Смешение кровей разных национальностей: 11 нетипичных красоток, которые появились на свет благодаря смешению кровей разных национальностей / AdMe

Содержание

Коктейль из смешанных кровей: самые красивые девушки мира, рожденные от родителей разных рас

Общество

08 июня 2018, 04:40

Читать 360tv в

Ученые со всего мира уже очень давно интересуются тем, как смешение рас влияет на человека. Многие находят в этом отрицательные черты, влияющие на иммунитет, а другие наоборот, заявляют, что люди, в чьих жилах течет несколько кровей, обладают завидным здоровьем и даже эволюционным преимуществом. И если есть вопросы, где мнения исследователей разнятся, то в одном они сходятся — люди, смешавшие в себе несколько национальностей, обладают чарующей красотой. Подробнее об этом — в материале «360».

Магнетическая красота

Учеными был проведен любопытный эксперимент: испытуемым показали более тысячи фотографий людей разных национальностей, в том числе и смешанных, и попросили выбрать самых привлекательных из них. Результаты исследования показали, что, по мнению большинства опрошенных, наиболее красивыми были признаны люди именно смешанных кровей.

Природа дарит человеку невероятную внешность, которую не способен повторить ни один пластический хирург в мире. А что уж говорить о людях, в чьих жилах смешались лучшие черты представителей как минимум двух народов. Например, молодая девушка, чей instagram-аккаунт интересен более чем 24 тысячам пользователей соцсети, сочетает в себе корейские, шведские и немецкие черты. Под каждым опубликованным постом, пользователи не устают повторять комплименты, связанные с привлекательной внешностью девушки. Да и она сама, судя по всему, только гордится своей уникальной внешностью.

Не меньшей красотой отличается и другая представительница смешанных кровей. Модель Флавия Сантьяго сочетает в себе бразильские и французские корни. Девушка обладает проникновенным взглядом и ярко выраженными скулами, а огромная копна вьющихся волос только добавляет ей обаяния.

Невероятной красотой наделили жительницу Нью-Йорка японские и африканские гены. Пухлые губы в сочетании с удивительным разрезом глаз поразили более 83 тысяч подписчиков девушки.

Но не только смешение африканской национальности с японской дает поразительный эффект. Магнетической привлекательностью отличается и другая представительница африканских генов. Правда, в ней корни знойного государства сочетаются с чертами представителей Германии.

Нигерия и Голландия встретились во внешности в светлоглазой модели из Амстердама.

Определенно лучшие черты Сингапура, Тайланда и Польши совместились в еще одной представительнице смешанных кровей.

Другая светловолосая модель может похвастаться российскими, шведскими и африканскими корнями.

А в генах Кристен Харпер переплетаются между собой японская, английская, ирландская и польская кровь. В Instagram за жизнью девушки наблюдают свыше 163 тысяч пользователей, которые осыпают девушку нескончаемыми комплиментами и восхищениями.

Мир знает множество примеров потрясающей природной красоты представителей смешанных кровей. К ним можно отнести и известную голливудскую актрису Милу Йовович, и одну из самых высокооплачиваемых моделей Victoria’s Secret Адриану Лиму, а также актрису Анджелину Джоли, которая не раз получала титул самой красивой женщины мира по версии многих именитых изданий.

Авторы:

Валерия Шафирко

Смешение кровей | VOXPOPULI

Казахстан часто называют многонациональной страной. И именно у нас можно встретить людей, в чьих жилах намешано много разных национальностей. Виктор Магдеев решил узнать, что это значит на деле.

Эрика Ромеро, 21 год, журналистка, главный редактор сайта Nespi.kz:

– Мой отец – мексиканец, а мама – казашка. Отец говорил, что в его родне были французы, испанцы и евреи. Родители мамы были против их брака, так как она, будучи казашкой, должна была выйти за казаха, и сильно обижались. Но с моим появлением на свет все изменилось.
Я никогда не сталкивалась с проявлением злобы. Когда я была маленькая, всем детям было любопытно, почему у меня такие имя и фамилия, все хотели дружить со мной. Когда я выросла, то однажды родители одного из парней,с которым я встречалась, прошлись по теме «не чистая казашка», но мне было скорее смешно, чем обидно от этого. Я не придаю значения национальности, цвету кожи или глаз, потому что моя собственная принадлежность к национальности сильно размыта. Я не стала указывать национальность в паспорте. Я не знаю, казашка я или мексиканка. Не могу сказать, что чувствую себя казашкой на все сто процентов (как и мексиканкой). Не думаю, что это плохо, наоборот, я рада, что совершенно разные культуры и разные темпераменты смешались во мне.

