Страны Африки и их столицы + карта – Teadmiseks.ee
Список стран Африки и их столиц
| Страна | Столица |
|---|---|
| Алжир | Алжир |
| Ангола | Луанда |
| Бенин | Порто-Ново |
| Ботсвана | Габороне |
| Буркина-Фасо | Уагадугу |
| Бурунди | Гитега |
| Габон | Либревиль |
| Гамбия | Банжул |
| Гана | Аккра |
| Гвинея | Конакри |
| Гвинея-Бисау | Бисау |
| Джибути | Джибути |
| Египет | Каир |
| Замбия | Лусака |
| Зимбабве | Хараре |
| Кабо-Верде | Прая |
| Камерун | Яунде |
| Кения | Найроби |
| Коморские Острова | Морони |
| Демократическая Республика Конго | Киншаса |
| Республика Конго | Браззавиль |
| Кот-д’Ивуар | Ямусукро |
| Лесото | Масеру |
| Либерия | Монровия |
| Ливия | Триполи |
| Маврикий | Порт-Луи |
| Мавритания | Нуакшот |
| Мадагаскар | Антананариву |
| Малави | Лилонгве |
| Мали | Бамако |
| Марокко | Рабат |
| Мозамбик | Мапуту |
| Намибия | Виндхук |
| Нигер | Ниамей |
| Нигерия | Абуджа |
| Руанда | Кигали |
| Сан-Томе и Принсипи | Сан-Томе |
| Сахарская Арабская Демократическая Республика | Эль-Аюн |
| Сейшельские острова | Виктория |
| Сенегал | Дакар |
| Сомали | Могадишо |
| Сомалиленд | Харгейса |
| Судан | Хартум |
| Сьерра-Леоне | Фритаун |
| Танзания | Дар-эс-Салам |
| Того | Ломе |
| Тунис | Тунис |
| Уганда | Кампала |
| ЦАР | Банги |
| Чад | Нджамена |
| Экваториальная Гвинея | Малабо |
| Эритрея | Асмэра |
| Эсватини | Мбабане |
| Эфиопия | Аддис-Абеба |
| Южно-Африканская Республика | Претория |
| Южный Судан | Джуба |
Карта государств Африки
Карта стран Африки.
Источник: https://commons.wikimedia.org/wiki/File:African_continent-fr.svg
Сколько стран в Африке?
62
Данный сайт использует файлы куки для обеспечения наилучшей функциональности и эфективности работы. Продолжая пользоваться сайтом вы соглашаетесь с политикой использования куки. Согласен Подробнее
Запад, который не помог. Африканские страны отворачиваются от Франции
Перемены, которые Парижу удавалось откладывать в течение холодной войны, все же настигли его тремя десятилетиями позже. В бывшей Французской Западной Африке ищут новых союзников за рубежом. 30 сентября государственный переворот сотряс государство Буркина-Фасо. На протяжении десятилетий дружественные ЕС правительства сменяли в нем друг друга, а присланные Францией войска защищали местных жителей от джихадистов. Итог вопреки ожиданиям неутешителен: потеря контроля над 40% территории, голод в оставленных районах, безраздельное господство европейского бизнеса в ущерб местному производству.
На волне антифранцузских настроений шанс выпадает военным, ищущим помощи у России, Китая и Турции. В 2021 году подобный переворот уже произошел в соседнем государстве Мали. Пример заразителен: если судить по данным социологии, разворот на Восток не исключен в Нигере, Чаде, Камеруне — повсюду, где раньше существовала Французская колониальная империя.
Месье нервничает
Читайте также
СМИ: президент Буркина-Фасо подал в отставку и отбыл из страны
Разочарование в особых отношениях с Францией повсеместно на обширных пространствах Западной Африки, где обретение независимости в 1960-е годы приняло форму, далекую от разрыва с прежними порядками. В отличие от Великобритании, Испании и Португалии, покинувших свои колонии раз и навсегда, Франция предпочла срежиссированный уход в тень. В середине прошлого века восемь африканских государств (Бенин, Буркина-Фасо, Кот д’Ивуар, Гвинея-Биссау, Мали, Нигер, Сенегал и Того) по предложению Парижа образовали валютный союз, регулируемый собственным Центробанком.
