Территория африки и россии в сравнении: Инфографика: карточный блеф | Вокруг Света

как сделать его российским приоритетом — Россия в глобальной политике

Одним из наиболее значимых изменений внешней политики России последних нескольких лет стало провозглашение курса на возвращение в Африку. В течение трёх десятилетий Россия считала континент периферийным направлением, и вот наконец решила наращивать там экономическое и политическое присутствие.

Определяющим моментом стал саммит Россия – Африка 2019 г. в Сочи, на который приехали представители всех 54 стран континента, включая 43 лидеров государств. Случившийся поворот полностью соответствует логике российской внешней политики – стремлению укрепить положение независимого центра силы многополярного мира, а также содействовать формированию полицентричного демократического мироустройства.

Желание России играть заметную роль в Африке подкрепляется достижениями, которых Москва добилась на Ближнем Востоке. Успех в Сирии, качественное укрепление партнёрства с Египтом и активизация участия в ливийских делах открыли дверь в Африку. В России увидели игрока, который не бросает союзников и друзей, может помочь укрепить суверенитет, диверсифицировать внешнюю политику, не попасть в зависимость от других внешних игроков (или ослабить её), и который не стремится и не имеет ресурсов для установления на Ближнем Востоке и в Африке собственной гегемонии. И тут, и там Россия действует автономно, не ориентируясь ни на каких внерегиональных игроков.

Речь не идёт о возвращении России к роли, которую на африканском континенте играл Советский Союз. Тогда Москва, руководствуясь логикой холодной войны и коммунистической идеологией, вливала огромные средства в поддержку стран социалистической ориентации и расширение их числа. Сегодня Россия старается не рассматривать Африку как арену соперничества с США или другими недружественными центрами силы, и политика в этом регионе не мыслится как элемент глобальной игры с нулевой суммой. Она определяется в первую очередь соображениями выстраивания отношений России с самими африканскими странами, имеющими самостоятельную ценность, а также экономическими и политическими выгодами, которые можно извлечь.

Использование Африки в качестве разменной монеты в противоборстве с другими внерегиональными игроками скорее ослабило бы позиции России на континенте – к ней не относились бы как к серьёзному и надёжному партнёру. Африканские страны не хотят втягиваться в соперничество великих держав и тем более присоединяться к одним в противостоянии другим.

 

Зачем России Африка?

Привлекательность Африки связана с двумя факторами. Во-первых, в России востребован потенциал континента как рынка сбыта товаров и услуг. Во-вторых, ни одна из африканских стран не воспринимает Россию в качестве врага, бывшего колонизатора или потенциального гегемона.

Россия заинтересована продавать в Африку товары и услуги, производство которых относится к приоритетным направлениям развития экономики: энергоносители, зерно и продукты питания, оружие, программное обеспечение, лекарства и оборудование, образовательные, медицинские, охранные и другие услуги. Уже сейчас африканский рынок важен для широкой номенклатуры товаров российского производства. Более трети (37 процентов в 2020 г.) российского экспорта зерновых, существенная доля экспорта жиров и растительных масел, автомобильного транспорта, оптических аппаратов, печатной продукции приходится на Африку.

Перспективность африканского рынка связана с сочетанием демографических и экономических факторов. На 54 страны приходится около 3 процентов мирового ВВП и 17 процентов населения земного шара. Половина жителей Африки – младше двадцати лет (по миру в целом – младше тридцати лет).

Континент, где скоро будут жить 2 млрд человек, большинство из которых лишены материальных благ, – это огромный рынок.

Африка является одним из быстрорастущих регионов мира: совокупный ВВП континента в номинальном выражении вырос за 2010-е гг. в полтора раза и достиг к 2019 г. 2,4 трлн долларов. Главная причина относительно высоких темпов роста – структурные сдвиги в экономике и демографические факторы: ежегодно рынок труда пополняют до 12 млн молодых людей, быстро развивается урбанизация – в ближайшие пять лет доля городского населения континента поднимется с 40 до 50 процентов.

Суммарный импорт африканскими странами товаров и услуг составил за десятилетие 2010–2019 гг. около 7,4 трлн долларов, десять стран обеспечили 69 процентов импорта, в том числе ЮАР (16 процентов), Египет (10), Нигерия (9), Алжир (8,5) и Марокко (7 процентов). Вторая пятёрка, на которую пришлось около 19 процентов: Ангола, Ливия, Тунис, Гана и Кения. С учётом темпов роста следующие пять рынков (каждая страна импортировала товаров и услуг больше чем на 100 млрд долларов за последние десять лет) также будут иметь важное значение: Эфиопия, Демократическая Республика Конго (ДРК), Кот-д’Ивуар, Танзания, Мозамбик.

Что касается темпов роста импорта, то за 2009–2019 гг. общий импорт стран континента увеличивался на 1,5 процента в год. Это ниже ежегодного прироста населения (2,5 процента), что создаёт предпосылки для подъёма импорта в среднесрочной перспективе. Лидерами же по темпам роста импорта за указанный период были Гвинея (11 процентов в год), ДРК и Мозамбик (по 9,5 процента). Импорт ЮАР увеличивался со скоростью 2,4 процента в год, а основных внешнеторговых партнёров России в Африке на сегодняшний день – Египта и Алжира – 2,1 и 0,2 процента соответственно.

Учитывая экономические и демографические тенденции, в ближайшие десять лет континент будет развиваться быстрее других регионов мира как направление сбыта товаров и услуг базового спроса.

Африканские производители в среднесрочной перспективе не смогут покрыть растущий спрос на базовые товары, не говоря уже о потребностях формирующегося среднего класса на качественную продукцию. Экстенсивное землепользование, экологические проблемы и ограниченный доступ к технологиям сельского хозяйства также формируют нишу для поставок сельскохозяйственной продукции. В средне- и долгосрочной перспективе наиболее перспективными африканскими рынками для экспорта будут рынки инфраструктурных проектов (прежде всего – электрификация и транспорт), продуктов питания и сельскохозяйственного сырья, удобрений, а также образования, здравоохранения и цифровизации госсектора. Сохранится значение африканских рынков для продукции российской энергетики – угля, нефтепродуктов. Важное значение приобретёт экспорт сжиженных углеводородных газов.

По мере углубления интеграционных процессов – панафриканских и субрегиональных – ёмкость африканского рынка будет возрастать. Его привлекательность для российских экспортёров существенно увеличится после запуска Африканской континентальной зоны свободной торговли (AfCFTA).

Значение Африки как внешнеполитического партнёра связано с дружественностью большинства стран континента Москве и с растущей ролью Африки в международных отношениях в качестве целостного субъекта по мере углубления общеафриканской интеграции и солидарности.

Несмотря на давление Запада, Африка в целом лояльна к России на международной арене.

Это подтверждается, например, результатами голосований в ООН: по украинским сюжетам большинство стран континента придерживаются нейтральной позиции, в то время как число стран, решительно или умеренно поддерживающих Россию, и число стран, умеренно осуждающих её, примерно равно. Никто в Африке не ввёл против России санкции. По многим вопросам позиции России и большинства стран Африки концептуально совпадают. Значительную роль здесь играет отсутствие у России колониального прошлого и вклад СССР в освобождение африканских стран от колониальной зависимости.

Усиление в Восточной Африке влияния Китая, с которым Россия имеет схожие позиции по многим вопросам, тоже содействует превращению этих государств в дружественных или, по крайней мере, невраждебных партнёров Москвы. У африканских стран нет высокой степени зависимости от России (например, долговой), а у России нет желания и возможностей выстраивать в регионе систему доминирования – всё это выгодно отличает Москву от других центров силы, включая Китай, в глазах африканских стран.

Без Африки число партнёров России на международной арене, дружественно к ней относящихся и разделяющих её стратегические установки на формирование справедливого полицентричного миропорядка, было бы значительно меньше, а её международное положение после 2014 г. – уязвимее. При этом роль Африки как целостного субъекта постепенно повышается. Африканские страны всё чаще поддерживают друг друга и занимают консолидированные позиции. Постепенно набирают скорость интеграционные процессы – как транссахарские, так и субрегиональные и широтные. Они представлены восемью субрегиональными объединениями и Африканским союзом (АС), в который входят все страны континента и который постепенно усиливает влияние. В 2019 г. начался запуск Африканской континентальной зоны свободной торговли, в которой участвуют 53 из 54 стран континента (исключение – Эритрея). Официальная цель Африканского союза – стать единым экономическим и политическим организмом к 2063 году. Десятки ежегодных панафриканских конгрессов, выставок, форумов, культурных и спортивных мероприятий способствуют становлению и восприятию Африки как единого коммуникационного, экономического и политического пространства. В течение тридцати-­пятидесяти лет привычное деление континента на «Северную Африку» и «остальную» может отойти в прошлое.

В XXI веке континент всё чаще рассматривается и внешними силами как единый участник международного процесса. Свои африканские стратегии разработали, обнародовали и внедряют ЕС, Китай, Германия, Турция, Испания и другие страны.

По сути, только Соединённые Штаты остаются внерегиональным центром силы, продолжающим выделять в качестве отдельного объекта «Африку южнее Сахары», что отражает их общую установку на игнорирование и ослабление интеграционных процессов там, где они не в силах их контролировать. В долгосрочной перспективе это не укрепит американские позиции на континенте.

Обретение Африкой веса в международных отношениях, глобальной субъектности и развитие там интеграционных процессов – в интересах России.

Тем более что это будет способствовать уменьшению многих проблем безопасности, источником которых пока ещё остается континент. В основе этих проблем и внутренние затруднения, и политика внешних сил, и глобальные вызовы. Неэффективное землепользование, экологические проблемы, недостаточный уровень развития инфраструктуры, зависимость континента от несырьевого импорта усугубляются высокими темпами прироста населения и изменением климата. Всё это, помноженное на незначительные (в сравнении с числом вооружённых конфликтов на континенте) расходы на оборону и безопасность, подрывает ситуацию.

В результате и число вооружённых конфликтов, и площадь территорий, неподконтрольных признанным правительствам, растут. Ключевыми зонами нестабильности являются сахаро-сахельская (она к тому же самая крупная и связующая), ливийская, Африканского Рога и бассейна Конго. В среднесрочной перспективе наиболее уязвимы (из числа крупнейших экономик) ЮАР, Нигерия, Эфиопия, Демократическая Республика Конго. Институт исследования мира в Осло (PRIO) выделяет в Африке восемнадцать вооружённых конфликтов в тринадцати странах с участием государственных акторов (в 2007 г. – двенадцать конфликтов в десяти странах) и пятьдесят вооружённых конфликтов между негосударственными акторами. Почти вся территория Центральной, Восточной и Сахель-Сахарской Африки подпадает под определение «конфликтной зоны» (ареал в 50 км от очага вооружённого насилия).

И всё же вероятность того, что указанные проблемы безопасности распространятся на весь континент и не позволят Африке стать целостным субъектом международных отношений, демонстрирующим устойчивый экономический рост в ближайшие десятилетия, невелика. Скорее негативные и позитивные тенденции будут развиваться параллельно.

Возвращение в Африку || Подкаст «Мировой факультет»

Андрей Маслов, Фёдор Лукьянов

Как российско-украинские отношения воспринимаются из Африки? Чем панафриканский подход к интеграции стран лучше европейского? В чём преимущества России в выстраивании отношений с африканскими странами? Факультет мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ совместно с журналом «Россия в глобальной политике» представляют очередной эпизод подкаста «Мировой факультет».

Подробнее

 

Политика России в отношении Африки: преимущества и недостатки

Главным успехом Москвы пока остается саммит Россия – Африка 2019 года. Принятая по его итогам совместная декларация вывела африканскую повестку российской внешней политики на новый уровень. Она же подчеркнула и главные преимущества российской политики в сравнении с действиями других мировых центров: стремление к целостному, инклюзивному подходу, что выражается в выстраивании диалога со всеми африканскими странами, не разделяя их на государства «правильной» и «неправильной» ориентации, и поддержке собственно африканской повестки дня. Так, в декларации упоминаются такие ключевые для Африки документы, как «Повестка-2063» Африканского союза и «Цели устойчивого развития ООН – 2030».

Москва позиционирует себя именно как равноправного партнёра, а не как «старшего брата», донора и тем более гегемона.

Важным элементом политики России является стремление развивать отношения с Африканским союзом, который можно назвать главной международной организацией континента и интеграционным проектом, претендующим на роль одного из мировых лидеров в будущем. В 2019 г. стороны договорились проводить ежегодные консультации глав внешнеполитических ведомств России и стран «тройки» Африканского союза, куда входят действующий, предыдущий и будущий председатели организации. Диалог АС – ЕАЭС, договоренность о котором тоже достигнута по итогам саммита Россия-Африка в Сочи, позволит, во-первых, вести переговоры о либерализации торговых режимов (африканские страны заинтересованы наращивать экспорт на рынок ЕАЭС, а Россия – снимать дискриминационные ограничения в отношении собственных товаров). Во-вторых, делиться опытом региональной интеграции: ЕАЭС является на сегодняшний день одним из наиболее продвинутых по глубине экономической интеграции региональных режимов.

В экономике важным достижением последних лет стал существенный рост российского экспорта в Африку: по данным Федеральной таможенной службы РФ, с 2009 по 2018 г. он увеличился более чем в три раза – с 5,3 млрд долларов до 17,5 млрд долларов. Причём в 2014–2018 гг. Африка оказалась единственным регионом мира, показавшим существенный рост объёма российского экспорта – на 8,1 млрд долларов в абсолютном выражении и на 86 процентов в относительном. Растёт и число российских компаний, работающих в Африке, среди них крупные госкорпорации – «Росатом», малые и средние предприятия. Тем, кто давно работает на континенте (например, «РУСАЛ», «АЛРОСА»), удалось сформировать портфели проектов и закрепиться в базовых странах присутствия (Республика Гвинея и Ангола соответственно). Россия – крупнейший поставщик вооружений и военной техники в Африку. Растёт число обучающихся в России африканских студентов (в три раза за последние тринадцать лет), а проявления ксенофобии и расизма фиксируются значительно реже.

На двустороннем уровне тремя основными партнёрами России в Африке являются Египет, Алжир и ЮАР. Египет и ЮАР – ключевые партнёры в политической сфере, а Египет и Алжир – основные покупатели российской продукции.

Нынешняя политика имеет и существенные недостатки. Главным из них можно назвать разрозненность российских действий и инициатив, отсутствие открыто сформулированной стратегии в отношении континента. Это создаёт как репутационные, так и экономические ограничения. В частности, позволяет недоброжелателям спекулировать на тему «русской угрозы» и демонизировать «российское возвращение в Африку». В глазах же африканских стран отсутствие внятной стратегии может представляться свидетельством того, что окончательного решения о «возвращении» России в Африку нет, а данный аспект российской политики по-прежнему воспринимается как периферийный, ситуативный, стратегически не выверенный, что мешает воспринимать Москву как надёжного и долгосрочного партнёра.

Недостаточным представляется и число визитов президента России в Африку. Так, с 2012 г. Владимир Путин четыре раза посетил континент – Египет и ЮАР. Для сравнения: президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган с 2014 г. посетил 22 страны Африки, президент Франции Эммануэль Макрон с 2017 г. – 18, председатель КНР Си Цзиньпин с 2013 г. – 9, премьер-министр Индии Нарендра Моди с 2014 г. – 8. При этом число визитов из Африки в эти страны и в Россию вполне сопоставимо. Тот факт, что подавляющее большинство встреч с африканскими лидерами на высшем уровне проходят в России, не соответствует заявленной по итогам саммита Россия – Африка 2019 г. идее равноправия – декларируемого Москвой отличительного свойства её политики.

Другая проблема – нехватка квалифицированных кадров, резко усугубившаяся после распада СССР, недостаточность российских дипломатических, консульских и других официальных представительств. После развала Советского Союза Москва закрыла девять посольств в странах Африки, и до сих пор они есть не во всех государствах континента, не говоря уже о консульских представительствах. Это ограничивает развитие торгово-экономических отношений.

Есть также несогласованность в работе государственных и окологосударственных институтов, недостаточность и дезорганизованность продвижения взаимных интересов, а также отсутствие «информационной гигиены» на всех уровнях публичных заявлений. Намерения зачастую выдаются за результат, несогласованные проекты анонсируются как находящиеся в стадии реализации, наблюдается переоценка собственных возможностей.

Уровень российского сотрудничества с Африканским союзом уступает тому, что есть у Китая, ЕС и Соединённых Штатов.

Так, США, КНР и Европейский союз имеют отдельных спецпредставителей при Африканском союзе, в России же эта функция возложена на посла в Эфиопии. Представительства АС открыты в Женеве, Нью-Йорке, Вашингтоне и Пекине. В Москве представительство отсутствует. По состоянию на 2020 г. Африканский союз заявляет о наличии у него девяти постоянно действующих партнёрских форматов: с ЛАГ, ЕС, Южной Америкой, США, Китаем, Японией, Индией, Турцией, Южной Кореей. России или ЕАЭС среди них пока тоже нет.

В торговой сфере заметен перевес российского экспорта в Африку. В результате африканцы пока не видят в России перспективного покупателя своей продукции, что ограничивает и политическое сотрудничество. Российский экспорт на континент не сбалансирован географически, имеется значительный перекос в сторону Алжира и Египта, что создаёт зависимость торговли России с Африкой от экономической конъюнктуры в этих двух странах. Африканский рынок военной продукции ограничен, а это один из основных видов российского экспорта. При этом экспорт других российских товаров в Африку обеспечивается пока преимущественно посредством биржевой торговли через глобальных трейдеров, а не работой российских производителей непосредственно с покупателями в странах Африки.

В инвестиционной сфере нет механизмов и критериев оценки. Практически не анализируются эффекты для российской экономики, а многие инвестпроекты и частные инициативы российских компаний вообще не гармонизированы с целями развития российской экономики и подчас им противоречат. Ресурс господдержки зачастую расходуется на сырые, непроработанные начинания. Кроме того, российские компании не готовы к объединению усилий для реализации действительно больших затей, которые внесли бы значительный вклад в развитие стран континента и укрепление там российских позиций.

Государство же пока не проявляет достаточной политической воли, чтобы подталкивать компании к объединению усилий.

Наконец, серьёзным тормозом для экономических отношений является отсутствие прямого регулярного авиасообщения между Россией и Африкой, особенно южнее Сахары. Одним из важнейших факторов расширения влияния Турции на континенте стало превращение Стамбула в главный авиационный хаб на пути в Африку. Отсутствие в России коммерческого спроса на прямое авиасообщение с Африкой не должно вводить в заблуждение: коммерческий интерес появится, если будет возможность прямых путешествий. Пока их нет, не будет и спроса.

Одним из главных недостатков гуманитарной политики России в Африке можно назвать недостаточное присутствие институтов, способных распространять российскую повестку, в том числе отделений Россотрудничества. Остро ощущается и нехватка информационно-аналитических ресурсов, очищенных от пропаганды и нацеленных на формирование долгосрочной репутации авторитетных источников информации, в том числе для последующего цитирования СМИ континента.

Наиболее слабым звеном остаётся, пожалуй, политика содействия международному развитию (СМР). Причина – в крайне неэффективном распределении средств, большая часть которых просто перечисляется международным организациям, распределяющим российские средства уже не в интересах России. В результате помощь Африке часто не приносит ни экономических (создание основы для расширения российского экспорта в соответствующую страну), ни политических (внешнеполитическое влияние, обеспечение лояльности и даже просто симпатий) преимуществ. У России нет развитой системы и инфраструктуры предоставления двусторонней помощи. Принятие решений по СМР сосредоточено в руках Минфина, а он подходит к этому вопросу как к распределению бюджетных средств, а не как к инструменту внешней политики. От соответствующей деятельности отстранено Россотрудничество, обязанное по идее заниматься этим на микроэкономическом уровне. Отсутствие у России сильного института и инфраструктуры распределения помощи часто используется как аргумент в пользу того, чтобы ничего не менять и продолжать просто перечислять средства международным институтам развития.

Наконец, недостаточными представляются интенсивность и глубина двусторонних отношений с африканскими странами, кроме стратегических партнёров Москвы – Египта, Алжира и ЮАР. Отношения с каждой из этих трёх стран имеют определённые ограничения (в каждом случае разные). Дополнительной опорой могли бы быть связи с партнёрами второго ряда, однако для этого российская политика должна стать более последовательной, нацеленной на долгосрочные ориентиры. Не раскрыт потенциал экономических отношений с рядом крупных стран – Нигерией, Эфиопией, а также ЮАР, политические отношения с которыми носят позитивный характер. Экономические отношения со странами, продемонстрировавшими за последнее десятилетие наиболее высокие темпы роста (Эфиопия, Руанда, Танзания, Демократическая Республика Конго, Кения), также развиваются весьма посредственно.

 

Необходимость открытой стратегии России в отношении Африки

Важнейший шаг, который стоит сделать в первую очередь – объединить разрозненные инициативы в единую комплексную и при этом публичную стратегию. Принятие открытого доктринального документа по сотрудничеству с Африкой подчеркнёт серьёзность намерений Москвы и создаст атмосферу доверия, а отдельные шаги получат больший вес и обоснование более высокого уровня, что в африканских условиях будет означать и ускоренное согласование необходимых решений.

Подобная стратегия обеспечит связь между политической надстройкой и экономическим базисом в виде конкретных коммерческих проектов, а также минимизирует активность действующих в Африке под российским флагом политических предпринимателей. Последние стремятся присвоить ресурс государственной поддержки для его стремительной монетизации и тем самым наносят России репутационный ущерб. У других стран подобные публичные стратегии в отношении континента – необходимый инструмент.

Предлагаемая стратегия должна охватывать три связанных между собой уровня взаимодействия России с африканским континентом.

 

Первый (верхний) уровень – отношения с Африкой как единым целым в лице Африканского союза. Это будет выгодно отличать российский подход от политики других стран, склонных делить Африку на несколько как бы несвязанных между собой регионов. Идеологической основой сотрудничества могут стать поддерживаемые всеми странами Африки концептуальные документы и идеи – «Цели устойчивого развития ООН – 2030» (ЦУР), «Повестка-2063» Африканского союза и принцип «африканским проблемам – африканские решения». Повестка будет более африканской, чем у конкурентов. В отличие от последних, Россия может позволить себе продвигать более честную, открытую и понятную повестку для Африки: суверенитет, континентальная интеграция, развитие инфраструктуры, развитие человеческого капитала (образование и медицина), безопасность (включая борьбу с голодом и эпидемиями), традиционные общечеловеческие ценности (жизнь, здоровье, семья, дети, Родина и так далее), идею о том, что люди должны жить достойно и чувствовать себя защищёнными.

Перспективные и полезные направления сотрудничества непосредственно с Африканским союзом:

• содействие разработке межгосударственной нормативно-правовой базы, трансфер компетенций в области государственного управления,
• использование АС для координации работы с ведомствами африканских стран, ответственными за экологический надзор, финансовый мониторинг, антимонопольное регулирование, энергетику,
• активизация взаимодействия между АС и ЕАЭС, в частности – по вопросам совпадающих компетенций (торговля, санитария и фитосанитария и так далее), с выходом в долгосрочной перспективе на торговое соглашение АС – ЕАЭС.

 

Второй уровень – отраслевые инициативы (комплексные и кластерные платформы) сотрудничества России и Африки, прежде всего в приоритетных экономических областях. Это могут быть системы последовательных и взаимосвязанных мероприятий и проектов, сосредоточенных в определённой отрасли, где у России наибольший интерес и где её вклад в развитие африканских стран потенциально наиболее весом (энергетика, инфраструктура, продовольственная безопасность). Подобные отраслевые инициативы успешно реализуют в выгодных для себя областях российские конкуренты. Каждая может включать дорожную карту мероприятий, механизм контроля за реализацией, единые принципы отбора подходящих проектов и инициатив. По каждой должно быть организовано экспертное и информационно-аналитическое сопровождение. В рамках инициативы любой участник получает доступ к определённым информационным ресурсам, коммуникационным каналам и репутационную поддержку государства. При этом форматы господдержки проектов могут варьироваться от информационного и дипломатического сопровождения до льготных кредитов, грантов на проработку детального ТЭО проекта, соответствующего по своему профилю критериям отбора.

Долгосрочная цель отраслевых инициатив – наращивание поставок в Африку товаров и технологий российского производства: энергоресурсов (СУГ, уголь), компетенций (образование, медицина, IT), сельхозпродукции (зерно, удобрения). Архитектура данного уровня сотрудничества должна формироваться за счёт и вокруг интересов осевых экспортёров.

Первоочередная задача данных инициатив – обеспечить должную экспертизу коммерческих проектов, а также увязать интересы государства и бизнеса. Необходимо как можно скорее сформировать собственную систему экспертизы и положить конец практике, когда российские компании ориентируются при принятии решений на международные консультационные компании, в результате чего стратегии российских игроков в Африке часто пишутся представителями мозговых центров из недружественных стран – прямых конкурентов.

В качестве пилотных Россия могла бы предложить инициативы в области энергетики, цифрового развития, медицины, продовольственной безопасности, борьбы с терроризмом, формирования транспортно-логистических коридоров. Например, инициатива цифрового развития для Африки может включать в себя такие направления, как IoE (Internet of Environment – современные технологии климатического мониторинга, сбор, обработка и обмен большими данными о состоянии критических аспектов окружающей среды), финансовые технологии, телемедицина, умный город и другие.

 

Третий уровень – страновые приоритеты. Необходимо диверсифицировать отношения с африканскими государствами. Укрепление партнёрства с Египтом, ЮАР и Алжиром не противоречит сотрудничеству с другими, возможно, небольшими, но устойчивыми в своей лояльности и поступательном развитии странами. Им может быть в приоритетном порядке оказано содействие в разработке и реализации различных программ развития, предоставлены преференции по квотам и так далее. Принятие долгосрочных решений, в том числе по встречам, визитам, численности посольств, объёму помощи/грантов или квот на обучение студентов, требует условного ранжирования стран, которое вряд ли должно быть основано лишь на формальных критериях – политическом весе или темпах роста. Целесообразно суммировать ряд базовых показателей, указывающих как на экономическое положение (потенциал развития торговли и сотрудничества и прочее), так и на политический курс, внутриполитическое состояние и перспективы, учёт странами актуальной для России политической повестки, деятельное партнёрство по широкому кругу внешнеполитических вопросов (от взаимодействия в ООН, БРИКС и ОПЕК+ до показательных голосований по Крыму и так далее).

Представить такую стратегию можно на втором саммите Россия – Африка, который намечен на 2022 год. До этого стоит провести её экспертное обсуждение и согласование с африканскими партнёрами. Последнее подчеркнуло бы равноправность сотрудничества, открытость российской стратегии и её более «африканский» по сравнению со другими государствами характер.

Наряду со стратегией целесообразно принять план действий – документ, обеспечивающий практическое наполнение сотрудничества между саммитами.

В числе целевых показателей могут быть такие индикаторы, как устранение тарифных и нетарифных ограничений для торговли, увеличение числа торговых представительств, представительств Россотрудничества, числа квот на обучение в России, стипендий, прямых авиарейсов.

 

Рекомендации по секторам сотрудничества

С точки зрения расширения экспорта российских товаров в Африку перспективными направлениями являются: сельское хозяйство (сельхозтовары, сельхозтехника), машиностроение (прежде всего – транспортное), энергетика (уголь, нефтепродукты). Хотя Россия уже стала одним из главных экспортёров зерна, потенциал дальнейшего роста поставок сельскохозяйственных товаров остаётся значительным: во многих странах Африки действуют высокие пошлины на их ввоз из России. Такие меры часто носят дискриминационный характер, поскольку на импорт аналогичных товаров из стран ЕС пошлины либо отсутствуют, либо существенно ниже.

Важно не только экспортировать готовые товары, но и развивать частичную локализацию производства, что позволит получить от африканских стран дополнительные выгоды и создать ниши для российских товаров. Например, кроме зерна Африка начнёт импортировать больше удобрений, пестициды, агротехнологии и оборудование; будут расти рынки российского несырьевого неэнергетического экспорта, а помимо этого – и спрос на импорт услуг, российских компетенций в широком спектре – от сельского хозяйства до инжиниринга.

Приоритетом в области торговли должно стать стимулирование импорта африканских товаров в Россию и уменьшение значительного дисбаланса в пользу российского экспорта в Африку. Это благоприятно воздействует на политические отношения. Совместно с партнёрами по ЕАЭС надо проанализировать возможности для снятия тарифных ограничений на импорт африканских товаров, и в тех отраслях, где они не конкурируют с российскими производителями, пошлины отменить или существенно смягчить. Также следует содействовать организации в Африке обрабатывающих производств, ориентированных на прямые поставки доступной по цене продукции, на российские стандарты качества и устоявшиеся модели потребления.

Самыми перспективными областями экспорта услуг из России становятся образование и здравоохранение, а также продукция креативных индустрий (искусство и культура, дизайн и архитектура, медиа и коммуникации, цифровые технологии). Экспорт российского образования и здравоохранения следует рассматривать и как коммерческое, и как гуманитарное сотрудничество. На первых этапах коммерческая составляющая не должна быть стопроцентной, но по мере закрепления России на африканских рынках образования и здравоохранения коммерческая составляющая, разумеется, должна увеличиваться.

Одним из наиболее многообещающих направлений работы является и кластер технологий, решений и компетенций под условным названием Internet of Environment. Климатические изменения делают задачу международной кооперации в области мониторинга климата ключевой. Африке необходим мониторинг уровня рек, динамики опустынивания, состояния лесов и фауны. Инструменты пока фактически отсутствуют, хотя на их создание уже выделяются существенные средства. Важнейшим направлением, на котором может быть реализован потенциал российских разработчиков, представляются цифровые технологии мониторинга окружающей среды (биосферы, атмосферы, гидросферы).

Ещё одно перспективное направление российского экспорта – цифровые системы налогообложения и отслеживания движения капиталов, позволяющих минимизировать утечку и качественно повысить эффективность систем налогообложения. Для африканских стран это актуальный вопрос, в то время как Россия на этом направлении достигла значительных успехов.

В городской среде Африки востребованы «умные решения» на базе IoT (интернет вещей), например, сервисы по контролю потерь воды (кенийская Upande), планировщики передвижения с использованием общественного транспорта (южноафриканская Where is My Transit), созданные на базе геоинформационных систем (ГИС) системы сбора и переработки мусора (кенийская Taka Taka), сервисы по предоставлению беспроводного интернета (кенийская poa! internet). Спрос на решения будет расти и определять вектор развития городских пространств по всему континенту.

Одним из приоритетов должна стать «национализация» политики содействия международному развитию. Необходимо увеличивать долю двусторонней российской помощи странам Африке как минимум до 50 процентов. Отсутствие же у России необходимой инфраструктуры не может быть аргументом в пользу того, чтобы оставлять всё, как есть. Важно максимально подключать к проектам СМР российские и африканские бизнес-структуры и НКО. Работа в рамках многосторонних структур должна продолжаться только как временная мера, чтобы предотвратить остановку реализации политики СМР вообще. Уже сейчас необходимо добиваться от этих организаций (Программы развития ООН, Всемирной продовольственной программы ООН и прочих) больше учитывать интересы России в том, какая помощь оказывается, как и кому именно, а также гораздо более масштабного информационного освещения программ, осуществляемых на российские средства и/или при российском участии.

Необходимо, наконец, передать принятие решений по вопросам распределения российского СМР от Минфина к МИД или политическому руководству в целом и начать формировать собственную инфраструктуру и систему реализации данной политики. Координатором и центром экспертизы СМР на местах должно выступать Россотрудничество в партнёрстве с российскими экспертно-аналитическими центрами. Финансовые средства следует направлять более точечно, чтобы они стали катализатором спроса на другие российские услуги и товары, на экспорт знаний, образования, продуктов.

Сеть представительств Россотрудничества в Африке нужно расширять, нацеливая на оказание двусторонней помощи, наделяя их дополнительной функцией в координации деятельности в области СМР и увеличивая материально-техническую базу. Со временем вокруг РЦНК могут сформироваться экосистемы продвижения не просто «русского языка и культуры», а российских взглядов на то, как могут решаться ключевые задачи развития: повышение продуктивности сельского хозяйства, обеспечение продовольственной безопасности, сохранение окружающей среды, предотвращение религиозного экстремизма, эпидемиологический контроль и другие.

Нужно наладить диалог по линии гражданских обществ, включая экспертные и академические организации. В условиях, когда быстрое наращивание торгово-экономических отношений затруднено (например, экономической стагнацией или кризисом в соответствующих странах), именно гуманитарное направление может стать одним из способов углубления отношений.

В военно-техническом сотрудничестве и взаимодействии по вопросам безопасности России следует позиционировать себя как поставщика безопасности и защитника суверенитета стран Африки, свободы выбора ими моделей социально-экономического и политического развития, гаранта невмешательства внешних сил, борца с попытками дестабилизировать политические системы на континенте и защитника декларированного Африканским союзом правила – «африканские решения для африканских проблем». Стоит расширять институциональные рамки сотрудничества и делать упор на передачу информационно-аналитических компетенций, подготовку кадров, развивать миротворческую инфраструктуру, содействовать становлению вооружённых сил и силовых структур африканских стран, оказывать консультационную помощь, наращивать техническую поддержку миссий Африканского союза. В масштабном наращивании непосредственно российского военного присутствия в Африке нет необходимости.

