Идея единства человека и природы через призму народного романа «Из тьмы веков» — «Ингушетия» — интернет-газета
В романе И. Базоркина «Из тьмы веков» важное место занимает философия природы. И это не случайно. Его роман — это образ его народа, привыкшего соотносить все свои душевные переживания с явлениями природы, мысля себя неотъемлемой частью этого Космоса. Исходя из этого, горцы обустраивали свою жизнь и создавали особый, неповторимо красочный и своеобразный мир, который они любили. А это «извилистые лабиринты улочек, остроконечные боевые башни, стаи сизых голубей, которые со свистом опускались на уступы их вершин; тишину солнечных могильников, где лежали предки». И эта природа, как добрая мать, открывала перед своими обитателями все свои тайны и отдавала всю свою любовь.
«Солнце спустилось за гору, — пишет автор. — Лучи его яркими полосами остались в небе и зажгли над собой облака». «По ущелью пробежал вечерний ветер, зашуршал в траве, вскинул, распушил конские хвосты и исчез за ближним холмом тоненьким вихрем пыли».
«Туманы немного поднялись, повисли над горами и так и остались, чтобы ночью снова опуститься на землю». Здесь через видение обитателей гор, каждый «природный герой» как бы одухотворён и занимает своё определённое место в этом миропорядке. Как и времена года. «Весна набирает силу. Прошли первые дожди… На пашни спустился ясный, нежаркий день. Казалось, он знал, что люди не в прежней силе… День щадит их, не мешает работать». А осень в бурном пиршестве красок явилась к людям, «чтоб, взобравшись на склоны гор, показать им всю прелесть земли».
Но главное для горцев — это горы, гигантские изваяния природы, покрытые седыми уборами, изрезанные трещинами, с отвесными скалами, с шумными реками на дне ущелий, с зелёными склонами густых лесов и с альпийскими лугами — всё это, разумеется, и являет собою неотделимый образ горца. Темперамент горцев, их выдержанность и мужество под стать этой природе, которая накладывает свой прекрасный и суровый отпечаток не только на их образ жизни, но и на их облик.
В своём исследовании эстетического в природе Г. Апресян писал: «Глыбы камня… как бы вопло-щают устойчивость земной реальности и вселяют в чело¬века оптимизм, уверенность в постоянстве человеческого бытия». Таков он горец, пишет автор, у которого «сверху недоступное синее небо, снизу серый камень, а кругом дикие силы природы».
Эстетически осмысляя кавказскую действительность через героев романа, осмысляешь, что мир свой воспринимается ими как единое целое, где человек — малая частица, вобравшая в себя все богатство этого края. А раз так, то цель его — не вражда, а стремление быть с природой в гармонии, ощущать свою причастность к этому удивительному миру. Потому и жили они, заботясь о природе — рубили лес, жалея, «которая кривая да с дуплом», охотились только в пору, когда детёныши лесных животных уже не нуждались в родительском уходе.
Они воспринимали свою природную обитель как естественное состояние их миропорядка, несмотря на то, что жизнь в горах — это не только зрелище прекрасное, величественное и героическое, но и вечная борьба за существование.
«Всюду полоски вспаханной земли: на всех склонах, во всех впадинах, где только мог пройти человек. Как огромны горы, и как малы на них эти полоски чёрной земли! Этой вечной радости и вечного горя!» — пишет автор, подчёркивая безземельное положение горцев. И сколько сил им надо было вложить, чтобы выжать из этих камней хлеб и выжить на этих скалах, таких суровых и таких близких.
Но с другой стороны, «явления действительности, в которых проявляется максимально для данного уровня исторического развития общества господство человека над окружающим материальным миром, выступают как прекрасные, — пишет исследователь Ю. Борев. — А свободное владение силами природы, умение подчинить их закономерности и свойства разумной практической цели вызывают ещё у человека высокое эстетическое наслаждение».
Герой романа — Калой, соглашается с тем, что жизнь в горах тяжёлая, но, говоря о жизни своих предков, добавляет: «Но счастье, наверное, было и тут, как оно бывает у нас… И разве прав будет тот, кто через сто лет, проходя мимо моего камня, пожалеет меня за то, что я здесь жил?»
