При каких обстоятельствах погиб магеллан: Магелланов прорыв – Деньги – Коммерсантъ

Содержание

Магелланов прорыв – Деньги – Коммерсантъ

2K 14 мин. …

Полоса 059 Номер № 11(366) от 27.03.2002

Магелланов прорыв

480 лет назад в испанском порту Санлукар-де-Баррамеда бросил якорь корабль «Виктория» — единственный из пяти, отплывших оттуда тремя годами раньше. Так закончилось первое кругосветное путешествие под командованием Фердинанда Магеллана. Сам он не дожил до триумфального возвращения, как и 219 из 237 человек, отправившихся с ним в плавание. Только «Виктория» пришла к финишу, оправдав свое название: ее трюмы ломились от пряностей, в ту пору ценившихся в Европе буквально на вес золота. Финал кругосветки доказал не только шарообразность Земли, но и эффективность «бизнес-плана» португальского мореплавателя, принесшего баснословную прибыль не своей родине, а ее сопернице,— Испании.
Золото на первое, второе и третье
О Магеллане и его плавании в общих чертах знают все. Значительно менее известна коммерческая подоплека дерзкого предприятия — настолько рискованного, что португальская корона отказалась финансировать этот безумный план. И такая осторожность Магеллановых соотечественников понятна: в предложенном им проекте поиска легендарных островов Пряностей было гораздо больше авантюризма, чем трезвого расчета и точного знания.

Хотя ставка была высока: без пряностей в Европе XVI века не обходились ни торжественные трапезы (от закусок до десертов), ни аптеки. Черный перец, имбирь, корицу, шафран, миндальный орех, гвоздику и прочие незаменимые сегодня на кухне специи веками возили из-за океана арабские купцы, и тогда этот товар ценился на вес золота, выполняя роль конвертируемой валюты в межгосударственной торговле. Понятно, что две ведущие морские державы, Португалия и Испания, мечтали сломать арабскую монополию и напрямую получить доступ к источнику бесценного товара.
О том, что заветные острова существуют — где-то восточнее и южнее Азии или, соответственно (с учетом гипотезы о шарообразности Земли), западнее Нового Света, веками знали европейские купцы, покупавшие у арабов пряности. Местоположение островов грубо представлял себе уже в начале XIII века Марко Поло, наблюдавший за разгрузкой кораблей с пряностями в китайском порту. Наконец, в 1511 году португалец Антониу д`Абреу, обогнув Африку, доплыл на восток до острова Борнео и достиг неизвестного архипелага, где, по утверждениям аборигенов, обильно произрастало искомое «растительное золото».

Правда, застолбить острова за своей родиной мореплаватель по ряду формальных причин не смог.

Капитан-генерал Фернао Магальяеш детально проработал все стороны будущей экспедиции, кроме собственно морской

Уже следующая португальская экспедиция могла бы принести победу в давнем споре, поскольку путь на восток испанцам был закрыт. Подписанный в 1494 году договор между двумя ведущими морскими державами, а еще раньше специальная папская булла делили весь доселе не исследованный мир «пополам»: все, что находилось восточнее воображаемого меридиана, проходившего вблизи островов Зеленого Мыса, автоматически отходило к Португалии, а все, что западнее,— Испании. Пока дело ограничивалось уже освоенными Атлантическим и Индийским океанами, конфликтов не возникало: испанцы в одиночку качали золото из своих владений в Америке, а португальцы единолично «доили» Африку и Индию.

Форс-мажорные обстоятельства внесла в подписанный пакт не учтенная вовремя революционная идея — шарообразности Земли.

Логичным следствием этой гипотезы стала правовая неопределенность. Островов Пряностей, находившихся буквально на краю света по отношению к Европе, можно было достичь, двигаясь не только на восток, но и на запад, расстояния до островов никто не знал даже приблизительно, поэтому обе страны-соперницы оказывались в равных условиях. И победителем, очевидно, стала бы та, которая первой установит на островах свой штандарт. Доказывай потом, что они забрели в «чужое» полушарие.
Второй вариант — плыть в поисках островов на запад как раз и предложил королю Испании португалец Магеллан, дав потомкам яркий пример того, как важны даже в самом рискованном предприятии грамотно составленный бизнес-план и безошибочный выбор инвестора. То, что не вызвало энтузиазма у родного королевского двора (зачем португальцам плыть на неведомый запад, когда есть испытанный путь на восток?), оказалось чрезвычайно привлекательно для двора испанского — по причинам, изложенным выше.

Чтобы не повторять подвигов Магеллана в одноименном проливе, пришлось в ХХ веке прорыть комфортабельный Панамский канал

«Специальное» предложение

Будущий мореплаватель родился примерно в 1480 году в городе Сабороса, мэром которого был его отец — отставной военный дон Педро Руй де Магальяеш.

Сына он назвал Фернао. И только в возрасте 37 лет, когда уже известный португальский капитан и военачальник Фернао Магальяеш сменил национальность и поступил на службу к королю Кастилии и Арагона Карлу I (будущему императору Карлу V), он сменил также и имя, став Эрнандо Магальянесом. После чего вошел во все европейские языки как Фердинанд Магеллан.
Но до этого была служба при дворе короля Португалии, куда отцу с помощью старых связей удалось пристроить сына. Тот, в отличие от сотен таких же счастливчиков, придворным развлечениям предпочел занятия науками, овладел астрономией и морским делом, и уже к двадцати годам получил чин помощника капитана. В 1505 году молодой моряк впервые принял участие в серьезной военной кампании: в составе экспедиции Педро д`Алмейды отправился завоевывать Индию. Затем Магальяеш проявил себя при завоевании Малакки, а вернувшись на родину, тут же отбыл в новый поход, в Марокко, где несколько раз был серьезно ранен.

Молодому воину явно светила блестящая карьера.

Однако она оборвалась на самом взлете: поссорившись со своим непосредственным начальником, адмиралом д`Алмейдой, капитан Магальяеш самовольно покинул корабль, о чем д`Алмейда сообщил в рапорте на высочайшее имя. Серьезного наказания не последовало, однако с тех пор отношение двора к Магальяешу стало более чем прохладным. Капитану, отлученному от военной службы, оставалось только строить прожекты и планировать экспедиции, на которые еще нужно было находить деньги.
Больше всего увлекла будущего Магеллана идея достичь легендарных островов Пряностей, или Молуккских. Все его предложения, посланные королю Португалии, остались без ответа, а через знакомых придворных Магальяеш узнал, что монарху не понравилось главным образом, сколько будет стоить предполагаемая экспедиция. Честолюбивому капитану стало ясно: поход к островам Пряностей под родным флагом ему не светит.