Перспективным направлением взаимодействия представляется совместное продвижение более справедливой и инклюзивной экологической и климатической повестки дня, чем та, что предлагается коллективным Западом и перекладывает ответственность за выбросы парниковых газов исключительно на нынешних производителей углеродоёмкой продукции. Это – объективно общий интерес России и африканских стран.

Серьёзным препятствием на пути продвижения развивающимися странами собственных подходов к решению климатической проблемы является недостоверность измерений климатических показателей – например, уровня осадков, воды в водоёмах, уровня подземных вод и их качества, границ климатических зон. Заинтересованные стороны (от правительств до международных неправительственных организаций и банков) получают возможность спекулировать базовыми показателями, интерпретируя климатические изменения в своих интересах и давая рекомендации, выгодные той или иной стороне. Россия могла бы помочь африканским странам сформировать инфраструктуру измерений и наблюдений за глобальными климатическими изменениями. Желательно развивать партнёрство с российскими исследовательскими институтами, использовать возможности Роскосмоса и других компетентных ведомств по верификации полученных в Африке данных.

Статья написана на основе доклада «Африка: перспективы развития и рекомендации для политики России», подготовленного авторским коллективом Центра изучения Африки и Центра комплексных европейских и международных исследований НИУ ВШЭ под руководством Сергея Караганова по итогам ситуационного анализа в рамках реализуемой факультетом мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ программы ситуационных анализов под эгидой МИД России и при поддержке Комитета по международным делам Государственной думы РФ, общественного Совета по внешней и оборонной политике и журнала «Россия в глобальной политике».

Сибирь как опора России: уроки прошлого и вызовы будущего

Валерий Крюков, Владимир Рыжков

Россия на протяжении четырёх веков развивается благодаря не только природному потенциалу Сибири, но и уникальному человеческому потенциалу, который был создан, воспроизводился и развивался на её территории.

Подробнее

#Африка #внешняя политика России #мировая политика #мировая экономика #развивающиеся страны #Россия

Чего ждать от российско-африканских экономических отношений

Торговые связи РФ с Африкой слабы: на континент приходится лишь 3% российского экспорта и 1% импорта. К 2050-му ситуация может сильно измениться. Рассказываем о перспективах российско-африканских экономических отношений

Тяжелое наследство

Сегодня в Африке живет примерно 17% мирового населения, но доля континента в глобальном ВВП — лишь 3%. Такие данные приводит Всемирный экономический форум (ВЭФ).

Текущая роль стран Африки в мировой торговле также незначительна, рассказал РБК Трендам старший научный сотрудник Центра исследований международной торговли РАНХиГС Александр Фиранчук.

В 2020-м на африканские страны приходилось только 2,2% мирового экспорта и 2,9% импорта. Это меньше, чем показатели отдельных развитых стран, например, Франции (2,4 и 3,4% соответственно). «Не говоря уже о Германии, Японии или США», — перечисляет специалист.

Эксперты ВЭФ видят причину неблагополучия Африки в тяжелой истории. Континент сперва разграбили работорговцы и колонизаторы. Во время Холодной войны его эксплуатировали мировые державы, а постколониальные конфликты принесли опустошение. В наследство Африке достались «безжалостная нестабильность, ужасающее насилие и повсеместная бедность».

Тем не менее, некоторые отрасли африканской экономики уже занимают заметное место в международной системе разделения труда, отметил в беседе с РБК Трендами директор Центра изучения Африки НИУ ВШЭ Андрей Маслов. Например, добывающая промышленность: газ (Алжир, Нигерия), редкоземельные металлы (Демократическая Республика Конго), алмазы (ЮАР, Ангола).

Кроме того, как сообщили РБК Трендам в Российском экспортном центре (РЭЦ), африканские страны обладают значительными запасами полезных ископаемых: алмазов, бокситов, кобальта, марганца, лития, никеля, тантала. Они пользуются спросом по всему миру.

Африка-2050

Африка считается макрорегионом с огромным потенциалом развития в самых разных секторах экономики. Но заметную роль континент начнет играть примерно через 30 лет.

По данным МВФ, в 2021 году общий объем экономики африканских стран составлял $2,7 трлн. Для сравнения: ВВП России — $1,8 трлн. К 2050-му показатель может вырасти в разы. Институт исследований в области безопасности (ISS Africa) ждет, что он достигнет $8,5 трлн. Аналитики Renaissance Capital куда более оптимистичны: их прогноз — $29 трлн.

А PwC включил Нигерию в топ-3 стран (наряду с Вьетнамом и Филиппинами) с самым быстрым прогнозируемым ростом ВВП за период с 2016 по 2050 год. К слову, Нигерия сегодня — страна с одним из самых высоких уровней предпринимательской активности в мире. Почти 37% населения страны открыли собственный бизнес.

Континент ожидает демографический бум. Согласно последнему прогнозу ООН, к 2050 году население Земли достигнет 9,7 млрд человек. Большую часть прироста популяции обеспечат Демократическая Республика Конго, Египет, Эфиопия, Нигерия, и Танзания. Страны Африки будут все заметнее как потребители продовольствия и товаров, ожидает Андрей Маслов.

Связи Африки и России

По словам директора Центра изучения Африки НИУ ВШЭ, российские производители успешно выходят на рынки Северной и Западной Африки, но пока не так заметны в Восточной. А там спрос растет даже быстрее, чем на севере и западе, из-за включения региона в динамично развивающееся Индо-Тихоокеанское пространство. «Для нашего сотрудничества с восточной частью препятствием остается отсутствие подходящих транспортных коридоров», — констатирует эксперт.

Доля Африки в российском товарообороте в целом соответствует доле континента в мировой торговле, отмечает Александр Фиранчук. В 2021-м РФ поставила в Африку товаров на $14,7 млрд (3% от всего российского экспорта), а импортировала — на $3 млрд (1% от импорта России).

Основа российского экспорта в Африку — продовольствие, минеральные продукты и секретные товарные группы, включающие вооружение. По словам Фиранчука, африканские страны занимают заметное место в российском экспорте зерновых, растительных масел, аммиака, изделий из меди, лесоматериалов и радиолокационной аппаратуры. С другой стороны, континент важен для российского импорта фруктов, овощей, какао, табака, оксида алюминия.

В РЭЦ рассказывают, что сейчас активнее всего развиваются торгово-экономические отношения со странами Северной Африки, в первую очередь с Египтом и Алжиром. Например, в 2021 году в Каире открылся постоянно действующий павильон продукции АПК Made in Russia.

«Российскую продукцию чаще всего покупают крупные дистрибьюторы и органы государственной власти Египта (B2G-сегмент). Больше всего их интересует подсолнечное масло, мука, крупы и сладости, в том числе вафли и шоколад», — говорят в РЭЦ.

Российские компании в Африке

На африканском рынке представлены российские компании трех видов, рассказывает Маслов.

Первые — это экспортеры. Производители удобрений («Фосагро», «Уралхим»), зерна (торговый дом «Риф», «Астон», «Объединенная зерновая компания»), «Рособоронэкспорт», металлургические компании. «Они присматриваются к Африке, но пока нельзя сказать, что активно работают внутри рынков», — комментирует эксперт.

Вторая группа — российские инвесторы. Например, «Ренессанс», ВТБ, «Алроса», «Ренова». Номинальные лидеры по объему инвестиций — «Роснефть» и «Лукойл». Но большинство проектов «Лукойла» находятся на стадии геологоразведочных работ с «неясными пока финансовыми результатами», утверждает директор Центра изучения Африки НИУ ВШЭ. «Не всегда проекты российских инвесторов связаны с российской экономикой. Часто они заходят в Африку, чтобы диверсифицировать географию своего бизнеса, хеджировать какие-то риски», — добавляет он.

Третья — высокотехнологичные компании. Они выходят на новые рынки и за счет клиентской базы в Африке создают новые рабочие места в том числе в России. «Яндекс», «Касперский», «Геоскан» и другие компании уже известны в Африке. Есть успешные проекты в области финтеха, медицины. Но масштабы пока не сравнимы с поставками зерна и удобрений», — говорит Андрей Маслов.

Перспективы развития экономических связей России и Африки

Представители Российского экспортного центра отмечают, что для РФ потенциальный интерес в Африке — налаживание прямых поставок продукции АПК, например, чая, кофе, какао-бобов, орехов, которые раньше везли через европейских трейдеров. А с учетом актуальности проблемы продовольственной безопасности, экспорт российских зерновых и удобрений в Африку будет «носить стратегический характер».

При этом в РЭЦ признают, что экспортная модель ведения бизнеса с Африкой постепенно уступает место инвестиционной модели. Последняя активно поощряется местными правительствами через предоставление максимальных льгот и преференций иностранным инвесторам.

«Поэтому есть большой потенциал для расширения российских инвестиций в логистические, энергетические, сельскохозяйственные и инфраструктурные проекты. Особый интерес российских компаний могут вызвать инвестпроекты в топливно-энергетический комплекс», — перечисляют в РЭЦ.

Российским производителям нужно инвестировать в инфраструктуру транспортировки, перевалки и хранения зерна, удобрений и продуктов питания, идти непосредственно к потребителю, дополняет Андрей Маслов. «Спрос на эти товары будет только расти, как и конкуренция за рынки Африки», — поясняет эксперт.

Он также призывает обратить внимание на рынки будущего. Информационная безопасность, финтех, телеком, геоинформационные системы, медицина и образование — направления, в которых, по оценке Маслова, российские компании конкурентоспособны.

«Нужно понимать, что в перспективе 10–20 лет Африка — это огромный рынок медицинских и образовательных услуг. И основной тренд — это локализация этих услуг в самой Африке», — говорит он. Маслов отмечает, что иностранные медицинские и образовательные организации, в частности из Турции, уже заходят на континент, чтобы опередить конкурентов.

Если смотреть по странам, то потенциал наращивания сотрудничества есть везде, продолжает Маслов. Например, в Алжире, Сенегале, Кот-д’Ивуаре, Нигерии. А с решением логистических проблем важнейшее значение для России могут приобрести рынки Эфиопии, Судана, стран Восточноафриканского союза (Танзания, Кения, Уганда и другие).

«Есть еще Демократическая Республика Конго — страна с самым заметным нереализованным потенциалом в долгосрочной перспективе. Во второй половине века она может стать лидером интеграции и роста для всего континента», — ожидает Маслов.

Может ли Африка стать альтернативой Западу

Несмотря на огромный потенциал расширения российско-африканского сотрудничества, сейчас Россия не сможет переориентироваться на Африку и заместить страны Запада. Структура торговли с развитыми государствами и государствами Африки значительно отличается, указывает Александр Фиранчук из РАНХиГС.

«Безусловно, Африка не сможет хоть в какой-либо степени заменить выпадающий импорт из развитых стран. В российском импорте из Африки доминирует продовольствие. Его доля 60% ($1,8 млрд), а промышленные товары практически отсутствуют», — констатирует эксперт.

При этом, говорит Фиранчук, страны Северной Африки из-за своего географического положения кажутся наиболее перспективными в плане организации параллельного импорта.

«Однако значительное наращивание поставок в эти страны для дальнейшего перенаправления в Россию ограничено малыми размерами их экономик, что сделает такую сквозную торговлю легко выявляемой странами-экспортерами», — считает старший научный сотрудник Центра исследований международной торговли РАНХиГС.

Могут ли страны Африки ввести санкции против России

Теоретически, такую ситуацию исключить нельзя, рассуждает Андрей Маслов. Но до сих пор страны Африки не вводили санкции против РФ.

«На континенте есть страны-лидеры, которые определяют его политический и экономический ландшафт. Это Алжир, ЮАР, Египет, Нигерия, Эфиопия, Сенегал», — перечисляет Маслов.

Они или последовательно занимают дружественную позицию по отношению к России или, по крайней мере, считают введение санкций непродуктивным для собственной экономики решением, заключает эксперт.

Внимание на Африку. Об экономических перспективах РФ на южном континенте

Источник: ТАСС

Идея о том, что России необходимо искать и находить новые модели экономического роста, далеко не нова. Эта тема неоднократно обсуждалась, в том числе и на самом высоком уровне еще до начала затянувшейся волны экономических неурядиц в стране и в мире. История России достаточно явно указывает на то, что серьезные преобразования в ней зачастую носят вынужденный характер. Однако это не отменяет отсроченного позитивного результата.

В настоящее время становится очевидным, что очередная попытка интеграции России в экономику объединенной Европы на равных условиях вновь может оказаться неудачной. В качестве объективного препятствия для этого выступает затянувшийся и уже устоявшийся режим внешних санкций в отношении РФ со стороны коллективного Запада. Дополнительным барьером в ближайшие годы должна стать европейская климатическая инициатива по введению механизма трансграничного углеродного регулирования. Свою негативную роль играет и пока непобежденная глобальная вспышка COVID-19. Вирус послужил неожиданным мощным тормозом для мирового экономического роста и торговли.

По итогам 2020 года Евросоюз остался крупнейшим внешнеторговым партнером РФ с долей 38,5% товарооборота на сумму $192,4 млрд. Вместе с тем пик внешней торговли России с ЕС был пройден еще в 2013 году. Тогда объем товарооборота между странами достиг $417,7 млрд, что вдвое больше результата минувшего года.

Поворот на юг

В текущих сложных условиях Россия в очередной раз вынуждена обратить внимание на так называемые страны третьего мира. Исторически так обозначались государства, которые не принимали прямого участия в холодной войне между социалистическим содружеством и капиталистическим блоком. По ряду объективных причин относящиеся к указанному классу государства отставали по уровню экономического развития от мировых лидеров. Это в значительной степени характерно для них и сейчас.

Вполне логично, что Россия вновь вынуждена демонстрировать политический и экономический крен в сторону таких регионов мира, как Азия, Африка и Латинская Америка. При разговоре о перспективных внешних рынках для России обычно речь идет про такие государства, как Индия и Китай. При этом Африканский континент нередко незаслуженно обходится вниманием — суммарное население Африки сейчас приближается к 1,37 млрд человек. Для сравнения: численность населения Индии оценивается в 1,38 млрд, а Китая — в 1,44 млрд. Это практически сопоставимые цифры и во многом сопоставимые рынки.

Кроме того, многие африканские страны относятся к числу мировых лидеров по темпам прироста населения. Разница заключается в том, что Африка остается самым бедным регионом мира по среднему уровню благосостояния домохозяйств. Однако это не отменяет долгосрочной тенденции к росту общего уровня благосостояния населения в мире. Так или иначе, но Африка представляет собой большой и очень перспективный рынок. Он не относится к премиальным. Но зато он и не столь притязателен к качеству продукции и к экологичности процесса ее производства.

Очевидно, что развитие экономического сотрудничества России со странами Африки необходимо строить на уже существующем фундаменте. Дополнительные объемы внешней торговли не появятся сами собой на пустом месте.

Что уже имеем?

Самая свежая статистика по внешней торговле от Министерства экономического развития РФ указывает на ряд африканских стран-лидеров по двустороннему торгово-экономическому сотрудничеству. К их числу относятся Египет, Марокко, Мозамбик, Нигерия (первая по численности населения страна Африки с населением порядка 210 млн человек), Судан, Эфиопия (вторая по численности населения страна Африки с населением более 100 млн), ЮАР (самая экономически развитая страна в Африке).

Конечно, это не полный список, поскольку на Африканском континенте насчитывается 54 государства. Однако взгляда на торговлю с названными странами вполне достаточно для понимания характера текущего и перспективного экономического взаимодействия с указанным регионом.

Египет занял 26-е место среди внешнеторговых партнеров России по товарообороту в 2020 году с объемом взаимной торговли $4,54 млрд. Здесь и далее я указываю процентные доли отдельных товарных групп в стоимостном выражении экспорта/импорта. Из России в эту страну поставляются пшеница и меслин (смесь пшеницы и ржи)— 44,7%, оружие и боеприпасы — 12,3%, медь и изделия из нее — 7,7%. Основными импортными товарами выступают цитрусовые — 35,4%, картофель — 14,3%, лук и чеснок — 8,3%, виноград — 5,5%, электрические машины и оборудование — 5,2%. Как мы видим, из Египта в Россию рентабельно завозить не только цитрусовые, но и производимый в РФ картофель.

Королевство Марокко по итогам минувшего года вышло на 63-е место среди внешнеторговых партнеров России по товарообороту, который составил $1,2 млрд. Ключевой статьей российского экспорта в эту страну выступают минеральные продукты (каменный уголь, нефть, нефтепродукты) — их доля в стоимостной структуре составила 63,2%. Кроме того, из России в Марокко поставляется продукция химической промышленности (19,4%), а также продовольственные товары и сельскохозяйственное сырье (12,6%). Из африканской страны в Россию традиционно поставляются цитрусовые — 33,9%, текстиль, готовая одежда и обувь — 36,3%, томаты — 13,5%.

Казалось бы, структура товарооборота между РФ и Марокко соответствует расхожему представлению об Африке как об отсталом в промышленном плане регионе. Но не стоит забывать, что до 2020 года в РФ поставлялись автомобили марки Renault, собиравшиеся на заводе именно в этой стране. Кроме того, в Марокко существуют достаточно мощные промышленные кластеры по производству электронных компонентов и электронной техники, а также деталей для сборки авиационной и космической техники. Очевидно, что текущие масштабы сотрудничества РФ и Марокко в технической сфере оставляют пока желать лучшего.

К слову, в 2018–2019 годах неоднократно выходили сообщения о планах российской «Группы ГАЗ» по запуску на территории Марокко производства коммерческих автомобилей, ориентированного на указанную страну и на соседние государства. Возможно, этим планам помешала пандемия коронавируса.

Довольно скромный внешнеторговый оборот России с Республикой Мозамбик составил $120,7 млн по итогам 2020 года. В эту страну из РФ преимущественно поставляются все те же пшеница и меслин — 86,3%, а также азотные удобрения — 7,6%. Ключевой статьей импорта в Россию являются табачное сырье и табачные отходы — 96,4%. Указанная структура двусторонней торговли соответствует аграрному характеру экономики Республики Мозамбик. Вместе с тем стоит отметить, что в стране налажена добыча угля, но у России нет в нем потребности.

Объем товарооборота России с Нигерией в 2020 году составил $461,4 млн. При этом годовое положительное сальдо внешней торговли с указанной страной составило $385,8 млн. Основными статьями экспорта в Нигерию стали пшеница и меслин — 48,9%, нефть и нефтепродукты — 10,2%, калийные удобрения — 9,2%, полуфабрикаты из железа и нелегированной стали — 6,5%. Ключевым импортным нигерийским товаром для России выступает какао и продукты из него — 83,7%. Вторым заметным объектом импорта из указанной страны является растительное сырье для парфюмерии, фармации — 7,5%.

По-видимому, крупное положительное сальдо внешней торговли РФ с Нигерией отражает тот факт, что ключевой статьей нигерийского экспорта выступают нефть и нефтепродукты. Вместе с тем экономика Нигерии не замыкается только на экспорте углеводородов. Указанная страна — лидер своего континента по величине номинального ВВП.

Тем временем Судан занял 82-е место среди внешнеторговых партнеров России по товарообороту в 2020 году. Объем торговли с указанной страной составил $374,49 млн с относительно крупным положительным сальдо. Основные экспортные товары: пшеница и меслин — 75,6%, подсолнечное масло — 15,6%, летательные и космические аппараты военного назначения и их части — 5%. Главным импортным товаром стал природный шеллак — 73,3%. Другой значимой статьей импорта стали некоторые виды энергетического оборудования, в основном проходящие по процедуре реимпорта, — 19,5%. Считаю, что это не является показательным фактом в плане структуры импорта.

Внешнеторговый оборот России с Эфиопией в 2020 году составил всего лишь $49,1 млн. К числу ключевых экспортных товаров относятся пшеница и меслин — 41%, а также металлопрокат — 12%. Основными импортными товарами стали кофе — 69,5% и фасоль — 9,2%. В целом это отражает тот факт, что Эфиопия остается небогатой даже по африканским меркам сельскохозяйственной страной.

К числу относительно крупных внешнеторговых партнеров РФ на Африканском континенте относится ЮАР с оборотом взаимной торговли по итогам 2020 года $980,6 млн. В ЮАР из России поставляются пшеница и меслин — 39,9%, сырая нефть — 14,5%, удобрения — 12,7%, металлопрокат — 8,3%. Из ЮАР в Россию импортируются цитрусовые плоды — 24,1%, руды и марганцевые концентраты — 19,5%, яблоки, груши и айва — 12,6%. Еще одна заметная статья импорта — это автомобили. Возможно, это кого-то удивит, но некоторые модели премиальной марки Mercedes-Benz поставляются в РФ из ЮАР.

Сырьевая экспансия

Приведенной статистики более чем достаточно для того, чтобы понять, что ключевым российским экспортным товаром на африканском направлении выступает пшеница и меслин (смесь мягкой пшеницы и ржи для выпечки серого хлеба). Видными статьями экспорта являются нефть и нефтепродукты, удобрения, а также металлопрокат и металлоизделия. Основная статья импорта из Африки в Россию — различного рода сельскохозяйственная продукция, в основном, по российским меркам, экзотическая.

Таким образом, торговля РФ со странами Африки носит преимущественно сырьевой характер по вполне объективным причинам. Если же говорить про высокотехнологичные товары, то представителей указанного континента в основном интересуют поставки оружия, но не мирной продукции. Согласно приведенным в СМИ оценкам, более 20 африканских стран закупают вооружение в России.

Вместе с тем в начале текущего года один из представителей Федеральной службы по военно-техническому сотрудничеству (ФСВТС) заявлял о том, что годовой объем российского военного экспорта в страны Ближнего Востока и Северной Африки составляет не менее $6 млрд. Часть от указанной суммы представляется слишком скромной цифрой для того, чтобы делать погоду при торговле России с целым континентом.

С другой стороны, попытка сделать из России вторую мировую фабрику по образцу Китая, скорее всего, обречена на провал. Очевидно, что на макроэкономическом уровне имеет смысл не пытаться копировать чужой успех, а максимально использовать имеющиеся конкурентные преимущества страны. Например, текущие успехи России в экспорте отдельных зерновых культур прямо обусловлены ее климатическими особенностями. Очень перспективным смежным экспортным направлением способна стать нарождающаяся отечественная отрасль производства органических продуктов. Вероятно, РФ сохранила весомый потенциал и для будущего коммерческого успеха в биотехнологической отрасли. Недавний опыт показал, что в стране имеется несколько предприятий, сумевших в сжатые сроки разработать ряд вакцин от COVID-19.

Возвращаясь к вопросу о перспективах переориентации российского экспорта с европейского направления на африканское, отметим, что это возможно лишь отчасти. В настоящее время Африке не нужно завозить извне столько нефти, нефтепродуктов и природного газа, сколько потребляет Европа. Кроме того, Африка не лишена собственных запасов углеводородного сырья. Напомним, что, согласно текущим оценкам, Россия обладает рентабельными для разработки запасами нефти на срок порядка 19 лет. Не будем забывать и о том, что РФ выступает на мировой арене как один из лидеров по добыче нефти, но не по ее запасам. В данном случае мы опять возвращаемся к вопросу о необходимости нахождения новой модели экономического роста страны.

Рискнем предположить, что одной из таких моделей способно стать создание класса мощных транснациональных добывающих предприятий. Вполне вероятно, что это будут компании с государственным участием и с государственной поддержкой на внешнеполитическом уровне. Преимущество такого сценария заключается в том, что он не требует радикальной перестройки сложившейся структуры отечественной экономики.

Собственно говоря, мы наблюдаем зачатки такой модели «сырьевой экспансии» уже в настоящее время. Российские нефтяные компании давно не ограничиваются добычей и переработкой только на территории РФ. Например, ГМК «Норильский никель» является участником совместного предприятия по производству никелевого концентрата в ЮАР и завода по переработке сырья на территории Финляндии. Алюминиевая компания «Русал» в настоящее время работает в 13 странах на пяти континентах. Алмазодобывающая компания «Алроса» принимает участие в разработке кимберлитовой трубки Катока в Республике Ангола.

Этот список можно продолжать. Но в целом надо признать, что Африканский континент, несмотря на разные сложности, предлагает весьма перспективные возможности для развития в указанном направлении.

Журнал Международная жизнь — Архив 6 номера 2013 года Африка

Армен Оганесян, главный редактор журнала «Международная жизнь»: Стало доброй традицией проводить совместные «круглые столы» с Институтом международных исследований (ИМИ) МГИМО (У) МИД России по актуальным вопросам российской внешней политики.

Многие государства мира, союзы и международные организации посвящают значительные усилия и значительное время теме Африки. Пока мы не можем констатировать, что Россия находится в лидерах тех стран, которые ведут активную работу на африканском направлении. Во многом, к сожалению, Россия в 90-х годах ХХ века частично вынужденно, частично нет ушла из Африки. И сейчас мы в ситуации «догоняющих самих себя», но уже в новых геополитических условиях. Наше прозрение не должно оказаться слишком поздним. В рамках предстоящей дискуссии мы ожидаем услышать о новых подходах к «освоению» Африки, новую аналитику, конкретные рекомендации, которые будут обеспечивать продвижение контактов и связей нашей страны с африканскими государствами.

Что сейчас происходит с Африкой, какие процессы бурлят внутри континента, столь неоднородного, в том числе и исторически? Необходимо понять, где находятся точки приложения наших усилий по восстановлению и налаживанию связей с Африкой в этом большом контексте, который называется «Россия и Африка».

Александр Орлов, директор Института международных исследований (ИМИ) МГИМО (У) МИД России: Не так давно по историческим меркам — в первой половине 90-х годов прошлого века — руководство российского внешнеполитического ведомства убежденно настаивало на том, что новой России не нужна Африка, как, впрочем, и Латинская Америка, и некоторые другие географически отдаленные от нашей страны регионы планеты. Близорукость этой политической линии была вполне очевидна уже тогда. Но какие-либо возражения и дискуссии были абсолютно бесполезны вследствие того, что никаких аргументов «контра» слушать никто не хотел и не собирался.

Такая политическая линия была ущербна по целому ряду причин, для разбора которых требуется отдельная обстоятельная статья. Однако, чтобы не мельчить, выделю главное: после демонтажа колониальных режимов в Африке в 1960 году и в последующий период этот континент занял заметное место во внешней политике Советского Союза во всех ее аспектах — и в политическом, и торгово-экономическом, и культурном. Естественно, большое значение в тот период играла идеологическая составляющая внешнеполитического курса государства. За новую, свободную Африку развернулась нешуточная борьба между противоборствовавшими социально-политическими системами, каждая из которых стремилась занять на Черном континенте доминирующие позиции. У находившегося в те годы на подъеме Советского Союза в освободившихся странах Африки нашлось немало почитателей и последователей, веривших в возможность быстрого продвижения вперед по пути создания современного, процветающего общества. В свою очередь, Москва была готова оказывать всестороннюю помощь своим новым союзникам.

Учитывая подобный обоюдный настрой на сотрудничество, начали быстро налаживаться торгово-экономические связи, для подготовки кадров новой африканской интеллигенции в Москве был создан Университет дружбы народов имени Патриса Лумумбы, получили развитие связи в военной сфере, включая подготовку офицеров для молодых африканских государств в советских военных училищах. Одновременно Советский Союз помогал в строительстве в странах Африки фабрик и заводов, гидроэлектростанций, плотин, портов, объектов инфраструктуры. К моменту распада СССР нами был сделан огромный, многоплановый задел на будущее в развитии отношений с государствами Африки, способный обеспечивать высокий уровень сотрудничества на многие десятилетия вперед. Бросить все это, руководствуясь простым, по сути примитивным в своей основе тезисом о том, что новая Россия должна освободиться от лишних и обременительных затрат, было верхом крайне безответственного, близорукого — в стадии, близкой к полной слепоте, — подхода.

Однако сама жизнь все расставила по своим местам. Сегодня только политический глухонемой (правда, они все еще существуют) будет отрицать важность и значимость для национальных интересов России поддержания и развития многогранных отношений с Африкой, равно как и с Латинской Америкой, и другими регионами.

В новой Концепции внешней политики РФ записано, что «Россия будет расширять разноплановое взаимодействие с африканскими государствами на двусторонней и многосторонней основе с упором на совершенствование политического диалога и продвижение взаимовыгодного торгово-экономического сотрудничества, содействовать урегулированию и предотвращению региональных конфликтов и кризисных ситуаций в Африке. Важная составная часть этой линии — развитие партнерских отношений с Африканским союзом и субрегиональными организациями».

Важным подтверждением глубокого интереса России к Африке является проходивший на этой неделе визит Президента РФ В.В.Путина в ЮАР. Хотя формальным поводом для него стал саммит БРИКС, однако вполне очевидно, что пребывание на африканском континенте высшего руководителя России будет использовано и в целях наращивания диалога и сотрудничества Москвы с государствами Африки.

За годы, когда Африка была вычеркнута из наших внешнеполитических приоритетов, наработанный до этого в течение десятилетий потенциал в виде сложившихся связей, контактов, отношений на личностном уровне, к счастью, не был полностью утерян. Сегодня мы стараемся вдохнуть в него новую жизнь, использовать для выстраивания современной структуры отношений с этим интересным, своеобразным, многогранным, богатым ресурсами континентом. В то же время появление обнадеживающей тенденции — это не более чем росток на стволе подвысохшего дерева, которое нуждается в тщательном уходе и регулярном поливе. Пока в полной мере не оправдываются расчеты на то, что Африкой активно заинтересуется российский бизнес. На данном этапе только несколько крупных российских компаний смогли по-настоящему утвердиться на Черном континенте, да и то прежде всего в добывающих отраслях. Но это не более чем островки в экономическом море, сами по себе не способные быть законодателями моды. Зачастую в экстремальных условиях конкуренции в Африке наш бизнес, как правило, демонстрирует ограниченные навыки и умение к выживанию тогда, когда для его деятельности не созданы максимально комфортные условия.

В наши дни Африка становится полем для серьезной конкурентной борьбы между крупнейшими мировыми державами. Туда активно возвращаются бывшие метрополии, которые также сохранили на континенте определенные позиции, в том числе языковые. Туда активно пробивается Китай, который видит в Африке стратегический ресурс для продолжения своего впечатляющего экономического роста. Африку пытается завоевать и ислам, причем в его радикальной вариации. События в Нигерии, Мали, Сомали и ряде других стран — тому подтверждение. Это тоже важнейший фактор, который будет влиять на будущее континента.

Несмотря на это — вновь подчеркнем — Россия пока не утратила определенную часть своих сравнительных преимуществ перед многими из конкурентов в борьбе за Африку. Государственно-частное партнерство при координирующей и руководящей роли государства, осуществляемой через его внешнеполитические и внешнеэкономические структуры и организации, является на данном этапе залогом успеха и наилучшей формой развития Россией сотрудничества с африканскими государствами.

Леонид Фитуни, заместитель директора Института Африки РАН: В последние годы ведущие мировые державы и центры экономической силы синхронно пришли к осознанию высокой значимости ресурсного, человеческого и нарастающего экономического потенциала Африки в формирующейся новой модели глобального развития и мировой экономики. Следствием этого понимания стало усиление экономической экспансии в данный ресурсно богатый регион всех без исключения государств, претендующих на роль весомого игрока на мировой арене и значимой силы в будущей мировой экономике. Их задача — гарантировать свои позиции в регионе путем инвестирования в имеющиеся и складывающиеся экономические цепочки. Это даст возможность не ограничиваться лишь торговыми связями с африканскими странами, а закрепиться в Африке на перспективу, гарантировав себе приток существенного объема ее ресурсов для собственного развития в новых экономических условиях ресурсного дефицита, становящегося все более очевидным в XXI веке. Но стратегический интерес не ограничивается одними ресурсами. В начале нового тысячелетия Африка — едва ли не главный приз глобального геополитического соперничества. Сродни тому, чем на протяжении веков была Индия для Британской империи. Это объясняется особой ролью, которую суждено сыграть африканскому континенту в мировой экономике и политике в нынешнем столетии.

Сегодня мы являемся свидетелями острой геоэкономической и геополитической схватки за Африку. По остроте она напоминает конец XIX века. Схожи и объективные причины колониального раздела континента — растущие потребности экономик развитых стран того времени и изменение технологического уклада, требовавшего все больше сырья и гарантированных рынков сбыта. Кульминацией схватки стала мировая война. А начиналось все с Африки. Прошло два десятка лет — и вновь обострение межимпериалистического соперничества в Африке: итальянцы рвутся в Абиссинию, Германия требует возврата африканских колоний. Дальше была война. Вторая мировая.

