец уверен, что неромы и жямайты говорили на одном языке.Вполне возможно, что именно в этом смысле следует понимать упоминание этих племен в древнерусской речи. Эта идея подтверждается другим подобным примером. Летописцы часто передавали имя татар печенегам и половцам, видимо, полагая, что все они принадлежат к одним тюркским народам.

Таким образом, логично было бы заключить, что летописец был образованным и хорошо осведомленным человеком о упомянутых им племенах. Поэтому, скорее всего, балтами следует считать народы, которые упоминаются в русских летописях под названием норова / нерома.

Однако этими выводами не исчерпывается важная для науки проблема, связанная с племенами неромов. В этой связи стоит упомянуть точку зрения, которая достаточно полно выражена в научном исследовании П. Шмитта, посвященном неврам. Автор обращает внимание на такое возможное объяснение этнонима Нероме. Шмитт пишет, что упомянутое в летописи Нестора название «нерома» в нескольких версиях означает землю «неру», где суффикс -ма в финском языке означает «маа» — земля.Далее он приходит к выводу, что река Вильно, которая также известна как Нерис на литовском языке, может быть этимологически связана с «нери» или «неврие» 20.

Таким образом, этноним «Нерома» может быть связан с «неврианцами». «, балтийские племена V в. до н.э., о которых предположительно упоминал Геродот в верховьях Южного Буга, археологи отождествляют невров с ареалом милоградской культуры VII-I веков до н.э., но локализуют их, однако в верховьях Днепра, по свидетельству Плиния и Марцеллина.Конечно, вопрос этимологии этнонима нейронов и его связи с нерому / норову является предметом компетенции лингвистов, чьи исследования в этой области все еще ожидаются.

Названия рек и озер, связанные с этнонимом Невра, расположены на очень большой территории. Его южная граница может быть примерно обозначена от нижнего течения Варты на западе до среднего течения Днепра на востоке21, в то время как на севере эта территория охватывает древних финнов Балтии.В этом регионе также встречаются названия мест, полностью совпадающие с этнонимом норова / нарова. Они локализованы в верховьях Днепра (Нарев) 22, в Беларуси и на юго-востоке (Нараваи / Нераваи) в Литве 23.

Если учесть склонность упомянутых в летописи русских к финноязычности , тогда как объяснить сходные топонимы на всей указанной территории? Очевидно топонимическое и гидронимическое соответствие локализации древней территории балтийских племен.Поэтому, исходя из этого аспекта, представленные аргументы относительно финской принадлежности норова / неромы сомнительны.

По мнению лингвиста Р. Агеева, гидронимы с корнем Нар- / Нер (Нарус, Нарупе, Нара, Нарева, Частая, а также река Нарва в ее латинском средневековом варианте — Нарвия, Нервия) могли иметь балтийское происхождение. Напомним, что на северо-западе России Р. Агеева обнаружила множество гидронимов, предположительно балтийского происхождения, что, возможно, коррелирует с культурой длинных курганов.Причины прихода балтов на территорию древних прибалтийских финнов на северо-западе России, скорее всего, связаны с социально-политической ситуацией эпохи Великого переселения народов.

Конечно, на этой территории балты сосуществовали с балтийскими финнами, что способствовало как смешанным бракам между этими племенами, так и взаимодействию культур. Это отражено в археологических материалах культуры длинных курганов. С середины VIII века, когда здесь появились славяне, этническая ситуация усложнилась.Это также разорвало судьбу балтийских этносов на этой территории.

К сожалению, краниологический материал из могильников длинных курганов отсутствует, так как здесь существовала традиция кремации. Но найденные на этой территории черепа из могильников XI-XIV веков явно свидетельствуют в пользу антропологической составляющей балтов в составе местного населения. Здесь есть два антропологических типа. Один из них похож на латгальский, второй типичен для земгалов и жемайтов.Остается неясным, какие из них легли в основу популяции культуры длинных курганов.

Дальнейшие исследования этого вопроса, а также дискуссии о балтийской этнической истории, очевидно, носят междисциплинарный характер. Их дальнейшим исследованиям могут способствовать исследования различных смежных отраслей, которые могут прояснить и углубить выводы, сделанные в этой публикации.

1. Pie Baltijas somiem pieder lībieši, somi, igauņi, vepsi, ižori, ingri un voti.
2. Мельниковская ПО.Племена Южной Белоруссии в раннем железном веке М., 19б7. С, 161–189.
3. Денисова Р. Baltu cilšu etnīskās vēsturescesses m. ē. 1 gadu tūkstotī // LPSR ZA Vēstis. 1989. № 12.20.-36. Ипп.
4. Топоров В.Н., Трубачев О.Н. Лингвистический анализ гидронимов Верхнего Днепра, М., 1962.
5. Агаева Р.А. Гидронимия балтийского происхождения на территории псковских и новгородских земель // Этнографические и лингвистические аспекты этнической истории балтийских народов. Рига, 1980. С. 147-152.
6. Eestti esiajalugi. Таллинн. 1982. Kk. 295.
7. Аун М. Прибалтийские элементы второй половины I тысячелетия нашей эры. е. // Проблемы этнической истории балтов. Рига, 1985. С. 36-39; Ауи М. Отношения между балтийскими и южноэстонскими племенами во второй половине I тысячелетия нашей эры // Проблемы этнической истории балтов. Рига, 1985. С. 77-88.
8. Ауи М. Отношения между балтийскими и южноэстонскими племенами во второй половине I тысячелетия нашей эры. // Проблемы этнической истории балтов.Рига, 1985. С. 84-87.
9. Asaru kapulauks, kurā M. Atgazis veicis tikai pārbaudes izrakumus, ir ļotl svarīgs latviešu etniskās vēstures skaidrošanā, tādēļ tuvākajā nākotnē ir jāija Р., 1938, 6. Ипп.
11. Endzelins J. Senprušu valoda. Р., 1943, 6. Ипп.
12. Мачинский Д.А. Этносоциальные и этнокультурные процессы на Севере России // Русский Север. Ленинград. 198b. С. 8.
13. Турпат, 9.-11. Ипп.
14.Седов В. В. Длинные курганы Кривичей. М., 1974. Таблица. 1.
15. Urtāns V. Latvijas iedzīvotāju sakari ar slāviem 1.g.t. otrajā pusē // Археология и этнография. VIII. R, 1968, 66., 67. Ipp .; arī 21. atsauce.
16. Аун М. Курганы Восточной Эстонии во второй половине I тысячелетия нашей эры. Таллинн. 1980 с. 98-102.
17. Аунг М. 1985. С. 82-87.
18.Мачинский Д.А. 1986. С. 7, 8, 19, 20, 22
19. Турпат, 7. Ипп.
20..Smit P. Herodota ziņas par senajiem baltiem // Rīgas Latviešu biedrības zinātņu komitejas rakstu krājums.21. Рига. 1933, 8., 9.lpp.
21. Мельниковская О. Н. Племена юга Беларуси в раннем железном веке. М. 1960, рис. 65, стр. 176.
22. Турпат, 176.lpp.
23. Охманский Э. Иностранные поселения в Литве X711-XIV вв. в свете этнонимических местных названий // Балто-славяноведение 1980. М., 1981. С. 115, 120, 121.

Мы поступили бы неправильно, если бы, говоря об этническом составе Древнерусского государства, об образовании древнерусской народности, ограничились только восточными славянами.

В процессе складывания древнерусской народности участвовала другая, неславянская , население Восточной Европы … Имеется в виду Меря, Мурома, Мещера. все, голиады, водки и др., неизвестные нам по названию, но прослеженные в археологических культурах, племена финно-угорских, балтийских и других языков, которые со временем полностью или почти полностью обрусели и, таким образом, могут считаться исторические составляющие восточного славянства. Их языки при скрещивании с русским исчезли, но они обогатили русский язык и пополнили его словарный запас.

Материальная культура этих племен внесла свой вклад в материальную культуру Древней Руси. Поэтому, хотя данная работа посвящена происхождению русского народа, тем не менее, мы не можем не сказать хотя бы несколько слов о тех этнических образованиях, которые со временем органично вошли в состав «словенского языка в России», в восточный. Славяне или испытали его влияние и вошли в сферу древнерусской культуры, в составе Древнерусское государство , в сферу своего политического влияния.

Вместе с восточными славянами, подчиняясь своей ведущей роли, они выступили творцами древнерусской государственности, защищали Русь от «яходников» — варягов, тюркских кочевников, византийцев, хазар, войск правителей мусульманского Востока. , «обустраивали» свои земли, участвовали в создании «Русской правды», представляли Россию в дипломатических посольствах.

Племена вместе со славянами являются творцами древнерусской государственности

«Повесть временных лет» перечисляет народы, отдающие дань России: чуд, мера, все, мурома, черемис.Мордовцы, Пермь, Печера, Ям, Литва, Зимигола, Корс, Норома, Либ (ливы) Никоновская летопись добавляет Мещу к притокам Руси, делая его особенным племенем.

Вряд ли все эти племена были настоящими данниками Руси уже на момент образования Древнерусского государства. В частности, относя к притокам Руси ям (ем) и либ (ливс), летописец имел в виду нынешнюю ситуацию, то есть конец XI — начало XII веков.

Некоторые из перечисленных племен не были так органично связаны с русскими и Россией (Литва, Корс, Зимигола, Либ, Ям), как другие ассимилировались славянами (Мерия, Мурома, все). Некоторые из них впоследствии создали свою государственность (Литва) или стояли накануне ее создания (чуд) и образовали литовскую и эстонскую народности.

Поэтому в основном мы остановимся только на тех племенах, которые были наиболее тесно связаны с восточными славянами, с Русью и русскими, с Древнерусским государством, а именно: Меря, Мурома, Чудь, Все, Голиад, Мещера, Карелы.

Племена Поволжья и Прибалтики отнюдь не были дикарями. Они прошли трудный и своеобразный путь, рано выучили бронзу, рано освоили земледелие и скотоводство, вступили в торговые и культурные связи с соседями, в частности с сарматами, перешли к патриархальным родовым отношениям, познали имущественное расслоение и патриархальное рабство и получили познакомился с железом.

Прибалты, балтийские племена

Племена балтийских языков с древнейшей древности, доступные лингвистическому анализу, населяли Понеман, Верхний Днепр, Пучь и Поволжье и большую часть течения Западной Двины.На востоке балты доходили до Московской, Калининской и Калужской областей, где в древности жили полосой с финно-угорскими народами, аборигенами региона. Балтийская гидронимия широко распространена на этой территории. Что касается археологических культур, то культуры насыпной керамики, которые, по-видимому, принадлежали предкам литовцев (западная часть Верхнего Поднепровья), Днепровская Продвинская, Верхнеокская, Юхновская (Посемье) и, как полагают некоторые археологи, ( В.Седов В. Третьяков), несколько специфический Милоград (Днепр, между Березиной и Росьем, и Нижний Сож). На юго-востоке этой территории, в Посемье, балты сосуществовали с иранцами, оставившими так называемую пепельную культуру. Здесь, в Посемье, есть топонимия и иранская (Сейм, Свапа, Тускар), и балтийская (Ипуть, Ломпа, Ламенка).