– Я не знаю, за кого хотела бы выйти замуж. Влюбляться могу в кого угодно, неважно, казах он, мексиканец, афроамериканец или японец.
Меня постоянно спрашивают о национальности таксисты, охранники, люди, с которыми я сталкиваюсь по работе… Немного надоедает, но в целом привыкла.
Однажды один американец, друг моей коллеги, подсел за наш столик на вечеринке и стал высказываться о мексиканцах, что, мол, они обезьяны, уголовники, и у них это в крови. Он уехал за тысячи километров от родного дома и чувствовал себя в полной безопасности, говоря такие глупости. Когда ему сказали, что я наполовину мексиканка… Нужно было видеть его лицо! Он краснел и пытался выкручиваться как мог, но, конечно, опозорился. Больше его на вечеринки не звали.

Наргиз Худайбердиева, 19 лет, студентка Almaty Management University:

– Во мне течет кровь четырех национальностей: уйгурская и татарская с папиной стороны, турецкая и русская – с маминой. Хотя дедушка по маминой линии еще и с грузинской кровью, а прабабушка по маминой – донская казачка. По паспорту я уйгурка. В нашей многонациональной стране как минимум каждый третий – метис, поэтому редко встретишь косые взгляды. Но при знакомстве обычно интересуются моей национальностью. В таких случаях я отвечаю: «А как ты думаешь?». И тут начинается викторина. Многие угадывают, очень часто примешивают узбекскую кровь.

Я была на курсах английского в Великобритании, в колледже, в который съезжаются подростки со всего мира. Так вот, испанцы и латиноамериканцы принимали меня за свою. Все были в шоке от количества кровей, текущих во мне. Girl from Kazakhstan, who speaks Russian, looks like Spanish/Columbian, with Turkish name! – «Девочка из Казахстана, которая говорит на английском, выглядит как испанка/колумбийка, с турецким именем!». Девочки из Италии сказали, что мое имя очень популярно в Италии и Испании. Они называли меня Нарцисс.

– За кого я хочу выйти замуж? У меня нет никаких национальных критериев при выборе мужа. При смешении кровей детки получаются до безумия красивые. Да и родители со мной солидарны, так как сами являются плодами многонациональной любви.

По мне национальность – это принадлежность к какой-то части истории, и эта принадлежность не должна ставить какие-либо рамки в твоей жизни. Все мы дети мира и должны с уважением относиться к людям, какой бы национальности они ни были.

Алексей Ефимченко, 25 лет, работает в магазине Docku Bordhouse:

– Во мне течет три крови: русская, немецкая и украинская, но по паспорту я русский. Большинство моих родственников живут в Германии, а в Алматы только я, мама, мой двоюродный брат и тетя.
В жизни мне всегда было просто, я никогда не обращал внимания на то, что во мне столько разных кровей.

– Бывало, в школе все смеялись над тем, что я фриц, а я поддерживал шутку и смеялся вместе с ними. С девушками всегда было просто, никто никогда не придирался к национальности. А вообще мне нравятся азиатки.

Адэлла Каталуфа, 23 года, графический дизайнер:

– Во мне 4 национальности: уйгуры, евреи, белорусы и ингуши. Первые три – от мамы, а ингушка я по отцовской линии. Когда я жила в Питере, в параллельном классе были мальчики, которые на переменах любили кричать мне вслед «черномазая», но меня это нисколько не обижало. Я понимала, что приехала из другой страны и выделяюсь на фоне остальных. Тем более они меня лично не знали, а мои одноклассники, наоборот, всегда говорили, что у меня необычная внешность. Когда я училась в Москве, проблем с этим не было.

– В моей внешности есть большой плюс: когда я приезжаю в другую страну, меня часто принимают там за свою, – так было в Испании, Индонезии, Италии.
Зачастую один из первых вопросов, когда со мной кто-то знакомится, о моей национальности.
Мой парень – казах, а вообще никаких критериев у меня нет. Ничего плохого в смешении кровей я не вижу. Думаю, через много лет чистокровных людей будут единицы.