И вот третья схватка за Африку. Объектом конкуренции и обостряющегося соперничества являются в первую очередь ресурсные богатства континента, быстрорастущие рынки потребления товаров и услуг в африканских странах, интеллектуальный потенциал и симпатии ее самого быстрорастущего в мире населения. И снова рынки сбыта. Ведь Африка к середине века станет самым быстрорастущим рынком, предъявляющим потребительский спрос на товары развитых стран.

Но прежде чем вернуться к ресурсам и экономике, хочу сделать акцент на следующем. Схватка за Африку — это еще и схватка за умы. Это схватка между евро-американоцентричной и американозависимой системами, для которых Запад использует тэг «демократия», и по-настоящему демократичной, многополюсной, полицентричной мировой системой равноправного партнерства суверенных государств.

В этом контексте важны и политические выгоды, которые параллельно дает результативное экономическое сотрудничество с государствами Африки. Последние составляют почти четверть всех голосующих членов ООН и многих других международных организаций. Их поддержка — важный стратегический резерв на мировой дипломатической арене, способный обеспечить создание солидарной силы в процессе перестройки существующих институтов, механизмов и структур глобального управления, изменения баланса сил в мире.

Политическая значимость африканского континента, таким образом, налицо. Но в сегодняшнем мире это скорее константа, а вот экономическая значимость Африки устойчиво нарастает. В последние два-три года крупнейшие аналитические центры, консалтинговые и рейтинговые агентства, инвестиционные банки и исследовательские структуры разных стран настоятельно предупреждают, что в нынешнем веке Африка будет самым динамично развивающимся регионом мира, от которого во многом будет зависеть характер и темпы роста в развитых государствах, их обеспеченность сырьем, энергетическими ресурсами и человеческим капиталом. Проникновение на африканские рынки и интеграция хозяйственных потенциалов Старого Света и Африки — едва ли не единственный путь для Европы сохранить свой геополитический вес и уровень благосостояния в XXI веке. Для США, а также Китая, России, других стран БРИКС важны как ресурсная, так и геополитическая составляющие в иерархии национальных интересов, делающие сотрудничество с Африкой жизненно необходимым.

До недавнего времени Африка воспринималась многими только как отсталый и подчиненный периферийный регион мира. И действительно, по основным макроэкономическим показателям и индикаторам человеческого развития большинство стран континента были и остаются на невысоких местах в мировых рейтингах (доля континента в мировом ВВП не превышает 2%, в торговле — 3%, а в инвестициях — 5%). Внутренние и межгосударственные (часто вооруженные) конфликты, обострение проблем бедности, голода, распространения инфекционных заболеваний на континенте заставило мировое сообщество внести африканскую тематику в число глобальных проблем человечества.

На протяжении последних 12 лет «африканский вопрос» является отдельным обязательным пунктом повестки дня всех саммитов «Большой восьмерки». Несмотря на то, что наша страна не несет прямой ответственности за наследие колониальной эксплуатации Африки, РФ как член этого объединения и как мировая держава напрямую задействована в решении африканских проблем. При этом члены «Группы восьми» соглашаются с тем, что значение Африки в мировой экономике XXI века будет возрастать. На международном саммите в Довиле (Франция, май 2011 г.) Африка впервые была названа «новым полюсом мирового развития».

Уже сейчас Африка — самый экономически быстрорастущий континент в мире. А субрегион Африки южнее Сахары (АЮС) в последние 12 лет уступал по ежегодным темпам прироста ВВП тольке субрегиону Восточной Азии. По прогнозам МВФ, в течение ближайшего десятилетия средние темпы роста экономики АЮС будут превышать 6%. В период с 2001 по 2012 год экономика девяти стран региона АЮС росла темпами 7% в год и выше. В том числе среднегодовые темпы прироста ВВП Экваториальной Гвинеи в этот период превысили 20%, Анголы — 12%, Сьерра-Леоне — 10%, Нигерии — 9%, Эфиопии — 8%. По прогнозам, эта тенденция сохранится длительное время.

Африка развернулась в сторону активного привлечения иностранных инвесторов, которым создают все более благоприятные условия. По некоторым расчетам, в ближайшее десятилетие политика активного привлечения иностранных инвестиций может в среднем прибавить еще порядка 2% к ВВП континента. Страны Запада, раньше всех закрепившиеся в регионе, изменили содержание и риторику относительно сущности экономического сотрудничества с ним. Произошло смещение акцента от «помощи развитию» к «партнерству» (partnership), то есть совместному использованию ресурсов и возможностей континента с четко выраженной выгодой для обеих сторон. C западными центрами экономической силы на равных соперничают новые игроки, часто опережая и обыгрывая их.

Крушение однополярного мира, «восхождение» новых экономических гигантов — Китая, Индии, Бразилии и других стран резко обострило борьбу за сырьевые ресурсы африканского континента, становящегося одним из главных неистощенных диверсифицированных резервуаров сырья мирового значения. По целому ряду его видов (особенно тех, которые сегодня материально обеспечивают наиболее перспективные направления научно-технического прогресса) страны Африки фактически являются монополистами мирового уровня. Среди других регионов мира Африка занимает первое место по запасам руд марганца, хромитов, бокситов, золота, платиноидов, кобальта, ванадия, алмазов, фосфоритов, флюорита, второе — по запасам руд меди, асбеста, урана, сурьмы, бериллия, графита, третье — по запасам нефти, газа, ртути, железной руды; значительны также запасы титана, никеля, висмута, лития, тантала, ниобия, олова, вольфрама, драгоценных камней и др.

Ведущие экономики мира, как «старые», так и «новые», будут всеми средствами бороться за права доступа к африканскому топливному и минеральному сырью («арабская весна», Южный Судан, Дарфур, Мали). Суммарно позиции бывших колониальных метрополий и США все еще являются однозначно доминирующими на континенте. Брюссель и Вашингтон изыскивают новые формы «вовлечения и удержания» (engagement) стран Африки в сложившейся в прошлом системе экономических и политических связей. Интерес здесь самоочевиден. Ведь даже каждый вложенный евро помощи Африке (подчеркиваю «помощи», а не коммерческих инвестиций) возвращается донорам примерно с эффективностью 1,87 евро отдачи.

Однако новые игроки (Китай, Индия, Бразилия, Южная Корея, Турция, Саудовская Аравия и др.) теснят «стариков». Уже сегодня Китай вышел на позиции главного торгового партнера Африки. Растут инвестиции. С 2000 года КНР участвовала в реализации более 1700 проектов на континенте, выделив на эти цели, по ориентировочным оценкам, более 75 млрд. долларов (официальные китайские данные на этот счет отсутствуют, но существуют альтернативные западные «независимые» подсчеты, оценивающие китайские инвестиции в 90 и 125 млрд. долл.). В Африке сейчас проживают более
1 млн. китайцев. Складывается довольно ритмично работающий афро-китайский экономический механизм, который очень беспокоит Запад. Дело не только в том, что последний теряет свои позиции в качестве главного импортера африканских ресурсов и главного поставщика готовой продукции в африканские страны. У Китая сформировалась достаточно устойчивая и, что чрезвычайно важно, неистощенная
(в отличие от Запада) ресурсная база для дальнейшего развития и укрепления позиций в мире. С другой стороны, у государств африканского континента появилась реальная и весьма привлекательная альтернатива Западу в лице КНР и других стран БРИКС.

Ресурсные возможности Африки, подкрепленные устойчивым экономическим ростом в последнее десятилетие (темпы прироста ВВП в большинстве африканских стран не ушли в отрицательную зону даже в условиях нынешнего глобального кризиса), позволили континенту более активно влиять на мировую конъюнктуру и добиваться лучших условий участия в международном разделении труда. Поскольку острота сырьевой проблемы в обозримом будущем будет только нарастать, то и позиции Африки в мировой экономике имеют все шансы к укреплению.

В этих условиях особую актуальность приобретает российско-африканское сотрудничество в торговой и инвестиционной сферах, в первую очередь в сырьевой и топливной, где между Россией и странами Африки складываются сложные отношения сотрудничества и конкуренции. Россия заинтересована в Африке как в поставщике многих видов сырья и одновременно выступает конкурентом последней на мировом рынке энергетических ресурсов. Укрепление позиций России и африканских государств в мировой экономике ХХI века во многом будет зависеть от того, смогут ли Россия и Африка объединить усилия и использовать благоприятную ситуацию на мировых сырьевых и топливных рынках как для модернизации национальных экономик, так и для укрепления собственных национальных интересов в сырьевой области и отстаивания их. Только в этом случае и Россия, и Африка будут выступать уже не просто как поставщики сырьевых ресурсов, а как ведущие игроки на скудеющем мировом рынке сырья, к которому во все большей мере начинают быть применимы законы «экономики дефицита».

Для реалистической оценки места Африки во внешней политике России стоило бы отметить следующее: ни в настоящее время, ни в ближайшем будущем нашу страну нельзя считать одним из главных действующих лиц на африканской сцене. В качестве примера: товарооборот Китая с ЮАР и Анголой в 2011 году был примерно по 26 млрд. долларов с каждой, России — примерно 0,6 млрд. долларов с ЮАР (хотя в 2012 г. будет больше) и 0,05 млрд. долларов — с Анголой.

Но если учитывать наши отраслевые интересы и выигрышные позиции в некоторых странах континента, то даже в ближайшие годы необходимо наращивать усилия на африканском направлении, не говоря о долгосрочной стратегии.

С этим связан еще один фактор, диктующий необходимость усиления экономического присутствия России на африканском континенте. Он может сыграть важную роль в долгосрочной поддержке диверсификации российской экономики, «облагороживании» структуры ее экспорта путем формирования устойчивых гарантированных рынков сбыта промышленной продукции российского производства.

В самой Африке в минувшие два десятилетия именно африканские страны к югу от Сахары стали зоной, которая по темпам развития, роста роли и влияния в мировой экономике и политике стремительно начала приближаться к «восходящим» странам с развивающейся рыночной экономикой, в частности БРИКС. Ряд зарубежных аналитических структур исходят из того, что с точки зрения перспективной инвестиционной привлекательности для стран Запада Африка начинает постепенно превосходить Китай и Индию. По прогнозам Всемирного банка, континент может быть «на грани экономического взлета так же, как Китай 30 лет назад и Индия 20 лет назад». Представления минувших десятилетий об Африке как о континенте бесперспективной отсталости и тотальной бедности более не соответствуют действительности. Накопленное отставание еще велико, однако Африка в целом, и в особенности Африка южнее Сахары, начинает постепенно наверстывать упущенное.

Рейтинговое агентство Standard&Poor´s включает в свой список привлекательных для инвестирования рынков, относящихся к категории Frontier Emerging Markets (всего 37 государств), наряду с такими странами, как Словения, Словакия, Казахстан, Кипр, Эстония, ОАЭ, восемь стран АЮС — Ботсвану, Кот д´Ивуар, Гану, Кению, Маврикий, Намибию, Нигерию, Замбию.

Африка в целом, по имеющимся прогнозам, начиная с 2030-х годов превратится в главный и почти эксклюзивный по важности глобальный стратегический резерв источников сырья. Речь в первую очередь идет о тех его видах, которые имеют военно-стратегическую значимость и незаменимы в оборонных технологиях XXI века. Уже сейчас по некоторым видам цветных и редких металлов, без использования которых технологически невозможен выпуск, например, авиационных двигателей бомбардировщиков дальней авиации, зависимость ВПК США от импорта из некоторых стран АЮС (ДРК, Зимбабве, Танзания) превышает 50%, а по кобальту — 75%.

На этом фоне перед Россией как глобальной державой, претендующей на роль экономического центра притяжения мировой значимости, стоит задача обозначить свое место и защитить свои интересы в Африке. До середины 1980-х годов позиции нашей страны на континенте были весьма прочными. Несмотря на распространенные в годы перестройки клише и мифологемы, советско-африканское сотрудничество приносило вполне ощутимую и достаточно крупную выгоду и колоссальные политические, дипломатические, военные и информационные дивиденды. Эти позиции были во многом утрачены в 1990-х годах и только сейчас постепенно начинают восстанавливаться. Их воссоздание связано и идет параллельно с восстановлением экономики России, которая, как будет показано ниже, остро нуждается во многом из того, что может дать Африка.

Российские компании, как частные, так и с государственным участием, вынуждены заново открывать для себя Африку южнее Сахары. При этом они испытывают немало трудностей на незнакомых рынках и в условиях, когда конкуренты пытаются затруднить восстановление хотя бы части утраченных россиянами позиций.

В складывающихся условиях возрастает значение государственной поддержки политическими, дипломатическими и иными средствами, в особенности средствами государственной внешнеэкономической политики коммерческих и инвестиционных усилий российского бизнеса в АЮС. Создание и функционирование специализированных финансовых институтов, в задачи которых будет входить оказание разнообразной квалифицированной и эффективной поддержки российским инвестициям в АЮС, является, таким образом, назревшим приоритетом для обеспечения стратегических интересов Российской Федерации не только в регионе, но и в формирующейся новой модели мирового экономического развития.

Ирина Абрамова, заместитель директора Института Африки РАН: Говоря об участии африканского континента в современной мировой экономике в качестве субъекта, следует остановиться еще на одной составляющей роста африканских экономик — человеческом потенциале.

На современном этапе развития мировой экономики одним из главных факторов ускоренного роста развивающихся государств выступает демографический фактор, а именно — быстрое увеличение населения (в первую очередь трудоспособного) стран Востока и Юга и старение населения стран Запада. Прогнозы относительно экономического возвышения ряда развивающихся стран (РС) в первой половине текущего века строятся на положительной корреляции между быстрым ростом их населения и темпами роста их экономик. Другими словами, обращает на себя внимание тот факт, что в экономические лидеры ХХI века прочат прежде всего страны с особо крупным населением.

Начиная с середины ХХ века в развитых странах стала доминировать тенденция стагнации демографического роста, а развивающийся мир в результате снижения уровня смертности и сохранения высоких показателей рождаемости попал в пучину «демографического взрыва». В ближайшие десятилетия прирост мирового населения будет происходить за счет Мировой периферии, в то время как население развитых стран будет ежегодно снижаться примерно на 1 млн. человек. К 2050 году доля населения развитых стран в мировом населении сократится на 25% и составит примерно 1 млрд. человек. После 2030 года начнет сокращаться население таких «демографических гигантов», как Китай и Индия, а рост мирового населения полностью переместится в наименее развитые африканские страны. Доля африканцев в общей численности населения Земли растет из года в год. Если в 1950 году их было всего 9%, то в 2010-м стало почти 15%, а в 2050 году при среднем варианте прогноза там будет проживать почти четверть землян.

Почему же именно демографический фактор в мировой экономике стал одной из важнейших детерминант повышения роли развивающихся стран в целом и африканского континента в частности?

Во-первых, растет роль РС и в формировании мирового рынка труда. Сегодня в РС сосредоточено более 80% мировых трудовых ресурсов, на них приходится 90% прироста мирового рынка труда. Завершившийся в развитых регионах мира второй этап процесса демографического перехода привел к стабилизации численности населения в странах Севера, закрепив ситуацию с преобладанием более старых возрастных групп. Все это потребует институционального обеспечения новой реальности, а именно — изменения структуры и источников финансирования систем социального и пенсионного страхования, включая повышение планки пенсионного возраста.

К 2050 году удельный вес лиц старше 60 лет превысит 30% в США, Канаде, Европе и Китае и достигнет 40% в Японии и Южной Корее. Все это самым отрицательным образом скажется на экономическом росте развитых стран. В период до 2005 года темп прироста рабочей силы в последних составлял 0,5-1% в год, производительность труда росла в среднем на 1,7% в год, а среднегодовые темпы прироста ВВП составляли 2,2-2,7%. В нынешних условиях в странах, где прирост трудоспособного населения отрицательный (ряд европейских государств, Япония, Россия и др.), а производительность труда растет медленнее, чем в развивающихся государствах, темпы экономического роста будут не выше 1,5% в год.

Выживание экономик Севера и сохранение привычных стереотипов возрастного поведения, благосостояния и прочее возможно только в случае решения проблемы нехватки людских ресурсов молодых возрастов. Конкретные пути могут быть различными, начиная с ввоза необходимой рабочей силы до решения некоторых экономических проблем путем выноса собственно производственных мощностей в районы с избыточным населением.

Однако и в этом случае проблема решается не полностью и во многом только на среднесрочную перспективу. Дело в том, что целый ряд районов Юга, по инерции считающихся «молодыми», на самом деле таковыми либо уже не являются (Южная Корея, Тайвань), либо перестанут ими быть в ближайшее десятилетие (Китай). Из крупных регионов мира только Африка (да и то только в части южнее Сахары) находится в самом начале второго этапа демографического перехода. То есть там население растет быстрыми темпами и быстрыми темпами снижается смертность, в особенности детская. Результат — преобладание в структуре населения молодых возрастов. По данным на 2010 год, медианный возраст основного числа стран Африки южнее Сахары — от 15 до 19 лет. Таким образом, динамика мирового рынка трудовых ресурсов через два-три десятилетия в значительной степени также будет определяться ростом трудоспособного населения африканских государств.

Во-вторых, ускоренный рост населения развивающихся стран в целом и африканского населения в частности приведет к тому, что в ближайшие десятилетия произойдет изменение структуры мирового потребления. Речь идет не только о продовольствии и товарах первой необходимости, основной спрос на которые уже сместился в развивающиеся страны. К 2050 году большинство потребителей таких товаров, как автомобили, бытовая техника и электроника, будут проживать в развивающихся, в том числе и в африканских странах. Таким образом, потребительский рынок в количественном и качественном отношении все в большей степени будет формироваться за счет стран Мировой периферии. Сегодня рост китайского внутреннего рынка стал локомотивом экономического роста в мире. К середине же нынешнего века число жителей Африки приблизится к 2 миллиардам. Иными словами, уже через 40 лет вектор мирового потребительского спроса будет в значительной степени смещен в сторону Черного континента, что повлияет не только на количественные характеристики мирового потребления, но и на его структуру. А это, в свою очередь, приведет к глубокой трансформации мировой экономики в целом.

В-третьих, ускоренный рост населения в Азии и Африке через одно-два десятилетия сместит вектор международной торговли и вектор мировых финансовых потоков в сторону Востока и Юга. Рост экономически активного населения в развивающихся странах и его сокращение в странах ОЭСР с течением времени вызовет увеличение доли первых в производстве мировой промышленной продукции и, в конечном счете, будет способствовать росту экспорта товаров из стран Азии и Африки в западные государства, что сократит долю торговли между самими странами ОЭСР. В ходе стремительного роста населения развивающихся стран, скорее всего, изменятся и ключевые отрасли промышленности — вместо нынешнего аутсорсинга производства западных компаний в наиболее динамично развивающихся экономиках станет преобладать экспорт собственной продукции (во многом высокотехнологичной), чему будет способствовать возврат в страну высококвалифицированной рабочей силы, ныне трудящейся в западных компаниях.

В-четвертых, уже сегодня встает вопрос о том, сумеют ли страны «золотого миллиарда» сохранить свое технологическое преимущество. Высока вероятность того, что интенсивность технологических разработок на Западе, в результате которых создаются новые товары и услуги, также постепенно будет сокращаться. Это обусловлено тем, что создателями и потребителями этой категории товаров в основном выступают люди молодого и среднего возраста, в то время как представители старшего поколения в своем выборе достаточно консервативны и не любят технологических новшеств. Однако процесс перехода лидерства в сфере НИОКР к новым «центрам силы» мировой экономики будет неоднозначным и противоречивым, так как огромный пласт накопленных развитыми странами научных и технологических достижений позволит им еще длительное время сохранять ведущие позиции в этой сфере.

И наконец, увеличение в странах ОЭСР расходов на здравоохранение и пенсионное обслуживание сокращает инвестиционные возможности развитых стран, что отрицательно сказывается на темпах их экономического роста. По сути дела, речь идет о том, что через несколько десятилетий развитые страны будут попросту не в состоянии достойно содержать растущую армию собственных пенсионеров.

Сегодня на ведущие роли в мировой экономике выдвинулись крупные по численности развивающиеся страны, уже в основном миновавшие стадию демографического перехода, то есть существенно снизившие показатели рождаемости. Как показывают наши подсчеты, с момента начала снижения рождаемости до оптимального соотношения работающего и неработающего населения проходит в среднем 35-40 лет. Дело в том, что на стадии демографического перехода трудоспособное население увеличивается быстрее, чем все население в целом, а значит, снижается такой показатель, как коэффициент демографической нагрузки, то есть соотношение числа иждивенцев (детей до 15 лет и стариков старше 60-65 лет) и трудоспособного населения. Помимо увеличения рынка труда, сокращение данного показателя способствует росту внутренних накоплений как в стране в целом (за счет низкого удельного веса пенсионеров), так и в домашних хозяйствах (дети — дорогое удовольствие, меньше детей — больше вовлеченность женщин в процесс общественного труда), и именно эти накопления служат источником экономического роста.

Анализ эволюции длинных рядов данного показателя в разных странах и группах стран позволяет придти к выводу, что экономический рывок те или иные государства совершали в тот период, когда данный показатель приближался у них к отметке — 0,5. Это произошло во Франции, Англии в середине XIX века, в США в конце XIX века, в Германии — в начале XX века, в Японии — в 1960-1970-х годах, в Южной Корее, Тайване и Сингапуре — в 1980-х годах, в Китае — в конце 1990-х годов, в Индии — в 2000-х годах. При этом экономический рост ускоряется именно на той стадии, когда данный показатель сокращается за счет уменьшения удельного веса детей до 15 лет. В дальнейшем, по мере роста доли людей старшего возраста, данный показатель вновь начинает расти. Сегодня у развитых стран вследствие старения населения он приближается к отметке 0,7, а если не удастся поднять уровень рождаемости, будет расти и дальше, что приведет к снижению их роли в мировой экономике.

Таким образом, развитие человечества в ближайшие десятилетия во многом будет зависеть от количественного и качественного роста народонаселения в развивающихся странах. Если это утверждение верно и в отношении Африки, то быстрый демографический рост на Черном континенте должен в условиях глобализации послужить толчком, как минимум, к ускорению экономического развития, а как максимум — к экономическому возвышению континента в целом, но произойдет это примерно в районе 2040-2050 годов, когда коэффициент демографической нагрузки в Африке приблизится к оптимальной величине. Пока же данный показатель колеблется от 0,6 в странах Северной Африки до 0,9 в Центральной Африке, поэтому демографическая составляющая развития большинства африканских государств пока еще имеет отрицательный заряд.

Сейчас же Африка находится на стадии накопления человеческого потенциала. Сегодня континент показывает самые высокие темпы прироста населения, а после 2025 года центр мирового роста населения переместится в Африку. Сегодня доля мирового населения, проживающего в Африке, составляет 14,7% против 6% в 1900 году. К 2050 году, по разным вариантам прогноза, в Африке будет проживать от 21 до 30% мирового населения. Быстрый демографический рост в Африке пока еще служит источником многочисленных проблем, которые в условиях глобализации экспортируются за пределы континента. Африка — наиболее бедный регион мира. Доходы на ДН по ППС составляли здесь в конце десятилетия 2550 долларов против 9940 долларов в мире в целом и почти 30 тыс. долларов в развитых странах. 65% населения Африки живет на 2 доллара в день. 290 млн. африканцев страдают от голода. При этом Африка обеспечивает 21% прироста мировых трудовых ресурсов. В ближайшие десятилетия этот показатель увеличится до 30%, а после 2050 года мировой рынок труда на 65% будет пополняться за счет африканского населения.

Однако качество человеческого потенциала Африки одно из самых низких в мире. Уровень неграмотности среди африканцев (40%) — самый высокий в мире. Показатель охвата населения школьного возраста обучением составляет сегодня в Северной Африке — 70%, а в АЮС — всего 31%. Число ученых на 1 млн. жителей не превышает в Африке 108 человек против 5 тыс. в развитых странах, а число научных статей на 1 млн. жителей не превышает 1,7 против 580 в развитых странах. Оставляет желать лучшего и состояние здоровья африканцев. 43 млн. африканцев ВИЧ-инфицированы, около 4 млн. — больны туберкулезом, более 90% случаев смерти от малярии в мире (1 млн.) также приходится на Африку. Средняя продолжительность жизни в Африке самая низкая в мире — 53 года (в АЮС — 49 лет, в СА — 68 лет).

В Африке сохраняется и весьма высокий общий уровень безработицы (по официальным данным, 11% — в странах Северной Африки и 8,2% — в АЮС). При этом уровень безработицы среди молодежи достигает 20-25%, а именно молодежь обладает наиболее ярко выраженным протестным потенциалом. Невозможность найти работу в собственной стране стимулирует миграцию африканской рабочей силы. Уже сегодня 35 млн. мигрантов из 200 миллионов в мире — африканцы. Международная миграция рабочей силы — один из основных каналов «подключения» Африки к мировому хозяйству. Денежные переводы африканцев в 2008 году достигли 44 млрд. долларов, что составляет примерно одну шестую всех мировых официальных денежных трансфертов. Однако наряду с трудовой миграцией растут объемы нелегальной миграции из африканских стран. Только в Европе, по оценкам экспертов, насчитывается 4-5 млн. нелегальных мигрантов из Африки. Нелегальная миграция тесно связана с криминальной деятельностью, в частности с торговлей людьми, транспортировкой наркотиков, контрабандой, а каналы неформальных денежных переводов мигрантов часто используются для финансирования террористической деятельности.

Быстрый рост африканского населения в условиях экономической отсталости большинства африканских государств, их социальной неустроенности, а также политической нестабильности самым прямым образом повлияет на развитие мировой экономики. Мировое сообщество в условиях глобализации просто не сможет отгородиться от африканских проблем, во многом стимулируемых ускоренным ростом африканского населения, поскольку они связаны с экономической, политической и социальной безопасностью мира в целом.

Но рассматривать роль населения Африки в мировой экономике XXI века лишь в негативном ключе было бы неправильным. Через 30 лет более 90% прироста мирового населения и 65% прироста трудовых ресурсов мира будут приходиться на Африку, а это значит, что Черный континент в значительной степени будет формировать мировую структуру производства и потребления. Медленно, но неуклонно растет качество человеческого капитала в Африке, сокращается число инфекционных заболеваний, повышается уровень образования, увеличивается вовлеченность женщин в трудовой и образовательный процесс, в том числе и за счет использования возможностей Интернета. По нашим подсчетам, оптимальных количественных и качественных показателей африканский рынок труда достигнет примерно к 2050 году. Станет ли последующий временной отрезок периодом «африканского экономического бума», покажет время.

Виктор Мизин, заместитель директора ИМИ МГИМО (У) МИД России: Как можно было бы обозначить возможные векторы или направления российского стратегического подхода от военно-технического сотрудничества до экономики в так называемой «черной Африке»?

Второй вопрос: Один западный аналитик, рассуждая о последствиях кризиса в Европе и сетуя на растущие социально-экономические проблемы, предложил безработным из Европы отправиться в бывшие колонии и сеять там разумное, доброе, вечное. Насколько велик такой системообразующий или обучающий потенциал?

Л.Фитуни: Спасибо за вопрос. Здесь все-таки можно выделить несколько моментов. Если говорить о каждом из субрегионов, то внутри него мы выбираем то, что нам ближе, и то, что нам интересно. В субсахарской Африке, например, давно и практически не прерываясь идет сотрудничество с Гвинеей. Оно идет неровно, по ухабам, но тем не менее оно развивается. Гвинея — главный наш поставщик бокситов. Еще в советские времена мы получили возможность разрабатывать гвинейские месторождения на суперблагоприятных условиях, у нас были и особые отношения с Гвинеей как с одной из первых освободившихся стран в Африке, и, кроме того, наши геологи фактически являются теми людьми, которые нашли эти месторождения. Наша собственная история ведет к тому, что эти условия существенно ухудшаются.

Вопрос не столько в том, что мы ищем и в каких странах. Мне кажется, нужно решить в первую очередь вопрос институциональной поддержки наших предпринимателей и государственных структур на африканском континенте, создания общих условий для их работы. Вопросы создания системы, поддерживающей отношения, — это более сложные вопросы, и это первостепенные вопросы, с которых необходимо начинать.

Теперь о поселенцах. Процесс уже идет. Скажем, в Анголу, Мозамбик португальцы хлынули огромным потоком с начала кризиса. Только здесь есть один нюанс — они возвращаются туда уже не колонистами, специалистами высокого класса и т. д., они приходят туда примерно так, как при матушке Екатерине швейцарцы, швабы и другие ехали на поселение, потому что они были бедны.

И.Абрамова: Что касается институциональной поддержки. У нас, к сожалению, в государстве сложилась такая ситуация, когда институциональную поддержку получают только крупные корпорации. В России же существует масса средних предприятий, даже выше среднего, но не ведущих наших корпораций, таких как «Русал», «Ренова» и другие, которые хотят и могут работать в Африке и уже работают. И вот их как раз институциональная поддержка обходит. Поэтому, если мы говорим об институциональной поддержке, мы должны говорить о комплексной поддержке и, может быть, именно не о крупных корпорациях, которые в принципе готовы и самостоятельно там действовать, а именно о корпорациях второго уровня, второго звена. Это первое, что хотелось бы сказать.

Второе, если мы говорим об основных направлениях российского сотрудничества, о чем мы можем говорить? Помимо сырьевого сотрудничества, безусловно, это инфраструктурные объекты, и тут, в общем-то, у нас есть опыт, причем это касается и производственной, и социальной инфраструктур, и строительства дорог, и сооружения гидроэнергетических комплексов и т. д. В общем, инфраструктура — одно из направлений, которое может быть интересно для России.

Далее, это поставки нашей промышленной продукции. Дело в том, что африканцы, в первую очередь африканцы в странах южнее Сахары, достаточно положительно относятся к российской промышленности, которая, к сожалению, сейчас у нас разрушается, но то, что у нас еще осталось, африканцами воспринимается лучше, потому что более простое производство, легче ремонтировать и т. д., то есть какую-то не очень сложную технику, то, что мы производим, мы могли бы туда поставлять.

И наконец, очень важное направление развития — это как раз телекоммуникационный сектор. Дело в том, что он развивается в Африке колоссальными темпами. Если вы приедете в любую африканскую страну, то увидите, что, даже если африканцу есть будет нечего, он будет ходить с мобильным телефоном. И вот все, что касается мобильной телефонии, развития Интернета, также может представлять интерес для наших российских корпораций, которые, кстати, достаточно успешно там действуют, и действуют они не только в каких-то точечных странах, но в том числе и в Восточной Африке, и в Уганде, Мозамбике, Танзании, и достаточно много корпораций именно второго уровня, которые развивают эту сферу. Африканцы в этом заинтересованы.

Однако в России до сих пор существует определенный информационный вакуум в отношении Африки. Количество телевизионных передач, посвященных Африке, можно пересчитать по пальцам. Если кто-то выступает по Африке, то по проблематике «арабской весны». Что касается нашего сотрудничества с африканскими странами, то таких передач нет.
И информация нужна для обеих сторон — и африканцам нужна информация о России, потому что у поколения, которое сейчас родилось в Африке, уже нет таких воспоминаний о России, Советском Союзе, которые были у более старшего поколения, многие представители которых у нас учились. И, соответственно, для России, для российских предпринимателей нужна информация об Африке, о том, что Африка развивается, какие там есть потенциальные возможности. Это то, что касается сотрудничества.

Теперь относительно передвижений населения между континентами, возврата европейских специалистов в Африку и прочее. Пока происходит обратный процесс. Миграция, конечно, — важнейшая составляющая, фактор мирового развития. И сейчас из 200 млн. мигрантов 35 миллионов — это африканцы. Что касается переезда эмиграции в Европу, то тут нужно различать два больших направления — это в первую очередь трудовые мигранты и нелегальные мигранты. И западная пресса, и наша пресса рисуют нам страшные картины о наплыве черных африканцев в Европу, которые занимаются там торговлей наркотиками, распространением оружия, повышают криминальную обстановку. Это в значительной степени касается все-таки нелегальной миграции.

Что же касается трудовой миграции, если мы возьмем статистику, то средний трудовой мигрант, нашедший работу в Европе, — это образованный человек, 30% из них имеют высшее образование, и, соответственно, все остальные имеют либо незаконченное высшее, либо среднее образование. Они свободно говорят на языке страны, куда приехали, потому что для африканцев это проще — английский, французский во многих странах являются также государственными языками. То есть это люди, нашедшие себе работу, в которых заинтересована европейская промышленность. Она без мигрантов, я не говорю без африканцев, в принципе выжить уже не может. 35% населения в некоторых странах Европы — люди пенсионного возраста. Вы можете себе представить, какая это нагрузка на бюджет? В Манчестере, например, 60% персонала медицинских сестер и медицинских работников — это выходцы из Замбии.

Говоря о возврате тех же европейцев, которые понесут в Африку свои знания и т. д., думаю, что в перспективе, конечно, это возможно. Что касается обратной миграции европейцев в Африку, то пока она в основном затрагивает людей пенсионного возраста. Достаточно активные потоки идут в том числе и в ЮАР, и в Кению — в страны с благоприятным климатом, где относительно низкие цены, и, соответственно, европейцы на свою пенсию прекрасно могут в Африке существовать.