Для культуры балтов, земледельцев и животноводов характерны наземные постройки столбовой конструкции. В древности это большие длинные дома, обычно разделенные на несколько жилых помещений по 20-25 м2 с очагом.Позже жилище балтов эволюционировало, и старые длинные многокамерные дома были заменены небольшими четырехугольными столбами.

В средней части Беларуси в период раннего железного века и до середины I тысячелетия нашей эры. е. Поселения с высеченной керамикой были широко распространены. Сначала эти поселения отличались полным отсутствием оборонительных сооружений, а позже (IV-V вв. Н.э.) были укреплены мощными валами и глубокими рвами.

Основным занятием жителей этих поселений было подсечное земледелие (о чем свидетельствуют серпы, каменные терки, остатки пшеницы, проса, бобов, вики, гороха), совмещенное со скотоводством (находки костей лошадей, коров, свиней). , бараны) и развитые формы охоты.

Высокого развития достигли различные домашние промыслы (добыча и обработка железа, литье из бронзы, гончарное дело, прядение, ткачество и др.).

Повсюду у прибалтов преобладала первобытнообщинная система с патриархальной клановой организацией. Основной экономической и социальной ячейкой была большая патриархальная семья, то есть семейная община. Его доминирование было связано с самим типом экономики. Подсечное земледелие требовало коллективного труда. Наличие укрепленных поселений в середине I тыс. Н. Э. Э.говорит о начавшемся процессе накопления и имущественного расслоения и связанных с ним войн. Возможно, патриархальное рабство уже существовало.

Культура лепной керамики находит полную аналогию в культуре поселений (pilkalnis) Литовской ССР, население которой, несомненно, было древними литовцами.

Заселение славян на земли балтийских племен привело к их славянизации. Так же, как когда-то в Почье и прилегающих территориях древние индоевропейские языки фатьяновцев и близких к ним племен были поглощены финно-угорскими, а затем финно-угорская речь сменилась балтийской, так в 7-м -9 века.балтийские языки юхновцев и др. уступили место языку восточных славян. Древняя культура балтов была пересечена славянской культурой. Культура вятичей накладывалась на восточно-балтийскую, мошинскую культуру, кривичи — на культуру лепной керамики, старолитовскую, северянскую — на юхновскую, восточно-балтскую. Вклад прибалтов в язык и культуру восточных славян очень велик3. Особенно это характерно для Кривичей.Неслучайно у литовцев сохранились легенды о Великих Криви, о первосвященнике Криве Кривито. В Латвии в районе города Бауска в Земгале до середины 19 века. жила криво. Они говорили на западном финно-угорском языке, близком к языку води. В середине XIX в. они были полностью ассимилированы латышами. Характерно, что в женской одежде кривиных было много восточнославянских черт …

Ятвяги.Культурная и языковая связь между балтами и славянами

Культурная и языковая связь между балтами и славянами обусловлена ​​либо древней балто-славянской общностью, либо долгосрочным соседством и общением. Следы участия балтов в формировании восточных славян обнаруживаются в погребальных обрядах (восточная ориентация погребения, браслеты со змеиными головами, специальные платки, протыкаемые фибулами и др.), В гидронимии. Процесс славянизации шел быстро, и это было связано с этнокультурной и языковой близостью славян и балтов.Были славянские племена, близкие к балтам (например, кривичи), и балтийские племена, близкие к славянам. Таким племенем, по-видимому, были ятвяги (судавы), жившие в Понемане и Побужье, жившие в Понемане и Побужье и относящиеся к западным прибалтийско-прусам, язык которых, как считается, имел много общего со славянским и представлял собой переходную форму между балтийскими и славянскими языками.

Каменные курганы ятвягов с сожжениями и захоронениями не встречаются ни у восточных прибалтов, ни у славян.Договор между Россией и Византией, заключенный Игорем, упоминается среди русских послов Ятвяги (Явтяги) 4. Судя по всему, Голиад тоже принадлежит к западным прибалтам. Птолемей говорит о балтийских галиндах. Под 1058 и 1147 годами летописи говорят о голиаде в верховьях реки Поротва (Протва) 5. Кроме голиады, острова балтов дольше всего сохранились в Осташковском районе Калининской области и восточной части Смоленской области. .

В период образования Древнерусского государства процесс ассимиляции балтов славянами на его территории в основном завершился.Среди балтов преобладал долихокраниальный, широколицый и средний расовый тип, по-видимому, светло-пигментированный, который стал частью славянского населения в качестве субстрата.

Также следует отметить, что на исконных землях балтийских племен, где сохранились балтийские языки, очень сильно влияние русского языка и русской культуры. В восточной части Латвии, Латгалии, археологи находят много вещей русского происхождения IX-XII веков: посуду с волнистым и ленточным орнаментом, прялки из розового сланца Овруч, серебряные и бронзовые витые браслеты, броши, бусы, подвески и т. Д. .В материальной культуре Восточной Литвы X-XI вв. Много общего с древнерусской культурой: тип гончарного круга, волнистый гончарный орнамент, серпы определенной формы, широколопастные топоры, общие черты погребального обряда. То же самое и в Восточной Латвии. О большом влиянии русских на своих соседей — латышей — свидетельствует ряд заимствований из русского языка (а именно заимствования, а не следствие балто-славянской языковой общности или близости), свидетельствующих о распространении в Восточной Прибалтике элементов. высшей культуры восточных славян (например, дзирнавас — жернова, стиклс — стекло, забак — сапог, тиргус — торг, сепа — цена, купцис — купец, биркавы — берковец.puds — пуд, безмен — безмен и др.). Христианская религия проникла и в ряды латышских племен из России. Об этом свидетельствуют такие заимствования из русского языка в языке латышей, как базница — богиня, званс — колокол, гавенис — пост, пост, светки — Рождество Христово6. Такие заимствования в латышском языке, как бояре, вирники, рабы, смерды, погосты, сироты, дружины, свидетельствуют о большом влиянии на латышей и латгалов социально-экономического и политического строя Древней Руси.По свидетельству Генриха Латвийского, русские князья издавна брали дань с лет (латгалов), селонов и ливов7.

Чудь племя

На огромной территории восточные славяне сосуществовали с различными финно-угорскими племенами, которые впоследствии стали русифицированными. Некоторые из них сохранили свой язык и свою культуру, но были такими же данниками русских князей, что и восточнославянские племена.

На крайнем северо-западе соседями славян была летопись « чуд ».Чудей в Древней Руси называли балтийские финно-угорские племена: волховский чудь, представлявший людей из разных племен, привлеченных великой водной дорогой «от варягов к грекам», водь, ижора, все (кроме Белозерска), эстонцы6. Когда-то, во времена Иордании, балтов называли аистами (эстами). Только со временем это название перешло к финно-уграм в Эстонии.

Во второй половине 1-го тысячелетия нашей эры. е. восточные славяне соприкоснулись с эстонскими племенами.В то время у эстонцев преобладали подсечное земледелие и скотоводство. Первобытные орудия земледельческого труда — мотыгу, мотыгу и рало заменили плугом. Лошадь стала широко использоваться как тягловая сила. Коллективные захоронения в виде каменных могил длиной несколько десятков метров с отдельными камерами преобладали в I-V вв. п. е., заменяются индивидуальными гогилами. Возникли укрепленные поселения, что свидетельствует о закате первобытнообщинных отношений. В этом процессе важную роль сыграло влияние на эстонцев их восточных соседей — славян.

Отношения между эстонцами и восточными славянами установились давно, по крайней мере, не позднее VIII века. п. э., когда на юго-востоке Эстонии, к западу от Псковского озера появляются холмы и холмы кривичей и ильменских словенцев. Они проникают на территорию распространения эстонских каменных захоронений. В обнаруженных в Эстонии славянских курганах обнаружены предметы материальной культуры эстонцев.

Революция в технике подсечного земледелия у эстонцев почти связана именно с их контактом со славянами.По всей видимости, плуг, пришедший на смену примитивному однозубому колесу, был заимствован эстонцами у славян, так как сам термин, обозначающий его, в эстонском языке русского происхождения (sahk — coxa, sirp — серп). Более поздние заимствования из русского языка в эстонском языке говорят о влиянии культуры России на эстонцев и связаны в основном с ремеслом, торговлей, письмом (piird — тростник, varten — веретено, взгляд — дуга, turg — торг, акен — окно. , рамат — книга и др.).

На городище Отепя («Медвежья голова» в русских летописях), датируемом XI-XIII веками, много славянской керамики, украшений, наконечников стрел, характерных для русских земель.

славянских кургана. Все это предопределило впоследствии вхождение юго-восточной части Эстонии в состав Древнерусского государства. В некоторых местах на юго-востоке Эстонии славянское население со временем ассимилировалось эстонцами, но вся юго-восточная Эстония стала частью Древнерусского государства.Сага об Олафе Тригвассоне рассказывает, что посланцы князя Холмгарда (Новгород) Владимира собирают дань в Эстонии. Ярослав относит город Юрьев (Тарту) к * земле чуди (эстонцы). Чудь участвовал в походах Олега и Владимира, чудин Каницар, Иссеви и Апубскар участвовали в заключении договора между Русью и Византией во времена Игоря. «Русская правда» Ярос-Авичес вместе с россиянами «подставила» обрусевшего чудии Минула, тысячного Вышегородского.«Повесть временных лет» известна по его брату Туки. Владимир «набрал» воинов и поселил их в приграничных укреплениях, воздвигнутых против печенегов, не только из числа славян: словен, кривичей, вятичей, но и чудов. В Новгороде была улица Чудинцева. Наконец, из числа чуди — эстонцев, белозерских чуди или води произошли те колбяги, которые играют в России примерно такую ​​же роль, как варяги9.

Вод племена, все и Ижора

Восточнее эстонцев, на южном берегу Финского залива, жили вод (вакья, ваддья).Так называемые «жальники» считаются памятниками води, которые представляют собой групповые могильники без насыпей, с каменными оградками в форме четырехугольника, овала или круга. Самые древние захоронения с коллективными захоронениями сопровождаются четырехугольными оградками. Жальники встречаются в разных частях Новгородской земли в сочетании со славянскими курганами. Их погребальный инвентарь своеобразен, но есть много характерных для эстонцев вещей, что свидетельствует о принадлежности води к группе эстонских племен.При этом многое славянское. Водская пятина Новгородская — память о воде10.

Памятниками Ижоры археологи считают курганы под Ленинградом (Сиверская, Гдов, Ижора) с многобусными височными кольцами, ожерельями из ракушек каури и др. С точки зрения социально-экономического развития фермеры Водя и Ижоры близки к эстонским имениям.

Целый сыграл значительную роль в истории населения Восточной Европы.«Повесть временных лет» сообщает, что «на Белеозере пастись повсюду», но, судя по всему, все двинулись на восток от южного берега Ладожского озера. Она заселила весь межозерный район Ладоги, Онеги и Белоозера, Паша, Сяс, Свирь, Оят, ушла в Северную Двину. Часть вестов вошла в состав карелливитов (Приладожье), часть — в карельский народ (Прионежье), а часть приняла участие в образовании «Чуди-Заволоцкой», то есть коми-зырян (Подвинье).