Уэдраого Амината Айша, 21 год, студентка факультета журналистики Казахского национального университета им. аль-Фараби:

– Моя мама – казашка, а папа из Буркина Фасо, в паспорте написано, что я казашка. В начале 90-х мой отец приехал сюда учиться, окончил юридический факультет Казахского национального университета им. аль-Фараби, где, собственно, мои родители и познакомились. Ну а в результате появилась я. Папа назвал меня Амината в честь своей мамы, то есть моей бабушки.
Когда мне было 2,5 года, мы уехали из Алматы всей семей к отцу на родину, в Буркина Фасо (столица – Уагадугу). Буркина Фасо – бывшая колония Франции, поэтому разговорный язык там французский (им я владею в совершенстве), а государственный язык – море. В детстве я понимала его неплохо, но, к сожалению, уже забыла. Я росла, ходила в садик, затем в школу. У меня было очень много друзей разных национальностей: французы, сенегальцы, камерунцы, русские. Когда я была маленькой, ребята во дворе часто называли меня «насара бига», что с языка море переводится как «ребенок белого». Это было вовсе не дискриминационное отношение ко мне, просто в тот период и в том районе, где мы проживали, жители нечасто видели белых людей. Поэтому им просто нужно было как-то по-особенному назвать меня. Чуть позже у меня родился братик. Мы с семьей часто путешествовали по Европе, по другим африканским странам, а каждые два года обязательно приезжали в Казахстан. В ауле меня с нетерпением ждали аташка с апашкой и другие родственники, они меня просто обожают. Все жители этих аулов знали меня и часто приглашали нас в гости. В Буркина Фасо мы прожили 9 лет.

– Когда мы переехали навсегда в Казахстан, я не говорила по-русски, знала только такие слова, как «привет», «здравствуйте». У меня способность к языкам, и за 3 месяца в школе я выучила русский язык почти так, как владею им сейчас. Позже я начала говорить по-казахски на уроках в школе, а потом и с родственниками дома. Далее я стала посещать курсы английского языка. Сейчас учусь на факультете журналистики. Знание четырех языков (русский, французский, английский, казахский) мне очень пригодилось. Планирую продолжить обучение за границей. Но жить останусь в Алматы, люблю этот город.
В школе меня никогда не дразнили, наоборот, у меня было много друзей, все всегда хотели со мной познакомиться, а учителя меня очень любили и ставили в пример.
Меня часто спрашивают, где все-таки моя родина – Казахстан или Буркина Фасо?
Всегда отвечаю, что у меня две родины, и люблю я их одинаково. Я горжусь тем, что наполовину буркинабе и казашка, ведь во мне всегда будет течь кровь двух сильных и абсолютно разных национальностей.

Михаил Коржавин, 24 года, шесть лет работает аниматором:

– Во мне 4 крови, так как мои родители метисы. Моя мама наполовину татарка, наполовину украинка, а отец наполовину кореец, наполовину русский.
В детстве меня часто спрашивали, кто я по национальности, потому как явной принадлежности не видели, и тогда я отвечал: «У меня мама – украинка, папа – кореец, а я – татарин». Когда пришла пора получать удостоверение, была проблема с выбором национальности, и поэтому на семейном совете я решил вписать «украинец» в память о дедушке, которого с нами уже нет. Сейчас же, в более зрелом возрасте, я немного теряюсь, услышав этот вопрос, потому как всем своим национальностям я рад. И поэтому отвечаю, что я – чистокровный метис.

– Иметь принадлежность к разным национальностям – это здорово. Это значит, быть частью разных культур, знать традиции и обычаи разных народов, владеть несколькими языками. И конечно, особенно приятно, что, когда мы собираемся вместе, можно попробовать разную кухню. Я люблю свою многонациональную семью, у нас никогда не бывает разногласий, особенно в межнациональных вопросах. Сейчас я женат на немке, и у наших детей будет еще большее смешение.

Дария Абдухабарова, 24 года, занимается дизайном:

– Если я не ошибаюсь, то во мне 4 крови: казахская, украинская, татарская и еврейская.
С маминой стороны казахско-татарская часть, а со стороны отца украинско-еврейская. Несмотря на такой микс, у меня все же более восточное воспитание.
Когда я родилась, меня хотели назвать Карлыгаш, но аже сказала: «Какая же она Карлыгаш?!». И предложила назвать Дарией. Я благодарна ей за такое красивое имя, но когда меня называют Дарьей или Дашей, очень злюсь и могу даже проигнорировать обращение. А друзья в шутку называют меня ДариГа (с украинским акцентом). Я горжусь и с любовью вспоминаю своего аташку – выдающегося человека в мире спорта, двукратного чемпиона мира по греко-римской борьбе Казбека Файзрахмановича Карамуллина. Он воспитал во мне много положительных черт.