Магеллан привез на Филиппины деревянный крест, сохранившийся до сих пор.

Но туземцы неправильно поняли намек бледнолицых пришельцев

И он решил предложить свои услуги другому двору — испанскому. Но для этого нужно было составить еще более рискованный и дорогостоящий план — путешествия на запад.
То, что на западе от Пиренейского полуострова лежит Новый Свет, после Колумба тайной уже не являлось. Было также известно, что за новым материком простирается еще один океан: впервые уходившую к горизонту водную гладь наблюдал с Панамского перешейка испанский конкистадор Бальбоа. А дальше должен был находиться неведомый материк, на существовании которого настаивал самый авторитетный в ту пору картограф Меркатор. Он основывал свои утверждения на трудах Птолемея и сравнительно новой гипотезе о шарообразности Земли, предполагая, что западнее открытой Колумбом земли лежит еще один огромный участок суши, который должен уравновешивать известные материки в Восточном полушарии — Евразию и Африку.
Но во времена Магеллана никто не смог бы точно указать на карте, где расположена эта Неизвестная Южная Земля (Terra Australis Incognita) — нынешняя Австралия.

Неизвестно было, сколько времени займет плавание в океане и встретятся ли на пути к островам Пряностей какие-то другие, где можно будет пополнить запасы пресной воды и продовольствия. Не существовало ни карт морских течений, ни роз ветров в тех краях, куда собирался отправиться Магеллан.

Однако параллельно главному плану будущей экспедиции (мягко говоря, приблизительному и неточному), новоиспеченный Эрнандо Магальянес разработал и второй, говоря современным языком, бизнес-план. В котором скрупулезно рассчитал, сколько получит испанская казна в случае успеха операции, особо оговорив свою долю. А на случай возможной неудачи посоветовал королю финансировать экспедицию не из казны, а из карманов купцов. Предполагалось обложить их «добровольно-принудительной» данью — взять у них специальный (под процент с будущего дохода от продажи специй) кредит.

Доверившись картам современников, Магеллан расчитывал пересечь Тихий океан за трое суток.

А потребовалось — три с половиной месяца

Поскольку в те времена ссориться с властями для купцов значило рисковать жизнью, требуемые деньги были собраны, хотя купцы прекрасно знали, что монархи редко возвращают кредиты. Кроме того, расчетливый капитан сумел удачно жениться — на дочери управляющего королевским замком в Севилье, и тесть добился для него высочайшей аудиенции. Помогла и другая аудиенция, у влиятельного кардинала Фонсеки: Магальяеш вдохновил его перспективами миссионерской деятельности во вновь открытых землях.
       Словом, проект был обставлен как надо со всех сторон кроме, собственно, морской. Но в ней король не разбирался и легко дал согласие, назначив Магеллана капитан-генералом экспедиции.

Морская одиссея 1450-х годов
       Небольшая флотилия, состоявшая из пяти кораблей, чьи имена вошли в историю: «Виктория», «Тринидад», «Консепсьон», «Сантьяго» и «Сан-Антонио», получила скромное название «Молуккской армады».

В ее состав входили 237 человек, включая купленного у арабов молуккского раба — будущего переводчика при контактах с аборигенами и венецианского «журналиста» (а по совместительству шпиона) Антонио Пигафетту, который подробно описал все перипетии путешествия.
Магеллан запасся оружием и провизией, рассчитанной на два года плавания, но корабли были явно не приспособлены к покорению трех океанов. Наблюдавший за отплытием португальский консул в Севилье не без злорадства доносил в Лиссабон: «Я не рискнул бы отправиться на подобном корыте даже на Канары». Но Магеллан, имевший при себе королевский мандат на открытие прохода в океан, еще не названный Тихим, и на присоединение островов Пряностей к испанской короне, был полон оптимизма.
20 сентября 1519 года его маленькая армада снялась с якоря и взяла курс на запад. До конца января плавание через Атлантику ничем не отличалось от других, совершенных до Магеллана. И только в начале февраля, когда корабли вышли из бухты Ла Плата, где сейчас находится город Монтевидео, и поплыли на юг вдоль южноамериканского побережья, все изменилось.

Теперь экспедиции не могли помочь никакие карты: в этих широтах никто до Магеллана не плавал. Всю весну и лето (в южном полушарии это самое холодное время года) корабли медленно ползли вдоль побережья, исследуя по пути каждый залив. Всякий раз Магеллану казалось, что перед ним — долгожданный пролив, который выведет их на океанский простор, и с каждой очередной неудачей росло недовольство команды. Моряки были истощены продолжавшимся почти год плаванием, бунт следовал за бунтом, однако Магеллан железной рукой подавлял любое возмущение. Ему пришлось даже казнить двух капитанов из пяти, а третий был оставлен с запасом провизии на диком берегу.

Остров Мактан, на котором убили Магеллана, стал модным курортом

До 50-й параллели, рядом с которой расположены Фолклендские острова, дошло только четыре судна: налетев на скалы, затонул «Сантьяго». Понимая, что долго удерживать команду в повиновении не удастся, капитан-генерал клятвенно обещал ей: еще двадцать дней к югу и, если проход не будет найден, армада поворачивает на восток и плывет к Молуккским островам в португальской «зоне ответственности».

Конечно, это означало бы поставить крест на всей затее с присоединением островов к испанской короне, но капитан-генерал взял грех на душу, обещав то, чего никогда бы не сделал.
       К счастью, ему не пришлось нарушать слово. 21 октября 1520 года корабли обогнули одинокий мыс, за которым открывался узкий и извилистый пролив длиной в 373 мили, ведущий в глубь материка. Тот самый, названный позже Магеллановым.
       Проход по нему, занявший три недели, едва не стал для экспедиции роковым. Ледяной шквальный ветер швырял кораблики по узкой акватории как щепки, и армада чуть было не лишилась двух кораблей — посланных на разведку «Сан-Антонио» и «Консепсьона». К счастью, в критический момент, когда судьба всего предприятия висела на волоске, матросы «Виктории» заметили среди скал паруса потерявшихся кораблей, и флотилия продолжила движение в полном составе.
       28 ноября корабли миновали наконец кошмарный пролив и вышли на океанский простор. Хотя и не без потерь: чуть раньше команда «Сан-Антонио», взбунтовавшись, повернула назад.

