Брошу всё и уеду на остров! Как карельские поморы туризм на Белом море развивают
История уникального проекта в Белом море, рядом с местом обитания белух, морских ластоногих, крачек. А еще эта история о том, как можно все изменить и начать новую жизнь.
Вот она – белуха! Смотри! Прямо на нашем пути, – Виталий показывает рукой на белое пятно, которое то погружается, то всплывает метрах в 300 от нас. – Я же обещал, что увидишь. Любуйся!
Пока я любовался и доставал фотоаппарат, белуха, видимо, заметив наш катер, погрузилась в воду и исчезла. Ну, что ж, я ее видел, ура. Белый краснокнижный кит из самого Белого моря. Их в Беломорье всего около 80 экземпляров. Редкость! Кстати, это видео белухи снято Виталием.
Мы идем из Кеми на мощном большом катере «Юрий Кудряшов». Катер назван в честь настоящего беломорского морского волка Юрия Кудряшова. Сам он вынужден был уехать жить в Кондопогу, но мореходить за него продолжает катер его имени.
Позади Рабочеостровск с голым пятаком-мысом, где какие-то идиоты спалили церковь-декорацию к фильму «Остров» Павла Лунгина, важную достопримечательность Рабочего, как его здесь зовут.
Впрочем, впереди уже не рукотворная, а природная достопримечательность – островной архипелаг Студенцы. «Студенцы – холодные значит, студеные», – поясняет Виталий. Это примерно 20 километров от Кеми. Самые настоящие дикие острова Беломорья – без человека и следов его присутствия. Только суровая северная природа. Мы идем в открывшийся этим летом на самом большом острове архипелага кемпинг «Северная Карелия». Вот и шатры палаток – конечная точка нашего маршрута.
Два друга
Виталий – это Виталий Фефелов. В журналистской среде Карелии его все прекрасно знают. Виталий много лет был руководителем пресс-службы УФСИН по Карелии. Не раз помогал журналистам, всегда работал так, чтобы как-то очеловечить эту непростую организацию. Сейчас ему 38 лет и он ушел на «пенсию». Теперь он руководитель и управляющий кемпинга «Северная Карелия» в Кемском районе.
– Мы с Глебом родились и выросли в Кеми, дружим с детства. Это наша родина. Я 20 лет назад уехал в Петрозаводск. Окончил исторический факультет Петрозаводского университета. Пошел работать в УФСИН, в Петрозаводске жил и работал. Появилась семья, дети. У Глеба своя история – бизнес, тоже семья, дети. Но каждый год мы вместе едем сюда в отпуск, где живут родители. У меня ведь отец потомственный помор, и я, получается, тоже помор. У нас море в крови. Не могу без него. Весь год сидишь в этих четырех стенах, мечтаешь о Белом море. Мне гости говорят, что тут запах – как на южных морях. Только север другой. Он живет быстрее. Мне нравится, как живет этот суровый красивый аскетичный край. Тут лето короткое, быстрое. И природа словно стремится успевать жить, наслаждается каждым мгновением. А твои заботы, работа – пыль по сравнению с этим всем. Я здесь сейчас ЖИВУ!
Осторожно, крачки!
В нашей небольшой группе прибывших в лагерь не только мы с супругой, но и семейная пара с дочкой из Кеми.
Оказывается, местным жителям тоже интересно посмотреть на окрестности и побывать вот в таких диких местах рядом с домом.
Выгружаемся около понтона-причала метрах в 200 от лагеря. Почти сразу нас начинают атаковать крачки – это такие чайки с длинным прямым клювом. Здесь у них на скалах гнезда с птенцами, вот они и пытаются отогнать угрозу.
Я же говорю, места дикие, – смеется Виталий. – С моего брата они кепку сбили на днях, так что пойдем скорее, чтобы не прилетело.
Мы идем по скале к палаткам. Крачки отстали. Сразу обращаю внимание на совершенно новый и необычный для меня, привыкшего к лесам центральной Карелии, вид. Деревья карликовые, скалы самого разного цвета, везде мох. В скалах небольшие пруды-лужи пресной воды. Морская вода у берега – прозрачное стекло. На дне четко видны водоросли. Сейчас прилив. Вечером все обмелеет и можно будет посмотреть на морских звезд, которых тут полно. Но главное – величественное Белое море во всей своей красе.
На горизонте полоска земли – это Соловки, – показывает Виталий. – А вот там направо, отсюда не видно, знаменитые острова Кузова с их лабиринтами и сейдами, 20 километров отсюда, рядом.
Вид, и правда, потрясающий – словно сидишь в первом ряду большого природного кинотеатра с системой объемного звучания Dolby Surround. Забегая вперед, кого мы только не наслушались. Тут и те же крачки, утки, гуси, лебеди, какие-то певчие птахи, а еще куропатки. Ох, уж эти куропатки, их крик ни с чем не спутать. Знаю их песню после путешествия четырёхлетней давности в Норвегию.
«Всё включено»
Размещаемся в уютных палатках-шатрах. Их здесь пока восемь для туристов, два для сотрудников. Плюс большой обеденный шатер, где кормят гостей. Здесь трехразовое питание, так что еду с собой можно не брать.
Кормят морепродуктами, здесь и выловленными. Зубатка, треска, форель. И это уже не уровень кемпинга, а самый настоящий глэмпинг. И в палатках не спальные мешки, а настоящие кровати с ортопедическими матрасами. В палатках – печи. Для каждой палатки свой биотуалет в двух шагах. Восемь кабинок. Комфортно!
Еще одна фишка – внутренний пресный водоем прямо на острове. Ламбушка в самом сердце острова. Здесь на скале, чуть поодаль от шатров, расположилась баня для гостей лагеря.
БаняЧетыре года назад мы с Глебом уже думали, что было бы классно придумать что-нибудь такое. Какой-нибудь туробъект, – вспоминает Виталий. – Возить людей, поделиться всеми этими красотами. Большинство ведь не знает, что у нас в Карелии есть такие места. Года два назад мы уже начали говорить об этом более конкретно. Посчитали бюджет. Посмотрели, подумали и год назад начали заниматься серьезно. Глеб мне сказал: «Заканчивай ты уже с этими тюрьмами, пришло время настоящим делом заняться».
Ну, я закончил и занялся.
Ну, я закончил и занялся.Потом был долгий поиск места для лагеря. Задача непростая – найти совершенно дикое место, где не будет людей, шума автомобилей, совсем ничего – только одна сплошная природа.