Что же касается именно специалистов, то наблюдаются только точечные вкрапления в рамках программ, которые осуществляются с Европейским союзом по повышению образования в Африке и т. д. В свое время было достаточно много советских специалистов, которые в Африке работали и жили, но сейчас эти цифры сокращаются. Думаю, что в перспективе преподаватели, врачи из России могли бы туда поехать. Мы разговаривали с представителем Внешэкономбанка по этому поводу — африканцы заинтересованы в развитии среднего технического образования, которое у нас было в системе ПТУ, это очень перспективно.

Валерий Куликов, Чрезвычайный и Полномочный Посланник: Португальцы, возможно, в Анголу и возвращаются, но в настоящее время криминальная ситуация в Луанде, в частности, настолько зашкалила, что все сотрудники российского посольства, все представители других российских загранучреждений переехали на территорию посольства, чего раньше никогда не было. Тяжелое криминальное положение можно наблюдать и в других странах. Из  Зимбабве уехали практически все «белые» пенсионеры, потому что там стало опасно жить.

Дело в том, что Африка остается на данный момент той же Африкой, какой она была — те же самые болезни, те же самые кланы. Если нет у вас какого-то ключевого звена в сфере правительства или еще кого-то влиятельного, вы никогда никуда не попадете, никакого бизнеса не может быть без внутренней поддержки. Проблема российского бизнеса там — абсолютное незнание внутренних проблем, внутренней ситуации и текущего момента в стране. Приезжают люди, которые не знают языка, не имеют элементарного представления об Африке. Все это негативным образом отражается на наших отношениях. К сожалению, у меня нет оптимизма в этой проблеме.

Александр Токовинин, директор Департамента внешнеполитического планирования МИД России: Наша дискуссия распадается на два крупных блока: во-первых, что такое Африка сегодня, куда она движется и что с ней будет в будущем, и, во-вторых, что в этой связи должны делать Россия, российская дипломатия, российский бизнес.

Если обсуждать первый вопрос, то перспективы развития ситуации на африканском континенте — это, очевидно, часть общего политического, интеллектуального дискурса, размышлений о том, куда вообще идет мировое развитие. Мир сегодня переживает глубинные перемены, возможно, мы находимся в начале нового исторического этапа, и, соответственно, думать нужно по-крупному, не ограничиваться рассмотрением отдельных аспектов, а пытаться понять, каковы преобладающие тенденции, и учесть их в политике и практической работе. 

Говоря об Африке, можно отметить, что сейчас ситуация стала не такой безрадостной, какой она была, скажем, лет десять назад, когда многие утверждали, что Африка — вообще «черная дыра». Картина изменилась, высказывается мнение, что Африка — это будущее планеты, поднимающийся континент. Наша задача — попытаться объективно и реалистично разобраться, что же все-таки происходит. На самом деле ситуация очень пестрая. В Африке, как и везде сейчас, со всей очевидностью проявляется неравномерность процессов развития. Будут страны, которые поднимутся быстро, но будут и другие, которые будут деградировать, могут возникать новые неуправляемые зоны по типу Сомали.

В 2011 году ВВП Африки к югу от Сахары составлял 1,2 трлн. долларов, то есть меньше, чем ВВП России. В Африке сосредоточено 30% глобальной бедности, на континенте 60% ВИЧ-инфицированных людей планеты, 90% смертельных случаев в связи с заражением малярией и т. д. Таков чрезвычайно низкий стартовый уровень Африки. К этому надо добавить конфликты, плохое государственное управление, коррупцию. Недавно американский Центр стратегических исследований назвал наиболее опасные конфликты за пределами Афганистана и Сирии. Их пять, из них четыре — в Африке.

Очевидно, что в условиях конфликта вряд ли можно говорить об устойчивом развитии. Ясно, что Цели развития тысячелетия для подавляющего большинства африканских стран к 2015 году реализованы не будут. Вот такая нюансированная оценка должна быть по ситуации в Африке: есть доля оптимизма, но в то же время есть и существенные угрозы. Кстати, политика Европейского союза в отношении Африки направлена на уменьшение угроз, прежде всего связанных с миграционным давлением, способных перетекать с африканского континента на европейский. Такое давление будет продолжаться, хотя, наверное, его острота постепенно будет снижаться. Существуют прогнозы, что демографический рост человечества может остановиться во второй половине этого века и, соответственно, противодействие миграции может смениться борьбой за миграционные ресурсы, но ресурсы качественные, квалифицированные.

Здесь правильно отмечали, что Африка является громадной кладовой самых разнообразных чрезвычайно ценных ресурсов. Ужесточение глобальной конкуренции за ресурсы будет проявляться и уже проявляется на африканском континенте, причем эта конкуренция идет не по линии, скажем, только Запад — Китай, она идет также между Соединенными Штатами и их европейскими партнерами. Вполне вероятно, что  значение Африки в глобальной политике будет повышаться.

Что делать России? Какие-то готовые рецепты на все случаи жизни предложить невозможно. Концепция внешней политики Российской Федерации дает философское обоснование курса страны в международных делах, но она не определяет наши практические повседневные действия. Призвал бы ориентироваться прежде всего на реализм и прагматизм.

У нас сохраняются посольства в 33 из 47 африканских государств южнее Сахары. Немного государств могут похвастаться такими цифрами. Но надо увеличивать интенсивность и глубину наших размышлений относительно этого континента. Есть существенные ресурсы для этого, в Африке сохраняется востребованность России. Причем востребованность не такая, как у Советского Союза. Сегодня наше преимущество в том, что мы не связаны с какими-то глобальными идеологическими проектами. Поэтому наша востребованность в глазах африканцев повышается, они знают, что мы их не затянем в какую-то схему с далекоидущими последствиями.

Россия играет роль очень важного уравновешивающего, стабилизирующего фактора на международной арене, и в Африке в том числе. Об этом нам говорят во всех наших контактах. Но пользоваться этим надо исходя из прагматических соображений, то есть выбирать направления, которые могут принести реальную отдачу для России, для российской экономики. Конечно, бизнес должен идти смелее в Африку, и наша дипломатия готова в этом помогать. Последний пример — африканская поездка министра иностранных дел России в феврале этого года.

Наша важная роль заключается также в том, что мы противодействуем попыткам добиться привыкания к геополитическим играм, силовым сменам режимов, которые мы видели и в Кот-д’Ивуаре, и потом в более выраженном варианте в Ливии. Россия не поддерживает такого рода действия, мы настаиваем, что любые санкционные меры, любое силовое вмешательство может осуществляться только по решению Совета Безопасности ООН. Такую позицию разделяет Китай. Этот подход поддерживается многими африканскими государствами, дает им уверенность, что международное сообщество будет помогать им преодолевать кризисные ситуации, не руководствуясь двойными стандартами, а на твердой основе международного права, прежде всего положений Устава ООН.

Владимир Федотов, заместитель директора Департамента Африки МИД России: Что такое Департамент Африки? Ни один департамент МИД не имеет такого количества стран и такого количества посольств, с которыми надо работать, — 33 посольства! Да, к сожалению, со многими странами межмидовские политконсультации на протяжении длительного времени оставались единственным каналом общения, потому что все остальные (культурное сотрудничество, спорт) фактически были свернуты. Единственное, что продолжалось, но в таких довольно вялых формах, — это сотрудничество в сфере образования. Оно сейчас расширяется, мы ежегодно увеличиваем количество стипендий для африканцев, привлекаем африканцев к обучению на коммерческой основе, начали снова обучать военных, полицейских как по полным, так и по краткосрочным программам.

Межмидовский канал оставался всегда, и сейчас он стал быстро развиваться, что, видимо, диктуется общим повышением интереса к Африке в мире, интереса к африканским ресурсам. Сейчас с нами хотят говорить по проблемам Африки уже и Евросоюз, и отдельные страны Евросоюза. С нами хотят говорить американцы, китайцы — идут специализированные консультации по Африке. Уже шла речь об африканских ресурсах.

Но что такое африканские ресурсы. Скажем, бокситы в Гвинее. На территории, равной Московской области и с населением примерно таким же, 10 млн. человек, — 33% мировых запасов бокситов, да еще каких! У нас надо рыть шахту, извлекать, тратить на это 80-90 долларов на тонну этой руды, а содержание руды где-то не больше 12-15%. А там бокситы залегают на глубине 70 сантиметров, и содержание никогда не бывает меньше 25%. Оттуда везут глинозем аж на Байкал, где под этот проект построены самые большие электростанции, самая дешевая в мире электроэнергия. И вот, несмотря на такую дугу в полземли, все равно «Русал» получает самый дешевый, самый качественный алюминий в мире и стал крупнейшей в мире алюминиевой компанией. Еще один пример из Гвинеи. У нас алмазы только с трех из множества месторождений имеют ювелирное значение, а в Гвинее всего шесть месторождений и все шесть дают ювелирные алмазы! Вот что такое богатства Африки.

Наш уральский бизнесмен Гильварг, владелец предприятия «Росспецсплав», узнал, что в Демократической Республике Конго, ее самом проблемном районе, на востоке, где непрерывно уже полвека идет гражданская война, есть залежи ниобия, легирующего элемента, необходимого для производства всех специальных сталей. Мы закупаем его по высоким ценам в Бразилии. Гильварг наладил отношения в проблемном районе, договорился и с теми, и с другими, и с третьими, приобрел право на разработку в прошлом году и возит оттуда ниобий. Таких примеров я мог бы назвать сотни.

Европейцы с тех пор, как колонизовали Африку, успешно пользовались ресурсами континента. В последние годы к этим ресурсам стали подбираться Китай, Индия, а теперь уже и Бразилия, и борьба началась нешуточная. Взять для примера Судан. Он первым в мире отдал большую часть своих нефтяных месторождений не западным компаниям, а Китаю. И что после этого началось — началось национально-освободительное движение в Дарфуре. И суданские руководители, которые стали подавлять сепаратистов в Дарфуре, моментально стали антидемократами, преступниками, и Международный уголовный суд (чего изволите?) выдает ордер на арест, кого б вы подумали, — Президента Судана Башира. Вновь реактивировались проблемы Северного и Южного Судана, которые закончились расколом страны. Эта страна переживет еще немало бедствий из-за своих природных богатств.

Можно вспомнить и Кот-д’Ивуар, чтó там произошло после того, как «Лукойл» и «Газпромнефть» получили лицензии на разработку, разведку нефти и газа на шельфе Кот-д’Ивуара, а наша компания «Объединенные кондитеры» получила право не через Париж и Брюссель, а напрямую закупать сырье какао-бобов. Какими преступниками оказались сразу все руководители Кот-д’Ивуара.

Борьба за ресурсы африканского континента будет обостряться. Какова здесь роль и место Китая? Думаю, что нам бить тревогу и беспокоиться о том, что Китай активно продвигается в Африку, пока не стоит. Нам скорее нужно искать пути взаимодействия с денежно очень плотно наполненной страной. И соединяя это с нашим высоким авторитетом — разве не мы помогали деколонизировать Африку, разве не мы защищаем африканские страны, — проводить какие-то параллельные или совместные проекты на африканском континенте. Слишком сильно прижимать Китай в Африке — не в наших интересах. Потому что единственной реальной, экономически обоснованной для Китая альтернативой, альтернативой Африке, является Сибирь. И Китай конкурирует сейчас не с нами, он конкурирует с Западом. Поэтому на данном, по крайней мере, этапе нам на это надо смотреть спокойно и искать пути взаимодействия с китайскими партнерами, в том числе и на африканском континенте. Они к этому готовы.

Военно-техническое сотрудничество. Мы активно поддерживали создание вооруженных сил в африканских странах, подготовку военных кадров в этих странах. Сейчас это постепенно возобновляется. С поставками техники и военного оборудования возникают трудности, потому что Советский Союз в основном все поставлял безвозмездно или под займы, которые практически не возвращались. Теперь же «Рособоронэкспорт» так работать не может. Мы хотим строить отношения в сфере ВТС на современной — коммерческой основе. Для нас она беспроигрышна, потому что наше оружие не менее качественно, но значительно дешевле, чем то, что могут предложить западные партнеры. Конкурировать здесь с нами могут страны СНГ — и то из старых советских складов, старых производств советского времени — и Китай. Здесь он действительно может с нами конкурировать. Но африканские страны не могут, а в отдельных случаях не хотят сотрудничать на такой основе, потому что они привыкли, что мы строим отношения в сфере ВТС безвозмездно.

Прорабатываются разные варианты так называемых нетрадиционных расчетов. То есть, допустим, они будут предоставлять России какие-то возможности разработки выгодных месторождений, какие-то ресурсные схемы, которые будут идти на оплату наших поставок, нашего сервиса, запчастей. Некоторые страны закупают в небольших количествах вертолеты, некоторые другие системы, бронетехнику, стрелковое оружие, но пока, конечно, масштабов, которые имелись во времена СССР, мы не достигли. И я не уверен, что это в принципе возможно.

Наш частный бизнес с Африкой дел раньше не имел, если не считать мелких схем закупки алмазов, других дорогостоящих ресурсов в основном через ливанские и индийские фирмы. По реализации собственных крупных проектов опыта не имел. Только сейчас идет становление этого опыта, оно идет непросто. Известно, как эти компании нажили свой первоначальный капитал в России, как, с кем и чем они привыкли расплачиваться. Африка — это не то место, где можно утром заплатить, днем взять, вечером уехать, в Африке надо жить и работать, как там работают англичане, бельгийцы, французы, испанцы, итальянцы, американцы, немцы, японцы, корейцы. Они создают свои офисы, они нарабатывают рынок, идут на большие первичные затраты, рассылают образцы техники, следят, как эта техника работает в условиях африканского климата, почв и т. д., а из местного персонала, который привык ремонтировать технику кувалдой, они готовят кадры для работы со своей техникой.

Единственный на моей памяти такой успешный вариант — это вариант «КАМАЗа» в Северной Нигерии. Но осуществляют его венгры, сотрудники бывшего венгерского торгпредства. Они вышли напрямую на «КАМАЗ», создали сервисный центр, обучают там местных водителей. Спрашиваю у камазовцев: почему венгры торгуют КАМАЗами, почему не вы сами, почему венгры маржу загребают? Отвечают: да ну, возиться, ехать, там жарко, непонятно что, малярия, пусть они торгуют. Они нам вот столько отстегивают — нас устраивает.

Знаете, эта проблема очень многогранна не потому, что наш бизнес, как в данном случае, не хочет, а во многих случаях он не умеет там работать, потому что там надо жить, надо входить в африканскую действительность. А условия работы в Африке резко отличаются от условий работы в Европе или на пространстве СНГ. По государственной линии у нас движение идет быстро, решили и заключили, предположим, соглашение о защите капиталовложений и поощрений с Зимбабве. А дальше что? А где эти капиталовложения, которые мы должны защищать?

Вениамин Попов, директор Центра партнерства цивилизаций ИМИ МГИМО (У) МИД России: Привлеку внимание к теме «Ислам и Африка». В Организации исламского сотрудничества (ОИС) 57 государств, из них 26 — африканских. Половина африканских стран относит себя к мусульманским, если добавить Центральную Африку, Центральноафриканскую Республику, это наблюдатель в ОИС, Южную Африку, там немного мусульман, но они давно уже просятся тоже стать наблюдателем, то можно сказать, что половина Африки, на самом деле не меньше трети населения, — это мусульмане. События «арабской весны», как один из эпизодов, показали растущую роль ислама во внутренней жизни стран континента. А мы находимся только в  начале этого процесса и наверняка столкнемся еще со многими конфликтными ситуациями.

Хочу отметить два фактора: во-первых, распространение ислама будет продолжаться достаточно активно, в том числе потому что нефтеэкспортирующие арабские страны расходуют на это свои значительные доходы от нефти и газа. Достаточно сказать, что саудовцы в прошлом году получили 530 млрд. долларов, и часть этих средств они выделяют на пропаганду и продвижение ислама, в первую очередь в Африке.

Второй момент — это, конечно, увеличение числа конфликтных ситуаций, которые создают прежде всего западные коллеги. Уже упоминали Судан, добавим Ливию — многие считают, что это первые ресурсные войны. Мир борется за ресурсы, и трагедия разделения Судана и Ливии — это как раз начало новой главы в этой борьбе. В ходе этой борьбы экстремистские силы набирают значительные очки, и радикальный ислам расширяется не только в Северной Африке, он будет опускаться и ниже по континенту. Почва для этого есть и в Нигерии, где уже, наверное, мусульман большинство, завтра будет и в Эфиопии, где тоже, наверное, уже большинство населения — мусульмане, это и Мали и, видимо, ЦАР. Причем если раньше в экстремистских движениях там принимали участие в основном и прежде всего арабы из разных стран, то теперь в них участвуют и африканцы.

Так что в ближайшем будущем наверняка мы столкнемся с новыми очагами напряженности. Но как раз ислам может стать той силой, которая позволит нам более активно сотрудничать. Россия имеет опыт успешного сосуществования и сотрудничества с исламом уже в течение минимум трех веков. Есть проблемы, разумеется. Но мы сильно отличаемся от Западной Европы и даже Соединенных Штатов в этом плане. Все-таки исламский экстремизм основным своим острием направлен прежде всего против Запада. И мы это можем использовать в своих интересах, тем более что Россия — многоконфессиональная страна, где в том числе исповедуют ислам. Думаю, что это должно принести нам определенные дивиденды. Во всяком случае, налаживание связей с исламистскими организациями, которые не проповедуют насилие, поможет нам с налаживанием экономического сотрудничества.

Вопрос: Вы сказали, что в Эфиопии идет процесс исламизации. Но Эфиопия не просто христианская, а православная страна. Когда шла война с Эритреей, мы знали, что раздел проходил как раз по цивилизационному признаку, то есть мусульмане и христиане. Какие основания полагать, что в Эфиопии идет исламизация?

В.Попов: Основания такие, что почти половина населения страны — это мусульмане. А может быть, мусульманское население даже обогнало христианское. И мусульманские организации будут ставить вопрос о том, чтобы получить свое место под солнцем, тем более что активно с ними работают, естественно, те центры, о которых я говорил, у которых есть деньги, которые строят мечети, посылают кораны своих проповедников и т. д. Перед нами очень яркий пример — это Нигерия, там тоже христианский президент, в основном это была христианская страна. Демография — это вещь, которую ничем нельзя перебить.

Наталья Пискунова: Действительно, сейчас и Эфиопия попадает под давление ислама. Это вызывает большое удивление. Эфиопия для нас не просто христианская страна, а страна эфиопской ортодоксальной церкви. Эфиопский патриарх по традиции даже имеет одну из главных церемониальных ролей в Иерусалиме. Приведу некоторые цифры. Уже в 1990-х годах, когда начинали осторожно говорить, что, возможно, наблюдается тенденция еще даже не давления, а прихода ислама в Эфиопию, уровень цифр был 37-43%. Если же взять текущие цифры, например 2010-2012 годов, то они удивят — это 67% исламистов. Представляете, что произошло за 15-17 лет с уровня 30-40% до 67% подавляющего большинства.

Владимир Чамов, Чрезвычайный и Полномочный Посол России в Ливии (2008-2011 гг.), главный советник Департамента Ближнего Востока и Северной Африки МИД России: Хотел бы вернуться к теме «Ислам и Африка: влияние «арабской весны» на политические процессы на континенте». В одном из выступлений прозвучало, что Северная Африка — не вполне Африка, она больше арабский мир, поэтому, дескать, надо ее рассматривать отдельно. Отчасти это так, но большей частью, думаю, не совсем правильно. Такие страны, как Ливия и дальше на Запад, всегда себя ощущали более африканскими, нежели арабскими. Пожалуй, Египет единственный, кто считал себя одновременно и африканской, и даже больше арабской страной, пытаясь под своей эгидой объединить арабский мир. Что из этого получилось — мы прекрасно знаем.

Процесс «арабской весны», на мой взгляд, очень сильно влияет на ситуацию в Африке. А уж на Центральную Африку и на Сахаро-Сахельский регион вообще бесспорно. Не буду касаться влияния инвестиций Ливийской Джамахирии на эти страны, вплоть до Сенегала и даже дальше на юг, оно было огромно. Не буду говорить о том, что делали алжирцы и что марокканцы традиционно ощущали себя абсолютными африканцами и свою политику в основном концентрировали на африканских направлениях, отделываясь какими-то общими фразами насчет ближневосточных дел. Упоминался конфликт в Мали, ситуация в Судане — в общем-то, это прямое следствие того, что произошло в 2011-2012 годах в Северной Африке и на арабском Ближнем Востоке. И это будет дальше продолжаться. То же самое Судан. Насчет раздела Судана западники говорили еще в 1960-х годах, а получилось только сейчас, спустя 40 лет. Вместе с тем впервые за многие годы сократилась ткань мусульманского мира: от Судана отпал большой кусок, половина страны с очень серьезными ресурсами, упоминалась уже нефть, ниобий и т. д. Южный Судан теперь не является частью мусульманского мира. Это очень важное и качественное событие, от которого мы не должны уходить и которое мы должны проанализировать и всесторонне рассмотреть.

Что касается других конфликтов в Африке, скажем в Центральной, то можно говорить о влиянии каких-то иных факторов, но, повторяю, события в Сахаро-Сахельской зоне — это влияние «арабской весны». Говорят, что сейчас в Мали все быстро закончится — да нет же, конфликт будет продолжаться, потому что семена раздоров и семена противоречий довольно густо были посеяны, они сейчас взросли. А взросли почему? Потому что сейчас на севере Африки царит абсолютный хаос. Ливийская Джамахирия времен Каддафи, как бы мы к этому ни относились, оказывала позитивное влияние на ситуацию в Сахаро-Сахельской зоне, Каддафи много раз разрешал внутренние конфликты в том же Нигере, в Мавритании, Мали, ЦАР, Судане, Чаде, использовал для этого достаточно успешно как финансовые средства, так и другие рычаги. Сейчас этот фактор, фактор Каддафи, исчез. Вместо него — фактически бесконтрольное распространение оружия и нестабильности.

Кто-то сказал, что сейчас идет раздел некоторых стран уже на племенном уровне. К сожалению, в Ливии это почти совершившийся факт. Усилия, которые предпринимает новая власть, пока выглядят достаточно бессистемными и совершенно неэффективными. Скорее всего, влияние «арабской весны» на ситуацию в части Африки сохранится и будет по-прежнему иметь негативный характер.

В.Попов упомянул 500 млрд. саудовских долларов, из которых 150 миллиардов пошло на «арабскую весну». И понятно, что раз есть деньги, раз есть конфликтный потенциал и есть желающие, что называется, поработать и заработать, а желающие такие есть и немало, то, к сожалению, это все будет продолжаться и развиваться. Ислам в последнее время распространяется в самых агрессивных формах. Смотрите, что движется вперед? Салафизм, ваххабизм. Под каким знаменем воюют в Мали, Ливии, Сирии? Под черными знаменами воюют. И в Эфиопии действительно есть такие проблемы, меняется этническая и религиозная ситуация и структура, в других странах идут очень схожие процессы. На этот фактор нам, и практикам, и теоретикам-ученым, надо обращать самое пристальное внимание.

А.Орлов: Возвращаясь к выступлению В.Попова, замечу, что его позиция относительно того, что ислам несет не только негативные, но и позитивные вещи, известна. Ислам волнообразно воздействовал на развитие политических процессов на всем протяжении существования этой религии. Первая экспансия ислама относится к VI-VII векам новой эры. Туареги, которые тогда только приобщились к исламу, оказали активное содействие арабской экспансии непосредственно в Северной Африке, где были захвачены регионы, которые контролировались византийцами и вестготами. После этого началось проникновение ислама через Испанию в Европу, которое было остановлено на полях нынешней Франции, где арабов вытеснили за Пиренейские горы. А дальше события развивались следующим образом — вследствие эрозии как раз в рамках ислама и была осуществлена Реконкиста, то есть ислам сам себя и поглотил.

На данном этапе ислам действительно находится в пассионарной  стадии, то есть в стадии некой эйфории от успехов. Но как это все будет развиваться дальше, покажет время. Мы сейчас сталкиваемся с тем, что в исламе берут верх радикальные тенденции. В результате «арабской весны» именно опасные радикальные направления ислама получили развитие. Но как это будет развиваться в дальнейшем — большой вопрос.

Анатолий Цыганок, руководитель Центра военного прогнозирования Института политического и военного анализа: Россия и Африка являются продуцентами и экспортерами многих видов сырья, значительная часть которого поступает в Западную Европу. На европейском рынке Россия и Африка зачастую выступают не союзниками, а конкурентами. Интересы России требуют поиска путей для координации или согласованных выступлений на сырьевых рынках и непосредственного ее участия в освоении минеральных ресурсов континента. По мере восстановления российской промышленности возникнет необходимость решать проблему ее сырьевой обеспеченности. В России нет достаточного количества марганцевых и хромовых руд, бария, некоторых других полезных ископаемых, слабая база по переработке свинца, цинка, тантала. Скоординировать деятельность тех или иных российских горнодобывающих компаний, нацелить их на решение проблемы ресурсообеспечения путем торгово-экономического сотрудничества с африканскими партнерами может только государство.

Франция выступает за сохранение своего прямого военного присутствия на африканском континенте, всех своих пяти военных баз и за активную роль французского воинского контингента в создании из представителей семи франкоязычных стран региона миротворческого корпуса (МАРС). Этот план расценивается как проявление стремления не только сохранить, но и упрочить позиции Франции в Африке, особенно в центральной ее части. До 1995 года правительство Франции субсидировало бюджеты западноафриканских стран — прежних французских колоний. По сравнению с другими развитыми государствами Франция и сейчас сохраняет на африканском континенте самый высокий уровень прямого присутствия. На ежегодные афро-французские саммиты в последнее десятилетие, как правило, приезжали руководители 49 африканских государств, то есть практически все.

США же предложили план, по которому общеафриканские миротворческие силы формируются как франко-, так и англоговорящими странами. По их плану миротворческий корпус (АСРК) должен состоять из уже сформированных батальонов от Сенегала (франкоговорящий) и Уганды (англоговорящая). К ним должны подключиться батальоны Ганы, Малави, Мали, Туниса, Эфиопии. Таким образом, американский план направлен на формирование не субрегионального корпуса, за что выступают французы, а трансконтинентального, что призвано снизить уровень взаимной подозрительности. В своей стратегии правительство США в 90-х годах XX века отдавало приоритет расширению присутствия американского частного капитала в африканской экономике. Главным критерием американской дипломатии при оценке приверженности демократии стала не антикоммунистическая и антидиктаторская риторика, а ориентирование внутренней национальной политики на устойчивое развитие и экономический рост. По сравнению с любым предыдущим периодом политика правительства США в отношении африканских стран в начале XXI века отличается высокой степенью дифференциации и учетом специфики каждой из них.

Великобритания выражает поддержку африканскому курсу США. Франция в африканском вопросе, так же как и во многих других международных вопросах, пытается играть относительно самостоятельную роль. Великобритания и Франция в постколониальный период сохранили со своими бывшими колониями особые отношения в политической, культурной, экономической и финансовой сферах. Ежегодно проводятся встречи глав государств и правительств и Британского Содружества, и зоны франка, на которых обговариваются и согласуются многие вопросы внешней и внутренней политики.

На Черном континенте можно констатировать определенное франко-американское соперничество. Но это соперничество сводится в основном к темпам демократических и рыночных реформ: французы выступают за большую толерантность в отношении африканских партнеров по международному сотрудничеству. Конечно, сталкиваются и интересы монополий, но эти разногласия преувеличивать все же не следует, поскольку они не ведут к подрыву либо ослаблению стратегического единства основных западных партнеров Африки, а свидетельствуют о тактических расхождениях. По ключевым же проблемам западные державы и здесь выступают солидарно.

Страны Северной Африки за предыдущий восьмилетний период (2004-2011 гг.) заняли третье место в региональной структуре военного экспорта России, уступив Азиатско-Тихоокеанскому региону и Ближнему Востоку. По оценке Центра анализа мировой торговли оружием (ЦАМТО), за период 2004-2011 годов Россия поставила в страны Северной Африки вооружение и военную технику (ВиВТ) на сумму 6,36 млрд. долларов, что составляет 12,5% от общего объема военного экспорта РФ в десять регионов мира. С показателем 6,36 млрд. долларов, что составляет 51,9% от объема экспорта всех поставщиков в страны этого региона, Россия прочно удерживала первое место на рынке Северной Африки. Подавляющая часть поставок вооружений пришлась на Алжир.

Для сравнения: США, которые на этом рынке в 2004-2011 годах занимали второе место, поставили вооружений на сумму 1,17 млрд. долларов (9,5% от всего объема экспорта продукции военного назначения (ПВН) в страны региона). То есть Россия имела подавляющее преимущество на этом региональном рынке. Общий объем экспорта вооружений всеми поставщиками в страны Северной Африки по периоду 2004-2011 годов составил 12,25 млрд. долларов.

Агрессия стран НАТО против Ливии и продолжающаяся нестабильность в Сирии окажут существенное влияние на региональный баланс военного экспорта России в начавшийся четырехлетний период (2012-2015 гг.).

Хочу специально остановиться на Ливии. Я только что написал монографию «Интервенция США и НАТО в Ливии и ее последствия для Сирии, Ирана, Кавказа: русский взгляд». Считаю, что решение России поддержать резолюцию Совета Безопасности по Ливии было поспешным. Эта резолюция фактически открыла дорогу военной интервенции, она сработала как троянский конь, позволив военно-воздушным силам Великобритании, Франции, США оказать поддержку восстанию. Внешне события 2011 года выглядят так, будто военная акция началась лишь в феврале, марте. Однако факты говорят, что против Ливии длительное время велась политическая игра. Пожалуй, впервые в Ливии Соединенные Штаты играют непривычную для себя второстепенную роль, предоставив возможность вмешаться Франции и другим европейским государствам. Хотя на самом деле без американской космической поддержки, без высокоточных боеприпасов Франция, Англия не смогли бы воевать успешно.

В чем уникальность ливийской войны? По продолжительности боевых действий война в Ливии стоит на первом месте среди событий XXI века. Грузино-осетинская война в 2008 году длилась пять дней, война Израиля против ХАМАС в секторе Газа — 22 дня, военная операция США в Ираке продолжалась 25 дней, и война Сирии в Ливане — более одного месяца. Война же с Ливией продолжалась 248 суток.

Думаю, что вооружение, использованное в Ливии, уступает только тому, что использовалось в войне США в Ираке. В Ливии, например, в боевых действиях впервые участвовал переоборудованный ПЛАРК, тактическая крылатая подводная лодка, впервые в реальных условиях использовались совершенные средства для доставки боевых пловцов.

По количеству наемников частных военных организаций война в Ливии стоит также на первом месте. Во время ливийской войны обвинение Муаммара Каддафи в использовании наемников было излюбленным средством пропаганды мятежников. На самом деле повстанцы и их западные союзники сами опирались на наемников. В войсках пехоты Национального переходного совета участвовали и компании, предлагавшие военные услуги наемников, и настоящие частные армии, планирующие боевые действия для клиентов.

В XXI веке это уже вторая операция, где финансовым оружием достигается больше, чем воздушным пиратством и блокадой морского побережья. Из-за того, что часть генералитета Каддафи была перекуплена, практически не работала система ПВО. Тем не менее военные действия показали, что армия Каддафи была в состоянии вести борьбу в течение столь длительного времени.

Теперь несколько слов о рынке вооружений в регионе. Доля африканских государств в общей региональной структуре российского военного экспорта существенно сократится. Также уменьшатся фактические стоимостные объемы поставок вооружений. Анализ проведен из расчета уже имеющихся контрактов, а также заявленных намерений по прямой поставке вооружений. С учетом заключения в дальнейшем новых российских краткосрочных контрактов с поставкой вооружений до 2015 года долевые показатели западных стран в этих регионах возрастут. Существенный долевой рост за счет заключения новых российских краткосрочных контрактов вряд ли возможен с учетом ситуации в регионе (контракты с Ираком в этом плане на текущий момент можно рассматривать как исключение из правил).

Некоторым исключением является Египет. Согласно заявлению представителей «Рособоронэкспорта», текущие контракты с Египтом не отменены, а передвинуты по срокам. Недавнее сообщение о том, что в Египте ОАО «Климов» завершило процедуру лицензирования ремонтного производства вертолетных двигателей, означает, что контакты в сфере ВТС с Каиром возобновились. В то же время объем контрактов с Египтом относительно небольшой и даже в минимальной степени не компенсирует потери России в других ближневосточных странах.