Мятежный корабль уносил с собой в Испанию не только треть запасов провизии, но и «телегу» на капитан-генерала, который будто бы и прохода в Тихий океан не нашел, и экспедицию погубил.

Смерть в Раю
После ужасов Магелланова пролива океан встретил путешественников почти штилем, и летописец экспедиции Антонио Пигафетта впервые употребил в своих записях название, позже приписанное Магеллану: море Тихое. Воодушевленные моряки взяли курс норд-вест. Никто из них не представлял себе, сколько продлится плавание и когда они вновь увидят землю.

Убивший Магеллана вождь Лапу-Лапу сегодня — национальный герой Филиппин

Полтора месяца корабли, подгоняемые пассатами, мирно плыли к неведомой цели. Магеллана словно вел ангел-хранитель: совершенно не представляя себе, куда плывет, он тем не менее двигался прямо к цели. Возьми он курс чуть севернее — и неминуемо уперся бы в Маркизские острова, чуть южнее — попал бы на Таити.

Места тоже вполне райские, однако пряностей там не водилось, по крайней мере в таких количествах, как, по слухам, на Молукках. Кроме того, корабли прошли всего в сотне миль от атолла Бикини и в полусутках пути от коварных коралловых рифов, где экспедицию подстерегала верная гибель.
Однако обстановка на кораблях была отнюдь не идиллическая. На всех трех судах начался мор, вызванный нехваткой пищи и пресной воды. Искатели пряностей не брезговали закусывать отварной кожей от ботфорт и пойманными крысами — хотя океан кишел разнообразной морской живностью, тогдашние суда были мало приспособлены к рыбалке в открытом океане.
Только к концу января корабли наткнулись на небольшой атолл, названный Магелланом островом Святого Павла (ныне — Пукапука, входящий в архипелаг Туамоту). После недельной стоянки, во время которой экспедиция пополнила запасы воды, а моряки отведали местных деликатесов — мяса гигантских черепах и тропических фруктов, настроение команды улучшилось и флотилия продолжила путь.

Всем казалось, что еще чуть-чуть, и перед ними раскинется Молуккский архипелаг — главная цель плавания.
Заблуждение рассеялось быстро. К тому времени экспедиция Магеллана преодолела лишь треть пути через Тихий океан, и спустя месяц плавания на кораблях снова начался мор. 4 марта на флагмане кончились все запасы пищи. К счастью, спустя два дня впередсмотрящий, с трудом взобравшись на мачту, наконец увидел землю. Это был большой остров, который сейчас называется Гуамом.
Океан был пройден — но не за три дня, как полагал в начале плавания Магеллан, а за три с половиной месяца. Теперь предстояло отыскать в россыпи островов, встречавшихся на пути, искомые Молуккские. То, что они близко, подтвердил счастливый случай.

И 400 лет спустя человечество испытывает нужду в первооткрывателях: космический зонд «Магеллан» на фоне Магеллановых Облаков

Магеллан лишь ненамного промахнулся, завершив океанский вояж в районе Филиппин: Молуккские острова, входящие в состав Индонезии, лежали чуть южнее.

В Европе уже были наслышаны и о «райских» Филиппинах, однако нога белого человека туда еще не ступала. Магеллан начал методично исследовать остров за островом, и на одном из них его ждала удача: подплывшие к кораблям аборигены в пирогах неожиданно поняли язык, на котором их окликнул с борта тот самый раб-толмач по имени Энрике.
Строго говоря, именно он стал первым человеком на земле, совершившим кругосветное путешествие, поскольку его спутникам еще предстоял путь на родину. Будучи ребенком, Энрике был захвачен в рабство враждебным племенем, затем, по мере продвижения с востока на запад, много раз менял хозяев и в конце концов вернулся в родные места уже с востока. Правда, История этот факт благополучно забыла.
А вот самому капитан-генералу не удалось обогнуть Землю. Перед финальным рывком к островам Пряностей он решил дать команде отдых на мирных Филиппинах. 27 апреля 1521 года на острове Мактане отряд испанцев попал в засаду и в завязавшейся схватке Фердинанд Магеллан был убит отравленной стрелой.

Там его и похоронили. На памятнике, сохранившемся по сей день, начертаны две противоположные по смыслу надписи. Одна — на лицевой стороне, для туристов — рассказывает о трагической гибели великого европейского мореплавателя от рук вероломных туземцев. Другая, на тыльной стороне, повествует о победе великого местного вождя над белокожим пришельцем-чудовищем, одетым в железо. Словом, образец филиппинской политкорректности!

В XVI веке вместо доллара повсеместно ходили перец и гвоздика. А печатали эту «валюту» в Юго-Восточной Азии

Через специи — к звездам
То, что не удалось довести до конца Магеллану, исполнили его спутники, теряя по пути суда и людей. После того как «Консепсьон» затонул, напоровшись на рифы, «Виктория» и «Тринидад» 8 ноября 1521 года достигли Молуккского архипелага и набили трюмы тем, ради чего, собственно, и затевалась экспедиция,— тоннами гвоздики, перца, шафрана и прочих специй.

       Затем экспедиция потеряла флагмана: «Тринидад» штормом отнесло к берегам Японии, где он вместе с грузом стал легкой добычей хозяйничавших там португальцев. И только «Виктории» водоизмещением всего 85 тонн, ведомой капитаном Хуаном Себастьяном Эль Кано, удалось вернуться домой. Для этого оставшимся в живых пришлось пересечь еще один океан — Индийский и обогнуть Африку с запада. Главным откровением для участников первой кругосветки стал неведомо куда исчезнувший календарный день, о котором сегодня знает любой школьник.
       8 сентября 1522 года «Виктория» вошла в бухту Санлукар-де-Баррамеда, имея на борту 18 членов экспедиции и 26 тонн специй в трюмах. Стоимость груза с избытком окупила расходы на кругосветное плавание, так что «бизнес-план» португальца оказался как минимум не убыточным.
       Все выжившие участники экспедиции были награждены. Капитану Эль Кано король пожаловал пожизненную пенсию и герб, на котором изображены замок, три мускатных ореха, 12 высушенных бутонов гвоздичного дерева, две коричные палочки и над всем этим земной шар с надписью: «Ты первым обошел меня».