– В сентябре 2021 года, объездив немало мест, я высадился на этом острове, вышел на это пресное озеро. И понял – это оно! И сразу про баню подумал на этом озерце, будет шикарно. Поделился с Глебом фото и видео, он дал добро – вперед!
Рыбаки, пограничники, бобр
Начался долгий путь получения земли. Участок находится в охраняемой территории, но кемпинг здесь построить по закону можно. Администрация Кемского района одобрила идею, все проверяющие и контролирующие органы согласовали, никто палки в колеса не вставлял. Землю получили через аукцион. Все по-белому.
11 мая 2022 года кемские «конкистадоры» высадились на остров. В команде Виталий, его старший брат и 70-летний отец Александр Иванович Фефелов, тот самый потомственный помор.
Семья решила помочь Виталию и Глебу реализовать проект. Глеб остался в Петрозаводске – зарабатывать инвестиции для проекта.
Вокруг снег лежит, лед повсюду, ночью минус, днем максимум плюс 5, ветер. В общем, первые дни, пока мы не поставили первый шатер с печкой, было крайне некомфортно. Про доставку 35 кубов пиломатериалов на остров на понтоне можно писать отдельный материал, так что опустим этот душераздирающий рассказ.
Настоящая стройка началась в июне. Каждый день с утра до вечера визжали шуруповерты, звенели пилы. За месяц выросли все 11 шатров, туалеты и кухня.
– Я скинул за это короткое время килограммов 10, жена не узнала, а крохотная дочка расплакалась, когда увидела меня после такой командировки – что это за дядька!? – вспоминает Виталий. – Я без семьи не справился бы. Без отца, который в свои годы работает как молодой, без брата, который так-то добычей водорослей занимается, квоту получил, я тут я с этим кемпингом. Без жены, которая поняла меня и отпустила в такую авантюру, взяв на себя троих детей.
Виталий признается, что не все было просто и в отношении с местными. Рыбаки и охотники использовали остров как место охоты, как перевалочную базу. Не всем по душе пришлось, что тут палаточный лагерь вырос, пусть и легальный.
Как-то вышел из леса местный рыбак и увидел наш лагерь. И только и стоял минут 10, глядя по сторонам и повторял «Ну, ни хрена себе! Ну, ни хрена себе!». Даже пограничники приезжали. Мы пообщались у костра, они получили ответы на все вопросы, потом уехали. Но самые сложные отношения у нас были не с людьми, а с бобром по прозвищу Бо, который обитает в озерце. Встретил он нас как врагов, все время бил хвостом, прогонял, злился, требовал, чтобы мы убирались. Мы начали носить ему веточки осины, общаться с ним, он, вроде как, подобрел, – смеется Виталий.
На острове животный мир представлен в полной красе. Помимо бобра это еще и зайцы. Есть и «сухопутные» ушастые, а есть морские, которые тюлени. И тех и других запросто можно встретить, гуляя по острову.
Скалистый берег усыпан краснокнижной радиолой розовой, близким родственником женьшеня. На острове есть практически вся ягода – морошка, черника, клюква, вороника. Полно грибов.
А в отлив можно посмотреть на самых настоящих морских звезд.
Пескожилы и керчак
Вечером мы с Виталием отправились копать пескожилов для рыбалки. Это мы пресноводные рыбаки по паркам с лопатой роемся в поисках червей, а морские коллеги ловят на пескожила – морского червя. Больно его рыба любит. Водятся они в той зоне моря, которая оголяется во время отлива.
Тут-то и ищи его норы-домики в илисто-песчаном грунте. А питаются эти красавцы, пропуская через кишечник донный осадок. Для их добычи используется специальная лопата.
Мы с Виталием записали видео, как копать и добывать пескожила. Поморы посмеются – ничего нового – а всем остальным интересно. Ну, круто же!
Вечером была рыбалка. Как раз на календаре День рыбака. Оказалась она короткой и скромной. В День рыбака я поймал керчака (в рифму), или морского бычка. Острого и злого. А еще дважды мне попадались водоросли. Смейтесь, смейтесь. Считаю, что для первой короткой рыбалки на Белом море нормально.
А еще у нас в уловах была знаменитая беломорская зубатка – страшилище с нежным вкусным мясом. Также попались самец и самка рыбы-пинагора. Самец маленький, самка крупная. Мясо их считается деликатесом. Вечером был рыбный пир. Повар приготовила ужин из морских деликатесов, к которым добавилась еще и треска.
Белая ночь на Белом море с фантастическим закатом под бризом, который разгоняет мошку и под курлыканье куропаток – это то, что станет, наверное, главным воспоминаем лета.
Произведение искусства
– Я много путешествовал и могу сказать, что сейчас в моем рейтинге мест, которые меня потрясли, стало одним пунктом больше, – мы общаемся с гостем кемпинга из Москвы Александром Быкадоровым.
Он приехал сюда с дочкой Полиной и женой Татьяной. Путешествуют давно. Просто едут на север и по пути останавливаются в интересных местах. Причем заранее не планируют, куда поехать. Говорят, что только сейчас открыли для себя такой способ путешествий и им нравится.
– Так вот у нас несколько таких потрясающих мест – Куба, Филиппины, Занзибар и вот это место, где мы сейчас находимся, – рассказывают Александр и Татьяна. – Мы как раз сегодня обсуждали, что у нас люди кучу времени и денег тратят, чтобы создать интересный ландшафт на своих участках. Привозят камни, мох, высаживают растения. А здесь все это в готовом виде – куда ни пойдешь, везде красота и природное произведение искусства. И море – такое прозрачное! Все места, куда мы хотели приехать, выбирая направление и маршрут, по сравнению с этим местом отдыхает.
Кстати, гости из Москвы, которые должны были уезжать с нами, спонтанно решили остаться в лагере еще на денек, настолько им здесь понравилось.
Мы еще месяц только работаем, а половина наших гостей уже говорят нам, что обязательно сюда вернутся.
Даже, как видите, из Кеми люди приезжают. А так в основном из шумных городов – Москва, Питер. Они покой ищут в отпуске. И здесь находят его, – радуется Виталий.Покой и настоящая, не испорченная человеком природа – это, действительно, фишка этого места. Можно было бы еще написать про катание на сапбордах, жаркую баньку с заныриванием в прохладное озеро, про незабываемые прогулки по скалам.
Но все же по мне самое главное, ради чего сюда стоит приехать, – величие и уникальность местной природы.
У этого проекта нет хода назад. Мы его обязательно будем развивать. Будем осваивать Беломорье дальше. Впереди непростая зима, будем тут вахтовым методом жить, понятно, что не до туризма. Но весной снова ждем всех в гости. Главное – движение. Море – это движение. А движение – это жизнь.