Культура Vesi в целом однородна. Веси владеет небольшими курганами юго-восточного Приладожья, расположенными поодиночке или многочисленными группами. Материальная культура характеризует целое племя, занимавшееся XI веком. подсечное земледелие, животноводство, охота, рыболовство и пчеловодство. Сохранились первобытнообщинный строй и патриархально-родовая жизнь. Только с середины XI в. распространяются крупные курганные группы, что свидетельствует о формировании сельской общины. Лемехи от плугов говорят о переходе к пахотному земледелию.Вес характеризуется кольцевидными и эзокерцевыми височными кольцами. Постепенно среди сел распространяется все больше и больше славянских вещей и памятников христианского культа. Русификация региона продолжается. Все это известно не только Повести временных лет, но и Иордану (vas, vasina), летописцу Адаму Бременскому (vizzi), датскому летописцу 13 века. Саксонская грамматика (visinus), Ибн-Фадлан и другие арабоязычные писатели 10 века. (Вису, Ису, Вис).Потомки Веси встречаются у современных вепсов11. Такие имена, как Вес-Егонская (Весьегонск), Черепо-Вес (Череповец) — память о Веси.

Вепсы, насчитывающие 35 тысяч человек, сейчас самый многочисленный из упомянутых в летописях народов, ассимилированных славянами. В Ижоре проживает 16 тысяч человек, водяной — 700, ливов — 500 человек. Куршский. то есть корси «Повести временных лет», являющиеся балтами по языку (по мнению некоторых исследователей, латышские финно-угорские), недавно насчитывали всего 100 человек12.

Трудно проследить историю карелов в период, предшествующий образованию Древнерусского государства, и на начальных этапах его истории. «Повесть временных лет» не говорит о карелах. В то время карелы жили от побережья Финского залива в районе Выборга и Приморска до Ладожского озера. Основная часть карельского населения была сосредоточена в северо-западном Приладожье. В XI в. часть карелов подошла к Неве. Это была Ижора, Инкери (отсюда Ингрия, Ингерманландия).Карелы входили в состав Веси и Волхов Чуди. «Калевала» и очень немногочисленные археологические находки характеризуют карелов как земледельцев, занимавшихся подсечным земледелием, скотоводов, охотников и рыбаков, живших отдельными стабильными кланами. В социальном строе карелов причудливо сочетались архаика (пережитки матриархата, сила племенной организации, поклонение божествам леса и воды, культ медведя и др.) И прогрессивные черты (накопление богатства, войны между кланами, патриархальность). рабство).

Карелы не упоминаются среди притоков России. И, видимо, потому, что Карелия никогда не была Новгородской волостью, а была ее составной частью (как Водяная и Ижорская), ее государственной территорией. И, как таковой, он, как и Обонеж, был разделен на погосты.

«Повесть временных лет», грамота Святослава Ольговича 1137 года, шведские источники (летописи, описания и др.) Свидетельствуют о том, что эм (из финского хамэ), жившие в IX-XII веках.в юго-восточной части Финляндии и на севере Карельского перешейка, был в это время (по крайней мере, в XI-XII веках) притоком России. Неслучайно в современном финском языке — суоми, образованном на основе смешения двух диалектов — суми и эми (тавастов), слово арчакка, то есть русский оброк, означает дань. А в Древней Руси оброк и уроки означали дань 13.

Балтийские племена находились под большим влиянием восточных славян и русской культуры.И чем дальше на восток, тем сильнее было это влияние. С того момента, как он вошел в состав Древнерусского государства, он стал решающим. Об этом свидетельствует прежде всего лексика языка всех прибалтийских финно-угров и «прибалтов», где много, особенно на востоке, заимствований из языка восточных славян, связанных с экономикой, политической жизнью и культурой. 14 Словарные заимствования указывают на то, что торговлю, государственность, христианство сюда, на северо-запад, принесли русские.

Говоря о расовых типах, следует отметить, что на территории Чуди, Води, Ижоры, Веси, Карелии, Эми, кавказский длинноголовый расовый тип преобладал, как правило, широколицый, хотя встречались и представители прочие кавказские расовые тжювы. Но чем дальше на восток, тем чаще встречались расовые типы уралолапоноидов, кажущиеся темными.

Если прибалтийские финно-угры долгое время сохранили и сохранили свой язык, культуру, лингвистические и этнографические особенности до наших дней, то поволжские и камские восточные финно-угорские племена, такие как меря, мурома, мещера, белозерские все , а может и некоторые другие, имена которых до нас не дошли, стали полностью русифицированными.

Племена Мерьи, Мурома

Предки летописных мары, муромы и других восточно-финно-угорских племен принадлежали к так называемым «городищам дьяковского типа» с земляными домами и плоскодонной сеткой или текстильной керамикой, широко распространенными в междуречье Волги и Волги. Ока, Верхнее Поволжье и Валдай. В свою очередь, дьяковские поселения с сетчатой ​​(текстильной) керамикой выросли из различных культур круглодонной ямно-гребенчатой ​​керамики, принадлежавшей охотникам и рыболовам лесной полосы Восточной Европы эпохи неолита.

Дьяковские поселения были заменены неукрепленными поселениями в середине I тыс. До н.э. е. Дьяковцы были в основном скотоводами. В основном они разводили лошадей, умеющих добывать корм под снегом. Это было очень важно, так как заготовить сено на зиму было сложно, да и ничего не было — косы не было. Ели конину и кобылье молоко. На втором месте среди дьяковцев — свинья, на третьем — крупный рогатый скот и мелкий рогатый скот. Укрепленные поселения располагались в основном у рек, на речных мысах, возле пастбищ.Неслучайно «Летописец Переславля Суздаля» называет финно-угров «конским кормом». Домашний скот находился в клановой собственности, и борьба за него приводила к межродовым войнам. Укрепления поселений клерков предназначались для защиты населения во время межклановых войн.

На втором месте после скотоводства стояло подсечное и мотыжное хозяйство, о чем свидетельствуют находки терок и серпов. Важное значение имели также охота и рыбалка. Они сыграли особо важную роль в экономике Белозерского района.Изделия из железа встречаются нечасто, и среди них в первую очередь следует отметить ножи. Много костных изделий. Есть конкретные дьяковские грузины.

На «среднем и нижнем течении Оки, в южных районах Западного Поволжья была распространена городецкая культура. Будучи очень близкой к дьяковской культуре, она отличалась от последней преобладанием керамики с матовыми отпечатками и землянки вместо наземных жилищ.

«Повесть временных лет» помещает Мерю в Верхнее Поволжье: «Меря на озере Ростов, а Меря на озере Клещина» 15.Площадь мери шире очерченной летописи. Мерьянами были также жители Ярославля и Костромы, Галича, Мерений, Нерля, озер Неро и Плещеево, низовий Шексны и Мологи. Меру упоминается Иорданом (меренами) и Адамом Бременским (мирри).

Памятники Мери — могильники с трупами, многочисленные женские металлические украшения, так называемые «шумные подвески» (ажурные изображения лошади, подвески из плоских проволочных спиралей, ажурные подвески в виде треугольника), наборы мужских поясов и др. .височные проволочные кольца в виде рукава на конце, куда вставлялось другое кольцо. В мужских захоронениях обнаружены кельтские топоры, древние топоры-око, копья, дротики, стрелы, биты, мечи, ножи с горбатой спинкой. В керамике преобладают ребристые сосуды.

Многочисленные глиняные фигурки в виде медвежьих лап из глины, когтей и зубов медведя, а также ссылки на письменные источники говорят о широко распространенном культе медведя. Конкретно Мерьян — это человеческие фигурки-идолы и изображения змей, свидетельствующие о культе, отличном от верований финно-угорских племен Оки, Верхнего и Среднего Поволжья.

Множество элементов материальной культуры, особенности языческих верований, лапоноидный расовый тип, топонимия, более древние финно-угорские, а затем и собственно угорские — все это говорит о том, что меря были угорским племенем по языку, прикамским по происхождению. Древние венгерские легенды рассказывают, что рядом с Великой Венгрией лежала русская земля Сусудаль, то есть Суздаль, город, основанный русскими на месте поселений с неславянским населением.

Поселок Березняки, расположенный недалеко от слияния Шексны и Волги у Рыбинска, можно отнести к мерии.Он восходит к III-V вв. п. е. Поселок Березняки окружен сплошным забором из бревен, плетня и земли. На его территории было одиннадцать построек и загон для скота. В центре стоял большой бревенчатый дом — общественное здание. Жилые помещения представляли собой небольшие домики с каменным очагом. Кроме них здесь находились зернохранилище, кузница, дом для женщин, занимавшихся прядением, ткачеством и шитьем, «дом мертвых», где хранились останки умерших, сожженных где-то сбоку16. .Блюда гладкие, ручной работы, позднедьякского типа. Первобытные серпы и измельчители зерна говорят о подсечном земледелии, но оно не преобладало. Преобладало животноводство. Поселок был поселением патриархальной семьи, семейной общины. Весы и посуда дьяковского типа и в целом позднедьяковские орудия поселения Березняки свидетельствуют об этническом составе его населения. Об этом говорит сам тип поселения, который находит полную аналогию в старинных домах его соседей — удмуртов, того же финно-угорского языка, что и меря.

Мары принадлежит Сарское поселение, расположенное в 5 км от озера Неро на месте городища VI-VI веков, похожего на городище Березняки. На городище Сарск также были обнаружены предметы, аналогичные предметам из поселения Березняки (большие височные проволочные кольца, кельтские топоры и др.). С другой стороны, многое приближает материальную культуру жителей сарского поселения к мордвам и муромцам. Сарское поселение в IX-X веках было уже настоящим городом, центром ремесел и торговли, предшественником Ростова.

По уровню развития общественных отношений и культуры меря стояли над всеми другими финно-угорскими племенами, ассимилированными славянами. В то же время ряд данных подтверждают влияние славян на Мерю, ее русификацию. Обилие кремаций, нетипичный для восточных финно-угорских племен обряд, проникновение славянских вещей (керамика, изделия из бронзы и др.), Ряд особенностей материальной культуры Марии, связанных с ней со славянами. — все это говорит о его русификации.В памяти о мере сохранилась лишь топонимия Верхнего Поволжья (Мерские станцы, Галич-Мерский или Кострома), местами, по Шексне и Мологе, двуязычие его населения было в начале 16 века.

Полностью русифицировались жители Оки, как и меря, мещера и мурома. Им принадлежат могильники (Борковский, Кузьминский, Малышевский и др.) С многочисленными орудиями труда, оружием, украшениями (торки, храмовые кольца, бусы, бляхи и т. Д.).). Особенно много так называемых «шумных подвесок». Это бронзовые трубки и пластины, шарнирно закрепленные на небольших качелях. Их обильно украшали головные уборы, ожерелья, платья, туфли. В целом, в Муромском, Мещерском и Мордовском могильниках много металлических изделий. В Муроме женский головной убор состоял из арочных шнуров и пояса, обвитого бронзовой спиралью. Косы были украшены спинными подвесками и височными кольцами в виде щита с отверстием с одной стороны и на конце с изогнутым щитом.Муромцы носили ремни и обувь, ремни которых закрывались бронзовыми зажимами на высоте 13-15 см от щиколотки. Мурома похоронила ее мертвой головой к северу.