Эстетически созерцая и осмысливая красоту и суровую реальность местного колорита, автор показывает право горца на то, чтобы жить здесь и черпать свои силы у этой мощи, уподобляясь ловкости тура, бесстрашию орла, свив на этих голых скалах величественные башни, которыми, спустя столетия, не перестаёт восхищаться человечество.
«Река кинулась на них чёрной яростью своих глубин. Волны доходили до самых сёдел. Но людей было много, они крепко держались друг за друга, и вода отступила, словно поняв своё бессилие, Асса, заискивая и ласкаясь, засеребрилась в ногах у лошадей», — пишет автор.
Основная философская мысль, пронизывающая народный роман, заключается в том, что здесь его миропорядок, в гармонии с этой природой, который он, созерцая и переживая, радуясь и огорчаясь, восхищаясь и страдая, никогда не предаст и никогда не покинет. Здесь заключена сила его духовного существования.
4. Понятие природы. Естественная и искусственная природа. Идея коэволюции общества и природы.
В предельно
широком философском смысле природа — это все сущее, бесконечное многообразие
конкретных проявлений бытия. В этом
плане категория «природа» соразмерна
с понятиями «материя», «реальность»,
«Космос». Под
природой в узком смысле этого слова
понимается естественная среда
обитания человека,
выступающая в качестве объекта изучения
конкретных наук, что не исключает
философского размышления о природе и
отношении к ней человека.
Умозрительное
философское истолкование природы как
целостности носит название натурфилософии
(от лат. natuга
— природа). Место натурфилософии в
системе философского знания и ее
отношения с развивающимся естествознанием
исторически менялись. Наиболее
значительную роль натурфилософия играла
в древности, когда она возникла как
исходная форма философских представлений
о мире. Рост интереса к природе в эпоху
Возрождения способствовал расцвету
натурфилософии в этот исторический
период. В Новое время в силу стремительного
развития естествознания натурфилософия
отходит на второй план. На исходе развития
классической философии натурфилософия
наиболее полно была представлена в
творчестве Ф. Шеллинга. Со временем
натурфилософские умозрительные
построения вступили в конфликт с
развивающимся естествознанием и были
им отвергнуты, но философия не утратила
своего значения для науки. Не подменяя
конкретно-научных исследований, она
выступает в качестве метатеоретического
основания научного познания природы.
Каким же мир предстает глазам современного ученого? В новой картине мира исчезает жесткое различие между материей и пустым пространством, так как развитие атомной и субатомной физики разрушило представление о твердой материи. Это значит, что когда мы углубляемся на другие уровни существования материи, то обнаруживается, что элементарные частицы, из которых состоят атомы — невещественны. Вместо жесткого детерминизма в квантовой физике действует принцип неопределенности. Один и тот же феномен может выступать и как частица, и как волна, частицы как бы непрестанно создаются из чистой энергии и возвращаются в собственно-энергетическое состояние. Это сплошная динамика, которая не позволяет говорить о фиксированном месте в пространстве и о массе покоя. Элементарные частицы являют собой сгустки поля.
Общим основанием
естественнонаучного изучения природы
на современном этапе становится концепция
глобального эволюционизма,
объединяющая идеи системного и
эволюционного подходов.
На ее основе
создается единая научная картина мира,
общая стратегия естественнонаучного
познания природы, объединяющая
представления о трех основных сферах
бытия: неживой природе, органическом
мире и социальной жизни. Основной
вклад в реализацию этого масштабного
проекта вносят физико-космологические,
биогеохимические и социально-экологические
научные дисциплины. В формировании
образа природы как саморазвивающейся
системы определяющую роль играют три
важнейших направления в современном
научном познании: синергетика, теория
нестационарной Вселенной, а также теория
биологической эволюции и развитая на
ее основе концепция биосферы и ноосферы.
Современной теорией
самоорганизации является синергетика.
Подходы синергетики могут быть
распространены на рассмотрение любых
самоорганизующихся систем, включающих
в себя многие подсистемы (электроны,
атомы, молекулы, клетки, сложные
многоклеточные организмы, сообщества
людей и т. д.) Благодаря синергетике
самоорганизация, включающая все процессы
саморегуляции, самовоспроизведения
порядка из хаоса, рассматривается как
одно из основных свойств Вселенной.