Вместо послесловия
Я не мог не пообщаться с отцом Виталия – Александром Ивановичем Фефеловым. Он из тех еще людей – сильных, старинных.
Помню, академик Лихачев дал интересное определение мудрости – ум, помноженный на доброту. У Александра Ивановича самая настоящая мудрость, хотя сам он из народа, кровь и плоть его. Его мысли запали и остались. Его добрый взгляд располагает. В нем – жизнь! И он такой же, как это место – спокойный, суровый и успевающий жить.
– Пока ты живой, надо наслаждаться жизнью, дышать этим. Многие люди этого не понимают, – рассуждает Александр Иванович. – Есть жадные, деньги копят, крахоборятся. Зачем? Что ты на тот свет заберешь с собой? Не понимаю сгорбленных старичков. Мне вот 70, я работаю и нормально себя чувствую. Шевелиться надо. Если будешь сидеть на лавочке или на крылечке, так ты быстро зачахнешь. Я вот был пьяницей. Сейчас не пью почти. Все мои друзья давным-давно на том свете, и все из-за алкоголя. Но курить бросить не могу.
– А кто вы по профессии? Кем работали?
Я рамщик, пилостав, пилоправ, стропальщик, каменщик, печник, плотник, лодки шил, работал в рыболовецком колхозе, рыбу ловил, водоросли собирал, был приемщиком.
А еще на баяне играю, самоучка. Москвичи сказали, что я академик, – смеется он.Про море Фефелов-старший говорит с уважением.
– Я в море с 4 лет – батька таскал меня с собой на тоню, не с кем было оставить. Я привык. Море надо уважать, любить и бояться. И оно даст тебе больше. Мегаполисы давят человека, а наедине с природой, с морем, человек становится человеком. Я вот люблю одиночество на природе. Все по-настоящему. А остров этот особенный – он один такой в Белом море, словно весь со скалы состоит. Если бы не работа здесь сейчас, можно было бы сказать, что я тут отдыхаю. Но у меня отдых на том свете будет. А пока надо двигаться, жить. И все эту построенную нами красоту сохранить.
Мы уезжали с острова другими. Обновленными. Здесь начинаешь видеть то, что раньше не видел, не замечал. Понимать то, что раньше не понимал. Недаром говорят, что наше северное море и север просветляют. И, конечно, хочется вернуться сюда снова. Обязательно вернемся.
Фото и видео автор и кемпинга «Северная Карелия»
Наследие деревянного судостроения Поморья, май 2020 года
Товарищество поморского судостроения при поддержке Администрации губернатора и правительства Архангельской области совместно с центром «Патриот» продолжает фотоконкурс-исследование сохранившихся деревянных лодок Поморья и приглашает принять участие в проекте жителей и гостей Архангельска и Архангельской области.
Подробнее о конкурсе.
Карбасы, водлозерки, кижанки, мезенки — эти традиционные лодки еще сохранились на поморских берегах, но скоро пластик и «надувнушки» сделают своё дело. Скоро деревянных лодок не станет или станет совсем мало. Исчезнет уникальный стиль кораблестроения. Беда усугубляется тем, что в свое время лодки Поморья не обмеряли. Или обмеряли эпизодически. Деревянную архитектуру (храмы, дома) изучали, издавали книжки, снимали фильмы, а про морскую — забыли. И что же нам делать? Нужно браться самим, как можем, как умеем.
Огромная просьба участникам фотоконкурса: не забывайте, что это еще и исследование — в комментарии к фотографиям необходимо указать место съемки, а также, по возможности, основные размеры судна (наибольшую длину и ширину), информацию о его владельце и мастере построившем судно, год постройки. На конкурс можно подать любое количество фотографий. Техника исполнения — свободная.
Со времени объявления о начале конкурса нам уже прислали много интересных фотографий.
Новых и старых. Художественных и документальных. С историческими справками и без. Здесь мы разберем несколько примеров того, в каком виде до нас доходит материал и что сделать, чтобы он был максимально полезен для накопления информации о судах Поморья.
Фото Владимира Агеева.
Карбас из д. Яреньга на Летнем берегу. Мастер Николай Михайлович Майзеров сшил карбас в д. Лопшеньга в 2014 году. Длина карбаса 4,5 м. Ширина.1,5 м. Есть контакты владельца.
Отличная работа, отличный карбас. Когда мы бываем в Яреньге, всегда любуемся на новые, добротные карбасы. Это место на Летнем берегу у нас на особом счету. Здесь еще сильна традиция строить карбасы.
Фото Андрея Зайцева.
«Фотографии из моей родной деревни Кальчино. Это те самые «соломбальцы». Такие деревянные катера с простейшими двигателями Л-3, Л-6, Л-12 были очень популярны в Архангельске и, конечно, в Соломбале в сороковые-девяностые годы XX века.
«Шили» из местные умельцы в Соломбале, а эксплуатировали в дельте Северной Двины и для выхода в Белое Море. В основе катера — лодка, крытая фанерной кабиной. Такие катера уже история, а еще лет 20 назад, такие катера стояли почти в каждом соломбальском дворе и на островах дельты Северной Двины. Был такой и у моего дедушки (где-то даже рисованный проект остался). В детстве, я помню, как мы ходили на нем к морю ловить камбалу, за грибами и ягодами — это были незабываемые путешествия. Попадали мы и в настоящие шторма и ходили шхерами и ситниками по мелям, но катер всё выдерживал. Дедушка каждую весну подлатает его и снова целую навигацию отходит — так он отслужил нам верой и правдой почти 30 лет. До сих пор у меня во дворе есть несколько таких двигателей (уверен, что можно завести, если заменить масло и свечи)».
Отличное художественное фото и рассказ. Информация о владельце и мастере-судостроителе не помешала бы. Но, по понятным причинам, может быть недоступна.
Фото Светланы Шуваевой.
Карбас построен в селе Долгощелье в 2009 году Шуваевым Александром Витальевичем. Длина 7 метров, ширина 2,1 метр.
Фотография прежде всего интересна тем, что карбас вооружен бермудским шлюпом — такое нечасто встретишь.
Фото Светланы Шуваевой. Лодка из космического металла находится в селе Койда. Построена Шуваевым Александром Витальевичем.
Эти космические корабли когда-нибудь, надеюсь, станут отдельной темой нашего исследования.
Живописная весенняя фотография «соломбалки» Евгения Тенетова.
Обратите внимание на специальный с иллюминаторами тент. Интересная делать. Жаль, что нет сопутствующей информации. Как минимум длину и ширину в таких случаях можно измерить и записать.