Того же, кто затеял и «пробил» первое кругосветное плавание, ждала другая слава. Мало того, что имя Магеллана вошло в энциклопедии и атласы и ему воздвигли памятники в Испании, Португалии (в 1997 году португальцы, спохватившись, выпустили памятную монету номиналом в 2,5 эскудо в его честь) и даже на Филиппинах. Имя его отныне красуется не только на земных картах, но и на небесных: две ближайшие к нам галактики носят название Магеллановых Облаков.
ВЛАДИМИР ГАКОВ

Вся лента

Смерть Магеллана. Магеллан

Смерть Магеллана

«Слава Магеллана переживет его смерть».

Антонио Пигафетта, «Путешествие и открытие Верхней Индии, совершенное мною, Антонио Пигафетта, винчентским дворянином и родосским кавалером».

Армада надолго задержалась у острова Себу. Магеллан, узнав у раджи и арабского купца, что Молуккские острова недалеко, решил привести в порядок корабли перед последним переходом. Испанцы починили все повреждения на кораблях, залатали паруса и снасти.

Дружба с раджой Хумабона продолжалась. Пиры следовали за пирами. Раджа выразил готовность стать подданным Испании, а Магеллан поклялся защищать своего нового друга от всех врагов. Раджа и его советники решили воспользоваться этим.

26 апреля 1521 года раджа послал к Магеллану гонца и велел передать, что нуждается в его защите.

Магеллан поспешил на берег. Повелитель Себу ждал его в полутемной хижине. Командир застал у раджи гостя — высокого мрачного человека в грязном переднике. Кисть его правой руки была отрублена.

— Этот человек — мой родич и друг, — сказал раджа Хумабона, — его зовут Сула. Он вождь племени, живущего на островке Мактан, что виднеется вон там вдали. Он привез тебе в подарок двух коз. Сула давно уразумел благо вашей веры — он хочет креститься, стать подданным твоего короля и готов теперь же заплатить дань. Но на острове есть другой вождь — нечестивый, злобный Силапулапу. Он не только препятствует Суле платить дань твоему повелителю и мне, но собирается отнять у Сулы его землю, а потом напасть на меня. Теперь наступило время выполнить обещание. Пошли лодку с воинами, и с твоей помощью Сула сокрушит моего врага.

Магеллан решил, что он должен помочь новому подданному испанского короля.

— Хорошо, — сказал он. — Завтра я проучу этого человека.

Вернувшись на корабль, Магеллан отобрал лучших воинов и, проверив их латы и оружие, решил сам вести в бой своих людей.

Многие считали, что Магеллан напрасно вмешивается в распри островитян. Особенно резко протестовал против организации карательной экспедиции на Мактан Хуан Серрано. Он говорил: «Славы мы не добудем, добычи не получим, а дело может пострадать!»

Но Магеллан был непреклонен.

Он считал, что с тех пор, как раджа Хумабона принял христианство и стал подданным короля Карлоса I, его долг — долг командира испанской армады — защищать нового друга.

Прием европейцев повелителем острова Амбоина. А — правитель острова; В — браг короля Тернате; С — вице-адмирал и его переводчик; D — язычники; E — адмирал морей; F — дом коменданта; G — туземцы; H — трубачи.

Гравюра и надпись в книге, изданной в 1706 году.

— Мы не можем покинуть его в беде, — говорил он. — Было бы подлостью оттолкнуть руку друга, доверившегося нам и просящего о помощи.

Мысль о том, что раджа Хумабона затевает предательство, не приходила Магеллану в голову.

Когда все было готово, многие моряки стали уговаривать его, чтобы он не рисковал собой, во командир с улыбкой воскликнул:

— Полно, друзья, где это видно, чтобы пастух покидал свое стадо. До сих пор вы делили со мной все невзгоды и все радости плавания. Ничто не заставит меня теперь, когда все трудности позади, оставить вас одних во время боя.

Магеллан выступил в поход в полночь. Три шлюпки с испанцами шли впереди, а сзади плыло двенадцать лодок островитян. Сам раджа Хумабона с многочисленной свитой отправился к берегам острова Мактан, чтобы посмотреть на сражение. На лодках горели факелы. Слышались удары гонга и тихое, медлительное пение рулевых.

Флотилия быстро пересекла пролив и подошла к Мактану. Было еще совсем темно, на берегу светились костры.

Магеллан попытался покончить дело миром. Он послал на берег одного из придворных раджи Хумабона и велел сказать Силапулапу и его подданным:

— Пусть Силапулапу и его люди признают власть повелителя Себу и его господина — короля Испании — и уплатят дань, тогда Магеллан станет их другом. Если же они будут упорствовать, то они узнают, как ранят наши мечи. Им придется познакомиться с ударами испанских копий, и испанцы сотрут их, как стирают пот со лба…

Посланец привез ответ жителей Мактана: «У нас тоже есть копья. Правда, они бамбуковые, с закаленными на огне остриями, но сражаться ими мы умеем не хуже вас. Подождите только до утра, когда прибудут наши союзники, и мы вас встретим достойно».

— Это — военная хитрость, — решил Магеллан. — Враги надеются, что мы сделаем наоборот и нападем теперь же, а они в темноте заманят нас в ямы и другие ловушки и перебьют поодиночке. Надо ждать рассвета.

Острова Бохол, Мактан и Себу. Рисунок в рукописи Антонио Пигафетты.

Стали ждать. Шлюпки покачивались на воде. Испанцы тихо переговаривались между собой.

Наступил рассвет, раздался крик петухов. То приветствовали начало дня великолепные белые петухи — защитники от злых духов, взятые жителями Себу с собой на лодки. Крик петухов на лодках услышали петухи на берегу Мактана, и оттуда донесся ответный крик. В селении все засуетилось. Видно было, как нагие воины собираются вместе, как убегают в лес женщины и дети.

— Теперь пора, — промолвил Магеллан громко, так что его слышали на всех трех шлюпках. — Братья, — добавил он, — не пугайтесь множества наших врагов. Мы победим. Вспомните, что недавно капитан Эрнандо Кортес с двумястами испанцев победил триста тысяч индейцев.

С этими словами Магеллан первый выпрыгнул из шлюпки и по грудь в воде пошел к берегу. За ним последовали еще сорок восемь человек, а одиннадцать остались защищать шлюпки.