Половину его активов разместили в банках Франции и на ее же территории стали печатать банкноты. Париж выступил как гарант стабильности денежной единицы: то есть лишил правительства по отдельности права ее девальвировать. Сложившаяся ситуация не имела себе подобных: политическая независимость была обеспечена, но об экономической говорить и не приходилось.
В основе предложенного Францией финансового порядка лежала свободная циркуляция капиталов между бывшими колониями и метрополией. Воспользовавшись оставленными в силе налоговыми льготами и полагаясь на исторически полученную фору, компании Пятой республики легко захватили контроль над местными рынками и уже не отдавали их конкурентам. Обычно этого мягкого присутствия Франции было достаточно, но время от времени она вмешивалась и грубой силой: в 1979-м, когда ее войска свергли диктатора Центральной Африки Бокассу, или в 2011-м, когда спецназ Пятой республики сместил по обвинению в фальсификации выборов антифранцузски настроенного президента Кот-д’Ивуара Лорана Гбагбо, а авиация поучаствовала в сведении счетов с ливийским лидером Муаммаром Каддафи.
Около 2015 года французское вмешательство в дела Африки достигло пика: военные операции (все против исламистов) проводились одновременно в ЦАР, Мали, Мавритании, Буркина-Фасо, Нигере и Чаде. Это было предельное напряжение сил: довести до победы не удалось ни одну из них.
В 2020-е стало ясно, что роль французов в Африке клонится к той, которую взяли на себя США в Афганистане. Многочисленные тактические победы над джихадистскими группировками не вели к их уничтожению. Удары по позициям противника страдали от неточности. Поддержка местного населения таяла по мере накопления невынужденных жертв. Военные элиты стали склоняться к мысли, что победить джихадистов с французской помощью не выйдет, и даже предложение Парижа реформировать валютный союз, смягчив его правила, не спасло положения. Как следствие неудач, дружественные Парижу режимы стали рушиться сами собой.
Русская карта
Читайте также
У посольства Франции в Буркина-Фасо прошла акция протеста
Переворот, произошедший 30 сентября в Буркина-Фасо, задел интересы Франции, но непредвиденно в фокусе внимания оказалась Россия.
Сначала стало известно, что сторонники новых властей, собравшиеся на митинг, принесли с собой российские флаги и стали выкрикивать название нашей страны, ожидая реакции из Москвы. Затем принявший руководство государством в свои руки капитан Ибрахим Траоре направился во главе военного конвоя в столицу Уагадугу и взял с собой телевизионную команду. Толпа, которая попала в кадр, приветствовала его пророссийскими лозунгами.
С Францией победители не захотели иметь ничего общего. Траоре объявил, что его предшественник Поль-Анри Сандаого Дамиба попробовал скрыться на французской военной базе, откуда планирует контрнаступление. В ответ сторонники Траоре напали на посольство Франции и Французский институт. Париж вынужден был вмешаться, объявив, что Дамибу не поддержит. Но на позицию новых властей это уже не повлияло: те объявили, что из прошлого необходимо извлечь уроки и обратиться к «новым партнерам по борьбе с терроризмом». Западные СМИ увидели в этих словах намек на Россию.
Одна из основных претензий к Франции — как формулируют сторонники новых властей — прямое пренебрежение интересами союзника и скупость.
На контрасте с Украиной, которую Париж обеспечивает своим самым современным вооружением, — союзники по борьбе с джихадистами буркинийцы десятилетиями страдают от отсутствия самого необходимого. «Случалось так, что нашим добровольцам приходилось идти в бой вооруженными только своей храбростью и амулетами», — сетует один из бывших премьеров Буркина-Фасо, перешедший на сторону Траоре, Якуба Исаак Зида, призывая к перевооружению по примеру соседней Мали.
Живущим в Африке трудно сомневаться, что Буркина-Фасо это необходимо. В 2022 году подскочило до рекордного общее число исламистских атак на эту страну, а доля беженцев, покинувших свои дома после наступлений джихадистов, возросла до 2 млн человек — 10% всего населения. Но отвлеченная европейскими проблемами Франция оказалась не на высоте положения. Тогда-то давно скапливавшееся раздражение приняло форму военного переворота, сократившего геополитические границы Французской Африки.
