Скальп — Википедия
Материал из Википедии — свободной энциклопедии
Текущая версия страницы пока не проверялась опытными участниками и может значительно отличаться от версии, проверенной 15 ноября 2017; проверки требуют 8 правок. Текущая версия страницы пока не проверялась опытными участниками и может значительно отличаться от версии, проверенной 15 ноября 2017; проверки требуют 8 правок.
СкальпМузей Карла Фридриха Мая, г. Радебойль, Германия
Скальп (англ. scalp от лат. scalpere — резать) — кожа волосистой части головы, отделённая от неё.
Скальп, снятый с убитого врага, использовался в качестве трофея. Иногда скальп снимали с живого человека. Скальп служил доказательством того, что враг убит или обезврежен, и потому он считался весьма уважаемым свидетельством отваги, ценной военной добычей. Скальп чаще всего ассоциируется с колониальными войнами в Северной Америке, и стал основным военным трофеем и разменной монетой этих войн вплоть до конца XIX века. Кроме того, скальпирование может быть результатом несчастного случая, например, при техногенной аварии или нападении животных.
Обычай снимать кожу с головы человека в качестве трофея и символа победы над ним широко использовался уже в древности. Скифы снимали кожу с головы своих врагов — что подтверждается записями Геродота. Аналогичная практика была широко распространена среди народностей, населявших Западную Сибирь, и у древних персов.
Также известно скальпирование среди степных народов, в частности, скифов, сарматов, аланов и гуннов.
Римский историк IV века н. э. Аммиан Марцеллин пишет об аланах:
Почти все они высоки ростом и красивы, волосы у них русые; они грозны свирепым взором своих глаз и быстры, благодаря лёгкости своего оружия… Аланы — народ кочевой, живут они в кибитках, крытых корой. Они не знают земледелия, держат много скота и преимущественно много лошадей. Необходимость иметь постоянные пастбища обусловливает их скитания с места на место. С раннего детства привыкают они к верховой езде, все они — лихие наездники и ходить пешком считается у них позором… Их занятие — грабёж и охота. Они любят войну и опасности. С убитых врагов снимают они скальпы и украшают ими узду своих коней…
Для даяков, коренного населения индонезийского острова Борнео, высушенная голова врага — основной трофей. Добыв голову, они коптили её, предварительно вынув мозг и срезав с неё волосы, которыми украшали рукоятки своих мечей парангов и щиты.
Скальпирование широко применялось среди европейских племён дохристианской эпохи.
Среди индейцев снятием скальпов занимались не все племена. Например, индейцы канадского северо-запада и всего Тихоокеанского побережья никогда не снимали скальпы. Особо практиковали этот обычай племена восточных лесов Северной Америки, где скальп прежде всего был символом воинской доблести. Считается, что согласно поверьям индейцев, снятие скальпа с побеждённого противника обладало магическим смыслом, и скальпирующий был убеждён, что, снимая с неприятеля скальп, он забирает у него «всеобщую магическую жизненную силу», которая находилась именно в волосах. И чем больше скальпов врага приносил индейский воин, тем более он был уважаем в своём племени. Но не везде было именно так. Например, у племен Великих равнин скальпирование врага считалось не настолько выдающимся подвигом, как прикосновение в бою к живому или мёртвому врагу — то есть совершение обряда «ку».
Европейцы сделали скальпирование способом коммерческой стимуляции индейцев и белых, для службы для той или иной воюющей стороны. Скальп можно было превратить в деньги, обменять на оружие и необходимые товары. Он быстро утратил своё сакральное значение, превратившись в «разменную монету». В это время скальпирование получило массовое распространение и достигло чуть ли не промышленных масштабов. Голландское, а затем и английское правительство стали назначать награду за скальпы, то есть за убитых индейцев. В 1641 г. губернатор британской колонии Новая Голландия впервые установил награду за индейские скальпы. 26 июля 1722 г. в Бостоне была обнародована декларация, провозгласившая войну индейцам, и одним из её пунктов было положение, которое предписывало выдачу вознаграждения за снятые скальпы. В 1725 г. белые поселенцы колонии Нью-Гэмпшир впервые сняли скальпы с десяти индейцев, за что получили награду от властей по 100 фунтов за скальп индейцев враждебных племён. Происхождение скальпа никого не волновало, поэтому нередко снимали его не только с индейцев, но и с врагов среди собственных соплеменников. Женский, стариковский или детский скальп стоили меньше, но это мало кого из охотников за скальпами останавливало. На цену влиял и размер скальпа. В 1724 г. колония Массачусетс предлагала 500 долларов за скальп краснокожего, а в 1755 г. та же колония предлагала 200 долларов за мужской скальп краснокожего старше 12-ти лет, а за скальп краснокожей женщины или ребенка 100 долларов.
- М. Стингл «Индейцы без томагавков». М.: Прогресс, 1984. 499 с.
- Чудинов А. Н. Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка. 1910.
ru.wikipedia.org
Скальп — Википедия
Материал из Википедии — свободной энциклопедии
СкальпМузей Карла Фридриха Мая, г. Радебойль, Германия
Скальп (англ. scalp от лат. scalpere — резать) — кожа головы с волосами, снятая с убитого врага, использовался в качестве трофея. Иногда скальп снимали с живого человека. Кроме того, скальп может быть снят и в результате несчастного случая, например, в результате неосторожного обращения с механизмами или нападения животных.
Также скальп служил доказательством того, что враг убит или обезврежен, и потому он считался весьма уважаемым свидетельством отваги, ценной военной добычей. Скальп чаще всего ассоциируется с колониальными войнами в Северной Америке, и стал основным военным трофеем и разменной монетой этих войн вплоть до конца XIX века.
В древности
Обычай снимать кожу с головы человека в качестве трофея и символа победы над ним широко использовался уже в древности. Скифы снимали кожу с головы своих врагов — что подтверждается записями Геродота. Аналогичная практика была широко распространена среди народностей, населявших Западную Сибирь, и у древних персов.
Также известно скальпирование среди степных народов, в частности, скифов, сарматов, аланов и гуннов.
Римский историк IV в. н. э. Аммиан Марцеллин пишет об аланах:
Почти все они высоки ростом и красивы, волосы у них русые; они грозны свирепым взором своих глаз и быстры, благодаря легкости своего оружия… Аланы — народ кочевой, живут они в кибитках, крытых корой. Они не знают земледелия, держат много скота и преимущественно много лошадей. Необходимость иметь постоянные пастбища обусловливает их скитания с места на место. С раннего детства привыкают они к верховой езде, все они — лихие наездники и ходить пешком считается у них позором… Их занятие — грабёж и охота. Они любят войну и опасности. С убитых врагов снимают они скальпы и украшают ими узду своих коней…
В Новое время
Для даяков, коренного населения индонезийского острова Борнео, высушенная голова врага — основной трофей. Добыв голову, они коптили её, предварительно вынув мозг и срезав с неё волосы, которыми украшали рукоятки своих мечей парангов и щиты.
В Европе
Скальпирование широко применялось среди европейских племён дохристианской эпохи. И еще в XI веке граф Вессекса имел обычай собирать скальпы побежденных врагов.
