Мятежный остров: 200-летняя борьба Корсики за независимость
Другое мнение
Однако ситуация с борьбой за независимость не так однозначна, как это кажется бывшему террористу Шарлю и депутату Жан-Ги.
Получить комментарий официальных лиц Парижа оказалось значительно труднее, чем связаться с представителями движений за независимость острова. МВД Франции на письма и звонки отвечало неизменной фразой «Мы получили ваш запрос, дадим ответ при первой же возможности». На протяжении нескольких недель возможности у чиновников так и не выдалось. Но аргументы против независимости острова существуют, их много, и лежат они в совершенно разных плоскостях.
Согласно опросу, опубликованному в апреле 2014 года журналом Paroles de Corse, примерно две трети жителей острова выступают за статус автономного региона в составе Французской Республики. Однако восемь из 10 тех же респондентов высказываются против окончательной независимости Корсики.
Автономность позволит жителям острова сохранить, в первую очередь, финансирование и необходимые дотации от государства, которые составляют значительную часть бюджета Корсики. Многие эксперты считают, что в противном случае жителям острова придется в буквальном смысле жить если не на бобах, то на одних каштанах, которыми славится регион.
Так, экс-депутат и экс-сенатор департамента Гар, а ныне житель Корсики Жорж Бенедетти придерживается мнения, что независимый остров будет нежизнеспособен ни экономически, ни политически.
«На что будет жить новоявленное государство? Кто будет финансировать работу чиновников, социальное страхование? Кто займется энергетическими ресурсами и территориальной целостностью? А как же госпитали и университет? А все остальное?» — задается вопросами политик на портале организации France-Corse.
Перспективы Корсики в политическом плане, по мнению Бенедетти, настораживают еще больше. Он считает, что обретение независимости приведет к бегству с острова тех, кто не является урожденным корсиканцем, поскольку, по сути, во главу «корсиканского угла» ставится как раз вопрос национальности. В свою очередь, бегство повлечет за собой демографическую яму и создаст на пути модернизации и развития «полосу препятствий как экономических, так и моральных».
Немного статистики
Разобраться в ситуации помогут цифры. По данным института Insee, с 2008 по 2011 год ВВП Корсики рос быстрее, чем у любого другого региона Франции. Этот показатель на острове составлял примерно 1,9%, тогда как в целом по материковой части (за исключением столичного региона) ВВП на протяжении трех лет не показал положительной динамики вообще.
Однако об экономических чудесах говорить не приходится — главными причинами роста ВВП являются масштабная скупка домов и земли на острове «пришельцами» со всей Европы и доходы от туризма.
Несмотря на это, Корсика, самый малолюдный из всех регионов Франции, — к 1 января 2013 года на острове жило всего 322 тысячи человек — оказался первым по объему долга на душу населения — 936 евро против 290 евро в среднем по стране, в три с лишним раза больше.
Что день грядущий им готовит?
Пока на повестке дня две основных задачи — определиться со статусом жителя Корсики и решить вопрос со статусом корсиканского языка. Как показал опрос, проведенный ежемесячником Paroles de Corses в июне-августе 2014 года, 62% жителей острова выступают за введение статуса резидента.
Он создаст определенные сложности тем, кто приехал с большой земли — для покупки недвижимости прожить на острове придется десять лет, — но тем самым обеспечит определенную экономическую безопасность местным жителям.
«Чтобы сделать эти инициативы реальностью, — продолжает Таламони, — необходимо пересмотреть конституцию Франции. Тут, на Корсике, в нашем парламенте, мы проголосовали за это почти единогласно. Но того, что эти инициативы одобрит Париж, можно ждать бесконечно. Поэтому мы предлагаем создать большую политическую платформу, объединить усилия для борьбы за власть. И еще мы призываем коллег из местных, корсиканских властей, выйти на улицы, как мы это делали уже не раз, чтобы показать, чего хочет Корсика».
Круг замкнулся — когда-то обсуждение перенеслось с улиц за столы переговоров, а теперь грозит вновь вырваться на улицы. Но вряд ли в этот раз южный островной народ будет кровью и разрушениями требовать выполнения своих пожеланий. Пока переговоры продолжаются, пока у «индепендантистов» есть надежда на успешный (для них!) исход проблемы, новых взрывов можно не ждать. Но сказать, что продлится дольше — медлительность Парижа или спокойствие Корсики — сейчас весьма затруднительно.
Если корсиканцы за более чем 200 лет не отступились от своих идей, передавая их из поколения в поколение, то наивно полагать, что они откажутся от них сейчас. Хотя бы потому, что многие из корсиканцев согласны со словами последнего главы независимой Корсиканской Республики Паскаля Паоли: «Вся моя жизнь, я должен сказать, была непрерывной присягой свободе».
ria.ru
Сергей Зверев — Мятежный остров » Книги читать онлайн бесплатно без регистрации
На Филиппинах агентами ЦРУ арестован гражданин Швеции Виталий Рождественский. Его обвиняют в шпионаже в пользу России: согласно имеющейся информации, Рождественский регулярно передавал в Москву секретные сведения о тихоокеанском флоте США. На помощь резиденту российской разведки срочно вылетает отряд спецназа ВДВ под руководством майора Лаврова – легендарного Батяни. Бойцам приказано во что бы то ни стало освободить Виталия и доставить его в Москву. И сделать это нужно как можно быстрее – ведь если американцам удастся выбить из Рождественского признательные показания, разразится международный скандал…
Сергей Зверев
Мятежный остров
Майор ВДВ Андрей Лавров, которого за глаза сослуживцы уважительно называли Батяней-комбатом, проснулся на рассвете. Ныло измученное долгим переходом тело, чесались следы от укусов тропических насекомых. Комбат не сразу вспомнил, где и почему он находится. Он лежал на настиле, устроенном им вчера в ветвях дерева.
Солнечный свет еще не пробился сквозь заросли, но уже золотил верхушки деревьев. Еще хотелось спать, глаза слипались, однако сработал внутренний биологический будильник. Нельзя подолгу оставаться на одном месте, иначе тебя обнаружат, нужно идти вперед. Задание выполнено, хотя двое боевых друзей и отдали ради этого жизни. На войне всегда так. Тебе кажется, что ты уцелел из-за своего невероятного везения. Но каждый погибший тоже считал себя везучим… до поры до времени, пока не пришлось расстаться с жизнью. И теперь Батяня жил за себя и за своих погибших друзей. Он не мог подвести их, он обязан был уйти от погони, вернуться на Родину. Иначе зачем они погибли, ради чего?
Какое именно задание выполнял, на этом он старался не зацикливаться. Не всегда до конца знаешь, в чем именно тебе пришлось участвовать. Ты лишь винтик в большой геополитической игре. Теперь требовалось сосредоточиться на отходе. А это самое сложное, поскольку противник не знает о твоем появлении, но про отход осведомлен наверняка и полон решимости выместить на тебе свою злость за сорванные планы, за успехом которых стояли должности, звания и награды.
Майор соскользнул с настила на землю, забросил автомат за спину, умылся, вылив воду из скрученного в рожок пальмового листа. В глазах посветлело. Держа второй отломанный лист, как рог для питья, Лавров вылил чистейшую дождевую воду в широко раскрытый рот. Жадно сглотнул. Прохладная свежесть бодрила. Теперь уже отступила появившаяся после ночлега под открытым небом ломота в костях. Батяня вернул себе силы и веру в собственное будущее.
Он медленно пробирался сквозь тропический лес. Именно пробирался, а не шел. Растительность здесь развивается стремительно. Местами приходилось прорубать себе путь почерневшим от времени мачете. Лавров продвигался в сторону моря, ориентируясь по солнцу. По его расчетам, к вечеру должен был добраться до береговой линии, а там его заберут свои. Главное успеть.
Чавкала под ногами раскисшая от влаги земля, шуршала и при каждом шаге резко начинала вонять палая листва. Джунгли наполнялись тревожными звуками. Вот пронеслась над головой, прыгая с ветки на ветку, стая обезьян. В стороне захлопали крыльями и взмыли над деревьями птицы.
