Район Большой Хинган накрыл первый за осень мощный снегопад
Район Большой Хинган накрыл первый за осень мощный снегопад — Biang- Русский
- 中文
Ожидается, что снежный циклон ослабнет ко 2 ноября.
Расположенный на границе с западной частью Амурской области РФ район Большой Хинган (大兴安岭地区) с 30 октября накрыл первый за осень 2022 года мощный снегопад, сообщает Хэйлунцзянское телевидение.
Как говорится в сюжете, власти были вынуждены объявить о жёлтом уровне опасности из-за обильных осадков. Несколько десятков тысяч сотрудников коммунальных служб вышли на улицы, чтобы расчищать дороги и коммуникации.
Как сообщают синоптики, в этом году первый большой осенний снегопад в районе Большой Хинган случился на 20 дней позже, чем обычно.
Отмечается, что особенное внимание власти уделили расчистке коммуникаций от снега. Более 1000 сотдуников Харбинской железнодорожной корпорации вышли расчищать снег на станции Мохэ и на других станциях единственной железнодорожной ветки, которая соединяет уезд с Харбином.
По окончании снегопада синоптики обещают усиление морозов в регионе.
12.11.22
Корабль «Тяньчжоу-5» осуществил рекордно быструю стыковку с орбитальной станцией КНР12.11.22
Два миллиона доз вакцины против COVID-19 доставлены из Китая в Белоруссию — Минздрав страны12.11.22
Alibaba в этом году не стала публиковать данные по объему продаж на День холостяка в Китае12.11.22
Курьеры Китая в период распродаж по случаю Дня холостяка доставили более 4,2 млрд посылок12.
Китай осуществил запуск космического грузовика «Тяньчжоу-5» к своей орбитальной станции
11.2212.11.22
Китай успешно запустил спутник дистанционного зондирования Yunhai-3 — ТВ12.11.22
Четыре судна доставят украинскую пшеницу и кукурузу в Китай, Италию и Турцию в рамках «зерновой сделки»12.11.22
Китай готов представить проект самолета, который станет ответом на новейший стратегический бомбардировщик США B-21 — СМИ
11.22Общество
12.11.22
СМИ Хэйхэ предупреждают о гололедице на дорогах из-за снегопада
11.11.22
Четыре человека погибли, 32 получили травмы в ДТП с автобусом на скоростной дороге Хэйхэ-Харбин
11.11.22
Количество пациентов на лечении от COVID-19 в провинции Хэйлунцзян впервые с начала пандемии превысило 3000 человек
10.
11.22
Мужчина в Хэйхэ снял с банковской карточки пожилого человека 7000 юаней
10.11.22
Количество пациентов на лечении от COVID-19 в провинции Хэйлунцзян приблизилось к 3000
09.11.22
Жители Фуюаня смогли наблюдать лунное затмение 8 ноября
Большой Хинган . Дорога длиною в жизнь
В Чите на приеме, устроенном Военным советом Забайкальского фронта, царит очень дружелюбная атмосфера. Мы, гости, чувствуем, как рады встрече организаторы приема. Нас горячо поздравляют с одержанными победами, щедро угощают, усиленно расспрашивают о цели приезда, о дальнейшем маршруте.
Но источник информации наглухо закрыт. Поняв это, местные товарищи переводят разговор на недавние события. Речь заходит о Восточной Пруссии, о штурме Кенигсберга. Тут нам таиться нечего. Беседа становится общей, непринужденной…
В Чите мне помогли собрать сведения о движении эшелонов 39-й армии.
Командующий Забайкальским фронтом генерал-полковник М. П. Ковалев любезно предоставил самолет, на котором мы с товарищами вылетели в Баин-Тумень (ныне Чойбалсан).
Самолет пересек границу, и мы снова попали за пределы родной страны. Внизу расстилалась неоглядная степь без единого деревца. Офицер из экипажа самолета показывал на ничем не примечательное ровное место: там, оказывается, пролегал давно разрушенный временем и поросший травой Вал Чингисхана.
В Баин-Тумене нас встретил генерал Ю. П. Бажанов. Командующий артиллерией 39-й армии прибыл раньше и успел приглядеться к местным условиям, познакомился с особенностями устройства и питания войск. О своих впечатлениях генерал Бажанов и рассказывает на первом заседании Военного совета армии в Баин-Тумене. Армия, ее командный состав накопили богатый опыт за годы войны на западе. Он нам пригодится. Но в том и заключается специфика нового военного театра, что сюда нельзя механически перенести прежний опыт.
Войскам 39-й предстояло совершить марш в новый район сосредоточения восточнее Тамцак-Булака. Этот марш резко отличается от тех, которые мы совершали раньше. Триста шестьдесят километров нужно пройти пехотинцу по безводной пустыне. На западе мы не знали ни малейших забот о воде, она была всюду — и в колодцах, и в реках, и в ручьях. Свою флягу солдаты нередко предпочитали заполнять более «ценной» жидкостью. А здесь воду надо добывать, да еще в таком количестве, чтобы ее хватило людям и машинам.