В Северной Америке
Среди индейцев снятием скальпов занимались не все племена. Например, индейцы канадского северо-запада и всего Тихоокеанского побережья никогда не снимали скальпы. Особо практиковали этот обычай племена восточных лесов Северной Америки, где скальп прежде всего был символом воинской доблести. Считается, что согласно поверьям индейцев, снятие скальпа с побеждённого противника обладало магическим смыслом, и скальпирующий был убеждён, что, снимая с неприятеля скальп, он забирает у него «всеобщую магическую жизненную силу», которая находилась именно в волосах. И чем больше скальпов врага приносил индейский воин, тем более он был уважаем в своём племени. Но не везде было именно так. Например, у племен Великих равнин скальпирование врага считалось не настолько выдающимся подвигом, как прикосновение в бою к живому или мёртвому врагу — то есть совершение обряда «ку».
Европейцы сделали скальпирование способом коммерческой стимуляции индейцев и белых, для службы для той или иной воюющей стороны. Скальп можно было превратить в деньги, обменять на оружие и необходимые товары. Он быстро утратил своё сакральное значение, превратившись в «разменную монету». В это время скальпирование получило массовое распространение и достигло чуть ли не промышленных масштабов. Голландское, а затем и английское правительство стали назначать награду за скальпы, то есть за убитых индейцев. В 1641 г. губернатор британской колонии Новая Голландия впервые установил награду за индейские скальпы. 26 июля 1722 г. в Бостоне была обнародована декларация, провозгласившая войну индейцам, и одним из её пунктов было положение, которое предписывало выдачу вознаграждения за снятые скальпы. В 1725 г. белые поселенцы колонии Нью-Гэмпшир впервые сняли скальпы с десяти индейцев, за что получили награду от властей по 100 фунтов за скальп индейцев враждебных племён. Происхождение скальпа никого не волновало, поэтому нередко снимали его не только с индейцев, но и с врагов среди собственных соплеменников. Женский, стариковский или детский скальп стоили меньше, но это мало кого из охотников за скальпами останавливало. На цену влиял и размер скальпа. В 1724 г. колония Массачусетс предлагала 500 долларов за скальп краснокожего, а в 1755 г. та же колония предлагала 200 долларов за мужской скальп краснокожего старше 12-ти лет, а за скальп краснокожей женщины или ребенка 100 долларов.
См. также
Литература
- М. Стингл «Индейцы без томагавков». М.: Прогресс, 1984. 499 с.
- Чудинов А. Н. Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка. 1910.
Ссылки
wikipedia.green
это волосы, кожа или голова?
Скальп – это слово, изначально применимое к военному трофею, ценившемуся в культуре индейцев Северной Америки. В наши дни словом обозначают кожу, срезаемую с головы так, чтобы волосы сохранились на ней. Самое распространённое употребление слова – словосочетание «снять скальп».
Историческая сводка
Что значить «снять скальп», раньше знали только лишь краснокожие. Настоящие индейцы, первые жители Северной Америки умели убивать врагов и получать трофеи с их поверженных тел. Что же происходило на практике? Белые люди, вторгнувшись в Америку, не только перенимали земли у местного населения, но и военные навыки и умения. В частности, бледнолицые воины быстро обучились снимать скальп. Фото картин, посвященных этому сюжету, существуют в большом количестве.
При снятии скальпа жертва могла выжить. Практика эта существует с древних пор, и европейские, азиатские варвары не хуже американских освоили технику избавления врага от верхних покровов головы. Между прочим, изобретено это было даже раньше, чем до скальпирования додумались американские индейцы.
Скальп – это снятый с головы покров, который потом сохраняли для конкретных целей. Наиболее древние образчики, дошедшие до наших дней, датируются 190-580 годами нашей эры. Впрочем, иные ученые говорят, что уже 4,5 тысячелетия тому назад племена снимали со своих врагов скальпы.
Стереотипы прочь
Скальп – это не только военный трофей, но и важный объект религиозного ритуала. Когда в Новый свет прибыли первые колонизаторы, они столкнулись с местными религиями, на себе узнав, насколько отличаются практики у племен в разных регионах материка. Кстати, атапаски и эскимосы снимали скальпы с врагов реже других, а вот любили эту практику те, кто обитали вблизи Миссисипи и во Флориде. А вот индейцы, жившие в Канаде, вообще не снимали ни с кого скальпы и были мирным населением. Не развлекались этим и те племена, что населяли побережье Тихого океана.
Впрочем, со временем даже те, кто никогда не занимался скальпированием, приобщились к практике. А причина проста: колонизаторы ввели денежное вознаграждение за каждый индейский скальп – это была их попытка внести раздор среди врагов. Выживание в тяжелых условиях того периода привело к обилию желающих получить легкие деньги.
Религия индейцев
Скальп – это не регалия и не медаль, как любят проводить сравнения современные люди. Это был важный элемент религиозного ритуала, который приурочивали к большой победе. Практика показывает, что скальп без труда заменяли другими частями человеческих тел – и даже окровавленными одеялами, принадлежавшими поверженным противникам.
Скальп в той форме, в какой он стал частью ритуала, принялись добывать, когда поняли, что перемещать его намного проще, чем целую голову. А уж если за племенем по следам шли противники, и нужно было перемещаться быстро и незаметно, головы и вовсе мешали. Бросать трофеи для индейцев было делом невозможным, и изобрели такой выход, облегчив кровавую жатву.
Кроме того, голова начинает быстро загнивать, а вот сохранить скальп в целости до лагеря, даже если идти к нему приходится несколько недель, намного проще.
Между прочим, скальп был важен не только религиозно, он считался декоративным украшением. Таким гордились, берегли его. Но учитывалось то, каким образом трофей получили. К примеру, если схватка выдалась сложной, жестокой, то и добытые из нее трофеи оказывались ценнее. В качестве украшений использовались редкие скальпы – скажем, женские, добытые у колонизаторов.
Выжить без скальпа
История знает случаи, когда люди на практике узнавали, что значит скальп и насколько он важен. Речь идет о тех, кто выжил при скальпировании. Происходило это по разным причинам. Возможно, личная уникальная стойкость, но чаще враги просто не успевали довести дело до конца, и пострадавшего удавалось спасти.
Что удивительно, это не означало для него почет в родном племени, даже наоборот. Например, у индейцев пауни выжившие превращались в изгоев. Племя воспринимало оскальпированных словно бы призраками, людьми, лишенными поддержки богов.
Еще один интересный исторический момент дошел до наших дней. Во времена колонизации Северной Америки был один белокожий, которому сильно не посчастливилось попасть в руки индейцев. Посчитав его достойной добычей, краснокожий воин снял с добычи скальп, но вынужден был бежать с места, бросив как трофей, так и саму жертву, на этот момент еще не испустившую дух. Человек не просто выжил, но и смог отыскать брошенный индейцем пласт со своей головы, после чего отправился за помощью к своим. Воину удалось выжить, а вот скальп прирастить на место не смогли, было слишком поздно. Впрочем, с тех пор он сделал себе хорошую карьеру, катаясь по разным американским местечкам и показывая всем свою голову и снятый с нее скальп. За выступления неплохо платили.