«Это я их спугнул? Или кто-то другой?» – промелькнула мысль.
Не хотелось думать о том, что преследователи приблизились за ночь, идут по пятам, используя проделанные его собственным мачете ходы. Результат в таком случае был предрешен. Его догонят прежде, чем удастся выйти к морю.
Майор засунул мачете в самодельные ножны. Теперь он старался идти, не оставляя следов. На землю почти не ступал, перебираясь через поваленные деревья, прыгал с одного лежавшего ствола на другой. Вскоре вдалеке послышался собачий лай. И это было плохо. Превосходно тренированный Лавров мог обмануть в джунглях людей, но не зверя. Зверь не думает, не строит догадок, он подчиняется инстинктам.
«Быстрее, быстрее», – подгонял себя комбат.
Как ему говорили, впереди путь преграждала река. Можно было попытаться уйти по ней, сбить со следа собак. Проточная вода снесет запах. Любая река рано или поздно впадает в море. Собачий лай приближался. Батяня вновь взялся за мачете. Теперь уже он не таился. Летели брызги от рассекаемых сочных лиан. Сок почему-то, как казалось Лаврову, смердел мертвечиной. В джунглях всегда пахнет мертвечиной. Тут все живое постоянно отмирает, гниет, распадается, превращаясь в слизь и грязь.
Впереди забрезжил просвет, послышалось журчание воды. Деревья расступались. Майор выскочил на высокий берег неширокой реки, которая проложила себе глубокое русло между двух холмов. Внизу высокого, метров двадцать, обрыва бурлила вода. Потоки накатывались друг на друга, пенились, шумели. Спуститься вниз не представлялось никакой возможности. Лай собак приближался. Справа, метрах в двухстах над глубоким руслом покачивался канатный мостик.
Лавров побежал к спасительной переправе. Он мчался почти по самому краю обрыва, чтобы не мешали деревья и кустарник. Влажная земля чавкала и тряслась под ним. С крутого обрыва то и дело срывались, откалывались пласты земли, падали в бурную воду. Андрей резко обернулся. Собаки – три огромных черных ротвейлера уже выскочили из зарослей и настигали его. На ходу Лавров дал по псам короткую очередь. Он не рассчитывал попасть в них на ходу, просто хотел испугать, задержать хоть на немного. Псы шарахнулись в заросли. Батяня выбежал на мостик. Тут же пришлось схватиться за растрепанные джутовые канаты, служившие одновременно вантами и перилами. Настил под ногами ходил ходуном, словно живое существо, пытающееся сбросить с себя того, кто осмелился ступить на его спину. Далеко под ногами шумела, бурлила вода. Упадешь, снесет, размажет по камням.
Шаг, еще один, еще…
Лавров даже не увидел, а почувствовал, как мускулистый ротвейлер ворвался на мост. Андрей обернулся. Пес стоял на настиле, широко расставив лапы, балансировал, не решаясь двинуться дальше. Но все же решился и бросился вперед. Лавров на несколько секунд отпустил перила и выстрелил. Пес дернулся, завертелся волчком и сорвался в бурный грязный поток. Еще только раз показалась его голова и исчезла во вспененной реке.
Два других ротвейлера застыли в нерешительности перед настилом. Будто решали, кому идти первым. Лавров не стал терять время, он, как мог быстро, добрался до другого берега. Злобные псы уже ступили на раскачивающийся мост, грозно рявкали, скаля зубы, брызгали слюной. Андрей схватил мачете и стал перерубать канаты, на которых висел ненадежный мост. Летели клочья растрепанной джутовой веревки и щепки от стволов деревьев, на которые та была намотана.
Удар, еще удар… Псы, балансируя, подбирались все ближе. Наконец одна из веревок оказалась перерублена. Настил тут же вывернулся. Ротвейлеров выбросило со скрученного помоста. Псы с жалобным визгом полетели в реку. Еще несколько ударов. Из зарослей на другом берегу выбежали низкорослые люди в военной форме, на ходу открыли по Батяне беспорядочный огонь. Но они опоздали. Еще один удар, и подвесной мост оторвался. Длинный, извивающийся, подобно дракону, он полетел в воду. Течение подхватило его, понесло, прибило к противоположному берегу. Теперь, чтобы преодолеть поток, восстановить мост, преследователям понадобится как минимум полдня – перебросить веревки, зацепить настил, закрепить его. Этого времени с избытком хватит, чтобы оторваться от погони. К тому же псов уже нет, их унесла река.
На душе повеселело. Появился реальный шанс спастись. Батяня бросился в заросли. Однако реальность всегда преподносит сюрпризы, и необязательно приятные. Впереди полыхнули вспышки выстрелов. Сразу же стало понятно, что там самое малое шесть стволов. Но не факт, что все, кто имел оружие, стреляли. Короткие очереди звучали и с противоположного берега. Батяня длинно и забористо выругался, прижимаясь к земле. Только теперь он понял, что весь его отрыв от погони был не чем иным, как специально подстроенным путем в «мышеловку». Он недооценил противника. Его гнали вперед к этому подвесному мосту, а впереди уже была готова засада. Лавров машинально ощупал подсумок. В нем имелось еще два снаряженных рожка. Один, наполовину расстрелянный, был присоединен к автомату. Три гранаты лежали в карманах камуфляжа. Вот и все. Негусто, если считать, что против тебя не меньше десятка вооруженных людей. То, что они хлипкие и низкорослые азиаты, роли не играет. Сейчас не рукопашный бой, а перестрелка. У кого больше патронов и гранат, тому и улыбается судьба.
Оставалось лишь подороже продать свою жизнь, а если повезет, правда, на это имелся лишь один шанс из тысячи, прорваться, уйти в джунгли.
Противник не спешил. И тактика была верной. Чем дольше идет бой, тем больше расходуется патронов. Лавров стрелял одиночными, посылая пули на вспышки выстрелов. Судя по всему, ему удалось убить или хотя бы вывести из строя троих. Получалось, что теперь ему противостоят пятеро, если не считать тех, кто находился на противоположном берегу. Хотя им его было не достать.
Сухо щелкнул спусковой крючок. Патроны в магазине закончились. Андрей вытащил гранату, отогнул усики и выдернул зубами кольцо, освободив предохранительную скобу. Бросать не спешил, выжидал, пока противник поверит, будто бы у него закончились патроны. Вскоре стрельба с обеих сторон стихла. В зарослях обозначилось движение. Когда в прогалине возникли две пригнувшиеся фигуры, комбат метнул гранату и вжался в землю.
nice-books.ru
Читать онлайн Мятежный остров страница 35
– Конечно-конечно, – быстро согласился начальник тюрьмы.
Сеньор Фернандес по внутреннему телефону вызвал начальника охраны к себе в кабинет. Тот явился буквально через минуту.
– Шведа назад в барак, – резким тоном приказал начальник тюрьмы. – И передайте таиландцу, что я доволен его работой. Однако надо усилить, как говорится, моральный прессинг. Понятно?
– Так точно! – отчеканил начальник охраны, выпрямившись, как новый гвоздь.
– Да расслабься ты. Выпей с нами.
Сеньор Фернандес налил полстакана виски начальнику охраны. Тот, косясь на американца – мол, это ничего, это небольшая доза, так что все нормально, – залпом выпил.
– Разрешите идти! – проговорил он, грохнув донцем стакана о стол.
– Иди, – разрешил начальник тюрьмы.
Начальник охраны выполнил команду кругом и, чеканя шаг, вышел из кабинета.
– И я пойду.
– Пожалуйста, я позвоню Кармелите. Она вас встретит со всем радушием.
* * *Во время работы к Дмитрию Харлампиеву и Мартину Ван дер Венделю, которые тащили вдвоем железобетонную балку, подошел Нукулпрадат.
– Карла вернули в барак, – тихо сказал он. – Мне «хозяин» приказал надавить на него. Так что будем делать вид, будто опять нападаем на шведа. Вы только не подумайте, что это на самом деле. Пускай он подыграет.