Потеря рынка Ливии существенно сказалась на положении России на рынке стран Северной Африки в целом. В рейтинге крупнейших экспортеров вооружений в этот регион Россия уступила свое безоговорочное лидерство США. Первое место по экспорту вооружений в регион Северной Африки за период 2012-2015 годов с объемом 2,46 млрд. долларов (30,5% от всего прогнозируемого объема экспорта ПВН в страны региона) займут США. Второе место с объемом 2,14 млрд. долларов (это 26,6% рынка против 51,9% в 2004-2011 гг.) займет Россия (практически весь экспорт в Алжир). Тройку лидеров замыкает Франция — 1,2 млрд. долларов (14,8% рынка). При этом следует отметить, что за рынок вооружений Алжира, который на текущий момент остался единственным рынком сбыта российских вооружений в Северной Африке, развернулась жесткая конкурентная борьба. В частности, крупные заказы получили Франция, Германия и ряд других стран.

На рынке Марокко России также вряд ли удастся развить успех, достигнутый несколько лет назад. Этот рынок монополизировали США и Нидерланды.

Сегодня задача Москвы — не только сохранить клиентов, но и привлечь новых. Возвращаем забытые старые советские рынки в Африке — Мали, Гана, Танзания, Уганда.

Визиты Президента России В.В.Путина на африканский континент в сентябре 2006 года и в 2013 году закрепили достигнутые успехи и открыли новые перспективы сотрудничества. Россия лидирует по поставкам в страны южнее Сахары вертолетной техники и бронированных машин. Также Москва экспортирует военные самолеты. Дальнейшее сотрудничество Россия строит на прочном фундаменте. На вооружении ряда африканских стран стоит техника советского периода.

Особое место — за вертолетами советского и российского производства. Таких машин на континенте более 500. В первую очередь — многоцелевые вертолеты Ми-8 и Ми-17, а также боевые вертолеты Ми-24 и Ми-25. По официальным данным, современный парк вертолетов российского и советского производства в Африке насчитывает около 600 единиц — это вертолеты типов Ми-8/17 и Ка-32.

Сегодня Россия предлагает их модернизировать: оснастить современным вооружением, бортовым радиоэлектронным оборудованием, средствами защиты. В течение этого года в Йоханнесбурге (ЮАР) появится сервисный центр для обслуживания российских вертолетов. В нем будут работать российские специалисты на российском оборудовании.

Южноафриканские мастера отправятся на обучение в Россию. Также в ЮАР может появиться центр по обслуживанию и модернизации бронетанковой техники. Подобные центры будут способствовать продвижению российской техники на африканский рынок.

Россия готова начать поставки в ЮАР многоцелевых истребителей семейства Су-30, создав при этом систему постпродажного обслуживания техники. Что касается закупки вертолетов, то шли переговоры о приобретении 60 единиц различного назначения с последующим увеличением до 100. Пока не ясно, справится ЮАР самостоятельно или же России придется выделять для этого кредит. Одной из основных задач России в ЮАР станет создание совместного вертолетного производства. Так, например, стороны договорились о создании вертолета «Ансат». Как заявил гендиректор компании «Вертолеты России» Андрей Шибитов, это был один из наиболее возможных путей дальнейшего сотрудничества с ЮАР.

Военно-морской флот России приступил к формированию оперативного соединения, которое будет на постоянной основе действовать в Средиземном море. Принято решение о формировании управления оперативного соединения ВМФ. «Министр обороны поставил нам задачу по формированию оперативного соединения ВМФ для действий на постоянной основе в Средиземном море. Мы к этой работе приступили, такая работа ведется, мы ею давно занимаемся», — заявил главнокомандующий ВМФ России адмирал Виктор Чирков.

В главкомате ВМФ анализируют возможные проблемы при создании такого оперативного соединения. Прорабатывается вопрос создания к 2015 году нового оперативного соединения ВМФ в составе кораблей трех флотов. Прообразом этой межфлотской группировки станет Средиземноморская эскадра советского ВМФ. Оперативное соединение кораблей и судов ВМФ России в Средиземном море может насчитывать от пяти до десяти единиц, в эту группировку будут входить корабли первого ранга — крейсеры, фрегаты и корабли обеспечения. Управление ими должно будет осуществляться командованием Черноморского флота. В то же время другой источник, знакомый с ситуацией, отметил, что такое управление может быть создано и при Главном штабе ВМФ при координации со стороны Генштаба.

Напомним, российские военные корабли присутствуют в акватории Средиземного моря уже несколько лет — ВМФ России имеет базу в сирийском порту Тартус. В начале января 2013 года стало известно, что российские корабли задержатся в Средиземном море на долгое время. В Индийском и Тихом океанах могут появиться эскадры флота России.

Андрей Федорченко, директор Центра ближневосточных исследований ИМИ МГИМО (У) МИД России: Сегодня ислам как религия сильно влияет на политические процессы — в Северной Африке в большей степени, а южнее Сахары — пока в меньшей. Ислам был и остается общей идейной основой культуры и общественного устройства стран Ближнего и Среднего Востока, он пронизывает все сферы их жизни. В самой религиозной системе ислама политика скрепляет все составляющие. Это важнейшая особенность ислама, в значительной степени отличающая его от других религий.

Политика в исламе в форме исламизма выходит в настоящее время на первое место в ряду составляющих элементов этой религиозной системы. Успеху «исламского бума» в немалой степени способствовал кризис «светских идеологий» (прежде всего западного либерализма и коммунизма), побудивший широкие мусульманские массы обратиться к более близким им по духу и менталитету сугубо религиозным ценностям. В результате в мусульманском мире постепенно начали выкристаллизовываться исламистские партии, движения и организации, многие из которых объявили своей целью свержение секуляристских режимов и укрепление позиций ислама. При этом внутренняя нестабильность дополняется обострением конфликтов на почве культурно-цивилизационных различий. Ислам используют в качестве политической идеологии и практики. Рост популярности исламских идей — следствие системного социально-экономического и политического кризиса — является для населения формой духовной оппозиции власти.

В исламском мире набирает силу ощущение проигрыша цивилизациям, которые успешно приспосабливаются к конкуренции в новом глобальном мире, ощущение несправедливости политики внешнего мира, особенно западного мира. Именно на этих чувствах играют местные элиты, не желающие идти на системные реформы. Этот синдром приобретает агрессивный характер. В самом исламском мире антииудейская и антихристианская пропаганда находится на подъеме и является чуть ли не повсеместной. Исламизация — своего рода новая модель, третий путь, исламский вариант демократизации и возрождения.

На кого непосредственно могут влиять «арабская весна» и исламизация политических процессов? Это прежде всего исламский пояс (окружение) арабского мира в Африке.

Какими могут быть направления и результаты влияния? Вполне возможно утверждение в политике и социально-экономической жизни традиционно-консервативного течения ислама, выдвижение на первый план исламистских партий умеренного типа, интеграция шариата во все сферы жизни общества, частичная исламизация экономики. И это при жестком подавлении террористической активности. Такая модель может в перспективе реализоваться в Египте или Тунисе. Менее вероятна реализация турецкой модели ислама с более высоким уровнем развития, рыночной экономикой, демократией.

Вполне возможно развитие мусульманских стран Африки и по исламистскому сценарию. При этом делается ставка на выборные стратегии, а не на террор, на  «электоральную исламскую демократию».

Наиболее яркий пример такого рода — Судан. В Судане три четверти населения, разбитого на сотни племен, исповедуют суннизм. Правящий Национальный конгресс Судана создавался первоначально ради оформления альянса военных и исламистов. Лидер суданских исламистов Хасан ат-Тураби создал идеологию суданского исламо-фундаментализма, проект «исламской Республики Судан». Возможно, по этому пути пойдет и Сомали, если там будет стабилизирована обстановка. Но в Сомали пока больше предпосылок для менее позитивного варианта развития событий.

Деструктивное направление исламского развития африканских государств представлено  следующими основными течениями исламистов — салафитами, джихадистами, «Братьями-мусульманами».

Цель первых двух — создание нового халифата. Используя слабость государственной власти и остроту межэтнических, межплеменных конфликтов, умножить число своих сторонников и усилить свое влияние. Но сил недостаточно, поэтому стремятся разрушить систему государственного управления, в условиях хаоса и вакуума власти встать у руля государства — такая тактика применяется сейчас в Афганистане. Этот вариант, увы, более вероятен для «исламского африканского пояса» арабских североафриканских стран. Касаясь Северо-Западной Африки, Сомали, Эфиопии, там прозрачность национальных границ помогает радикальным исламистам перемещаться в этой части Африки (Сахель), искать ниши. Какие в этой связи возможны результаты?

Северо-Западная Африка может стать огромной по территории базой радикального исламизма, неким «Гуляй-полем» («Гуляй-Сахель») для радикального исламизма. Так исламисты повоевали в Мали, а затем под ударами французов переместились на отдых и лечение в Судан (Джебель Марра в Дарфуре). Сомалийская исламистская группировка «Аш-Шабаб» пытается начать экспансию и в соседнюю Кению.

Благодатную почву для радикальных исламистов в Африке «Аль-Каида», «Аш-Шабаб» и другие подобные организации извлекают из межкланового соперничества, поддерживая ущемленные племена, направляя их против правительств и вооруженных сил. Одновременно они пытаются зарекомендовать себя как единственная власть, способная обеспечить мирное существование соперничающих кланов.

Поток беженцев на Север Африки ввиду обострения ситуации в Алжире, Ливии, Западной Сахаре и других странах вызывают деградацию и без того слабых африканских экономик, обострение борьбы за дефицитные ресурсы, в том числе за финансовые переводы с Аравийского полуострова (как, например, в Йемене).

Ситуация южнее Северной Африки пока контролируется и обезвреживается правительственными войсками соответствующих государств при помощи Франции, Великобритании, США и других стран НАТО. Сегодня, видимо, не стоит преувеличивать влияние «арабской весны» на африканские страны, пока она не затронула даже Королевство Саудовской Аравии и Иран. В то же время «арабская весна»  имела сильный демонстрационный эффект. Видимо, попытки поэкспериментировать с «африканской весной» будут продолжаться.

Александр Крылов, ведущий научный сотрудник Центра ближневосточных исследований ИМИ МГИМО (У) МИД России: «Арабская весна»  пока себя проявила, собственно, в одном — усилились политические позиции радикального ислама, и более всего это произошло именно в трех странах, где сменились традиционные режимы, — Тунисе, Ливии и Египте. И во всех трех странах по результатам выборов победили исламисты. В Египте и Ливии довольно сложные ситуации, но я обнаружил там не менее десятка деятелей, кто имел связи с «Аль-Каидой». Они занимают сейчас лидирующие позиции, взять того же Бельхаджа в Триполи, можно еще назвать десятки фамилий. В Египте по результатам выборов «Братья-мусульмане» и салафиты одержали безоговорочную победу. Мне кажется, этот процесс исламизации очень серьезно беспокоит Израиль, потому как он оказывается в окружении врагов. По данным израильских аналитиков и экспертов, за последнее десятилетие исламский экстремизм оказался представлен в 62 странах, в то время как десять лет назад только в 40 странах. А влиятельный американский центр борьбы против терроризма опубликовал весьма интересную карту. Кстати говоря, можно зайти на сайт этого центра, сразу на первой странице эта карта представлена. По данным центра, сейчас экстремистские фундаменталистские исламские организации действуют практически во всем районе, который прилегает к экватору. А если брать восточное побережье Африки, то это практически до северных границ Мадагаскара и Мозамбика.

Хотел бы коснуться еще одной причины этого процесса, которая пока не была упомянута. Она связана с кардинальным изменением политики США и их основных партнеров по блоку НАТО в отношении Севера африканского континента и Ближнего Востока. Обама, переизбранный на второй срок, теряет некоторых своих экспертов, которые выходят из подчинения и начинают писать книжки. Такая любопытная книжка была издана Эндрю Маккартни, который при первом сроке Обамы был одним из авторитетных специалистов по проблемам борьбы с терроризмом. Не менее любопытно название этой книги — «Весенняя лихорадка: иллюзия исламской демократии».

Он, в частности, пишет, что американцы хорошо уяснили после вторжения в Ирак и Афганистан, что для мусульманского мира самое главное — это ислам. А люди, выражающие готовность следовать по пути модернизации, продвигать в исламском обществе общедемократические ценности, составляют не более 20%, то есть меньшинство. Отсюда он сделал закономерный вывод, исходя из объективной реальности: надо сделать ставку на развитие взаимного сотрудничества с наиболее популярными исламистскими организациями. И, в частности, называет организацию «Братья-мусульмане» в Египте, Ливии, «Ан-Нахда» в Тунисе, целый куст антиправительственных движений, которые под черным флагом выступают сейчас в Сирии и т. д.

Региональные союзники США на Ближнем Востоке это прежде всего так называемые «петро-исламские страны», они действительно давно финансируют, вооружают радикальные исламистские партии, группировки, в целях распространения консервативного ислама и, конечно же, противодействия шиитской экспансии. И примечательно, что этот последний пункт в точности совпадает с ближневосточной политикой американской администрации, поскольку Обама полностью переориентировал свою политику, сделав целью №1 борьбу с иранской ядерной программой.

Эта цель увязывается и с политическими приоритетами государства Израиль.  Прозвучали интересные выступления некоторых израильских политиков. Вот наш бывший соотечественник — еще совсем недавно министр иностранных дел Израиля Авигдор Либерман, — после того как Мухаммед Мурси пришел к власти, сделал весьма своеобразное для израильского политика заявление, сказав: «В этом общий интерес Израиля, Египта и всего региона. Вы наш самый большой сосед. И я надеюсь, что мы сможем и далее развивать хорошие добрососедские отношения с Египтом». Это произошло вскоре после того, как в Египте разгромили израильское посольство, и вдруг мы слышим такие слова.

Подтверждением того, что «арабская весна» была операцией, которая тщательно планировалась американской администрацией, на мой взгляд, является интересный секретный документ, который недавно был опубликован Барри Рубиным, ведущим израильским аналитиком. Рубин, ссылаясь на этот документ и приводя из него пространные цитаты, пишет, что в августе 2010 года по распоряжению Обамы был подготовлен специальный документ в отношении ряда арабских стран, включая Египет, который предусматривал реализацию под эгидой и в интересах США сценариев устранения при содействии религиозных оппозиционеров авторитарных режимов в странах, относящихся к числу американских союзников. И основываясь на этом документе, Рубин доказывает, что перераспределение власти в Египте в пользу «Братьев-мусульман» было частью стратегического плана американской администрации, разработанного еще до начала «арабской весны».

Сказанное, на мой взгляд, позволяет сделать вывод: пока радикальные исламисты и спонсоры ведут совместными усилиями борьбу против режима, который относится к числу неугодных США, они получают одновременно своих стратегических союзников в регионе в лице тех же петро-исламских стран и Израиля, которые, собственно говоря, будут также включаться в программу уничтожения противников руками своих же противников. Старая арабская пословица  — «Враг моего врага — мой друг».

Хочу поддержать мысль В.Попова, что нам давно уже было бы пора обратить внимание на системных исламистов — может быть, консервативных, может быть, даже радикальных, — для того чтобы через них продвигать свои интересы. Американцы давно уже это делают, их программа направлена именно на продвижение исламских радикальных фундаменталистов в глубь африканского континента и на север, прежде всего к границам Северного Кавказа и бывших центральноазиатских республик Советского Союза, а также на Дальний Восток, где ислам тоже семимильными шагами продвигается. Для нас, россиян, мне кажется, наиболее опасным является то, что в орбиту влияния этих радикальных исламистов уже целиком и полностью включен Северный Кавказ и страны, которые непосредственно располагаются около нашей границы.

Евгений Воронин, ведущий научный сотрудник Центра евроатлантической безопасности МГИМО (У) МИД России: Хочу сказать несколько слов об отношении НАТО и Европейского союза к тем событиям, которые сейчас происходят в Африке. Известно, политика НАТО распространяется сегодня в основном на регион Северной Африки и Средиземноморья. Это связано  с целым рядом обстоятельств и причин. Если вы возьмете последнюю концепцию НАТО от 20 ноября 2010 года, принятую в Лиссабоне, то не найдете никакого упоминания об Африке, ни о каких-то других более-менее отдаленных регионах, но там присутствуют Средиземноморье и Персидский залив. Вот это прямое указание на те сферы деятельности, те зоны ответственности, о которых печется руководство НАТО и страны — члены этого альянса.

Сегодня реакция натовских стран на события, происходящие в  Мали и Центральноафриканской Республике, примерно напоминает ливийский сценарий, хотя ситуация совсем иная. Конечно, натовские структуры отслеживают эту ситуацию. Но сейчас у НАТО имеются свои проблемы, главным образом бюджетно-финансового характера, поэтому рассчитывать на ее серьезную вовлеченность в конфликты не приходится. Хотя НАТО позиционирует себя как структура, которая расширяет зону ответственности и не скрывает этого, называя себя основной международной организацией по защите стабильности и свободы по всему миру.

Между НАТО и Евросоюзом есть определенное разделение обязанностей, и оно довольно-таки четко прослеживается. На днях Андерса Фог Расмуссена, генерального секретаря НАТО, спросили: как НАТО будет реагировать на призыв Франции и Великобритании отменить эмбарго на поставку вооружения Сирии? Расмуссен ответил, что это не компетенция НАТО, это компетенция Европейского союза. Поэтому надо исходить из того, что на африканском континенте более значительную роль играет Европейский союз через свои структуры, через свои программы и, конечно, непосредственно через обеспечение интересов западного бизнеса. НАТО не занимается обеспечением западного бизнеса.

 Что касается конкретных операций НАТО в Африке, то они общеизвестны, они немногочисленны. Здесь как раз проявляется та самая военная сдержанность в отношении регионов, которые не входят в число натовских приоритетов. Надо иметь в виду, что натовцы научены опытом проведения операции в Афганистане. И они не хотят втягиваться в аналогичные  возможные конфликты и кризисные ситуации в Африке.

Имеется два направления деятельности НАТО на африканском континенте: первое — это антипиратские операции в районе Аденского залива, Африканского Рога, в которых принимают участие военно-морские и военно-воздушные силы НАТО сравнительно небольшими контингентами, несущими постоянные контрольные дежурства по три-пять кораблей. Наибольшую активность проявляют там Дания, Нидерланды, Великобритания, а также Греция и Турция.

Относительно второго направления оказания содействия НАТО, то речь идет о подготовке альянсом миротворческих контингентов из числа военнослужащих подразделений стран африканских государств.

И последнее. Как мы знаем, в Ливии НАТО непосредственно в операциях не участвовала. Однако другое дело — логистическое обеспечение и прочее. Что касается перспективы, то все находится в стадии развития.

Наталья Пискунова, заведующая сектором ИМИ МГИМО (У) МИД России: Проводником интересов России в Африке является и БРИКС, в том числе через сочетание форматов двустороннего сотрудничества России и ЮАР и многостороннего сотрудничества в рамках БРИКС. При оценке африканского направления в БРИКС важно прежде всего, что Африка — это комплекс регионов и субрегионов. Магриб и Тропическая Африка имеют свои политические, исторические, экономические и социальные особенности, что должно учитываться в дискуссиях о возможности привлечения политических ресурсов БРИКС в Африку.

Важно отметить и различия в позиционировании отдельных стран и континента. Например, ЮАР, Нигерия, Ботсвана занимают высокие позиции в международных рейтингах инвестиционной привлекательности, а страны Центральной Африки относятся к самым бедным странам мира с нестабильной политической обстановкой и высокой криминогенностью. Кроме того, Африка — это континент конфликтов. По данным «Барометра конфликтов» — ежегодной базы мировых конфликтов, — в 2012 году в странах Африки было зафиксировано более 100 конфликтов с уровнем насилия три балла и выше (открытое насилие). Все это еще раз напоминает о том, что Африка — это комплекс исторически обусловленных проблемных «полей» и любая оценка новой деятельности в этом регионе должна прежде всего основываться на анализе всех исторических факторов.

Отношение к африканской проблематике в российской и международной науке за последние 30 лет было неоднозначным. В начале 1990-х годов началось постепенное угасание интереса к региону: как в Африке, так и за ее пределами получили распространение крайне пессимистические прогнозы в отношении будущего развития региона, появилось понятие «афропессимизм». Такое восприятие было связано с наличием множества нерешенных проблем внутреннего политического развития в странах региона, многочисленными межгосударственными конфликтами в различных регионах Африки в целом. В 2000-х годах эта тенденция постепенно стала меняться, и с присоединением ЮАР к объединению БРИК стали появляться более позитивные мнения о будущем всего континента как в политическом, так и экономическом отношении. Именно лидеры ЮАР впервые заявили о том, что присоединение африканской державы к этому новому международному объединению позволит  «открыть ворота» в Африку для всего мира. В Концепции участия России в БРИКС подчеркивается, что не должно быть подмены механизма двусторонних связей и нового формата общения, что заставляет еще раз переосмыслить опыт двусторонней дипломатии с африканскими странами. Представляется, что на данном этапе для целей осуществления плавного перехода к полноформатному механизму сотрудничества в рамках БРИКС важно найти новую форму сочетания ценного опыта двусторонних взаимодействий и новых возможностей, открываемых через форум БРИКС.

Уместно отметить, что во многих работах БРИКС начали рассматривать как возможный механизм сдерживания чрезмерного воздействия Китая (и других стран) на Африку.

В среде африканских бизнесменов и политиков существует не только позитивное, но и критическое отношение к присутствию Китая в Африке. Так, председатель Центрального банка Нигерии — одной из наиболее стратегически важных стран континента — Ламидо Сануси в своей статье, распространенной в период саммита БРИКС в Дурбане, резко отозвался о роли Китая. Он отметил, что сегодня можно наблюдать «отголосок колониализма в китайской версии», указав, что Нигерия тратит значимые бюджетные средства на импорт из Китая традиционных товаров — продовольствия и текстиля, которые более не производятся в стране, и  это положение необходимо обернуть вспять. По его мнению, Китай покупает нигерийскую нефть, строит шахты и инфраструктуру, но экспортирует все, включая рабочую силу из Китая вместо передачи опыта локальному рынку. В такой ситуации, как полагает председатель Центрального банка Нигерии, Китай становится фактором деиндустриализации Африки. Однако обвинять в этом только Китай также неверно — для изменения ситуации необходимо противостоять этому путем замещения производств, борьбы с хищениями нефти в дельте реки Нигер, субсидий нефтедобывающим компаниям. Он считает, что сегодня именно Африка может занять нишу дешевой рабочей силы, 30 лет назад занимаемой Китаем.

Критическое отношение африканцев к инициативам БРИКС возникает, поскольку лидеры африканских стран и главы африканских компаний полагают, что БРИКС присутствует там не столько для блага континента, сколько для достижения своих целей, и поэтому сотрудничество по линии Африка — БРИКС возможно только при создании условий для развития континента, например сельского хозяйства и гарантированного найма африканцев на новые места в компаниях.

Также существует критическое отношение к китайскому фактору и в Кении, где инициативы Китая называют «молчаливым спонсорством». Так, Китай совокупно выделил 20 млрд. долларов на развитие Африки, из них 480 млн. долларов направлены в Кению. Механизм вливания средств заключается в предоставлении ссуд, займов, беспроцентных кредитов, привязке концессионных займов к товарам из Китая. По мнению кенийских исследователей, в такой ситуации африканцы теряют на конкурентности товаров и выигрывают на уровне развития локальных экономик и обучения местных кадров.

Александр Голяшев, советник Аналитического центра при Правительстве РФ: По многим признакам Африку как континент можно рассматривать в совокупности трех разнородных частей: Северная (арабская) Африка, Тропическая Африка и ЮАР. БРИКС состоит из пяти стран, последней в группу приняли ЮАР. Получается, что ЮАР, с одной стороны, входит в БРИКС и является африканской страной, но с другой — ее влияние на африканский континент в силу слабой экономической и транспортной связи стран Тропической Африки ограничивается лишь ее южной частью, то есть соседями ЮАР. Остальные же страны БРИКС имеют интересы по всему континенту, причем в первую очередь это относится к Китаю, который настойчиво проникает в различные сферы экономики африканских стран. Именно Китай среди стран БРИКС является главным конкурентом для российских интересов, в том числе энергетических, в Африке.

Для определения перспективных направлений сотрудничества, а также сфер возможной конкуренции мы сравним энергетические балансы России, Китая, ЮАР, Тропической Африки и Северной Африки (для этих двух регионов энергобаланс равен сумме энергобалансов стран региона). Выделим ключевые особенности:

— Россия: добывается нефть и газ, нефть идет на экспорт, а газ обеспечивает больше половины потребления;

— Китай: угольная отрасль доминирует как в производстве, так и в потреблении, нефть и газ частично импортируют, в планах — увеличение;

— ЮАР: уголь доминирует еще больше, чем в Китае, нефть и газ импортируют почти полностью, причем газ поступает из соседнего Мозамбика;

— Тропическая Африка: производство энергии обеспечивается нефтью (примерно половина которой идет на экспорт) и некоммерческими ВИЭ;

— Северная Африка: 60% производства — нефть, 40% — газ, экспортируется две трети нефти и половина газа, в потреблении газ догнал нефтепродукты (по 50%).

В структуре потребления энергии в России доминирует газ, в Китае и ЮАР — уголь, в Тропической Африке — ВИЭ, в Северной Африке — нефтепродукты и газ (см. таблицу).

Таким образом, структурно ЮАР похожа на Китай, но в 10-15 раз с меньшими показателями, что в перспективе позволит странам сотрудничать в угольной сфере («чистые» и эффективные технологии), но при этом конкурировать за поставки нефти и газа, допустим из Восточной Африки, поскольку обе имеют там интересы.

Северная Африка структурно похожа на Россию (но показатели меньше в два-пять раз). Тропическая Африка — один из беднейших регионов мира — имеет характерную структуру энергобаланса, основанную на некоммерческих ВИЭ. Добыча и экспорт нефти на три четверти обеспечиваются всего двумя странами: Нигерией и Анголой (члены ОПЕК).

В Африке наиболее интересные энергетические области для России представляют:

— нефтегазовая сфера (разведка, добыча и реализация углеводородов, строительство транспортной инфраструктуры), особенно в Тропической Африке, где Россия может участвовать в добыче нефти и газа и помогать технологиями, поскольку там их не хватает (при этом с Северной Африкой в силу похожей международной специализации энергетики может быть более острая конкуренция, что не отменяет возможностей по кооперации). Так, «Лукойл» уже работает в Египте, Гане, Сьерра-Леоне, Кот-д’Ивуаре;

— электроэнергетика: участие в строительстве и ремонте АЭС, ГЭС, ТЭС, возведении и ремонте электросетевой инфраструктуры.

Энергетические интересы ЮАР пока сосредоточены на соседях (газ из Мозамбика). Также страна заинтересована в сотрудничестве с Россией в атомной сфере.

Таблица

Структура потребления энергии по энергоносителям,
% национального потребления первичной энергии

 

Вид энергоресурсов	Россия	Китай	ЮАР	Тропическая Африка	Северная Африка	Мир
Уголь	16,3	66,7	73,6	1,0	2,5	27,5
Нефть и нефтепродукты	19,8	17,5	11,0	13,3	48,6	32,2
Газ	54,5	3,6	2,2	3,0	45,4	21,4
Атомная энергия	6,4	0,8	2,3	—	—	5,6
Гидроэнергия	2,0	2,5	0,1	1,9	0,9	2,3
ВИЭ (кроме гидро)	1,1	9,0	10,5	80,6	2,4	10,9
ВСЕГО	100	100	100	100	100	100

 

Источник: Международное энергетическое агентство.

 

Интересы Китая наиболее многогранны, китайские компании входят в самые разные энергетические и экономические проекты на территории африканских стран. Один из последних примеров: нефтяной конфликт Судана и Южного Судана и китайское участие в его разрешении. Все чаще китайские энергетические компании составляют конкуренцию в Африке интересам российских и западных компаний.

В целом БРИКС как организация может стать той силой, которая поможет стимулировать развитие отсталой Африки. Важно, что для этого у БРИКС имеются и возможности, и экономическая заинтересованность.

основы взаимодействия — Клуб «Валдай»

Правила и ценности

Руссафрика: основы взаимодействия

© Reuters

Исключительные отношения России и Африки позволили укрепить крепкую молчаливую дружбу – весьма искреннюю, ибо она пронизана взаимным уважением и вниманием, пишет Роже Цафак Нанфоссо, ректор Университета Дшанга в Камеруне.

24 марта 2022 года во время голосования африканских стран в ООН по осуждению России в конфликте с Украиной, который начался 24 февраля 2022 года, всего 25 стран проголосовали «за», 17 воздержались, восемь не голосовали и одна выступила против (поэтому 26 стран не одобрили осуждение России). 7 апреля 2022 года только 10 африканских стран проголосовали за отстранение России от участия в Совете по правам человека в Женеве, 24 воздержались, девять проголосовали против и одиннадцать просто не участвовали в голосовании (так что и здесь 44 страны не одобрили). Эти два неожиданных результата с разницей в несколько дней вызвали замешательство и недоверие у большинства неафриканских членов Организации Объединённых Наций, особенно на Западе. Ведь никто бы не подумал, что такое возможно со стороны Африки, кроме тех, кто внимательно и с интересом следит за медленным, но неуклонным наращиванием отношений России с континентом. 

Эти в конечном счёте пророссийские результаты не только отражают недоверие Африки к Западу. Они подтверждают волю континента избавиться от своей исторической несвободы, порождённой колониальным периодом, когда утвердился тезис о зависимости Африканского континента. Эта зависимость, нашла своё выражение в термине «Франсафрика» – неологизме, отражающем сотрудничество между Францией и Африкой, закреплённое на многочисленных встречах на высшем уровне между главами франкофонных африканских государств и президентом Франции. Но после появления БРИКС на мировой арене недоверие Африки к Западу находит опору в понимании того, что другой путь сотрудничества, возможно, более плодотворного и равноправного, реален с другими странами, особенно с Японией («Японафрика), с Китаем («Китафрика») или Индией («Индафрика»). Сегодня надо признать, что континенту пора привыкать к новому неологизму – «Руссафрика».

Вдохновлённый статьёй Кестера Кенна Кломегаха «Россия видит в Африке шанс увеличить продажи оружия» в The Guardian от 4 апреля 2013 года, журнал Slate Afrique в тот же день опубликовал статью под названием «Для чего нам Руссафрика?». По-видимому, именно тогда был впервые использован этот термин, воздающий должное масштабному и динамичному, но малоизвестному сотрудничеству. Чтобы понять это сотрудничество, мы должны рассмотреть его основы. Их много, но я кратко затрону лишь пять сфер: историческую, экономическую, научно-академическую, политическую и сферу безопасности.

Исторические основы

Исторические основы Руссафрики можно найти ещё в средние века, когда русские и африканские путешественники часто встречались и общались в ходе паломничеств. Затем наступил XIX век со знаменитым Александром Пушкиным, прадедом которого был не кто иной, как Абрам Петрович Ганнибал, выходец из Северного Камеруна, освобождённый и облагодетельствованный Петром Великим. Русские мореплаватели и исследователи взялись за открытие континента ещё до вступления в силу дипломатических отношений, которые постепенно устанавливались с восемнадцатого века. Революция 1917 года закрепила эту историческую конструкцию благодаря организации обучения африканцев в России. Конгресс Коминтерна 1922 года сделал выбор в пользу деколонизации Африки и поддержки антиколониальных и освободительных движений в борьбе за независимость. Позднее СССР активно участвовал в борьбе против апартеида в Южной Африке. 

Политические основы

Россия имеет дипломатические отношения со всеми 54 африканскими странами при наличии посольств в 49 из них. О саммите Россия – Африка, прошедшем в 2019 году в Сочи, было сказано много, но при этом обычно забывают о первом российско-африканском бизнес-форуме, организованном в 2011 году «спецпредставителем по сотрудничеству с Африкой» – дипломатом, подчиняющимся непосредственно президенту. Россия развивает политический дискурс, основанный на принципах, привлекательных для Африки – глобальная демократизация, независимость и невмешательство, отвергающие «условия Запада», дипломатическое присутствие не только в странах, но и в африканских региональных организациях, постоянное напоминание о непричастности России в колонизации Африки, поддержка здравоохранения, сильное присутствие СМИ во главе с Russia Today и Sputnik, а также защита Африки в органах ООН благодаря праву вето.

Саммит «Россия – Африка» в Сочи: демонстрация серьёзности намерений и добрая воля

Ольга Кулькова

Первый российско-африканский саммит, который должен состояться в Сочи в октябре этого года, – это демонстрация серьёзности российских намерений по укреплению отношений со странами континента. Необходимость проведения такого саммита назрела уже давно. Это не только послужит цели информирования международного сообщества о приоритетах африканской политики России, но и – прежде всего – укрепит отношения с африканскими партнёрами, показав им, насколько для нашей страны важно такое сотрудничество, пишет Ольга Кулькова, старший научный сотрудник Центра изучения российско-африканских отношений и внешней политики стран Африки Института Африки РАН.