Теория нестационарной
Вселенной возникла в результате революции
в астрономии в начале XX
века. Первой версией этой теории стала
концепция расширения Вселенной в
результате «Большого взрыва», происшедшего
примерно 13 млрд. лет назад. В середине
XX
столетия идеям эволюции Вселенной был
придан новый импульс. Это было связано
с пересмотром взгляда на физический
вакуум и возникновением концепции
«раздувающейся» Вселенной, в рамках
которой было описано «самое начало»,
охватывающее промежуток времени от
нуля – условного момента «Большого
взрыва», до крохотных долей секунды. В
хаотическом напряженном скалярном
поле Большой Вселенной возникают
флуктуации напряжения (случайные
локальные изменения), порождающие
виртуальные частицы – зародыши Малых
Вселенных вроде нашей. Часть из них
может «выжить», перейти к стабильному
состоянию. Так, частицы вещества рождаются
из энергии поля по модели, сформулированной
в синергетике. Ключевым элементом
концепции раздувающейся Вселенной было
представление о так называемой
инфляционной фазе ускоренного расширения.
Огромную роль в разработке эволюционных идей традиционно играл концептуальный аппарат биологии. В 20-е гг. XX века в биологии начало формироваться новое направление эволюционного учения — учение об эволюции биосферы и ноосферы. Его становление связано с именем В. И. Вернадского, видного ученого-естествоиспытателя, заложившего основы нового научного направления — биогеохимии. Биосфера, по В. И. Вернадскому, представляет собой особое геологическое тело, структура и функции которого определяются специфическими особенностями Земли и Космоса. Она — результат длительной эволюции живого вещества во взаимосвязи с неорганическими условиями. Под влиянием научной мысли и человеческого труда биосфера переходит в новое состояние — ноосферу, а возможности человека становятся сопоставимыми с действием геологических сил. В результате жизнь предстает как целостный эволюционный процесс (физический, химический, биологический), включенный в общую космическую эволюцию.
Таким образом, в
XX
веке благодаря развитию естествознания
возникла общенаучная картина природы
как саморазвивающейся системы.
Она
становится фундаментальной исследовательской
программой науки на этапе междисциплинарного
синтеза знаний.
. Исторические типы взаимодействия общества и природы. Проблема их коэволюции
С появлением человека и общества природа вступила в новый этап своего существования — стала испытывать на себе антропогенное влияние (то есть влияние человека и его деятельности). Первоначально отношения человека и природы представляли собой взаимное воздействие друг на друга –- человек самостоятельно (без применения сложных технических средств) извлекал для себя пользу из природы (пища, полезные ископаемые), а природа воздействовала на человека, причем человек был не защищен от природы (например, различных стихий, климата и т. д.), сильно зависел от нее.
Общество представляет
собой один из высших этапов бесконечной
эволюции и усложнения природного бытия.
В истории взаимодействия природы и
общества можно выделить четыре
типа отношения человека к природе.
Первый из них — древнейший. Для него характерно непосредственное присвоение и использование готовых продуктов природы с помощью примитивных орудий труда. Основными видами деятельности, обеспечивающими жизнь людей, были собирательство, охота, рыболовство. В качестве жилищ использовались природные укрытия. Крупнейшие достижения этого этапа — овладение огнем, отбор некоторых наиболее ценных для человека видов растений и животных. Но в целом человек еще был «в плену» у природы;
Второй — аграрный, так как главными сферами деятельности людей, обеспечивающими существование и развитие общества, становятся земледелие и животноводство. Начинают развиваться ремесла, появляются города. К концу этого периода достигает значительного прогресса простое товарное производство, возникает мануфактура. Исторически данный этап охватывает древнюю и средневековую эпохи человечества. В качестве источника энергии использовались мускульная сила человека и животных, энергия ветра и воды;
Третий — промышленный.