Памятники Мещеры прослеживаются хуже. Их характерными особенностями следует считать украшения в виде полых фигурок уток, а также погребальный обряд — мещера хоронили покойника в сидячем положении. Современная русская мещера — это обрусевшая эрзя-мордовка. Современные татары — мишари (мещеряки) 18 — это тюркско-угорские мещеры (мящаяр, можар).18. Мурома и Мещера быстро обрусели. Проникновение славян в их земли, на Оке, началось очень давно. Здесь много славянских вещей, в том числе храмовые кольца (Вятичский, Радимичский, Кривичский), а также славянские захоронения. Славянское влияние чувствуется во всем. Он крепнет из века в век. Город Муром был поселением муромцев и славян, но в XI веке. его население стало полностью русифицированным.

Русификация Мери, Мурома, Мещеры, Веси явилась результатом не завоеваний, а мирного и постепенного переселения славян на восток, многовекового соседства, взаимного обогащения культуры и языка, а также в результате пересечение, распространение русского языка и русской культуры 19.

Мордовское племя, эрзя

Влияние восточных славян испытали и мордовцы, особенно эрзя, на земле которых славянские предметы и славянский обряд сжигания трупа вместе с самими славянами появляются в VIII-IX веках. В свою очередь, в землях славян, особенно северян и вятичей, распространены мордовские вещи (браслеты, специальные застежки — сюльгамы, проволочные кольца, подвески-трапеции и др.).

Распространение обряда сожжения трупа среди мордовцев свидетельствует о том, что неподалеку долгое время жили русские, ассимилировавшие часть мордовского населения.Судя по всему, имя Эрдзян, русская Рязань, произошло от мордовского родового названия эрзя. На мордовских землях еще в XIII в. была Пургасов Русь.

Среди притоков России «Повесть временных лет» также называет загадочный Нором (Нерон, Нарова), в котором одни исследователи видят латгальцев, а другие эстонцев, живших по реке Нарова, Либ (Liv, Livs), a небольшое южнобалтийское финно-угорское племя, жившее у берегов Балтийского моря, испытавшее сильное влияние балтов, а также «ским»… Пермь, пещера », живущая в« стране полуночи ». Список притоков России в «Повести временных лет», в котором упоминаются либы, чуд, корс, мурому, мордовцы, черемисы, пермь, печера, охватывает балтийские и финно-угорские племена, жившие от Рижского залива до Печоры. Река, от северного побережья Финского залива до лесостепной полосы правого берега Волги.

Антропология древних балтов. Восточные балты 3 тыс. До н.э. поселение

Славяне и балты в районе Верхнего Днепра в середине и третьей четверти I тысячелетия нашей эры. До недавнего времени вопрос о зарубинецких племенах как древних славянах поднимался впервые семьдесят лет назад. остается спорным.Это потому, что между

СЛАВЯН ИБАЛТОВ Сама она понимала, что масавы и неприспособленные к территории балтов славяне не могли не помочь, кроме их высокомерия и собственной этнической равалюции. Менавита через час славяне вышли на террасы Белоруссии и на грядку и сумснага жизнь с балтами и пачынацами

Племена балтов на территории прибалтийских финнов

Публикация в журнале «Latvijas Vesture» («История Латвии») No.2 1991

Ареал обитания балтийских племен в древности был намного больше, чем земли современных Латвии и Литвы. В I тысячелетии южная граница балтов простиралась от верхнего течения Оки на востоке через среднее течение Днепра до Буга и Вислы на западе. На севере территория Балтики граничила с землями племен финугорцев.

В результате дифференциации последних, возможно, уже в I тысячелетии до н.э.из них вышла группа прибалтийских финнов. В этот период также сформировалась зона соприкосновения балтийских племен с финобальтами по Даугаве до ее верховья.

Зона этих контактов была не результатом натиска балтов в северном направлении, а следствием постепенного создания этнически смешанной территории в Видземе и Латгалии.

В научной литературе мы можем найти множество свидетельств влияния культуры, языка и антропологического типа финобальтов на балтийские племена, которое произошло как в процессе взаимовлияния культур этих племен, так и на их основе. и в результате смешанных браков.В то же время на сегодняшний день проблема влияния балтов на финноязычные народы этого ареала мало изучена.

Эта проблема слишком сложна, чтобы ее можно было решить в одночасье. Поэтому обратим внимание лишь на некоторые существенные, характерные для обсуждения вопросы, дальнейшему изучению которых могли бы способствовать исследования лингвистов и археологов.

Южная граница балтийских племен всегда была наиболее уязвимой и «открытой» для миграции и нападений извне.Древние племена, как мы теперь понимаем, в моменты военной угрозы часто покидали свои земли и уходили на более охраняемые территории.

Классическим примером в этом смысле может быть миграция древних нейронов с юга на север, в бассейн Припяти и верховья Днепра, событие, подтвержденное как свидетельствами Геродота, так и археологическими исследованиями.

Первое тысячелетие до нашей эры стало особенно сложным периодом как в этнической истории балтов, так и в истории европейских народов в целом.Упомянем лишь несколько событий, повлиявших на передвижение и миграцию прибалтов в то время.

В указанный период южная территория балтийских племен подверглась разного рода миграциям явно военного характера. Уже в 3 веке до нашей эры. сарматы опустошили земли скифов и будинов на территориях в среднем течении Днепра. Со II по I век эти набеги достигли территории балтов в бассейне Припяти.В течение нескольких столетий сарматы завоевали все земли исторической Скифии вплоть до Дуная в степной зоне Причерноморья. Там они стали решающим военным фактором.

В первые века нашей эры на юго-западе, в непосредственной близости от территории балтов (бассейн Вислы), появились племена готов, которые сформировали культуру Велбарка. Влияние этих племен достигло и бассейна Припяти, но основной поток готской миграции был направлен в степи Причерноморья, где вместе со славянами и сарматами они основали новую формацию (территория Черняховского района). культура), просуществовавшая около 200 лет.

Но самым важным событием I тысячелетия стало вторжение кочевников-хунну с востока в зону причерноморских степей, разрушившее государственное образование Германарих и на десятилетия охватившее все племена от Дона до Дуная. в беспощадных разрушительных войнах. В Европе с этим событием связано начало Великого переселения народов. Эта волна миграций особенно затронула племена, населявшие Восточную, Центральную Европу и Балканы.

Эхо упомянутых событий достигло и Восточной Балтики. Спустя столетия после начала новой эры в Литве и южной Прибалтике появились племена западных балтийцев, которые в конце IV — начале V веков создали культуру «длинных курганов».

В раннем железном веке (7–1 вв. До н.э.) самая большая территория Восточной Балтики располагалась в бассейне Днепра и на территории современной Беларуси, где преобладают балтийские гидронимы. То, что эта территория в древности принадлежала балтам, — общепризнанный факт.Территория севернее верховья Даугавы до Финского залива до первого появления здесь славян была заселена финноязычными балтийскими племенами — ливами, эстонцами, целыми, ингри, ижора, вотичи.

Считается, что самые древние названия рек и озер в этой местности имеют финоугорское происхождение. Однако в последнее время произошла научная переоценка этнической принадлежности названий рек и озер на землях древнего Новгорода и Пскова. Полученные результаты показали, что на этой территории гидронимы балтийского происхождения встречаются не реже, чем финские.Это может указывать на то, что балтийские племена когда-то появились и оставили значительный культурный след на землях, населенных древними финскими племенами.

Археологическая литература признает наличие балтийской составляющей на указанной территории. Обычно его относят ко времени переселения славян, движение которых на северо-запад Руси, возможно, включало в себя некоторые балтийские племена. Но теперь, когда на территории древнего Новгорода и Пскова установлено большое количество балтийских гидронимов, логично предположить идею о самостоятельном влиянии балтов на балтийские финугорские народы еще до появления Славяне здесь.

Также в археологических материалах территории Эстонии прослеживается большое влияние культуры балтов. Но здесь результат этого воздействия изложен гораздо конкретнее. По мнению археологов, в период среднего железного века (5-9 вв. Н.э.) металлическая культура (литье, украшения, оружие, орудия труда) на территории Эстонии не развивалась на основе культуры железных предметов предыдущего периода. На начальном этапе источником новых металлических форм стали земгалы, жямайты и древние пруссы.

В могильниках, при раскопках поселений на территории Эстонии обнаружены металлические предметы, характерные для балтов. Влияние балтийской культуры также заметно в керамике, строительстве жилищ и погребальной традиции. Таким образом, с V века влияние балтийской культуры было отмечено в материальной и духовной культуре Эстонии. В 7-8 вв. есть влияние и с юго-востока — из Банцеровского района восточно-балтийской культуры (верховья Днепра и Белоруссии).

Фактор латгальской культуры по сравнению с аналогичным влиянием других балтийских племен менее выражен и только в конце I тысячелетия на юге Эстонии. Причины этого явления практически невозможно объяснить только проникновением балтийской культуры без миграции самих этих племен. Об этом свидетельствуют и антропологические данные.

В научной литературе существует давнее представление о том, что неолитические культуры в этом районе принадлежат каким-то древним предшественникам эстонцев.Но упомянутые финогры резко отличаются от современных жителей Эстонии по антропологическому комплексу черт (форма головы и лица). Следовательно, с антропологической точки зрения нет прямой преемственности между неолитическими гончарными культурами и культурным слоем современных эстонцев.

Антропологическое исследование современных народов Балтии дает интересные данные. Они свидетельствуют о том, что эстонский антропологический тип (параметры головы и лица, рост) очень похож на латышский и особенно характерен для населения территории древних земгалов.Напротив, латгальский антропологический компонент почти не представлен у эстонцев и угадывается лишь в некоторых местах на юге Эстонии. Игнорируя влияние балтийских племен на формирование эстонского антропологического типа, вряд ли возможно объяснить указанное сходство.

Таким образом, данное явление можно объяснить, основываясь на антропологических и археологических данных, расселением прибалтов на вышеупомянутой территории Эстонии в процессе смешанных браков, что повлияло на формирование антропологического типа местных финских народов. а также их культура.

К сожалению, краниологические материалы (черепа) I тысячелетия в Эстонии пока не обнаружены — это объясняется традицией кремации в погребальном обряде. Но при изучении указанной проблемы важные данные нам дают находки XI-XIII вв. Краниология эстонского населения этого периода также позволяет судить об антропологическом составе населения предыдущих поколений на этой территории.

Уже в 50-е годы (20 век) эстонский антрополог К.Марка констатировала присутствие в эстонском комплексе XI-XIII веков. ряд черт (массивное строение удлиненных черепов с узким и высоким лицом), характерных для антропологического типа земгалов. Современные исследования могильника XI-XIV вв. на северо-востоке Эстонии полностью подтверждает сходство с земгальским антропологическим типом краниологических находок в этом районе Эстонии (Вирумаа).

Косвенным свидетельством возможных миграций балтийских племен на север во второй половине I тысячелетия являются также данные из северного Видземе — черепа из могильника Анес 13-14 вв. В Алуксненском районе (волость Бунсену), который имеют аналогичный комплекс черт, характерный для земгалов.Но особый интерес представляют краниологические материалы, полученные из могильника Асарес в Алуксненском районе. Здесь обнаружено всего несколько захоронений VII века. Могильник находится на территории древних финугорейских племен и восходит к временам до прихода латгалов в Северный Видземе. Здесь, в антропологическом типе населения, мы снова видим сходство с земгаллами. Итак, антропологические данные указывают на движение балтийских племен во второй половине I тысячелетия через среднюю полосу Видземе в северном направлении.