Снабжение водой стало для нас тяжелой проблемой. Чтобы не быть голословным, сошлюсь на «Историко-мемуарный очерк о разгроме империалистической Японии в 1945 г.». Там прямо сказано: «…39-я армия, суточная потребность в воде которой составляла 1400 куб. м, в своем районе имела лишь два источника с дебитом 21 куб. м в сутки, что не позволяло полностью обеспечить даже один стрелковый полк»[22].
И еще об одной специфической особенности. Мы привыкли совершать марши по дорогам.
Здесь их нет. На все четыре стороны света раскинулась ровная степь с хорошим грунтом, без малейших признаков каких-либо ориентиров. Тот, кто не умеет определять свои координаты по солнцу и звездам, собьется с маршрута.
Климат здесь тоже необычный. Дни жаркие, ночи холодные. Дуют сильные ветры, бывают песчаные бури.
Пункты водоснабжения мы начали создавать после первой рекогносцировки на местности. Хватало работы инженерным частям фронта и армии, саперам дивизий и корпусов.
23 июня командир 5-го гвардейского корпуса генерал Безуглый доложил, что его войска к маршу готовы. А из Москвы как раз передали приказ Верховного Главнокомандующего о предстоящем параде на Красной площади. Наш марш мы тоже решили начать как парад победителей. Празднично украсили исходный рубеж. Честь начать марш предоставили прославленной в боях 17-й гвардейской дивизии Героя Советского Союза генерал-майора А. П. Квашнина. На первом привале радисты, настроившись на Москву, включили громкоговорители.
В Генеральном штабе в Москве мне дали понять, что не случайно из Восточной Пруссии, из войск 3-го Белорусского фронта на Дальний Восток посылают 5-ю и нашу, 39-ю. Учли наш опыт прорыва сильно укрепленных полос противника. По замыслу тех, кто разрабатывал операцию против Квантунской армии японцев, 5-й армии на главном направлении 1-го Дальневосточного фронта предстояло сокрушить приграничные укрепленные районы врага. Мы действуем в составе Забайкальского фронта и предназначены для прорыва Халун-Аршанского укрепленного района. Мы входим в состав ударной группировки фронта и будем наступать на широком участке по двум самостоятельным операционным направлениям — солуньскому и хайларскому. Своими главными силами армия нацелена на Солунь.
К середине июля, совершив почти четырехсоткилометровый марш, 39-я сосредоточилась в районе восточнее Тамцак-Булака.
На подготовку к предстоящей операции осталось всего двадцать суток.
Забайкальским фронтом командовал Маршал Советского Союза Родион Яковлевич Малиновский. 39-ю армию ему не приходилось видеть в боях, и он проявлял к ней особое внимание. Основную нашу задачу Малиновский сформулировал предельно сжато и ясно. Шесть стрелковых и одна танковая дивизии и две танковые бригады наносят удар в общем направлении на Солунь, обходя главными силами с юга Халун-Аршанский укрепленный район. Вспомогательным ударом двух стрелковых дивизий с плацдарма на восточном берегу реки Халхин-Гол мы должны нарушить оперативно-тактическое взаимодействие хайларской и солуньской группировок противника. За Солунем и Ванемяо начинается Центрально-Маньчжурская равнина и города — узлы железных дорог Таоань и Таонань. Овладев ими, мы отрежем войска противника от высших штабов и баз.
Японцы учли особенности театра военных действий и сосредоточили свои основные силы в центральных районах Маньчжурии.
Лишь треть их войск предназначалась для прикрытия приграничной полосы. Они рассчитывали, что приграничные войска будут вести активную оборону, а это позволит главным силам маневрировать в любом направлении и затем перейти в решительное контрнаступление. В расчетах противника особую роль играл Большой Хинган: здесь нам могли навязать тяжелые затяжные бои, закрыв выход в центральные районы Маньчжурии. Задача советских войск (36-й и 39-й армий) заключалась в том, чтобы, наступая на Хайлар, не допустить отхода неприятеля к Большому Хингану.
Большой Хинган… В академии от преподавателя военной географии я слышал, что лишь в отдельных, мало изученных направлениях эти горы доступны для перехода войск. И только в пешем строю. Впрочем, наш преподаватель не мог знать двадцать лет назад о проходимости современных машин…
Советские и японские войска находились тогда примерно на одинаковом расстоянии от Большого Хингана. Командование армии хорошо понимало, какое влияние на исход всей операции окажет тот факт, что мы первыми окажемся на Большом Хингане.