В области энергетики формирование этого
типа отношений началось с применения
в производстве пара, а затем и
электричества. В производственных целях
стали создавать машины, использование
которых резко повысило производительность
труда людей. В хозяйственный оборот
было вовлечено огромное количество
различных минеральных, органических
и иных ресурсов. Дальнейшее развитие
получают сельское хозяйство и транспорт.
Интенсивно развивается наука, превращаясь
в важный фактор прогресса человечества.
Природные ресурсы планеты уже не
считаются практически неисчерпаемыми.
Мощь человечества сопоставима с мощью
природных стихий. Ведущей сферой
общественного производства становятся
промышленность, машинное производство;
Четвертый
(современный) характеризуется бурным
научно-техническим развитием, превращением
научно-технической деятельности в
ведущую сферу общественного производства.
На этом этапе прослеживается не только
тенденция возрастания масштабов
потребления природных и человеческих
ресурсов, но и стремление к их воссозданию
в необходимых размерах, что порождает
ряд проблем, имеющих глобальный характер.
И прежде всего – проблему управления
биосферой, решение которой возможно
лишь на основе научного управления
всеми общественными процессами.
Характерной особенностью четвертого типа взаимодействия природы и общества является возрастание степени сложности проблем, которые возникают в русле этого процесса. Современное человечество живет в эпоху небывалого развития науки и техники, сопровождающегося активным воздействием на природную среду. И хотя в последние годы принимаются меры (главным образом в промышленно развитых странах) по ее охране и оздоровлению, тем не менее общее состояние окружающей среды продолжает ухудшаться. К чему это приведет в ближайшем и отдаленном будущем? Однозначного ответа на этот вопрос прогностика не дает. Можно предположить, что разворачивающийся в мире процесс глобализации будет вести к целостности человечества, преодолению национального эгоизма, объединению ресурсов и усилий по решению глобальных проблем.
Принцип целостности
человечества, его возможного постепенного
превращения в единый организм с общими
целями разделяется сегодня далеко не
всеми.
Однако без подобного принципа,
а также принципа
коэволюции (т.е. обоюдной взаимосвязанной эволюции
общества и природы) какие-либо рекомендации
о сохранении глобальной стабильности
лишены всякого смысла. Коэволюция
предполагает невысокую скорость
изменения параметров биосферы под
воздействием антропогенных факторов,
что делает реальной адаптацию человека
к изменяющимся внешним условиям. В свою
очередь, изменение внешних условий
существования человека вследствие
антропогенных воздействий также должно
носить адаптационный характер
целенаправленного изменения параметров
биосферы. Возможности человека по
сравнению с мощью биосферы пока еще
малы, но он своей деятельностью может
нарушить ее равновесие, в результате
чего биосфера перейдет в такое состояние,
где места человеку уже нет. Возникает
проблема достижения равновесия между
познавательной и практической
деятельностью человека, его неутолимой
жаждой познания и преобразования и
стремлением к сохранению целостности
природной среды.
Согласованное,
взаимодополняющее развитие человека,
общества и природы в их единстве — таков
магистральный путь развития.
Идея природы Р.Г. Коллингвуд
12 мая 2016 г. Гах. Я нашел это тяжелым чтением. Слишком гномично. Слишком напористо. Предполагал, что я слишком много знаю. С удовольствием заскочу на греческий без перевода. Я также нашел это тенденциозным, по-видимому, предпочитая интерпретации натурфилософии, которые возвращают Бога. И да, она была написана в 1940-х годах, но я чувствовал, что она не понимает природу современной науки и философии науки.Возможно, я слишком резок — похоже, что книга основана на его лекциях и опубликована посмертно. Возможно, если бы он был жив, он бы конкретизировал текст. И все же книга такая, какая она есть… для меня неуловимая…
- история научно-популярная философия
Хочу прочитать
7 декабря 2012 Уже в первой главе Коллингвуд делает некоторые заявления, которые я нахожу сомнительными, например, что современный космологический взгляд не имеет проблем с изменениями и не , подобно греческой космологии и космологии эпохи Возрождения, пытаются обнаружить неизменные принципы, лежащие в основе изменения, и точно так же, как греческая космология и космология эпохи Возрождения имели аналогии в человеке и машине соответственно, современная космология имеет аналогию с человеческой историей, в которой историки не пытались обнаружить регулирующие правила и законы, а просто задокументировали чистое изменение.