Надо сказать, что в формировании латышского языка главное место принадлежало «среднему диалекту». Я. Эндзелиш полагает, что «вне куршского языка разговорная речь« среднего »возникла на основе земгальского диалекта с добавлением элементов« верхнелатышского »диалекта и, возможно, языка селонов. , жители средней полосы древнего Видземе »10 Какие еще племена этой местности повлияли на формирование« среднего диалекта »? Сегодняшних археологических и антропологических данных явно недостаточно, чтобы ответить на этот вопрос.

Однако мы будем ближе к истине, если будем считать эти племена родственными земгалам — захоронения могильника Асарес похожи на них по ряду антропологических признаков, но все же не полностью им идентичны.

Эстонский этноним ээсти разительно перекликается с упомянутым в I веке Тацитом названием айстиан (Aestiorum Gentes) на юго-восточном побережье Балтийского моря, отождествляемого учеными с балтами. Также около 550 г. река Иордан помещает Эсти к востоку от устья Вислы.

Последний раз балтийских аистов упоминал Вульфстан в связи с описанием этнонима «легкий». По мнению Дж. Эндзелина, этот термин мог быть заимствован Вульфстаном из древнеанглийского, где estе означает «восточный» 11. Это говорит о том, что этноним аист не был самоназванием балтийских племен. Возможно, их так назвали (как это часто бывало в древности) их соседи, немцы, которые, однако, так называли всех своих восточных соседей ..

Очевидно, именно поэтому на территории, населенной балтами этноним «аист» (насколько мне известно) нигде в названиях мест не «замечен».Следовательно, можно предположить, что термин «аист» (еаste) — с которым, возможно, немцы ассоциировали балтов, в основном в рукописях средневековья говорит о некоторых из их соседей.

Напомним, что во время Великого переселения народов англы, саксы и юты перешли на Британские острова, где впоследствии, при их посредничестве, это название балтов могло сохраняться еще долгое время. Это выглядит правдоподобным, поскольку в I тысячелетии балтийские племена населяли территории, которые занимали очень значительное место на политической и этнической карте Европы, поэтому неудивительно, что они должны были там быть известны.

Возможно, немцы со временем стали относить этноним «аисты» ко всем племенам, населявшим земли к востоку от Балтики, ибо Вольфстан параллельно с этим термином упоминает некий Восток, имея в виду Эстонию. С X века это политическое название было присвоено исключительно эстонцам. В скандинавских сагах эстонская земля именуется Эстландом. Латвийская Хроника Индрика упоминает Эстонию или Эстонию и эстонцев, хотя эстонцы называют себя маарахвас — «народ (своей) земли».

Только в 19 веке эстонцы переняли название Eesti. для своего народа. Это указывает на то, что эстонский народ не заимствовал свой этноним у балтов, упомянутых Тацитом в I веке нашей эры.

Но этот вывод не меняет сути вопроса о симбиозе балтов и эстонцев во второй половине I тысячелетия. Этот вопрос наименее изучен с точки зрения лингвистики. Таким образом, изучение этнического происхождения эстонских топонимов могло бы стать важным источником исторической информации.

Русская летопись «Повесть временных лет» содержит два имени Финоуго в упоминании балтийских племен. Если поверить в то, что названия племен, очевидно, расположены в определенной последовательности, можно предположить, что оба списка соответствуют географическому положению этих племен. В первую очередь, в северо-западном направлении (где, очевидно, взяты за отправную точку Старая Ладога и Новгород), восточнее упоминаются племена финогорцев. После перечисления этих народов было бы логичным, если бы летописец пошел дальше на запад, что он и делает, упоминая балтов и ливов в последовательности, соответствующей их численности:

1.литва, зимгола, корс, норова, либ;
2.Литва, Зимегола, Корс, Летгола, Любовь.

Эти перечисления представляют для нас интерес постольку, поскольку в них фигурирует племя.
«Характер». Где была их территория? Какой была этническая принадлежность этого племени? Есть ли какой-нибудь археологический эквивалент «нора»? Почему один раз упоминается темперамент вместо латгальцев? Конечно, сразу на все эти вопросы невозможно дать исчерпывающий ответ. Но давайте попробуем представить себе этот главный аспект проблемы, а также возможное направление дальнейших исследований.

Упомянутые списки племен в ПВЛ ранее датировались XI веком. Недавние исследования показывают, что они старше и принадлежат к племенам, населявшим эти территории либо в IX, либо в первой половине X века12. Попробуем как-то локализовать термин «Нарова» на основе названий мест, возможно, от него. происходит. Картина их (местонахождения) расположения охватывает очень большую территорию финнобальтов на северо-западе России — от Новгорода на востоке до границы Эстонии и Латвии на западе.

Здесь локализованы многие названия рек, озер и деревень, а также личные имена, упоминаемые во всевозможных письменных источниках, происхождение которых связано с этнонимом «Нарова». В этом регионе «следы» названия этноса Нар в названиях населенных пунктов очень устойчивы и встречаются в документах с XIV-XV веков. Для этих имен, связанных с племенем Нарова, существует множество вариаций норова / нарова / нерева / нерома / морова / мерева и других13

Согласно Д.Мачинского, этот район соответствует площади могильников длинных курганов V-VIII веков, которые тянутся от Эстонии и Латвии на восток до Новгорода. Но в основном эти могильники сосредоточены по обе стороны Чудского озера и реки Великой14. Отмеченные длинные курганы частично исследованы на востоке Латгалии и на северо-востоке. Ареал их распространения также охватывает северо-восток Видземе (Ильзенская волость).

Этническая принадлежность могильников длинных курганов оценивается по-разному.В. Седов считает их русскими (или кривичами, по-латышски одним словом — бхалу), т. Е. Захоронениями племен первой волны славян на указанной территории, хотя в материале этих захоронений присутствует балтийская составляющая. Могилы длинных курганов в Латгалии также приписывались славянам. Сегодня русская этническая принадлежность уже не оценивается так однозначно, потому что даже летописи русских не указывают, что изначальная Русь говорила на языке славян.

Есть мнение, что кривичи принадлежат к прибалтам.Более того, недавние археологические исследования показывают, что славянские племена на северо-западе России появились не ранее середины VIII века. Таким образом, вопрос о славянской принадлежности могильников длинных курганов отпадает сам собой.

Противоположные мнения отражены в исследованиях эстонского археолога М. Ауна. В юго-восточной Эстонии курганы классифицируются как балтийские финны16, хотя также отмечается балтийский компонент17. Эти противоречивые результаты археологии сегодня дополняются выводами о принадлежности длинных курганов на псковских и новгородских землях норовским племенам.Утверждение фактически основано на единственном аргументе, что этноним Neroma имеет финское происхождение, потому что в финско-корейских языках норо означает «низина, низина, болото» 18.

Но такая интерпретация этнической принадлежности названия norovas / neromas кажется слишком упрощенным, поскольку не принимаются во внимание другие существенные факты, которые напрямую связаны с указанным выше вопросом. Прежде всего, особое внимание уделено русской летописи имени Нерома (Нарова): «Нерома, сиреч жемоит».

Итак, согласно летописцу, нерома похожа на жемайтийскую. Д. Мачинский считает такое сравнение нелогичным и поэтому не принимает его во внимание, потому что в противном случае следует признать, что Неромы — жемайты19. На наш взгляд, эта лаконичная фраза основана на определенном и очень важном значении.

Скорее всего, упоминание этих племен не является сравнением, очевидно, летописец уверен, что неромы и жямайты говорили на одном языке.Вполне возможно, что именно в этом смысле следует понимать упоминание этих племен в древнерусской речи. Эта идея подтверждается другим подобным примером. Летописцы часто передавали имя татар печенегам и половцам, видимо, полагая, что все они принадлежат к одним тюркским народам.

Таким образом, логично было бы заключить, что летописец был образованным и хорошо осведомленным человеком о упомянутых им племенах. Поэтому, скорее всего, балтами следует считать народы, которые упоминаются в русских летописях под названием норова / нерома.

Однако этими выводами не исчерпывается важная для науки проблема, связанная с племенами неромов. В этой связи стоит упомянуть точку зрения, которая достаточно полно выражена в научном исследовании П. Шмитта, посвященном неврам. Автор обращает внимание на такое возможное объяснение этнонима Нероме. Шмитт пишет, что упомянутое в летописи Нестора название «нерома» в нескольких вариантах означает землю «неру», где суффикс -ма в финском языке означает «маа» — земля.Далее он приходит к выводу, что река Вильно, которая также известна как Нерис на литовском языке, может быть этимологически связана с «нери» или «неврие» 20.

Таким образом, этноним «Нерома» может быть связан с «неврианцами». «, балтийские племена V в. до н.э., о которых якобы упоминал Геродот в верховьях Южного Буга, археологи отождествляют невров с ареалом милоградской культуры VII-I вв. до н.э., но локализуют их, правда, в верховьях Днепра по свидетельству Плиния и Марцеллина.Конечно, вопрос этимологии этнонима нейронов и его связи с нерому / норову является предметом компетенции лингвистов, чьи исследования в этой области все еще ожидаются.

Названия рек и озер, связанные с этнонимом Невра, расположены на очень большой территории. Его южная граница может быть примерно обозначена от нижнего течения Варты на западе до среднего течения Днепра на востоке21, в то время как на севере эта территория охватывает древних финнов Балтии.В этом регионе также встречаются названия мест, полностью совпадающие с этнонимом норова / нарова. Они локализуются в верховьях Днепра (Нарева) 22, в Белоруссии и на юго-востоке (Нараваи / Нераваи) в Литве 23.

Если учесть тенденцию упомянутых в летописи русских к финноязычию , тогда как объяснить сходные топонимы на всей указанной территории? Очевидно топонимическое и гидронимическое соответствие локализации древней территории балтийских племен.Поэтому, исходя из этого аспекта, представленные аргументы относительно финской принадлежности норова / неромы сомнительны.

По мнению лингвиста Р. Агеева, гидронимы с корнем Нар- / Нер (Нарус, Нарупе, Нара, Нарева, Частая, а также река Нарва в ее латинском средневековом варианте — Нарвия, Нервия) могли иметь балтийское происхождение. Напомним, что на северо-западе России Р. Агеева обнаружила множество гидронимов, предположительно балтийского происхождения, что, возможно, коррелирует с культурой длинных курганов.Причины прихода балтов на территорию древних прибалтийских финнов на северо-западе России, скорее всего, связаны с социально-политической ситуацией эпохи Великого переселения народов.

Конечно, на вышеупомянутой территории балты сосуществовали с балтийскими финнами, что способствовало как смешанным бракам между этими племенами, так и культурному взаимодействию. Это отражено в археологических материалах культуры длинных курганов. С середины VIII века, когда здесь появились славяне, этническая ситуация усложнилась.Это также разорвало судьбу балтийских этносов на этой территории.