– Не бойся, теперь мы твоих не тронем, – заверил Дмитрий. – А наш папаша Карл выдаст себя за обиженного Буратино.
– Чего ты сказал? – переспросил таиландец.
– Короче, устроим Карабасу-Барабасу кукольный театр. Понял?
– Не понял, – пожал плечами таиландец.
– Главное, что теперь между нами мир. И не переусердствуйте с Карлом.
24
Российские десантники в приборы ночного видения осматривали гарнизонные постройки, стены тюрьмы, вышки над ней. По памяти сравнивали увиденное со спутниковыми фотографиями местности, которые предоставила им Анджелина. Все сходилось. Юго-западный угол тюремной стены сильно вдавался в джунгли. Правда, над ним возвышалась вышка с вертухаем. Обезвредить его не было большой проблемой. За это дело брался Ростислав со своим духовым оружием. Часового можно снять из автомата, ведь стволы у всех с глушителями. Но Батяня был против лишних жертв. И кроме того, пуля-дура. Предсмертный стон, вскрик и звук падения тела тоже исключать нельзя. После того как вертухай тихо присядет, почувствовав слабость в ногах, и заснет сном младенца, майор Лавров как можно быстрее готовит подрыв стены. От нее, согласно задумке, должен аккуратно отколоться и лечь на землю осколок в рост человека, чтобы получилась брешь. Вплотную к стене внутри тюремного двора одним крылом примыкал барак. Там был выход, ведущий к умывальникам и туалетам. Обрушение внешней стены – сигнал для Рождественского. Следующей ночью ему нельзя смыкать глаз, услышав взрыв, следует покинуть барак и бежать в сторону взрыва. Хотя логично все наоборот: люди, спасаясь, бегут от взрыва. В этом и заключался эффект неожиданности. Десантники, чуть что, огнем прикрывают Рождественского от погони. А вся группа спешно отходит в джунгли к противоположному берегу острова. Там уже должны быть на подлете планеры с эластичными канатами. Планеры переносят беглецов на остров Палаван, где их на самолете поджидает Анджелина.
Таков был план. Если все пройдет слаженно, а за дело брались настоящие профессионалы, то реализовать его можно было. Ведь десантники ничем себя не выдали. Об их присутствии на острове никому не было известно. Произойдет взрыв, один заключенный сбежит и исчезнет в джунглях. Ведь планеры на радарах, как показал опыт, местными операторами не распознаются. После тюремной охраной с привлечением солдат гарнизона будет организована операция по прочесыванию леса, мангровых зарослей. Там следов человека найти практически невозможно. На берегу следов от предполагаемого плавсредства тоже не обнаружится. Подумают, что беглец от отчаяния бросился в море и утонул. Быть «мертвым» для живых – отличное прикрытие для резидента разведки. Можно начинать новую жизнь в новом месте, с новыми документами и даже с новой внешностью. Пластические хирурги сегодня совершают чудеса.
– Бетон, кажись, крепкий. – Батяня рассматривал тюремную стену.
– Да нет. Это только с виду. Труха, – заключил капитан Прошкин.
– Все ерунда, мужики, – подбадривал товарищей Ростислав, – и не такое проворачивали.
Капитан Прошкин предложил подорвать для отвода глаз вышку с вертухаем на противоположной стороне тюремного двора. Батяня согласился. Однако, чтобы не распылять силы, Прошкин должен был заранее отправиться к основанию той вышки, заложить взрывчатку и вернуться. А подорвет он ее радиосигналом только тогда, когда вся группа будет находиться в джунглях напротив юго-западного угла периметра тюрьмы и ожидать появления беглеца.
– Выдвигаемся, – тихо скомандовал майор Лавров.
Первым шел Прошкин, затем Лавров, прикрывал тыл Сазонов. Идти было сложно – заросли густые.
– Сюда бы мачете, – шепотом посетовал Прошкин.
Вырубать растительность – значит выдавать звуками рубки свое присутствие. Приходилось «просачиваться», отгибая ветки руками. И все-таки напрямую выйти к углу тюрьмы не получалось: джунгли ближе к центру острова становились непроходимыми. Решили идти по ручью, который петлял между небольшими возвышенностями.
– Ложись! – вдруг воскликнул Прошкин.
Чисто интуитивно он почувствовал, что задел ногой не лиану, не молодую гибкую ветку деревца, а что-то искусственное, более упругое. И интуиция спасла ему и его товарищам жизнь. Российские десантники кинулись с головой в воду, а вернее, в жижу, сверху покрытую зеленой тиной. В метре от капитана Прошкина на уровне груди человека с задержкой, как бы нехотя, сработала граната. Проволоку растяжки из нержавейки и зацепил Илья.
Хлопок взрыва в густых и влажных джунглях, где воздух тяжелый, словно мокрая вата, не получился громким. Осколки посекли ветки, листья, впились в склоны ручья, прошлепали по вязкой поверхности ручья.
– Ну что, негры, все целы? – шепотом спросил Батяня.
Лица и руки, одежда русских десантников были все в черной грязи, поэтому сравнение было вполне уместным.
– Теперь штаны и куртка будут протекать, – раздосадованно произнес Прошкин.
Осколки «прогрызли» ему обмундирование.
– Это что, наследие войны? Или кто-то недавно перекрыл ручей? – вслух подумал Ростислав.
Ответ пришел быстро.
– Внимание! Отползаем и прячемся за буграми, – приказал Батяня.
Впереди на склоне ручья началось движение. Раздался треск автоматной очереди. Стреляли наугад в сторону хлопка.
Батяня жестом показал не стрелять. Российские десантники выжидали, готовые положить парочку пуль в любую приближающуюся тень. На минуту все затихло. Вдалеке послышались вопли ночных животных. Вдруг снова треск очереди. Стреляли сразу двое. По звуку – из калашей. Пули просвистели над головой у Ростислава. У него, к несчастью, оказалась небольшая аллергия на здешние растения. Потекло из носа, и от этого его дыхание стало более шумным. «Умный противник, – в мыслях отметил прапорщик Сазонов, – чуткий, собака». Он вдохнул, задержал выдох. Ростислав, тренированный пловец, в его арсенале насчитывалось с десяток подводных диверсий, поэтому он умел надолго задерживать дыхание. Прошло три минуты. Выстрелы в сторону Сазонова не повторились.
Внезапно из-за спины российских десантников повели плотный огонь. Им ответили те, кто стрелял в Сазонова. Фактически над ручьем, где притаилась группа майора Лаврова, начался бой. Он то утихал, то разгорался с новой силой.
– Убираем тех, кто нас засечет. И не вмешиваемся, – языком жестов, известным только им троим, приказал Батяня.
С помощью приборов ночного видения десантники отлично ориентировались в ситуации.
Не успел Лавров снова залечь, как в ложбинку ручья спрыгнули два филиппинских солдата. Перебежками они двинулись по склону вперед, чтобы неожиданно предстать перед отступающим противником. На их беду на пути оказался Ростислав. Солдаты просто могли на него наступить.
Батяне и Илье пришлось точными выстрелами их снять. Не сговариваясь, майор взял на себя ближнего, капитан – дальнего. Солдат, бежавший первым, тихо охнул, упал на одно колено, боком опрокинулся на влажную землю и замер. Второго словно подкосило, он оступился и завалился лицом в вязкую тину.
«Не повезло мужикам. Оказались не в том месте не в то время», – подумал майор Лавров и опустил еще дымящийся ствол.
– Илья, Ростислав, пока остаемся на позициях, – скомандовал он.
В безлунной ночи вымазанных с ног до головы в черной грязи российских десантников заметить было непросто. А бой над ними шел чисто на слух и по вспышкам выстрелов. Картина представлялась следующей. Отряд филиппинских военных напал на группу неизвестных вооруженных людей. Кто это был? Беглые зэки, захватившие оружие? Их пособники? Или самовольно покинувшие часть солдаты?
dom-knig.com
Душа – мятежный остров — Литературная газета
Татьяна Дрокина
Татьяна Анатольевна Дрокина – поэт, член правления Регионального союза писателей Республики Крым, автор 12 поэтических сборников. Лауреат крымских фестивалей и конкурсов. Живёт в Евпатории. В тишине
Нащупав пульс, к Земле прильнуть –
уже искусство.
