Читать онлайн «Крещение Руси и Владимир Святой», Сергей Алексеев – Литрес
Предисловие
Как во стольном городе во Киеве
у ласкового князя у Владимира
начиналось пированье, почестный пир,
да про всех князей, про всех бояр,
про всех сильных могучих богатырей…
Так веками помнил киевского князя Владимира Святославича русский народ. Помнил «ласкового», помнил Красное Солнышко, воспевая щедрость пиров и блеск богатырского двора. Не прошло и шести столетий после его правления, как громкое отчество князя заместилось в народной памяти иным, вероятно, более говорящим – Всеславич.
Превыше же всех прославила Владимира на земле Русская Церковь, добавив своею властью, но не своею, надо думать, волею к имени крестителя Руси не прозвище, но нечто большее – Святой. Крещение Руси – поворотный акт во всей ее истории, с чем согласны и недоброжелатели. И имя Владимира по справедливости оказалось навечно связано с этим величайшим событием.
Значение совершенного Владимиром для Руси трудно переоценить. Даже человек, чуждый христианства, не может не видеть – изменилось многое в самых основах общественного бытия. Распространяется письменность, и появляются первые книги. Рождается древнерусское зодчество, и возводятся первые монументальные соборы. Вырастают и твердо стоят первые города – не просто торговые поселки и дружинные базы, а подлинные города, крупные, населенные посадским людом.
Можно восторгаться непритязательной красой языческих капищ под открытым небом, простыми и прямыми нравами разбросанных по лесам и полям древнеславянских «градов и весей». Можно отрицать положительные стороны восприятия кириллической грамотности и включения Руси в семью народов христианской культуры (не следует разве что подменять подлинную историю подлогами и вымыслами в угоду своим теориям). Так или иначе, богов каждый выбирает себе сам. Но несомненно одно. При Владимире уходит родоплеменная старина, которая как ни суди, но для многих – «варварство».
Было и еще одно. Именно при Владимире из конгломерата десятков племен, разбросанных по просторам Восточной Европы и скрепленных военной силой киевских князей, выстраивается целостное, управляемое одной династией и сознающее себя единым целым государство. Пока только выстраивается – не Владимиром строиться начало, и не им закончено. Завершит работу уже Ярослав Владимирович Мудрый, создатель первых сводов писаного, единого для всей страны права. Но княжение Владимира – чрезвычайно важный этап в создании того, что современная наука называет Киевской Русью, единого государственного прошлого русских, украинцев и белорусов. Каждый из этих трех народов обязан ему, каждый хранит память о нем не только в ученых трудах, но в самом народном предании. Это – наше общее.
Владимир был не одинок в свою эпоху. Рядом с ним – другие монументальные фигуры, в истории соседних стран. Мешко в Польше, Иштван в Венгрии, Харальд в Дании, Олав в Норвегии.
Перечень государственных побед Владимира долог. Но не только государство, сам человек в такие века стоит на рубеже эпох. Сам Владимир, родившийся на временном изломе, одной ногой стоял в старом – не до конца, так первое время.
Главной победой его явилась победа над собой, над прошлым в себе. Победа эта едва ли теряет в наш столь непохожий (может быть) век актуальность для христианина, ежедневно борющегося с грехом. Только ли для христианина?..
Да, путь Владимира был неровен. Кому-то сам этот факт покажется странным. И в советские, и в нынешние годы находилось немало охотников (надо полагать, людей безгрешных и совершенных во всех отношениях) позлорадствовать по этому поводу. Удивительно ли, что это порождает подчас ответную, не более справедливую реакцию у тех, кому Владимир дорог именно как Владимир Святой? Возникает желание отрицать, замолчать. Но подвижники русского православия, составлявшие первые жизнеописания Владимира, не отрицали и не замалчивали. Они показали князя таким, каким он был. Для них – победа над собой имела ценность. Те, кому такая победа кажется оскорбительной для святости, святости не понимают.
История, разумеется, пишется по источникам. Мы покажем Владимира таким, каким он в них предстает.
Источников же у нас не так много. Об эпохе Владимира больше, чем о нем самом. И степень достоверности имеющегося очень различна.
Источники
От времен Владимира Святославича не сохранилось подлинных документов, за исключением княжеских имен на первых монетах и нескольких отрывочных надписей, мало что говорящих нам о событиях тех лет. Впрочем, недавнее обнаружение при археологических раскопках в Новгороде фрагмента Псалтыри на вощеных дощечках, относящейся еще к началу XI века (древнейшая на сегодняшний день русская «книга»!), указывает на то, что при Владимире могли уже существовать и более пространные, литературные тексты. В качестве древнейшего памятника древнерусской литературы обычно вспоминают «Речь философа» – краткое изложение основ христианской веры и священной истории, адресованное будто бы именно Владимиру. Одна редакция «Речи» вошла в большинство русских летописей, другая, обрывающаяся вначале, сохранилась в единственном небольшом летописце XV столетия. Вполне возможно, что «Речь» действительно была написана для обучения князя христианству каким-нибудь южнославянским или даже уже русским книжником.