– Мое детство было похоже на сказку «Гадкий утенок»: казахские дети играли только друг с другом, русские тоже не принимали меня в свой круг, и мне приходилось всегда играть в одиночестве или рисовать, что способствовало развитию воображения. Зато сейчас у меня много друзей.

Когда парни со мной знакомятся, то сразу же всплывает вопрос национальности… Меня это не обижает, скорее утомляет, потому что можно было бы начать общение с чего-то более интересного. Я выйду замуж за мужчину, с которым у нас будут общие интересы, желания и схожее отношение к жизни. Национальных критериев нет, есть критерии высокого IQ!

Аделеке Лейла, 20 лет, студентка МАБ:

– Мой папа из Нигерии, дедушка с маминой стороны – иранец, а бабушка – азербайджанка. Я родилась и выросла в Алматы. По паспорту я нигерийка. Мои родители познакомились, когда были студентами. Они встретились на телеграфе, когда пытались дозвониться до своих родных. К сожалению, ни у одного из них ничего не получилось. Папе понравились мамины волосы и глаза. Они разговорились и договорились встретиться. Через две недели маме нужно было возвращаться домой, в Туркмению, папа, провожая ее, пообещал, что сделает все, чтобы они были вместе. Он уговорил ее переехать в Алматы после окончания учебы. Они стали жить вместе и вскоре поженились, через три года родилась я. Родителям пришлось через многое пройти – от непонимания со стороны их семей до насмешек лучших друзей. Они пережили взлеты и падения, но прожили вместе 11 лет.

– Я сталкивалась с насмешками, но благодарна маме за то, что она научила меня с этим справляться. Я рано осознала, что лучший способ не быть обиженной – это просто не обращать внимания. Мама учила меня представлять себя за звуконепроницаемым стеклом, сейчас я учу этому своих братишку и сестренку. Учу их тому, что любой незнакомец может спросить о национальности, потрогать волосы, попросить сфотографироваться. Чаще всего задают одни и те же вопросы, одно время думала сделать карточки с ответами на них и раздавать, если вдруг кто-нибудь начинает интересоваться, кто я по нации и где родилась, с рождения ли кудрявые волосы и можно ли их потрогать…
В детстве, когда у моей мамы спрашивали, почему я такая кудрявая, мама отвечала, что сразу после рождения повела меня на химическую завивку. Иногда тоже придумываю разные истории о том, что переборщила с солярием или что только летом такая смуглая – ближе к зиме белею. Друзья всегда удивляются, почему я здороваюсь с незнакомыми африканцами или мулатами. На самом деле я и сама не знаю, просто так заведено – сразу ощущаешь некую поддержку.
Я редко задумываюсь о национальности моего будущего мужа. Можно сказать, что не придаю этому большого значения. Главное ведь не цвет кожи, а то, что является менее поверхностным. Папа говорит, главное, чтобы был образованным, а мама – чтобы любил и уважал.

Наталия Цой, 39 лет, в детстве носила фамилию отца Котова, менеджер по пиару компании «Амиран»:

– Во мне три крови: корейская, русская и белорусская. Корейская – с маминой стороны, русская и белорусская – с папиной. По паспорту я кореянка. Всех всегда удивляло, почему меня зовут Наташа, так как внешность совсем не Наташина – темные волосы, темно-карие глаза с непонятным разрезом. Корейцы тоже не сразу принимают за свою – ростом пошла в папу, уже в 5-м классе стала под 180 см. Помню, и в школе, и в колледже сталкивалась с одной и той же проблемой: когда новый учитель начинал знакомиться с классом, читая фамилии в журнале, то на мне вечно была заминка – преподаватель называл мою фамилию, а когда я вставала, говорил: «Сядьте, когда подойдет ваша очередь, тогда и вызову!». Так могло повторяться несколько раз до тех пор, пока до него не доходило, в чем дело. Естественно, мы, дети, молчали до последнего и наслаждались моментом.

