теория международных отношений на Ближнем Востоке и в Северной Африке
1. Abo-Kazleh M. Rethinking International Relations Theory in Islam: Toward a More Adequate Approach // Alternatives: Turkish Journal of International Relations. 2006. (5). C.41-56.
2. Adiong N. M. Possibility of Islamic Theory of International Relations. European International Studies Association’s 3rd European Workshops in International Studies (University of Tübingen, Germany, April 06-08). URL: http://web.isanet.org/Web/Conferences/HKU2017-s/Archive/1ddc8830-ef98-41e3-84da-d2e6f4feac5f.pdf
3. Barnett M. N. Dialogues in Arab politics: negotiations in regional order New York Chichester: Columbia University Press, 1998. 376 c.
4. Bromley S., Rethinking Middle East Politics, Cambridge: Polity Press, 1994. 200 c.
5. Brown C. International Politics and the Middle East: Old Rules, Dangerous Game, London: I. B. Tauris, 1984. 276 c.
6. Capdepuy V.
Proche ou Moyen-Orient? Géohistoire de la notion de Middle East // Espace géographique. 2008. № 3 (37). c. 225-238.
7. Davutoglu A. Alternative paradigms: the impact of Islamic and Western Weltanschauungs on political theory / A. Davutoglu, Lanham: Univ. Press of America, 1994. 261 c.
8. Halliday, Fred. The Middle East in International Relations: Power, Politics and Ideology. Cambridge, UK; New York: Cambridge, 2005. 374 c.
9. Hinnebusch R. A., Ehteshami A. The foreign policies of Middle East states /Colorado, Boulder: Lynne Rienner Publishers, 2014. 400 c.
10. Islam and international relations: contributions to theory and practice под ред. D. Abdelkader, N. M. Adiong, R. Mauriello, Basingstoke, Hampshire New York: Palgrave Macmillan, 2016. 232 c.
11. Islam in International Relations: Politics and Paradigms под ред. N. M. Adiong, R. Mauriello, D. Abdelkader, 1-е изд., Abingdon, Oxon ; New York, NY : Routledge, 2019. 250 c.
12. Islamic political ethics: civil society, pluralism, and conflict под ред.
S. H. Hashmi, Princeton, N.J: Princeton University Press, 2002. 227 c.
13. Kalpakian J. Ibn Khaldun’s influence on current international relations theory // The Journal of North African Studies. 2008. № 3 (13). C. 363–376.
14. Lynch M., State Interests and Public Spheres: the International Politics of Jordan’s Identity, New York: Columbia University Press, 1999. 327 c.
15. McGann J. G. 2019 Global Go To Think Tank Index Report 274 c.
16. Non-Western international relations theory: perspectives on and beyond Asia под ред. A. Acharya, B. Buzan, London: Routledge, 2010. 242 c.
17. Sabet A. G. E. The Islamic Paradigm of Nations: Toward a Neoclassical Approach // Religion, State and Society. 2003. № 2 (31). C. 179–202.
18. Turner J. Religious ideology and the roots of the global Jihad: Salafi Jihadism and international order. In: Religious Ideology and the Roots of the Global Jihad. Palgrave Macmillan, London. 2014. c.63-78.
19. Walt S. M. The Origins of Alliances / S.
M. Walt, Cornell University Press, 2013. 311 c.
20. Yapp M., The Near East since the First World War, London: Longmans, 1991, 616 c.
21. أسس العلاقات الدولية في الإسلام من خلال وثيقة المدينة [The Foundations of International Relations in Islam According to the Medina Constitution] (in Arabic). URL: http://lam.edu.ly/ar/images/acadj/issue3/6.pdf (Accessed: 16.02.2020)
22. سس العلاقات الدولية في الاسلام. [The Foundations of International Relations in Islam, Neelain University, Sudan], 2002. (in Arabic). URL: https://africantheses.org/abstracts/3974-45040 (Accessed: 16.02.2020)
23. العلاقات الدولية في الإسلام مع دراسة خاصة للرسائل النبوية إلى الملوك والزعماء. [Manneh L. The International Relations in Islam With Special Study of The Prophet’s Messages to The Kings and Leaders // Universiti Islam Sultan Sharif Ali], 2019. (in Arabic). URL: http://e-ilami.unissa.edu.bn:8080/jspui/handle/123456789/2195 (Accessed: 16.02.2020)
24. نحو رؤية معاصرة للعلاقات الدولية فى الاسلام [Sancar M.
Towards a Contemporary Vision of International Relations in Islam. Kuala Lumpur: al-Jami’ah al-Islamiyah al-‘Alamiyah Maliziya], 1999 (in Arabic).