Что касается так называемого Церковного устава князя Владимира, который мог бы быть древнейшим памятником русского писаного права, то это – по утвердившемуся в науке мнению – документ не подлинный. Его написали, впрочем, не думая о «подделке» в нашем понимании. В Церкви бытовало устойчивое предание о привилегиях, дарованных некогда святым князем, и кто-то вознамерился воссоздать перечень этих привилегий. Получилось довольно убедительно, и Устав вошел во многие сводки церковного законодательства. Однако – повторим – к эпохе Владимира он (по крайней мере, большинство его редакций) имеет малое отношение.
Сомнительно и единственное относимое иногда к эпохе Владимира богословское сочинение – «Послание митрополита Леона об опресноках». Принадлежность его митрополиту по имени Леон особых сомнений не вызывает, но современником Владимира признают этого иерарха не многие специалисты. Тем не менее для отнесения этого труда к временам Владимира оснований больше. В любом случае написан он греком и на греческом языке.
Даже славянский перевод его отсутствует.
Всего поколение спустя случившееся на памяти стариков крещение Руси описал митрополит Киевский Иларион, первый русский на митрополичьем престоле и первый древнерусский писатель. Однако его «Слово о Законе и Благодати» с «похвалой кагану нашему Владимиру» – не исторический труд. Иларион описывал хорошо известные события, не видя нужды вдаваться в подробности. Жаль для нас, поскольку его сведения, пусть риторически украшенные, практически свободны и от легендарных наслоений, и от разного рода временных искажений.
Русское летописание началось спустя десятилетия после кончины Владимира. Однако уже в первой половине XI века, при Ярославе Владимировиче Мудром, существовал в записанном виде свод сказаний о первых князьях-христианах – Ольге и Владимире. Из этого свода, перерабатывая его в соответствии со своими знаниями и представлениями, черпали сведения позднейшие летописцы. Основной объем доставшейся нам информации о Владимире содержался уже в Начальной летописи 70—80-х годов XI века.
Авторы и редакторы знаменитой Повести временных лет в начале XII века дополнили его лишь немногими сохранившимися в народе или при дворе преданиями. Начальная летопись дошла до нас в составе Новгородской первой летописи младшего извода, а Повесть временных лет – как начальная часть Ипатьевской, Радзивилловской и Лаврентьевской летописей.
Из того же свода преданий, а также из устных рассказов современников черпал и Иаков Мних, живший в XI веке автор первого жизнеописания Владимира – «Памяти и похвалы». Сведения этого агиографа для нас особенно ценны. Над Иаковом еще не довлел летописный текст. Он пользовался теми сказаниями, которые легли в основу летописей, непосредственно. Именно Иаков сообщает, к примеру, точную дату вокняжения Владимира в Киеве, восходящую к современным ему записям киевских христиан. Его же сообщения о крещении Руси гораздо лучше согласуются с Иларионом и с иностранными свидетельствами, чем общеизвестная летописная легенда – историчная во многом, но не во всем.
Иакову иногда приписывают и древнейшее краткое житие – однако оно скорее создано на основе Повести временных лет и церковных преданий уже в XII веке.
Естественно, что сообщают о Владимире и его времени жития других первых русских святых – княгини Ольги, сыновей Владимира князей-мучеников Бориса и Глеба, погибших в языческую пору его правления варягов-христиан Феодора и Иоанна. Новые, в том числе пространные, жития Владимира были созданы в XIII веке, когда наконец завершился долгий спор о причислении крестителя Руси к лику святых. Эти жития сообщают немало любопытных и ценных деталей – верное доказательство того, что устная память о князе еще не исчезла в среде духовенства и в знатных родах Руси.
Доказывают это и летописи начала XIII века, создававшиеся на северо-востоке Руси, во Владимиро-Суздальском княжестве, – Радзивилловская и Летописец Переславля-Суздальского, которым следует летописный свод начала XIV века, сохраненный Лаврентьевской летописью. Радзивилловская и Лаврентьевская летописи включают целиком текст Повести временных лет в редакции игумена Сильвестра, созданной в 1116 году.
Но и в них, и в Переславльском летописце также имеется ряд рассказов и деталей, отсутствующих в более ранних памятниках. Более того, такие детали встречаются еще и в сочинениях XV века, созданных уже после разорительного монгольского нашествия и после создания Московского государства. Впрочем, это предания уже не боярские, придворные, а скорее чисто церковные.
В XVI же веке на страницы летописей решительно, хоть на первый взгляд и отрывочно вступают простонародные предания и былины. Здесь для историка много ценного материала по вопросу о том, каким помнили Владимира в народной толще. Но материала по эпохе самого князя гораздо меньше. Народный эпос свободно смещает временные пласты, создавая вневременной, фантастический мир древних героев. Так, «храбр» начала XIII столетия Александр Попович оказывается современником и сподвижником святого князя, а богатыри Владимира сражаются не только против печенегов, но и против пришедших к границам Руси спустя целый век половцев. К тому же поздние летописцы, склонные уже к более свободному литературному творчеству, не менее вольно заполняют пробелы в источниках собственными домыслами.