39-я имела в своем распоряжении двести шестьдесят два танка и сто тридцать три самоходные артиллерийские установки. Наличие в первом эшелоне такого броневого кулака и безграничная вера в высокий боевой дух и физическую выносливость наших пехотинцев позволяли дерзать, планируя выполнение первой части нашей задачи в более сжатые сроки, чем это было предусмотрено решением командующего фронтом.
О плане операции и подробно разработанных маршрутах движения передовых механизированных и стрелковых подвижных отрядов я доложил маршалу Малиновскому. И получил «добро».
— Чем быстрее выполните задачу, тем лучше, — сказал маршал, но тут же добавил: — Мы вам даем пятнадцать суток. Не уложитесь в этот срок — будем ругаться.
За три минувших ночных перехода войска 39-й прошли сто двадцать километров. Марш к границе Маньчжурии был своеобразной репетицией перед Большим Хинганом. Мы двигались ночью по четко обозначенным маршрутам. Лампы «люкас» с их зеленым светом помогли войскам не сбиться с намеченного пути.
Офицеры всех рангов научились четко ориентироваться по звездам. Я был убежден, что у командующего фронтом не появится повода для недовольства действиями армии.
2 августа к нам прибыл главнокомандующий войсками Дальнего Востока Маршал Советского Союза А. М. Василевский. Он внимательно выслушал мой доклад, а также сообщения начальника штаба армии генерала Симиновского и других командиров. Василевский бывал в нашей армии под Витебском, в Литве, в Восточной Пруссии, и многие командиры были ему знакомы. Он умел располагать подчиненных к непринужденной беседе. И все же начальник разведки армии Волошин, вызванный на доклад, несколько оробел. Александр Михайлович заметил это:
— Чувствуйте себя увереннее и давайте спокойно потолкуем. Для меня Дальний Восток — край новый. Познакомьте меня со всеми сведениями, какими располагаете. Слушаю вас, как внимательный ученик.
И скованность исчезла. Волошин очень обстоятельно доложил все данные о противнике, о маршруте нашего движения к Большому Хингану.
Прощаясь, Василевский сказал:
— После большой войны на Западе наш народ, все народы мира жаждут покоя. Надо в предельно короткий срок разгромить последнего агрессора.
Боевые действия 39-й армии в Хингано-Мукденской операции.
События все убыстрялись. Начало боевых действий было назначено на два дня раньше намеченного срока. В Тамцак-Булак прибыл маршал Малиновский и уточнил задачу 39-й. К исходу 8 августа армия должна быть готова своими главными силами перейти границу Маньчжурии. Выступить на границу надо через два часа после получения сигнала «Молния».
Правительство СССР заявило правительству Японии, что с 9 августа Советский Союз считает себя в состоянии войны с Японией. В Заявлении Советского Правительства Правительству Японии говорилось, что такая политика Советского Союза «…является единственным средством, способным приблизить наступление мира, освободить народы от дальнейших жертв и страданий и дать возможность японскому народу избавиться от тех опасностей и разрушений, которые были пережиты Германией после ее отказа от безоговорочной капитуляции»[23].
Это был язык официального дипломатического документа. На языке военном, в приказе командующего фронтом маршала Малиновского, это звучало так: «Разведка и передовые отряды выступают в 00.05 м.
9.8.45 г. Главные силы переходят границу в 4 ч. 30 м., 9.8.45 г. Авиация действует в 5 ч. 30 м. Радио действует с утра 9.8.45 г., если все другие средства связи откажут. Докладывать через каждые четыре часа. Первый доклад в шесть часов…».
И еще в ту ночь мы знали, что в стане врага ничто не изменилось. На солуньском и хайларском направлениях он прикрывал границу отдельными отрядами. Чтобы сбить их, не было нужды в артиллерийской и авиационной подготовке.
В назначенное время главные силы 39-й армии перешли границу.
День выдался солнечный, ясный. С наблюдательного пункта на горе Салхит мы отчетливо видели, как стремительно продвигались танковая дивизия и танковые бригады, видели пункты командиров корпусов Безуглого и Олешева, их развернутые войска.
Больше часа следили мы за колоннами войск. Солдаты, танки и орудия переваливали через сопки, скрывались в густой и высокой траве, снова появлялись на скатах. А потом поднялось солнце. Фигуры людей, боевые машины и контуры сопок словно растворились в утреннем мареве.
39-я армия не вела в Маньчжурии крупных, кровопролитных сражений. Дело ограничилось отдельными стычками и скоротечными боями. За Большим Хинганом, когда мы овладели действующими железнодорожными узлами, войска двигались уже в эшелонах к Мукдену, а затем через Дайрен в Порт-Артур.
О боях и маневрах речь будет впереди. Но истинным подвигом всех воинов нашей армии был сам переход через Большой Хинган.
Под палящим солнцем, радуясь дуновению ветерка, шли солдаты от сопки к сопке. Вверх и вниз. Им, этим сопкам, нет конца, и они скрадывают расстояние. На топографических картах не учтены контуры разных высоток и теснин. Командиры корпусов генералы Безуглый и Олешев докладывали, что войска движутся по плану, без задержек.