Путь через саванну
Читайте также
Мятеж военных и арест президента.
Что происходит в Буркина-Фасо
В европейских СМИ разворот африканских государств от Франции к России часто представляют как сползание в сторону авторитарных порядков. В действительности это не так: рассчитывающий на дружбу с Москвой Траоре пришел к власти, сместив Дамибу, который сам, в свою очередь, оказался у власти в результате переворота. В 2021 году похожий сценарий реализовался в Мали. Сторонники разворота от Франции на Восток взяли власть силой. Но их предшественники, гораздо более лояльные Парижу, представляли собой военную хунту.
Отвергая участие Франции и демонстративно подчеркивая готовность сотрудничать с Россией, новые власти африканских государств стремятся опереться на поддержку собственных сограждан — выступая в несвойственной для себя роли демократических политиков. Социологические опросы, проведенные в Мали, Сенегале, Того и еще 14 государствах региона социологами African Youth Survey в 2020 году, выявили резкие антифранцузские настроения у большинства местной молодежи.
Сокращение гуманитарной помощи на фоне пандемии сыграло в этом свою роль. Обвиняя Россию в распространении голода, медиа Запада убеждают лишь свою собственную аудиторию. В Африке настроения иные: там замечают снижение поставок от прежних благотворителей, на которых уже успели положиться, и еще более ожесточаются против Запада, решившего тратить меньше в трудную минуту.
В отличие от восточноевропейских государств, оптимистически рассчитывающих на вхождение в ЕС, африканцы в огромном большинстве сознают, что, несмотря на общее прошлое в колониальной империи и знание ее языка, никакой общности судеб со Старым Светом у них не будет и, значит, не остается другой альтернативы, кроме поиска собственного пути.
На то же, со своей стороны, исподволь намекает и Франция. Еще в 1980-е она ввела въездные визы для своих бывших подданных, а с течением времени только ужесточала правила. Действующий, к примеру, для Мали порядок точно соответствует тому, который Фпанция установила для России в 2022 году.
Естественно, сохранению прежних связей между государствами он не способствует.
В XXI веке от не по-африкански прохладного отношения страдают даже те, с кем связано поддержание связей, — политические элиты: в 2021 году на отказ в визах жаловались министр иностранных дел ЦАР и вице-спикер местного парламента. Со своей стороны, европейцы обеспокоены африканской рождаемостью и стремятся заранее запереть двери. Но при таких обстоятельствах дальнейшее отдаление бывших колоний от их метрополии остается лишь делом времени.
Игорь Гашков
Теги:
Буркина-Фасо
«Настоящая» карта Африки
Мы часто думаем о карте как о реалистичном изображении мира, но на самом деле это совсем противоположное: аккуратное и идеалистическое нанесение границ в зачастую беспорядочных местах без видимых демаркационных границ. земля. Карта может отображать государственный суверенитет над территориями, где фактическое управление практически отсутствует.
Карта Африки, существующая сегодня, во многом является наследием колониализма девятнадцатого века. Некоторые из этих границ оспариваются, и многие их участки еще предстоит официально оформить. По сей день у Африканского союза есть «Пограничная программа», отвечающая за уточнение границ, а также за предотвращение и разрешение споров по поводу них. Такие споры включали стычки из-за островов Бакасси между Камеруном и Нигерией; непродолжительный конфликт между Буркина-Фасо и Мали из-за полосы Агачер; и двухлетняя война между Эритреей и Эфиопией из-за расположения пары деревень, унесшая жизни 70 000 человек. Тем не менее обычно не возникает вопроса о том, какие штаты — и есть ли какие-либо — находятся по обе стороны от этих границ.
Тем не менее, продолжающееся использование слепых представлений о старых колониальных границах заставляет нас неправильно интерпретировать реальность на местах во многих африканских государствах и переоценивать их эмпирическую эффективность.
Официальная карта делает проект национального государства в Африке одинаково успешным и стабильным. Но пришло время для карты, отражающей фактическое географическое распределение африканской государственной власти.
Карта европейских владений в Африке, 1904 г.