Так что работа с ними – труд кропотливый и не допускающий скоропалительных суждений.
О том, какие ловушки для историка и тем более для непрофессионального читателя скрывает позднее летописание, свидетельствует история так называемой Иоакимовской летописи. Это сочинение (на самом деле не летопись, а сказание о ранней истории Руси и ее обращении в христианство) сохранилось только в окончательной редакции «Истории Российской» В.Н. Татищева, виднейшего русского историка XVIII века. Кое-кто и сейчас допускает, что Иоакимовская летопись – подлинные записки Иоакима, первого епископа Новгородского и современника князя Владимира. Однако автор с первых строк отнюдь не выдает себя за Иоакима, а лишь ссылается на него как на осведомленный источник. Среди специалистов-историков особых разногласий нет – «летопись» по языку и содержанию является памятником второй половины XVII или даже первой половины XVIII века. Её составитель использовал как русские, так и печатные польские и немецкие источники того времени.
Причем среди русских источников за записи Иоакима «летописец» принял нечто намного более позднее. Достаточно сказать, что крещение Руси связывается нашим Псевдо-Иоакимом с именем болгарского царя Симеона, каковой почил за полвека до этого события.
Историки много спорят об источниках и степени достоверности Иоакимовской летописи. Спорят и о творческом вкладе самого В.Н. Татищева. Вклад этот несомненен – текст летописи в черновой и беловой рукописях Татищева не совпадает. Под пером историка появились новые, более «литературные» обороты и целые фразы. Однако в советские годы господствовало признание Иоакимовской летописи – единственного источника, нарисовавшего картину крещения Новгорода «огнем и мечом». При этом не обращалось много внимания на показания самого Татищева о происхождении «летописи».
После написания первоначального текста первого тома «Истории» Татищев пришел к выводу, что Несторова летопись «полной и ясной древней истории» обеспечить не может, и стал искать дополнительные источники.
Среди тех, к кому он обратился за помощью, был его свойственник, архимандрит Мельхиседек Борщов. Через некоторое время Борщов прислал Татищеву письмо, в котором поведал о «монахе Вениамине, которой о собрании русской истории трудится, по многим монастырям и домам ездя». Тот «немало книг русских и польских собрал» и, неохотно сдавшись на уговоры Борщова, подарил ему один текст. Это и был утерянный ныне оригинал Иоакимовской «летописи». История, рассказанная Борщовым, не вызывала бы сомнений, но сам Татищев выдает подлинного автора с головой. «Вениамин монах, – замечает историк в примечании к письму Борщова, – токмо для закрытия вымышлен».
Иными словами, единственным поставщиком «летописи» и ее очевидным автором являлся сам Борщов. Татищев отнесся к полученному сочинению соответственно. Он почти совсем не прибегал к нему в новой редакции тома и только привел текст почти целиком в источниковом обзоре. При этом Татищев отметил, что составлена «летопись» с использованием поздних польских хроник.
Таким образом, прав был первый критик Псевдо-Иоакима, знаменитый русский историк начала XIX века Н.М. Карамзин: сам Татищев «не мыслил обманывать». Иоакимовская летопись, к созданию которой он невольно побудил Борщова, была для него ценна лишь как способ изложения своих «догадок». На время – пока, в чем был уверен Татищев, не отыщется «полнейшая история». Другое дело, что и в XVIII, и в ХХ веках нашлось немало охотников обмануться.
Возможно, впрочем, что при создании своей «летописи» Борщов использовал в том числе и недошедшие до нас источники, среди них и довольно древние (скажем, новгородские сказания XIII–XV веков). Однако разбираться в этом – труд длительный и кропотливый. Далее мы попытаемся рассмотреть, есть ли в уникальных свидетельствах Иоакимовской летописи (особенно в рассказе о крещении Новгорода) хоть какое-то историческое зерно. Сейчас отметим одно – даже источники ее не могут восходить к Х веку. Это не записки современника, а поздний памятник, почти мистификация. И хороший пример того, с какой осторожностью следует относиться к историческим сочинениям позднейших эпох, особенно тогда, когда их подлинные источники мы установить не в силах.
Потому и говорилось об этом столь подробно.
О Владимире немало повествуется в иностранных хрониках. Прежде всего, это хроники немецкие. Две великие европейские державы того времени, Священная Римская империя и Русь, находились в тесных дипломатических связях. В Германии внимательно следили за происходящим на востоке Европы. Западная церковь отправляла туда своих миссионеров – другое дело, что они не слишком преуспели. Основной массой свидетельств современников о Владимире мы обязаны именно немецким хронистам и церковным писателям. Западная и Восточная церкви в ту пору еще не порвали друг с другом, и свидетельства «западных» о Руси и ее крестителе подчас весьма доброжелательны.
Любопытные, хотя сильно искаженные свидетельства о Владимире сохранились у историков мусульманского мира. Они, помимо прочего, однозначно подтверждают достоверность русского летописного рассказа о выборе вер – правда, вопреки ясной исторической истине и всем другим источникам, решают исход этого выбора в пользу ислама.