Это подтверждалось всеми спидометрами на машинах. Пятьдесят километров на спидометре — и столько же за сутки отмахал пехотинец. А до намеченного на карте рубежа еще далеко. И мы сокращали привалы. Приходилось считаться с особыми, «маньчжурскими», километрами.
Шли солдаты. На ходу рассеивали отдельные боевые группы японцев, прикрывавшие ущелья и перевалы, уничтожали опорные пункты противника. А солнце жгло нещадно. Температура днем достигала тридцати пяти градусов. Врачи встревожены: есть случаи тепловых ударов. Воды мало. Дорог каждый глоток живительной влаги. Солдат знал: чем чаще хватаешься за флягу, тем сильнее жажда. Солдат терпел. А вот машины не выдерживали — в радиаторах бурлил кипяток, перегревались моторы. Вот почему запас воды — в первую очередь для техники…
Наконец перед колоннами войск вырос Большой Хинган. В горах безмолвие. По всем признакам, мы дошли раньше японцев. Надо немедля штурмовать.
Гвардейцы генерала Квашнина первыми начали марш от Баин-Туменя к границе Маньчжурии и первыми из стрелковых частей оказались на восточных скатах Большого Хингана.
Нелегким был их путь. Здесь, на подступах к городу Солунь, гвардейцы разгромили унтер-офицерскую школу 143-й пехотной вражеской дивизии. Затем в районе станции Дебосы отбили атаку двух японских полков.
Командир передового отряда подполковник И. Д. Кузнецов донес, что на аэродроме в районе Дебосы захвачены цистерны с горючим. При взятии аэродрома отличились командиры батарей самоходных установок старший лейтенант Бунгуров и лейтенант Шкаров. Самоходчики залили баки горючим и двинулись дальше.
План операции развертывался успешно, а управлять войсками становилось все труднее. В лабиринте гор запуталась и зашла в тупик дивизия генерала Л. Г. Басанца. Офицер штаба армии майор Ковалев разыскал ее, покружив над горами на самолете По-2, и помог выйти на маршрут корпуса Олешева. Пока этот корпус и 5-й гвардейский генерала Безуглого действовали на солуньском направлении, на хайларском направлении с халхин-голского плацдарма развернулись активные действия нашего 94-го стрелкового корпуса.
Перед наступлением он находился в ста километрах от наших главных сил, а к исходу второго дня операции разрыв увеличился до двухсот километров. Между соединениями курсировали на самолетах офицеры связи, наблюдавшие за движением войск и фиксировавшие их положение.
Северо-восточнее города Солунь развернулись бои между 221-й стрелковой дивизией генерал-майора В. Н. Кушнаренко и смешанной колонной противника, состоявшей из пехотинцев и артиллеристов и отходившей по обоим берегам реки Чол. 625-й стрелковый полк из дивизии Кушнаренко пересекал реку, когда по его флангу ударили японцы, имевшие значительное превосходство. Наш полк не дрогнул и оборонялся до подхода основных сил дивизии. Противнику не дали отойти в глубь Маньчжурии. К исходу второго дня боев он сложил оружие. Около восьми тысяч солдат и офицеров сдались в плен.
12 августа 94-й стрелковый корпус разгромил группировку баргутской конницы, пленив около тысячи всадников. Среди них оказались два генерала и два полковника.
Командующий 10-м военным округом генерал-лейтенант Гоулин на допросе заявил, что их основные силы находятся ближе к восточным и северо-восточным границам.
— Мы ждали удара у Хабаровска и Владивостока, — сказал он. — А здесь, на границе с Монголией, могут действовать только немногочисленные и легкие части. Японское командование было в этом уверено. При отсутствии развитой сети дорог немыслимо сосредоточить на границе между Монголией и Маньчжоу-Го крупные силы и начать наступление. Подобный вариант мы совершенно исключали.
Так жизнь подтвердила еще раз, как важно осуществить то, что враг считает невозможным.
Мы перевалили через Большой Хинган, и на нас обрушились муссонные дожди. Таких ливней мне не доводилось видеть ни раньше, ни лотом. Они размыли и без того плохие дороги, связь между частями и соединениями резко усложнилась. Чтобы находиться ближе к войскам и мобильно управлять ими, оперативная группа штаба армии широко использовала самолеты По-2.
В Маньчжурии, как и на Западе, «небесные тихоходы» служили войскам безотказно. Благодаря самолетам мы ежесуточно меняли пункт управления и постепенно так удалились от штаба армии, что это стало вызывать тревогу.