27 апреля выдался тихий, погожий день. Ветра почти не было. На море играла легкая зыбь.

Лодки жителей Себу расположились полукругом в некотором отдалении от берега, так что раджа Хумабона и его подданные могли следить за всеми подробностями столь любопытного зрелища, не подвергаясь ни малейшей опасности.

Магеллан крикнул товарищам, чтобы они были осторожнее. Он боялся ям, которые островитяне могли выкопать в песчаном дне у берегов острова. Небольшой отряд быстро подвигался к берегу. Испанцы шли, ободряя друг друга шутками. Наконец, они выбрались на длинную узкую отмель справа от деревни. Магеллан приказал обнажить мечи.

С берега тотчас же заметили высадку. Островитяне поспешили завязать бои. Их было очень много — около пятисот человек. Разделившись на три отряда, они с оглушительными криками напали на испанцев с разных сторон. Испанцы встретили жителей Мактана градом стрел и пуль из арбалетов и аркебуз.

Большинство моряков сражалось с жителями тропических стран не впервые. Обычно исход боя был предрешен заранее. Туземцы, не знакомые с огнестрельным оружием, приходили в ужас от грохота и огня, и часто первого же залпа бывало достаточно, чтобы сломить их сопротивление.

Но на этот раз вышло по-другому. Крики туземных воинов заглушали выстрелы испанцев. Островитян было слишком много: на место павших от испанских пуль вставали новые бойцы. Они забрасывали испанцев бамбуковыми копьями, закаленными в огне, и швыряли камни и песок в лицо врагам.

Продвижение испанцев приостановилось. Они сгрудились на длинной отмели. Чтобы отвлечь внимание островитян, Магеллан приказал пяти морякам незаметно обогнуть отмель и, пробравшись в селение, поджечь его.

Однако поджог селения привел к неожиданным результатам. Правда, часть воинов бросилась в селение и около хижин вступила в схватку с поджигавшими матросами. Только трое из поджигателей, израненные и избитые, смогли пробиться к отмели, где сражались испанцы. Двое были убиты на месте.

Главный отряд туземцев не тронулся с места, когда загорелось селение. Поджог лишь увеличил их ожесточение. Стрелы и копья еще чаще засвистели в воздухе. Испанцы сражались мужественно, но их окружили на отмели. Почти все были ранены.

Магеллан приказал медленно, в полном порядке отступать к шлюпкам, но внезапно моряки дрогнули и побежали по воде, поднимая брызги. Мы никогда не узнаем истинной причины того, что произошло в это мгновенье у берега острова Мактан. Большинству участников этого боя не суждено было вернуться на родину. Те же моряки, которые позорно покинули своего командира на произвол судьбы во время смертельной схватки, имели все основания молчать. Но невольно закрадывается мысль о том, что это внезапное бегство было подстроено врагами Магеллана — теми людьми, которых он когда-то простил после мятежа в бухте Сан-Хулиан.

С командиром осталось всего восемь человек. Один из оставшихся был мальчик-юнга. В числе этих восьми смельчаков был недавно назначенный капитаном «Виктории» Кристобаль Рабелло, Антонио Пигафетта и Хуан Серрано. Магеллан с товарищами отступали медленно, сохраняя полный порядок. Бой продолжался с еще большим ожесточением. Видя, что удары, направленные в голову, руки и грудь испанцев, не причиняют им большого вреда, потому что на испанцах были латы, туземцы переменили тактику и стали целиться в ноги отступающим врагам.

Первым упал юнга, пораженный тяжелым копьем. Магеллан бросился к нему, но было поздно. Один за другим стали падать испанцы. Погиб Кристобаль Рабелло; стрела попала в лицо Антонио Пигафетты, но, полуослепленный кровью, итальянец продолжал сражаться.

Бой тянулся уже около часа. Вода доходила сражающимся до колен. Бойцы островитян подбирали плававшие в воде копья и вновь бросали их в испанцев. Таким образом, они одним копьем, наносили до пяти ударов.

Туземцы обрушили все свои удары на Магеллана. Дважды тяжелыми копьями сбивали с его головы шлем. Стрела вонзилась ему в ногу, но он все еще сражался, ободряя оставшихся в живых товарищей.

Высокий туземец нанес командиру удар в лоб. Магеллан пошатнулся, но, тотчас же оправившись, пронзил врага копьем. Островитянин рухнул. Магеллан пытался вытащить копье, но оно крепко засело в теле павшего.

Нападавшие заметили это. Окружив Магеллана и оттеснив от него товарищей, они стали наносить ему удар за ударом. Его снова ранили в ногу, он упал, но опять вскочил и закричал товарищам, чтобы они спасались.

Новым ударом его сбили с ног, и он погрузился в теплую, ставшую красноватой, воду.

Островитяне столпились над ним, нанося ему последние смертельные раны.

Смерть Магеллана. Гравюра 1575 года.

Его израненные соратники, видя, что командира спасти нельзя, бросились к шлюпкам, пытаясь уйти от преследовавших их островитян.

Так бессмысленно погиб Фернандо Магеллан, погиб, совершив замечательные открытия, — найдя пролив, названный позднее его именем, впервые в истории переплыв Тихий океан и открыв Филиппинские острова, — погиб в случайной схватке накануне достижения цели.

Правда, сам Магеллан не добрался до Молуккских островов и не завершил кругосветного путешествия. Но под его руководством испанские моряки прошли самую трудную часть пути по неведомым морям, приобрели огромный опыт дальнего плавания и были подготовлены к тому, чтобы совершить последний путь по знакомой дороге.

Если мы поверим Аргенсоле, Тексейре и Овиедо и вместе с ними будем считать, что Магеллан, еще будучи на индийской службе, побывал на каких-то отдаленных тропических островах, расположенных за несколько тысяч километров к востоку от Малакки, — может быть, на Новой Гвинее, — то мы должны признать, что Магеллан первый объехал вокруг света. Остров Мактан, где он погиб, лежит восточнее тех мест, где, по словам старинных испанских историков, он побывал раньше.

Карта мира по Меркатору (1569 г.).

Его соратник Пигафетта писал:

«Слава Магеллана переживет его смерть. Он был одарен всеми добродетелями. Он выказывал всегда непоколебимую настойчивость среди самых больших бедствий. На море он сам подвергал себя большим лишениям, чем остальной экипаж. Сведущий, как никто, в чтении морских карт, он владел в совершенстве искусством кораблевождения, и это он доказал своим путешествием вокруг света, на что никто другой не отважился до него».

