Не нефтью единой: экономический пейзаж Ближнего Востока
В новых реалиях России предстоит выстроить отношения с новыми партнерами, среди которых Ближний Восток — противоречивый регион с непростым экономическим ландшафтом. Подробнее о его особенностях — в материале РБК Трендов
Состояние региона
Ближний Восток — это довольно крупный регион площадью более 7 млн. кв. км от Малой Азии на севере и Аравийского полуострова на юге, Западной пустыни на западе и гор Копетдага на востоке. На этих территориях расположены 17 государств с населением около 470 млн человек: Египет, Иран, Турция, Ирак, Саудовская Аравия, Йемен, Сирия, Иордания, ОАЭ, Израиль, Ливан, Палестина, Оман, Кувейт, Катар, Бахрейн и Кипр.
Большинство стран региона долгое время были частью крупных империй (в частности, Османской), либо находились в колониальной или полуколониальной зависимости. После обретения независимости на волне антиколониального движения в 1940-1960 годах в регионе начались стремительные трансформации, сопровождающиеся бурным экономическим ростом.
В 1960-1985 годах ВВП региона увеличивался в среднем на 3,7% ежегодно (выше в мире росла только Восточная Азия), а производительность труда — на 6%. Значительно выросла грамотность и продолжительность жизни при снижении детской смертности.
В этот «золотой» период региона элиты ряда стран под лозунгом «арабского национализма» активно пытались заниматься импортозамещением и развитием собственной промышленности, проводили земельные реформы и щедро инвестировали в развитие инфраструктуры. Эти усилия подстегнул четырехкратный рост цен на нефть, которую экспортировали арабские страны. Национализация сектора нефтедобычи позволила этим странам существенно увеличить бюджетные расходы и увеличить долю государственного участия в экономике (до 50-60% от ВВП).
Но в 1980-х цены на нефть резко рухнули, а государства Ближнего Востока были вынуждены урезать бюджетные расходы (до 25-30% от ВВП), наращивать госдолг и сворачивать инвестиционные проекты. Это существенно ударило по экономическому росту: в 1986-2001 годах ВВП стран региона в среднем рос всего на 1%.
Ряд стран (в частности, Египет и Иордания) по рекомендации международных кредиторов были вынуждены пойти на болезненные неолиберальные реформы по дерегулированию и приватизации для оздоровления своих экономик.
Казалось, что 2000-е стали новым периодом подъема для Ближнего Востока. С 2001 по 2010 год ВВП региона в среднем увеличивался на 4,5-5%, уровень бедности оставался относительно умеренным, а, например, в Египте, даже снижался. Несмотря на это, в 2010-х в целом ряде стран (Египте, Омане, Иордании, Саудовской Аравии, Кувейте, Ираке, Сирии и Йемене) произошли крупные протесты, которые получили название «Арабской весны».
В Египте они привели к смене правительства, а в Сирии и Йемене стали предвестниками крупномасштабных гражданских войн. Для многих экспертов эти протесты оказались неожиданными и это во многом связано с игнорированием ряда особенностей экономического устройства Ближнего Востока.
Особенности ближневосточной экономики
Преобладающим источником дохода большинства государств Ближнего Востока остается продажа углеводородов.
В регионе залегает примерно половина мировых исследованных месторождений нефти и газа, а на их продажу приходится более половины экспорта: у Саудовской Аравии — 76%, 85% и 87% у Кувейта и Катара и аж 97% у Ирака. Поскольку доходы от нефтяной ренты составляют порядка 30% ВВП региона, скачки цен на энергоносители серьезно сказываются на экономике, например, в 2014 году ВВП Кувейта упал на 30% из-за снижения цен на нефть.
Поскольку нефтедобыча не является столь трудозатратной, сложилась ситуация, когда 2-3% населения, занятые в ней, приносили до 80% бюджетной выручки государств Ближнего Востока, которые наиболее зависят от экспорта нефти. Что же делать с остальным населением? В период нефтяного бума многие государства начали раздувать бюджетный сектор, который стал хорошим социальным лифтом. Однако после падения цен только самые богатые страны смогли позволить себе подобную роскошь (например, в Кувейте, ОАЭ и Катаре около 90% экономически активного населения так или иначе работают на государство), остальным же пришлось пойти на болезненные сокращения, хотя даже сейчас в Иордании порядка 40% работников — бюджетники.