Зато труды арабских хронистов-христиан не только излагают события верно, но и существенно дополняют скупые замечания византийских писателей и легендарное повествование русской летописи.
Парадоксально, но факт – среди византийских источников о Руси Владимира повествуют очень и очень немногие. Вскользь упоминаются лишь отдельные факты русско-византийских отношений. И это во времена крещения Руси, как будто важнейшего для этих отношений события! Сам Владимир упоминается только четырежды в двух византийских хрониках XI–XII веков. Причем в половине случаев лишь при описании событий после своей смерти, в связи с деяниями наследников. Уже в позднее Средневековье, в канун османского завоевания Византии, какой-то греческий писатель на основе русских летописей и житий составил сказание о крещении Руси. Там Владимир, разумеется, фигурировал. Но ценность этого обильного на ошибки и путаницу памятника как самостоятельного источника стремится к нулю. Похоже, что, дав Руси христианство, Византия сама не оценила значимости этого события.
О том, почему так произошло, еще пойдет речь. Здесь же хотелось бы отметить, что важность византийских свидетельств, пусть отрывочных, все равно очень велика. Как бы то ни было, они опираются на прочную базу записанных показаний современников, способны поправить ошибки и заполнить пробелы русских летописей.
Наконец, в нашем распоряжении есть скандинавские саги. Материал благодатный в том смысле, что позволяет увидеть события так, как видели их сами люди Средневековья. Во всех деталях, в живых красках и речах. Однако записывались саги, даже самые древние, спустя века после кончины Владимира. Уже то, что его имя и вообще сведения о родословии русских князей сохранились в сагах, указывает на их общую достоверность. Но о поздней записи саг, о веках устного предания за любым саговым текстом следует помнить всегда, когда мы читаем их живописные свидетельства. В целом же саги и другие скандинавские памятники – источник по истории Руси ценнейший. Связи между соседями через Балтику были весьма тесны, и влияние Руси на норманнов было не меньшим, а то и большим, чем воздействие самих северных мореходов на Русь.
Имя же Владимира оказалось в исторической памяти скандинавов неразрывно связано с его современником, крестителем Норвегии Олавом I. Разные версии «Саги об Олаве Трюггвасоне» и есть основной скандинавский источник о временах русского князя.
При таком состоянии источников неудивительно, что изложение эпохи Владимира порою переходит в разгадывание исторических головоломок. Что же, занятие это увлекательное и полезное для любого читателя, любящего историю. Поэтому не станем избегать и этого, по необходимости. Пусть читатель вместе с автором и сам судит, какие из расходящихся подчас довольно далеко исторических версий выглядят более убедительно и достоверно.
Итак, вот источники наших знаний о Владимире и его времени. Ниже указываются использованные автором их издания. Все цитаты даются по этим изданиям. Древнерусские тексты везде даются в переводе автора этой книги.
Полное собрание русских летописей:
Т. 1. Лаврентьевская летопись. М., 1997.
Т. 2. Ипатьевская летопись.
М., 1998.
Т. 3. Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. М., 2000.
Т. 4. Ч. 1. Новгородская четвертая летопись. М., 2000.
Т. 6. Вып. 1. Софийская первая летопись старшего извода. М., 2000.
Т. 15. Рогожская летопись. Тверской сборник. М., 2000.
Т. 27. Сокращенный летописный свод 1495 года. М., 1962.
Т. 38. Радзивилловская летопись. Л., 1989.
Т. 41. Летописец Переяславля-Суздальского. М., 1995.
Т. 42. Новгородско-Карамзинская летопись. М., 2002.
Татищев В.Н. История Российская. Т. 1–2, 4. М., 1994–1995.
Древнерусские княжеские жития. М., 2001.
Милютенко Н.И. Святой равноапостольный князь Владимир и крещение Руси. СПб., 2008.
Святые князья-мученики Борис и Глеб. СПб., 2006.
Слово о Законе и Благодати // Памятники литературы Древней Руси. Т. 12. М., 1994.
Бенешевич В.Н. Памятники древнерусского канонического права. Ч. 2. Пг., 1920.
Древнерусские княжеские уставы XI–XV вв. М., 1976.
Высоцкий С.
А. Древнерусские граффити Софии Киевской. Вып. 1. Киев, 1966.
Зализняк А.А. Проблемы изучения Новгородского кодекса XI века, найденного в 2000 г. // Славянское языкознание. XIII Международный съезд славистов. Любляна, 2003 г. Доклады российской делегации. М., 2003. С. 190–212.
Сотникова М.П. Древнейшие русские монеты X–XI вв. М., 1995.
Ioannes Scylitzae Synopsis historiarum. Berlin – New York, 1973 (научное издание текста «Обзора историй» Иоанна Скилицы).
Ioannis Zonarae Epitome historiarum. Bonnae, 1897 (научное издание текста «Краткой истории» Иоанна Зонары).
Бибиков М.В. Byzantinorossica. Свод византийских свидетельств о Руси. Т. 2. М., 2009.
Древняя Русь в свете зарубежных источников. Т. 4. Западноевропейские источники / Сост., пер. и комм. А.В. Назаренко. М., 2010.