К сожалению, краниологический материал из захоронений длинных курганов отсутствует, поскольку здесь существовала традиция кремации. Но найденные на этой территории черепа из могильников XI-XIV веков явно свидетельствуют в пользу антропологической составляющей балтов в составе местного населения. Здесь есть два антропологических типа. Один из них похож на латгальский, второй типичен для земгалов и жемайтов.Остается неясным, какие из них легли в основу популяции культуры длинных курганов.

Дальнейшие исследования этого вопроса, а также дискуссии о балтийской этнической истории, очевидно, носят междисциплинарный характер. Их дальнейшим исследованиям могут способствовать исследования различных смежных отраслей, которые могут прояснить и углубить выводы, сделанные в этой публикации.

1. Pie Baltijas somiem pieder lībieši, somi, igauņi, vepsi, ižori, ingri un voti.
2. Мельниковская ПО.Племена Южной Белоруссии в раннем железном веке М., 19б7. С, 161–189.
3. Денисова Р. Baltu cilšu etnīskās vēsturescesses m. ē. 1 gadu tūkstotī // LPSR ZA Vēstis. 1989. № 12.20.-36. Ипп.
4. Топоров В.Н., Трубачев О.Н. Лингвистический анализ гидронимов Верхнего Поднепровья, М., 1962.
5. Агаева Р.А. Гидронимия балтийского происхождения на территории Псковской и Новгородской земель // Этнографические и лингвистические аспекты этнической истории балтийских народов. Рига, 1980 год.С. 147-152.
6. Eestti esiajalugi. Таллинн. 1982. Kk. 295.
7. Аун М. Прибалтийские элементы второй половины I тысячелетия нашей эры. е. // Проблемы этнической истории балтов. Рига, 1985. С. 36-39; Ауи М. Отношения между балтийскими и южноэстонскими племенами во второй половине I тысячелетия нашей эры // Проблемы этнической истории балтов. Рига, 1985. С. 77-88.
8. Ауи М. Отношения между балтийскими и южноэстонскими племенами во второй половине I тысячелетия нашей эры.// Проблемы этнической истории балтов. Рига, 1985. С. 84-87.
9. Asaru kapulauks, kurā M. Atgazis veicis tikai pārbaudes izrakumus, ir ļotl svarīgs latviešu etniskās vēstures skaidrošanā, tādēļ tuvākajā nākotnē ir jāija Р., 1938, 6. Ипп.
11. Endzelins J. Senprušu valoda. Р., 1943, 6. Ипп.
12. Мачинский Д.А. Этносоциальные и этнокультурные процессы на Севере России // Русский Север. Ленинград. 198b.С. 8.
13. Турпат, 9.-11. Ипп.
14. Седов В. В. Длинные курганы Кривичей. М., 1974. Таблица. 1.
15. Urtāns V. Latvijas iedzīvotāju sakari ar slāviem 1.g.t. otrajā pusē // Археология и этнография. VIII. R, 1968, 66., 67. Ipp .; arī 21. atsauce.
16. Аун М. Курганы Восточной Эстонии во второй половине I тысячелетия нашей эры. Таллинн. 1980 с. 98-102.
17. Аунг М. 1985. С. 82-87.
18.Мачинский Д.А. 1986. С. 7, 8, 19, 20, 22
19. Турпат, 7.Ипп.
20..Smit P. Herodota ziņas par senajiem baltiem // Rīgas Latviešu biedrības zinātņu komitejas rakstu krājums. 21. Рига. 1933, 8., 9.lpp.
21. Мельниковская О. Н. Племена юга Беларуси в раннем железном веке. М. 1960, рис. 65, стр. 176.
22. Турпат, 176.lpp.
23. Охманский Э. Иностранные поселения в Литве X711-XIV вв. в свете этнонимических местных названий // Балто-славяноведение 1980. М., 1981. С. 115, 120, 121.

Имя «балты» можно понимать двояко, в зависимости от того, в каком смысле оно используется: географическое или политическое, лингвистическое или этнологическое.Географическое значение подразумевает разговор о странах Балтии: Литве, Латвии и Эстонии, расположенных на западном побережье Балтийского моря. До Второй мировой войны эти государства были независимыми, с населением около 6 миллионов человек. В 1940 году они были насильно включены в состав СССР.

Эта публикация не о современных странах Балтии, а о народе, язык которого является частью общей индоевропейской языковой системы, народе, состоящем из литовцев, латышей и старых, древних, то есть родственных племен, многие из которых исчезли. в доисторический и исторический периоды.Эстонцы к ним не относятся, потому что они принадлежат к финно-угорской языковой группе, они говорят на совершенно другом языке, другого происхождения, отличном от индоевропейского.

Само название «балты», образованное по аналогии с Балтийским морем, Mare Balticum, считается неологизмом, поскольку оно используется с 1845 года как общее название народов, говорящих на «балтийских» языках: древних пруссаков, литовцев, латышей. , Ше-Лонян. В настоящее время сохранились только литовский и латышский языки.

Пруссак исчез около 1700 года из-за немецкой колонизации Западной Пруссии. Куршский, земгальский и селонский (кельский) языки исчезли между 1400 и 1600 годами, поглощенные литовским или латышским. Другие балтийские языки или диалекты исчезли в доисторический или ранний исторический период и не сохранились как письменные источники.

В начале 20 века носителей этих языков стали называть эстонцами (эстонцами).Так, римский историк Тацит в своей работе «Германия» (98) упоминает Aestii, gentes Aestiorum — Aestii, людей, живших на западном побережье Балтийского моря. Тацит описывает их как коллекционеров янтаря и отмечает их особое усердие в сборе растений и фруктов по сравнению с немецким народом, с которым эстийцы имели сходство по внешнему виду и обычаям.

Возможно, было бы естественнее использовать термин «эстонский», «эстонский» по отношению ко всем балтийским народам, хотя мы не знаем наверняка, имел в виду Тацит всех балтов или только древних пруссаков (восточных балтов). ), или коллекционеры янтаря, жившие на побережье Балтийского моря в районе залива Фришесс Хаф, который литовцы до сих пор называют «Эстонским морем».Вульфстан, англосаксонский путешественник, так называл его в IX веке.

В восточной части Литвы протекает река Аиста. Ранние исторические записи часто включают имена Aestii и Aisti. Готический автор Иордан (VI век до нашей эры) находит Эстий, «совершенно мирных людей», к востоку от устья Вислы, на самом длинном участке Балтийского побережья. Эйнхардт, автор «Жизни Карла Великого» (около 830–840 гг.), Находит их на западных берегах Балтийского моря, считая их соседями славян.Кажется, что название «эста», «эстый» следует использовать в более широком контексте, чем конкретное обозначение конкретного племени.

Самым древним обозначением балтов, или, скорее всего, западных балтов, было упоминание их Геродотом как Неврас. Поскольку широко распространена точка зрения, что славян называли неврами, я вернусь к этому вопросу при обсуждении проблемы западных балтов во времена Геродота.

Со 2 века до н. Э. E. появились отдельные названия прусских племен.Птолемей (около 100–178 гг. Н.э.) знал судинов и галиндов, судийцев и галиндианцев, что указывает на возраст этих имен. Спустя много веков суданцы и галинды продолжали упоминаться в списке прусских племен под теми же именами. В 1326 году историограф Тевтонского ордена Дунисбург пишет о десяти прусских племенах, включая судовитов (судиан) и галиндитов (галинды). Среди прочих упоминаются пого-сянцы, вармы, нотанги, зембы, надровы, барты и скаловиты (названия племен даны на латыни).В современном литовском языке сохранились названия прусских провинций: Памеде, Пагуде, Варме, Нотанга, Семба, Надрува, Барта, Скалва, Судова и Галинда. К югу от Пагуды и Галинды находились еще две провинции, называемые Любава и Сасна, известные из других исторических источников. Судовиане, крупнейшее прусское племя, также назывались Ят-Винги (Йовингай, в славянских источниках Ятвяги).

Общее название пруссов, то есть восточных балтов, появилось в IX веке.До н.э. — это «бруци», впервые увековеченное баварским географом почти ровно после 845 года, считалось, что до IX века. Одно из восточных племен называлось пруссами, и только со временем они стали называть другие племена, например немцы, «немцами».

Около 945 года арабский торговец из Испании по имени Ибрагим ибн Якуб, прибывший к берегам Балтики, заметил, что пруссаки имеют свой собственный язык и отличаются храбростью в войнах против викингов (русов).Курши, племя, поселившееся на берегах Балтийского моря, на территории современной Литвы и Латвии, в скандинавских сагах называют кори или хори. Гам упоминает войны между викингами и куршами, которые происходили в VII веке. До н.э.

Земли земгалов — сегодня центральная часть Латвии и Северная Литва — известны из скандинавских источников в связи с нападениями датских викингов на земгалов в 870 году. Обозначения других племен появились гораздо позже.Имя латгалов, проживавших на территории современной Восточной Литвы, Восточной Латвии и Беларуси, появилось в письменных источниках только в XI веке.

Между I веком нашей эры и XI веком названия балтийских племен одно за другим появляются на страницах истории. В первом тысячелетии балты пережили доисторический этап развития, поэтому самые ранние описания очень скудны, и без археологических данных невозможно составить представление ни о границах проживания, ни об образе жизни балтов. .Названия, появившиеся в ранний исторический период, позволяют идентифицировать их культуру по археологическим раскопкам. И лишь в некоторых случаях описания позволяют сделать выводы об социальном устройстве, роде занятий, обычаях, внешности, религии и поведении прибалтов.

Из Тацита (I век) мы узнаем, что эстонцы были единственным племенем, которое собирало янтарь, и что они выращивали растения с терпением, которое не отличало ленивых немцев. По характеру религиозных обрядов и внешнему виду они напоминали замшев (немцев), но по языку больше напоминали бретонских (кельтская группа).Они поклонялись богине-матери (земле) и носили маски кабана, чтобы защитить себя и внушить страх своим врагам.

Около 880-890 гг. Путешественник Вольф-стан, плывший на лодке из Хайтабу, Шлезвиг, вдоль Балтийского моря к низовьям Вислы, к реке Эльбе и заливу Фришес-Хаф, описал обширную землю Эстляндии: в котором было много поселений, каждое из которых возглавлял вождь, и они часто воевали между собой.

Вожаки и состоятельные члены общества пили кумыс (кобылье молоко), бедняки и рабы — мед.Пиво не варили, потому что меда было много. Вольфстан подробно описывает их погребальные обряды, обычай замораживать умерших. Это подробно обсуждается в разделе о религии.

Первые миссионеры, пришедшие на земли древних пруссаков, обычно считали местное население погрязшим в язычестве. Архиепископ Бременский Адам около 1075 года писал так: «Зембийцы, или пруссаки, — самый гуманный народ. Они всегда помогают тем, кто попал в беду на море или на кого нападают грабители.Они считают золото и серебро высшей ценностью … Много достойных слов можно было бы сказать об этом народе и его нравственных устоях, если бы только они верили в Господа, чьих посланников они жестоко истребляли. Адальберт, блестящий епископ Богемии, погибший от их рук, был признан мучеником. Хотя в остальном они похожи на наш народ, они до сих пор препятствуют доступу к своим рощам и источникам, полагая, что они могут быть осквернены христианами.