Снять себе скальп?
Конечно, любопытному человеку хочется знать, реально ли самому себе снять скальп. Помните, что при скальпировании смерть вызывается:
— болевым шоком;
— потерей крови;
— инфицированием.
Уже первый пункт полностью исключает возможность своими силами снять скальп со своей головы. Если по какой-то причине человек лишен инстинкта самосохранения и нечувствителен к боли, при попытке снять скальп он, вероятно, повредит череп, что закончится мгновенной смертью раньше, чем удастся завершить операцию.
fb.ru
Скальп, вoлoсянoй пoкрoв чeрeпa. Голова. Анатомия человека
Скaльп сoстoит из 5 слoeв рaзличныx ткaнeй, пoкрывaющиx кoсти чeрeпa. Кoжa плoтнo прилeгaeт к мышцaм чeрeпa, чтo дoстигaeтся при пoмoщи сoeдинитeльныx ткaнeй, кoтoрыe прoнизaны мнoжeствoм крoвeнoсныx сoсудoв.
Скaльп прeдстaвляeт сoбoй oбoлoчку вeрxнeй чaсти гoлoвы: oт полосы вoлoс сзaди дo брoвeй впeрeди. Этo тoлстoe пoдвижнoe зaщитнoe пoкрытиe чeрeпa, сoстoящee из 5 рaзличныx слoeв, пeрвыe три из кoтoрыx тeснo связaны мeжду сoбoй.
5 слoeв скaльпa удaлeны для тoгo, чтoбы пoкaзaть иx взaимooтнoшeния с крoвeнoсными сoсудaми и лeжaщими пoд ними кoстями.
Зaщитнaя функция скaльпa
Кoжa скaльпa тoлщe, чeм нa всeм oстaльнoм тeлe. Пoмимo тoгo, чтo кoжa являeтся нoситeлeм вoлoсянoгo пoкрoвa и зaщитнoй oбoлoчкoй чeрeпa, oнa выпoлняeт и другую вaжную функцию: придaниe лицу oпрeдeлeннoгo вырaжeния и измeнeниe пoслeднeгo, чтo дoстигaeтся пoтoму, чтo мнoгиe мышeчныe вoлoкнa чeрeпa крeпятся к кoжe, пoзвoляя eй двигaться кaк впeрeд, тaк и нaзaд.
Плoтныe сoeдинитeльныe ткaни скaльпa
Нeпoсрeдствeннo пoд кoжeй рaспoлaгaeтся слoй плoтнoй ткaни, прoнизaнный мнoгими aртeриями и вeнaми. Aртeрии — этo oтвeтвлeния внeшнeй и внутрeннeй сoнныx aртeрий, кoтoрыe, сoeдиняясь, oсущeствляют крoвoснaбжeниe всex учaсткoв скaльпa. Слoй сoeдинитeльныx ткaнeй тaкжe плoтнo прилeгaeт к нaxoдящeмуся пoд ним мышeчнoму слoю. Сoeдинитeльныe ткaни связывaют кoжу и мускулы тaк, чтo дaжe eсли скaльп будeт сoрвaн с гoлoвы, нaпримeр в рeзультaтe нeсчaстнoгo случaя, тo эти три слoя всe рaвнo oстaнутся вмeстe.
Вoлoсяныe мeшoчки (фoлликулы) гoлoвы
Вoлoсянoй пoкрoв чeрeпa — сaмaя вoлoсaтaя чaсть тeлa. Вoлoсы скaльпa oбeспeчивaют гoлoвe зaщиту oт xoлoдa и сoлнeчныx лучeй, a тaкжe прeдoxрaняют ee oт нeзнaчитeльныx трaвм.
Кaждый вoлoс сoстoит из кoрня, пoгружeннoгo в кoжу, и стeржня, кoтoрый тoрчит нaд скaльпoм. Внутри скaльпa кoрeнь пoкoится в вoлoсянoм мeшoчкe. Вoлoсы выxoдят из мeшoчкoв пoд углoм мeньшe 90° и, тaким oбрaзoм, эффeктивнo зaкрывaют кoжу.
Вoлoсяныe мeшoчки, рaспoлoжeнныe в скaльпe, в прoцeссe рaзвития прoxoдят oпрeдeлeнный цикл фaз рoстa и «oтдыxa». Пoслe пeриoдa aктивнoгo рoстa мeшoчeк и вoлoсянaя лукoвицa «oтдыxaют» в тeчeниe кoрoткoгo врeмeни. В пeриoд «oтдыxa» вoлoсы выпaдaют, нo пoскoльку фaзы рoстa и «oтдыxa» индивидуaльныx мeшoчкoв скaльпa кooрдинирoвaны, тo тaкaя пoтeря вoлoс нeзaмeтнa.
Сaльныe жeлeзы, прoдуктoм внутрeннeй сeкрeции кoтoрыx являeтся кoжнoe сaлo, тaкжe рaспoлaгaются в кoжнoм слoe и нeпoсрeдствeннo связaны с вoлoсяными мeшoчкaми. Кoжнoe сaлo смaзывaeт вoлoсяныe стeржни и игрaeт вaжную рoль в прeдoxрaнeнии кoжи oт бaктeрий и грибкoвoй инфeкции.
К мeшoчку тaкжe крeпится мышцa, кoтoрaя, сoкрaщaясь, пoднимaeт вoлoс в вeртикaльнoe пoлoжeниe, oбрaзуя «гусиную кoжу».
Нa пoпeрeчнoм сeчeнии кoжи видны вoлoсы в фoлликулax и мускулы, пoднимaющиe вoлoсы.
www.uzmed.info
Как поступали индейцы со своими жертвами (34 фото) » Триникси
После открытия Американских континентов и освоения новых земель, которое зачастую сопровождалось порабощением и истреблением коренного населения, европейцы были поражены методами борьбы индейцев. Племена индейцев старались запугать чужеземцев, и потому в ход шли самые жестокие способы расправы над людьми. Более подробно об изощренных методах умерщвления захватчиков расскажет этот пост.«Боевой клич индейцев представляют нам как нечто настолько ужасное, что его невозможно выдержать. Его называют звуком, который заставит даже самого отважного ветерана опустить свое оружие и покинуть шеренгу.
Он оглушит его слух, от него застынет душа. Этот боевой клич не позволит ему услышать приказ и почувствовать стыд, да и вообще сохранить какие-либо ощущения, кроме ужаса смерти».
Но пугал не столько сам боевой клич, от которого стыла кровь в жилах, сколько то, что он предвещал. Европейцы, сражавшиеся в Северной Америке, искренне чувствовали: попасть живыми в руки чудовищных раскрашенных дикарей означает судьбу пострашнее смерти.
Это вело к пыткам, человеческим жертвоприношениям, каннибализму и снятию скальпов (и все имело ритуальное значение в культуре индейцев). Это особенно способствовало возбуждению их воображения.
Самым ужасным было, вероятно, зажаривание заживо. Одного из британцев, выживших в Мононгахела в 1755 г., привязали к дереву и сжигали заживо между двумя кострами. Индейцы в это время танцевали вокруг.