Чтобы создать такую карту, я разработал простой метод определения государственной власти, определяемый как минимальный уровень порядка и безопасности и фактическое осуществление государством своих полномочий, который включал анализ рекомендаций по поездкам, выпущенных французским министерством иностранных дел. Эти рекомендации включают в себя карты, на которых территории каждой страны мира обозначены четырьмя цветами, символизирующими уровни безопасности — от зеленого, когда посетителям предлагается проявлять «нормальную бдительность», до красного, где их присутствие «строго нежелательно».
На приведенной ниже карте я преобразовал каждую красную область в серую и посчитал каждую несерую область (изображенную без цвета) находящейся под контролем государства, а серые — вне его.
Конечно, район, опасный для гражданина Франции, не обязательно означает, что он опасен для местных жителей. Но это предполагает неспособность государства осуществлять полный суверенитет в этом конкретном регионе. Затем с технической помощью сотрудников Службы информационных технологий Помонского колледжа я изменил границы африканских стран, чтобы отразить только ту часть их территории, над которой они осуществляют государственный контроль. На приведенной ниже карте представлен конечный результат — «настоящая» карта Африки.
(карты Уоррена Робертса и Робин Свифт)
Новая карта дает интересные сведения о положении дел на континенте. Например, большие участки африканской земли находятся вне досягаемости государств, которые якобы контролируют их. На этой «реалистической» карте некоторые из 54 официальных африканских государств примыкают друг к другу, но другие разделены большими полосами безгосударственных регионов, некоторые из которых имеют протяженность более тысячи миль.
По моим подсчетам, из 11,7 миллионов квадратных миль африканской континентальной суши примерно 4 миллиона, или около 34 процентов, не контролируются государством. На самом деле человек может отправиться из Мавритании в Египет (при условии, что он выживет в пути), не сталкиваясь с какой-либо эффективной государственной властью.
Карта также поднимает вопросы о том, действительно ли некоторые из этих стран — даже те, в которых законные правительства признаны другими странами — существуют хоть сколько-нибудь значимо. Рассмотрим Ливию и Сомали, два полностью серых государства. Ливия борется с падением режима Каддафи в 2011 году и еще может восстановиться. Сомали, с другой стороны, не было государством с 1990 года.
Нигерия — еще один пример. «Боко Харам» во многом связана с потерей Нигерией контроля над своей северной территорией, хотя фактический диапазон действий группировки, как правило, ограничивается северо-востоком. Дельта Нигера также остается горячей точкой, в результате чего в стране остается немногим более двух небольших прерывистых сегментов, которые в значительной степени соответствуют Йорубаленду на западе и Игболенду на востоке.
Чад, напротив, выделяется как прочный остров в море сахарского безгражданства. Когда-то раздираемая фракционными гражданскими войнами, страна превратилась в потенциального регионального гегемона. Возможно, это связано с милитаристским использованием президентом Идрисом Деби доходов от продажи нефти, которые с 2005 года способствовали росту экономики страны в среднем на 7,8 процента в год.
Пустыня Сахара, 26 февраля 2011 г.
Хуан Медина / РейтерВ Восточной Африке выделяется Эфиопия. Это 2000-летнее никогда не колонизируемое государство существует, несмотря на враждебное окружение. Хотя правозащитники ставят под сомнение поддержку США эфиопского режима — о чем свидетельствует спорный визит президента США Барака Обамы в июле прошлого года — карта ясно дает понять это обоснование. Другого потенциального союзника в регионе просто не осталось.
Как в Западной, так и в Восточной Африке охват государства, как правило, слабее там, где распространился радикальный ислам.
Почти все наиболее территориально проблемные территории, такие как Мали, Нигер и северная Нигерия на западе или Сомали на востоке, имеют мусульманское большинство и пострадали от исламистских мятежей: «Аль-Каида» в странах исламского Магриба в Мали и Нигере; Боко Харам в Нигерии; и «Аль-Шабаб» в Сомали.
Схема краха государств Западной и Восточной Африки также в целом соответствует маршрутам, по которым за последние несколько лет тысячи мигрантов прибыли к берегам Европы. Территориальный распад этих государств может быть не только причиной их миграции, но и тем, что делает ее возможной.
В Центральной Африке Демократической Республике Конго еще предстоит восстановить подлинную власть над своими восточными регионами спустя почти 15 лет после начала предполагаемого постконфликтного перехода. Несмотря на развертывание сил ООН, десятки ополченцев продолжают бродить по его восточным провинциям.