25. . مشروعية استعمال القوة في العلاقات الدولية: دراسة مقارنة بين القانون الدولي والشريعة الإسلامية. [Al-Kaabi, L., Sallabi S.The Legality of the Use of Force in International Relations: A Comparative Study of International Law and Islamic Law (in Arabic). URL: https://quspace.qu.edu.qa/handle/10576/15533 (Accessed 16.02.2020)
На «Открытой трибуне» обсудили ситуацию на Ближнем и Среднем Востоке и противодействие запрещенной группировке ИГИЛ как угрозе для цивилизации
/ 11
21 июля Председатель Государственной Думы Сергей Нарышкин Нарышкин
Сергей Евгеньевич
Депутат Государственной Думы избран в составе федерального списка кандидатов, выдвинутого Всероссийской политической партией «ЕДИНАЯ РОССИЯ» провел заседание «Открытой трибуны» на тему: «Ситуация на Ближнем и Среднем Востоке.
ИГИЛ как угроза для цивилизации».
Предваряя заседание, Сергей Нарышкин Нарышкин
Сергей Евгеньевич
Депутат Государственной Думы избран в составе федерального списка кандидатов, выдвинутого Всероссийской политической партией «ЕДИНАЯ РОССИЯ»
объявил минуту молчания в связи с кончиной
Говоря о ситуации на Ближнем и Среднем Востоке, Сергей Нарышкин Нарышкин
Сергей Евгеньевич
Депутат Государственной Думы избран в составе федерального списка кандидатов, выдвинутого Всероссийской политической партией «ЕДИНАЯ РОССИЯ» отметил, что «угроза, возникшая там, имеет не только региональный, но и глобальный характер, и само возникновение этой угрозы в XXI веке тоже наводит на самые серьёзные размышления».
«На протяжении уже долгого времени опасная ситуация в регионе Ближнего и Среднего Востока связана с укреплением так называемого «Исламского государства» – террористической организации, чья деятельность запрещена и в России, и в ряде других стран. Понятно, что эта организация не является ни «государством», ни «исламским», о чём справедливо говорят и политики, ученые и богословы», — заявил Председатель Государственной Думы.- «Эксперты предупреждают, что эта организация планирует расширяться не только путем запугивания и «промывания мозгов населению». Эта организация хотела бы выглядеть опорой порядка и своеобразно понятой справедливости как для населения региона Среднего и Ближнего Востока, так и за его пределами».
«В борьбе за сердца и умы людей террористическая структура берётся за исполнение ряда функций, которые свойственны органам государственной и муниципальной власти», — считает С.Нарышкин. По его мнению, беспрецедентность феномена Исламского государства, запрещенного в России, заключается: «в демонстративной жестокости мер и в самой скорости расширения территории, которая переходит под контроль к террористам, в их высокой боеготовности», «в развёртывании, по сути, глобальной кампании вербовки единомышленников».
«Парадоксально и трагично, что ряды террористов растут и сплачиваются, а те, кто должен был бы вместе противостоять террору, наоборот, становятся дальше друг от друга», — подчеркнул С.Нарышкин, предложив участникам «Открытой трибуны» «поговорить о причинах этого опасного кризиса безопасности, спрогнозировать развитие ситуации и возможные меры противодействия».
Первым свою позицию высказал Владимир Жириновский Жириновский
Владимир Вольфович
Депутат Государственной Думы избран в составе федерального списка кандидатов, выдвинутого Политической партией ЛДПР — Либерально-демократической партией России
,
По прогнозу политика, в России ожидается обострение ситуации по ряду направлений, в частности, «удар с Юга на Урал и Сибирь», часть Поволжья, и главное, традиционное «втягивание России в войну на два фронта».
На настоятельную просьбу В.Жириновского задокументировать его прогноз, Сергей Нарышкин Нарышкин
Сергей Евгеньевич
Депутат Государственной Думы избран в составе федерального списка кандидатов, выдвинутого Всероссийской политической партией «ЕДИНАЯ РОССИЯ» парировал, что «история все фиксирует», и подчеркнул, обращаясь к участникам мероприятия, что высказанная позиция: «Это прогноз Владимира Вольфовича Жириновского Жириновский
Владимир Вольфович
Депутат Государственной Думы избран в составе федерального списка кандидатов, выдвинутого Политической партией ЛДПР — Либерально-демократической партией России
, а не результат нашей с вами дискуссии».
Президент независимого научного центра «Институт Ближнего Востока» Евгений Сатановский представил свое видение исторических процессов и дал свой прогноз, отметив, что ядро боевиков ИГИЛ существенно ослабло, их осталось порядка 30-ти тысяч. Наблюдается, по словам политолога, «активизация сил Асада», увеличение вербовки, в том числе и на территории России, свидетельствует о том, что «большинство боевиков перебито и нужно пополнение сил», поток беженцев – семей командиров боевиков и активистов запрещенной группировки Исламского государства также говорит о вероятном падении к концу осени ряда провинций (Фалуджи и Раки). С другой стороны, политолог обратил внимание на «несогласованность действий антитеррористической коалиции» и «двойную игру» турецких политиков, поставляющих вооружение запрещенной группировке.