На одном из пунктов мне доставили записку генерал-майора М. И. Симиновского: «Дождь льет беспрестанно, — писал начальник штаба армии. — Двигаться по дорогам невозможно. Вязнут машины, гужевой транспорт стоит. Несмотря на все старания начальника тыла генерала М. К. Пашковского, горючего нам не дают. Весь запас — танковой армии. Мне здесь сидеть еще двое-трое суток. А вам желаю успеха».
Да, дождь льет как из ведра, а пехота наступает.
Мы с группой офицеров осматривали инженерные сооружения у станции Дебосы, когда заметили на дороге двух бодро маршировавших солдат. Шли они босиком. Ботинки, связанные шнурками, болтались на автоматах. Подозвал я молодцов, поинтересовался, куда держат путь.
— А в Порт-Артур, товарищ генерал!
— Почему, — спрашиваю, — в Порт-Артур? Кто указал такой маршрут?
— Все так говорят, товарищ генерал.
Как дойдем до Порт-Артура, так и войне конец.
— До Порт-Артурa-то тысяча километров!
— Дойдем, товарищ генерал!
Остановил я проезжавший грузовик и сказал шоферу-сержанту:
— Вот два солдата в Порт-Артур собрались… Не подвезете?
Сержант понял шутку:
— Это мы можем! Только бы дорога позволила. Садись, пехота, доставлю в полной сохранности…
А дожди хлещут и хлещут. Раньше, в предгорьях Большого Хингана, саперам приходилось в поте лица добывать воду. Теперь с не меньшим усердием они сражались против воды — ремонтировали дороги и мосты, осушали топи.
Наступление продолжалось.
5-й гвардейский стрелковый корпус генерала Безуглого своими главными силами обошел Кайтун, а передовые отряды корпуса уже проскочили через город Сыпингай. Оттуда мы получили такое донесение: «В городе Сыпингай японская пехотная дивизия ждет, чтобы ее кто-либо взял в плен.
Нам некогда ею заниматься. Мы пошли вперед. Полковник Коваленко».
— Вот ведь до чего дошло! — не то радовался, не то сокрушался генерал Безуглый. — Упрекнуть полковника Коваленко мне не в чем — он решает свою задачу. А как быть?
В оперативной группе кроме меня был еще генерал — командующий артиллерией армии Ю. П. Бажанов. Я вопросительно посмотрел на Юрия Павловича, а он перевел взгляд на окно и сказал:
— Пока дождя нет и солнце еще не зашло, надо лететь. Летчик и мы с адъютантом как-нибудь уместимся на По-2. Разрешите?
Мне нелегко дать согласие, но нельзя и медлить.
Сборы были недолгими, аэродром рядом. Пожелали мы Юрию Павловичу доброго пути, и самолет взмыл в небо.
Улетел Бажанов — и как в воду канул. Средства связи на его самолете отсутствовали. Приземлился ли он в Сыпингае? Как развернулись там события?
Длинной показалась мне та бессонная ночь…
Самолет, на котором улетел Юрий Павлович, возвратился только утром. Летчик передал мне донесение Бажанова:
«Командующему 39-й армией генерал-полковнику Людникову.
Прибыл в Сыпингай в девятнадцать часов сорок минут.
В городе дислоцируются части пехотной дивизии и танковой бригады японцев. Личного состава около десяти тысяч при полном вооружении. Командир японской пехотной дивизии — генерал-лейтенант Саса.
Мною приказано японцам завтра к двадцати ноль-ноль все вооружение и технику сосредоточить на аэродроме. Никаких железнодорожных составов, автомашин и повозок из города не выпускать. Заявил японцам, что на дорогах поставлены заставы (надеюсь на подходящие к Сыпингаю наши части).
Ровно через час собираю командование японских соединений и частей гарнизона города Сыпингай, чтобы дать указание по разоружению и точному учету военнопленных и оружия.
Ставлю своей задачей выявить наличие подвижного состава на железной дороге и возможность его использования для наших войск.
По докладу японского генерал-лейтенанта Саса, здесь есть пять тысяч триста банок автобензина по восемнадцать килограммов каждая.
Генерал-лейтенант артиллерии Ю. Бажанов».
Почему многотысячный, хорошо вооруженный гарнизон японцев в Сыпингае сдался в плен?
Дело обстояло так. Японский генерал Саса хорошо разобрался в реальной обстановке. Советские войска отрезали ему все пути для отхода, а связь с другими частями он потерял. Это одна из причин. Есть и другая. За годы японской оккупации Маньчжурии китайцы натерпелись такого горя и таких обид, что оккупанты всерьез боялись гнева местных жителей. Генерал Саса видел, с какой радостью встречало китайское население своих освободителей, и был готов на все, чтобы мы только взяли на себя охрану его дивизии.
Японцы взорвали мост на реке Ляохэ, юго-западнее Ляоюань. Это явилось очень серьезным препятствием для дальнейшего продвижения нашей армии.