Еще одна «соломбалка» от Федора Плинкова. Живописна и радует тем, что лодка так хорошо сохранилась.
Документальная фотография 1956 года из семейного альбома Малыгиной Павлы Ефимовны.
Прислала Малыгина Мария Арнаольфовна. «Пассажиры парусно-моторного карбаса дожидаются прилива». Село Койда.
С письмом Марии Арнаольфовны наше исследование получило новый вектор поисков — старые фотографии из семейных альбомов могут дать очень важную и интересную информацию. Этот карбас с надстройками и рубкой управления. Длинной около 12 метров. Вооруженный кэчем. Замечательная и нужная фотография.
Фото Владимира Станулевича. Живописная работа. Жаль, что никаких исторических данных, даже место съемки не указано.
Фото Александра Дымникова. Лодка из деревни Кимжа.
Такие лодки строят на Мезени. Отличное фото очень красивой лодки.
Фото Галины Костюченко. Лодки-долблёнки из посёлка Шалакуша Няндомского района.
Удивительно, что такие лодки у нас еще сохранились и их делают. Очень надеемся, что Галина продолжит свое исследование этим летом.
Фото Сергея Александровича Суханова.
Еще одна фантастическая по красоте долблёнка мастера Казакова Александра Алексеевича из деревни Верхний Березники Устьянского района. Чудо какое-то.
Большая часть представленных здесь фотографий сделана давно. Поэтому мало исторических данных. После летней части нашего исследования, надеемся, что сопутствующей информации будет больше.
Но наше исследование только началось. Впереди долгое северное лето. Пожалуйста, фотографируйте лодки, записывайте информацию и присылайте нам. Эта работа очень и очень важна для Архангельской области и всего Поморья.
Фотографии принимаются на электронном носителе (верфь Товарищества поморского судостроения, Северный (Арктический) федеральный университет имени М.В. Ломоносова, Набережная Северной Двины, 17 корпус 1) или по электронному адресу: [email protected] (с пометкой «Наследие деревянного судостроения Поморья») Контактные телефоны: +79032474055, +79115595797.
Участие в фотоконкурсе-исследовании означает согласие автора на дальнейшее использование его работ в информационных, научных, учебных или культурных целях) без выплаты вознаграждения, но с обязательным указанием имени автора.
Кроме фотографий сохранившихся деревянных судов, очень важны старые фотографии или другие исторические материалы, связанные с строительством деревянных судов Поморья.
Приглашаем к участию архангелогородцев и жителей Архангельской области, в впервую очередь молодежь — сегодняшних наследников поколений судостроителей Русского Севера. Вместе мы можем сохранить знания о первой морской культуре России.
Партнеры исследования: Северный морской музей, Кенозерский национальный парк, Северный (Арктический) федеральный университет имени М.В. Ломоносова. Проект реализуется в рамках конкурса проектов патриотической направленности Администрации губернатора и правительства Архангельской области совместно с центром «Патриот».
Внимание представителям делового сообщества Архангельской области: можно поддержать наш проект, выделив средства на денежные премии или призы участникам фотоконкурса-исследования. Такие награды могут стать хорошим, законным стимулом для участников исследования!
МАЛ ПОМОР, ДА ДОРОГ | Невское время
Холмогорский помор Михайло Ломоносов является самым известным сыном огромной земли по берегам Белого моря. Сегодня здесь по-прежнему живут его родичи. Они говорят на своем диалекте, занимаются рыболовством и считают себя особым народом. Но с каждым годом все безлюднее становятся поморские деревни…
Научные сотрудники Центра независимых социологических исследований Антонина и Иван Кулясовы два года занимаются Поморьем:
— Сейчас в Архангельске действуют две поморских общественных организации, которые поставили целью сохранение не только культурных традиций Поморья. Они добиваются признания поморов малым коренным народом Севера, чтобы иметь право на льготное пользование своими природными ресурсами, прежде всего — рыбными запасами.
Новая «природоохранная» реформа снизила колхозам квоты на лов рыбы, одновременно увеличив плату за биоресурсы. Это сильно бьет по жизнеспособности поморских рыболовецких колхозов — а здешние деревни продолжают входить в состав этих архаичных советских образований, поскольку это дает льготы при налогообложении. Но при этом постоянно нужно собирать огромное количество документов, подтверждающих право колхозов на эти льготы. И за каждым документом нужно ехать в районный центр. А знаете, какие там дороги?..
— Мы, например, ехали так, — продолжают Кулясовы. — Из городка Онега пять часов на катере по заливу. Потом катер ткнулся носом в мель, и еще несколько часов мы ждали отлива. После, когда мы уже оказались далеко на сухом берегу, откуда-то приехал трактор, перегрузил вещи и пассажиров, а катер остался ждать прилива. По песку длиннющей отмели нас привезли в деревню, в которую летом нет другой дороги. Электричества там тоже нет — вернее, есть дизель, но к нему нужно возить горючее. Вертолеты иногда летают, но это очень дорогой транспорт.
Зимой проще — можно добраться тропой через болота до лесовозной дороги. Но идти нужно 12 километров. Снегоходы есть только в одном колхозе, остальные пользуются лошадьми. И в таких условиях председатели колхозов собирают бумажки, на которые где-нибудь в Подмосковье уйдет максимум полдня, и все время боятся, что какой-то бумажки не хватит и колхоз лишат льгот. И тогда рыбная ловля станет убыточной.
…Поморье не стоит на трех китах. Оно держится на одной огромной рыбе, которая покоится в безбрежном море. Поморы говорят: «Море — наше поле», и как другие сельские жители весной выходят пахать, так помор выходит на промысел. Как только здешний ребенок начинает твердо ходить, он идет со старшими на подледный лов наваги. Пока старика еще держат ноги, он, часто с палочкой, тоже выходит на лед.
Здесь мы видели старенькую бабушку, которая уже с печки не слезала, но обулась в валенки и поковыляла тоже на лед. Ей сделали луночку, и она немножко постояла над ней с удочкой. И ведь поймала-таки!
Архангельские рыбаки, которые на дорогой технике добираются до поморских берегов, над такими бабушками не смеются — они им завидуют.
Надо же: в руках старых поморов снасть, конструкция которой не менялась тысячу лет — ветка, жила, на нее привязан морской червяк, а навага так и выскакивает из лунки. Правда, ценность морского червя городские уже поняли: теперь они не привозят с собой дорогую приманку, на которую не идет здешняя простодушная рыба, а покупают у поморов этого самого червя, насушенного с лета.