Также он предложил оказать более активную помощь сирийскому правительству и заниматься укреплением южных границ, борьбой с наркотрафиком, чтобы не получить неконтролируемый поток мигрантов и беженцев.С.Багдасаров настаивал на усиленной системе контрпропаганды и создании системы краткосрочных курсов по подготовке такого рода специалистов на базе ФСБ и МВД. Кроме того, предложил аннулировать паспорта воевавших в рядах запрещенной в России группировки ИГИЛ граждан России и бывших стран СССР.
Участвовавший в дискуссии главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» Федор Лукьянов подчеркнул, что «если не вмешаемся мы, вмешаются в нас». Он констатировал, что «происходящие на Ближнем Востоке события – это излом», через 10 лет политическая карта региона будет выглядеть по‑иному.
Советник директора Российского института стратегических исследований Елена Супонина также уверена, что политическая карта Ближнего и Среднего Востока в перспективе изменится.
Другие эксперты отмечали, что через антитеррористический центр ШОС у России появилась возможность обратить внимание Китая на угрозы со стороны так называемого Исламского государства.
Также поднимались вопросы контрпропаганды, говорилось об упущенном времени по подготовке специалистов для этой работы, несмотря на большое количество университетов.
Большинство принявших участие в «Открытой трибуне» экспертов уверены, что если исчезнет сила, в том числе и финансово поддерживающая террористическую группировку, то у неё не будет последователей и перспектив к изменению политической карты мира.
Международный обозреватель телеканала «Россия 24» Евгений Примаков поддержал идею контрпропаганды, особенно в Средней Азии, но предложил усилить работу в «социальном и экономическом базисе». Например, провести вакцинацию от полиомиелита в дальних районах Бадахшана (Таджикистан), где после распада Советского Союза «врача давно не видели», а мигранты из таких районов регулярно оказываются на улицах российских городов.
Предложил «не книжки издавать, а рыть колодцы». «Оперируя в социальной сфере, можно и в Ираке, и в Сирии решить многие вопросы, через меньшинства», — уверен журналист. По его убеждению, Русская православная церковь могла бы принять более активное участие в судьбе христиан-беженцев из этих регионов.
Руководитель Школы востоковедения Факультета мировой экономики и мировой политики Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» Алексей Маслов перечислил целый ряд событий и тенденций в глобальном мире, которые будут влиять на Исламское государство. Но, по его мнению, нужно, в первоочередном порядке, решать ситуацию с Сирией, оказывая поддержку правительству Башара Асада, через которого может быть организована широкая коалиция и против ИГИЛ, и против терроризма в целом.
Генеральный директор Государственного музея искусства народов Востока Александр Седов в своем выступлении выразил обеспокоенность «культурологическим аспектом» разрушения древнейших памятников Востока, входящих в список Всемирного наследия ЮНЕСКО.
По его мнению, «наша страна мало вовлечена в спасение культурного наследия Сирии и Ирака». Эксперт уверен, что в настоящее время недооценено влияние «мягкой силы», есть резерв из специалистов, работавших в этих странах по 30 и более лет, остались связи музейных работников.
Подводя итог обсуждения, Сергей Нарышкин Нарышкин
Сергей Евгеньевич
Депутат Государственной Думы избран в составе федерального списка кандидатов, выдвинутого Всероссийской политической партией «ЕДИНАЯ РОССИЯ» упрекнул «западных партнеров» в отсутствии «скоординированной международной позиции» и напомнил о необходимости «широкой международной коалиции» в борьбе с глобальными вызовами и угрозами.
Деятельность группировки Исламское государство Ирака и Леванта (ИГИЛ) запрещена на территории Российской Федерации.
В чем разница между Ближним Востоком и Ближним Востоком?
Части Юго-Западной Азии, Юго-Восточной Европы и Северной Африки известны как Ближний Восток и Ближний Восток.
Ближний Восток и Ближний Восток являются историческими терминами, которые являются европоцентричными. Термины были придуманы относительно их положения в Европе. Кроме того, термины связаны с географическим положением регионов, которые они охватывают. Район, известный как Ближний Восток, относился к Юго-Западной Азии. С другой стороны, Ближний Восток относился к районам Западной Азии, Юго-Восточной Европы и Северной Африки. В 19го века жители Запада разделили территорию Востока на три части: Ближний Восток, Ближний Восток и Дальний Восток. В настоящее время термин Ближний Восток больше не используется. Ближний Восток используется для обозначения древних регионов Ближнего и Среднего Востока.