Напротив, в Южной Африке нет ни пятнышка серого. Даже несмотря на то, что Зимбабве находится в относительной разрухе, регион почти полностью свободен от серого на карте.
В Анголе или Южной Африке это может отражать эффективный контроль; в других, таких как Замбия, это может означать отсутствие соперников у государства, несмотря на его более слабые возможности. Как бы то ни было, эта модель коррелирует с более высокими доходами на душу населения и более высокими показателями демократии в этом регионе.
Парадоксально, но один из самых интересных уроков этой реалистичной карты Африки состоит в том, насколько сильно она изменилась по сравнению со своим прошлым. Два или три десятилетия назад на континенте могло быть гораздо меньше серых зон. С другой стороны, еще пять лет назад вдоль побережья Западной Африки было бы больше серых зон. В то время повстанцы шли на Абиджан в Кот-д’Ивуаре после десяти лет гражданской войны, а Гвинея-Бисау стала наркогосударством. Так было и в 1990-е годы, когда в Либерии и Сьерра-Леоне бушевали гражданские войны. Чад и Ангола были бы намного меньше, чем сегодня, поскольку большая часть их территорий была бы серой. Что еще более показательно, Руанда и Уганда, которые сейчас представляют собой чистые карманы на карте в преимущественно серых районах, когда-то были более серыми, чем любая другая страна.
Другими словами, территориальный контроль и восстановление государства возможны, по крайней мере, для некоторых. Но важно отметить, что в настоящее время более сильные страны (такие как Ангола, Чад, Руанда и Уганда) улучшили свое положение в основном самостоятельно при относительно небольшом внешнем вмешательстве. В конце концов, формирование устойчивого государства в Африке, вероятно, должно быть внутренним процессом.
Загрузка…
Пожалуйста, включите JavaScript для корректной работы сайта.
Границы в Африке
До прибытия европейских колонистов границы Африки определялись очень слабо. Границы отражали территории, населенные и контролируемые различными этническими группами, и они часто менялись с течением времени — как правило, в результате миграции или завоевания. Более того, эти границы не определяли всего доступного пространства в Африке. Некоторые территории остались невостребованными или служили нейтральными зонами между коренными этническими группами.
Европейские страны начали перекраивать территориальные границы Африки в конце 1800-х годов, когда их интерес переключился с создания прибрежных торговых постов на освоение богатых внутренних ресурсов континента. К 1880-м годам европейские исследователи, такие как сэр Ричард БЕРТОН, Дэвид ЛИВИНГСТОН, Генри Мортон СТЭНЛИ и Джон Спик, заявляли свои национальные претензии на все большие и большие участки африканской территории. Многие исследователи заключали договоры с африканскими вождями, требуя земли для европейских правителей. Хотя большая часть Африки оставалась неизвестной и неисследованной, европейская конкуренция за территорию усилилась из-за желания получить контроль над минеральными ресурсами и другими богатствами внутренних районов Африки.
Во время этой «борьбы за Африку» европейские страны пытались захватить как можно больше территории. Количество территории, которую фактически колонизировала каждая нация, во многом зависело от ее власти в Европе. Великобритания, Франция, Германия и Италия, которые были сильными и растущими европейскими силами, в конечном итоге контролировали больше земель в Африке, чем более слабые страны, такие как Испания и Португалия.
В результате «схватки» карта Африки превратилась из набора слабо определенных этнических территорий в ряд фиксированных колониальных государств. Европейские колонисты устанавливают границы в соответствии со своими территориальными претензиями, не обращая внимания на традиционные границы коренных народов. В некоторых случаях эти новые территориальные границы разделяли этнические группы между разными колониальными державами. В других случаях они помещали группы с историей враждебности друг к другу вместе в одной колонии.
Европейцы устанавливают границы по географии, а иногда просто проводят прямую линию на карте. Природные объекты, особенно реки и озера, часто становились границами европейских колоний. По большей части такие линии оставались фиксированными, за исключением случаев, когда они перерисовывались в результате перемен в судьбе колониальных держав. Например, Германия потеряла свои африканские территории после поражения в Первой мировой войне, и эти территории вошли в состав колоний других народов.