Очевидным следствием подобных сокращений стала высокая безработица. И хотя подобная статистика крайне ненадежна, в среднем в регионе безработица составляет около 10%. Среди молодежи в возрасте 15-24 лет этот показатель достигает 26%. В отдельных странах ситуация еще хуже: в Египте — около 30%, Иордании — 37%, а Палестине — 42%. Из-за высокой рождаемости в 2005-2015 годах доля молодежи выросла на 55% с 47 до 73 млн, а в 2017 году на рынок труда вышли на 26 млн. больше людей, чем в 2007. Отдельно стоит отметить и безработицу среди женщин, которая еще выше в исламских странах, например, 46% в Саудовской Аравии и 38,5% в Египте.
При этом формальный частный сектор рынка труда довольно небольшой, что связано с плохим качеством государственных институтов, низкой долей инвестиций и стагнацией производительности труда (особенно, в промышленном секторе). Поскольку в таких странах, как Египет, Ирак и Йемен, на формальный частный сектор приходится 10-15% или даже меньше работников, вертикальная мобильность крайне затрудняется, а около 40% выпускников вузов на Ближнем Востоке не могут найти себе работу (а в Ливане ежегодно из 35 тыс.
выпускников лишь у 5 тыс. получается трудоустроиться).
В итоге большую часть рабочей силы вбирает неформальный сектор занятости с низкой квалификацией, зарплатой и производительностью труда: от сельского хозяйства, ремесел кустарных и полукустарных предприятий до сервиса, ретейла и сферы перевозок. Именно на неформальный сектор услуг (масштабы которого негативного влияют и на собираемость налогов) приходится до половины и более ВВП стран, которые не являются крупными экспортерами нефти. Все эти факторы и стали базой для массовых волнений «Арабской весны».
Исходя из двух предыдущих особенностей, одной из главных мер социальной поддержки населения в большинстве стран Ближнего Востока являются ценовые субсидии на различные товары, прежде всего, на хлеб и топливо, значительно снижающие цены на них (в среднем по региону на одни только топливные субсидии приходится до 5% ВВП). В одном только Египте около 64 млн человек, почти половина населения страны, пользуются субсидиями на рис и сахар.
И хотя экономисты считают подобные субсидии крайне неэффективными, попытки их отмены или реформирования вызывают широкие протесты среди населения (в 2018 году правительство Иордании ушло в отставку после крупных протестов, связанных с решением отменить субсидии на хлеб). Основным минусом подобной политики является его социально-экономическая регрессивность (т. е. от нее больше всего выигрывают более богатые, потребляющие больше топлива), которая не позволяет таргетировать наиболее нуждающиеся слои населения и решать проблему с имущественным расслоением.
Неравенство — серьезная проблема для Ближнего Востока, который является самым экономически неравным регионом мира. Здесь 10% самых богатых жителей владеют 64% богатств, что объясняется как высоким уровнем неравенства как внутри стран, так и между ними (одни богаты нефтью, но имеют небольшое население, другие — наоборот). Помимо имущественного неравенства важно и неравенство возможностей. В Ираке и Йемене среди 20% самых бедных детей вероятность того, что они не смогут получить школьное образование составляет 60% и 62% соответственно.
Самые бедные дети переходят из начальной в среднюю школу лишь в 8% случае (3% среди девочек) в Ираке, 17% в Сирии, 37% в Иране, 52% в Иордании и 54% в Египте. На примере Египта также видно, что у бедных мужчин вероятность поступить в вуз всего 9%, а у женщин — 2%. Будучи запертыми в подобной «ловушке бедности» и не имея доступа к образованию и средствам планирования семьи, наименее обеспеченные стараются повышать рождаемость в качестве стратегии повышения дохода домохозяйств, что еще больше усугубляет проблемы региона.