Когда стоны агонизирующего человека стали слишком настойчивыми, один из воинов пробежал между двумя кострами и отсек несчастному гениталии, оставляя его истекать кровью до смерти. Тогда завывания индейцев прекратились.
Руфус Путмен, рядовой из провинциальных войск Массачусетса, 4 июля 1757 г. записал в своем дневнике следующее. Солдата, схваченного индейцами, «нашли зажаренным самым печальным образом: ногти на пальцах были вырваны, губы отрезаны до самого подбородка снизу и до самого носа сверху, его челюсть обнажилась.
С него сняли скальп, грудь рассекли, сердце вырвали, вместо него положили его патронную сумку. Левая рука оказалась прижатой к ране, томагавк оставили у него в кишках, дротик пронзил его насквозь и остался на месте, был отрезан мизинец на левой руке и маленький палец на левой ноге».
В том же году иезуит отец Рубо встретил группу индейцев племени оттава, которые вели через лес несколько пленных англичан с веревками вокруг шеи. Вскоре после этого Рубо догнал боевой отряд и поставил свою палатку рядом с их палатками.
Он увидел большую группу индейцев, которые сидели вокруг костра и ели жареное мясо на палочках, словно это был барашек на небольшом вертеле. Когда он спросил, что это за мясо, индейцы оттава ответили: это зажаренный англичанин. Они указали на котел, в котором варились остальные части разрубленного тела.
Рядом сидели восемь военнопленных, перепуганных до смерти, которых заставили наблюдать за этим медвежьим пиром. Люди были охвачены неописуемым ужасом, подобным тому, который испытывал Одиссей в поэме Гомера, когда чудовище Сцилла уволокло с борта корабля его товарищей и бросило их перед своей пещерой, чтобы сожрать на досуге.
Рубо, пришедший в ужас, пытался протестовать. Но индейцы оттава не захотели его даже выслушать. Один молодой воин грубо сказал ему:
— У тебя французский вкус, у меня — индейский. Для меня это хорошее мясо.
Затем он пригласил Рубо присоединиться к их трапезе. Похоже, индеец обиделся, когда священник отказался.
Особую жестокость индейцы проявляли к тем, кто сражался с ними их же методами или почти усвоил их охотничье искусство. Поэтому нерегулярные лесные караульные патрули подвергались особому риску.
В январе 1757 г. рядовой Томас Браун из подразделения капитана Томаса Спайкмена рейнджеров Роджерса, одетых в зеленую военную форму, получил ранение в бою на заснеженном поле с индейцами племени абенаков.
Он ползком выбрался с поля боя и встретился с двумя другими ранеными солдатами, одного из них звали Бейкер, вторым был сам капитан Спайкмен.
Мучаясь от боли и ужаса из-за всего происходящего, они подумали (и это была большая глупость), что могут безопасно развести костер.
Почти мгновенно появились индейцы-абенаки. Брауну удалось уползти от костра подальше и спрятаться в кустарнике, из которого он наблюдал за развернувшейся трагедией. Абенаки начали с того, что раздели Спайкмена и сняли с него скальп, пока тот был еще жив. Затем они ушли, прихватив с собой Бейкера.
Браун говорил следующее: «Видя эту ужасную трагедию, я решил уползти по возможности дальше в лес и умереть там от полученных ран. Но так как я был близко к капитану Спайкмену, он меня увидел и умолял, ради всего святого, дать ему томагавк, чтобы он мог покончить с собой!
Я отказал ему и уговаривал его молиться о милосердии, так как он мог прожить всего еще несколько минут в этом ужасающем состоянии на замерзшей земле, покрытой снегом. Он просил меня передать его жене, если я доживу до того времени, когда вернусь домой, о его страшной гибели».
Вскоре после этого Брауна схватили индейцы-абенаки, вернувшиеся на место, где они сняли скальп. Они намеревались насадить голову Спайкмена на шест. Брауну удалось выжить в плену, Бейкеру — нет.
«Индейские женщины раскололи сосну на мелкие щепки, подобные небольшим вертелам, и вонзили их в его плоть. Затем сложили костер. После этого приступили к совершению своего ритуального обряда с заклинаниями и танцами вокруг него, мне приказали делать то же самое.
По закону сохранения жизни пришлось согласиться… С тяжелым сердцем я изображал веселье. Они перерезали на нем путы и заставили бегать вперед и назад. Я слышал, как несчастный молил о милосердии. Из-за непереносимой боли и мучений он бросился в огонь и исчез».
Но из всех индейских практик самое большое внимание ужасающихся европейцев привлекало снятие скальпов, которое продолжалось еще и в девятнадцатом столетии.
Несмотря на ряд нелепых попыток некоторых благодушных ревизионистов утверждать, будто снятие скальпов зародилось в Европе (возможно, среди вестготов, франков или скифов), совершенно понятно: оно практиковалось в Северной Америке задолго до того, как там появились европейцы.
Скальпы играли серьезную роль в североамериканской культуре, так как они использовались в трех различных целях (а возможно, служили всем трем): для «замещения» мертвых людей племени (вспомним, как индейцы всегда беспокоились о тяжелых потерях, понесенных на войне, следовательно, об уменьшении численности народа), чтобы умилостивить духов погибших, а также для смягчения скорби вдов и других родичей.
Французские ветераны Семилетней войны в Северной Америке оставили много письменных воспоминаний об этой страшной форме увечья. Приведем отрывок из записей Пушо:
«Сразу после того, как солдат падал, они подбегали к нему, коленями вставали ему на плечи, в одной руке зажав прядь волос, а в другой — нож. Они начинали отделять кожу от головы и отрывать ее одним куском. Это они делали очень быстро, а затем, демонстрируя скальп, издавали крик, который называли «кличем смерти».
Приведем и ценный рассказ очевидца-француза, который известен только по своим инициалам — Ж.К.Б.: «Дикарь немедленно схватил свой нож и быстро сделал надрезы вокруг волос, начиная с верхней части лба и заканчивая затылком на уровне шеи. Затем он встал ногой на плечо своей жертвы, лежащей лицом вниз, и двумя руками стащил скальп за волосы, начиная с затылка и перемещаясь вперед…
После того как дикарь снимал скальп, если он не боялся, что его начнут преследовать, он вставал и начинал соскребать с него кровь и плоть, оставшиеся там.
Затем он делал обруч из зеленых ветвей, натягивал на него скальп, словно на тамбурин, и какое-то время ждал, чтобы он подсох на солнце. Кожу красили в красный цвет, волосы собирали в узел.
Затем скальп прикрепляли к длинному шесту и триумфально несли на плече в деревню или в то место, которое выбиралось для него. Но при приближении к каждому месту на своем пути он издавал столько криков, сколько у него было скальпов, извещая о своем прибытии и демонстрируя свою отвагу.
Иногда на одном шесте могло оказаться до пятнадцати скальпов. Если их было слишком много для одного шеста, то индейцы украшали скальпами несколько шестов».
Невозможно ничем приуменьшить значение жестокости и варварства североамериканских индейцев. Но их действия следует рассматривать и в рамках контекста их воинственных культур и анимистических религий, и в рамках более крупной картины общей жестокости жизни в восемнадцатом столетии.