Они едят своих тягловых животных, пьют их молоко и кровь так часто, что могут напиться. Их мужчины голубые [может быть, голубые глаза? Или вы имеете в виду тату?], Рыжеволосая и длинноволосая. Обитаемые в основном на непроходимых болотах, они не потерпят чьей-либо власти над собой. «

На бронзовой двери собора в Гнезно, на севере Польши (летописи датируются XII веком), изображена сцена прибытия первого миссионера, епископа Адальберта, в Пруссию, его споры с местной знати и исполнение.Пруссаки изображены с копьями, саблями и щитами. Они безбородые, но с усами, с подстриженными волосами, в килтах, блузках и браслетах.

Скорее всего, у древних балтов не было своей письменности. Пока надписей на камне или бересте на национальном языке не обнаружено. Самые ранние из известных надписей на старопрусском и литовском языках датируются 14 и 16 веками соответственно. Все остальные известные упоминания балтийских племен сделаны на греческом, латинском, немецком или славянском языках.

Сегодня древнепрусский язык известен только лингвистам, которые изучают его по словарям, изданным в XIV и XVI веках. В 13 веке балтийские пруссаки были завоеваны тевтонскими рыцарями, немецкоязычными христианами, и в течение следующих 400 лет прусский язык исчез. Преступления и зверства завоевателей, воспринимаемые как действия во имя веры, сегодня забыты. В 1701 году Пруссия стала независимым немецким монархическим государством. С тех пор название «прусский» стало синонимом слова «немец».

Земли, занятые народами, говорящими на балтийских языках, составляли примерно одну шестую того, что они занимали в доисторические времена, до славянских и немецких вторжений.

На территории, расположенной между реками Висла и Неман, широко распространены древние названия населенных пунктов, но в основном германизированные. Предположительно балтийские имена встречаются к западу от Вислы, в Восточной Померании.

Археологические свидетельства не оставляют сомнений в том, что до появления готов в низовьях Вислы и в Восточной Померании в I веке до нашей эры.е. эти земли принадлежали прямым потомкам пруссаков. В эпоху бронзы, до экспансии центральноевропейской лужицкой культуры (около 1200 г. до н.э.), когда, по-видимому, западные балты населяли всю территорию Померании вплоть до нижнего Одера и современной Западной Польши, вплоть до Буга и В верхнем Припяти на юге мы находим свидетельства той же культуры, которая была широко распространена на древних прусских землях.

Южная граница Пруссии доходила до реки Буг, притока Вислы, о чем свидетельствуют названия прусских рек.Археологические находки показывают, что современное Подляское воеводство, расположенное в восточной части Польши, и Белорусское Полесье в доисторические времена были заселены судовцами. Только после длительных войн с русскими и поляками в XI-XII веках южные границы судианского поселения ограничились рекой Нарев. В XIII веке границы даже продвинулись дальше на юг, по линии Островка (Остэродэ) — Олынтын.

балтийских названия рек и населенных пунктов используются на всей территории от Балтийского моря до Запада Великой Руси.Есть много балтийских слов, заимствованных из финно-угорского языка и даже от финнов Поволжья, живших на западе России. Начиная с XI-XII веков в исторических описаниях упоминается воинственное балтийское племя галиндов (Голиад), жившее над рекой Протва, недалеко от Можайска и Гжатска, к юго-востоку от Москвы. Все сказанное свидетельствует о том, что балтийские народы жили на территории России до нашествия западных славян.

Балтийские элементы в археологии, этнографии и языке Беларуси занимают исследователей с конца XIX века.Галинды, жившие в Подмосковье, создали интересную проблему: их название и исторические описания этого племени указывают на то, что они не принадлежали ни к славянам, ни к финно-уграм. Тогда кем они были?

В самой первой русской летописи «Повесть временных лет» галинды (голиады) впервые упоминаются в 1058 и 1147 годах. В лингвистическом отношении славянская форма «голяд» происходит от древнего прусского «галиндо». «Этимологию слова можно объяснить с помощью итонского слова галас -« конец ».«

В Древпейрусе Галиндо также обозначал территорию, расположенную в южной части Балтийской Пруссии. Как мы уже отмечали, прусские галинды упоминаются Птолемеем в его «Географии». Вероятно, галинды, жившие на Руси, были названы так потому, что находились восточнее всех балтийских племен. В XI и XII веках русские окружали их со всех сторон.

Веками русские боролись против прибалтов, пока наконец не победили их.С тех пор о воинственных галиндах больше не упоминалось. Скорее всего, их сопротивление было сломлено, и, вытесненные увеличившимся славянским населением, они не смогли выжить. Для балтийской истории эти немногие сохранившиеся фрагменты особенно важны. Они показывают, что западные прибалты боролись против славянской колонизации на протяжении 600 лет. Согласно лингвистическим и археологическим исследованиям, по этим описаниям можно установить территорию расселения древних балтов.

На современных картах Беларуси и России почти невозможно найти балтийские следы в названиях рек или местностей — сегодня это славянские территории. Однако лингвистам удалось преодолеть время и установить истину. Литовский лингвист Буга в своих исследованиях 1913 и 1924 годов установил, что 121 название реки в Беларуси имеет балтийское происхождение. Он показал, что почти все названия в верхнем течении Днепра и верховьях Немана несомненно имеют балтийское происхождение.

Некоторые похожие формы встречаются в названиях рек в Литве, Латвии и Восточной Пруссии, их этимологию можно объяснить, расшифровав значение балтийских слов.Иногда в Беларуси одно название могут носить несколько рек, например, Водва (так называется один из правых притоков Днепра, другая река находится в Могилевской области). Слово происходит от балтийского «вадува» и часто встречается в названиях рек Литвы.

Следующий гидроним «Лучеса», который на Балтике соответствует «Лаукеса», происходит от литовского lauka — «поле». Река с таким названием есть в Литве — Лаукеса, в Латвии — Лаукеса и трижды встречается в Беларуси: на севере и юго-западе от Смоленска, а также к югу от Витебска (приток верхней Даугавы — Двина).

До сих пор названия рек являются лучшим способом обозначить зоны расселения народов в древности. Буга был убежден в первоначальном заселении современной Беларуси балтами. Он даже выдвинул теорию о том, что вначале литовские земли могли располагаться к северу от реки Припять и в бассейне верхнего Днепра. В 1932 г. немецкий славяновед М. Фасмер опубликовал список названий, которые он считал балтийскими, в который вошли названия рек, расположенных в Смоленской, Тверской (Калининской), Московской и Черниговской областях, что расширило зону расселения прибалтов до Запад.

В 1962 году русские лингвисты В. Топоров и О. Трубачев издали книгу «Лингвистический анализ гидронимов в бассейне Верхнего Днепра». Они обнаружили, что более тысячи названий рек в верхнем бассейне Днепра имеют балтийское происхождение, о чем свидетельствует этимология и морфема слов. Книга стала наглядным свидетельством многолетней оккупации балтами в древности территории современной Беларуси и восточной части Великороссии.

Распространение балтийской топонимии на современных российских территориях верхнего Днепра и бассейнов верхней Волги является более убедительным свидетельством, чем археологические источники.Приведу несколько примеров балтийских названий рек в Смоленской, Тверской, Калужской, Московской и Черниговской областях.

Истра, приток Вори на территории Гжатска, и западный приток Москвы-реки имеют точные параллели в Литве и Западной Пруссии. Isrutis, приток Prege-le, где корень * ser «sr означает» плавать «, а strove означает» ручей «. «Реки Вержа на территории Вязьмы и в Тверской области ассоциируются с балтийским словом« береза ​​», литовским« берзами ».Обжа, приток Межи, расположенный в Смоленской области, ассоциируется со словом, означающим «осина».

Река Толжа, расположенная в районе Вязьмы, получила свое название от * tolza, что связано с литовским словом tilzti — «погружаться», «находиться под водой»; того же происхождения название города Тильзит, расположенного на реке Неман. Угра, восточный приток Оки, относится к литовскому «унгурупе»; Сож, приток Днепра, происходит от * Сбза, восходит к древнему непрусскому шугу — «дождю».Жиздра — приток Оки, и город с таким же названием происходит от балтийского слова, означающего «могила», «гравий», «грубый песок», литовские звигздрас, зыргздас.

Название реки Нара, притока Оки, расположенной на юге Москвы, неоднократно отражается в Литве и Западной Пруссии: это литовские реки Нерис, Нарус, Нарупа, Наротис, Нараса, озера Нарутис и Нарочис, в Старопрусский — Naurs, Naris, Naruse, Na -urve (современный Нарев) — все они произошли от слова narus, что означает «глубокий», «тот, в котором можно утонуть» или nerti- «нырять», «нырять». .

Самая дальняя река, расположенная на западе, — река Цна, приток реки Оки, протекает к югу от Касимова и к западу от Тамбова. Это название часто встречается в Беларуси: приток Уша у Вилейки и приток Гайна в Борисовском районе происходят от * Тбсна, Балтийская * тусна; Старопрусское tusnan означает «спокойствие».

Названия рек балтийского происхождения встречаются на юге до Черниговской области, расположенной севернее Киева. Здесь встречаются следующие гидронимы: Верепет, приток Днепра, от литовского verpetas — «водоворот»; Титва, приток Снова, впадающего в Десну, имеет корреспонденцию на литовском языке: Титува.Самый крупный западный приток Днепра — Десна, возможно, связан с литовским словом desine — «правая сторона».

Вероятно, название реки Волга восходит к балтийской джилге — «длинная река». В литовском языке jilgas ilgas означает «длинный», следовательно, Jilga означает «длинная река». Очевидно, это название определяет Волгу как одну из самых длинных рек в Европе. В Литве и Латвии много рек с названиями ilgoji — «самая длинная» или itgupe — «самая длинная река».

На протяжении тысячелетий финно-угорские племена были соседями балтов и граничили с ними на севере, на западе.В течение короткого периода отношений между балтийскими и финно-угороязычными народами, возможно, были более тесные контакты, чем в более поздние периоды, что отражается в заимствованиях из балтийского языка в финно-угорских языках.

Таких слов известны тысячи с тех пор, как В. Томсен опубликовал свое замечательное исследование взаимодействия финского и балтийского языков в 1890 году. Заимствованные слова относятся к области животноводства и сельского хозяйства, к именам растения и животные, части тела, цветы; обозначение временных терминов, многочисленные нововведения, которые были вызваны высшей культурой прибалтов.Также заимствовал ономастику, лексику из области религии.

Значение и форма слов доказывают, что эти заимствования имеют древнее происхождение; лингвисты считают, что они относятся ко II-III вв. Многие из этих слов были заимствованы из древней Балтии, а не из современных латышских или литовских языков. Следы балтийской лексики встречаются не только в западно-финских языках (эстонском, ливонском и финском), но и в волго-финских языках: мордовском, марийском, мансийском, черемисском, удмуртском и коми-зырянском.

В 1957 году русский лингвист А. Серебренников опубликовал исследование под названием «Изучение ныне исчезнувших индоевропейских языков, соотнесенных с балтийскими, в центре европейской части СССР». Он приводит слова из финно-угорских языков, расширяющие список заимствованных балтизмов, составленный В. Томсеном.