…К сожалению, приходится признать, что чудо-богатыри поморы, которые в период расцвета Русского Севера успешно заселили территории от Норвегии до Чукотки, не вписываются в современную цивилизацию. Прямые и честные, они не умеют торговаться, не умеют пристроить свой товар — первосортную рыбу — подороже, да и другими навыками жизни в современном мире они не обременены.
Все их хозяйство, кроме рыболовства, убыточно: здесь ничто не приносит доход, потому что при транспортировке по здешним дорогам любой продукт становится очень дорогим. Поморская деревня может кормить только саму себя, давая взамен лишь рыбу, впрочем, очень много и отличного качества.
Людей извне в такой деревне практически нет — всех пришлых очень пугают условия жизни, когда по полгода нет никакой возможности выбраться отсюда. Сами деревенские тоже не очень-то спешат уехать в город, отрываясь от своих корней, потому что в городе их умение ловить рыбу и рубить избы не нужно. Но старые люди умирают, а новых родится не очень много.
Вот и пустеют постепенно огромные избы на берегах Белого моря, уходит культура тех, кто населял здешние суровые края много сотен лет. Сможет ли официальное признание поморов коренным народом Севера задержать этот уход в небытие?
Справка «НВ»
Территория Поморья официально сформировалась к XVI веку. В нее вошли земли, лежащие в бассейнах рек Северной Двины, Сухоны, Онеги, Мезени, Печоры, Камы и Вятки. Сложился единый народ с особыми чертами характера, с особой культурой, говоривший на северорусском языке (поморы называют его «гово‘ря»).
Было дело
Потомки викингов приняли их за троллей
Выносливость поморов испокон веку была просто колоссальной.
Пример тому — тот же Ломоносов, шедший пешком с обозом зимой много сотен верст. Многие поморы ежегодно отправлялись ловить треску на Мурман, на побережье Кольского полуострова, шли они пешком два месяца — выходили в марте, приходили туда в мае, возвращались домой поздней осенью. А в марте в тех краях еще самая зима. Переночевать на большей части пути негде — нет поселений. И рыбаки ночевали прямо на дороге — разводили костер, раскладывали вокруг лапничек да и укладывались на него, закутавшись покрепче в совик — меховую куртку с капюшоном, похожую на ненецкую, только короче.
Как можно каждую ночь проводить у костра на морозе — современному человеку не понять. В одной книге о поморах приводилась такая история. Во время Второй мировой войны где-то в Норвегии остановилась советская часть, сформированная из поморов, — уже шло освобождение северных территорий. Была страшно холодная зима, жители маленького городка сидели у непрерывно топившихся печей, а советские солдаты ночевали на площади.
Они развели костер и устроились вокруг на своих вещмешках, время от времени пели и плясали. Потомки викингов со священным ужасом смотрели на русских, которых не брал 40-градусный мороз, и боялись их куда больше немцев, полагая своих освободителей не людьми, а троллями.
Татьяна ХМЕЛЬНИК
Лодка древних поморов найдена на краю земли. Почему это так важно для истории — Общество и культура
МОСКВА, 27 июл. /ТАСС/. Специалисты национального парка «Русская Арктика» нашли на Оранских островах судно, имеющее выдающееся значение для исторической науки. Небольшой архипелаг у мыса Желания – труднодоступное место, куда корабли заходят редко, а нередко погодные условия не позволяют судам даже подойти к берегу. Несколько лет специалисты не могли перевезти найденную лодку на большую землю, но в 2022 году им посчастливилось достичь цели. Корреспондент ТАСС присоединился к экспедиции Арктического плавучего университета в Баренцево море и стал свидетелем этого процесса.
Трехчасовая «операция»
Старинная поморская лодка, обшитая еловыми ветками, найдена на востоке острова Большой Оранский (самая северная часть архипелага Новая Земля). На НИС «Профессор Молчанов» он был доставлен в Архангельск, откуда, весьма вероятно, сотни лет назад попал на остров.
Расстояние между мысом Желания и Оранскими островами составляет около 12 морских миль (около 22 километров). «Профессор Молчанов» вышел из северной части Новой Земли поздно вечером 4 июля. Густой туман накрыл мыс Желания, и никто не мог быть уверен, что удастся сойти на берег на Оранских островах. После полуночи туман отступил. В составе группы, выходящей на берег, были только специалисты национального парка «Русская Арктика» и участник экспедиции Никита Юшин, который в свой день рождения вызвался помочь с эвакуацией артефакта.
«Сделали силовой каркас, вставили в него киль и два самых больших бортовых фрагмента», — выглядит измученным, но невероятно счастливым начальник управления историко-культурного наследия нацпарка Евгений Ермолов.
«Он очень хрупкий, весь обветренный. Мы должны были поднимать его осторожно, чтобы не сломать. Там мы несли его на руках, а потом, чтобы поднять на борт, пришлось использовать подъемный кран».
Евгений Ермолов
© Ирина Скалина/ТАСС
Руководитель Арктического плавучего университета Александр Сабуров сравнил ночную высадку на берег с операцией. Специалистам удалось все сделать в течение трех часов. Они описали и сфотографировали место, где находился объект, и все фрагменты. Затем они собрали их, убедившись, что они не пропускают ни одной детали. Они нашли около 70 фрагментов. Примечательно, что многие из них находятся в очень хорошем состоянии.
«Самый большой из них — целый киль, что очень ценно», — не может скрыть волнения Евгений Ермолов. «Таким образом, по этим фрагментам мы можем реконструировать лодку, карбас (некрупное парусно-гребное рыболовно-транспортное судно), типичные для того времени, а также технологию строительства, так как по линиям топора, по тому, как они пробурены здесь, мы можем понять процесс».
Остров моржей
В 2016 году ученые достигли Оранских островов на НИС «Академик Трёшников». Целью было изучение моржей — острова — лежбище великанов. Тогда исследователи установили камеры на лежбище.
Ермолов был представителем национального парка в этой экспедиции. Его задачей было следить за тем, чтобы белые медведи не угрожали ученым. В то время медведей на острове не было. Евгений рассказал нам, как сделал все снимки, которые хотел, и пошел обратно. На пути с каменного плато к песчаному берегу он увидел деревянные доски, лежащие в виде эллипса, и длинное бревно в центре.
Шансы найти остатки деревянной лодки на севере Новой Земли, как я видел, довольно высоки. Практически в любой бухте есть обломки бортов, килей и весел, которые волны выносят на берег. Впрочем, не надо быть специалистом, чтобы увидеть, что эти детали от судов постройки ХХ века: гвозди и другие элементы конструкции указывают если не на наше время, то на недавнюю древность. С открытием Ермолова дело обстояло иначе.