И погрузиться в тишину
в порыве чувства.
Дорогу выстелет рассвет
в безмолвье ýтра,
И яркий растворится след
звёзд среброкудрых.
Морфей вернёт ночные сны
в сад мифологий.
А я пойду на зов мечты
чудес дорóгой…
Не так ли, в кроткой тишине,
был к небу близок
Мудрец, теряясь в глубине
глаз Моны Лизы?..
Адиль Тумаров
Адиль Абдрахманович Тумаров родился в 1931 году, член Союза писателей России, прозаик, поэт. Автор пяти книг, в том числе «Вокруг света на «Вернадском», «В отдыха короткие минуты…», «Рассказы морского волка». Лауреат премии им. Мусы Джалиля первой степени в номинации «Литература». В прошлом – капитан дальнего плавания на научных судах. Живёт в Севастополе. Океанские вахты
Океанские вахты. Солёный простор,
Свет полночной звезды в поднебесье,
И поёт гирокомпаса в рубке мотор
Нам свою бесконечную песню.
Хоть на мачту взберись – не увидишь земли,
Лишь тревожная ширь голубая…
Дни бегут, за кормой пропадая вдали
И следы в океанах теряя.
От форштевня, сердито ворча, по бортам
Разбегаясь, волна серебрится,
И одна за одной открываются нам
Неизведанных далей страницы!
Галина Скворцова
Галина Александровна Скворцова – член Регионального союза писателей Республики Крым, Международного сообщества писательских союзов, поэт, бард, прозаик. Автор сборников стихов «Молоко и мёд», «Заболевание крови». Лауреат литературной премии им. А. Домбровского, лауреат поэтического конкурса «Чеховская осень», лауреат фестиваля авторской песни им. Артура Григоряна в зимней Ялте, лауреат поэтического фестиваля в Балаклаве «Пристань менестрелей», награждена почётной грамотой Министерства культуры и искусств АР Крым. Живёт в Красногвардейском районе (село Октябрьское). * * *
Печень – ворону,
Сердце – ворогу,
А тебе – мой мятежный пыл,
Крым мой ласковый,
Во все стороны
Разметавший тревогу крыл.
Болью всполота,
Кровью полита
Красота ненаглядной земли.
Крым мой солнечный,
Твоё золото –
Разноликие дети твои.
Я крупиною,
Золотиною
Малой толикой крымских щедрот
Остаюсь с тобой,
Неделимый мой,
Присягнувший на крымство,
народ!
Павел Любимов
Павел Викторович Любимов – член Севастопольского отделения Союза писателей-маринистов России, поэт. Автор шести сборников стихов, в том числе «Грустный клоун», «Забытый век», «Мир есть любовь». Живёт в Севастополе. Крым
Моя берёзовая Русь,
На берегу морей ковыльных,
В краю ветров и шляхов пыльных
Тебя, вдруг вспомнив, улыбнусь.
Я улыбнусь заре рассветной
Над Русским морем, где прибой
Шумит волною разноцветной,
Прощаясь с меркнущей звездой.
И улыбнётся небо Крыма
В ответ, мечтая лишь о том,
Чтоб Русь осталась неделима,
Чтоб процветал наш русский дом…
Вячеслав Ложко
Вячеслав Фёдорович Ложко – член Союза писателей России, поэт, прозаик, публицист. Автор книг поэзии и прозы, в том числе «Серебряная память Коктебеля», «Свидетель жизни», «Избранное». Лауреат литературной премии «Традиция», Всероссийской литературной премии им. Н. Гумилёва и целого ряда других премий. Заслуженный деятель искусств Республики Крым. Организатор и основатель Международного Гумилёвского поэтического фестиваля «Коктебельская весна», инициатор установления памятников Н.С. Гумилёву и М.А. Волошину в Коктебеле и установления поэтического знака, посвящённого Всемирному дню поэзии. Все памятники установлены на средства В.Ф. Ложко – литератора-мецената. По его инициативе многим улицам посёлка Коктебель были присвоены имена поэтов, писателей, знаменитых людей, прославивших Коктебель: Н. Гумилёва, А. Ахматовой, А. Блока, А. Грина, М. Волошина, К. Арциулова, И. Айвазовского, В. Аксёнова и многих других. Председатель «Организации возрождения культуры пгт. Коктебель». Имеет правительственные и общественные награды. Живёт в Коктебеле. Сердолик
Полоска стали вдалеке
Разъединяет небо с морем.
Так сердолик в моей руке
Всегда защита мне от горя.
Запечатлён в нём блеск огня
И переливчатость рассвета,
Сплелись в нём все оттенки дня
С судьбой великого поэта.
Он – чудотворный амулет,
Немного тех камней в природе,
Сумей лишь через толщу лет
Определить его в породе.
Вячеслав Шикалович
Вячеслав Владимирович Шикалович пишет рассказы, стихи, песни и музыку к ним. Член Регионального союза писателей Республики Крым. Публикуется в литературных периодических изданиях Крыма, России и Украины, автор нескольких книг, в том числе «На перекрёстках неба», «Полюс Света», «Дни земные» и др. Лауреат многих международных поэтических фестивалей. Живёт в Симферополе. М.А. Волошину
Его душа – мятежный остров
среди мирских несовершенств,
Вселенной равновесья остов
и коктебельских дум клише.
О, сколь сказанного принёс он
и несказанного унёс,
морских безбрежий мог быть плёсом
и он же – мудрости утёс.
Он не питал к мечте иллюзий,
а просто строил Красоту.
Преображались души, люди
в его лучах средь будней туч.
И до сих пор на Киммерии
чтят музы Карадагских гор
восход Волошинской стихии.
А Дому в радость каждый гость.
Людмила Непорент
Людмила Васильевна Непорент – поэт, писатель, член Союза писателей России. Родилась в Караганде. Автор нескольких поэтических сборников и книг прозы. География изданий – Москва, Санкт-Петербург, Киев, Севастополь… Неоднократный лауреат литературных премий. Живёт в Севастополе. Рождение сына
Полгода как будто за Богом я –
Берёг он меня, как девчонку!
И вдруг приговор: патология,
Профессор не слышит ребёнка.
«Внушённой» беременность признана,
Мол, психики это влияние.
Печальнейшая эта истина –
От стойкого гипержелания.
Кричала подраненной птицей
И билась в рыданьях: – Не верится!
Я слышу его! Мне – не снится!
Не дамся прервать мне беременность! –
Как долги бессонные ночи…
Истерзано сердце и тело.
Внушённый… я жду тебя очень,
Молюсь всем богам в Свете Белом!
Давай обойдём мы учёных,
Ведь могут они ошибиться!
Ну что ты такой несмышлёный?
А ну-ка, начни шевелиться! –
И вся я ушла в ожидание,
Я песни ему напевала,
Порою, теряя сознание,
Остаться живым призывала.
И вот этот миг потрясенья! –
Натянуты жилы и нервы,
Сквозь сердце ребёнка рожденье,
И слабенький крик его первый.
Считаю за пальчиком пальчик,
Вокруг ничего я не слышу.
Ах, мой долгожданнейший мальчик,
Ты дышишь! О, Бог мой! Ты – дышишь!..
И я – в завершённом полёте,
Счастливыми плачу слезами.
Внушённый? А ты ведь – вот он!
С огромными, в сливу, глазами.
Торжественной слабости рада я,
И всё я теперь одолею:
Ведь я поделилась надвое
И стала я вдвое сильнее!
Леонид Дьяченко
Леонид Алексеевич Дьяченко – поэт-баснописец, лауреат форума «Общественное признание», международных литературных фестивалей и конкурсов. Член Союза журналистов России, Союза маринистов, Союза творческой интеллигенции Севастополя. Автор шести книг: «Современные басни» (2005), «Точка зрения» (2008), «Мысли вслух» (2009), «Насмешники» (2011), «Размышления и убеждённость» (2011), «О времена! О нравы!» (2015), различных публикаций в России и за рубежом.