– Вопрос национальности при выборе мужчины никогда не стоял. Полукровкам проще в этом плане – не надо бороться за чистоту крови… Хотя в душе я все-таки больше кореянка, чем русская. Люблю корейскую кухню, отношения в семье у нас тоже построены на принципах восточных предков, скорее всего, потому, что моя мама-кореянка с детства прививала ценности своего народа. От отца мне досталась любовь к русским народным песням.
Уже будучи взрослой, выступала организатором одного крупного мероприятия, на шее, как положено, висел бейдж с именем, фото и указанием должности. И каждый приглашенный сначала внимательно смотрел на бейдж, потом на меня, потом снова на бейдж, а после такого пристального сканирования обязательно спрашивал: «Где найти Наталию?». После моего ответа обязательно следовал: «Странно, а почему у вас волосы не светлые и глаза не голубые?». И завершали свою речь таким образом: «И вообще, странная такая, вводит в заблуждение!». А совсем недавно произошла смешная история. По телефону договорилась о встрече, предварительно представившись. Когда эти люди пришли на встречу, то уставились на меня, как на космического пришельца: «Ничего себе, вы ТАКАЯ высокая, да и глаза у вас ОЧЕНЬ большие, не корейские, нельзя же так людей путать». Вот такие мы нестандартные, метисы, всех путаем, под общепринятые критерии не попадаем.

Саного Мелина Амаду, 17 лет, модель:

– Мой папа – малиец, мама – русская. Папа родился в Мали в большой семье и упорно учился, старался, чтобы именно его отправили получать высшее образование. Его мама это видела и отправила в Алматы. Моя мама родилась здесь. Когда ей было 17 лет, подруга познакомила ее со своим парнем-африканцем и его другом, моим будущим папой. Через год мои родители поженились, а их друзья – нет. А через 9 месяцев родилась я.

– Я родилась белокожей, с прямыми волосами и была такой до года! Поэтому все думали, что я казашка. Потом я потемнела, волосы стали завиваться. Люди удивлялись, почему я на маму вообще не похожа, думали, что мы неродные. Дети в школе вроде нормально воспринимали меня, но вот на улице, бывает, встречаются дикие люди, показывают пальцем и кричат: «Кара!». Хотя сами порой темнее меня. Я к этому спокойно отношусь, мне просто смешно смотреть на таких людей.

Пересечение расы и крови

Продолжить чтение основного сюжета

Кровь может зависеть от расы или этнической принадлежности, поэтому наличие большего количества доноров крови в определенных группах может иметь решающее значение для спасения жизней пациентов, которые разделяют их происхождение.

Credit…Keith Negley

Роуз Джордж

14 мая 2019 г.

«Нам нужна черная кровь».

Я не знал, что на это ответить, не в последнюю очередь потому, что это сказал глава донорской службы Национальной службы крови и трансплантации Англии. Интервью было для книги, которую я писал о крови, теме, о которой я к тому времени немного знал, но откровенность его заявления все еще шокировала меня. Неужели мы все одинаковы под кожей?

Я знал, что история рас и крови ужасна. Самый ранний банк крови в Америке, основанный в 1937 году в больнице округа Кук в Чикаго, отмечал гонку в донорских формах, и другие банки крови последовали его примеру. Во время Второй мировой войны афроамериканская кровь была помечена буквой N, что означает негр (и некоторые центры полностью отказались от доноров-афроамериканцев) и переливалась только афроамериканским солдатам. В письме к Элеоноре Рузвельт председатель Американского Красного Креста Норман Х. Дэвис признал, что разделение крови было «делом традиции и чувства, а не науки», но не прекращал делать это до 19 лет.50. Луизиана запретила сегрегацию крови только в 1972 году.

Но Красный Крест ошибся: хотя никто не предлагает принудительную сегрегацию мешков с кровью, теперь научно установлено, что кровь может иметь расовую или этническую специфику.

Большинство людей знают о восьми основных группах крови: A, B, AB и O, каждая из которых может быть положительной или отрицательной (резус-фактор). Они определяются генами, и ваша группа зависит от того, какая комбинация белков и сахаров — антигенов — находится снаружи ваших эритроцитов. Международное общество переливания крови перечисляет 360 известных антигенов, но комбинаций бесконечно больше. Многие из них не имеют отношения к обычному переливанию крови, хотя все они были обнаружены, потому что вызывали проблемы с совместимостью.