Человечества всегда будет помнить того, кто, вопреки сопротивлению невежд и козням врагов, проложил новые пути по океанам, открыл пролив, названный его именем, впервые в истории пересек Тихий океан, — того, кто отдал свою жизнь для осуществления смелой мечты о первом кругосветном плавании.

Один из крупнейших русских географов, академик Ю. М. Шокальский, в статье, посвященной четырехсотлетию со дня смерти Васко да Гамы, говорит:

«Эпоха великих открытий — 1486–1522 гг. — переполнена подвигами и именами всякого размера и значения, но среди них выделяются три человека, деяния коих оценивались различно, хотя никто никогда не мог им всем отказать в первом месте среди многих деятелей данного времени.

Это в порядке времени действия: Колумб, Васко да Гама, Магеллан. Нам кажется, что и степень важности совершенного каждым из них подвига располагается в том же возрастающем порядке.

Заслуга Колумба в том, что именно он подал испанцам мысль плыть поперек океана, в широтном направлении. Трудность, им превзойденная, заключалась в командовании эскадрой иноплеменных судов. Однако остается совершенно неизвестным, что случилось бы, если бы на пути Колумба не лежала Америка, и его переход, длиной в две тысячи шестьсот морских миль, совершенный в двадцать шесть дней, обратился бы в стодневный и больше. Притом путь его оказался легким вдоль полосы восточного пассата.

Задача, решенная да Гамою, была куда труднее и смелее. Осмелиться отойти от семидесятилетнего обычая плаваний к югу вдоль берега Африки и избрать неизвестный путь вдоль меридиана посреди открытого океана, где надо было идти не прямо на юг, а извилистым путем, и все это на основании смутных данных, доставшихся да Гаме от предшественников, конечно, не есть результат только одной смелости.

Общая длина его пути до мыса Доброй Надежды от островов Зеленого мыса составляет три тысячи семьсот семьдесят миль, а переход занял девяносто три дня и, несмотря на то, был удачен.

Несомненно, этот подвиг уступает только Магеллану, другому португальцу, решившему еще более крупную задачу. Подумайте только, что представляло для этих мореплавателей — решиться принять то или иное направление их пути. Перед ними лежала полная неизвестность, и все зависело только от их решения.

Действительно, их дела воистину суть подвиги».

Вместе с Магелланом погибло восемь человек. Среди них был Кристобаль Рабелло, капитан «Виктории». Имя мальчика-юнги, мужественно сражавшегося рядом с Магелланом и убитого одним из первых, не дошло до нас. В списке команды он записан «сыном галисийца».

Весть о гибели командира привела в отчаяние его спутников. Барбоса и другие, оставшиеся на кораблях, не стесняясь, порицали тех, кто своим поспешным бегством с отмели способствовал смерти Магеллана. Весь день на кораблях шли пререкания и перебранка.

После долгих споров моряки решили, что капитаном «Тринидада» будет Дуарте Барбоса, которого все считали преемником Магеллана; капитаном «Консепсиона» — Хуан Серрано; капитаном «Виктории» — Луис-Альфонсо де Гоес.

Хотел стать капитаном и Хуан Карвайо. Обиженный тем, что ему не дали корабля, он затаил недовольство.

Узнав о гибели командира, фактор и писец поспешили перевезти на суда все товары, которые испанцы выгрузили на берег для обмена с жителями Себу.

Но, казалось, все их опасения были напрасны. Ничто не изменилось в Себу. Моряков по-прежнему приветствовали на улицах, по-прежнему радушно угощали.

28 апреля на «Тринидад» явился раджа Хумабона. Поднявшись на корабль, он вдруг опустился на груду канатов и начал громко всхлипывать. Вскоре все его жирное тело стало сотрясаться от рыданий.

Моряки молча стояли вокруг. Потом Хумабона заговорил. Слова вырывались из его груди сквозь тяжелые рыдания. Он лепетал, что он в отчаянии оттого, что командир не устоял перед врагами, что никогда еще не видал он такого отважного воина, как покойный, что сама жизнь ему не мила с тех пор, как погиб его названный брат и лучший друг.

Дуарте Барбоса, молча щипавший какую-то веревку, угрюмо спросил:

— Скажи-ка лучше, старик, почему ты и твои воины спокойно смотрели, как убивали нашего Фернандо и других товарищей наших? Почему ты ему не помог, хотя он сражался ради тебя?

Рыдания раджи стали еще более громкими, а речь еще более бессвязной. С трудом успокоившись, повелитель Себу начал уверять, что он несколько раз порывался ввязаться в бой, но боялся разгневать командира. Перед высадкой на Мактане Магеллан не велел радже и его воинам выходить на берег и приказал оставаться в лодках, «чтобы им видно было, как сражаются испанцы». Если бы не запрет командира, войска раджи Хумабона вмешались бы в битву, и, вероятно, судьба Магеллана была бы иной.

Барбоса промолвил тихо:

— Нашего любимого командира и его товарищей ты не мог или не хотел спасти. Позаботься хотя бы, чтобы враги вернули их тела, мы хотим похоронить их по своему обычаю.

Серрано громко крикнул:

— Да, скажи им, что мы отдадим все, что они захотят, за тела наших друзей.

Раджа заторопился. В самом деле, он сейчас же сам поедет на Мактан, он обязательно раздобудет тела павших!

Суетливо попрощавшись, повелитель Себу покинул корабль.

К вечеру на «Тринидад» приплыл гонец от раджи Хумабона. Раджа с прискорбием сообщал, что он посылал на Мактан своего приближенного и обещал дать любой выкуп за тела убитых. Но островитяне отказались от выкупа. Их вождь велел передать, что они никогда не согласятся выдать тело командира и других павших. Покойный был великим воином и мудрым вождем. Тело его должно остаться в селении Силапулапу, чтобы его боевой, не знающий страха дух вселился в молодых воинов Мактана. Голова его будет храниться в общем доме, как величайший трофей победы над испанцами.

Прошло три дня. Утром 1 мая раджа пригласил всех капитанов и других начальствующих лиц обедать и заодно осмотреть драгоценные камни, которые он приготовил в подарок королю Испании.

Опасаясь вероломства, Серрано уговаривал товарищей не ехать. Но Барбоса заявил: если не поехать, островитяне подумают, что испанцы испугались. Он первый прыгнул в лодку и стал звать товарищей. Тогда решили ехать все вместе.