Вопрос коррупции
Преобладание нефтяной ренты, большой неформальный сектор рынка труда, соцподдержка через субсидии и высокое неравенство создают благодатную почву для неэффективности государственных институтов и коррупции в широком смысле. В Индексе восприятия коррупции Transparency International 2021 года лишь 6 стран региона (ОАЭ, Катар, Израиль, Кипр, Оман, Саудовская Аравия) находятся выше медианного значения. В экономике коррупция проявляется в виде преференций в доступе к государственным услугам, бюджетным рабочим местам, топливным субсидиям, земле, кредиту и беспошлинной торговле, также создании различных препятствий для честного ведения бизнеса, что в свою очередь снижает стимулы для инвестиций и инноваций.
В политической сфере это примечательно тем, что страны с высокой долей нефтяной ренты (например, монархии Персидского залива) используют доходы для формирования широких патронажных сетей (за счет щедрых социальных пособий и рабочих мест в госсекторе), цементирующих статус-кво. А государства с меньшей долей прибыли от продажи углеводородов инвестируют их в репрессивный аппарат, который служит той же цели сохранения политического режима.
Однако если первые чаще имеют возможность инвестировать в создание более качественных институтов (хотя даже там успех нередко ограничивается отдельными карманами эффективности), то вторые вынуждены поддерживать внутреннюю стабильность среди элит за счет других возможностей «кормления». Например, различных административных препон и так называемого «кумовского капитализма» — крупные секторы экономики контролируют приближенные к государству лица, опутывая его и относительно успешный частный бизнес паутиной невыгодных контрактов. Классический пример здесь — Египет и особенно Иран, где Корпус стражей исламской революции неформально контролирует до половины всей экономики страны.
Индекс коррупции в странах Ближнего Востока и Северной Африки (Фото: Trasnparency International)
Существенное негативное влияние на экономику региона оказывает и фактор конфликтогенности. Количество погибших в результате войны в Сирии превысило полмиллиона человек, еще около половины населения (10 млн человек) были вынуждены стать беженцами (треть из которых за пределами страны). Примерно две трети сирийцев оказались за чертой бедности, производство товаров и услуг сократилось на 60-70%, а совокупный ущерб инфраструктуре составил порядка $33-42 млрд.
В Йемене война привела к гуманитарной катастрофе, голоду и вынужденному переселению около 15% населения (4 млн человек), а ВВП на душу населения сократился более чем втрое.
Согласно данным ООН, с 2010 по 2016 год количество вынужденно переселенных лиц в этом регион увеличилось с 13 до 19 млн. человек. Около 56 млн нуждались в гуманитарной помощи, в том числе 37 млн человек страдали от голода и недоедания и 44 млн не имели доступа к качественной воде, канализации и из-за этого не могли соблюдать элементарные гигиенические нормы. В регионе в 6 раз меньше водных ресурсов на душу населения, чем в среднем по миру: на Ближнем Востоке всего 1% возобновляемых мировых запасов пресной воды. Доступность пресной воды снизилась на 75% за последние 70 лет и может сократиться еще на 40% к 2030 году. Только лишь за 2007-2014 года доля пресной воды на душу населения в арабских странах упала 20%, а также на 8% в Иране, на 10% в Турции и 12,5% в Израиле. Дефицит воды приводит к учащению и усугублению засух, а также в все большей зависимости региона от импорта продовольствия.
Факторы роста
С одной стороны, вполне вероятно, что высокие цены на энергоносители будут поддерживать страны Ближнего Востока. С другой стороны, это может затруднять проведение важных реформ. За исключением богатых малонаселенных монархий Персидского залива, наиболее успешные страны региона — это Израиль и Турция, которые смогли значительно диверсифицировать свою экономику. Даже Саудовская Аравия в рамках своей программы Vision 2030, Оман (Стратегия развития промышленности в 2040 году) и другие государства Персидского залива стремятся к снижению зависимости от продажи нефти, активно привлекая трудовых мигрантов из соседних стран региона, например, Египта, Иордании, Палестины и Ливана.
Имея преимущество в виде большого запаса рабочей силы, страны региона должны стремиться инвестировать в человеческий капитал (от образования до здравоохранения) и расширять возможности формального частного сектора. А для этого неизбежно придется повышать качество государственных институтов и бороться со старыми сетями извлечения ренты через патронатные сети.