Самое ценное, на мой взгляд, что крымчане за все прожитые годы в составе Украины сумели сохранить свою духовность, свои исторические корни, это дало нам силы отстоять свои права и достоинство!
Достоинство
Павлин страдал высокомерьем,
Гордился цветом пуха, перьев.
Поднимет клюв, расправит грудь,
Хвост веером – не как-нибудь!
И важно наставляет птиц:
«Все рождены мы из яиц,
Но кто б сравниться мог со мной
Непревзойдённой красотой?
Тот для величия рождён,
Кто божьим даром наделён!
И пусть мы из одной породы,
Вы все – несчастные уроды».
Дремал в тенёчке Крокодил,
Глаза открыв, проговорил:
«Я тоже родом из яйца,
И нет красы в чертах лица,
И все твердят, что я урод,
Не полюбил Господь мой род,
Мне на величие плевать,
Могу и с перьями сожрать…»
* * *
Не о красе и силе речь,
Умей достоинство беречь!
Станислав Ковтун
Станислав Иванович Ковтун родился в 1940 году в Хмельницкой области (Украина). По специальности авиатор. Работал в экспедициях Крайнего Севера. Член ЛИТО им. И. Сельвинского, член Регионального союза писателей Крыма. Выпустил 14 книг стихов и прозы. В 2016-м издана книга прозаических произведений «На изломах веков». Живёт в Евпатории.
Чернобыль
Остался в памяти Чернобыль.30-й годовщине
чернобыльской трагедии
Чернее были вряд ли быть.
Незримый ужас высшей пробы,
Пока я жив, мне не забыть.
Мы Первомай тогда встречали,
Не зная правды о беде.
От нас в стране родной скрывали,
Что Зло Чернобыля везде.
Лучилось небо не закатом,
А радиацией цвело.
И было это сущим адом,
И ужас всем оно несло.
И падал пепел в души граждан
Моей отравленной страны,
И ворон падаль видел в каждом.
Ведь гибли люди без войны.
Остался в памяти Чернобыль.
Чернее были вряд ли быть.
Незримый ужас высшей пробы
Веками людям не забыть…
Светлана Сидорик
Светлана Ивановна Сидорик родилась в Краснодоне Луганской области. Член Регионального союза писателей Республики Крым. Дипломант музыкально-поэтических конкурсов «Осенний парад», фестивалей «На берегу муз» (г. Евпатория), «На окраине крымской земли». Публикуется в крымских периодических изданиях, в том числе в журнале «Брега Тавриды». Автор сборника стихотворений «Откровение». О белом коне
Ты знаешь, ты знаешь, что стоило мне
Промчаться однажды на белом коне?
Осанку держать и с седла не упасть,
И правильно в стремя ногою попасть.
Ты знаешь, ты знаешь, что стоило мне
Промчаться однажды на белом коне!
Характер – не сломлен, уверенный взгляд…
И только – вперёд, и ни шагу назад.
Владимир Куликов
Владимир Алексеевич Куликов родился в 1932 году в Архангельской области. Писатель, публицист, член Регионального союза писателей Республики Крым. По специальности радиоинженер. Автор четырёх поэтических книг и сборника рассказов «Былое», редактор-составитель сборника «Фонд русских пословиц и поговорок» части 1–3. Лауреат международного поэтического фестиваля «Осенний Крым – стихов очарованье». Живёт в Симферополе. * * *
Пускай уж осень за окном,
Но в сердце поселилось лето.
Оно играет, как вино
Шипучее в вечернем свете.
Веселье плещется. Легко
В кругу родных, друзей и близких,
А все печали далеко
Ушли на миг, склоняясь низко.
Сегодня праздник. За столом
Нет места грусти одинокой.
Споём о сердце дорогом,
Пусть льётся свет звезды далёкой.
Нино Скворели
Нина Николаевна Синицына (Нино Скворели) – поэт, автор нескольких поэтических сборников. Живёт в Севастополе.
Роза
Увядает роза быстро,
Коротки деньки.
Совершает пушка выстрел
Громко, по-мужски.
Небо старою вдовою
Вдруг отозвалось.
Распрощаемся с Землёю, –
Поломалась ось.
Эхо долгим перекатом
Не гудит в ушах.
Стал мне виден каждый атом,
И покинул страх.
Раиса Царёва-Форост
Раиса Леонидовна Царёва-Форост – крымская поэтесса, член Регионального союза писателей Республики Крым, пишет на русском и украинском языках. Автор четырёх книг стихов для детей: «Шипящий утюг», «У врача», «Забияка-воробей», «Данилко в зоопарке». Лауреат Всероссийского литературного конкурса «Герои великой Победы» (2015). Лауреат II степени II Международного литературно-музыкального фестиваля «Интеллигентный сезон» в номинации «Поэзия» (стихи для детей; 2016). Более двух тысяч экземпляров своих книг подарила на встречах с читателями. Разговор о книге
Хочешь много-много знать?
С малых лет начни читать!
Про планеты и людей,
Про деревья и зверей…
Прочитал – перескажи.
Книгой, друг мой, дорожи!
Мудрые слова хранит,
Книга-кладезь всех манит.
Вот – традиционная,
Эта – электронная.
Не стесняйся, выбирай –
И читай, читай, читай!
Леонид Белый
Леонид Кузьмич Белый родился в 1946 году. В эти дни празднует своё 70-летие. Кандидат педагогических наук; доктор философских наук, заслуженный работник культуры Автономной Республики Крым, обладатель почётного знака «За достижения в развитии культуры и искусств», лауреат премии им. А.И. Домбровского, лауреат премии им. А.П. Чехова, действительный член Крымской академии наук, член-корреспондент Российской академии наук по Отделению ноосферного образования, член правления Регионального союза писателей Республики Крым. Автор поэтического сборника «Крымские мотивы» (2006), книги «Культурный процесс в Крыму: диалог культур на рубеже тысячелетий» (2009), сборника «Крымские болгары» (2009), учебного пособия «Музейная педагогика» (2012) и множества публикаций в периодических изданиях. Живёт в Симферополе. Книга
Книга – источник нашего знания,
Мудрости и красоты.
В ней отражается гений сознания,
Ясности и чистоты.
Стала ты мудрости вечным хранителем
Разных народов и рас.
Незаменимым пророком, учителем,
Служишь надёжно для нас.
Строчка за строчкой мир открывается
В чистой прозрачности слов.
Всё, что в них создано – не забывается:
Летопись светлых умов.
Всё, что открыто, описано, познано
В книге мы сможем найти.
Видимо, книга свыше нам послана,
Чтобы не сбились с пути.
lgz.ru
Читать онлайн Мятежный остров страница 44
Из вертолета застрочил пулемет. Пули начали дробить черепицу рядом с Харлампиевым. Дмитрий бросился в воду, Алонсо отправил очередь за ним вдогонку, и вода в том месте, где нырнул россиянин, заклокотала, стала красно-бурой. Две три пули достали Харлампиева, перебили суставы рук, и, тяжело раненный, он не смог выплыть.
– Стоп! Не стреляй! Смотрим, где Карл! Фернандес! – закричал мистер Грин. – Ищем Свенссона!
Рождественский поднырнул под карниз крыши – там осталась воздушная подушка – и стал ждать.
Вертолет «наматывал» круги над тюремным двором, залитым уже успокаивающейся океанской водой. Мистер Грин приказывал подлетать к очередному человеку в оранжевой робе, которую видели на поверхности, но, убедившись, что это не Карл Свенссон, с раздражением выпускал несколько пуль из своего «Хеклера энд Коха» и кричал:
– Дальше!
Так погиб Полосатый Сантьяго, был ранен Ван дер Вендель…
– Мистер Грин! – воскликнул пилот. – Надо экономить горючее. Пора уходить на Палаван!
– Палаван подождет! – Генри увидел, что вода не только не перестала пребывать, а, наоборот, начала спадать. Американец и не думал сдаваться.