Поехали двадцать четыре человека — все три капитана: Барбоса, Серрано и Гоес, главный кормчий Андрес Сан-Мартин, судья де Эспиноса, Хуан Карвайо и другие. Звали Антонио Пигафетта, но он отказался. Раненая стрелой щека его гноилась и болела. Итальянец остался на верхней палубе, сел у борта и стал смотреть, как отчаливают шлюпки, как пристают к берегу, как придворные раджи с поклонами встречают испанцев и ведут во дворец.

Стоял зной. Дул сухой, раскаленный ветер. Дальние известковые скалы, казалось, чуть колебались. Море было покрыто дымкой. На берегу все вымерло. Только маленькие черные птицы с криком проносились над самой водой да важно прогуливался по берегу роскошный белый петух с целой стаей кур.

Пигафетта задремал, убаюканный зноем, тихим поскрипыванием мачт и легким плеском волн.

Очнулся он от толчка. Перед ним стоял Хуан Карвайо и Гонсало-Гомес де Эспиноса.

— Почему вы вернулись раньше времени? — вскочив, закричал итальянец.

— Нам кажется — островитяне что-то замышляют. Всюду воины в полном вооружении, женщины и дети исчезли. Мы решили убраться, пока не поздно, — сказал судья.

— Почему же вы не предупредили остальных? — опросил Пигафетта.

— Я звал с собой Дуарте, но он отказался, — отвечал Карвайо.

В это время с берега раздались крики. Моряки бросились к борту. Толпа островитян тащила связанного Хуана Серрано. Его камзол был разорван и весь в крови. На плече его краснела рана.

Моряки подняли якоря, и корабли подошли ближе к берегу. Пушкари стали стрелять из бомбард по селению.

Серрано рвался из рук конвоиров и кричал, требуя прекратить стрельбу и прийти ему на помощь.

— Все убиты во время пира, — донеслись слова Серрано. — Переводчик раб Энрике изменил нам! Он заодно с раджой! Спасите меня! Дайте за меня выкуп товарами, умоляю!

Многие моряки бросились было к трапам, но Карвайо, к которому перешло теперь командование, запретил кому бы то ни было трогаться с места. Серрано умолял Карвайо, напоминал ему, что они родственники, молил не поднимать паруса и уверял, что как только корабли тронутся в путь, его, Серрано, убьют. Испанцы стали требовать, чтобы Карвайо не оставлял товарища в беде. Но Карвайо грубо прикрикнул на них и велел поднимать паруса.

Видя, что вверх по мачтам полезли матросы и паруса начали надуваться, Серрано разразился проклятиями. Но корабли тронулись в путь, и скоро голос Серрано замолк[66].

ИДЕЯ МАГЕЛЛАНА ОСУЩЕСТВЛЯЕТСЯ

ИДЕЯ МАГЕЛЛАНА ОСУЩЕСТВЛЯЕТСЯ 20 октября 1517 г. — 22 марта 1518 г.Теперь Магеллан стоит перед ответственным решением. У него есть план, равного которому по смелости не вынашивает в сердце ни один моряк его времени, и вдобавок у него есть уверенность — или ему кажется, что она

Смерть

Смерть Было весьма вероятно, что болезнь постепенно сделает Бродского не способным к работе инвалидом и что он умрет на больничной койке или операционном столе. Но «приходит смерть к нему, как тать, / И жизнь внезапу похищает» (Державин). Вечером в субботу 27 января 1996 года

ГЛАВА 12 1928-1931 Смерть императрицы Марии Федоровны – Наши краденые вещи проданы в Берлине – Смерть великого князя Николая – Потеря нью-йоркских денег – Кальви – Рисую чудовищ – Матушкин переезд в Булонь – Племянница Биби – Письмо князя Козловского – Двуглавый орел – Смерть Анны Павловой – Похищен

ГЛАВА 12 1928-1931 Смерть императрицы Марии Федоровны – Наши краденые вещи проданы в Берлине – Смерть великого князя Николая – Потеря нью-йоркских денег – Кальви – Рисую чудовищ – Матушкин переезд в Булонь – Племянница Биби – Письмо князя Козловского – Двуглавый орел –

СМЕРТЬ

СМЕРТЬ Надвигалась глубокая старость, сил становилось мало, и Фролов подал прошение об отставке. Не только работать, но передвигаться ему было уже трудно. Сказалась, наконец, тяжелая, более чем полувековая жизнь горняка; мрачные подземелья, страшный труд на рудниках

Смерть

Смерть Но и в соловьевской квартире я переживал то же самое: М. Соловьев страдал печенью и расширением сердца; он, изнемогая, держал в вечном страхе свою жену, Ольгу Михайловну; болезнь матери сопровождалася стонами; болезнь отца — прибаутками; болезнь Ольги Михайловны —

Первые битвы Фернандо Магеллана

Первые битвы Фернандо Магеллана «Счастье, что португальцев так же мало, как тигров и львов, иначе они истребили бы весь род человеческий». Старинная индусская пословица. 18 июля измученные качкой, голодом и бессонными ночами моряки после трехмесячных скитаний в открытом

Проект Магеллана

Проект Магеллана «Вся речь твоя должна привести к заключению, что земля — звезда, почти подобная луне…» Леонардо да Винчи, «О земле, луне и морских приливах». Итак, он опять в Португалии. Лиссабон сильно изменился — город быстро богател на прибыльной заморской торговле.

Основные даты жизни Магеллана

Основные даты жизни Магеллана 1480 г. (предположительно) — рождение.1505 г., 25 марта — отплытие в Индию.1505 г., 27 августа — прибытие в Индию.1509 г., 2 и 3 февраля — участие в битве при Диу.1509 г., 19 августа — отплытие на Восток вместе с Секейрой.1509 г., 11 сентября — прибытие эскадры

СМЕРТЬ

СМЕРТЬ В 1930 году Эдисон стал часто болеть. Домашний врач советовал: «Ничего не изменяйте вокруг него. Пусть его окружают все те же самые люди. Не торопите его, но и не давайте ему останавливаться».Молчаливо кивали сотрудники головой в знак согласия. Только они одни, — как с

Поселок геологов. Открытие мира для Лыковых.