Для большинства, кто знаком с современными историками (до 1940-х годов), должно быть очевидно, что большинство из них были действительно одержимы открытием законов, лежащих в основе изменений. Все великие историки придумывали правила для описания описываемых ими изменений, например, циклического расцвета и упадка цивилизации или попыток найти примеры исторических повторений и сделать из них выводы. Великие идеологии были основаны на историографии — либерализм менее строго, чем марксизм, но когда большевистский коммунизм потерпел неудачу в России, именно либеральные историки рекламировали «конец истории».
И физика тоже точно так же одержима принципами, лежащими в основе изменений. Идея по-прежнему сохраняется, что то, что изменяется, не может быть строго познано, но может быть известен принцип, лежащий в основе того, как происходят изменения. В физике существует идея «Законов природы», а также стремление открыть Теорию Всего, которая ничего не говорит, если не говорит, что физика основана на принципах, и пытается, подобно другим космологиям, обнаружить неизменное за смена-полная.
Далее в книге я сравню то, что Коллингвуд говорит о современной космологии с квантовой физикой, а также ее идеями и открытиями в отношении радикальных изменений. Интересно, как много он знал об этом. Тем не менее, выдающиеся физики, такие как Альберт Эйнштейн, плохо отреагировали на квантовую физику, прежде всего из-за ее последствий радикальных изменений. И путь вперед, по-видимому, лежит в переосмыслении квантовой физики на более упорядоченной основе, чтобы соответствовать упорядоченности ньютоновской физики и сохранить способность квантовой физики предсказывать.
Собственные описания Коллингвудом в конце первой главы минимального пространства и времени, хотя и весьма сомнительные — он просто описывает теорию в соответствии с его идеей космологии «радикального изменения», — сами по себе являются попытками определение изменений с точки зрения неизменных принципов.
Наим
387 отзывов232 подписчика
22 декабря 2007 Коллингвуд считает, что философия должна быть хорошо написана.
Из всех философов, которых я читал, он пишет наиболее ясно.«Идея природы» — вторая часть трилогии: «Опыт о философском методе» — самое краткое произведение о диалектике, которое я когда-либо читал, хотя Коллингвуд никогда не использует это слово. (Хорошим компаньоном могут быть первые 75 или около того страниц «Философии Гегеля» У. Т. Стейса. Последняя из трех — опубликованная посмертно (под редакцией Нокса?) «Идея истории». в диалектике, значении природы и истории идей.0003
«Идея природы» — это философская история того, как (западная) философия понимала природу. Так называемые защитники окружающей среды, возможно, захотят прочитать эту книгу, чтобы получить шанс выступить против любого, кто вообще думает.
Трилогия и, в частности, эта книга могут стать основополагающими для любого, кто пытается понять матрицу Гегеля/Маркса.
10 декабря 2019 г. Это была интересная работа, посвященная различным концепциям природы на протяжении всей истории.
Он дал очень хорошее объяснение метафизики в начале книги, которая очень прояснила и прояснила основную структуру и причину метафизического мышления, это было полезно. Если вам нравятся такие книги, вам понравится мой проект:
http://youtube.com/c/seekersofunity?s…
Humza
5 отзывов1 подписчик
2, 2 декабря 021 Хорошая книга! Мне понравилось как дополнение к «Лунатикам» Кестлера.Здесь меньше внимания уделяется личностям, которые оказали влияние на естествознание (что мне понравилось в книге Кестлера), но мне понравилось видеть меняющуюся метафизику, стоящую за описанием меняющейся физики Кестлером, и видеть, как Коллингвуд рассматривает постньютоновский период (который Кестлер по понятным причинам не включил его в свою огромную книгу, так как период был слишком молодым).
16 декабря 2021 г.
Понятная, удобоваримая и интересная история философии в отношении вопроса о природе и космологии.
Хотелось бы читать дальше автора.
14 мая 2020 г. Действительно хорошее чтение для обзора некоторых основных взглядов на Природу на протяжении всей истории, хотя я должен сказать, что мне больше понравились небольшие комментарии и продуманная идея автора, чем его школы мысли говорить о (особенно в последних главах).