Оранские острова
© Ирина Скалина/ТАСС
«Я увидел, что лодка необычная, и начал исследования. Что я мог заметить с самого начала — она крепилась не заклепками. Она была сшита стежками (мягкими корнями деревьев). или прутики, скрученные веревкой), по каждому краю досок были ясно видны швы. Я был вне себя от счастья, как сумасшедший, — засмеялся Ермолов. «Тогда мы приземлились на небольшой вертолет Камов Ка-32. Спросили у пилотов, разрешают ли нам что-нибудь брать на борт, разрешили только что-то мелкое. Взяли фрагменты борта, шпангоуты и тяги».
Эти артефакты были привезены в Архангельск, законсервированы и отреставрированы. Специалисты приступили к исследованиям. Важнее всего было понять, как поведет себя древесина, привезенная из Арктики в город, пусть даже довольно холодный.
Специалисты национального парка поняли, что объект очень ценный и, скорее всего, относится ко времени открытия поморами высокоширотной Арктики.
План состоял в том, чтобы переправить лодку на материк. Однако острова, казалось, не желали отпускать лодку: то ли туман был слишком густ, то ли неимоверный шторм, который швырял судно, как спичку, то ли волны, когда высадка невозможна.
«Кроме того, COVID-19, который испортил наши планы на 2020 год», — добавил Ермолов.
Иногда удавалось проверить, как себя чувствуют останки. Ясно, что ветры сдували песок, предохранивший объект от деградации. Кроме того, менялся ландшафт. В 2021 году ученые увидели, что лодка находилась не в грунте, а на поверхности, что было очень плохо.
«Самая большая угроза артефакту — солнце и ветер. Солнце разрушает волокна целлюлозы, и они теряют прочность. Ветер действует как пескоструй. Эта механическая обработка деталей делает их тоньше.»
Лес то подсыхал, то намок от дождей, то промерзал. Лодку нужно немедленно эвакуировать, иначе она превратится в щепки.
Вместо воспоминаний и хроник
Мы в каюте на борту «Профессора Молчанова».
Все фрагменты только что подняты на четвертую палубу. Они пронумерованы и зафиксированы. Судно трясется. Евгений Ермолов говорит, что лодка ценна не только тем, что это самая северная находка в России и вообще в российской Арктике, и тем, что ничего подобного ранее никто не находил.
«По сути, это эталон, свидетельствующий о том, что русские, жители Российского государства, поморы открывали Арктику и смогли зайти так далеко на север», — сказал эксперт. «Это чертовски сложно, смотрите, на борту современного судна мы плывем и плывем на север Новой Земли, а до некоторых мест до сих пор добраться не можем. Это открытие уровня Государственного Исторического музея или Эрмитажа».
Фрагменты лодки
© Ирина Скалина/ТАСС
Таким образом, объект научно доказывает, что поморы осваивали арктическую сушу и море как минимум с XII века. Мыс, который голландцы называли Den Hoeck der Begeerte («мыс Желания») и который на русских картах обозначается как мыс Желания, был назван поморами мысом Получение.
Смысл довольно близок. Место, куда мечтали попасть моряки. Поморы, однако, имели в виду и другое значение: если попадание в это место станет возможным, то охота будет удачной, а значит, и получением доходов.
Тысячи отчаянных моряков задолго до голландских и британских экспедиций плыли по ледяному архипелагу, который также назывался Маткой (от Матери). Кстати, название Новая Земля давно существует на всех европейских картах, приоритет поморов никто не оспаривает. Им был хорошо известен весь западный сектор Арктики, они продвинулись даже за Таймыр. Но никаких документов поморы не оставили, дневников не вели, по крайней мере, письменных свидетельств не обнаружено, и в конце концов мы называем это море Баренцевым морем.
«Мне больно думать — мы все знаем о Нансене, о Баренце, воспоминания остались», — сказал эксперт. «Ну, а поморы — люди, которые каждый год ходили в подобные экспедиции и у которых наверняка были драматические истории и терпели крушения? Как они жили? Мы ничего не знаем, источников абсолютно нет, потому что они ничего не записывали.
Мы можем по крупицам восстановить их историю, основываясь на косвенных данных.В том числе и из рассказов первооткрывателей, которые, как нам казалось, шли по стопам поморов, кого поморы должны были спасти, кому они должны были помочь, и для кого они, должно быть, были проводниками. Они могли подсказать, как действовать в тех или иных ситуациях, потому что знали местные условия плавания. Однако мы не знаем ни одного их имени».
Эта самая лодка, обшитая еловыми ветками, — доказательство того, что они не просто так побывали в тех местах. Они там работали, и это была их повседневная жизнь. Лодка невелика, что доказывает, что люди, отправлявшиеся в эти неприветливые места, были хорошо осведомлены об условиях. Они использовали разные корабли для разных целей. Скорее всего, эту лодку привез большой корабль, возможно, лодия. Никто не заботился о сохранении бытовых лодок, и поэтому нам известны поморские лодии, мангазейские кочи (в 11-19века, традиционные севернорусские суда, открывавшие огромные территории от Урала до Тихого океана), и в то же время мы практически ничего не знаем о маленьких «рабочих лошадках» типа карбазов.
Что мы знаем, так это то, что они действительно существовали.
Евгений Ермолов и Никита Юшин
© Ирина Скалина/ТАСС
«Нашли маленькое судно, и оно крутое», — сказал историк. «В то время как кохи хоть как-то применялись при строительстве домов на Мангазее (первый русский заполярный город XVII века в Сибири, расположенный на севере Западной Сибири, на реке Таз при впадении в нее реки Мангазейки), найдя о старом карбасе (небольшое парусно-гребное рыболовно-транспортное судно, одно из основных судов, использовавшихся поморами) почти не может быть и речи. А вот сшитый корабль мы нашли на самом севере Новой Земли».
Сшитый из еловых веток
Ученые изучат артефакт, чтобы узнать, как поморы строили свои корабли. Легенд о кораблестроителях множество, и найти истину непросто. Например, некоторые говорят, что они соединяли стороны вареными корнями можжевельника. Правду мы знаем — еловыми ветками. Борта были сделаны из сосны, а доски шли внахлест друг на друга.
«Взяли небольшие саженцы елей — заметьте, не сосны. То ли деревца, то ли свежие эластичные ветки, и проварили. Длина была фиксированная. Насколько я понимаю, около метра. хватает на определенное количество стежков. Видно, когда шили большой сосуд, использовали более толстые ветки, — Евгений показал нам отверстия с остатками «деревянных ниток».