Жители городов и интеллектуалы, которые испытывали благоговейный ужас от каннибализма, пыток, человеческих жертвоприношений и снятия скальпов, с удовольствием посещали публичные казни. А при них (до введения гильотины) приговоренные к казни мужчины и женщины умирали мучительной смертью в течение получаса.
Европейцы не возражали, когда «предателей» подвергали варварскому ритуалу казней через повешение, утопление или четвертование, как в 1745 г. казнили повстанцев-якобитов после восстания.
Они особенно не протестовали, когда головы казненных насаживали на колы перед городами в качестве зловещего предупреждения.
Они терпимо переносили повешение на цепях, протаскивание матросов под килем (обычно это наказание завершалось фатальным исходом), а также телесные наказания в армии — настолько жестокие и суровые, что многие солдаты умирали под плетью.
Европейских солдат в восемнадцатом столетии заставляли повиноваться военной дисциплине плетью. Американские туземные воины вели борьбу за престиж, славу или за общее благо клана или племени.
Более того, массовые грабежи, мародерство и общее насилие, следовавшие за большинством успешных осад в европейских войнах, превосходили все, на что оказывались способны ирокезы или абенаки.
Перед холокостами террора, подобного разграблению Магдебурга в Тридцатилетней войне, бледнеют зверства в форте Уильям-Генри. В том же 1759 г. в Квебеке Вульф был полностью удовлетворен обстрелом города зажигательными ядрами, не беспокоясь о том, какие страдания пришлось переносить невинным мирным жителям города.
Он же оставлял после себя опустошенные районы, применяя тактику выжженной земли. Война в Северной Америке была кровавым, жестоким и ужасающим делом. И наивно рассматривать ее как борьбу цивилизации с варварством.
Помимо сказанного, специфический вопрос снятия скальпов содержит в себе и ответ. Прежде всего, европейцы (особенно — группы нерегулярных войск, подобные рейнджерам Роджерса) отвечали на снятие скальпов и причинение увечий по-своему.
Тому, что они смогли опуститься до варварства, содействовало щедрое вознаграждение — 5 фунтов стерлингов за один скальп. Это была ощутимая добавка к денежному жалованию рейнджера.
Спираль зверств и встречных зверств головокружительно вознеслась ввысь после 1757 г. С момента падения Луисбурга солдаты победоносного Хайлендерского полка отрубали головы всем индейцам, попавшемся им на пути.
Один из очевидцев сообщает: «Мы убили огромное количество индейцев. Рейнджеры и солдаты Хайлендерского полка никому не давали пощады. Мы снимали скальпы повсюду. Но нельзя отличить скальп, снятый французами, от скальпа, снятого индейцами».
Эпидемия снятия скальпов европейцами стала настолько безудержной, что в июне 1759 г. генералу Амхёрсту пришлось выпустить чрезвычайный приказ.
«Всем разведывательным подразделениям, а также всем остальным подразделениям армии под моим командованием, несмотря на все представившиеся возможности, запрещается снимать скальпы у женщин или детей, принадлежащих противнику.
По возможности их следует забирать с собой. Если такой возможности нет, то их следует оставлять на месте, не причиняя им никакого вреда».
Но какая польза могла быть от такой военной директивы, если все знали, что гражданские власти предлагают премию за скальпы?
В мае 1755 г. губернатор Массачусетса Уильям Шерл и назначил 40 фунтов стерлингов за скальп индейца-мужчины и 20 фунтов — за скальп женщины. Это, казалось, находилось в согласии с «кодексом» дегенеративных воинов.
Но губернатор Пенсильвании Роберт Хантер Моррис проявил свою склонность к геноциду, нацелившись на детородный пол. В 1756 г. он назначил вознаграждение, равное 30 фунтам стерлингов, за мужчину, но 50 фунтов — за женщину.
В любом случае, презренная практика назначения вознаграждения за скальпы аукнулась самым отвратительным образом: индейцы пошли на мошенничество.
Все началось с очевидного обмана, когда американские туземцы приступили к изготовлению «скальпов» из лошадиных шкур. Затем была введена практика убийства так называемых друзей и союзников только для того, чтобы делать деньги.
В достоверно документированном случае, произошедшем в 1757 г., группа индейцев чероки убила людей из дружественного племени чикасави только ради получения вознаграждения.
И, наконец, как отмечал почти каждый военный историк, индейцы стали экспертами в «размножении» скальпов. Например, те же чероки, по общему мнению, сделались таким мастерами, что могли изготовить четыре скальпа с каждого убитого ими солдата.
Отсюда
trinixy.ru
«Заметки о лечении скальпированной головы». : picturehistory — LiveJournal
Из книги Юрия Стукалина. Классический скальп по размеру обычно был не более серебряного доллара, но затем растягивался, как и всякая сырая кожа. Если ситуация позволяла, индейцы могли отрезать у трупа голову, чтобы позднее снять полноценный, «красивый» скальп.
Дэвид Томпсон описал поведение оджибвеев, атаковавших шайенов незадолго до 1799 года. Полторы сотни пеших воинов укрылись в роще и наблюдали за лагерем, пока большинство мужчин не уехало на бизонью охоту. Оджибвеи бегом пересекли почти милю по открытой равнине и напали на лагерь.
Они убили двенадцать мужчин и захватили трех женщин и ребенка. После этого они сожгли палатки, расчленили трупы и забрали с собой отрезанные головы врагов. Опасаясь конных шайенов, оджибвеи бегом бросились прочь.
Сиу в прошлом, если имели достаточно времени, тоже отрезали головы у своих жертв и брали их с собой на первый привал после боя, где снимали с головы полный скальп. Чтобы скальп был «красивым», они снимали кожу вместе с ушами, оставляя в них кольца и другие украшения.
В Коллекции Пола Дика хранится весьма необычный скальп, снятый с великого воина оджибвеев Вороньи Перья, убитого индейцами сиу в 1836 году. Он представляет собой практически всю кожу головы и лица с щеками и ушами. Впрочем, многие команчи предпочитали сдирать с головы всю кожу.
Иногда скальпом служили не только волосы с головы. Осматривая место стоянки враждебных индейцев на реке Роузбад, скауты Кастера обнаружили выброшенные ими скальпы и бороды белых солдат.
Воин северных шайенов рассказал, что во время битвы на Литтл-Бигхорн он заметил труп солдата, у которого была длинная борода. «Я сказал своему спутнику, что никогда не видел такого скальпа, и снял кожу с одной стороны лица и подбородка… после этого я привязал скальп к концу стрелы».
У сержанта Фредерика Вильямса, убитого во время нападения на форт Уоллес (убийство приписывают известному шайену Римский Нос), на груди была татуировка — лев и единорог в обрамлении британских флагов. Позднее овальный кусок кожи с этой татуировкой был обнаружен в шайенском селении — он был снят как скальп.
В принципе, в качестве скальпа мог сойти любой интересный для индейца кусок кожи, даже чрезмерно волосатая кожа подмышки. Капитан Нортон в 1871 году оказался в селении осейджей, когда туда вернулся военный отряд, убивший индейца пауни.