Причина, по которой я не даю ей 5 звезд, заключается в том, что я чувствовал, что он был довольно скучным в объяснении последней части книги о современном взгляде на природу, в отличие от первых глав, которые были великолепны.
Вот несколько хороших цитат:
«Человек, который никогда не задумывался о принципах своей работы, не добился отношения к ней взрослого человека; ученый, который никогда не философствовал о своей науке, никогда не может быть более чем на секунду — рука, подражатель, ученый-подмастерье. Человек, который никогда не наслаждался определенным опытом, не может над ним размышлять; философ, который никогда не изучал и не работал над естествознанием, не может философствовать об этом, не выставив себя дураком.
[.. .] Я знаю, что могу выставить себя дураком, но работа по наведению мостов (между наукой и философией) должна продолжаться».
«[…]идея абсолютного творения, творческого акта, который вообще ничего не предполагает, будь то предсуществующая материя или предсуществующая форма, есть идея, возникшая в христианстве и составляющая основное характерное различие отличая христианскую идею творения от эллинской […]»
- философия
11 сентября 2019 Я купил эту книгу где-то между 35 и 40 или более лет назад, и с тех пор она хранится в моей растущей коллекции. почему-то до сих пор не удосужились его прочитать. Меня побудило взглянуть, более глубоко, чем раньше, я задумался о значении «натурализма» в отличие от простого «материализма». Некоторые люди, которых я знаю, заявляют, что они нематериалисты-натуралисты, и я хотел иметь возможность дать лучшую критику, чем я до сих пор, в отношении этой позиции или позиций.
Что ж, несмотря на то, что она была опубликована посмертно 74 года назад по рукописи, написанной Коллингвудом в конце 1930-х годов, я должен считать ее философской классикой — жемчужиной книги, где по крайней мере каждая вторая страница содержит глубокие мысли! Даже его изложение ионийских досократиков имеет для меня гораздо больше смысла, чем что-либо еще, что я когда-либо читал или слышал по этому вопросу.
Обычно это те странные личности, которые думали, что мир — это просто вода, или воздух, или огонь и т. д. Коллингвуд показывает нам, ПОЧЕМУ они так думали, почему именно это не сработало и как это критически относится к тому, что произошло потом.
После этого изложение разворачивается немного как детективный роман, через Пифагора, Сократа, Платона, Аристотеля, Ренессанс, научную революцию, идеализм (его раздел о Гегеле я считаю одним из самых проницательных комментариев, которые я читал — очень захватывающе!) и прямо в новую физику и космологию начала двадцатого века (Александр и Уайтхед). Я буду активно использовать этот материал в ближайшем будущем. Настоятельно рекомендуется!
- интегральный разум и материализм
Джон
77 отзывов1 последователь и современная наука и философия. Конечно, это краткий обзор, и он останавливается на философии Уайтхеда, но в нем достаточно содержания, чтобы стимулировать размышления и дальнейшее чтение.
- философия
Резюме Р. Г. Коллингвуда, «Идея природы» (1945) · Гитхаб
Задачей Коллингвуда в этой небольшой книге является разъяснение идеи природы как она лежит в основе как естествознания, так и философии. Говоря, что наука «основано» на природе не означает, что идея природы вырабатывается первой и все дальнейшие научные исследования исходят из него. Скорее, концепция природа подвержена изменениям вместе с научными знаниями. Коллингвуд не верит, что существует единственно правильный взгляд на природу, а, скорее, верить вместе с Гегелем, что «истина есть все», т. е. что все история концепции, а не только «итог» нашего современного понимание составляет истину.
Сходство Коллингвуда с Гегелем выходит за рамки этого. Пока он видит только
Представление о природе, разработанное Гегелем, как важная ступенька к
современное понимание и находит его связанным с семнадцатым и
концепций восемнадцатого века, он в значительной степени заимствует у Гегеля метод .
книга имеет трехчастную структуру, и каждая часть посвящена одному этапу или моменту
в развитии представления о природе. Нет линейного прогресса
от одного к другому. В некотором отношении третий этап имеет больше общего с
первым, чем со вторым этапом. Каждая из этих трех частей, в свою очередь, сломана
на три части, которые показывают процесс понимания на каждом этапе.