Каждой подготовленной ветки хватало на три-четыре стежка, сделанных на определенном расстоянии. В каждое отверстие вбивали деревянную булавку, чтобы закрепить швы. Потом все законопатили, просмолили, и лодка была готова. Звучит просто, но это была долгая и кропотливая работа. У поморов не было ни рубанков, ни пил. Судя по следам, строили сосуды исключительно топором — топором искусного мастера.
Изучить и реконструировать
Прежде чем лодку увезти с острова, ученые хотели ее законсервировать — обработать антисептиками и укутать для медленного высыхания. Однако после осмотра было принято решение не обрабатывать его никакими химическими веществами.
Время отхода лодки от холодного берега до момента возвращения «Профессора Молчанова» в Архангельск составляет около десяти дней. Суда плывут на юг со скоростью 8-10 узлов, что не быстро, да и температура воздуха прогревается очень постепенно. Ранее в аналогичных условиях неплохо сохранились три фрагмента лодки, снятые с острова на борту «Академика Трёшникова». Евгений надеялся, что лес благополучно доберется до материка.
Евгений похож на врача, наблюдающего за больным.
«Когда будем в Архангельске, сделаем ящики, положим в них детали, засыпаем песком или опилками. Они будут вытягивать влагу, и уже зимой можно будет работать с лодкой. »
© Ирина Скалина/ТАСС
Работать — значит очищать, стабилизировать специальными веществами и описывать. Описание – важнейший элемент: составить каталог, сделать подробное описание каждой детали, сделать фотографии и обязательные рисунки.
«Ценность во всем. У этой лодки очень много доступных деталей: киль, шпангоуты, тяги (носовая и кормовая), ломаные балки, борта.
Все детали лежали так, как развалились.»
Когда этот этап будет завершен, специалисты приступят к реконструкции. Для описания и дальнейшей реконструкции потребуются приглашенные специалисты, а значит, и инвестиции, добавил Евгений. В любом случае, все этапы должны быть выполнены во что бы то ни стало.
«Было бы здорово, если бы удалось. Ничего подобного не существует, ни одной такой лодки, ни одного старого поморского судна. И, наверное, в России такой степени сохранности нет. сделать реплику».
Все реально, сказал он. В этой стране есть люди, работающие со старыми судами. Даже в Архангельске в последнее время возрос интерес к морской культуре поморов. Таким образом, новая жизнь этой старой поморской лодки начинается прямо сейчас.
ОБЗОР СУДНА | Помор – Ледокольно-сопровождающий буксир для Архангельского филиала Росморпорта
Написал Baird Maritime . Опубликовано в разделах «Пожаротушение», «Портовые буксиры и операции», «Ледокольные работы», «Очистка от загрязнения/мусора», «Спасательные операции», «Поиск и спасение», «Обзоры судов Work Boat World».
Российский Онежский судостроительный завод недавно передал новый буксир сопровождения ASD местному портовому оператору Росморпорт для использования в его филиале в Архангельске на Дальневосточном побережье страны.
Буксиру присвоено имя Помор в честь русской этнической группы, проживающей в прибрежных общинах Белого моря страны. Проектные работы выполнены голландскими корабельными архитекторами Damen Shipyards Gorinchem в соответствии с правилами Российского морского регистра судоходства, которые распространяются на суда ледового класса с обозначением Arc5.
Судно имеет длину 33,7 м, ширину 12,5 м, максимальную осадку чуть менее 5,7 м и водоизмещение чуть менее 950 тонн. Пара дизельных двигателей MAN 12V175D приводит в движение гребные винты Kongsberg Maritime US285 с фиксированным шагом 2800 мм, которые обеспечивают тяговое усилие 45 тонн и скорость свободного хода 12 узлов даже при максимальной осадке буксира. Двигатели оснащены килевым охлаждением, а в машинном отделении установлены вентиляторы общей производительностью 80 000 кубометров в час.
Корпус буксира усилен, что позволяет ему также выполнять ограниченную ледокольную проводку других судов, заходящих и выходящих из морских портов Архангельск и Сабетта Росморпорта. Другими второстепенными функциями являются перевод лоцманов на более крупные корабли, которые заходят в два порта, и ограниченное количество грузовых перевозок благодаря просторной кормовой палубе. Буксир может даже взять на себя обязанности по реагированию на чрезвычайные ситуации, будучи оборудованным для ряда функций, включая поиск и спасение, ликвидацию разливов нефти, спасание и тушение пожаров.
Две генераторные установки Caterpillar C7.1 обеспечивают электроэнергией коммуникационную и навигационную электронику, включая радар Furuno FAR 2117 X-диапазона, автопилот Simrad AP-70, GPS Samyung SGN-500, УКВ-радиостанции Cobham Sailor 6222, Motorola DM4400 УВЧ-радио, Jotron EPIRB и SART, а также два прожектора Norselight мощностью 2000 Вт. Комплект камер видеонаблюдения охватывает машинное отделение, жилые помещения и палубу, где расположены якорь DMC и буксирные лебедки.
Сразу за рулевой рубкой в кормовой части расположены два водяных лафетных ствола для использования при тушении пожара и шлюпка MOB со шлюпбалкой.
На буксире имеются жилые помещения, отвечающие требованиям MLC, вмещающие до восьми членов экипажа и двух дополнительных человек. Все внутренние помещения имеют плавающие полы и кондиционеры, а рулевая рубка также имеет акустическую облицовку потолка, чтобы обеспечить повышенный комфорт для экипажа. Есть одноместные каюты для капитана и старшего механика, а остальные члены экипажа размещаются в трех двухместных каютах.
Другие удобства включают камбуз, столовую/гостиную, кладовую, санитарные помещения, раздевалку и сушильный шкаф.