Один из осейджей, скакавший впереди, размахивал в руках шестом, на котором был закреплен странный флаг. Оказалось, что они не только скальпировали пауни, но и сняли кожу с его руки.
Шест представлял собой палку длиной около 2-х метров, раздвоенную в верхней части. На конце ее был привязан скальп, а между раздвоенными ветвями натянута кожа с руки пауни.
А Ричард Додж однажды видел кожу, снятую со всей верхней части туловища — от головы до промежности. Ее бывший владелец имел слишком волосатое тело! Кожа была хорошо обработана, и этот «скальп» индейцы считали «большим колдовством».
Индейцы были мастерами скальпирования. У шайенов самой храброй формой скальпирования считалось снять скальп с живого врага. Командир скаутов пауни Лютер Норт рассказал о случае, свидетелем которого он стал 18 июня 1862 года во время нападения отряда сиу на поселение пауни.
Один из воинов погнался за женщиной пауни, пытавшейся убежать к находившемуся неподалеку торговому посту, где укрылось несколько белых людей. Не обращая внимания на ружейный огонь со стороны бледнолицых, сиу подскакал к бегущей женщине, левой рукой схватил ее за волосы и, не слезая с коня, скальпировал несчастную ножом, который держал в правой руке.
Издав военный клич, дикий воин повернул скакуна и помчался прочь. Возможно, эта несчастная женщина осталась жива, поскольку индейцы зачастую в пылу сражения не теряли времени на то, чтобы добить скальпированного противника, а устремлялись дальше.
Шайен Серый Ястреб, рассказывая о битве с пауни, произошедшей в том же году, упомянул, как они «проскакали мимо пауни, который был скальпирован и пытался подняться, упираясь руками в землю».
Иногда случались казусы. В одной из ранних стычек с белыми воин осейджей ранил офицера. Когда тот упал, юноша бросился к нему, схватил его за белые волосы и выхватил нож, намереваясь скальпировать. Ему было невдомек, что роскошные волосы офицера были всего лишь париком!
Прежде чем осейдж успел воспользоваться ножом, раненый вскочил на ноги и бросился наутек, оставив молодого индейца стоять разинув рот, крепко сжимая в руке белый парик. Юноша был настолько поражен необычайным спасением офицера, что даже забыл выстрелить вслед удаляющейся фигуре, а парик сразу стал его «вакон» (магическим талисманом).
С тех пор воин всегда прикреплял этот белый парик к своему роучу и считал, что, пока носит его в битвах, с ним не может случиться ничего плохого. Впоследствии он стал вождем осейджей и был известен под именем Белые Волосы (Пахуска). Умер он в 1808 году.
Многие современники отмечали, что индейцы никогда не скальпировали людей, покончивших жизнь самоубийством. Они даже старались не касаться их тел. Также не снимали скальпов с чернокожих солдат, говоря, что скальп негра представляет собой «слишком дурное колдовство».
Что чувствовал человек, подвергшийся скальпированию, описал Делос Санбертсон, лишившийся скальпа во время нападения солдат на лагерь мирных шайенов вождя Черный Котел на р. Вашита в 1868 году: «Индеец наступил мне одной ногой на грудь, а рукой собрал в горсть мои волосы у макушки. Он не особо деликатничал, а дергал мою голову и так и сяк, сжимая, как Сатана. Мои глаза были приоткрыты, и я видел бисерные орнаменты и бахрому его леггин.
Неожиданно я почувствовал ужасающую боль от острия, режущего плоть вокруг головы, а затем мне показалось, что голову оторвали. Никогда в жизни не чувствовал такой боли — будто вырвали мозги. Я провалялся без чувств два или три дня, а затем пришел в себя и обнаружил, что теперь у меня самая болезненная голова во всем человечестве».
Но едва ли стоит жалеть этого негодяя, который так описывал само нападение: «Эти твари забирались в ямы и прятались за скалами — везде, где могли найти место (для укрытия)… Мы стреляли каждый раз, когда могли узреть макушку, и стреляли в женщин — там их было множество — так же легко, как и в мужчин. Мы же пришли, чтобы стереть с лица земли всю эту банду».
Индейцы «банды» были мирными, и лишь наличие поблизости лагерей других племен предотвратило всеобщую резню. Санбертсон забыл упомянуть, что среди убитых солдатами было еще и много детей…
В тот раз генерал Джордж Кастер, командовавший нападением, совершил свою типичную ошибку, не проведя предварительной разведки. В следующий раз, в 1876 году на р. Литтл-Бигхорн, во время нападения на лагеря враждебных сиу и шайенов, та же ошибка стоила жизни ему и паре сотен его солдат.
Сама по себе процедура скальпирования не была смертельной. В бозменской газете «Times» от 16 июля 1876 года напечатана история Германа Ганзио, атакованного индейцами в Черных Холмах. Он был скальпирован живьем.
По словам репортера, его голова представляла собой сплошную массу болячек. Делос Санбертсон спустя некоторое время после того, как «благополучно» лишился скальпа, отправился в Ларами и попытался вырастить волосы на своем черепе, однако, как он жаловался: «Никакое лечение не помогает пока сделать так, чтобы волосы на этом месте снова росли».
Количество переживших скальпирование белых людей на фронтире было так велико, что Джеймс Робертсон из Нэшвилла, штат Теннеси, опубликовал в «Philadelphia Medical and Physical Journal» статью «Заметки о лечении скальпированной головы», в которой ссылался на многочисленные случаи успешного лечения.
Отношение к скальпированию не было однозначным. К примеру, у команчей скальп не приносил большого почета, поскольку кто угодно мог снять его с уже убитого врага. Но если врага скальпировали при особо опасных обстоятельствах, он ценился очень высоко. Скальп был трофеем, доказательством успеха в Пляске Победы.
У воинов племени ото, по сообщениям Уитмена, правом на скальп обладал тот воин, который убил этого врага. В большинстве других племен скальпировать павшего мог любой. У ассинибойнов скальпирование лично убитого врага оценивалось высоко, но сам скальп как таковой ценился мало.
Кроу вообще не считали снятие скальпа делом, заслуживающим упоминания. Для них скальп был лишь свидетельством убийства врага, но никак не подвигом. Как сказал один из них: «Вы никогда не услышите, чтобы кроу хвалился снятыми им скальпами, когда перечисляет свои деяния».
Много Подвигов говорил: «Воины моего племени редко забирали скальпы врага, если в схватке погиб кто-то из кроу». В этом случае вражеские скальпы выбрасывались. Однако Два Леггина сообщал, что за каждый снятый скальп воин кроу получал право прикреплять по одному орлиному перу к своему ружью или шесту для счета «ку».
Вероятно, отношение к скальпированию у них было делом сугубо индивидуальным и во многом, как и у команчей, зависело от ситуации. Тот же Много Подвигов, рассказывая о схватке с отрядом пиеганов, произошедшей много лет назад, с горечью отметил, что из-за вражеского огня ему не удалось скальпировать труп очень храброго пиегана: «До сих пор я вспоминаю об этом с грустью».