Историческое использование
Первое отличие относится ко времени появления терминов.
Ближний Восток возник в 189 г.0 с. Британский археолог Д. Г. Хогарт написал публикацию, известную как «Ближний Восток», в 1902 году. Термин «Ближний Восток», с другой стороны, впервые был использован Альфредом Тайером Маханом в 1902 году. Британские военные начали использовать этот термин перед Второй мировой войной. После Второй мировой войны люди начали использовать термин «Ближний Восток» преимущественно для обозначения регионов Ближнего и Среднего Востока.
Ближний Восток
Ближний Восток включал Османскую империю и Балканы. В основном страны Западной Азии, находившиеся между Ираном и Средиземным морем, образовывали Ближний Восток.
К ним относятся Египет, Ирак, Израиль/Палестина, Иордания, Ливан и Сирия. Однако этот термин устарел с падением Османской империи в 1918 году.
Ближний Восток
Ближний Восток, состоящий из Северной Африки и Юго-Восточной Азии. Она охватывала регион от Персидского залива до Юго-Восточной Азии. Ближний Восток включал Ближний Восток, а также Бахрейн, Кипр, Иран, Кувейт, Оман, Катар, Саудовскую Аравию, Турцию, Объединенные Арабские Эмираты и Йемен. Термин Ближний Восток используется до сих пор.
Текущее использование
Сегодня Ближний Восток используется для обозначения регионов, которые раньше были Ближним Востоком и Ближним Востоком.
Есть 17 стран Ближнего Востока. Это Бахрейн, Кипр, Египет, Иран, Ирак, Израиль, Иордания, Кувейт, Ливан, Оман, Палестина, Катар, Саудовская Аравия, Сирия, Турция, Объединенные Арабские Эмираты и Йемен.
Шарон Омонди в обществе
Атлас Ближнего Востока: карты и онлайн-ресурсы
Ближний Восток — регион, охватывающий части Западной Азии и Северной Африки. Он является домом для нескольких стран, которые имеют культурное, историческое и религиозное значение. Для региона характерны разнообразные ландшафты, включая пустыни, горы и побережья. Ближний Восток имеет богатую историю и известен своим вкладом в искусство, науку и литературу. Регион также известен своей политической напряженностью, в том числе конфликтами, связанными с религией, ресурсами и границами.
Другие крупные конфликты включают Первую мировую войну, Вторую мировую войну, арабо-израильские войны, ирано-иракскую войну и войны в Персидском заливе. В целом Ближний Восток — увлекательный и сложный регион с богатым культурным наследием.
Нажмите на страну, чтобы получить более подробную карту, или воспользуйтесь нашим указателем карт.
Какой национальности жители Ближнего Востока?
Ближний Восток — это разнообразный регион, и нет ни одной национальности, которую можно было бы считать «ближневосточной». Люди Ближнего Востока происходят из самых разных этнических и культурных слоев и могут идентифицировать себя с разными национальностями в зависимости от страны своего происхождения. Некоторые из наиболее распространенных национальностей на Ближнем Востоке включают, среди прочего, арабов, персов, турок и курдов.
Что такое 17 стран Ближнего Востока?
Ближний Восток и Северная Африка (или MENA) состоят из 17 стран, включая Бахрейн, Кипр, Египет, Иран, Ирак, Израиль, Иорданию, Кувейт, Ливан, Оман, Палестину, Катар, Саудовскую Аравию, Сирию, Турцию, Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ) и Йемен.
Эти страны расположены в Западной Азии и Северной Африке и отличаются разнообразием культур, историй и ландшафтов.
Что такое арабское и ближневосточное?
Термин «Ближний Восток» относится к региону, который охватывает части Западной Азии и Северной Африки. С другой стороны, термин «араб» относится к людям, которые говорят на арабском как на своем родном языке и обычно являются выходцами с Аравийского полуострова, Ирака, Сирии, Иордании, Ливана или Египта.
Хотя на Ближнем Востоке живет много арабов, не все люди на Ближнем Востоке арабы. В этом регионе проживает несколько различных этнических и культурных групп, таких как персы, турки и курды.
Какие крупные города находятся на Ближнем Востоке?
Ближний Восток — регион с богатой и увлекательной историей, насчитывающей тысячи лет. Некоторые из наиболее известных городов в этом регионе включают Каир, Стамбул, Тегеран, Эр-Рияд, Дубай, Тель-Авив и Багдад. Каждый из этих городов имеет уникальную идентичность, сформированную богатым культурным наследием и сложным геополитическим ландшафтом, и является домом для миллионов людей.