Успешное переливание крови зависит от одинаковости. Если в поступающей крови есть антиген, которого вам не хватает, ваш организм может плохо на него отреагировать. В крайне редких случаях реакция может быть фатальной; и даже если нет, это может привести к нагрузке на иммунную систему у людей, которые уже ослаблены своим заболеванием. Кроме того, вы создадите антитело, своего рода иммунного штурмовика, чтобы в следующий раз лучше распознавать тот же антиген. Пациенты, нуждающиеся в регулярных переливаниях крови — например, страдающие серповидно-клеточной анемией, талассемией или лейкемией — могут столкнуться с постоянно уменьшающимся запасом подходящей крови, поскольку она продолжает вырабатывать антитела.

Не было бы проще, если бы вся наша кровь была одной? Виноваты ошибки. Большая часть различий «была обусловлена эволюционным отбором бактерий, малярии и паразитов», — говорит Конни Вестхофф, исполнительный научный директор Национального центра геномики групп крови в Нью-Йоркском центре крови. Если малярия попадает в кровоток через определенный антиген, этот антиген может измениться, чтобы защитить себя, что приведет к появлению разных групп крови. Холера лучше развивается на кишечных клетках, полученных из стволовых клеток О-типа, но О также лучше защищает от малярии. По многим сложным причинам только 27 % азиатов имеют тип А, но 40 % европеоидов. Тип B чаще встречается в Азии, чем в Европе.

Это работает не только с группами крови. В настоящее время известно, что серповидноклеточная анемия защищает от малярии, поэтому серповидноклеточная анемия, болезненное и изнурительное заболевание, вызываемое деформированными клетками крови, часто встречается — но не только — у людей африканского происхождения, потому что малярия процветает в Африке.

Прошлой зимой случай с маленькой девочкой по имени Зайнаб Могол в Южной Флориде прекрасно продемонстрировал всю эту сложность. У Зайнаб, которой сейчас 3 года, нейробластома, агрессивный рак, и ее лечение — химиотерапия и трансплантация стволовых клеток — означает, что ей понадобится кровь.

А еще у нее редкая кровь. Она принадлежит к менее чем 1 проценту населения, у которого отсутствует антиген, который есть у остальных 99 процентов, что делает ее кровь одной из самых редких в мире. В ее случае у нее отсутствуют антигены индийского B и большого E. Через обращения в Американскую программу редких доноров, а затем в Английскую международную группу редких доноров местный банк крови Зайнаб One Blood нашел пять доноров с такими же крайне редкими донорами. тип.

Это была сложная задача: известно, что индийский антиген В отсутствует в крови иранцев, пакистанцев и индийцев, поэтому доноры должны были иметь обоих родителей из этих групп населения. Два донора живут в США, двое в Великобритании и один в Австралии. «Большинство людей, — говорит Сьюзен Форбс из One Blood, — не понимают необходимости разнообразного кровоснабжения».

Публичность дела Зайнаб, хотя оно и было крайне редким, помогло повысить осведомленность.

Тем не менее, это сложное сообщение: наша кровь другая, красные и белые клетки. Когда дело доходит до поиска стволовых клеток для трансплантации костного мозга, поиск должен быть таким же дискриминационным. На этот раз речь идет о HLA, антигенах лейкоцитов человека, присутствующих в лейкоцитах.

«Причина, по которой на первый план выходит этническая принадлежность, — говорит д-р Абир Мадбули, старший научный сотрудник Be the Match, программы, проводимой Национальной программой доноров костного мозга, крупнейшим реестром доноров стволовых клеток в мире, — заключается в том, что HLA кодирует иммунную систему, и иммунная система проходит определенные состояния в зависимости от того, где вы находитесь». В зависимости от угрозы у каждой популяции разовьются определенные наборы типов HLA. В такой разнообразной популяции, как в Соединенных Штатах, поиск совместимого донора становится более сложной задачей для пациента смешанного этнического происхождения.

«Допустим, у вас есть кто-то с африканскими корнями и кто-то с азиатским происхождением, и затем у них есть потомство смешанных национальностей», — сказал доктор Мадбули. «У вас есть африканский HLA и тип HLA, распространенный в азиатских регионах, которые объединяются, чтобы сформировать новый тип HLA, который не распространен ни в одном из них». Хотя в прошлом году Be the Match добавила в свой реестр почти два миллиона доноров, только 30 процентов из них были теми, кого доктор Мадбули называет «разнообразными». Этого не достаточно.