Ближний Восток и Россия: пути сотрудничества
Россия давно наладила экономические связи с рядом ближневосточных стран. Одним из основных направлений остается туризм. Несмотря на значительное снижение во время эпидемии коронавируса, на долю российских туристов приходится около 10% поездок в Турцию, примерно 17% в ОАЭ, почти 20% на Кипр (до введения санкций).
Россия также является одним из ключевых поставщиков сельскохозяйственной продукции в ряд государств Ближнего Востока. В частности, около 85% зерна, импортируемых Египтом, приходятся на Россию и Украину, также большую зависимость от импорта пшеницы испытывают Ливан и Сирия. Поскольку в 2022 году морские порты Украины оказались заблокированы, доля поставок из России может оказаться еще больше.
Помимо этого, традиционными направлениями сотрудничества для России стали экспорт минеральных удобрений, контракты на поставку военной продукции и строительство объектов атомной энергетики. Торговля со странами региона продолжает расти.
В 2021 году общий оборот достиг $20 млрд. Главными импортерами российских товаров на Ближнем Востоке являются Турция, Иран, ОАЭ, Саудовская Аравия, Израиль и Египет.
Отдельно стоит отметить Иран, чей экспорт в Россию за последний год увеличился на 73%. Можно предположить, что на фоне введения санкций Иран будет становиться все более важным экспортным хабом для РФ в том числе для возможного обхода санкций. Есть также много слухов на тему того, что Россия может направить свои финансовые потоки на Ближний Восток, наладив сотрудничество с банками стран Персидского залива.
Какие страны Ближнего Востока поддержали Россию в «Операции Z» на Украине
После начала специальной операции России на Украине коллективный Запад обрушил на нас всю свою санкционную мощь. Курс евро и доллара стремительно пошёл вверх. Европа закрыла воздушное пространство для российской авиации, даже Швейцария в этом вопросе отказалась от традиционного нейтралитета.
Сбылся кошмарный сон «Партии холодильника»: из-за обилия красных зон над картой Европы создаётся впечатление, что Россия оказалась в тотальной изоляции.
На самом же деле ограничения ввели только 36 (из 193 в составе ООН) государств.
Мало приятного в этих цифрах, но важно помнить, что мир не ограничивается ЕС и США. Иногда полезно сместить политический фокус внимания с Запада. Дорога в противоположную сторону для нас по-прежнему открыта. Реакция стран Ближнего Востока на признание ДНР и ЛНР и начало спецоперации на Украине оказалась не столь однозначной, как на Западе. По-восточному мудро большинство правительств и лидеров региона воздержались от прямого осуждения действий России или вовсе не высказывали позицию публично.
Саудовская Аравия заявила, что не будет увеличивать добычу нефти, чтобы снизить цены. Рост акций Aramco явно воодушевил Эр-Рияд, который и дальше намерен придерживаться соглашения о добыче, заключённого с Россией в формате ОПЕК+. ОАЭ вслед за Китаем и Индией воздержались от голосования по выдвинутой Вашингтоном резолюции Совбеза ООН, осуждающей действия Москвы. Более того, Саудовская Аравия и ОАЭ понимают, что в случае осуждения России они столкнутся с обвинениями в «двойных стандартах».
Иран выступил против войны, но в её разжигании обвинил Запад. 24 февраля президент Эбрагим Раиси сказал Владимиру Путину, что «расширение НАТО представляет собой серьёзную угрозу стабильности и безопасности независимых стран во всех регионах мира». Глава МИД Ирана также обвинил Североатлантический альянс. Вероятно, Тегеран до сих пор надеется заключить «ядерную сделку» с ЕС и США в свою пользу. Ведь как можно критиковать мирную программу Ирана после заявлений Зеленского с трибуны Мюнхена о восстановлении ядерного арсенала Украины?
Израиль сначала выразил поддержку территориальной целостности Украины, прямо не упоминая Россию. Позже руководство страны разошлось во мнениях: премьер-министр продемонстрировал солидарность украинцам, не осудив при этом Москву, а глава МИД назвал спецоперацию «серьёзным нарушением международного порядка».