Другие истории Недели буксировки и спасения в этом месяце можно найти здесь.
| Pomor | |
| SPECIFICATIONS | |
| Type of vessel: | Escort and icebreaking tug |
| Classification: | KM Arc 4/6 IWS R1 AUT1 Буксир сопровождения FF3WS |
| Флаг: | Россия |
| Владелец: | Rosmorport, Russia |
| Operator: | Rosmorport, Russia |
| Designer: | Damen Shipyards Gorinchem, Netherlands |
| Builder: | Onego Shipyard, Russia |
| Hull construction material: | Сталь |
| Материал конструкции надстройки: | Сталь |
| Материал конструкции настила: | Сталь |
| Length overall: | 33. 7 metres |
| Beam: | 12.5 metres |
| Draught: | 5.7 metres |
| Displacement: | 950 tonnes |
| Main engines: | 2 x MAN 12V175D |
| Силовая установка: | 2 винта фиксированного шага Kongsberg Maritime US285 |
| Генераторы: | 2 x Caterpillar C7.1 |
| Maximum speed: | 12 knots |
| Bollard pull: | 45 tonnes |
| Radar: | Furuno FAR 2117 X-band |
| Depth sounder: | Furuno FE-800 |
| Радиостанции: | Motorola DM4400 UHF; 2 радиостанции Cobham Sailor 6222 УКВ; 2 портативных устройства Jotron TRON TR-20 VHF |
| Автопилот: | Simrad AP-70 |
| Компас: | Cassens and Plath Reflecta 11 |
| GMDSS: | Jotron |
| GPS: | Samyung SGN-500 |
| AIS: | Samyung SI-70AR |
| Video system: | CCTV |
| Other electronics: | Спидлог Furuno DS-80; Furuno NX-700-A navtex |
| Лебедки: | DMC |
| Другое палубное оборудование: | Шлюпбалка MOB |
| 0138 | Крыло D по бокам; цилиндрические крылья на углах транца; носовое крыло с тройным цилиндром, 900 мм |
| Другое установленное оборудование: | Охладители киля; вентиляторы машинного отделения; кондиционер; трюмная помпа Azcue; 2 насоса общего назначения Azcue; топливный насос Azcue; Фасетный сепаратор льяльных вод; очиститель мазута CJC; Станция очистки сточных вод Tecnicomar |
| Внутренняя отделка/мебель: | Звукоизоляционная обшивка потолка рулевой рубки |
| Firefighting equipment: | 2 x water monitors |
| Type of fuel: | Diesel |
| Fuel capacity: | 128,700 litres |
| Freshwater capacity: | 16,400 litres |
| Sewage/ объем сточных вод: | 6500 литров |
| Размещение: | 2 одноместные каюты; 3 двухместные каюты; камбуз; беспорядок; площадь сухих складов; туалеты; раздевалка; сушильный шкаф |
| Крюк: | 8 |
| Пассажиры: | 2 |
98
98
98
9039.
Наша сцена — море!Метки: Damen Shipyards Gorinchem Damen Shipyards Group Нидерланды Онежская верфь Помор Росморпорт Россия Российский морской регистр судоходства WBW newbuild
Кругосветные доки в гавани Блэйн
Автор Грейс Маккарти
На прошлой неделе гавань Блэйн неожиданно посетил российский корабль, возвращающийся домой после четырехлетнего кругосветного плавания. В настоящее время судно следует вдоль Канады на Аляску, а затем через Берингов пролив, чтобы вернуться туда, откуда началось его путешествие в западной части России.
Капитан корабля Сергей Синельник сообщил в сообщении на номер «Северное сияние» , что ожидает прибытия корабля на Аляску в четверг, 5 августа. Судно начало свое путешествие через Атлантический океан из России в 2017 году, согласно учетной записи экипажа в Facebook «Historic Boat Pilgrim», которая документирует путешествие.
Начальник порта Блейна Энди Петерсон сказал, что корабль пришвартовался в гавани Блейна ночью 27 июля и ушел на следующее утро.
После короткого разговора с Синельником экипаж дал Петерсону небольшой жетон.
— Эти корабли нечасто проходят, но у нас бывают интересные гости, — сказал Петерсон. «Возможно, это один из самых интересных. Я бы хотел, чтобы у нас было больше времени, чтобы поговорить с ним».
15-тонный барк был построен в 2016 году как копия старых русских рыбацких и грузовых судов, которые должны были пройти Северный морской путь, который проходил через север России от Берингова пролива до Груманта, бывшего русского города на скандинавском острове. и одна из самых северных резиденций в мире.
Поморская торговля, в рамках которой в основном обменивались рыбой между Россией и Норвегией, зародилась в средние века, но утвердилась в 18 веке, согласно веб-сайту норвежского музея Гамвик. Русская революция положила конец торговле поморами в 1917 году.
Лодка была превращена в плавучий музей и выставлялась на художественных витринах по всему миру. На борту корабля находятся деревянные поделки, модели кораблей, русские православные картины и фотографии деревянного кораблестроения, согласно отчету Historic Boat Pilgrim.
Деревянный корабль изготовлен по чертежам поморского корабля XVIII века, найденного в Соловецком монастыре на Соловецких островах на северо-западе России. Лодка была построена в Петрозаводске, примерно в 270 милях к северо-востоку от Санкт-Петербурга, в период с 2016 по 2017 год. 22 июля 2017 года «Пилигрим» вышел из Петрозаводска, чтобы начать свое путешествие, куда он вернется через четыре года.
Покинув Россию, корабль проследовал через Европу, вдоль побережья Португалии и через Атлантический океан к Карибским островам.
Команда «Пилигрима» решила, что лучший маршрут для оставшейся части путешествия — это путешествие в Вашингтон, округ Колумбия, через реку Гудзон в Нью-Йорк, а затем в Великие озера. Другие обсуждаемые варианты, согласно странице в Facebook, включали путешествие через Панамский канал на Галапагосские острова или через Мексиканский залив и реку Миссисипи.
Пройдя через Нью-Йорк к Великим озерам, корабль пришвартовался 31 августа 2020 года в порту Лун в Дулуте, штат Миннесота.
К тому времени, когда она достигла Дулута, лодка прошла более 12 000 миль от начальной точки.
Дулут, расположенный на озере Верхнем, был объявлен городом-побратимом Петрозаводска в 1987 году. В честь связи городов мэр Дулута назвал 9 сентября Днем Лоди.
Владелец Loon’s Foot Marine Захари Кросби сказал, что считает Синельника и его 47-летнего брата-близнеца, также находящихся на борту этого корабля, семьей после того, как их лодка почти год стояла в пристани. Такие воспоминания, как мужчины, прыгающие в холодное озеро Верхнее каждое утро, Кросби никогда не забудет.
«Это замечательная пара парней. Было здорово, что они были здесь», — сказал он. «Языковой барьер стал причиной некоторых интересных моментов. Они персонажи и определенно авантюристы».
6 июля экипаж «Пилигрима» совершил трехдневное путешествие протяженностью почти 2000 миль по суше в Эверетт, штат Вашингтон, но не без труда. Укладка большой мачты оказалась сложной, а нос не полностью подходил к грузовику, поэтому экипаж решил, что лучшим вариантом будет ее отрезать.