Кровь Зайнаб редкая, как и ее положение. Что ежедневно беспокоит банкиров крови, так это более распространенное состояние, вызванное необычной кровью. Серповидноклеточная анемия преимущественно встречается у афроамериканцев, а талассемия — у выходцев из Южной Азии, и в обоих случаях требуется точно подобранная кровь. Но существует дефицит между пациентами из числа этнических меньшинств, которым нужна кровь, и донорами из числа этнических меньшинств. В Нью-Йорке кавказцы составляют 35 процентов населения, но 58 процентов доноров. Двадцать восемь процентов жителей Нью-Йорка — афроамериканцы, но только 8 процентов доноров в Нью-Йорке — афроамериканцы, и это после пяти лет напряженной работы и информационно-разъяснительной работы Нью-Йоркского центра крови с его кампанией PreciseMatch.

Несмотря на это, возникли проблемы, когда в 2009 году Центр крови начал предлагать возможность «самообъявления» этнической принадлежности в своих донорских формах. Это было эффективно: не имея бюджета для точного скрининга каждого пожертвования, они могли сосредоточиться на антигенах, которые, как известно, специфичны для определенных групп населения. Поначалу были проблемы, когда сотрудников поначалу расстраивало такое очевидное разделение крови по национальному признаку. «Мы не обучали персонал, — говорит доктор Вестхофф, — чтобы они знали, что мы не разделяем кровь просто для того, чтобы отделять. Мы делали это, чтобы направить все афроамериканские подразделения на детей программы серпа, потому что они гораздо лучше справлялись с кровью той же этнической группы».

Конечно, беспокойство было неизбежным, учитывая чувствительность к тому, является ли раса поверхностной и нужно ли вообще подчеркивать различия, если когда-либо будет достигнуто равенство. Но поразительная правда о крови заключается в том, что признание, поиск и прославление ее различий может нарушить баланс между жизнью и смертью для людей, которые в ней нуждаются.

Банкиры крови неохотно говорят о том, почему некоторые сообщества более склонны к донорству, чем другие, но прочитайте некоторые из «мифов о донорстве крови», которые они регулярно публикуют, и вырисовывается картина: донорство крови не способствует увеличению веса. Это также не влияет на ваше половое влечение (хотя вам не следует выполнять энергичные упражнения в течение 24 часов). Это не противоречит исламскому закону или традиции. Одна из самых распространенных причин, по которой люди не делают пожертвований, заключается в том, что их никто не просил.

Такие случаи, как помощь Зайнаб, достигают этих групп населения: многие из 25 000 человек, которые отправили электронные письма с просьбой помочь, были донорами впервые. Но, как говорит Сьюзен Форбс из One Blood: «Цель состоит в том, чтобы они сделали это привычкой и возвращались, чтобы помочь улучшить кровоснабжение, где бы они ни жили».

Роуз Джордж — британский журналист, чьи книги включают «Девять пинт: путешествие сквозь деньги, медицину и тайны крови».

Почему кровь может иметь расовую или этническую принадлежность – The Irish Times

«Нам нужна черная кровь».

Я знал, что история расы и крови ужасна. Самый ранний банк крови в Америке, основанный в 1937 в больнице округа Кук в Чикаго, отмечена гонка донорских форм, и другие банки крови последовали их примеру. Во время Второй мировой войны афроамериканская кровь была помечена буквой N, что означает негр (а некоторые центры категорически отказались от доноров-афроамериканцев) и переливалась только афроамериканским солдатам.

В письме Элеоноре Рузвельт председатель Американского Красного Креста Норман Х. Дэвис признал, что разделение крови было «делом традиции и чувства, а не науки», но не прекращал делать это до 19 лет.50. Луизиана запретила сегрегацию крови только в 1972 году.

ПОДРОБНЕЕ

Но Красный Крест ошибся: хотя никто не предлагает принудительную сегрегацию мешков с кровью, сейчас научно установлено, что кровь может иметь расовую или этническую специфику.

Переливание

Не было бы проще, если бы вся наша кровь была одной?

Винить жуков. Большая часть различий «была обусловлена эволюционным отбором бактерий, малярии и паразитов», — говорит Конни Вестхофф, исполнительный научный директор Национального центра геномики групп крови в Нью-Йоркском центре крови. Если малярия попадает в кровоток через определенный антиген, этот антиген может измениться, чтобы защитить себя, что приведет к появлению разных групп крови. Холера лучше развивается на кишечных клетках, полученных из стволовых клеток О-типа, но О также лучше защищает от малярии. По многим сложным причинам только 27 % азиатов имеют тип А, но 40 % европеоидов имеют его. Тип B чаще встречается в Азии, чем в Европе.