Первая большая часть посвящена греческой космологии. Три подэтапа Коллингвуда
считает ионийцев, пифагорейцев и Аристотеля. Пока есть
значительные различия между этими тремя школами и даже внутри
отдельных школ, Коллингвуд выделяет одну общую тему: природа как
организм . Греки — монистическое мировоззрение, не различающее
органические и неорганические вещества. Вся природа пронизана разумом (гилозоизм).
Поскольку природа считается живым организмом, к ней относятся как к чему-то, что мы
можно было бы назвать «заколдованным» (слово мое, а не Коллингвуда). Но это слишком просто
характеристика.
Ионийцы, например, пытались вывести материю из
единый принцип, но отнюдь не было ясно, является ли этот единый принцип
должно было считаться трансцендентным (т. е. дифференциация материи на
разнообразные формы исходят «извне») или имманентно (самодифференциация
иметь значение). Философия Фалеса тяготела к трансцендентному, но не была чисто
так, в то время как Анаксимен сильно склонялся к имманентному началу, но опять же
не избавил или не смог избавить свою философию от трансцендентного элемента.
Вторую подстадию составляют пифагорейцы, среди которых Коллингвуд интересно
считает Платон. В отличие от ионийцев, пифагорейцы ориентировались не на
материи и ее дифференциации, а по форме. Их вопрос при попытке найти
из природы вещей не было «Из чего это сделано?» но «Что такое
состав?» Поэтому Пифагор использовал геометрию и математику как инструменты для
понять суть. Платон расширил это и ввел нематематические формы.
Опять же, существует противоречие между взглядом на формы как на имманентную организующую
принципы материи, которые всегда и необходимо воплощены, и формы как
трансцендентный и существующий в отдельном mundus intelligibilis .
Пифагор был
ближе к первому мнению, Платон ближе ко второму. Коллингвуд утверждает,
однако, что Платон не был чистокровным трансценденталистом, и снова показывает, что
любая тенденция подразумевает некоторую свою противоположность: «следует понимать, что
имманентность и трансцендентность не являются взаимоисключающими понятиями» (59).
бинарная имманентность/трансцендентность связана с бинарным мимесисом/метексисом, который
диалектизировался у Платона.
Аристотель, наконец, довел до конца эллинистическую космологическую мысль. Он сосредоточены на внутренних организующих принципах вещей, их внутреннем толчке или «нисус». Его полностью телеологическая концепция природы, приписываемая природа/материя желание воплощать свои формы. На это полностью повлиял действующие причины внутри самой природы. Таким образом, в понимании Аристотеля природа является самодвижущимся, самопричиняющимся и самосуществующим круговым процессом.
Следующий этап — это то, что Коллингвуд называет ренессансным взглядом на природу.
Его
подэтапы определены во времени. Так, Коллингвуд описывает шестнадцатую и
этап семнадцатого века, посвященный в основном космологии эпохи Возрождения; ан
восемнадцатого века, охватывающий субъективный идеализм Беркли и
Кант; и девятнадцатый век, век Гегеля и переломный момент
к современному взгляду на природу.
Вначале космология эпохи Возрождения характеризовалась сильным антиаристотелевским
импульс. Телеология категорически против, и, как следствие, Коллингвуд
отмечает, что природа «наделяется новым достоинством» (95). Но прежний взгляд на природу как на
«заколдованный» (опять-таки не его слово) «вымер только понемногу, и умер очень
тяжело, в популярном колдовстве семнадцатого и восемнадцатого веков».
(96). В этот момент возникает ощущение, что англичанин Коллингвуд хочет
преуменьшить значение Декарта. Он прослеживает происхождение
дуализм разума и природы через Коперника и Бруно к Фрэнсису Бэкону, в котором он
находит хоть малейшую склонность к эмпиристской позиции с
двойственность знающего и известного, которую мы стали отождествлять с картезианским
предмет.
Взгляды Декарта на это были лишь продолжением более широкой тенденции,
однако это уводило от взгляда на природу как на организм к взгляду на природа как машина . Этот дуализм ренессансного взгляда на природу
бросают вызов ранним материалистам, таким как Гольбах и космологии Спинозы.