Ширина Ляохэ достигала четырехсот метров, глубина — пяти. Это бы еще полбеды, но после проливных дождей река не на шутку разыгралась. Наши понтоны из-за плохих дорог и отсутствия горючего отстали. А задерживаться нельзя.
Пришлось восстанавливать мост. К этому делу мы привлекли все части, подошедшие к Ляохэ. И наши солдаты потрудились на славу. Армия смогла переправить через реку танки, артиллерию, смогла продолжать наступление.
К слову сказать, по мосту через Ляохэ проходил один из участков Южно-Маньчжурской железной дороги. Нигде в других местах противник не успел разрушить железнодорожную колею. С помощью местных жителей, а кое-где обязывая работать и бывшую японскую администрацию, мы постепенно налаживали нормальную работу транспорта. Советские офицеры, назначенные комендантами железнодорожных станций, блестяще справились с необычным и сложным делом.
Генерал Бажанов прислал в распоряжение оперативной группы штаба армии железнодорожный состав.
Поблагодарив летчиков, мы расстались с ними и прочно перебазировались на основную железнодорожную магистраль — наш состав дошел от Сыпингая до побережья Желтого моря.
В Сыпингае произошла встреча с комендантом города генералом Бажановым. Нам, естественно, очень хотелось услышать, как он брал в плен местный гарнизон. Но Юрий Павлович, отличавшийся исключительной скромностью, не удовлетворил нашего любопытства.
— Все прошло гладко. Мне нечего добавить к тому, что было в донесении, — смущенно сказал он, а затем, видимо желая переключить наше внимание, предложил отведать блюда национальной кухни.
Мне лично они пришлись не по вкусу. У товарищей, кажется, сложилось, такое же мнение. Все мы, вернувшись в свой эшелон, накинулись на круто заправленный солдатский борщ.
Война на Дальнем Востоке продолжалась недолго и завершилась полным разгромом Квантунской армии и ее капитуляцией. Теперь народы разных стран и континентов могли поздравить друг друга с окончанием войны: пока хоть где-нибудь стреляли пушки и взрывались бомбы, в мире было неспокойно.
Победив вооруженные силы империалистической Японии, наш народ завершил долгую и нелегкую борьбу против фашистских агрессоров. На этот раз Советская Армия помогла освободиться от тирании иноземных оккупантов народам Китая и Кореи. Покончив с японским агрессором, советские войска оказали тем самым неоценимую помощь китайскому народу и его Народно-освободительной армии в развертывании сил революции.
После капитуляции Квантунской армии маршал Малиновский поставил перед 39-й армией новую задачу: в предельно сжатые сроки занять территорию южной Маньчжурии, действуя сильными передовыми отрядами в направлении на Мукден, Инкоу, Аньдун. Последний находился на границе Маньчжурии с Кореей. И чтобы добраться до него, пришлось максимально использовать все средства передвижения, главным образом железнодорожный транспорт.
В Мукдене мы остановились всего на несколько часов. Ненадолго задержались и в Ляояне, чтобы побывать на позициях, где в 1905 году потерпела поражение русская армия.
Оперативная группа осталась в Ляояне, а член Военного совета армии генерал В. Р. Бойко, генерал Бажанов и я поехали на автодрезине в Инкоу, куда уже вступил передовой отряд 113-го Тильзитского корпуса генерала Олешева. Мы осматривали порт, когда офицер связи вручил мне радиограмму генерала Симиновского. Он сообщал, что получена новая задача командующего фронтом. Надо было срочно возвращаться в Ляоян.
Это было 31 августа 1945 года.
Маршал Малиновский приказал 39-й армии в составе двух стрелковых и одного механизированного корпусов с приданными им частями сосредоточиться в новом районе дислокации. Я прочитал название пункта, куда предстояло выехать оперативной группе штаба армии, и сердце забилось радостно. Выходит, не ошиблись те два солдата, что босиком шагали мимо станции Дебосы!
— Куда путь держим? — спросил генерал Бажанов.
— По верному солдатскому адресу: в Порт-Артур!
* * *
В Порт-Артуре я расстался с 39-й армией.
Приняв ее под Витебском, я дошел с ней до побережья Балтики, а потом и до берегов Желтого моря…
Служба в Советской Армии пролегла для меня дорогой длиною в жизнь, и еще в Порт-Артуре замыслил я написать когда-нибудь книгу об этом.
В течение долгих лет добрый замысел хранился «про запас». Толчком к началу работы над книгой явилось одно из посещений академии имени Фрунзе.
Однажды меня в числе бывших выпускников пригласили посмотреть генеральную репетицию к первомайскому параду на Красной площади. Безупречной четкостью отличался строй молодых командиров, хотя редко у кого блестела на парадном мундире медаль, а боевых орденов и вовсе не было видно. Кто-то сказал:
— Третье поколение военных. Внуки Фрунзе!
А еще кто-то с гордостью добавил:
— Наши наследники!..