Группы крови

Это работает не только с группами крови. В настоящее время известно, что серповидноклеточная анемия защищает от малярии, поэтому серповидноклеточная анемия, болезненное и изнурительное заболевание, вызванное деформированными клетками крови, часто встречается, но не только, у людей африканского происхождения, потому что малярия процветает в Африке.

Прошлой зимой случай с маленькой девочкой по имени Зайнаб Могол в Южной Флориде прекрасно продемонстрировал всю эту сложность. У Зайнаб, которой сейчас три года, нейробластома, агрессивный рак, и ее лечение — химиотерапия и трансплантация стволовых клеток — означает, что ей понадобится кровь.

Публичность дела Зайнаб, хотя она и была крайне редкой, помогла привлечь внимание общественности.

Но у нее также редкая кровь. Она принадлежит к менее чем 1 проценту населения, у которого отсутствует антиген, который есть у остальных 99 процентов, что делает ее кровь одной из самых редких в мире. В ее случае у нее отсутствуют антигены Indian B и Big E. Благодаря обращениям к группам редких доноров в США и Великобритании местный банк крови Зайнаб, One Blood, нашел пять доноров с одним и тем же чрезвычайно редким типом.

Это была трудная задача: известно, что индийский антиген B отсутствует в крови иранцев, пакистанцев и индийцев, поэтому доноры должны были иметь обоих родителей из этих групп населения. Два донора живут в Штатах, двое в Великобритании и один в Австралии. Большинство людей, как говорит Сьюзен Форбс из One Blood, «не понимают необходимости разнообразного кровоснабжения».

Публичность дела Зайнаб, хотя оно и было крайне редким, помогло повысить осведомленность.

Трудное сообщение

«Причина, по которой этническая принадлежность играет важную роль, — говорит д-р Абир Мадбули, старший научный сотрудник Be the Match, программы, проводимой Национальной программой доноров костного мозга в США, крупнейшим реестром доноров стволовых клеток в мире, — заключается в том, что HLA кодирует иммунную систему, и иммунная система проходит определенные состояния в зависимости от того, где вы находитесь».

В зависимости от угрозы у каждой популяции вырабатываются определенные наборы типов HLA. В разнообразной популяции поиск подходящего донора становится более сложной задачей для пациента смешанного этнического происхождения.

Что ежедневно беспокоит банкиров крови, так это более распространенное состояние, вызванное необычной кровью

«Допустим, у вас есть кто-то с африканскими корнями и кто-то с азиатским происхождением, и затем у них есть потомство смешанных национальностей, — говорит Мадбули. «У вас есть африканский HLA и тип HLA, распространенный в азиатских регионах, которые объединяются, чтобы сформировать новый тип HLA, который не распространен ни в одном из них». Хотя в прошлом году Be the Match добавила в свой реестр почти 2 миллиона доноров, только 30 процентов из них были теми, кого Мадбули называет «разнообразными».

Этого недостаточно.

Кровь Зайнаб редкая, как и ее положение. Что ежедневно беспокоит банкиров крови, так это более распространенное состояние, вызванное необычной кровью. Серповидно-клеточная анемия в основном встречается у афроамериканцев, а талассемия — у выходцев из Южной Азии, и оба заболевания требуют точно подобранной крови. Но существует дефицит между пациентами из числа этнических меньшинств, которым нужна кровь, и донорами из числа этнических меньшинств.

Самодекларация в формах

В Нью-Йорке европеоиды составляют 35 процентов населения, но 58 процентов доноров. Двадцать восемь процентов жителей Нью-Йорка — афроамериканцы, но только 8 процентов доноров в Нью-Йорке — афроамериканцы, и это после пяти лет напряженной работы и информационно-разъяснительной работы Нью-Йоркского центра крови с его кампанией PreciseMatch. Тем не менее, когда в 2009 году открылся Центр крови, возникли проблемы.предложить возможность «самопровозглашения» этнической принадлежности в своих донорских формах. Это было эффективно: не имея бюджета для точного скрининга каждого пожертвования, они могли сосредоточиться на антигенах, которые, как известно, специфичны для определенных групп населения.