Назаренко А.В. Немецкие латиноязычные источники IX–XI вв. М., 1993. Серия «Древнейшие источники по истории народов Восточной Европы» (ДИ).
Свердлов М.Б. Латиноязычные средневековые источники по истории Древней Руси.
Германия. Вып. 1–3. М.—Л., 1989–1990.
Щавелева Н.В. Польские латиноязычные средневековые источники. М., 1990. (ДИ).
Щавелева Н.И. Древняя Русь в «Польской истории» Яна Длугоша. М., 2004. (ДИ).
Глазырина Т.В. Сага об Ингваре Путешественнике. М., 2002. (ДИ).
Джаксон Т.Н. Исландские королевские саги о Восточной Европе. Т. 1. М., 1993. (ДИ).
Древняя Русь в свете зарубежных источников. Т. 5. Древнескандинавские источники / Сост. Г.В. Глазырина, Т.Н. Джаксон, Е.А. Мельникова. М., 2009.
Мельникова Е.А. Скандинавские рунические надписи. М., 2001. (ДИ).
Древняя Русь в свете зарубежных источников. Т. 3. Восточные источники / Сост. Т.М. Калинина, И.Г. Коновалова, В.Я. Петрухин. М., 2009.
Заходер Б.Н. Каспийский свод сведений о народах Восточной Европы. Вып. 1–2. М., 1964–1967.
Минорский В.Ф. История Ширвана и Дербента X–XI вв. М., 1963.
День крещения Руси: трагедия или слава? Протоиерей Андрей Канев о празднике и истории
Начало Успенского поста, 14 августа, в Русской Церкви соединилось с воспоминанием Крещения Руси 1 августа (или 14-го по новому стилю) 988 года.
В «Сказании действенных чинов святыя соборныя и апостольския великия церкви Успения», составленном в 1627 году по повелению Патриарха Московского и всея Руси Филарета, дается такое объяснение праздника 1 августа: «А на происхождение в день Честного Креста бывает ход освящения ради водного и просвещения ради людского, по всем градам и весем».
Известие о дне Крещения Руси сохранилось в хронографах ХVI века: «Крестися князь великий Владимир Киевский и вся Русь августа 1».
Предлагаем вашему вниманию материал кандидата философских наук протоиерея Андрея Канева, настоятеля храма во имя Владимирской иконы Божией Матери города Екатеринбурга, посвященный Крещению Руси и великому князю Владимиру.
28 июля празднуется День крещения Руси (государственная памятная дата Российской Федерации, законодательно установленная 31 мая 2010 года – прим. ред.) и память настоящей легенды Русской истории великого князя Владимира. Личность яркая, непростая, интересная. Такие люди и по прошествии тысячи лет не дают покоя, их дела и поступки беспокоят, заставляют думать.
В наше время, когда из каждого утюга льются мегабайты информации, любой блогер-аноним может писать все, что хочет, давать оценки событий и личностей на свой вкус, в итоге информации много, а знаний мало.
Это касается оценки жизни и деятельности князя Владимира. Что только не прочитаешь: что князь предал веру предков, когда принял христианство, насильно крестил киевлян, а тех, кто не захотел креститься, утопил в крови, что Владимир сделал неправильный выбор и тем самым «испортил» историю Руси. Ну и многое другое в этом духе – все плохо, все пропало…
Кто же ты, князь Владимир?
Владимир родился около 962 года. Он был сыном киевского князя Святослава Игоревича и внуком знаменитой княгини Ольги. Его бабка была уже к тому времени христианкой, а отец язычником. Юный Владимир воспитывался в вере предков и прекрасно знал традиции. Русь в то время не была единой, а представляла собой мозаику отдельных племен и княжеств, которые жили и верили каждый по-своему и не считались единым народом.
Поэтому борьба друг с другом была делом обычным. В этой борьбе активно поучаствовал и Владимир, когда летом 978 года он осадил Киев и с помощью обмана убил своего брата Ярополка, хотя обещал его помиловать.
Вера предков
Лозунг про веру предков красиво звучит: «Была у нас раньше вера сильных предков, а разменяли ее на веру христиан-слабаков». Язычество славян было поклонением силам природы и не представляло собой четкой структуры. Каждое племя, а то и семья почитали свое божество, духовного единства не было. Князь Владимир видя, что «вера предков» приходит в упадок, провел реформу, попытался навести порядок в почитании языческих богов, и даже ввел человеческие жертвоприношения. Он увидел, что результата не достиг, боги предков молчат и кроме раздробленности и слабости ничего не дают. Князь стал искать выход, чтобы сохранить т объединить Русь.
Выбор веры – выбор цивилизации
Всем известна история про выбор веры князем Владимиром. Про то, как к нему пришли послы, представлявшие различные религии.
Выбор православия не был спонтанным. Князь глубоко интересовался вопросами веры, укрепления духа народа и послал своих проверенных людей на разведку в различные страны, чтобы посмотреть не только на обряды и ритуалы, а на то, что дает вера тому или иному народу.