Мистер Грин заметил, что в военном городке от воды освободилась башня бывшей прибрежной крепости, где во время Второй мировой войны стояли противокорабельные орудия.
– Давай туда, – приказал он пилоту. – Высаживаем всех и летим назад.
– А как же мы? – запричитал сеньор Фернандес.
– И вы, и Пеллегрино тоже! Сейчас здесь будут отряды спасателей. Так что вы в безопасности.
Мистер Грин выгнал на башню и ненужного ему стрелка. С его обязанностями отлично справлялся Бальтасар Алонсо.
– Быстрее назад! – скомандовал американец. – Несмотря ни на что, мы не должны упустить Свенссона!
34
Вода отступила. Земля превратилась в топкую жижу. Экваториальное солнце быстро бетонировало почву. В ней навечно застывали убитые огнестрельным оружием, захлебнувшиеся, скончавшиеся от травм люди и животные. Между их телами лежали обломки каменных построек, доски, стволы и ветки деревьев. Появились новые овраги. Остров за несколько минут после того, как на него обрушилось цунами, был опустошен. Выдержали удар стихии мангровые леса, которые произрастают на прибрежной приливной зоне, и джунгли в центральной части.
– Нам надо идти, – сказал Цай Чжицзян.
– Куда? – удивился Батяня.
– Искать наших.
– Где? – спросил капитан Прошкин.
– Там, – показал рукой на джунгли командир китайских партизан.
– Как? – полюбопытствовал прапорщик Сазонов.
Чжао Саолунь приложил руку ко рту и резко и отрывисто прокричал, как кричит какой-то неизвестный российским десантникам обитатель тропических лесов.
Издалека на это крик ответили похожими звуками.
– Извините, нам надо идти, – забеспокоился Цай Чжицзян.
Прошкин первый спрыгнул со скоб лестницы на холм, за ним слез Батяня, а затем Сазонов уступил дорогу китайским партизанам.
– Да сивидания, товариси, – попрощались бойцы марксистско-ленинской армии Мао, – больсой удаци.
– До свидания. Удачи и вам, – в ответ помахали рукой российские десантники.
Китайские партизаны, выбирая сухие места, перепрыгивая лужи и ручьи, направились в джунгли, откуда минуту назад раздался клич.
– Видишь, как у них все поставлено, – прокомментировал Батяня. – И как нам найти своего резидента?
– Ну как. Они все делают по-своему. Как дикари, – полушутя сказал Ростислав, – а у нас цивилизация. Андрюха, доставай свои прибамбасы.
– Достать-то я достану. А вот куда и где смотреть? – сказал Батяня.
– Это мы сейчас придумаем.
Батяня из своего рюкзака достал фюзеляж небольшого беспилотника. Ростислав из своего – крыло, а Илья – электромотор с пропеллером и аккумулятором.
Батяня самолично быстро собрал летательный аппарат.
– Итак, чтобы не тратить заряд, давайте решим, что осматриваем… Двор тюрьмы, джунгли, городок… Начинаем мозговой штурм. Кто куда направился, если бы выжил после цунами?
– А он точно выжил… Трупы не будем осматривать? – замялся капитан Прошкин.
– Трупы осматривать бесполезно по двум причинам, – начал Батяня. – Во-первых, мы не сможем вывезти тело из страны. Ни по каким законам его не выдадут туристам. Во-вторых, он знал, что мы за ним пришли, и не должен был рисковать собой. Поэтому будем искать его среди живых. Только вот где? Илюха, что ты бы делал на его месте?
– Если бы я выплыл, то побежал бы в джунгли, как китайцы.
– Почему?
– Потому что если придут спасатели, то переправят из одной тюрьмы в другую.
– Резонно, – согласился Батяня. – А ты, Ростислав, что скажешь?
– Я бы побежал к прибрежным домам. Вдруг там найду лодку. Выплыл бы в океан и греб подальше от этого острова.
– А спасатели?
– Прикинулся бы гражданским, которого смыло волной… – продолжал прапорщик. – И что от удара позабыл, кто я и что я… Потом в суматохе тихо смылся бы…
– Правильно говоришь, – понял указательный палец Лавров. – А для того чтобы тебя приняли за гражданского, что надо сделать?
– Найти гражданку. В этом оранжевом балахоне за версту видать, что ты зэк, – встрял капитан Прошкин.
– Голым на таком солнце далеко не уплывешь, – добавил Ростислав. – Быстро наступит обезвоживание организма.
– Подводим итог. Если «резидент» выжил, а мы уверены, что он выжил, значит, направился туда, где можно добыть гражданскую одежду. Переодеваться в солдатскую он бы не стал. Он «белый», а не филиппинец, а вычислить, кто есть кто, по спискам личного состава военной части проще простого.
– Очевидно, он направился в гарнизонный городок – порыться в разбитых шкафах, – догадался капитан Прошкин.
– Точно говоришь, Илюха, – усмехнулся Батяня. – Ростислав, запускай.
Сазонов включил камеру на брюхе беспилотника, крутанул пропеллер и запустил полуметровый самолетик в небо. Беспилотник шустро набрал высоту. Батяня с помощью пульта и дисплея руководил полетом.
Через десять минут самолетик начал медленно кружить над гарнизонным городком. Российские десантники в «шесть глаз» пялились на экран.
– Ну-ка, Андрюха, увеличь… – воскликнул Ростислав. – Видишь, там кто-то голый копошится.
Под опавшей крышей одноэтажного дома лежал развороченный шкаф. Из него подходящий под описания резидента человек, абсолютно голый, искал себе одежду.
– Вперед! – скомандовал Батяня.
Российские десантники в скором темпе выдвинулись в сторону гарнизонного городка. Шли, выбирая сухие места, руководствуясь изображением на экране.
* * *Рождественский слышал, как вертолет удаляется. Он расшнуровал и снял тяжелые ботинки, стащил с себя робу, штаны и растянутые «семейные» трусы – намокшая одежда сковывала движение, – поднырнул под карниз крыши и со всех сил поплыл к тюремным воротам, вернее, к тому месту, где были тюремные ворота.
Уровень воды понижался. Вскоре Рождественскому пришлось идти по колено в жиже, потом по щиколотку. Шлепая по илу, нанесенному из океана, он быстро добрался до городка. От домов остались только полуразмытые остовы и стены. Не было ни души. Всех унесло волной далеко в глубь острова. Поэтому Виталий вообще не обращал внимания на свою наготу. Вдали, у мыса, он заметил, как вертолет «отрывается» от башни береговой крепости, постепенно увеличивается в размерах. Рождественский шмыгнул под опавшую крышу, как раз под ней лежал вымытый из внутренних помещений шкаф.
Тень вертолета промчалась над гарнизонным городком и удалилась к тюрьме. Рождественский выбрал себе спортивный костюм. Оделся, босиком побежал к мангровому лесу. На окраине городка лежал труп офицера. Виталий не побрезговал снять с него берцы и надеть их. Они оказались чуть большими по размеру, зато сделанными из удобной мягкой кожи. Все-таки ходить по джунглям босым, где полно змей и ядовитых сколопендр, чрезвычайно опасно. Кроме того, у офицера он разжился пистолетом – снял прямо с кобурой кольт «Анаконду».
– Лучше и не придумаешь. – Рождественский осмотрел оружие, надел кобуру на пояс. Положил в карман коробку с патронами.
Теперь он был готов постоять за себя.
Рождественский понимал, что спасателям и солдатам, которые выжили на острове, уже дано указание найти его. И лучше живым.
«Просто так не сдамся… А для вас, мистер Грин, пули не пожалею», – подумал Виталий.
Вертолет начал расширять зону поиска, делал круги все шире, поэтому Рождественский ретировался в мангровый лес. «Зеленка», хоть и «прочесанная» волной цунами, скрывала его от наблюдателей с воздуха.
* * *– Черт! Потеряли, – заворчал Батяня. – говорил, Илюха, давай быстрее. Где теперь искать «резидента»?
– Ноги мокрые были, разбухли, а теперь натерли, – оправдывался капитан Прошкин.