и Лейбниц, но в последнем случае им не удается преодолеть пропасть между разумом
и материя.
Перенесясь в восемнадцатый век, Коллингвуд показывает противоречия Попытки Беркли объяснить «внутреннюю связь между материей и разуме» (113), а затем, по-видимому, мало симпатизируя его системе, дает очерк взглядов Канта на природу. В философии Канта природа как объект научное исследование просто феноменально, поскольку наука не может иметь дело с вещи в себе. Однако кантовское понятие вещи в себе слишком темный для правильного примирения разума и материи, чтобы быть возможным. категории духа и вещь в себе остаются разорванными с тех пор, как вещь в себе в конечном счете недостижима.
Это приводит к Гегелю, чей решающий шаг в сторону от Канта заключался в том, чтобы отвергнуть
исключительное право научной мысли на звание знания, и
следовательно, [отвергнуть] мысль о том, что вещь сама по себе непознаваема».
(121). Отрицая неизменность категорий мышления, Гегель перенес акцент на процесс . Разум, как и всякая материя (органическая или неорганическая), подвержен
процесс становления. Нет четкой разницы между самопознанием
и знание внешнего природного мира, потому что и то, и другое являются продуктами
тот же процесс. Коллингвуд, кажется, подразумевает, что диалектика субъекта и объекта Гегеля
еще сохранял большую часть дуализма этой стадии «Ренессанса», но его
введение третьего элемента, связывающего разум и материю, а именно процесса, открыло
путь к третьему этапу.
Таким образом, современный взгляд на природу отличается от более ранних стадий, потому что он
вводит жизнь как опосредующую категорию между материей и разумом. Акцент на
жизни приводит к выделению биологии как отдельной науки, а
появление эволюции как концепции для понимания изменений и постоянства в
природа. Бергсон сделал жизнь центральным элементом своей философии и рассматривал материю как
побочный продукт творческого жизненного процесса.
Этот «витализм» позволил ему
преодолеть многие недостатки более ранних философских систем, но в конце концов он
был не в состоянии объяснить существование жизни до материи, которую его
предполагается система. Коллингвуд указывает на это, замечая, что
Проблема с бергсонизмом «не в том, что [оно] относится к жизни серьезно, а в том, что
тот факт, что [он] ни к чему другому не относится серьезно» (141).
Затем, переходя от биологии к физике, Коллингвуд осматривает
философские последствия критики ньютоновской физики в начале
двадцатое столетие. Мир начинает рассматриваться как конечный и зависимый от
что-то вне себя снова («большой взрыв»). Кроме того, категории
время и пространство схлопнулись, поэтому материя/пространство стали рассматриваться скорее как
процесс, чем что-то, что просто есть. (Этот новый способ мышления о
Материя предвосхищается в системе Гегеля.) Коллингвуд прекрасно выразил это:
«Материя есть то, что она есть, потому что она делает то, что делает: или, если быть более точным, ее
быть тем, что он есть, — это то же самое, что делать то, что он делает» (148).
Этот
разрешает многие из дуализмов, созданных мыслителями эпохи Возрождения, и воссоединяет
в гегелевской мысли. Коллингвуд находит эти тенденции современной мысли
продолжился в работе Сэмюэля Александера над идеей эмерджентности, а также
Философия процесса Уайтхеда (свободная от метафизического багажа,
ограничивает более ранних мыслителей, но по-прежнему серьезно относится к окончательным вопросам
достаточно). Эти современные мыслители способны воссоздать целостную картину жизни.
возникающий из материи, и разум, возникающий из жизни. Не совсем
убедительно, Коллингвуд приписывает новаторскую философию Уайтхеда
тот факт, что он был в значительной степени свободен от европейских метафизических
традиции, по образованию физик. Если бы это было таким важным фактором,
почему бы Эрнсту Маху не прийти к аналогичным выводам?
Экстраполируя эти тенденции, Коллингвуд резюмирует современный взгляд на
природа как та, в которой природа видится по аналогии с историей . это еще не
полностью проявляется в философии Уайтхеда, которая во многом антиисторична.