Мы должны понять, что Киевская Русь того времени не могла остаться в стороне от исторических процессов. Наивно думать, что она до сегодняшнего дня так бы и продержалась в виде отдельных племен со своими божествами. Такой лакомый кусок территории очень быстро нашел бы своего хозяина. Правда уже без аборигенов. Напомню судьбу индейцев Северной Америки, они тоже вспоминают про героических предков и их сильную веру, сидя в резервации. Если бы не выбор князя Владимира территорию славян давно бы поделили между набиравшими силу европейскими государствами и степными кочевниками. Или вот еще одна задумка, вполне свежая: «… следует избегать создания единых церквей на более или менее обширных русских землях. В наших же интересах, чтобы в каждой деревне была своя собственная секта со своими представлениями о боге.
Даже если таким образом жители отдельных деревень станут, подобно неграм или индейцам, приверженцами магических культур, мы это можем только приветствовать, поскольку тем самым разъединяющие тенденции в русском пространстве ещё более усилятся…» Отгадайте, чьи это идеи совпадают с мыслями любителей «старины и веры предков»? Правильно, А. Гитлера.
Поэтому выбор веры имел важнейшее цивилизационное значение. Наши предки взяли христианскую веру великой Византии, самого на тот момент мощного культурного центра, приобщились к цивилизации православия, сохранили и развили ее. И это повлияло не только на судьбу самого князя, киевлян или России. Это шаг, который оказал решающее значение на общемировую историю.
Крещение Руси – процесс долгий
Из русской истории мы знаем, что князь Владимир был далеко не первый, кто выбрал Христа. Еще в 860 году князья Аскольд и Дир после похода на Константинополь приняли крещение. Свидетель этих событий знаменитый константинопольский патриарх Фотий писал, что послал к русичам епископов для крещения народа: «Приняли они у себя епископа и пастыря и с великим усердием и старанием предаются христианским обрядам».
Археологические данные говорят, что в культурных слоях IX века по всей территории русской равнины встречаются нательные кресты.
В войсках деда князя Владимира Игоря уже не мало воинов христиан, их упоминают в мирных договорах с греками. Бабушка князя Владимира княгиня Ольга приняла православие, крестившись в столице Византии, примерно в 957 году. В Киеве появляются храмы, в летописях известно упоминание церкви в честь пророка Ильи. Торговые отношения с греками также добавили количество христиан. Христианами были соседи русичей поляки, болгары, чехи. Уже создана был славянский алфавит, переведены книги, богослужение служилось на понятном языке. Так что для киевлян призыв князя ко крещению не был чем-то совсем уж неожиданным.
Выбор веры – не только политика
Князь Владимир был цельной натурой, если уж предавался непотребствам, то по полной программе. Если начал искать истинную веру, то в первую очередь для себя и по-настоящему. После бесед с послами от различных народов, после возвращения разведки, князь советовался с дружиной и внутренне созревал к тому, чтобы принять крещение.
Внешние обстоятельства, в которых проявляется Промысел Божий подтолкнули его к конкретному решению. Византийский император Василий II нуждался в сильном войске для подавления внутреннего мятежа, он обратился к князю Владимиру за помощью, пообещав выдать за него свою сестру Анну. Условием было крещение князя русичей. Князь Владимир для того, чтобы все состоялось благополучно, выдвинулся во главе сильного корпуса и в качестве демонстрации силы захватывает византийский город Корсунь (Херсонес). Зачем? Все просто: чтобы не обманули, времена-то не простые, да и греки тянут с женитьбой на принцессе. После захвата Херсонеса, князь крестится, получая в крещении имя Василий – «Царский», так переводится это имя с греческого языка. Женится на принцессе Анне, возвращает Византии Херсонес. Император получает сильное войско и принуждает всех врагов к миру, Владимир возвращается в Киев. Это внешняя канва событий.
В летописях отражается и внутренние обстоятельства крещения Владимира. Мы узнаем, что князь перед крещением проходит оглашение, то есть ему рассказывают о православной вере.
Он осознанно входит в крещальную купель и выходит из нее совершенно другим человеком. Там в Херсоне он по-настоящему встречает Христа и кардинально меняется, что не могли не увидеть и не оценить не только воины и приближенные, но и простые граждане.
Получив опыт встречи с Богом, князь, возвратившись из похода, предлагает этот опыт киевлянам. Это был не приказ, а предложение любящего отца: дети, я хочу поделиться с вами своим сокровищем, станьте мне родными не только по крови, но и по вере. И киевляне, видя нравственное изменение князя, доверяя ему, идут креститься. Кто захотел.
Невольник – не богомольник
В летописях нет упоминаний о восстании против князя Владимира за то, что он призвал киевлян креститься. Но упоминаются люди, которые сожалели о том, что разрушены языческие кумирни. Убивали их? Конечно, нет. Это современные выдумки про геноцид языческого населения. По археологическим данным, около Киева еще пару столетий действовали языческие капища, в самом городе свободно жили волхвы.