– Не оправдывайся. Ты что, салага? – распекал товарища майор Лавров. – Тишина!
dom-knig.com
Читать онлайн Мятежный остров
Сергей Зверев
1
Майор ВДВ Андрей Лавров, которого за глаза сослуживцы уважительно называли Батяней-комбатом, проснулся на рассвете. Ныло измученное долгим переходом тело, чесались следы от укусов тропических насекомых. Комбат не сразу вспомнил, где и почему он находится. Он лежал на настиле, устроенном им вчера в ветвях дерева.
Солнечный свет еще не пробился сквозь заросли, но уже золотил верхушки деревьев. Еще хотелось спать, глаза слипались, однако сработал внутренний биологический будильник. Нельзя подолгу оставаться на одном месте, иначе тебя обнаружат, нужно идти вперед. Задание выполнено, хотя двое боевых друзей и отдали ради этого жизни. На войне всегда так. Тебе кажется, что ты уцелел из-за своего невероятного везения. Но каждый погибший тоже считал себя везучим… до поры до времени, пока не пришлось расстаться с жизнью. И теперь Батяня жил за себя и за своих погибших друзей. Он не мог подвести их, он обязан был уйти от погони, вернуться на Родину. Иначе зачем они погибли, ради чего?
Какое именно задание выполнял, на этом он старался не зацикливаться. Не всегда до конца знаешь, в чем именно тебе пришлось участвовать. Ты лишь винтик в большой геополитической игре. Теперь требовалось сосредоточиться на отходе. А это самое сложное, поскольку противник не знает о твоем появлении, но про отход осведомлен наверняка и полон решимости выместить на тебе свою злость за сорванные планы, за успехом которых стояли должности, звания и награды.
Майор соскользнул с настила на землю, забросил автомат за спину, умылся, вылив воду из скрученного в рожок пальмового листа. В глазах посветлело. Держа второй отломанный лист, как рог для питья, Лавров вылил чистейшую дождевую воду в широко раскрытый рот. Жадно сглотнул. Прохладная свежесть бодрила. Теперь уже отступила появившаяся после ночлега под открытым небом ломота в костях. Батяня вернул себе силы и веру в собственное будущее.
Он медленно пробирался сквозь тропический лес. Именно пробирался, а не шел. Растительность здесь развивается стремительно. Местами приходилось прорубать себе путь почерневшим от времени мачете. Лавров продвигался в сторону моря, ориентируясь по солнцу. По его расчетам, к вечеру должен был добраться до береговой линии, а там его заберут свои. Главное успеть.
Чавкала под ногами раскисшая от влаги земля, шуршала и при каждом шаге резко начинала вонять палая листва. Джунгли наполнялись тревожными звуками. Вот пронеслась над головой, прыгая с ветки на ветку, стая обезьян. В стороне захлопали крыльями и взмыли над деревьями птицы.
«Это я их спугнул? Или кто-то другой?» – промелькнула мысль.
Не хотелось думать о том, что преследователи приблизились за ночь, идут по пятам, используя проделанные его собственным мачете ходы. Результат в таком случае был предрешен. Его догонят прежде, чем удастся выйти к морю.
Майор засунул мачете в самодельные ножны. Теперь он старался идти, не оставляя следов. На землю почти не ступал, перебираясь через поваленные деревья, прыгал с одного лежавшего ствола на другой. Вскоре вдалеке послышался собачий лай. И это было плохо. Превосходно тренированный Лавров мог обмануть в джунглях людей, но не зверя. Зверь не думает, не строит догадок, он подчиняется инстинктам.
«Быстрее, быстрее», – подгонял себя комбат.
Как ему говорили, впереди путь преграждала река. Можно было попытаться уйти по ней, сбить со следа собак. Проточная вода снесет запах. Любая река рано или поздно впадает в море. Собачий лай приближался. Батяня вновь взялся за мачете. Теперь уже он не таился. Летели брызги от рассекаемых сочных лиан. Сок почему-то, как казалось Лаврову, смердел мертвечиной. В джунглях всегда пахнет мертвечиной. Тут все живое постоянно отмирает, гниет, распадается, превращаясь в слизь и грязь.
Впереди забрезжил просвет, послышалось журчание воды. Деревья расступались. Майор выскочил на высокий берег неширокой реки, которая проложила себе глубокое русло между двух холмов. Внизу высокого, метров двадцать, обрыва бурлила вода. Потоки накатывались друг на друга, пенились, шумели. Спуститься вниз не представлялось никакой возможности. Лай собак приближался. Справа, метрах в двухстах над глубоким руслом покачивался канатный мостик.
Лавров побежал к спасительной переправе. Он мчался почти по самому краю обрыва, чтобы не мешали деревья и кустарник. Влажная земля чавкала и тряслась под ним. С крутого обрыва то и дело срывались, откалывались пласты земли, падали в бурную воду. Андрей резко обернулся. Собаки – три огромных черных ротвейлера уже выскочили из зарослей и настигали его. На ходу Лавров дал по псам короткую очередь. Он не рассчитывал попасть в них на ходу, просто хотел испугать, задержать хоть на немного. Псы шарахнулись в заросли. Батяня выбежал на мостик. Тут же пришлось схватиться за растрепанные джутовые канаты, служившие одновременно вантами и перилами. Настил под ногами ходил ходуном, словно живое существо, пытающееся сбросить с себя того, кто осмелился ступить на его спину. Далеко под ногами шумела, бурлила вода. Упадешь, снесет, размажет по камням.
Шаг, еще один, еще…
Лавров даже не увидел, а почувствовал, как мускулистый ротвейлер ворвался на мост. Андрей обернулся. Пес стоял на настиле, широко расставив лапы, балансировал, не решаясь двинуться дальше. Но все же решился и бросился вперед. Лавров на несколько секунд отпустил перила и выстрелил. Пес дернулся, завертелся волчком и сорвался в бурный грязный поток. Еще только раз показалась его голова и исчезла во вспененной реке.
Два других ротвейлера застыли в нерешительности перед настилом. Будто решали, кому идти первым. Лавров не стал терять время, он, как мог быстро, добрался до другого берега. Злобные псы уже ступили на раскачивающийся мост, грозно рявкали, скаля зубы, брызгали слюной. Андрей схватил мачете и стал перерубать канаты, на которых висел ненадежный мост. Летели клочья растрепанной джутовой веревки и щепки от стволов деревьев, на которые та была намотана.
Удар, еще удар… Псы, балансируя, подбирались все ближе. Наконец одна из веревок оказалась перерублена. Настил тут же вывернулся. Ротвейлеров выбросило со скрученного помоста. Псы с жалобным визгом полетели в реку. Еще несколько ударов. Из зарослей на другом берегу выбежали низкорослые люди в военной форме, на ходу открыли по Батяне беспорядочный огонь. Но они опоздали. Еще один удар, и подвесной мост оторвался. Длинный, извивающийся, подобно дракону, он полетел в воду. Течение подхватило его, понесло, прибило к противоположному берегу. Теперь, чтобы преодолеть поток, восстановить мост, преследователям понадобится как минимум полдня – перебросить веревки, зацепить настил, закрепить его. Этого времени с избытком хватит, чтобы оторваться от погони. К тому же псов уже нет, их унесла река.
На душе повеселело. Появился реальный шанс спастись. Батяня бросился в заросли. Однако реальность всегда преподносит сюрпризы, и необязательно приятные. Впереди полыхнули вспышки выстрелов. Сразу же стало понятно, что там самое малое шесть стволов. Но не факт, что все, кто имел оружие, стреляли. Короткие очереди звучали и с противоположного берега. Батяня длинно и забористо выругался, прижимаясь к земле. Только теперь он понял, что весь его отрыв от погони был не чем иным, как специально подстроенным путем в «мышеловку». Он недооценил противника. Его гнали вперед к этому подвесному мосту, а впереди уже была готова засада. Лавров машинально ощупал подсумок. В нем имелось еще два снаряженных рожка. Один, наполовину расстрелянный, был присоединен к автомату. Три гранаты лежали в карманах камуфляжа. Вот и все. Негусто, если считать, что против тебя не меньше десятка вооруженных людей. То, что они хлипкие и низкорослые азиаты, роли не играет. Сейчас не рукопашный бой, а перестрелка. У кого больше патронов и гранат, тому и улыбается судьба.