Мнения экспертов

Экономические основы

С окончанием холодной войны Россия постепенно перешла от идеологического подхода к прагматической экономической политике, подразумевающей поиск сырья и развитие бизнеса на континенте. Следуя этой логике, Россия призвала к действию гигантские государственные предприятия («Газпром», Росатом, «Сухой» и так далее) при поддержке двух мощных финансовых организаций, сопровождающих их внедрение на континент («Внешэкономбанк» и «Росэксимбанк»), а также крупные частные компании («Лаборатория Касперского», «Русал», «Евраз» и другие), действующие при поддержке специализированных банков. Россия отдаёт предпочтение контрактам солидарности (которые связывают торговлю, энергетику и безопасность), бартерным договорам, договорам о совместных предприятиях и так далее, достоинством которых является равенство в отношениях. Хотя уровень торговли России с Африкой всё ещё низок, он растёт в геометрической прогрессии (400 процентов в период с 2010 года по 2018 год).

Научные и академические основы

Помимо влиятельного Института Африки РАН (при поддержке МИД), включающего 11 отделов (история, экономика, стратегия, антропология и другие), и Российского дома Африки (агентство «Россотрудничество»), существует самый известный актор образовательной Руссафрики, а именно Российский университет дружбы народов (РУДН), подготовивший с 1970-х годов более 500000 африканцев, среди которых высокопоставленные чиновники и руководители государств (Жуан Лоренсу из Анголы, покойный Джомо Кеньятта из Кении и другие). Сегодня в России учатся около 15 000 африканцев, из них 3 000 –на российских государственных стипендиях (для сравнения во Франции в 2020 году таких стипендий было только 1 175). В 2021 году Россия выделила 15 000 стипендий иностранным студентам, в том числе африканцам. Для африканцев с их скромными доходами это делает Россию чрезвычайно привлекательной и дружелюбной. Образовавшаяся фабрика африканских элит ставит Россию в центр механизмов управления в нескольких странах, возглавляемых выпускниками российских вузов.

Основы в сфере безопасности

Здесь необходимо разграничивать военную и энергетическую безопасность. Что касается военной безопасности, то в 1970-е годы у Советского Союза было в Африке до 40000 военных советников. Российская безопасность в Африке имеет два измерения: государственное и частное. Государственное измерение вращается вокруг военного сотрудничества (практически со всем континентом), значительной многосторонней военной помощи, связанной с обучением, созданием военных баз и борьбой с терроризмом, а также процветающей торговли оружием (до 30 процентов африканского импорта по данным Рособоронэкспорта). Частное измерение осуществляется многочисленными частными военными компаниями, которые среди прочего участвуют в борьбе с повстанцами и исламистами.

Что касается энергетической безопасности, то Россия является одной из очень немногих стран мира, которые помогают Африке в её усилиях по оснащению атомными электростанциями или миниэлектростанциями, чтобы избежать диктата гидроэнергетики в поставках электроэнергии населению. Около пятнадцати африканских стран в настоящее время участвуют в проектах такого рода.

Таким образом, упомянутые пять основ подчёркивают исключительные отношения России и Африки, которые позволили укрепить крепкую молчаливую дружбу – весьма искреннюю, ибо она пронизана взаимным уважением и вниманием.

Почему Россия и Африка нужны друг другу

Владимир Шубин

В Москве помнят, что африканские государства представляют сильный избирательный блок в ООН и других международных организациях. С другой стороны, африканцы знают, что Россия может предоставить технологии высокого уровня в ряде областей, особенно те, которые связаны с нашей первоклассной оборонной промышленностью, пишет эксперт клуба «Валдай» Владимир Шубин, главный научный сотрудник Института Африки РАН, и научный сотрудник Центра военных исследований Стелленбошского университета (ЮАР).

Мнения экспертов

Данный текст отражает личное мнение автора, которое может не совпадать с позицией Клуба, если явно не указано иное.

Россия и Африка

международное сотрудничество

образование

экономика

безопасность

Распечатать

Опубликовать в блоге

Опубликовать в блоге

Вы можете разместить ссылку на этот материал в своем блоге.

Скопируйте код:

13. 09.2022

Предварительный просмотр:

13.09.2022

Клуб «Валдай» проведёт дискуссию о том, чего ждать от нового правительства Италии России и миру

03.10.2022

В клубе «Валдай» состоится экспертная дискуссия, посвящённая президентским выборам в Бразилии

03.10.2022

Валдайский клуб обсудит новую модель отношений России и Турции в условиях кризиса международного порядка

03.10.2022

Стратегическое партнёрство России и Китая в условиях европейского кризиса

06.09.2022

О работе Клуба «Валдай» в соцсетях и видеохостингах

14. 03.2022

Либеральный ревизионизм в международной практике: чешско-китайские отношения

04.10.2022

Скачок лягушки и духи инноваций: как вести бизнес в Африке

Из-за санкций комфортный бизнес с западными партнерами закончился. Тем важнее для российского бизнеса стали рынки, где отношение к России за последнее время не изменилось, например, страны Африки. О специфике работы на этом континенте рассказывает управляющий партнер международной консалтинговой группы Seitenberg (Австрия) Кирилл Лапин

Российские власти понимают, что Африка сегодня активно развивается, и проявляют к ней интерес. Об этом говорят хотя бы регулярные визиты официальных лиц в африканские страны. В то же время в российских властных кругах немало устаревших представлений об Африке как об отсталом регионе, пригодном в основном для добычи полезных ископаемых.  

Между тем главный ресурс развития Африки — люди. На континенте живет более 1,2 млрд человек, это 16% от мирового населения, а к 2050 году эта доля увеличится до 25%. Потребительские расходы африканцев, составляющие сейчас $2,1 трлн, уже к 2030 году могут дойти до $2,5 трлн.

Иностранным инвесторам важно понимать неоднородность Африки. Границы многих государств были «нарезаны» европейскими колонизаторами, поэтому они не всегда совпадают с этническими границами. Представьте страну, где вместе живут такие непохожие народы, как финны и греки. При этом едва ли не в каждой африканской стране есть уникальное отношение к европейцам, зависящее от колониального прошлого.

То же касается и специфики делового общения. За исключением севера континента, где сильны мусульманские традиции, предпринимательство у африканцев в крови. На африканский менталитет влияют такие факторы, как большая семья с традиционными ценностями, жизнь одним днем одновременно с желанием жить по-европейски и большое стремление выделяться в обществе. Это буквально выталкивает из семьи пассионариев, которые стараются ухватиться за любую возможность заработать деньги. 

Материал по теме

Преимущества отсталости

В африканском бизнесе отлично работает так называемый «скачок лягушки». Это означает, что при внедрении новых продуктов вы можете перепрыгнуть как минимум один технологический уровень. Например, мобильная связь — во многих деревнях не было и до сих пор нет проводной телефонии. И сейчас нет нужды ее строить, так как выгоднее сразу возводить сотовые вышки. Похожий вопрос с банковским сектором — во многих странах недостаточно банковских филиалов и банкоматов из-за низкой маржинальности, есть проблемы с постоянным пополнением банкоматов деньгами. Поэтому в этих странах популярна система мобильных платежей — она появилась даже раньше, чем в Европе или России. Возможность перевода деньги через СМС доступна владельцу самого простого сотового телефона в самой бедной стране.

Урбанизация стимулирует быстрое развитие экономики. Во многих товарных сегментах существует дефицит, и ситуацию можно сравнить с Россией 90-х, когда в страну хлынул поток дешевых товаров. Впрочем, в Африке основные сложности не с товарным обеспечением, а с транспортной инфраструктурой и сервисами. Инвесторам стоит учитывать это в своих планах.

Как и в российские 90-е, в африканских странах невероятно трудно делать бизнес. И при переговорах с африканским предпринимателем вы должны понимать, что разговариваете с человеком, который прошел непростой жизненный путь, скорее всего, более трудный, чем у его российского коллеги. Ведь в России не было нужды в базовых ресурсах вроде воды или электричества. Неудивительно, что африканские бизнесмены гордятся своими стартапами. Они сами выросли в деревне без благ цивилизации, а теперь сидят в офисе с климат-контролем, у них 200 сотрудников и они поставляют свою продукцию в другие страны.

Надо также учесть, что выживаемость малых и средних предприятий в африканских странах — одна из самых низких в мире. И если вы сталкиваетесь с человеком, который 10 лет ведет успешный бизнес в Африке, то он заведомо входит в 1% лучших предпринимателей континента. Эти люди не любят, если вы начинаете их чему-то учить. Если они способны создать компанию, которая интересна вам как иностранным инвесторам, то с высокой вероятностью не нуждаются в знаниях, которые, как вам кажется, вы можете им дать.

Материал по теме

Деловой этикет

Приготовьтесь к тому, что заключение контракта в Африке затянется надолго. Исключением из этого правила является разве что ЮАР, где до сих пор сильно влияние британских деловых традиций. Обычно же вашим африканским партнерам важно понять, что вы готовы на долгосрочное, в том числе и личное, сотрудничество, готовы развивать отношения face-to-face. Такое поведение связано с высоким уровнем мошенничества и поэтому возможность подождать и подумать — это признак надежности. Готовьтесь раз пять или десять поужинать с партнерами, показать свою уверенность и отсутствие стремления к быстрой сделке. Спешат только неуверенные в качестве своей продукции и мошенники.

Есть африканские страны с высоким уровнем формальностей. Например, если вы на Мадагаскаре придете на встречу не в темном костюме с галстуком, вас не воспримут всерьез. Деловой этикет там остался на уровне 50-х годов XX века, когда остров принадлежал Франции. Напротив, в Нигерии, если вы появитесь на переговорах в костюме, местные могут оскорбиться и подумать, что вы показываете свое превосходство в образе белого колонизатора. Исключением могут быть сферы со строгим дресс-кодом, например, банковская. Чтобы не попасть впросак, я рекомендую посмотреть Instagram (принадлежит компании Meta, которая признана в России экстремистской и запрещена. — Forbes) — у подавляющего большинства успешных предпринимателей есть личная страница. Так можно устроить небольшую «разведку», чтобы посмотреть, как люди ведут себя, как и в чем ходят на встречи.  

В той же Нигерии вы можете вести переговоры с бизнесменом, который создал международную IT-компанию и при этом всерьез верит в злых духов. Здесь важно не путать культуру и намерения человека. Не стоит опасаться, что ваш партнер будет принимать решения, отталкиваясь от местных обычаев и традиций. 

В Западной Африке много маленьких стран, которые на первый взгляд кажутся похожими, но это, конечно, не так. Например, если вы занимаетесь бизнесом в Сьерра-Леоне, Конго или Либерии, то должны знать о недавних гражданских войнах там. Возможно, ваш партнер затронет эту тему, тогда вам лучше предметно поддержать разговор. Я неоднократно наблюдал, как европейцы, пренебрежительно относившиеся к местной истории, быстро теряли симпатии африканцев.

Практически в любой африканской стране вы найдете местных жителей, которые учились в СССР и сносно говорят на русском. Но не стоит начинать бизнес с их помощью — это уже другое поколение. В Африке более 60% населения младше 30 лет, и вероятность того, что ваш партнер, которому уже за 50, разбирается в новом бизнесе, невелика. Поэтому рекомендую сосредоточиться на более сложных, но интересных контактах. Это предприниматели 25–45 лет, инноваторы, развивающие новые отрасли. Чтобы успешно взаимодействовать с африканскими компаниями, надо хорошо знать английский или французский язык. Не менее важно посылать на переговоры компетентных сотрудников с высоким статусом в компании. Заявления в духе «я все передам руководству и вернусь с ответом» могут быть восприняты негативно. Африканцы ожидают, что на встрече будут сотрудники, способные решить вопрос, а не просто провести разговоры о намерениях. Более того, такая позиция может даже показаться оскорбительной, сознательным принижением статуса переговоров. В английских и французских компаниях это понимают, и в Африке работают люди с большими полномочиями, чем сотрудники того же уровня в Европе.

Материал по теме

Между Европой и Китаем

Россия в Африке воспринимается как часть Европы. С одной стороны, это конкурентное преимущество, так как европейские товары считаются более надежными.  С другой — все претензии к европейцам, связанные с колониальным прошлым, могут  распространяться и на русских. Хотя Россия и не имела колоний в Африке, но местные жители хорошо помнят, что СССР активно вмешивался в африканскую политику и посылал военных в Сомали, Эфиопию, Анголу и другие страны.

Не стоит верить в миф, что африканский рынок поделен Европой и Китаем. Многие страны Африки уже поняли, что китайские условия заключения сделок могут быть очень тяжелыми. Китайские кредиторы склонны предоставлять кредиты на обременительных условиях (повышенные процентные ставки, укороченные сроки кредитов), они хуже, чем у банков других стран. Например, в апреле 2020 года президент Танзании Джон Магуфули пригрозил отменить проект стоимостью $10 млрд, начатый его предшественником, потому что китайское финансирование было предоставлено на условиях, с которыми мог согласиться «только алкоголик». К тому же китайские компании в своих проектах в основном используют труд соотечественников, что не позволяет решить проблему создания рабочих мест для африканцев.

С другой стороны, европейские решения тоже не оптимальны. Например, трамвайная линия, построенная в столице Марокко — Рабате — на кредит МВФ, соответствует высоким европейским стандартам, но именно поэтому получилась очень дорогой. Россия или Китай могли бы за эти деньги построить несколько линий. Так что российские компании, предлагающие варианты «дешево и сердито», могут захватить огромный рынок.

Материал по теме

Возможности для России

Транспорт, пожалуй, самое интересное направление для экспансии российского бизнеса. Африканцы верят в то, что у России есть компетенции в построении транспортной инфраструктуры. Это направление уже развивается. «Группа ГАЗ» планирует продавать автобусы в Нигерию, Эфиопию, Демократическую Республику Конго и Гану. Африканцам нужны дешевые надежные машины с простым ремонтом и обязательным кондиционером. «Трансмашхолдинг» еще в 2019 году заключил соглашение с Египетскими национальными железными дорогами о поставке 1300 пассажирских вагонов более чем на €1 млрд. 

Российским инвесторам стоит обратить внимание на рынок мебели. В Африке растет средний класс и существует спрос на хорошую красивую мебель, а европейская продукция дорогая. Особенно высок спрос на специализированную мебель для больниц и  общественных учреждений — это полностью открытый для зарубежных поставщиков рынок.

В заключение стоит сказать, что, если вы будете воспринимать Африку как вынужденную альтернативу Европе, то с таким настроем ваш бизнес вряд ли будет успешен. Вы должны быть готовы углубиться в местную культуру и установить долговременные связи с новыми партнерами — только в таком случае они будут вам доверять. 

наш канал о релокации

Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора

Будущее российско-африканских отношений

В последние годы Россия настойчиво преследует свои стратегические цели в Африке — закрепление плацдарма в восточном Средиземноморье, получение доступа к военно-морским портам в Красном море, расширение возможностей добычи природных ресурсов, вытеснение западного влияния и продвижение альтернатив демократии в качестве региональной нормы.

Африка, таким образом, является «театром» для геостратегических интересов России, а не местом назначения — перспектива, отраженная в средствах, которые использует Россия. В отличие от большинства крупных внешних партнеров, Россия не вкладывает значительных средств в традиционные методы государственного управления в Африке, например, в экономические инвестиции, торговлю и помощь в области безопасности. Скорее, Россия полагается на ряд асимметричных (и часто внезаконных) мер влияния — наемников, сделок «оружие в обмен на ресурсы», непрозрачных контрактов, вмешательства в выборы и дезинформации.

Партнерство с кем?

Инициативы России, ориентированные на Африку, обычно сосредоточены на поддержке действующего президента или его близкого союзника: Халифы Хафтара в Ливии, Фостена Арканжа Туадеры в Центральноафриканской Республике (ЦАР) и лидеров переворота полковника Ассими Гоиты в Мали и генерал-лейтенанта Абделя. Среди прочих Фаттах аль-Бурхан в Судане.

Чтобы оценить будущее российско-африканских отношений… необходимо четко понимать, что «партнерство», к которому стремится Россия в Африке, не государственное, а элитарное.

Таким образом, чтобы оценить будущее российско-африканских отношений, необходимо четко понимать, что «партнерство», к которому стремится Россия в Африке, основано не на государстве, а на элите. Помогая этим часто нелегитимным и непопулярным лидерам сохранять власть, Россия укрепляет долг Африки перед Москвой.

Эта стратегия работает для России и соответствующих лидеров, которые получают международное дипломатическое прикрытие, ресурсы для консолидации власти внутри страны, наемные силы, оружие и доходы от сделок с ресурсами. Однако непрозрачные обязательства России по своей сути дестабилизируют граждан стран-мишеней, что приводит к задержке экономического развития, нарушениям прав человека, лишению гражданских прав африканских граждан, сохранению нелегитимных правительств и социальной поляризации.

Благодаря этой модели Россия смогла добиться своих целей с ограниченными финансовыми и политическими затратами. Соответственно, мы можем ожидать, что Москва продолжит расширять свое влияние на континенте в 2022 году. Россия сохраняет силы наемников Вагнера (бывшие подразделения российской оборонной разведки) и военную технику на местах для поддержки своего доверенного лица, военачальника Халифы Хафтара. Можно ожидать, что Россия попытается повлиять на исход отложенных президентских выборов и выборов в законодательные органы с целью стать главным влиятельным лицом на этой геостратегически важной территории — с доступом к запасам нефти и глубоководным портам в восточном Средиземноморье и постоянное присутствие на южном фланге НАТО.

Непрозрачные обязательства России по своей сути дестабилизируют граждан стран-мишеней, что приводит к задержке экономического развития, нарушениям прав человека, лишению гражданских прав африканских граждан, сохранению нелегитимных правительств и социальной поляризации.

Судан. Россия стремится получить доступ к военно-морским портам в Красном море, особенно к Порт-Судану. Он также имеет давние связи с суданскими военными, элементами свергнутого режима Башира и сетями торговли золотом на западе. Сохранение военного правительства в Хартуме обеспечивает готовую точку входа для расширения российского влияния.

Мали. Военный переворот в Мали предоставил России возможность стать ключевым игроком в Сахеле. Мы можем ожидать, что Москва обеспечит политическое прикрытие хунте Ассими Гойты, поскольку она стремится избежать перехода обратно к демократическому правительству. Есть сведения, что наемники Вагнера уже были развернуты для поддержки хунты.

Гвинея. Россия долгое время покровительствовала бывшему президенту Альфе Конде, который был решительным сторонником обширных интересов России по добыче полезных ископаемых (бокситов) в Гвинее. После свержения Конде в результате переворота в сентябре 2021 года можно ожидать, что Москва переориентирует свои дипломатические усилия на поддержку военной хунты полковника Мамади Думбуи в обмен на сохранение политического влияния Москвы и беспрепятственный доступ в горнодобывающий сектор.

Гвинейский залив. Укрепив свои позиции в ЦАР в 2021 г., Россия намерена расширить свое влияние в близлежащих Республике Конго, Демократической Республике Конго и Габоне в 2022 г. Москва развивает связи с лидерами всех трех стран с стремится стать более значительным игроком в прибыльных нефтяных и минеральных сетях Центральной Африки.

Ангола. Президент Жоао Лоуренсу претендует на второй срок в 2022 году на фоне затяжной рецессии, критики за усиление авторитаризма и разногласий внутри его правящей партии. Оппортунистическая стратегия России по оказанию помощи изолированным лидерам в качестве средства усиления влияния Москвы делает Лоренсу привлекательной мишенью. Его обучение в военной академии в СССР, обширные связи России с Анголой в эпоху холодной войны и обширные алмазные, нефтяные, золотые и минеральные ресурсы Анголы — все это повлечет за собой повышенное внимание России к Лоуренсу в 2022 году9.0003

Участие и контроль гражданского общества

Таким образом, реформа будет исходить не от этих лидеров, а от африканских граждан, что повлечет за собой более активное участие гражданского общества, повышение прозрачности контрактов и более высокий уровень контроля любых сделок, заключенных с Россией.

Поскольку действия России в Африке, как правило, основаны на кооптации лидеров, сталкивающихся с ограниченными сдержками и противовесами, они почти всегда наносят ущерб африканским гражданам, которым приходится терпеть углубляющуюся институционализированную коррупцию, отвлечение государственных доходов, неподотчетных лидеров и нестабильность. Таким образом, реформа будет исходить не от этих лидеров, а от африканских граждан, что повлечет за собой более активное участие гражданского общества, повышение прозрачности контрактов и более тщательный контроль любых сделок, заключенных с Россией.

Построение более взаимовыгодных афро-российских отношений зависит от изменений как в сути, так и в процессе. Такой сдвиг потребует от России установления более традиционных двусторонних отношений с африканскими институтами, а не только с отдельными лицами. Эти инициативы будут сосредоточены на укреплении торговли, инвестиций, передачи технологий и образовательных обменов. В случае прозрачных переговоров и справедливой реализации такие российские инициативы будут приветствоваться многими африканцами.

Россия неуклонно восстанавливает свое присутствие в Африке

Россия привлекла внимание всего мира своей агрессивной позицией в отношении Украины. Бывшая советская власть более спокойно восстанавливала связи с Африкой, укрепляя экономическое и военное сотрудничество, но также вызывая обеспокоенность Запада по поводу своей тактики и целей там.

Российские флаги развевались в столице Буркина-Фасо после январского военного переворота в западноафриканской стране. Памятник, открытый осенью прошлого года в Центральноафриканской Республике, изображает местных солдат, которых поддерживают российские бойцы, защищающие мирных жителей.

Это наиболее очевидные символы возрождающегося присутствия России на континенте. Африка является приоритетом внешней политики, заявил президент России Владимир Путин на первом саммите политических и деловых кругов Россия-Африка в 2019 году.

. «Скорее, мы готовы конкурировать за сотрудничество с Африкой».

Второй саммит планируется в Санкт-Петербурге в октябре. Первый, в черноморском курортном городе Сочи, привел к дипломатическим соглашениям и сделкам на миллиарды долларов, связанным с оружием, энергетикой, сельским хозяйством, банковским делом и многим другим, сказал организатор, Фонд Росконгресс.

Москва налаживает новые связи и обновляет альянсы, созданные во время холодной войны, когда бывший Советский Союз поддерживал социалистические движения в Африке. После распада Советского Союза в 1991 году он в значительной степени ушел с континента.

По крайней мере, с 2007 года, особенно в последние несколько лет, Россия наращивает военное и другое экономическое участие в Африке. На саммите 2019 года были заключены контракты с более чем 30 африканскими странами на поставку военного вооружения и техники. Предприятия, в том числе поддерживаемые государством коммерческие интересы, вложили значительные средства в сектора безопасности, технологии и отрасли, добывающие природные ресурсы, такие как нефть, газ, золото и другие полезные ископаемые.

«Русал» — компания, которая занимается добычей полезных ископаемых для получения алюминия в Гвинее, а ядерная группа «Росатом» ищет уран в Намибии. По данным Фонда Карнеги за международный мир, АЛРОСА, крупнейшая в мире алмазодобывающая компания, настаивает на расширении операций в Анголе и Зимбабве.

«Россия явно заинтересована в поиске новых экономических рынков и геополитического влияния в Африке», — сказала Татьяна Смирнова, научный сотрудник Центра FrancoPaix Квебекского университета и сотрудник Исследовательской группы Сахеля Университета Флориды. «Это важно для России».

Партнеры по импорту-экспорту стран Африки к югу от Сахары

Торговля между Россией и африканскими странами удвоилась с 2015 года и составила около 20 миллиардов долларов в год, заявил президент Африканского экспортно-импортного банка Бенедикт Орама в интервью прошлой осенью российскому государственному информационному агентству ТАСС, которое цитирует инвестиционный новостной сайт Russia Briefing. . Он сказал, что Россия экспортировала товаров и услуг на 14 миллиардов долларов и импортировала африканских товаров примерно на 5 миллиардов долларов.

Однако Африка больше ведет дела с другими странами, особенно с Китаем, который в последние годы стал ее крупнейшим торговым партнером.

Российские инициативы последних лет предлагают сотрудничество без «политических или иных условий», навязанных западными странами, сказал Путин.

«Россия предлагает, как и Советский Союз раньше, альтернативное видение африканских наций», основанное на «этой общей антизападной критике», — сказал Максим Матусевич, профессор истории, который руководит российскими исследованиями в Университете Сетон-Холл в Нью-Джерси.

Однако, в то время как Советы пытались продать социалистические идеи модернизации в Африке, русские сегодня «не предлагают никакого идеологического видения», сказал он. «По сути, они заключают контракты с африканской элитой один на один. … Они настаивают на важности суверенитета и противопоставляют его Западу, который пытается навязать свои ценности, такие как прозрачность, честное управление, антикоррупционное законодательство. Опять же, я не говорю, что Запад всегда делает это искренне, но это официальное заявление, а они [русские] ничего подобного не делают».

Меняющаяся динамика

Распространение воинствующего исламистского экстремизма и других видов насилия в Африке создало больше возможностей для российского военного вмешательства. Например, пять стран в нестабильном регионе Сахеля — Буркина-Фасо, Чад, Мали, Мавритания и Нигер — обратились к Москве за военной поддержкой в ​​2018 году. Российские боевики также действовали в Мозамбике и Анголе.

Запланированный Францией вывод войск из Мали, ее бывшей колонии и партнера по борьбе с джихадистами с 2013 года, оставляет еще больше возможностей.

В прошлый четверг Франция и ее партнеры по безопасности объявили о своем уходе из Мали, сославшись на «множественные препятствия» со стороны военной хунты, пришедшей к власти в 2020 году. Франция передислоцирует свои 2400 военнослужащих в другие районы Сахеля.

ФАЙЛ — Солдаты французских сил Бархан, завершившие службу в Сахеле, покидают свою базу на транспортном самолете в Гао, Мали, 9 июня 2021 года.

Частные военные подрядчики также помогают продвигать планы Москвы в Африке, говорят западные наблюдатели. В их число входят бойцы теневой группы Вагнера, предположительно контролируемой соратником Путина Евгением Пригожиным. Путин отрицает какую-либо связь с группой.

«Это не государство, — сказал Путин. — Это частный бизнес, частные интересы которого связаны с добычей энергоресурсов, в том числе различных ресурсов, таких как золото или драгоценные камни».

Эти частные боевики действуют параллельно с Кремлем, сказал Джозеф Сигл, который руководит исследованиями Африканского центра стратегических исследований Министерства обороны США. Он сказал, что они являются частью набора инструментов Москвы для поддержки слабых африканских лидеров в обмен на экономические или другие преимущества.

«Везде, где мы видели развертывание Вагнера по всему миру и в Африке — будь то Ливия, Судан, Мозамбик, Центральноафриканская Республика — это была дестабилизирующая сила», — сказал Зигле. «То, что делает Россия, — это развертывание наемников, дезинформация, вмешательство в выборы, сделки «оружие в обмен на ресурсы», непрозрачные контракты… направленные на захват более широкого влияния».

Это влияние может защитить интересы России в международных кругах, сказал Матусевич, ссылаясь на захват Россией Крымского полуострова в 2014 году.

«Мы знаем, что после вторжения в Украину, когда Россия попала под санкции ООН, многие африканские страны воздержались при голосовании», — сказал он. «Таким образом, они получают дипломатическую поддержку и альтернативные дипломатические блоки, на которые они могут рассчитывать».

Организация Объединенных Наций расследует сообщения о «серьезных» нарушениях прав человека в Центральноафриканской Республике, предположительно совершенных частными военными. Между тем российские наемники прославляются как защитники государства во время попытки государственного переворота в российском фильме 2021 года «Турист». Сообщается, что фильм, действие которого происходит в Центральноафриканской Республике, финансировался союзником Путина Прегижиным.

Вопросы безопасности

В Мали лидеры военного переворота 2020 года привезли российских военных инструкторов, а власти США и Франции называют их наемниками Вагнера.

ФАЙЛ — Демонстрация малийцев против Франции и в поддержку России по случаю 60-летия независимости Республики Мали в 1960 году в Бамако, Мали, 22 сентября 2020 года.

Некоторые в Мали приветствовали их, размахивая российскими флагами, отражая не только исторические связи страны с бывшим СССР, но и нетерпение общественности по поводу сохраняющейся нестабильности, говорит Ниагале Багайоко, парижский политолог, возглавляющий Сеть африканских секторов безопасности. Организация добивается реформ в области безопасности и правосудия и является одним из сторонников большей защиты гражданских лиц в Сахеле, а также большей прозрачности и подотчетности военных операций там.

«В 2013 году все население Мали [было] в восторге, когда прибыли французы… сегодня они отвергают их присутствие», — сказал Багайоко.

«Честно говоря, я не очень удивлюсь, если через два года то же самое может произойти с российским присутствием», — сказала она.

Африканские страны демонстрируют готовность выйти за рамки одного иностранного партнера в своих усилиях по обеспечению стабильности и безопасности, сказала она. «Есть осознание… что работа только с отдельными актерами…. ограничивает возможности для дипломатии, но также и для военного аппарата».

Россия — не единственное иностранное правительство, пытающееся расширить влияние в Африке, где сосредоточены огромные ресурсы, в том числе растущее молодое население.

Белый дом планирует провести второй саммит лидеров США и Африки в конце этого года после первоначальной встречи в Вашингтоне в 2014 году, а Европейский союз объявил о новых инвестициях в инфраструктуру на сумму 172 миллиарда долларов в противовес китайской инициативе «Один пояс, один путь».

Примечание редактора: Предыдущая версия этой статьи содержала неверную цифру, касающуюся инвестиций Европейского Союза в Африку. Правильная сумма — 172 миллиарда долларов.

Стратегические цели России в Африке – Африканский центр стратегических исследований

Первоначально эта статья появилась как глава книги «Россия и Африка: расширение влияния и нестабильность» как часть отредактированного тома, в котором анализируются стратегические намерения России в глобальном масштабе, Глобальный охват России: оценка безопасности и государственного управления , подготовленного Центр Джорджа К. Маршалла.

Владимир Путин и лидеры африканских стран на саммите Россия-Африка 2019 в Сочи, Россия. (Фото: GovernmentZA)

После годовой осады Триполи на западе Ливии полевой командир Халифа Хафтар и его войска в середине 2020 года поспешно отступили с разрушающейся линии фронта на территорию, контролируемую его доверенной коалицией племенных групп и ополченцев в центральной и восточной Ливии. Вместе с ними было примерно 1200 русских наемников из группы Вагнера. Они были в Ливии в рамках российского гамбита, направленного на создание зоны влияния на этой географически стратегической территории, соединяющей Африку, Ближний Восток и Европу. Россия поддерживает силы Хафтара снайперами МиГ-29и истребители Су-24, зенитно-ракетные комплексы SA-22, зенитные комплексы и сотни рейсов с военной логистикой с 2019 года. Национальное единство, Россия находится на пути к достижению своих ключевых целей, включая получение доходов от нефтяных месторождений в восточной Ливии, военно-морской доступ к глубоководным портам в восточном Средиземноморье и утверждение себя в качестве влиятельного лица в регионе, граничащем с южным флангом НАТО.

Ливия представляет собой виньетку того, как Россия преследует свои стратегические цели в Африке: расширение геополитического влияния с помощью низкозатратных предприятий, которые приносят непредвиденные экономические выгоды Москве и ближайшим соратникам президента Владимира Путина. ²  Таким образом, стратегия России в Африке одновременно оппортунистична и расчетлива. Она оппортунистична в том смысле, что готова пойти на риск и быстро развернуть силы наемников в кризисных ситуациях, когда представится возможность, подобно тому, как Москва сделала в Сирии. Он расчетлив в том смысле, что стремится расширить проецирование силы России, в том числе на стратегические удушающие захваты в восточном Средиземноморье и Суэцком канале, которые могут повлиять на развертывание сил НАТО во время кризиса.

Он еще более расчетлив, поскольку рассматривает Африку как способ уравновесить влияние Запада посредством асимметричной тактики. Набеги Москвы на Африку расширяют геостратегическое игровое поле. Россия также признала поляризационный эффект, который большой приток сирийских беженцев оказал на европейскую политику. Таким образом, удерживание рукой крана, регулирующего потоки беженцев из Африки, дает России дополнительные рычаги воздействия на Европу.

Интерес России к Африке, вызванный изоляцией Москвы после ее аннексии Крыма и вторжением в восточную Украину, также дает возможность продвигать путинское видение постлиберального международного миропорядка. ³  Это принимает форму оспаривания демократических норм и принципов международной системы, основанной на правилах. Вместо того, чтобы предлагать альтернативную модель, как это делает китайский авторитаризм, российская стратегия, похоже, направлена ​​на то, чтобы очернить представление о том, что демократия предлагает более эффективную, справедливую, прозрачную или инклюзивную форму управления. Это мировоззрение, в соответствии с которым все политические системы имеют моральную и управленческую эквивалентность, играет на руку модели Москвы, ориентированной на элиту, транзакционной и нерегулируемой.

Практическое применение этого мировоззрения в Африке по своей сути является дестабилизирующим. Подрыв законных правительств, разжигание социальной поляризации посредством дезинформационных кампаний в нестабильных государствах и поддержка неконституционных притязаний на власть рвут тонкую социальную ткань многих африканских обществ. В сочетании с сообщениями о сотрудничестве по меньшей мере восьми африканских лидеров действия России оттесняют на второй план многие африканские голоса, призывающие к реформам и более широкому участию населения. Эффект блокирует африканское агентство.