Катар призвал «все стороны проявлять сдержанность», не обвиняя при этом Россию. Эмир Катара также заявил, что его страна не может увеличить производство сжиженного природного газа (СПГ) и перенаправить свой экспорт в Европу, чтобы предотвратить там энергетический кризис.
Египет опубликовал заявление МИД о том, что с обеспокоенностью следит за событиями на Украине и призывает к дипломатическим решениям во избежание гуманитарных кризисов. Однако Каир последние несколько лет наращивал военное сотрудничество с Россией, которая, в отличие от ЕС и США, поддержала решение президента Абд аль-Фатаха ас-Сиси запретить деятельность «Братьев-мусульман»[1]. К тому же Египет сильно зависит от импорта пшеницы из России и Украины, и его прекращение угрожает продовольственным кризисом.
Ливан буквально раскололся надвое. Правительство заявило, что «осуждает вторжение на территорию Украины и призывает Россию немедленно прекратить военную операцию». Парламент раскритиковал МИД за поспешность и «неспособность понимания глобальных раскладов». После этого многие члены «Коалиции 8 марта», куда входит «Хизбалла», публично выступили в поддержку России.
Для понимания истинного положения дел необходимо сместить политический фокус внимания с Запада на Восток. Конечно, рассчитывать на одобрение спецоперации России на Украине со стороны крупных игроков международной арены было бы наивной ошибкой. Мировая политика устроена куда сложнее, чем кажется.
Ближний Восток понимает логику России, которая хочет добиться возвращения НАТО к границам, обозначенным в 1997 году. Там прекрасно помнят колониальное прошлое. Лидеры региона знают, каковы последствия вмешательства США, Франции и Великобритании, не понаслышке. В регионе до сих пор слышится эхо «арабской весны».
Ирак, Ливия, Йемен и Сирия служат живым напоминанием о том, как Запад на самом деле относится к «правам человека», «демократии» и суверенитету.
Сегодняшние события — это реперные точки истории. Накопилась критическая масса противоречий между системой международного права, политикой отдельных государств и декларируемых ООН «универсальных» ценностей. После кризиса на Украине многие ожидают ревизии существующего однополярного миропорядка. И Восток будет играть в этом одну из ведущих ролей.
[1] Движение запрещено в РФ
Как быстро после завершения военной операции на Украине страны Ближнего Востока могут признать новую власть?
Сразу после завершения всех юридических процедур
Этот процесс будет происходить постепенно
Какие страны поддержали Россию в военной операции на Украине
Василий Останин-Головня
- Мнения
- ближнийвосток
- Специальная военная операция на Украине
- Украина
- Россия
- Мировая политика
- Политика
Комментариев: 1
Для комментирования авторизуйтесь!
Чиновник министерства обороны заявляет, что США по-прежнему привержены Ближнему Востоку > Министерство обороны США > Новости Министерства обороны
С более чем 30 000 военнослужащих на Ближнем Востоке в разных местах, приверженность Соединенных Штатов Ближнему Востоку не изменилась — несмотря на вывод американских войск из Афганистана и их значительное сокращение в Ираке, сказал заместитель помощника министра обороны по Ближнему Востоку.
«Значительные возможности нашего флота, наших ВВС, нашей армии и нашей морской пехоты — они все еще в этом регионе», — сказала Дана Строул в интервью Jerusalem Post вчера во время интервью в Нью-Йорке. «И они по-прежнему занимаются этими важными делами каждый день».
Хотя в свое время у США было более 100 000 военнослужащих в Афганистане и более 160 000 военнослужащих в Ираке, военные полностью ушли из Афганистана в 2021 году. А в Ираке операции теперь ограничены лишь горсткой военнослужащих, выполняющих рекомендации только миссии «и-помощь».
Но в других частях Центрального командования США присутствие американских сил не изменилось, сказал Строул. Несмотря на общественное внимание к Индо-Тихоокеанскому региону, США сохранили численность войск и присутствие.