Оставалось лишь подороже продать свою жизнь, а если повезет, правда, на это имелся лишь один шанс из тысячи, прорваться, уйти в джунгли.
dom-knig.com
The300Spartans » История мятежного судна Баунти и острова Питкерн
В начале 1808 года американское судно «Топаз» направилось к маленькому необитаемому острову на юге Тихого океана, чтобы пополнить запасы воды. Остров этот, открытый в 1767 году британским судном «Ласточка», ещё никем из мореплавателей не посещался.
5 февраля «Топаз» приблизился к острову Питкерн. На следующий день американцы спустили две шлюпки и направились к его берегам. Неожиданно они увидели двойную полинезийскую пирогу, которая шла к ним навстречу. Возможно, капитан Фолджер ошибся, решили американцы, и Питкерн заселён аборигенами?
Пирога приблизилась к шлюпке, и один из трёх парней, сидевших в ней, окликнул американцев… на их родном – пусть и с акцентом – языке.
Остров питкерн (Pitcairn islands)
Не веря свои ушам, Фолджер начал разговаривать с островитянами. Узнав, что он американец, они спросили: «А где Америка? В Ирландии?» Теперь уже настал черёд капитану задавать вопросы. Островитяне назвали себя «англичанами», хотя они родились на этом острове, но их отец, как они выразились, был англичанин. Его звали Алек – и по мнению островитян каждый человек должен был знать, кто это такой. Но капитан Фолджер, к их недоумению, знаменитого Алека не знал. И тогда они спросили: «Ну, а капитана Блая с «Баунти» ты знаешь?» Услышав это, Фолджера обуяло недоумение и радость. Ещё бы! Ведь история капитана Блая и мятежного судна «Баунти» была одним из самых знаменитых, романтических и таинственных событий, которыми так богаты южные окраины морей и океанов!
В сентябре 1787 года лейтенант Уильям Блай, участник последней экспедиции Кука, получив в командование корабль «Баунти», направился в Тихий океан, чтобы взять на острове Таити саженцы хлебного дерева и доставить их в британское владение в Вест-Индии. Более года длилось плавание. В октябре 1788 года началась погрузка саженцев на борт корабля. Спустя пять месяцев после своего прибытия на Таити «Баунти» направился в Вест-Индию. От берегов Таити судно пошло к островам Тонга, а затем двинулось на запад.
Ночью 28 апреля 1789 года команда судна подняла мятеж. Экипаж судна утверждал, что к неповиновению повело жёсткое и беспощадное обращение капитана с матросами и младшими офицерами. Что послужило реальной причиной – установить трудно, здесь историкам приходится иметь дело с разными и противоречивыми версиями. Капитан Блай и восемнадцать верных ему матросов и офицеров были посажены на баркас, а мятежный корабль вернулся на Таити.
С неимоверными лишениями и трудностями Блаю и его спутникам удалось добраться до Тимора, а оттуда вернулись на родину, в Англию.
Настала пора возмездия. На поиски мятежников был послан фрегат «Пандора». Но карателям удалось обнаружить лишь часть бунтовщиков. Остальные, вместе с кораблём «Баунти», казалось, бесследно исчезли в бескрайних просторах южных морей и океанов.
И вот почти 20 лет спустя «Топаз» обнаруживает следы мятежников на маленьком острове Питкерн. Впрочем, из самих мятежников в живых к этому времени остался всего-навсего один член экипажа «Баунти» — тот самый «отец Алек». Всё остальное население острова было потомками мятежников. На острове разыгралась кровавая трагедия, о которой, стало быть, известно со слов Алека, бывшего матроса «Баунти» Александра Смита. Он, оставшись единственным взрослым мужчиной на отрезанном от всего мира острове, принял имя Джон Адамс и решил замолить перед богом совершённые грехи.
Джон Адамс
Девять человек с «Баунти», во главе с Флетчером Кристианом, зачинщиком мятежа, решили не оставаться на Таити. Опасаясь возмездия, они решили найти какой-нибудь необитаемый остров и там поселиться. Жить на таком острове предстояло, по всей видимости, долго, поэтому было решено взять с собой женщин-полинезиек (это являлось основным решением, и это понятно) с Таити и близлежащих островов. Брали силой. Плюс ко всему так как моряки малосведущи в сельском хозяйстве, то на борту «Баунти» в качестве работников очутилось шестеро полинезийцев.
Пятнадцать мужчин и двенадцать женщин – таков был состав колонии, поселившейся на острове Питкерн. Дабы избежать соблазнов, корабль «Баунти» был сожжён.
Жизнь на острове не была патриархальным раем, ибо с первых же дней основания колонии началась свирепствовать несправедливость. Остров был поделён на девять участков – по числу людей с «Баунти». Полинезийцам земля не давалась. Женщин европейцы насильно забирали друг у друга и насиловали.
Это дало начало распрям, кончившимся кровопролитием. Двое полинезийца были убиты, а с оставшимися обращались хуже, чем с бездомными собаками. Но из-за женщин и между собой европейцы тоже враждовали. После короткой, но кровавой войны на острове остались в живых четыре европейца, десять женщин и несколько грудных младенцев, родившихся на Питкерне. Полинезийцы, мужская часть, были истреблены. Но мира не существовало. Война продолжалась. И когда наступил ХIХ век, в 1800 году на острове остался в живых всего лишь один взрослый мужчина – Александр Смит, окружённый многочисленными женщинами и ещё более многочисленным потомством мятежников с «Баунти». Такой и открыл эту удивительную колонию капитан Фолджер.
деньги острова Питкерн
История Питкерна началась с мятежа, насилий, несправедливости и раздоров. Оставшись единственным мужчиной на острове и фактически во всём доступном мире, так сказать, Смит, приняв библейское имя Адамс, понял, что эпохе насилия пришёл конец. Первым делом на острове была учреждена школа, и малолетние питкернцы стали учиться читать и писать. Адамс, из беглого матроса и убийцы, превратился в учителя и патриарха острова.
Через шесть лет после «Топаза» Питкерн был вновь «открыт» — и опять-таки случайно – двумя английскими военными кораблями. По законам Британской империи Адамс Смит подлежал аресту, но мятежник был прощён. Он умер почтенным старцем в 1829 году.
Колония быстро росла. Остров посещали многочисленные китобойные суда, снабжавшие колонию одеждой, инструментами и другими необходимыми товарами – в обмен на сладкий картофель, кокосы, бананы, апельсины и другие овощи и фрукты. Населению становилось тесно на маленьком клочке суши. И вот в 1856 году колония в полном составе – около двухсот человек – переселилась на остров Норфолк, находящийся нескольких тысячах километров от восточного побережья Австралии.
Казалось бы, на этом история эта должна была закончиться, но бесчинства английской администрации на Норфолке привели к тому, что почти четверть всех переселенцев вернулась на свою прежнюю родину. И здесь им фактически заново пришлось осваивать остров. Плантации были запущены.
И всё-таки питкернцы не сдались. В настоящее время (если переброситься на несколько десятков лет вперёд) остров населяет около ста человек, потомков мятежников с «Баунти», носящих их фамилии.
Сегодня основное занятие жителей Питкерна – земледелие и художественное ремесло. А ещё: выпуск почтовых марок играет существенную роль в экономике острова – марки филателистами всего мира очень ценятся, и очень дорого стоят. По всему миру.
Острову Питкерну, его истории, языку, географическим названиям, социальной структуре посвящено множество научных статей и книг. Драматическая судьба мятежников с «Баунти» привлекла писателей и поэтов – Питкерну посвящена поэма Джорджа Байрона, повесть Джека Лондона, роман Роберта Мерля. Учёные до сих пор продолжают изучать архивы, находя всё новые и новые детали трагедии, разыгравшейся в южных морях два века назад.
Просмотров: 225
the300spartans.ru