Взаимные визиты. Очередная трагедия — смерть трех Лыковых. Смерть Карпа Осиповича. Одиночество

Поселок геологов. Открытие мира для Лыковых. Взаимные визиты. Очередная трагедия — смерть трех Лыковых. Смерть Карпа Осиповича. Одиночество Появление людей явилось серьезным, если так можно выразиться, стрессовым событием, особенно для молодых Лыковых. Ладно бы, если бы

10 Смерть

10 Смерть В конце января 1852 года О. М. Бодянский навестил Гоголя и застал его за работой полным сил и энергии; Гоголь пригласил его на музыкальный вечер и обещал за ним заехать. Но вечер не состоялся. 26 января умерла жена А. С. Хомякова, сестра покойного друга Гоголя поэта

Смерть

Смерть «Я прочитал „Смерть“ Тургенева и не могу не согласиться с ним, что русский человек умирает удивительно. Другого слова и не подберешь. Припомните смерть Максима, обгоревшего мельника, Авенира Сорокоумова — как они умирали: тихо, спокойно, как будто исполняя свою

Глава XI. Решение Корнилова атаковать Екатеринодар. Бои 29, 30 марта. Смерть полковника Неженцева. Последний военный совет в жизни Корнилова. Его смерть утром 31 марта

Глава XI. Решение Корнилова атаковать Екатеринодар. Бои 29, 30 марта. Смерть полковника Неженцева. Последний военный совет в жизни Корнилова. Его смерть утром 31 марта Сравнительная легкость, с какой моей бригаде удалось разбить и отбросить большевиков, наступавших 27 марта

XXXII. Возвращение в Москву. — Последние письма к родным и друзьям. — Разговор с О.М. Бодянским. — Смерть г-жи Хомяковой. — Болезнь Гоголя. — Говенье. — Сожжение рукописей и смерть.

XXXII. Возвращение в Москву. — Последние письма к родным и друзьям. — Разговор с О.М. Бодянским. — Смерть г-жи Хомяковой. — Болезнь Гоголя. — Говенье. — Сожжение рукописей и смерть. Из Одессы Гоголь в последний раз переехал в свое предковское село и провел там в последний раз самую

Мореплаватель Фердинанд Магеллан убит на Филиппинах

Пройдя три четверти пути вокруг земного шара, португальский мореплаватель Фердинанд Магеллан убит во время межплеменной стычки на острове Мактан на Филиппинах. Ранее в том же месяце его корабли бросили якорь у филиппинского острова Себу, и Магеллан встретился с местным вождем, который после обращения в христианство убедил европейцев помочь ему в завоевании соперничающего племени на соседнем острове Мактан. В последующем бою Магеллан был поражен отравленной стрелой и оставлен умирать отступающими товарищами.

Магеллан, португальский дворянин, сражался за свою страну против мусульманского господства в Индийском океане и Марокко. Он участвовал в ряде ключевых сражений и в 1514 году попросил короля Португалии Мануэля увеличить свою пенсию. Король отказался, услышав необоснованные слухи о неподобающем поведении Магеллана после осады в Марокко. В 1516 году Магеллан снова обратился с просьбой, и король снова отказался, поэтому Магеллан отправился в Испанию в 1517 году, чтобы предложить свои услуги королю Карлу I, позже императору Священной Римской империи Карлу V.0003

В 1494 году Португалия и Испания по инициативе папы Александра VI урегулировали споры о недавно открытых землях в Америке и других местах, разделив мир на две сферы влияния. Была согласована демаркационная линия в Атлантическом океане — все новые открытия к западу от линии должны были быть испанскими, а все к востоку — португальскими. Таким образом, в Южной и Центральной Америке господствовали испанцы, за исключением Бразилии, которая была открыта португальским исследователем Педро Алварешем Кабралом в 1500 году и находилась несколько восточнее демаркационной линии. Другие португальские открытия в начале 16 века, такие как Молуккские острова — острова специй в Индонезии, — вызывали у испанцев зависть.

Королю Карлу Магеллан предложил плыть на запад, найти пролив через Америку, а затем продолжить движение на запад к Молуккам, что докажет, что Острова Пряностей лежат к западу от демаркационной линии и, следовательно, находятся в испанской сфере. Магеллан знал, что мир круглый, но недооценивал его размеры, думая, что Молуккские острова должны располагаться к западу от американского континента, а не по другую сторону великого неизведанного океана. Король принял план, и 20 сентября 1519 года Магеллан отплыл из Испании под командованием пяти кораблей и 270 человек.

Магеллан отплыл в Западную Африку, а затем в Бразилию, где искал на южноамериканском побережье пролив, ведущий в Тихий океан. Он обыскал Рио-де-ла-Плата, большое устье к югу от Бразилии, в поисках прохода; потерпев неудачу, он продолжил путь на юг вдоль побережья Патагонии. В конце марта 1520 г. экспедиция расположилась на зимовку в Порт-Сент-Джулиан. В пасхальный день в полночь испанские капитаны подняли мятеж против своего португальского капитана, но Магеллан подавил восстание, казнив одного из капитанов и оставив другого на берегу, когда его корабль покинул Сент-Джулиан в августе.

21 октября он наконец обнаружил пролив, который искал. Магелланов пролив, как его стали называть, расположен недалеко от оконечности Южной Америки, разделяющей Огненную Землю и континентальный материк. В проход вошли только три корабля; один был разрушен, а другой покинут. Потребовалось 38 дней, чтобы пройти коварным проливом, и когда на другом конце показался океан, Магеллан заплакал от радости. Он был первым европейским исследователем, достигшим Тихого океана из Атлантики. Его флот совершил переход океана на запад в 99 дней, пересекая воды, столь удивительно спокойные, что океан был назван «Тихий океан» от латинского слова pacificus, означающего «спокойный». К концу у мужчин закончилась еда, и они жевали кожаные части своего снаряжения, чтобы выжить. 6 марта 1521 года экспедиция высадилась на острове Гуам. Десять дней спустя они добрались до Филиппин — всего в 400 милях от Островов пряностей.

После смерти Магеллана выжившие на двух кораблях отплыли к Молуккам и загрузили корпуса спайсом. Один корабль безуспешно пытался вернуться через Тихий океан. Другой корабль, Виктория, продолжили путь на запад под командованием баскского штурмана Хуана Себастьяна де Элькано. Корабль пересек Индийский океан, обогнул мыс Доброй Надежды и 9 сентября 1522 года прибыл в Севилью, став первым кораблем, совершившим кругосветное плавание.