У кроу Скальповое Ожерелье в битве было настолько обезображено лицо, что он носил полоску из оленьей кожи, скрывавшую от взоров его подбородок. Каждый снятый им скальп он подвешивал к этой полоске, пока на ней не осталось свободного места.
Но даже после этого Скальповое Ожерелье постоянно искал возможности добыть их еще. Как говорили о нем соплеменники: «Он был человеком, которому было все равно, когда уйти к своему Отцу». Позднее он был убит в бою с сиу.
Племена южных атапасков — апачеязычные кайова-апачи, липаны, мескалеро и хикарийя — вообще практически не снимали скальпы, а редкие случаи скальпирования объясняли равнозначным ответом на подобные оскорбления со стороны врагов. Это было связано с апачским страхом перед порчей, которую несли мертвецы живым существам.
По словам кайовов, осейджи, в отличие от остальных племен Дикого Запада, никогда не скальпировали врагов, а отрезали им головы и бросали на поле боя не скальпированными. Однако эта информация кайовов не подтверждается.
Осейджи действительно часто отрезали врагам головы, но не менее часто и скальпировали их. У них исполнялась Пляска Скальпов, что само по себе уже подразумевает их наличие. Кроме того, скальпам уделялось большое значение в Военной церемонии скорби.
Индейцы порой не скальпировали некоторых врагов по весьма банальной причине — одни были слишком коротко подстрижены, и ухватиться за волосы было невозможно, другие — и вовсе лысыми. Иногда это спасало врагам жизнь.
Короткохвостый Вождь из племени бладов рассказал, как однажды остановил занесенный томагавк соплеменника, собиравшегося убить коротко остриженного кри. «Не делай этого, — сказал он другу. — Если бы у него были косы, мы бы убили его и скальпировали».
Воины ограбили и отпустили несчастного на все четыре стороны, потому что, по мнению Короткохвостого Вождя, не было смысла убивать этого кри, если не было возможности завладеть его скальпом.
Иногда во время больших сражений, в которых участвовало много людей из разных племен, малознакомых друг другу, воины по ошибке скальпировали тела союзников. Так, в битве при Литтл-Бигхорн шайен Бородатый кинулся в гущу солдат и был убит.
Когда бой закончился, сиу Маленькая Ворона нашел его заваленным среди солдат, принял за скаута и скальпировал. В той же битве при подобных обстоятельствах был скальпирован один из шайенских вождей. В таких случаях, узнав об ошибке, скальпы возвращали родственникам погибших, и инцидент считался исчерпанным.
Как отмечалось выше, иногда скальпированные люди оставались в живых. Хуже всего приходилось представителям двух племен — пауни и арикара. У пауни таковых называли привидениями — кикахурутсу, а у арикаров тшунуксу. По их поверьям, скальпированный утрачивал человеческую сущность, хотя его облик продолжал оставаться человеческим.
Несчастных считали живыми мертвецами, всячески избегая с ними любых контактов. Им запрещалось не только жить в селениях племени, но даже входить в них. Бедняги становились отщепенцами и были вынуждены сами заботиться о себе, не рассчитывая на помощь соплеменников. Говорят, что некоторые из них объединялись в группы, пытаясь таким образом выжить в суровых условиях.
Как правило, «привидениями» становились женщины, работавшие на полях у племенных поселений. Они были легкой добычей для небольших вражеских отрядов, которые молниеносно атаковали их и, довольствуясь несколькими скальпами, старались быстрее унести ноги, дабы не подвергать себя опасности.
Воины пауни и арикаров предпочитали погибнуть от рук врага, чем остаться в живых, но без скальпа. Скальпированного воина стыд вынуждал жить в уединении и избегать контактов с людьми. Он передвигался только ночью или в сумерках, чтобы не попадаться на глаза людям.
Обычно скальпированный жил в пещере на крутом склоне, куда было тяжело добраться. К пещере могли вести замаскированные ступени, а вход прикрывался дверью, обложенной ветками. Одевался скальпированный либо в обычную одежду, либо в звериные шкуры.
Пауни, чтобы скрыть отсутствие скальпа, прикрывали голову белой материей, а арикары носили шапку из шкуры животного или цельную шкуру — чаще шкуру койота. Если скальпированный замечал людей, он убегал, но и люди испытывали страх перед ним, особенно женщины.
Хорошо зная расположение своего селения и привычки живших в нем людей, скальпированные часто проникали в него и воровали самое необходимое. Иногда они крали женщин. Всю оставшуюся жизнь несчастным «привидениям» приходилось влачить жалкое существование.
В отличие от пауни, скальпированный шайен, сиу или юта, если оставался в живых, не терял ни чести, ни престижа. Его не считали живым трупом и относились как к обычному человеку.
В США врачи пересадили скальп.
Любопытный случай произошел летом 1868 года, когда кайовы убили юта в головном уборе. К их удивлению, воин оказался скальпированным. На встрече с ютами в 1893 году кайовы расспросили бывших врагов об этом человеке и узнали, что немного ранее его скальпировали члены военного отряда шайенов и арапахо. Юты отвезли раненого к мексиканцам в Нью-Мексико, которым удалось вылечить его, но вскоре он погиб от рук кайовов.
Черноногие и представители большинства племен полагали, что воин, убитый и скальпированный в бою, попадая в мир иной, будет торжественно встречен там с почестями, которые в земной жизни получали воины, вернувшиеся из похода с добычей и скальпами. А мужчина, умерший от старости или болезни, таких почестей удостоен не будет.
Интересно отметить, что для проведения победных церемоний индейцам было более важно само наличие вражеского скальпа, а не то, каким образом он добыт. Известны случаи, когда краснокожие разрушали вражеские могилы, сдирали с трупов скальпы и проводили победные пляски.
Вильям Гамильтон, попавший на Дикий Запад в 1842 году и проведший там оставшиеся 60 лет жизни, писал: «Для индейцев нет разницы, сняты скальпы ими или это сделал кто-то другой. Главное, что они принадлежат врагам. Я слышал, как люди говорили обратное, но они просто не знают, о чем говорят».
А это уже «цивилизованные индейцы».
Он описал, как радовались шошоны из лагеря Вашаки, когда в 1842 году партия трапперов Билла Вильямса прибыла в их лагерь со скальпами черноногих. Пляска Скальпов и военные песни исполнялись всю ночь.
В конце января 1843 года отряд из двадцати пяти трапперов и пяти шошонов нагнал на Сидр-Крик десяток черноногих, укравших из их лагеря лошадей. Трапперы перестреляли всех конокрадов, а шошоны сняли с них скальпы.
«Пять индейцев проехали по своему селению со скальпами, привязанными к шестам для счета «ку», вызвав бурную радость у соплеменников. Не они убили черноногих, но это не имело значения. Они рассказали, как храбро вернули захваченных лошадей, и каждый снял по скальпу черноногого.
Мы же не получили похвалы от их женщин, так как, по их мнению, мы лишь помогли их храбрым молодым воинам. Пляски и пиршества по поводу этой победы продолжались в течение нескольких дней».
В азартных играх на кон ставили порой даже собственные скальпы. Один старый сиу рассказал Руфусу Сэйджу любопытную историю из своей молодости. Как-то раз отряд сиу выступил в страну кроу. Будучи людьми опытными, они выслали вперед разведчика, чтобы тот мог предупредить их о появлении врага или чужого лагеря.