Африка с ее слабыми правительствами, обильными природными ресурсами, колониальным наследием, близостью к Европе и 54 голосами на Генеральной Ассамблее Организации Объединенных Наций предоставляет России удобный и привлекательный театр, где она может продвигать свои интересы с ограниченными финансовыми или политическими затратами. .

Подход России к расширению своего влияния в Африке резко контрастирует с акцентом администрации Байдена на демократии как на фундаментальной платформе международной безопасности, сотрудничества в решении транснациональных проблем и развития. ⁴ Защита свободы, поддержка свободной прессы, соблюдение всеобщих прав и соблюдение верховенства закона — все это центральные элементы стратегии администрации по сдерживанию и обращению вспять авторитаризма во всем мире. Обещание новой администрации о том, что Соединенные Штаты будут присутствовать и вновь участвовать в решении вопросов глобального управления, пожалуй, наиболее актуально для Африки, поскольку оно представляет собой возможность заполнить пустоту, образовавшуюся в результате относительного отсутствия США в последние годы. Именно в этом вакууме Россия и другие внешние игроки стремились продвигать совершенно иную повестку дня для Африки.

Основные средства, с помощью которых Россия стремится достичь целей в Африке

Обладая экономикой размером с Южную Корею или Испанию и небольшим объемом производства товаров, привлекательных для африканских рынков, Россия поддерживает скромный уровень торговли с Африкой, составляющий примерно 20 миллиардов долларов в год (примерно одну десятую Китая). Он также не предлагает убедительного идеологического, социального или культурного резонанса для многих в Африке. Несмотря на это, в последние годы Россия приобрела огромное влияние в Африке, хорошо разыграв свои карты. Там, где Россия приобрела наибольшее влияние — Ливия, Центральноафриканская Республика (ЦАР), Судан, Мадагаскар, Мозамбик и Мали, — Россия ловко применила комбинацию наемничества и дезинформации для поддержки изолированных лидеров или доверенных лиц. Это острое копье более традиционного набора обязательств, направленных на создание положительного имиджа России и предоставление платформы для продвижения ее элитарной дипломатии.

Группа Вагнера

наемников из группы Вагнера (тесно связанной с российской военной разведкой ГРУ) были развернуты в Ливии, ЦАР, Судане и Мозамбике. В каждом случае, следуя сирийской модели, русские поддерживали осажденного лидера, столкнувшегося с проблемой безопасности в географически стратегической стране, обладающей запасами полезных ископаемых или углеводородов.

В дополнение к интервенции в Ливии Россия заключила сделку с избранным президентом ЦАР Фостеном-Арканжем Туадерой в 2018 году, чтобы помочь предотвратить угрозу со стороны исламистских ополченческих группировок «Селека». Приблизительно 400 солдат Вагнера были переброшены в северную часть ЦАР. Россиянин Валерий Захаров стал советником Туадеры по национальной безопасности, а министр иностранных дел Шарль-Армель Дубан впоследствии был уволен за выражение неодобрения чрезмерного влияния России. Согласно сообщениям, Вагнер одновременно вел переговоры о разделе доходов с повстанцами и получал контроль над прибыльными золотыми и алмазными рудниками на севере. ⁵  Вагнер также участвовал в отражении отдельного наступления повстанцев на Банги после неудачных выборов в декабре 2020 года, в результате которых Туадера остался у власти при активной поддержке России. Безопасность Туадеры зависит от русских, и варианты политики Туадеры, и суверенитет самой ЦАР поставлены под угрозу.

В Судане Россия поддерживала давнего диктатора Омера аль-Башира. Это включало развертывание сил Вагнера для поддержки суданских вооруженных сил при получении доступа к золотым приискам на западе страны. Когда Башир столкнулся с общенациональными протестами в 2019 годуСообщается, что группа Вагнера посоветовала Баширу жестко расправиться с протестующими. Похоже, что Россия сохранила влияние на военных лидеров, которые в конечном итоге свергли Башира, в том числе сохранила заключенные ранее соглашения о добыче полезных ископаемых.

Есть также сообщения о том, что Вагнер направился для оказания помощи правительству Мозамбика в ответ на быстро растущую угрозу со стороны воинствующей исламистской группировки на севере. Неслучайно в этом регионе находятся многомиллиардные предприятия по добыче драгоценных камней и национальные запасы сжиженного газа.

В каждом случае Россия официально отрицала роль или даже присутствие российских наемников в этих контекстах. Как правило, в них участвует несколько сотен человек, развертывание является относительно недорогим, что, вероятно, более чем компенсируется уплаченными сборами и полученными доходами от добычи полезных ископаемых. При этом Россия приобретает большее влияние в регионе, где она раньше почти не присутствовала.

Кампании по дезинформации, направленные на подрыв поддержки демократии

После переворота 18 августа 2020 года в Мали ликующие сторонники военных действий вышли на улицы Бамако, чтобы отпраздновать это событие. Любопытно, что некоторые из празднующих размахивали российскими флагами. Многие другие держали в руках такие же распечатанные плакаты, восхваляющие малийско-российское сотрудничество, фотографии Владимира Путина и послания с благодарностью России за ее поддержку. Сцена примечательна тем, что у России нет крепких двусторонних, культурных или исторических связей с Мали.

Несмотря на то, что пророссийские настроения кажутся неуместными, они соответствовали линии сообщений, которая началась в Бамако годом ранее после подписания нечеткого соглашения о сотрудничестве в области безопасности между Мали и Россией. Сайты социальных сетей обвинили бывшую колониальную державу, Францию, в воинствующем исламистском мятеже Мали на севере и призвали Францию ​​вывести 5000 солдат, которые она направила для борьбы с джихадистами. Впоследствии эти темы были подняты в ходе акций протеста, организованных оппозиционными группами в месяцы, предшествовавшие перевороту.

Хотя детали внезапных пророссийских сообщений в Мали еще предстоит полностью понять, этот опыт аналогичен другим дезинформационным кампаниям, спонсируемым Россией в Африке. Они начались в 2018 году с неуклюжих попыток повлиять на президентские выборы на Мадагаскаре. За этим последовали антифранцузские сообщения в социальных сетях ЦАР после подписания соглашения о сотрудничестве в области безопасности с Россией.

Самый хорошо задокументированный пример российской дезинформации в Африке — Ливия. Начиная с января 2019 г., критика Запада, Организации Объединенных Наций и правительства национального согласия, поддерживаемого ООН, стала обычным явлением в ливийских социальных сетях. Те же страницы и пользователи высоко оценили роль России как стабилизирующего актора. Сообщения в Ливии также, казалось, были направлены на то, чтобы скрыть правду и посеять замешательство как для внутренней, так и для международной аудитории. В то время как основные новостные агентства привлекли внимание к утверждениям о систематических нарушениях прав человека со стороны сил Хафтара, включая нападения на больницы и миграционные центры, пророссийские платформы социальных сетей утверждали, что все стороны несут ответственность за нарушения прав человека. Исследовательский анализ, проведенный Стэнфордской интернет-обсерваторией в сотрудничестве с Facebook и Twitter, позволил выявить десятки учетных записей в социальных сетях с сотнями тысяч подписчиков, которые выдавали себя за подлинные местные голоса, но на самом деле базировались за пределами Ливии. ⁶  В результате этой следственной работы эти поддельные аккаунты и страницы в конечном итоге были закрыты.

Усилия России по дезинформации начали «франчайзинг» своей модели, создавая или спонсируя африканские хосты для распространения пророссийских и антизападных сообщений. Такой подход придает кампании по дезинформации более культурный контекст, в то же время затрудняя обычным читателям выявление недостоверных сообщений. Операции по дезинформации, связанные с Евгением Пригожиным, в настоящее время проводятся в Анголе, Демократической Республике Конго, Гвинее, Гвинее-Бисау, Мадагаскаре, Мозамбике и Зимбабве. ⁷  В одной из моделей российские оперативники, выдававшие себя за вымышленную новостную организацию Peace Data, могли заключать контракты с ничего не подозревающими журналистами в зарубежных странах для публикации контента на противоречивые темы. ⁸  Поскольку так много африканских журналистов полагаются на небольшую оплачиваемую работу, этот подход, вероятно, является очень эффективным методом найма. В другом случае спонсируемая Россией фабрика троллей в Гане использовалась для разжигания социальной поляризации. ⁹  В Южной Африке спонсируемые Россией сообщения пытались разжечь расовую напряженность. ¹⁰

Дезинформационные сообщения иногда связаны с более широкой дипломатической поддержкой, чтобы помочь дружественным африканским режимам остаться у власти. Поскольку президент Гвинеи Альфа Конде стремился к неконституционному третьему сроку, посол России Александр Брегадзе заявил в эфире национального телевидения в 2019 году, что смена лидеров — это не всегда хорошо и что «Конституция — это не догма, Библия или Коран… Конституция адаптируется к реальности». , а не реальность для конституций». ¹¹  Крупнейший производитель алюминия в России, Русал, имеет обширные интересы по добыче бокситов в Гвинее.

Голосование ООН

Связь между российскими кампаниями влияния в Африке и более широкой антидемократической идеологической повесткой дня Москвы проявляется в ухаживаниях за африканскими членами Совета Безопасности ООН. ¹²  Африка имеет три вращающихся места («А3») в Совете Безопасности, состоящем из пятнадцати членов. Ухаживая за этими членами, Россия смогла направить эти голоса в поддержку своих интересов. В январе 2019 года, когда Совет Безопасности рассматривал просьбу представителей оппозиции в Демократической Республике Конго о проведении расследования широко известных фальсификаций президентских выборов, А3 (Кот-д’Ивуар, Экваториальная Гвинея и Южная Африка, в то время ) встали на сторону России в блокировании инициативы. Аналогично, в апреле 2019 г., «А3» поддержала попытки России заблокировать заявление, осуждающее переворот в Судане и ссылающееся на принцип невмешательства. В том же месяце А3 проголосовала вместе с Россией за блокирование инициированной Великобританией резолюции, призывающей к прекращению огня в Ливии и осуждающей действия ливийского военачальника Халифы Хафтара. Как это ни парадоксально, Россия смогла использовать голоса африканцев в Совете Безопасности, чтобы подорвать африканскую свободу действий и демократические голоса реформ на континенте.

Обычные задания

Россия также поддерживает ряд обычных инициатив в области безопасности, экономики и культуры в Африке. Самым громким из них стал саммит Россия-Африка в октябре 2019 года, на котором Владимир Путин принял в Сочи глав 43 африканских государств. На саммите Путин пообещал списать долги и удвоить объем торговли с Африкой в ​​течение следующих пяти лет. Россия также осознала некоторые преимущества «мягкой силы», пообещав африканским странам миллионы доз вакцины против COVID-19. Несмотря на эти случаи громкой информационно-разъяснительной работы, обычные действия, по-видимому, не являются тем местом, где Москва извлекает наибольшую геополитическую выгоду в Африке, по крайней мере, в краткосрочной перспективе.

Сотрудничество в сфере безопасности

За последние годы Россия подписала примерно два десятка соглашений о сотрудничестве в области безопасности в Африке, что является значительным расширением по сравнению с ограниченными связями в области безопасности, которые она поддерживала на континенте в течение предыдущих двух десятилетий. Одним из ощутимых аспектов этих соглашений была попытка России обеспечить доступ к портам и базам для поддержки военно-морских операций в Красном и Средиземном морях. Особое внимание было уделено портам Бербера (Сомалиленд), Массауа и Ассаб (Эритрея), Порт-Судан (Судан), а также различным объектам в Ливии. Это говорит о заинтересованности в переброске сил вдоль стратегических морских проходов пролива Баб-эль-Мандеб (Джибути-Йемен), Суэцкого канала и восточного Средиземноморья. Россия также изучила доступ к портам на юге Африки вместе с Мозамбиком и провела совместные военно-морские учения с Южной Африкой.

Россия поддерживает скромную программу профессионального военного образования для африканских военнослужащих, обучая примерно 500 африканских военнослужащих в год. Хотя эти программы ограничены по количеству, они предоставляют России платформу для передачи своей интерпретации военно-гражданских отношений на континенте. Символом такого потенциального влияния является опубликованная в прессе ссылка на то, что несколько высокопоставленных офицеров, участвовавших в августовском перевороте 2020 года в Мали, недавно вернулись с обучения в России. По крайней мере, эти возможности профессионального военного образования обеспечивают России постоянный доступ к африканским офицерам среднего и старшего звена в течение их карьеры.

Экономика

Российский торговый оборот с Африкой на сумму 20 миллиардов долларов сильно смещен в сторону российского экспорта оружия и зерна в Африку. Контракты на добычу полезных ископаемых, алмазов и нефти обычно заключаются российскими полугосударственными компаниями, такими как Роснефть и Лукойл . Это сектор, в который Россия привносит технические знания и финансирование. Однако детали, связанные с этими контрактами, почти всегда окутаны тайной, что затрудняет оценку их истинной стоимости или вклада, который они могут принести в африканскую казну. Россия имеет сделки по природным ресурсам примерно с двадцатью африканскими странами.

Россия является ведущим экспортером оружия в Африку, контролируя сорок девять процентов всего рынка вооружений в Африке. ¹³  Алжир, Ангола, Египет, Марокко, Нигерия, Судан, Сенегал и Замбия являются ведущими покупателями российского оружия в Африке. Российское оружие считается доступным, простым в обслуживании и надежным. Африканские покупатели все чаще охотно приобретают у России более современное вооружение, включая истребители, вертолеты, танки и системы ПВО. ¹⁴  Нередко Россия использует свое оружие в рамках сделки «оружие в обмен на ресурсы».

Россия также пыталась заключить сделки по ядерной энергетике на континенте. В 2020 году Российская государственная корпорация по атомной энергии, Росатом , предоставила кредит в размере 25 миллиардов долларов США для начала строительства первой атомной электростанции в Египте – объекта стоимостью 60 миллиардов долларов США. Высокая цена и ограниченные технические возможности, по-видимому, сделают эту отрасль менее жизнеспособной для Африки. Тем не менее, Россия находится на разных стадиях переговоров с семнадцатью африканскими странами и имеет предварительные соглашения по ядерным проектам в Эфиопии, Руанде, Судане и Замбии. ¹⁵

Образование

Россия поддерживает серию образовательных и культурных обменов с Африкой. По оценкам, в российских университетах обучается 15 000 африканцев, в основном из Нигерии, Анголы, Марокко, Намибии и Туниса. ¹⁶  Это свидетельствует об устойчивом росте, который, по словам Москвы, продолжится. Учитывая ограниченные возможности получения высшего образования для многих африканцев, получатели этих стипендий очень приветствуют их. Они также способствуют установлению лояльных и долгосрочных связей с этими людьми, которые часто занимают высокие посты в правительстве.

Возможности, ограничения и вызовы для участия России в Африке

Россия смогла быстро расширить свое присутствие в Африке именно потому, что Африка представляет собой очень благоприятную среду для злонамеренных действий России. Слабая нормативно-правовая база в большей части Африки означает, что Россия — благодаря Вагнеру, дезинформации или элитарной дипломатии — в значительной степени имеет полную свободу действий в своих операциях. Тем более, что именно изолированные и часто авторитарные африканские правительства приветствуют вмешательство Вагнера. Опора на частных военных подрядчиков означает, что финансовые затраты Москвы ограничены. Хотя Вагнер иногда несет потери, об этих неудачах в России не сообщается широко, и они не вызывают давления со стороны населения с целью ограничить российские набеги на Африку.

Россия также несет небольшие репутационные издержки в связи со своим вмешательством. По задумке остается высокий уровень непрозрачности вокруг развертывания российских наемников и кампаний по дезинформации. Кроме того, российская элитарная дипломатия нацелена на кооптирование и поддержку дружественных режимов. Поэтому информация о вмешательстве России в дела Африки является частичной и трудно поддающейся проверке. Критика из официальных африканских источников встречается редко. Кроме того, тот факт, что большая часть этого злонамеренного поведения совершается сторонними субъектами, обеспечивает России независимую позицию, из которой она может отрицать любую информацию или поддержку этих действий. Это ослабляет коллективное возмущение и скоординированные действия, которые могут сдержать дальнейшее вмешательство России в африканские дела.

В то же время основной экспорт, который Россия может предложить Африке — наемники, оружие и дезинформация — по своей сути является дестабилизирующим. Это слабая основа, на которой можно строить долгосрочные отношения. Хотя это, похоже, не беспокоит Москву или африканских собеседников, которые обращаются за помощью к России, репутационные издержки из-за того, что ее будут воспринимать как вредителя и преследующего исключительно коммерческие интересы, со временем подорвут доверие к России. Скорее, Россия воспринимается как партнер последней инстанции, к которому вы обращаетесь в моменты отчаяния или когда заинтересованы в том, чтобы обойти финансовые нормы или нормы прав человека.

Последствия для Африки и Запада

Общая оценка участия России в Африке состоит в том, что, поскольку Москва не тратит так много на эти инициативы, хаос, который она может создать, незначителен. То есть Россия может быть неприятностью, но не приоритетной проблемой. Эта оценка, однако, упускает из виду уровень нестабильности, который может быть создан в Африке при относительно небольшом уровне ресурсов. Учитывая в целом недостаточное финансирование правительств Африки, слабые государства и слабый контроль, стремление России к малозатратным узким целям — кооптированию политических лидеров и доступу к ресурсам — может оказать глубокое влияние на политику, суверенитет и стабильность на континенте. Лидеры ЦАР, Демократической Республики Конго, Гвинеи, Конго, Мадагаскара, Мозамбика, Южного Судана, Судана и Зимбабве считаются в той или иной степени скомпрометированными Москвой. Кампании по дезинформации в других африканских странах еще больше напрягают и без того хрупкие политические системы.

По иронии судьбы, в тех случаях, когда Вагнер направил войска для подавления нестабильности, нестабильность, скорее всего, сохранится. Будучи организацией, стремящейся к прибыли, Вагнер имеет сильный стимул к сохранению управляемого уровня нестабильности, тем самым оправдывая увековечение Вагнера. Поскольку эти договоренности часто также подразумевают доступ России к ресурсам, продажу оружия и усиление политического влияния, российские интересы в Африке цинично продвигаются за счет продолжающейся нестабильности.

90 002 африканских лидера, принявших на вооружение российскую «наемническую дипломатию», фактически уступили часть африканского суверенитета России, как это произошло в Сирии. Как и в других случаях, когда создаются вассальные государства, эта договоренность, вероятно, сохранится в течение длительного времени, поскольку этим африканским лидерам и странам будет трудно освободиться от своей зависимости от Москвы.

С геостратегической точки зрения, если Россия станет ключевым посредником в Ливии с беспрепятственным доступом к военно-морским и авиационным базам в восточном Средиземноморье, она окажется в более выгодном положении, чтобы угрожать южным границам Европы и нарушать морские перевозки НАТО во время кризиса. Сирт находится всего в 700 милях от Рима. Россия уже делает ставку на неиспользованные запасы нефти и газа у ливийского побережья. Заинтересованность России в обеспечении доступа к портам в Красном море также расширяет ее возможности стать разрушительной силой для военно-морских и морских проходов вдоль восточного побережья Африки.

Российское влияние в Ливии и Сахеле обеспечивает России доступ к ключевым узлам африканской миграции и маршрутам торговли людьми. Таким образом, Россия имеет возможность провоцировать гуманитарные и политические кризисы для Европы, бросая вызов сферам исторически европейского (в первую очередь французского) влияния в Африке.

Еще одним стратегическим последствием участия России в Африке является ослабление демократии. Отчасти это инструментальный результат российской клиентелистской модели кооптирования африканских лидеров посредством непрозрачных соглашений, невыгодных для африканских стран. При этом массовое участие и африканское агентство в целом отодвигаются на второй план. Это подкрепляется идеологическим посылом российских представителей и дезинформацией о том, что ограничения президентских сроков не нужно соблюдать, правда не имеет значения, а демократия не дает преимуществ перед авторитаризмом.

Ухудшение демократических норм имеет прямые последствия для безопасности и развития Африки. Почти все конфликты в Африке и насильственно перемещенное население происходят из-за авторитарных правительств. ¹⁷  Поскольку демократические страны континента добились значительно более высокого уровня стабильности, устойчивого роста, верховенства закона, борьбы с коррупцией и улучшения условий жизни, усилия России по отказу от норм демократического управления будут иметь далеко идущие последствия второго и третьего порядка.

Рекомендации

В двойственной официальной/неофициальной стратегии России в Африке наибольшее беспокойство вызывает неофициальная стратегия «наемнической дипломатии». Такой подход, опирающийся на «сравнительные преимущества» России в Африке — готовность использовать наемников, дезинформацию, продажу оружия и добычу природных ресурсов посредством непрозрачных соглашений — по своей сути является дестабилизирующим для континента. Короче говоря, стабильность в Африке не является приоритетом для России. Кроме того, поскольку неофициальная стратегия России в значительной степени реализуется на основе патрона-клиента с скомпрометированными африканскими лидерами, она противоречит интересам подавляющего большинства африканских граждан.

Безопасность и экономические интересы Соединенных Штатов в Африке поддерживаются долгосрочными партнерскими отношениями со стабильными демократическими правительствами, приверженными верховенству закона. Именно эти условия в наибольшей степени способствуют внутренней безопасности, инвестициям частного сектора, создающим рабочие места и прибыль, и сотрудничеству в борьбе с угрозами международному порядку. Соответственно, существует высокий уровень совпадения интересов африканцев и американцев. Этот момент был отмечен президентом Байденом в его инаугурационной внешнеполитической речи: «[Глобальная мощь и непреходящее преимущество Америки коренятся в продвижении] демократических ценностей: защита свободы, отстаивание возможностей, соблюдение всеобщих прав, уважение верховенства закона и обращение с каждым человеком. с достоинством». ¹⁸

При наличии широких дипломатических, прямых иностранных инвестиций (45 млрд долл. США), торговли (65 млрд долл. США), развития (10 млрд долл. США), безопасности (600 млн долл. США) и культурных связей с Африкой участие США на континенте на порядок больше, чем России.

Несмотря на эти обширные инициативы, существует общее мнение, что Соединенные Штаты в последние годы не играли своей исторической роли лидера, создавая вакуум власти на континенте, который Россия пыталась заполнить. Таким образом, первоочередной задачей для участия США в Африке является четкое формулирование общих интересов и видения, которые Соединенные Штаты придерживаются в отношении Африки. Тем самым Соединенные Штаты могут подчеркнуть, что политика США в Африке включает в себя гораздо больше, чем просто противодействие России (или Китаю).

Вторым приоритетом для США является взвешивание геостратегического положения России на континенте, особенно в Ливии, где создание российского плацдарма представляет собой долгосрочную угрозу для НАТО. Это не означает, что США должны развернуть силы на уже и без того очень сложном театре военных действий. ¹⁹  Однако он должен взять на себя обязательство поддерживать усилия по стабилизации, поддерживаемые Организацией Объединенных Наций, и в то же время еще больше изолировать влияние полевого командира повстанцев Халифы. Наиболее уместно, что Соединенные Штаты необходимы, чтобы помочь объединить усилия европейских союзников и союзников по НАТО в этом контексте. Отсутствие согласованной европейской реакции позволило России расширить свое влияние в этом стратегическом регионе.

Третий приоритет для Соединенных Штатов, работающий с африканскими и международными партнерами, заключается в том, чтобы быть более дипломатически активными в усилиях по смягчению последствий конфликта. Такие страны, как ЦАР, Мали, Мозамбик и Судан, сталкиваются с реальными проблемами безопасности. Если эти страны сочтут, что их угрозы безопасности выходят из-под контроля и что у них нет других вариантов, они могут быть склонны заключить сделку с Москвой, чтобы отправить Вагнера. Эти сделки почти неизбежно ставят под угрозу суверенитет африканского хозяина, и их трудно расторгнуть. В интересах Соединенных Штатов и стабильности Африки найти другие варианты, кроме российских наемников. Чтобы было ясно, Соединенные Штаты не должны быть непосредственно вовлечены в эти конфликты. Тем не менее, работая с принимающими странами и региональными органами, дипломатическая, техническая и финансовая поддержка США может служить стабилизирующим противовесом российской дестабилизации.

США должны не только играть роль пожарного в поджогах России в Африке. Соединенные Штаты должны помочь, разоблачая и противодействуя неправомерному поведению России. Тем не менее, именно африканское правительство, средства массовой информации, гражданское общество и бизнес-лидеры должны в конечном итоге защищать африканские интересы от внешних нарушителей. Точно так же США должны более тесно сотрудничать с африканскими членами Совета Безопасности ООН, чтобы на этих международных форумах продвигались общие интересы безопасности и развития.

Четвертым приоритетом является помощь Африке в борьбе с российскими дезинформационными кампаниями, направленными на разжигание политической и этнической поляризации, недоверия и нестабильности. Передовой опыт стран Балтии, разработавших изощренные методы противодействия России дезинформации, основывался на скоординированных усилиях коммерческих технологических компаний, новостных служб, платформ социальных сетей и государственных органов. ²⁰  Некоторые из этих усилий используют сети гражданских добровольцев для поиска и противодействия фальшивым новостям. ²¹

Африка начинает с гораздо более низкой институциональной способности бороться с этими влияниями. Тем не менее, молодые африканцы продемонстрировали большой талант и новаторство в адаптации новых цифровых технологий для общественного блага. Поддержка США может укрепить потенциал африканских правительственных и неправительственных фирм, занимающихся проверкой фактов и цифровыми детективами, по выявлению фальшивых аккаунтов, спонсируемых Россией, троллей и кампаний по дезинформации. В Африке, где правящие партии часто являются прямыми бенефициарами российских кампаний по дезинформации, такие усилия, возможно, придется организовывать через региональные центры, а не по каждой стране.

Координационным центром усилий США по противодействию дезинформации является межведомственный Глобальный центр взаимодействия, базирующийся в Государственном департаменте. Основанный в 2016 году, Центр в основном занимается противодействием террористическим сообщениям. Эти усилия необходимо развивать, чтобы реагировать на российскую дезинформацию во всем мире, особенно в Африке.

Соединенным Штатам также необходимо более активное взаимодействие с такими социальными сетями, как Facebook, Twitter и YouTube, чтобы активизировать их усилия по разоблачению и пресечению дезинформационных кампаний с использованием их платформ в Африке. Facebook, в частности, преуменьшил усилия по смягчению последствий в странах за пределами Северной Америки и Европы. ²²  Однако дестабилизирующие эффекты российской дезинформации в Африке усиливаются, учитывая высокий начальный уровень нестабильности.

В результате, если Россия должна изменить свою поддержку дезинформационных кампаний в Африке, России придется нести большие репутационные и финансовые издержки. ²³  До сих пор реакция на российскую дезинформацию даже близко не была пропорциональна ущербу, нанесенному действиями России, которые включают вмешательство в выборы, подрыв демократии, поддержку нелегитимных лидеров и разжигание напряженности в и без того нестабильных странах. Все эти дестабилизирующие действия имеют реальные и долгосрочные политические, экономические и человеческие издержки.

Санкции Минфина США в отношении Евгения Пригожина за его дестабилизирующую деятельность в Судане и ЦАР полезны и должны быть расширены. Хотя такие санкции не могут немедленно ограничить Пригожина и его союзников, они служат важной цели, сигнализируя о преступном характере деятельности Пригозина на континенте африканским правительствам и СМИ. Это не только повышает осведомленность, но и демонстрирует африканским собеседникам, что эти обязательства сопряжены с потенциально огромными расходами. Чтобы усилить этот момент, санкции США должны также распространяться на сети российских банков и полугосударственных компаний, занимающихся природными ресурсами, а также на африканских бенефициаров, которые допускают такое пагубное поведение. Отказ этим фирмам в доступе к международным финансовым рынкам увеличит ощутимые издержки для России и создаст более сильные стимулы для изменения курса.

В последние годы Соединенные Штаты приняли закон, который создает более сильную правовую основу для использования юридических и финансовых средств защиты от дестабилизирующей деятельности, спонсируемой Россией или другими международными субъектами. Глобальный закон Магнитского позволяет исполнительной власти налагать запрет на выдачу виз и замораживать активы лиц в любой точке мира, ответственных за совершение нарушений прав человека или актов серьезной коррупции. Принятие европейского закона Магнитского, принятого в декабре 2020 года, расширяет возможности для скоординированного применения таких наказаний в защиту демократии и прав человека.

Закон о глобальной уязвимости призывает все части правительства США координировать стратегии по предотвращению насилия и экстремизма и сосредоточить иностранную помощь на предотвращении конфликтов в нестабильных странах. Закон включает положения о карательных мерах, которые должны приниматься в отношении политических субъектов, создающих нестабильность. Эти инструменты, а также Закон о борьбе с коррупцией за рубежом, Закон о противодействии противникам Америки посредством санкций и законы, касающиеся транснациональных преступных организаций, предоставляют Соединенным Штатам набор правовых средств ужесточения наказаний в отношении России за ее дестабилизирующую деятельность в Африке.

Таким образом, Соединенные Штаты могут помочь Африке стать менее благоприятной средой для России и других внешних игроков, стремящихся использовать уязвимость Африки за счет ее стабильности, суверенитета и демократии. Это отвечает интересам как Африки, так и США.

Примечания

1. ⇑ «Россия и группа Вагнера продолжают военное участие в Ливии», Defense News , 24 июля 2020 г. , https://www.defense.gov/Explore/News/Article/Article/2287821/russia-wagner-group -продолжить-военное-участие-в-ливии/.
2. ⇑ Кимберли Мартен, «Россия вернулась в Африку: возвращается ли холодная война?» The Washington Quarterly, , декабрь 2019 г., https://www.tandfonline.com/doi/full/10.1080/0163660X.2019.1693105?journalCode=rwaq20.
3. ⇑ Лайонел Барбер, Генри Фой и Алекс Баркер, «Владимир Путин говорит, что либерализм «устарел»», Financial Times, , 27 июня 2019 г., https://www.ft.com/content/670039ec-98f3-11e9 -9573-ee5cbb98ed36.
4. ⇑ «Замечания президента Байдена о месте Америки в мире», выступление президента Джозефа Байдена в штаб-квартире Государственного департамента США, Вашингтон, округ Колумбия, 4 февраля 2021 г., https://www.whitehouse.gov/briefing-room /speeches-remarks/2021/02/04/remarks-by-president-biden-on-americas-place-in-the-world/.
5. ⇑ Кимберли Мартен, «Использование Россией полугосударственных сил безопасности: случай группы Вагнера», Post-Soviet Affairs , 35, выпуск 3 (2019): 181-204, https://www. tandfonline. com/doi/full/10.1080/1060586X.2019.15?journalCode=rpsa20&.
6. ⇑ Африканский центр стратегических исследований, «Российские дезинформационные кампании нацелены на Африку: интервью с доктором Шелби Гроссман», Spotlight , 18 февраля 2020 г., https://africacenter.org/spotlight/russian-disinformation-campaigns-target -Африка-интервью-Шелби-Гроссман/.
7. ⇑ Сергей Суханкин, «Гибридная» роль российских наемников, ЧВК и нерегулярных формирований в борьбе Москвы за Африку», The Jamestown Foundation, январь 2020 г., https://jamestown.org/program/the-hybrid-role-of -российские-наемники-ЧВК-и-иррегуляры-в-москвах-схватка-за-Африку/.
8. ⇑ Элизабет Двоскин и Крейг Тимберг, «Facebook прекращает российскую операцию по вербовке американских журналистов на фоне растущей обеспокоенности по поводу дезинформации о выборах», Washington Post, , 1 сентября 2020 г., https://www.washingtonpost.com/technology/2020 /09/01/facebook-дезинформация-разбор/.
9. ⇑ Кларисса Уорд, Кэти Полглас, Себастьян Шукла, Джанлука Меззофиоре и Тим Листер, «Вмешательство России в выборы возвращается — через Гану и Нигерию — и в ваших лентах», CNN, , 11 апреля 2020 г., https://edition. cnn.com/2020/03/12/world/russia-ghana-troll-farms-2020-ward/index.html.
10. ⇑ Суханкин, «Гибридная» роль российских наемников.
11. ⇑ «Посол России вызывает негативную реакцию предложением Гвинеи изменить Конституцию», Reuters, , 11 января 2019 г., https://www.reuters.com/article/us-guinea-russia/russian-ambassador-sparks-backlash-with-suggestion-guinea-change-constitution-idUSKCN1P51SO.
12. ⇑ Пол Стронски, «Опоздание на вечеринку: возвращение России в Африку», Фонд Карнеги за международный мир, 16 октября 2019 г., https://carnegieendowment.org/2019/10/16/late-to-party-russia- s-return-to-africa-pub-80056.
13. ⇑ Д-р Од Флеран, Александра Куимова, д-р Диего Лопес да Силва, д-р Нан Тиан, Симон Т. Веземан и Питер Веземан, «Тенденции в международных передачах оружия, 2019 г. », Стокгольмский международный институт исследования проблем мира (SIPRI), март 2020 г., https://www.sipri.org/sites/default/files/2020-03/fs_2003_at_2019.pdf.
14. ⇑ Суханкин, «Гибридная» роль российских наемников.
15. ⇑ Суханкин, «Гибридная» роль российских наемников.
16. ⇑ Майна Варуру, «Россия: амбициозные планы по увеличению численности населения Африки», PIE News, 3 октября 2019 г., https://thepienews.com/news/russia-ambitious-plans-grow-african-student-numbers/.
17. ⇑ Венди Уильямс, «Сдвиг границ: кризис перемещенных лиц в Африке и его последствия для безопасности», Исследовательский документ Африканского центра , № 8 , , октябрь 2019 г., https://africacenter.org/publication/shifting-borders-africas-displacement-crisis-and-its-security-implications/.
18. ⇑ «Замечания президента Байдена о месте Америки в мире».
19. ⇑ Тарек Мегереси, «Геостратегические аспекты гражданской войны в Ливии», Краткий обзор безопасности Африки № 37, Африканский центр стратегических исследований, 18 мая 2020 г.
20. ⇑ Эдвард Лукас и Питер Померанцев, «Победа в информационной войне: методы и стратегии противодействия российской пропаганде в Центральной и Восточной Европе», Центр анализа европейской политики и Институт Legatum, август 2016 г., https://cepa.ecms.pl /файлы/?id_plik=2715.
21. ⇑ Кен Сенгупта, «Знакомьтесь, эльфы, цифровая гражданская армия Литвы, противостоящая русским троллям», The Independent , 17 июля 2019 г., https://www.independent.co.uk/news/world/europe/lithuania-elves -россия-фальсификация-выборов-онлайн-кибер-преступность-хакеры-кремлин-a
    31.html.
22. ⇑ Крейг Сильверман, Райан Мак и Пранав Диксит, «У меня на руках кровь», BuzzFeed , 14 сентября 2020 г., https://www.buzzfeednews.com/article/craigsilverman/facebook-ignore-politic-manipulation -разоблачитель-памятка.
23. ⇑ Джозеф Сигл, «Рекомендуемый ответ США на действия России в Африке», май 2019 г., https://africacenter.org/experts/joseph-siegle/recommended-us-response-to-russian-activities-in-africa/ ; эта статья первоначально появилась как глава в «Белой книге стратегических намерений России», серия публикаций Strategic Multilayer Assessment (SMA ), NSI, май 2019 г. , https://nsiteam.com/sma-white-paper-russian-strategic- намерения/.