Христианизация не была одномоментным событием и крещение Руси, которое мы вспоминаем, это только точка отсчета. С точки зрения Православной Церкви крещение должно быть только добровольным. Церковь — это не политическая партия, которая для победы в выборах набирает правдами и неправдами количество последователей. Если человек не верит во Христа, не хочет жить по-христиански, то он не должен креститься. Иначе это будет профанация, кощунство. Совершенно бесполезный акт, истину говорит пословица: «Невольник – не богомольник». Поэтому распространение христианства на Руси проходило долго, не без сложностей. Но по-настоящему.
Князь Красно Солнышко
Именно так называли князя Владимира его соплеменники. Не потому, что он провел правильную пиар-акцию, а тому, что воплотил идеальный образ князя-отца, который заботится о народе, о его духе, мощи, о его будущем.
Вхождение Руси, посредством крещения в византийско-православную цивилизацию дало мощнейший толчок для развития русской культуры, письменности, архитектуры, искусства.
Принятие истинной веры дало возможность объединить различные племена славян в единый народ, создать единое мощное государство с неповторимым культурным обликом. Крещение Руси поставило нашу страну на уровень сильнейших государств Европы, не дало превратиться в колонию или сырьевой придаток. Это событие, повлиявшее на общемировую историю, где православная, русская цивилизация стала играть и играет важную роль.
Смотрите также:
«События 988 года показывают волю и мощь крестителя Руси»: Алексей Леонидович Соловьев о значимости Дня Крещения Руси
Огнем и мечом? Миф неоязычников о кровавом крещении славян
Действующие лица
Поделиться:
Князь Владимир и Крещение Руси: Клинок благодати Христовой
Кажется, что большинство из нас двоедушны и безвольны, но Князь-Креститель — нет. Владимир восстал из купели другим человеком. Его похоть угасла, его жестокость сменилась желанием накормить голодного, а его гордые и лукавые мысли заменились в его душе простотой евангельской.
Протоиерей Андрей Ткачев | 28 июля 2015 г.
Фото: kiev2000.com
Владимир крестил Русь, но сначала крестился сам. Вот Константин Великий, который председательствовал на Первом Вселенском Соборе и именовался «внешним епископом», покровительствовал Церкви в Империи – но не крестился до самой смерти. Нравственное чувство Владимира дороже, ведь прежде чем изменить жизнь других, изменился он сам.
Не надо сомневаться в его святости, как это принято у некоторых. И пусть нас не смущает тот греховный мрак, в котором он провел свою жизнь до крещения. Редко бывает святость, когда кто-то чист от детства до старости. Чаще всего жизнь людей делится надвое: «до» и «после».
Благодать Христова, как ее постигает человек, есть рассекающее лезвие. И здесь важно понять, что истинно святой человек — это не тот, кто был безупречен с детства, а тот, кто после получения благодати не позволяет себе вернуться к тому, что было «прежде». Владимир не вернулся.
Он очень важен для нас, этот Князь, который до крещения носил в себе все недуги народной души. В похоти был ненасытен, до опьянения неравнодушен, в гневе страшен, в корыстных делах хитёр. Это портрет истинного язычника, сына страстей и слуги демонов. Такой человек стыдится не греха, а только слабости и неудачи; он ненавидит врагов своих всей душой и не одобряет никаких слабых взглядов. Он лелеет свои страсти и, глядя со стороны, разум не может представить, что должно было бы произойти, чтобы это сомнительное «дитя природы» изменило свой образ жизни к лучшему.
Таковы, скорее всего, тевтоны, которых римляне систематически и жестоко завоёвывали и насильственно улучшали. Таковы были наши соседи на севере: норманны, веками наводившие ужас на всех соседей своими набегами. Нравы этих исторических личностей были смиренны и укрощены миссионерами и проповедниками.
Но наш Князь смирил себя, а затем указал путь к другой жизни своему народу. В нашем нравственном возрождении не участвовали ни агенты культурной передачи от оккупационных армий, ни отряды иностранных миссионеров.
Принц важен для нас тем, что он сам изменился. Прошу обратить внимание на эту мысль. Как река, она разделяется на два рукава.
Во-первых, многие правители страдают от ложного представления о том, что им нужно править хорошо, а собственная мораль — нечто неважное.
Либо лукавят, либо не знают, что неочищенный человек не может очистить других. Поэтому надо смотреть на Владимира как на учителя, который смирил себя и познал Бога, прежде чем начал вести простой народ к Днепру для крещения.
Второй момент касается всех нас в целом. Она состоит в том, что Владимир изменился! Мы так редко и так мало позволяем себе перемены к лучшему. Мы все откладываем исправление или откладываем половинчатые попытки до Нового года, или до понедельника.
И мы уж точно не можем обвинять Бога в нашей тщеславии. Он дарует благодать, не отказывается прийти нам на помощь и говорит всем верным: Воззовет ко Мне, и Я внемлю ему (Пс. 90:15).
Кажется, что большинство из нас двоедушны и слабовольны, но Князь-Креститель таковым не был.
Владимир восстал из купели другим человеком. Его похоть угасла, его жестокость сменилась желанием накормить голодного, а его гордые и лукавые мысли заменились в его душе простотой евангельской. В этом мы должны подражать принцу.