Каково же было их удивление, когда он вернулся назад с окровавленным лицом, без накидки и оружия. Самое главное, чего он лишился, — скальпа. Разведчик поведал, что враги знали об их присутствии и в огромном количестве ждали их. Сам он столкнулся с их разведчиками, которые ограбили его, скальпировали и бросили умирать. Несчастный пролежал до темноты, когда ночной бриз привел его в чувство, и он смог добраться до своих.
Воины сразу повернули назад и поспешили в родные края. Старик до сих пор помнил, как люди смеялись над ними по возвращении. Спустя три месяца они снова отправились в страну кроу, и скальпированный воин вновь шел впереди отряда, исполняя роль разведчика.
На этот раз воины услышали триумфальный боевой клич этого сиу, и вскоре он появился, размахивая двумя вражескими скальпами, привязанными к копью. Он не стал ничего объяснять, а убедил сразу же двинуться за ним.
Отряд обнаружил врагов, сражался и победил. Среди убитых кроу оказался один уже скальпированный. «Кто мог это сделать?» — удивились воины, но никто не ответил. Молчание нарушил разведчик, предложив напиться из ближайшего ручья.
Когда сиу начали пить, он исчез, а затем вернулся, неся свое пропавшее оружие и накидку. И только тогда он рассказал, что же произошло. Они столкнулись именно на этом месте и уже готовы были броситься друг на друга, когда кроу воскликнул: «Разве мы оба не храбры? Зачем нам драться?» Разведчик согласился. Они сели у ручья, и сиу предложил сыграть в азартную игру.
Сначала они ставили на кон стрелы, затем луки, накидки. Последней ставкой был скальп. Сиу не везло, и он проиграл. Воины договорились снова встретиться на том же месте, чтобы вновь
picturehistory.livejournal.com
Скальпирование — Википедия
Материал из Википедии — свободной энциклопедии
Текущая версия страницы пока не проверялась опытными участниками и может значительно отличаться от версии, проверенной 23 марта 2016; проверки требуют 22 правки. Текущая версия страницы пока не проверялась опытными участниками и может значительно отличаться от версии, проверенной 23 марта 2016; проверки требуют 22 правки.Скальпирование — удаление с головы куска кожи вместе с волосами, то есть скальпа. Скальпы использовались для подтверждения проявленной смелости на войне. Они оказались более удобными по сравнению с отрубленными головами, применяемыми с аналогичной целью. Подобные обычаи встречались в прошлом у народов Европы, Азии и Африки. Наиболее известное и массовое его проявление связано с североамериканскими индейцами и историей колонизации Северной Америки.
Индеец пиеган Болтливый Источник. На правом плече — украшение из скальпа. 1910 г.Скальпирование было распространено среди древних скифов Евразии. Греческий историк Геродот так писал о скифах в 440 г. до н. э.: «Скифский воин вырезал из головы врага клиновидный кусок кожи, а затем смягчал его, путём трения между руками. После этого снятый скальп использовался в качестве салфетки. Скифы гордились такими скальпами и вешали их на поводья лошадей, чем больше у мужчины было подобных „салфеток“, тем больше его уважали окружающие. Многие даже изготавливали себе накидки из сшитых между собой скальпов»[источник не указан 2897 дней].
В записях аббата Эммануэля Х. Д. Доминика (Emmanuel H. D. Domenech) говорится, что скальпы снимались во время войн между вестготами, франками и англосаксами в IX в. Аббат ссылается на расшифровку летописей древних германцев, и следующие слова: capillos et cutem detrahere, написанные в Кодексе вестготов, а также в Анналах Флодоарда (Annals of Flodoard).
Роберт МакГи. В 1864, когда Роберт был ребенком, с него снял скальп вождь племени сиу по имени Маленькая Черепаха.В Северной Америке скальпирование пришло на смену более древнему обычаю — отрезанию головы. Многие племена североамериканских индейцев практиковали скальпирование вплоть до конца XIX века. Этно-историк Джеймс Экстел (James Axtell) утверждает, что имеются многочисленные свидетельства того, что скальпирование существовало у коренных американцев задолго до прихода европейцев. Экстел считает, что нет никаких доказательств, подтверждающих, что первооткрыватели или первые европейские поселенцы Америки были знакомы с древним обычаем скальпирования, или обучили ему индейцев. По мнению Экстела, лишь недавно (в 60-х годах XX века) возникла идея, что европейцы научили коренных американцев снимать скальпы. Эта идея быстро получила распространение, так как соответствовала духу времени «воинственных» 60-х, однако Экстел утверждает, что археологические, исторические, графические и лингвистические свидетельства противоречат этому представлению.
Считается, что общение с европейцами привело к распространению скальпирования среди коренных американцев. И правда, некоторые правительства белых поощряли данный обычай своих индейских союзников во время войны. Например, в период Войны за независимость США, Генри Гамильтон (Henry Hamilton), британский вице-губернатор Канады, был известен под прозвищем «Генерал — скупщик волос», так как он якобы платил индейским союзникам за скальпы американских поселенцев. Поэтому, когда на войне Гамильтон был пойман американцами, к нему относились как к военному преступнику, а не военнопленному. Как бы то ни было, в тот период и колонизаторы, и индейцы часто снимали скальпы со своих жертв. Скальпирование было выгодным бизнесом, так как скальпы высоко ценились правительством: так, в 1703 г. в Пенсильвании скальп индейца-мужчины стоил 124 доллара, а женщины — 50 долларов (20 долларов примерно унция золота)[1].
Во времена нападения на земли навахо в 1863 под командованием генерала Джеймса Карлтона (James Carleton) за поимку скота индейцев давали вознаграждение, таким образом лишая навахо зимних припасов. Некоторые также стали давать награду и за поимку индейцев племени, а со временем белые начали отрезать волосы индейцев навахо, которые те перевязывали красной лентой. Другой подобный случай связан с принудительным выселением индейцев племени сиу Санти. «Индейцев сиу нужно истребить или навсегда прогнать из штата», — это слова губернатора Рэмси (Ramsey). Другим случаем надругательства над побежденными индейцами стала стычка у берегов озера Вуд в 1862 г. Большой Орел, вождь племени Санти, говорил следующее: «Мы потеряли четырнадцать или пятнадцать человек, многие были ранены. Некоторые из раненых умерли впоследствии, я точно не знаю, сколько именно. После сражения мы забрали с собой только раненых, но не мёртвых. Белые же сняли скальпы со всех погибших, так мне сказали». После произошедшего, генералу Силби пришлось издать такой приказ: «Тела погибших, даже если они принадлежат враждебным дикарям, не должны подвергаться надругательствам со стороны цивилизованных христиан». Тем не менее скальпирование продолжалось в других штатах. Так, правительство Калифорнии в 1889 году опубликовало каталог-ценник. В нём оценивались пол, возраст человека, с которого снят скальп, и даже качество скальпов. Например, «скальп взрослого индейца с ушами» стоил двадцать долларов.
ru.wikipedia.org