Насколько сильно балтийское влияние распространилось в современной России, подтверждается тем фактом, что многие балтийские заимствования на волжско-финские языки неизвестны западным финнам.Возможно, эти слова пришли непосредственно от западных балтов, которые населяли верховья Волги и в период ранней и средней бронзы постоянно стремились продвигаться все дальше и дальше на запад. Действительно, примерно в середине второго тысячелетия фатьяновская культура, как уже говорилось выше, распространилась в нижнем течении Камы, верховьях Вятки и даже в бассейне реки Белая, расположенном в современной Татарии и Башкирии. .

На протяжении всего железного века и в ранние исторические времена мари и мордва были непосредственными соседями западных славян, соответственно «мерия» и «мордовцы», как отмечается в исторических источниках.Марийцы заняли Ярославский, Владимирский уезды и восток Костромской области. Мордовцы жили западнее низовья Оки. Границы их расселения по территории прослеживаются по значительному количеству гидронимов финно-угорского происхождения. Но в землях мордвы и марийцев названия рек балтийского происхождения встречаются редко: между городами Рязанью и Владимиром были огромные леса и болота, которые веками служили урочищами, разделявшими племена.

Как отмечалось выше, огромное количество балтийских слов заимствовано финскими языками — это названия домашних животных, описание того, как за ними ухаживать, названия сельскохозяйственных культур, семян, обозначения способов обработки почвы и процессов прядения. .

Заимствованные слова несомненно показывают, какое огромное количество нововведений были привнесены балтийскими индоевропейцами в северные земли. Археологические находки не дают столько информации, поскольку заимствования относятся не только к материальным предметам или предметам, но и к абстрактной лексике, глаголам и прилагательным, результаты раскопок в древних поселениях не могут об этом сказать.

Среди заимствований в области сельскохозяйственных терминов выделяются обозначения злаков, семян, проса, льна, конопли, мякины, сена, сада или растений, произрастающих в нем, и инструментов, таких как бороны. Отметим заимствованные у балтов названия домашних животных: баран, барашек, коза, поросенок и гусь.

Балтийское слово, обозначающее лошадь, жеребец, лошадь (литовские зирги, прусские сирги, латышские зирги), по-финно-угорски означает бык (фин. Agka, эстонское bdrg, ливское — арга).Финское слово juhta — «шутить» — происходит от литовского junkt-a, jungti — «пошутить», «пошутить». Среди заимствований есть также слова для переносного плетеного изгороди, используемого для скота в открытых помещениях (литовская гарда, мордовская карда, кардо), имя пастуха.

Группа заимствованных слов для процесса прядения, названия веретена, шерсти, нити, вереньки показывают, что обработка и использование шерсти уже были известны прибалтам и произошли от них. Названия спиртных напитков, в частности, пива и медовухи, были заимствованы у прибалтов, соответственно, и такие слова, как «воск», «оса» и «шершень».

Слова заимствованы у балтов: топор, шляпа, башмаки, чаша, ковш, рука, крюк, корзина, сито, нож, лопата, метла, мост, лодка, парус, весло, колесо, забор, стена, опора, шест. , удочка, ручка, ванна. Названия таких музыкальных инструментов, как канклес (букв.) — «цитра», а также обозначения цветов: желтый, зеленый, черный, темный, светло-серый, и прилагательные — широкий, узкий, пустой, тихий, старый, тайный, храбрый (галантный).

Слова со значениями любви или желания могли быть заимствованы в ранний период, так как они встречаются как в западно-финском, так и в волжско-финском языках (литовский melte — любовь, mielas — дорогой; финский mieli, угро- Мордовский тег, удмуртский мыл).Близкое родство балтов и угров отражается в заимствованиях для обозначения частей тела: шеи, спины, надколенника, пупка и бороды. Прибалтийского происхождения не только слово «сосед», но и имена членов семьи: сестра, дочь, невестка, зять, двоюродный брат, что говорит о частых браках между балтами и угорскими финнами.

О существовании связей в религиозной сфере свидетельствуют слова: небо (taivas от балтийского * deivas) и бог воздуха, грома (литовский Perkunas, латышский Regkop, финский perkele, эстонский pergel).

Огромное количество заимствованных слов, связанных с процессами приготовления пищи, указывает на то, что балты были носителями цивилизации в юго-западной части Европы, населенной угорскими охотниками и рыбаками. Угры, жившие по соседству с балтами, в определенной степени подверглись индоевропейскому влиянию.

В конце тысячелетия, особенно в период раннего железного века и первых веков до нашей эры. До н.э. угро-финская культура в бассейне верхней Волги и к северу от Даугавы-Двины знала производство продуктов питания.От прибалтов они переняли метод создания поселений на холмах, строительство домов прямоугольной формы.

Археологические находки показывают, что на протяжении веков бронзовые и железные орудия труда и характер украшений «экспортировались» из Балтики в финно-угорские земли. Начиная со II по V век, западно-финские, марийские и мордовские племена заимствовали орнаменты, характерные для балтийской культуры.

Что касается долгой истории балтийских и угорских отношений, языковые и археологические источники предоставляют те же данные, что и для распространения балтов на территории, которая сейчас принадлежит России, заимствованные балтийские слова из волжско-финских языков становятся бесценные свидетельства.

Ты _

балтов — народа, индоевропейского происхождения, носители балтийских языков, которые населяли в прошлом и сейчас населяют территорию Балтийского региона от Польши и Калининградской области до Эстонии … По данным исторических диалектология, уже в конце II тысячелетия до нашей эры. Балты делились на три большие диалектные племенные группы : западные, средние и днепровские. Последний из них, по мнению В.В. Седова, представлено археологических культуры — Тушемлинско-Банцеровская, Колочинская и Мощинская. В IV-III вв. До н. Э. Различия сложились между западными балтами (пруссы, галинды, ятвяги) и восточными балтами (курши, предки литовцев и латышей). К VI-VIII вв. включают разделение восточных балтов на участвовавших в этногенезе литовцев (жмудины, иначе самогиты, собственно Литва — аукштаиты, а также надрув, скалвы), из одного ст., и которые стали предками современных латышей (куршей, земгалов, селонов, латгалов) и др.

В I тысячелетии балтийские племена населяли территорию от юго-западной Балтики до Верхнего Днепра и бассейна Оки. Экономика: сельское хозяйство и животноводство. Первые письменные упоминания о балтах встречаются в труде «О происхождении немцев и местонахождении Германии» (лат. De origine, moribus ac situ Germanorum) Римский историк Публий Корнелий Тацит ( 98 ), где они называются аэсти (лат.aestiorum gentes). Позднее балты были описаны под разными именами в трудах остготского историка Кассиодора ( 523 ), готика историк Иордания ( 552 ), англосаксонский путешественник Вульфстан (900 ), северогерманский летописец архиепископа Адам Бременский ( 1075 ). Древние и средневековые источники называли их аист-аэсти. Иордания разместила их на обширных территориях Восточной Европы от побережья Балтики до бассейна Нижнего Дона.Название Balta (нем. Balten) и балтийский язык (нем. Baltische Sprache) в качестве научных терминов были предложены в 1845 г. Немецкий лингвист Георг Нессельманн ( 1811-1881 ), профессор университета в Кенигсберге. Древнерусские летописи принесли названия ряда отдельных племен балтов (Литва, Летгола, Земигола, Жмуд, Корс, Ятвяги, Голиад и Пруссы).

С VI века. просочились на свою территорию славян, , а в VIII-IX вв.начинается процесс славянизации днепровских прибалтов, завершившийся в XII-XIII вв. Западных прибалтов в России называли чухонтами … ТО 983 поход принадлежит Владимиру против литовского племени ятвягов и на некоторое время овладел речными путями по Неману. Часть прибалтийских народов была уничтожена во время экспансии немецких рыцарей, часть ассимилировалась к концу XVI в. XVII вв. или растворено на этногенезе современных народов.В настоящее время существует два балтийских народа — латыши и литовцы.

Языческий идол с южного побережья Балтики (земля Мекленбург). Деревянная фигурка из дуба была обнаружена при раскопках в 1968 году в районе озера Толенское. Находка датируется XIII веком.

Одежда балтийских племен X-XII веков

Женские украшения земгалов и укштайтов

Фигурка из Волина.Бронза. IX век балтийские славяне

Средневековый костюм прибалтийских горожан

Пруссаки и крестоносцы

Одежда эстонского крестьянина

Археологическая культура Археология

Sllavët dhe Baltët kanë ekzistuar. Harta e vendbanimit të fiseve sllave. Фиси мордовский, эрзянский

(Райони и Калининград, pjesë e Смоленск, Bryansk dhe disa rajone aty pranë).

Përmendjet e shkruara

Përmendjet e para të shkruara të fiseve që jetojnë në territoret ngjitur me bregdetin jugor të Detit Venedian (tani Baltik) gjenden në esenë «Për origjinën e gjermanëve dhe vend4 emacë tér ая?» esthyi (лат. aestiorum gentes ) Первеш кесай, Геродоти пэрменд ньерезит и Будинес, тэ cilët jetonin në rrjedhën e sipërme të Donit midis Vollgës dhe Dnieperit. Më vonë, këto fise të Estiave u përshkruan me emra të ndryshëm në shkrimet e Historianit Romak-Ostrogotik Cassiodorus (), историкит Готик Иордан (), удхэтарит Англо-Саксонский Вульфстан (), kronistmanitëtë.

Emri aktual i fiseve antike që jetojnë në territoret ngjitur me bregdetin jugor të Detit Baltik është balte (ajo I zbardhur ) dhe gjuhë baltike baltike tarcheman (ajo i zbardhur ) dhe gjuhë baltike tarcheman Нессельманн (-), профессор в Университете и Кенигсберге, он венд тэ термит лето-литуанезет , эмри формулирует аналогично мне Mare Balticum (Дет и бард).

Вендбаним историк

Вятичи дхэ Радимичи

Besohet se Balts morën pjesë në etnogjenezën e Vyatichi dhe Radimichi. Kjo dëshmohet nga dekorimet karakteristike — pishtarë të qafës, të cilat nuk janë ndër dekorimet e zakonshme në botën sllave lindore të shekullit të 12-të. Vetëm në dy fise (Radimichi dhe Vyatichi) ата у përhapën relativisht. Një анализэ е gjerdanëve të Radimich tregon se prototipet е shumë prej tyre gjenden në antikitetet balltike dhe zakoni i përdorimit të tyre të gjerë është për shkak të përfshirjes së fjnisiNatyrisht, shpërndarja e grivnas në qafë në zonën Vyatichi gjithashtu pasqyron ndërveprimin e sllavëve меня Балтс Голяд. Midis bizhuterive Vyatichi ka bizhuteri qelibar dhe pishtarë qafe, të panjohur në tokat e tjera antike ruse, por që kanë analogji të plotë në materialet Letto-Lituaneze.

Shkruani një përmbledhje në lidhje me artikullin «Balts»

Shënime

Letërsi

• Балты — БДТ, Москва 2005. ISBN 5852703303 (vëllimi 2)
• Валентин Васильевич Седов «Славет е Днепр тэ Ёрм дхе тэ районит».- Шкенце, Москва 1970.
.
• Раиса Яковлена ​​Денисова — Зинатне, Рига 1975.

Lidhje

• www.karger.com/Article/Ab Аннотация / 22864

Një фрагмент që karakterizon Balts