Для ветеранов, чья жизнь прошла в строю, нет ничего дороже заботы о наследниках, о преемниках боевой славы. Мы живем в пору бурного прогресса и хорошо знаем, как усложнилась военная наука, какие высокие требования предъявляются ныне к командным кадрам.
Офицеры, которых сейчас выпускают академии и даже училища, имеют куда большие знания, чем в свое время имел, к примеру, командир 344-го стрелкового полка гвардии майор Владимир Коноваленко, о ратных делах которого на Дону и на Волге я рассказал в этой книге. Но как важно, чтобы нынешние молодые командиры были похожи на него боевым духом и преданностью Отчизне, любовью к солдату и верностью воинской присяге!
Современный советский солдат, владеющий передовой техникой, по образованию тоже на голову выше ефрейтора Ивана Злыднева, гвардии старшины Николая Трофимова и многих других бойцов, уже знакомых читателю. Это отрадно, но это еще не все. А потому от души желаю нынешним молодым защитникам Родины, чтобы они несли в сердце такую же нерушимую верность солдатскому долгу, какую проявили в годы войны те, чье оружие хранится теперь в музеях ратной славы.
Будущее принадлежит молодым. И я твердо верю: наша замечательная молодежь, к которой в первую очередь обращена эта книга, будет достойна славы своих отцов.
Большой Хинган Хэйлунцзян (Да Синъань Лин)
Китайское название: 大兴安岭 (Da Xing’an Ling)
Местонахождение: Большие горы Хинган или Большие горы Хигнань — горный район, расположенный на севере провинции Хэйлунцзян в Китае; это самая высокая размерность в Китае.
Лучший сезон для посещения Большого Хингана Горы : Лето (с июня по август) — лучшее время для посещения, так как Большой Хигнан является северной оконечностью Китая, средняя температура здесь всего -2,8 градуса. по Цельсию.
Раздел Большого Хингана Горный Районы: Территория разделена на 7 административных единиц – уезд Мохэ, уезд Тахэ, район Среднего Хух-Хото, район Нью-Форест, уезд Хума, район Сонглинг и район Цзягедаки.
Рекомендуемое время посещения: В любое время, обычно 2-4 дня.
Как добраться:
Самолетом: в Цзягэдаци есть единственный аэропорт вблизи горного района Большого Хингана, гости могут добраться туда самолетом, а затем посетить этот район на других транспортных средствах.
Строится аэропорт в уезде Мохэ.
На поезде: Первая остановка для большинства туристов, посещающих горы Великий Хигнан, — уезд Мохэ, поезд из Харбина в Цзягэдаки идет 9 часов, затем пересаживается на поезд до Мохэ, это стоит еще 10 часов.
На автомобиле: Высококачественная дорога Цзягэдаки – Тахе – Мохэ завершена, турист может приехать на собственном или арендованном автомобиле и посетить запах леса и народные обычаи гор Большого Хингана.
Знакомство с горами Большого Хингана:
Горы Большой Хигнан называют «Последней чистой землей» и «Зеленой сокровищницей». Весной повсюду красные азалии, летом в воздухе витают запахи леса, осенью леса и все вокруг покрываются прекрасными красками, а зимой горы и сосны окрашиваются серебристыми пигментами.
Гора богата ресурсами. Здесь обитает много ценных видов, таких как хучо, короткохвостый ленок и др. Местные жители шутят, что «стирка одежды палкой в реке убивает речного оленя, использование миски для вычерпывания воды в реке сближает рыб, диких животных».
цыпленок влетит тебе в рисоварку», это лишь серьезный способ показать богатство продуктов Великого Хингана. Только китайцы знают, что здесь его называли «Бей Да Хуанг», что означает очень бедные и дикие северные земли, но теперь этот район известен как «Бэй Да Кан», что означает самый большой амбар на севере, еда, производимая здесь, равна 1/9из всего мирового производства продовольствия в этой области земля с черной грязью является даром, данным богом.
Центром туристических ресурсов является Цзягэдаки (на севере его называют городом лесов). Западная часть Большого Хинганского хребта знакомит туристов с местной культурой представителей этнического меньшинства орокен при посещении впадины Гасянь, северная часть представляет собой знаменитую «Арктическую деревню» в уезде Мохэ, люди могут посетить границу Китая и России на границе уезда Хума. Здесь можно найти множество туристических ресурсов, в том числе природные заповедники умеренно-холодных национальных лесов в центре района Хух-Хото, водно-болотные угодья реки Саут-Венг, рафтинг на реке Дуобукуер и т.
д.
Мохэ проезд:
Деревня Мохэ расположена на севере Великого Хингана, эта деревня является северной оконечностью Китая и называется Арктической Деревней Китая. Здесь можно увидеть мистическое северное сияние, поэтому деревню называют городом без тьмы.