Россия в Африке: что стоит за вторжением Москвы на континент?

• Опубликовано

  7 мая 2020 г.

Источник изображений, Getty Images

Надпись изображений,

военные вертолеты для военного транспорта являются некоторыми из оборудования

. Русские приватные. земля в Ливии , согласно просочившемуся докладу ООН.

Предполагается, что группа наемников действует на Африканском континенте и имеет тесные связи с высокопоставленными чиновниками в Москве.

Насколько важна сейчас роль России в Африке?

Намерения России

Понятно, что Москва видит свое присутствие в Африке очень широко, опираясь на связи с советских времен.

Президент Владимир Путин назвал Африку одним из приоритетов внешней политики России и предложил:

• политическую и дипломатическую поддержку
• помощь в области обороны и безопасности
• экономическую помощь
• консультации по борьбе с болезнями
• гуманитарная помощь
• образовательная и профессиональная подготовка

Источник изображения, Getty Images

Россия укрепляет свои дипломатические связи в регионе: с 2015 года Москву посещают главы различных африканских государств, шесть из которых только в 2018 году .

Его амбиции вызвали опасения в других странах, имеющих тесные связи с континентом, что Москва их переигрывает.

В конце 2018 года бывший советник США по национальной безопасности Джон Болтон объявил о новой стратегии США в отношении Африки, частично направленной на противодействие как Китаю, так и России.

Однако в статье Washington Post в сентябре 2019 года утверждалось, что Россия по-прежнему «агрессивно стремится к сделкам и отношениям в сфере безопасности», в то время как США «теряют партнеров и влияние» на континенте.

Галстуки военные

Россия является важным оборонным партнером Африки и основным поставщиком вооружений в регион.

Но Африка не самый большой оборонный рынок — это Азия.

В период с 2014 по 2019 год на африканский континент, за исключением Египта, приходилось 16% основного российского экспорта вооружений, по данным Стокгольмского международного института исследования проблем мира (SIPRI).

А из этого экспорта оружия в Африку 80% приходилось на Алжир.

Таким образом, по объему оборонный экспорт в страны к югу от Сахары невелик.

Тем не менее, отношения в области обороны развиваются, и с 2015 года соглашения о военном сотрудничестве были подписаны с более чем 20 африканскими странами.

В 2017–2018 годах у России были сделки с Анголой, Нигерией, Суданом, Мали, Буркина-Фасо и Экваториальной Гвинеей.

К ним относятся истребители, боевые и транспортные вертолеты, противотанковые ракеты и двигатели для истребителей.

Использование наемников

Связи России с военными и службами безопасности выходят за рамки экспорта оружия и иногда включают использование частных групп наемников.

Например, Россия действовала в Центральноафриканской Республике (ЦАР), официально помогая поддерживать правительство, поддерживаемое ООН, в борьбе с целым рядом повстанческих групп.

Источник изображения, Getty Images

Подпись к изображению,

Частные российские военные обеспечивают безопасность в Центральноафриканской Республике

Но частные российские вооруженные силы также работали там, обеспечивая безопасность правительства и помогая охранять ключевые экономические активы.

О деятельности российских наемников с участием группы Вагнера также сообщалось в Судане и других странах континента.

• Кто такие российские наемники Вагнера?

• Российские журналисты убили Центральноафриканскую Республику

Российские официальные лица часто преуменьшают эти сообщения, и трудно установить точные связи между этими группами и российским государством.

Но Пол Стронски, старший научный сотрудник базирующегося в США Фонда Карнеги за международный мир, считает, что частные российские спецслужбы служат полезной цели для Москвы.

Они часто самофинансируются за счет своей работы по охране ключевых ресурсов и дают российскому государству шанс «расширить свое присутствие в сфере безопасности и политическое влияние в стране практически бесплатно и с минимальным риском», сказал он.

Природные ресурсы

У России есть явные экономические мотивы для участия в Африке, так как у нее нехватка некоторых полезных ископаемых, таких как марганец, бокситы и хром, которые важны для промышленности.

Он также имеет опыт работы в энергетическом секторе, который может предложить странам, богатым ресурсами.

Источник изображения, Petra Diamonds

Подпись к изображению,

Добыча алмазов представляет интерес для России газа в Мозамбике.

Сообщается, что частный российский энергетический гигант «Лукойл» имеет проекты в Камеруне, Гане и Нигерии и собирается приобрести долю в Республике Конго.

Россия также предлагает технологии ядерной энергетики для нескольких африканских стран, включая строительство первой атомной электростанции в Египте, финансируемое за счет кредита в размере 25 миллиардов долларов (19 миллиардов фунтов стерлингов).

Торговые отношения

Но с точки зрения общеэкономических связей Россия по-прежнему торгует с Европой и Азией гораздо больше, чем с Африкой.

Важнейшие торговые отношения стран Африки к югу от Сахары в 2018 году были с Индией, Китаем и США, а не с Россией.

Кроме того, США, Китай, Япония и ЕС предоставляют гораздо больше помощи в целях развития и инвестируют в Африку больше, чем Россия.

«Россия далеко не восстановила статус, которым Советский Союз когда-то пользовался на континенте», — сказал г-н Стронски.

«Влияние России в Африке по-прежнему связано с горсткой зависимых государств с относительно ограниченным стратегическим значением».

Узнайте больше из Reality Check

Присылайте нам свои вопросы

Следите за нами в Twitter

Война России на Украине сказывается на Африке

Дом ▶ Публикации

Помощник Генерального секретаря ООН Ахунна Эзиаконва говорит, что инфляция и сбои в торговле поставили страны в «очень опасное положение».

Среда, 15 июня 2022 г. / Автор: Ашиш Кумар Сен

Тип публикации: Анализ и комментарии

Поделиться

Распечатать страницу

Война России на Украине нарушила многообещающее восстановление Африки после пандемии COVID-19, подняв цены на продовольствие и топливо, нарушив торговлю товарами и услугами, сузив фискальное пространство, сдерживая переход к «зеленым» технологиям и сократив поток финансирования развития на континенте, говорится в сообщении. Помощник Генерального секретаря ООН Ахунна Эзиаконва.

Продовольственный рынок 10 мая 2022 года в Дуале, Камерун, где продовольственная инфляция, усугубленная войной России на Украине, вызывает трудности. (Том Саатер/Нью-Йорк Таймс)

Выступая 14 июня в Институте мира США, Эзиаконва, помощник администратора Программы развития ООН и региональный директор по Африке, сказал, что война поставила домохозяйства, общины и страны по всей Африке в «очень опасное положение».

Джозеф Сани, вице-президент Африканского центра USIP, сказал: «Сегодня перед нами стоит важный вопрос: как африканские страны и их партнеры могут использовать свои богатые ресурсы и человеческий потенциал для преодоления краткосрочных последствий российского вторжения в Украину? и продвигать свои долгосрочные потребности в области развития и безопасности?»

«Другими словами, — добавил он, — как Африка может извлечь максимальную пользу из этой очень, очень плохой ситуации?»

Влияние пандемии на Африку

До 2020 года африканские страны были одними из самых быстрорастущих в мире. Пандемия COVID-19 свела на нет десятилетия с трудом завоеванных макроэкономических, социально-экономических и управленческих достижений на континенте. Впервые за почти три десятилетия индекс человеческого развития в Африке снизился. Миллионы африканцев потеряли работу; по прогнозам, около 50 миллионов человек окажутся в условиях крайней нищеты. Больше всего пострадали женщины и молодежь. По словам Эзиаконвы, сбои в мировой торговле ограничивали рост, и многие африканские страны пострадали от постепенного сокращения фискального пространства. Пандемия «усугубила финансовое и социальное неравенство в Африке», добавила она.

В ответ на пандемию африканские страны приняли эффективную макроэкономическую политику, сделали стратегические инвестиции и увеличили производство и распространение вакцины против COVID-19. «В то время как многосторонность, казалось, сокращалась в остальном мире, она расширялась в Африке», — сказал Эзиаконва.

К концу 2021 года Африка превзошла ожидания роста ВВП на 3,7 процента, зафиксировав рост на 4,5 процента и «продемонстрировав свою устойчивость и силу, чтобы прийти в себя», сказал Эзиаконва. «Восстановление было хрупким… но континент, похоже, вернулся на правильный путь» к достижению Целей ООН в области устойчивого развития, добавила она.

24 февраля Россия вторглась в Украину, предприняв неспровоцированный акт агрессии. Отголоски продолжающейся войны ощущаются во всем мире, в том числе в Африке.

Война нарушает критически важный импорт

Хотя уровень торговли между африканским континентом в целом и Россией и Украиной незначителен, некоторые африканские страны в значительной степени зависят от этих двух стран в отношении импорта важнейших товаров, особенно пшеницы, удобрений и стали. Нарушение этого импорта может негативно сказаться на африканских странах.

Слева направо директор программ USIP в Западной Африке Оге Онубогу, старший советник USIP Джонни Карсон и помощник Генерального секретаря ООН Ахунна Эзиаконва обсуждают влияние войны России на Украине на экономику африканских стран.

В 2021 году, например, Кения импортировала почти 30 процентов своей пшеницы из России и Украины. Перебои с поставками повлияют на производство хлеба в Кении, который, как отметил Эзиаконва, является третьим наиболее потребляемым продуктом питания в этой стране. В 2021 году Камерун импортировал 44 процента своих удобрений из России. Аналитики опасаются, что в Западной Африке, где начинается посевной сезон, этот сбой может оказать серьезное влияние на урожайность и поставить под угрозу продовольственную безопасность. Точно так же 60 процентов импорта железной руды и стали в Гану приходится на Украину. В результате войны строительная отрасль Ганы, вероятно, столкнется с серьезными проблемами.

Пострадавшие государственные доходы

Сочетание пандемии и войны в Украине привело к сокращению торговых и налоговых поступлений правительств по всей Африке, даже несмотря на то, что страны вынуждены тратить средства на системы социальной защиты. «Страны просят тратить больше при меньшем поступлении», — сказал Эзиаконва, добавив, что «фискальные и монетарные меры стран Африки к югу от Сахары увеличили государственный долг по всей Африке».

Между тем, понижение кредитных рейтингов увеличило стоимость заимствований для африканских стран. Исследование ПРООН показывает, что «предвзятые кредитные рейтинги могут стоить шести африканским странам 13 миллиардов долларов в виде дополнительных процентных платежей», — сказал Эзиаконва, добавив: «Африка берет займы по гораздо более высокой цене, чем остальной мир».

Эзиаконва сказал, что одним из «самых пагубных последствий» войны в Украине является «импортированная инфляция». Она привела примеры Танзании, где общая инфляция подскочила на 34 процента в период с февраля по апрель; Намибия, где транспортные расходы выросли на 20% в период с марта по апрель; и Камерун, где цены на продукты питания выросли на 26 процентов в период с февраля по март.

Предупреждение о холодной войне Redux

Война на Украине представляет собой «явную и реальную опасность для многосторонности», сказал Эзиаконва. Об этом свидетельствует тот факт, что проекты развития откладываются или отменяются, поскольку некоторые партнеры по развитию откладываются из-за более высокой стоимости проектов, в то время как другие рассматривают возможность отвлечения средств на гуманитарный кризис, вызванный войной в Европе. Есть также признаки прекращения финансирования развития Африки. «Сейчас не время оставлять континент позади», — сказал Эзиаконва, добавив, что необходимо лучше понять, что отношения с Африкой — это «целевое партнерство», а не «отношения милосердия».

Описывая поворот к политической линзе, через которую можно рассматривать развитие в Африке как тревожную тенденцию, Эзиаконва сказал: «Нежелательная тенденция к односторонности и возврат к динамике холодной войны будут разрушительными для Африки, да и для всего мира». Она добавила: «Редукция холодной войны, безусловно, усугубит недавнее отступление демократизации в тех частях континента, где мы стали свидетелями разрушительных и неконституционных политических преобразований». Это также будет обескураживающим для стран, которые «пытаются поступать правильно», сказала она, призывая инвестировать в «надежный и значимый многосторонний подход». Она также предложила снизить риски инвестиционной экосистемы Африки и активно изучить возможность использования инновационных механизмов финансирования.

«Необычные времена требуют исключительных и экстраординарных решений»

Перед лицом этих проблем простого подхода к бизнесу будет недостаточно, сказал Эзиаконва, добавив: «Необычные времена требуют исключительных и экстраординарных решений».

Она выделила три области, которым африканские страны и их партнеры должны уделять приоритетное внимание:

1. Изменить структуру финансирования развития и переосмыслить глобальную финансовую архитектуру. «Это должно начаться с усиления мобилизации внутренних ресурсов», чтобы Африка могла сохранить большую долю стоимости своих стратегических полезных ископаемых, сельскохозяйственных и человеческих ресурсов, сказала она. Этого можно достичь, сократив почти $90 миллиардов незаконных потоков с континента за счет улучшения налоговой деятельности Африки, повышения среднего отношения налогов к ВВП с нынешних 17,5 процентов до 24 процентов и устранения ненужных освобождений от налогов для крупного бизнеса.
2. Постоянно инвестируйте в устойчивость. Эзиаконва говорил о необходимости «ударопрочного» развития и демократии. Отметив, что развитие не является линейным процессом и что различные потрясения могут свести на нет достигнутые успехи, она сказала, что «прогресс без устойчивости невозможен». Устойчивость может быть достигнута с помощью инициатив, которые позволят Африке в полной мере использовать свои природные ресурсы, воспользоваться преимуществами безопасных для планеты механизмов финансирования и сосредоточиться на инвестировании с учетом климатических рисков. Эзиаконва сказал, что Африке и ее партнерам по развитию необходимо инвестировать в продовольственную и топливную безопасность, увеличение производственных мощностей и производство и экспорт с более высокой добавленной стоимостью.
3. Приоритизация структурных преобразований и региональной интеграции. Эзиаконва сказал, что Африке необходимо использовать цифровые технологии и продвигать свободную и честную конкуренцию во всем мире, активизировать поддержку региональной интеграции и экономической диверсификации и мобилизовать ресурсы для заполнения критических пробелов в технологиях, навыках и инфраструктуре.

После своего основного выступления Эзиаконва приняла участие в обсуждении с Джонни Карсоном, старшим советником Африканского центра USIP. Оге Онубогу, директор программ USIP для Западной Африки, модерировал дискуссию.

Эзиаконва утверждал, что Африке нужно быть более напористой, чтобы занять свое законное место в мире. Финансовые и глобальные учреждения также должны понимать, что инвестиции в благополучие Африки — это инвестиции в благополучие всего мира. «Что хорошо для Африки, хорошо для всего мира», — сказала она.

Обещание AfCFTA

Африканская континентальная зона свободной торговли (AfCFTA), подписанная в марте 2018 г., вступила в силу 1 января 2021 г. Карсон назвал AfCFTA, возможно, самым важным панафриканским соглашением за последнее десятилетие. «У него есть перспективы и возможности для реального преобразования экономических отношений на континенте и преобразования экономических и коммерческих отношений Африки с миром», — сказал он.

AfCFTA обеспечивает идеальную основу для Африки, чтобы рационализировать и гармонизировать тарифы, устранить постоянные нетарифные барьеры и сделать приоритетным беспрепятственный поток торговли и людей между африканскими странами, сказал Эзиаконва. По ее словам, это может вывести около 30 миллионов африканцев из крайней нищеты, увеличить доход на 450 миллиардов долларов и более чем вдвое увеличить размер единого африканского рынка до 6,7 триллиона долларов, добавив, что мир должен сплотиться вокруг AfCFTA. Соединенные Штаты, сказал Карсон, могли бы поддержать AfCFTA так же, как они поддержали Европейский Союз, крупнейшую в мире зону единого рынка.

Роль для США

Онубогу утверждал, что Соединенным Штатам необходимо переосмыслить и укрепить свои стратегические отношения с Африкой. Она спросила Карсона, как Соединенные Штаты могут лучше взаимодействовать с африканскими политиками, бизнесом, гражданским обществом и африканской диаспорой по всему миру.

Карсон ответил, что «отношения должны быть более всеобъемлющими, более последовательными, более энергичными и более вовлеченными». По его словам, важно не только иметь широкие дипломатические отношения с Африкой, но и то, что деловое сообщество США также всесторонне и широко рассматривает возможности на континенте.

Соединенные Штаты «всегда смотрели на Африку как на партнера, но иногда они не относились к этому партнерству так серьезно и так преданно, как следовало бы», — признал Карсон. Он сказал, что Соединенные Штаты должны искать и разрабатывать политику, которая способствует успешной интеграции Африки. Это означает более эффективную работу с региональными и субрегиональными организациями, такими как Африканский союз, Экономическое сообщество западноафриканских государств и Сообщество по вопросам развития юга Африки. Кроме того, по его словам, необходимо налаживать отношения на уровне городов и штатов.

Соединенным Штатам следует также подумать об укреплении торговых связей с Африкой, сказал Карсон. Создание Международной финансовой корпорации развития США открыло возможности для государственных инвестиций США в африканский коммерческий бизнес и деятельность в области развития. «Это важно как инструмент партнерства», — пояснил Карсон.

Эзиаконва сослался на необходимость создания рабочих мест для многочисленной и образованной молодежи Африки, назвав это «низко висящим плодом».

«Африканский континент сталкивается с необычными и беспрецедентными экзогенными потрясениями после COVID-19 и войны в Украине. Он не может справиться с этим в одиночку», — сказал Эзиаконва. «Для обеспечения быстрого, инклюзивного и устойчивого восстановления в Африке необходимо, чтобы все мы объединились, чтобы это произошло».

Связанные публикации

В то время как президент Байден проводит первый в истории саммит США с тихоокеанскими островными странами, Брайан Хардинг из USIP говорит, что региональные лидеры «имеют некоторые опасения» по поводу растущей конкуренции между США и Китаем, но они скорее «говорят о своих собственных интересах и потребностях… Если вы спросите их, их главным приоритетом на сегодняшний день является изменение климата».

Тип: Подкаст

Глобальная политика

Президент Джо Байден примет лидеров тихоокеанских островных стран на саммите в Белом доме с 28 по 29 сентября, что является последней попыткой США укрепить связи с регионом, который все больше становится центром конкуренции между Китаем, Соединенными Штатами и их партнерами. . В то время как Китай является основной силой, стоящей за усилиями Соединенных Штатов по возобновлению отношений с островами Тихого океана, стратегическое соперничество также вновь пробудило в Вашингтоне его фундаментальные интересы в регионе, которые существовали на протяжении многих десятилетий и задолго до нынешней эпохи американо-китайских отношений. соперничество.

Тип: Анализ и комментарии

Глобальная политика

Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) возобновила очные саммиты на прошлой неделе после пандемии COVID и в момент беспрецедентных перемен и вызовов. Государства-члены Кыргызстан и Таджикистан воюют из-за своей границы. Таковы и государства-партнеры по диалогу Армения и Азербайджан. Все члены ШОС сталкиваются с экономическими последствиями российской войны на Украине, а также с климатическими потрясениями, такими как наводнения в Пакистане. Недоверие между Индией и Пакистаном, полноправными членами с 2017 года, затрудняет сотрудничество в выполнении первоначальной основной миссии ШОС по борьбе с терроризмом. А Индия и Китай, которые стремились к «уханьскому духу» сотрудничества, когда Индия присоединилась к ним в 2017 году, почти не разговаривают, несмотря на недавний прогресс в деле деэскалации точки трения вдоль их спорной линии фактического контроля.

Тип: Анализ и комментарии

Глобальная политика

Президент России Владимир Путин и российское руководство не иррациональны. Их основная цель — выживание режима. На сегодняшний день плохая работа российских военных в Украине не представляет экзистенциальной угрозы путинскому режиму. Ни неспособность российских военных нанести решительное поражение украинским военным, ни победа Украины, которая приведет к полному изгнанию российских войск с территории Украины, вряд ли смогут свергнуть ее.

Тип: Анализ и комментарии

Глобальная политика

Просмотреть все публикации

Страновые и кредитные группы Всемирного банка – Служба поддержки данных Всемирного банка

 В текущем 2023 финансовом году страны с низким доходом определяются как те, у кого ВНД на душу населения, рассчитанный с использованием метода Атласа Всемирного банка, составляет 1085 долларов США или менее в 2021 году; страны с доходом ниже среднего — это страны с ВНД на душу населения от 1086 до 4255 долларов; страны с доходом выше среднего — это страны с ВНД на душу населения от 4 256 до 13 205 долларов; Страны с высоким уровнем доходов — это страны с ВНД на душу населения в размере 13 205 долларов США и более.

Обратите внимание: регионы в эта таблица включает страны с любым уровнем доходов. Термин страна, используемый взаимозаменяемо с экономикой, не подразумевает политической независимости, но относится на любую территорию, по которой власти сообщают об отдельных социальных или экономических статистика. Нажмите здесь, чтобы узнать, как Всемирный банк классифицирует страны.

Вы можете также скачайте текущую классификацию по доходам в формате XLSX, историческую классификацию по доходам в формате XLSX и сравнение с предыдущим финансовым годом.

Чтобы исследовать мир по доходам и регионам с интерактивным таблицы и карты, пожалуйста, посетите мир Сайт индикаторов развития.

BY РЕГИОН	ПО ДОХОДУ	ПО СРЕДСТВУ
Восток Азия и Тихий океан	Страны с низким уровнем дохода	ИДА
Европа и Средняя Азия	Страны с уровнем дохода ниже среднего	Смесь
Латинский Америка и Карибский бассейн	Страны с уровнем дохода выше среднего	МБРР
Средний Восточная и Северная Африка	Страны с высоким уровнем дохода
Север Америка
Юг Азия
К югу от Сахары Африка

Жирным шрифтом обозначено изменение классификации.

ВОСТОЧНАЯ АЗИЯ И ТИХООКЕАНСКИЙ РЕГИОН

[38]

Американское Самоа	Корея, респ.	Филиппины
Австралия	Лаосская НДР	Самоа
Бруней-Даруссалам	САР Макао, Китай	Сингапур
Камбоджа	Малайзия	Соломоновы Острова
Китай	Маршалловы Острова	Тайвань, Китай
Фиджи	Микронезия, Фед. св.	Таиланд
Французская Полинезия	Монголия	Восточный Тимор
Гуам	Мьянма	Папуа-Новая Гвинея
САР Гонконг, Китай	Науру	Тонга
Индонезия	Новая Каледония	Тувалу
Япония	Новая Зеландия	Вануату
Кирибати	Северные Марианские острова	Вьетнам
Корея, Дем. Народная Республика	Палау

ЕВРОПА И ЦЕНТРАЛЬНАЯ АЗИЯ  

[58]  

Албания	Гибралтар	Норвегия
Андорра	Греция	Польша
Армения	Гренландия	Португалия
Австрия	Венгрия	Румыния
Азербайджан	Исландия	Российская Федерация
Беларусь	Ирландия	Сан-Марино
Бельгия	Остров Мэн	Сербия
Босния и Герцеговина	Италия	Словацкая Республика
Болгария	Казахстан	Словения
Канал острова	Косово	Испания
Хорватия	Кыргызская Республика	Швеция
Кипр	Латвия	Швейцария
Чехия Республика	Лихтенштейн	Таджикистан
Дания	Литва	Турция
Эстония	Люксембург	Туркменистан
Фарерские острова острова	Молдова	Украина
Финляндия	Монако	Соединенное Королевство
Франция	Черногория	Узбекистан
Грузия	Нидерланды
Германия	Северная Македония

ЛАТИНСКАЯ АМЕРИКА И КАРИБСКИЙ БАССЕЙН

[42] 

Антигуа и Барбуда	Кюрасао	Парагвай
Аргентина	Доминика	Перу
Аруба	Доминиканская Республика	Пуэрто-Рико
Багамы,	Эквадор	Синт-Мартен (голландская часть)
Барбадос	Сальвадор	Сент-Китс и Невис
Белиз	Гренада	Сент-Люсия
Боливия	Гватемала	Сен-Мартен (французская часть)
Бразилия	Гайана	Сент-Винсент и Гренадины
Британские Виргинские острова	Гаити	Суринам
Каймановы острова	Гондурас	Тринидад и Тобаго
Чили	Ямайка	Острова Теркс и Кайкос
Колумбия	Мексика	Уругвай
Коста-Рика	Никарагуа	Венесуэла, РБ
Куба	Панама	Виргинские острова (США)

БЛИЖНИЙ ВОСТОК И СЕВЕР АФРИКА  

[21]    

Алжир	Иордания	Катар
Бахрейн	Кувейт	Саудовская Аравия
Джибути	Ливан	Сирийская Арабская Республика
Египет, Арабская Республика	Ливия	Тунис
Иран, Исламская Республика	Мальта	Объединенные Арабские Эмираты
Ирак	Марокко	Западный берег и Газа
Израиль	Оман	Йемен, Республика

СЕВЕРНАЯ АМЕРИКА

[3]  

Бермуды

Канада

США

ЮЖНАЯ АЗИЯ  

[8]  

Афганистан	Индия	Пакистан
Бангладеш	Мальдивы	Шри-Ланка
Бутан	Непал

АФРИКА К ЮГУ САХАРЫ  

[48] 

Ангола	Эфиопия	Нигер
Бенин	Габон	Нигерия
Ботсвана	Гамбия,	Руанда
Буркина-Фасо	Гана	Сан-Томе и Принсипи
Бурунди	Гвинея	Сенегал
Кабо-Верде	Гвинея-Бисау	Сейшелы
Камерун	Кения	Сьерра-Леоне
Центральноафриканский Республика	Лесото	Сомали
Чад	Либерия	Южная Африка
Коморские острова	Мадагаскар	Южный Судан
Демократическая Республика Конго. Респ.	Малави	Судан
Конго, Республика	Мали	Танзания
Кот-д’Ивуар	Мавритания	Того
Экваториальная Гвинея	Маврикий	Уганда
Эритрея	Мозамбик	Замбия
Эсватини	Намибия	Зимбабве

СТРАНЫ С НИЗКИМ ДОХОДОМ (1085 долл. США ИЛИ МЕНЬШЕ)      

 [28]

Афганистан	Гвинея-Бисау	Сомали
Буркина-Фасо	Корея, Дем. Народный представитель	Южный Судан
Бурунди	Либерия	Судан
Центральноафриканский Республика	Мадагаскар	 Сирийская Арабская Республика
Чад	Малави	Того
Конго, Дем. Респ	Мали	Уганда
Эритрея	Мозамбик	Йемен, Республика
Эфиопия	Нигер	Замбия
Гамбия,	Руанда
Гвинея	Сьерра-Леоне

ДОХОД НИЖНИЙ СРЕДНИЙ ЭКОНОМИКА (от 1086 до 4255 долларов США)       

[54]  

Ангола	Индия	Филиппины
Алжир	Индонезия	Самоа
Бангладеш	Иран, Исламская Республика	Сан-Томе и Принсипи
Бенин	Кения	Сенегал
Бутан	Кирибати	Соломоновы Острова
Боливия	Кыргызская Республика	Шри-Ланка
Кабо Верде	Лаосская НДР	Танзания
Камбоджа	Ливан	Таджикистан
Камерун	Лесото	Восточный Тимор
Коморские острова	Мавритания	Тунис
Конго, Респ.	Микронезия, Фед. св.	Украина
Кот д’Ивуар	Монголия	Узбекистан
Джибути	Марокко	Вануату
Египет, Арабская Республика	Мьянма	Вьетнам
Эл Сальвадор	Непал	Западный берег и Газа
Эсватини	Никарагуа	Зимбабве
Гана	Нигерия
Гаити	Пакистан
Гондурас	Папуа-Новая Гвинея

ДОХОД ВЫШЕ СРЕДНЕГО ЭКОНОМИКА (от 4 256 до 13 205 долл. США)  

[54]  

Албания	Фиджи	Намибия
Американский Самоа	Габон	Северная Македония
Аргентина	Грузия	Палау
Армения	Гренада	Парагвай
Азербайджан	Гватемала	Перу
Беларусь	Гайана	Российская Федерация
Белиз	Ирак	Сербия
Босния и Герцеговина	Ямайка	Южная Африка
Ботсвана	Иордания	Сент-Люсия
Бразилия	Казахстан	Сент-Винсент и Гренадины
Болгария	Косово	Суринам
Китай	Ливия	Таиланд
Колумбия	Малайзия	Тонга
Коста Рика	Мальдивы	Турция
Куба	Маршалловы Острова	Туркменистан
Доминика	Маврикий	Тувалу
Доминиканская Республика	Мексика
Экваториальная Гвинея	Молдова
Эквадор	Черногория

СТРАНЫ С ВЫСОКИМ ДОХОДОМ ($13 205 ИЛИ БОЛЕЕ)   

 [81]   

Андорра	Греция	Польша
Антигуа и Барбуда	Гренландия	Португалия
Аруба	Гуам	Пуэрто-Рико
Австралия	САР Гонконг, Китай	Катар
Австрия	Венгрия	Румыния
Багамы,	Исландия	Сан-Марино
Бахрейн	Ирландия	Саудовская Аравия
Барбадос	Остров Мэн	Сейшелы
Бельгия	Израиль	Сингапур
Бермуды	Италия	Синт-Мартен (голландская часть)
Британский Виргинские острова	Япония	Словацкая Республика
Бруней Даруссалам	Корея, респ.	Словения
Канада	Кувейт	Испания
Кайман острова	Латвия	Сент-Китс и Невис
Канал острова	Лихтенштейн	Сен-Мартен (французская часть)
Чили	Литва	Швеция
Хорватия	Люксембург	Швейцария
Кюрасао	САР Макао, Китай	Тайвань, Китай
Кипр	Мальта	Тринидад и Тобаго
Чехия Республика	Монако	Острова Теркс и Кайкос
Дания	Науру	Объединенные Арабские Эмираты
Эстония	Нидерланды	Соединенное Королевство
Фарерские острова острова	Новая Каледония	США
Финляндия	Новая Зеландия	Уругвай
Франция	Северные Марианские острова	Виргинские острова (США)
французский Полинезия	Норвегия
Германия	Оман
Гибралтар	Панама

МАР   

[59]

Афганистан	Гаити	Руанда
Бангладеш	Гондурас	Самоа
Бенин	Кирибати	Сан-Томе и Принсипи
Бутан	Косово	Сенегал
Буркина-Фасо	Кыргызская Республика	Сьерра-Леоне
Бурунди	Лаосская НДР	Соломоновы Острова
Камбоджа	Лесото	Сомали
Центральноафриканская Республика	Либерия	Южный Судан
Чад	Мадагаскар	Судан
Коморские острова	Малави	Сирийская Арабская Республика
Демократическая Республика Конго. No related posts. Добавить комментарий Отменить ответ Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены * Комментарий * Имя * Email * Сайт