«Наши высшие руководители говорят о Китае как о главном вызове, а о России как о серьезной угрозе, — сказал Строул. «Чего наши друзья и союзники на Ближнем Востоке не слышат, так это того, как Соединенные Штаты анализируют и систематизируют угрозы и как мы собираемся к ним подготовиться.
И люди нервничают. Они думают, что это означает, что Соединенные Штаты Штаты и правительство США отказываются от приоритетов Ближнего Востока».
Главной угрозой на Ближнем Востоке, сказал Строул, является Иран и его усилия по созданию ядерного оружия. Она сказала, что США не хотят, чтобы это произошло.
«Президент [Джо] Байден совершенно ясно дал понять, что под его руководством Иран никогда не получит ядерное оружие, и он имеет это в виду», — сказал Строул.
По словам Строла, предпочтительным методом предотвращения получения Ираном ядерного оружия является дипломатический курс. Но это должно быть подкреплено готовностью и способностью применить силу в случае необходимости.
«Работа госсекретаря [Ллойда Дж.] Остина заключается в том, чтобы гарантировать, что если президент Байден запросит военные планы и варианты, он готов их предоставить», — сказала она. «И моя работа как заместителя помощника министра обороны состоит в том, чтобы убедиться, что мы справляемся с этим».
Частью обеспечения надежного военного варианта, по словам Строла, являются прочные отношения США с Израилем.
«Наше партнерство Министерства обороны с Министерством обороны Израиля и Армией обороны Израиля невероятно важно, — сказал Строул. «На самом деле, это очень важно. Поэтому мы каждый день работаем над углублением и расширением нашего военного сотрудничества с Израилем».
Работа включает в себя, помимо прочего, обмен разведданными и военные учения.
В январе, например, США и Израиль завершили крупнейшие военные учения, которые страны проводили вместе: Juniper Oak 23.2. По словам Строла, более 7000 человек приняли участие в комплексных учениях, которые должны были обеспечить совместную военную работу США и Израиля в чрезвычайной ситуации.
«Это также необходимо для того, чтобы убедиться, что как другие наши друзья и союзники в регионе, так и наши противники принимают к сведению критически важную работу, которую мы делаем вместе, чтобы быть готовыми к тому, что потребуется военная сила», — сказала она.
Ближний Восток — The New York Times
Ближний Восток — The New York TimesРеклама
Продолжить чтение основной историиОт «изгоя» до партнера, лидер Саудовской Аравии игнорирует угрозы и изолирует его нарушения прав.
Бен Хаббард
- 900:38 США заявляют, что завод по производству беспилотных летательных аппаратов, который Иран помогает России построить, может быть введен в эксплуатацию в следующем году.
Вашингтон пытается усилить давление на Тегеран и затруднить завершение работ на заводе, который позволит российским военным производить беспилотники внутри страны.
Джулиан Э. Барнс и Кристоф Кёттл
Визит Блинкена в Саудовскую Аравию подрывает усилия США по восстановлению связей
к Китаю, его отношение к Израилю и его уравновешивание действовать с Россией и Украиной.
Эдвард Вонг и Вивиан Нерейм
Все о богатом саудовском фонде благосостояния, который потряс гольф гольф.
Кейт Келли и Вивиан Нерейм
Саудовская Аравия наслаждается триумфом, выходящим за рамки спорта также включает визит госсекретаря США.
Вивиан Нерейм и Ахмед Аль Омран
Благодаря связям с саудовцами сделка по гольфу обещает выгоду Трампу Аравия принесла успех и критику обоим.
Эрик Липтон
Быть геем незаконно во многих странах. Л.Г.Б.Т.К. Путешественники все равно едут.
Тропические рифы, сафари, пирамиды: L.G.B.T.Q. туристические компании организуют отпуск мечты даже в такие места, где гордыня может привести к тюремному заключению.
Автор: Ainara Tiefenthaler
Потерянные и найденные
Подсадить птицу? Древний Египет был далеко впереди нас.
Дворцовая фреска возрастом 3300 лет предлагает изысканно детальное изображение нескольких видов птиц и представляет собой художественную загадку.
Франц Лидз
Блинкен поговорит с саудовцами о нормализации отношений с Израилем может затруднить нормализацию.