Хохэ в переводе с китайского означает пустынная река, все четыре времени года здесь холодная зима, лето в деревне Хохэ длится всего около полумесяца, дневное время более 19 часов в сутки! Если повезет, увидеть северное сияние в Китае можно только в Хохэ. В арктической деревне представлены классические северные городские пейзажи, застывший мир, скольжение галопом в одноконной упряжке и т. д.
Деревня Луогухэ и Яньчжи Гоу:
Луогухэ (река Луогу, деревня Луогухэ, 洛古河): название деревни совпадает с названием реки; он имеет более чем 90-летнюю историю и насчитывает более 36 семей. В истоке реки Хэйлунцзян длина реки составляет более 200 километров, а глубина — от 1 до 12 метров.
Яньчжи Гоу (Означает румяное ущелье на китайском, 胭脂沟): Это единственный путь, по которому нужно пройти в деревню Мохэ; это место использовалось для добычи золота.
Советы туристам:
1. Маршрут путешествия к Большим горам Хиггнан: Турист проедет через город Цзягедаки из Харбина в Мохэ, чтобы посетить пещеру Гаксиан в Цзягедаки, познакомиться с народной культурой этнического меньшинства орокен и остаться там на ночь. На второй день гости могут сесть на поезд до деревни Мохэ, а затем нанять местный автобус до основных достопримечательностей (Первая вахта на северной оконечности Китая, Река на границе Китая и России, Северное сияние и др.).
2. Условия размещения в Мохэ не очень хорошие, в деревне есть только небольшой гостевой дом, стоимость которого составляет около 40 юаней за ночь за кровать.
3. Одежда и снаряжение: в горных районах Мохэ и Большого Хиггнана очень низкие температуры, зимой довольно часто бывает от -30 до -40 градусов по Цельсию.
Толстая хлопчатобумажная одежда, термобелье, старые ватные хлопчатобумажные штаны, шапка, защищающая уши, обязательны. Вы должны носить обувь большего размера, чтобы носить 3-4 слоя чулок, как минимум два слоя перчаток и т. д. Хорошо защищайте свои камеры и держите их в тепле, иначе ими будет трудно пользоваться. Здесь нельзя использовать ручки, так как чернила замерзли.
Отличное определение и значение Khingan
- Верхние определения
- Викторина
- Примеры
[Khing-Ahn]
/ ˈxɪŋˈn /
Save Это слово!
сущ.
горный хребет в северо-восточном Китае: самая высокая вершина, 5000 футов (1525 метров).
ВИКТОРИНА
ВЫ ПРОЙДЕТЕ ЭТИ ГРАММАТИЧЕСКИЕ ВОПРОСЫ ИЛИ НАТЯНУТСЯ?
Плавно переходите к этим распространенным грамматическим ошибкам, которые ставят многих людей в тупик.
Удачи!
Вопрос 1 из 7
Заполните пропуск: Я не могу понять, что _____ подарил мне этот подарок.
Слова поблизости Великий Хинган
великие пушки, великодушный, великая рогатая сова, Великая Идейская Мать, Великая Индийская пустыня, Великий Хинган, Великие озера, Великий озерный военно-морской учебный центр, великий лавр, Великий скачок вперед, великая лобелия
Словарь. ком без сокращений На основе Random House Unabridged Dictionary, © Random House, Inc. 2022
Как использовать Великий Хинган в предложении
Ухаживайте за своим садом, цитируя великого мудреца свободы слова Вольтера, и призывайте людей следовать вашему примеру.
Как полиция ПК угрожает свободе слова|Ник Гиллеспи|9 января 2015 г.|DAILY BEAST
Это стало бы одной из первых великих загадок в Соединенных Штатах Америки, поскольку ему тогда было всего 23 года.
Самый трагический призрак Нью-Йорка любит минималистскую шведскую моду|Нина Строхлич|8 января 2015 г.
|DAILY BEASTК сожалению, это больше касается защиты наследия «великого человека». глубокие мысли, имеющие огромное значение для публичного дискурса.
Huckabee 2016: Нагнись и возьми как узник!|Оливия Нуцци|8 января 2015|DAILY BEAST
|DAILY BEAST«Он побледнел, сильно задрожал, был сильно взволнован и начал плакать «, — заявила она суду.
Самый трагичный призрак Нью-Йорка любит минималистскую шведскую моду|Нина Строхлич|8 января 2015|DAILY BEAST
«Капитал, капитал», — с большой готовностью замечал его светлость, когда не было другого пути к бегству.
The Pit Town Coronet, Том I (из 3)|Чарльз Джеймс Уиллс
Я ждал еще три месяца в большом нетерпении, а затем отправил его обратно на ту же почту, чтобы узнать, может ли быть ответ.
Заколоченный дом|Августа Хьюелл Моряк
После минутной паузы, пока он стоял в болезненном молчании, она продолжила в большом волнении.
The Pastor’s Fire-side Vol.