Тот, кто способен понять неоценимую важность изменения к лучшему, совершенного человеком раз и навсегда, никогда не усомнится в святости изменившегося человека. И неважно, какие грехи раньше скрывались в этом человеке.
Владимир, как гласит Предание, наблюдал с холмов над Днепром, где в прибрежных водах крестили стар и млад его народа. Волны восторга и великие мысли наполняли его изумленный ум, а волны Днепра очищали людей во Имя Отца, и Сына, и Святого Духа.
Там, воздев руки подобно Соломону при освящении Храма, он молился об обновлении своего народа. Да будет известно нам, что молитва пламенная и от сердца не умирает. Направленное к Живому Богу, оно само становится живым и бессмертным, и продолжает звучать и действовать во все века. Поэтому в День Крещения Руси потрудимся умно стоять у подножия того холма, на котором равноапостольный князь молился с воздетыми руками.
Перевод с русского.
Поскольку вы здесь…
…у нас есть небольшая просьба. Сайт «Православие и мир» посещает все больше людей. Однако ресурсов для редакционных работ недостаточно. В отличие от некоторых СМИ, мы не делаем платной подписки. Мы глубоко убеждены, что проповедовать Христа за деньги неправильно.
При этом «Правмир» предоставляет ежедневные статьи автономной службы новостей, еженедельная стенгазета для церквей, лектория, фото, видео, хостинг и сервера. Редакторы и переводчики работают вместе для достижения одной цели: сделать возможными наши четыре веб-сайта — Правмир.ру, Неинвалид.ру, Матроны.ру и Правмир.ком. Поэтому наша просьба о помощи понятна.
Например, 5 евро в месяц это много или мало? Чашка кофе? Для семейного бюджета это не так уж и много, но для «Правмира» значительная сумма.
Если бы каждый, кто читает «Правмир», мог бы жертвовать по 5 евро в месяц,
они в значительной степени способствовали бы нашей способности распространять слово Христа,
Православие, цель жизни, семья и общество.
Пожертвовать
Статьи по теме
Великий князь Владимир — День памяти: 15 июля — св. Петропавловская православная церковь
Святой великий князь Владимир, равноапостольный. Немногие имена в летописи истории могут сравниться по значимости с именем святого Владимира, Крестителя Руси, стоящего у истоков духовной судьбы Русской Церкви и русского православного народа. Владимир был внуком святой Ольги и сыном Святослава († 972). Мать его, Малуша (+ 1001), была дочерью Малка Любечанина, которого историки отождествляют с Малом, князем древлян. Подавив восстание древлян и завоевав их города, княгиня Ольга повелела казнить князя Мала за его попытку жениться на ней после того, как он убил ее мужа Игоря, и взяла себе детей Мала, Добрыню и Малушу. Добрыня вырос доблестным храбрым воином, наделенным умом для государственных дел, и в дальнейшем был отличным помощником своему племяннику Владимиру в делах военного и государственного управления.
«Способная девица» Малуша приняла христианство (вместе с великой княгиней Ольгой в Царьграде), но сохранила в себе толику таинственного мрака языческих древлянских лесов.
Так она полюбила сурового воина Святослава, который против воли своей матери Ольги сделал ее своей женой. Разгневанная Ольга, посчитав неблаговидным брак своей «экономки» и пленной служанки с сыном Святославом, наследником Великого Киевского княжества, отослала Малушу в родные края недалеко от Выбута. А там примерно в 9 годуВ 60 лет родился мальчик с русским языческим именем Володимир, что означает миролюбивый правитель, правящий с особым талантом к миру.
В 970 году Святослав отправился в поход, из которого ему не суждено было вернуться. Он поделил русскую землю между своими тремя сыновьями. В Киеве Ярополк был князем; в Овруче, центре древлянских земель, был Олег; в Новгороде был Владимир. В первые годы его княжения мы видим Владимира свирепым язычником. Он возглавил поход, в котором ему сочувствует вся языческая Русь, против Ярополка-христианина, или, во всяком случае, по летописи, «дав христианам великую свободу», 11 июля 978 г. он вошел в Киев, став «единоличным правителем» Киевского царства, «подчинив себе окрестные земли, одни мирным путем, а непокорные мечом».
Хотя Владимир предавался разгульной, чувственной жизни, он был далек от развратника, каким его иногда изображают. Он «пас свою землю правдой, доблестью и разумом», как хороший и старательный хозяин, по необходимости расширил и защитил ее пределы силою оружия, а возвращаясь из военных походов, сделал для своих товарищей и для всего Киева либеральные и веселых застолий.
Но Господь подготовил его к другому заданию. Где умножается грех, там, по слову апостола, умножается благодать (Рим. 5:20). «И явилось на него посещение Всевышнего, и воззрело на него Всемилостивое око Благого Бога, и воссияло в сердце его помысл разумения суеты идольского заблуждения, и воззвания к Единому Богу, Творец всего видимого и невидимого». Дело принятия Крещения облегчалось внешними обстоятельствами. Византийская империя сотрясалась под ударами мятежных полков Варды Склира и Варды Фоки, каждый из которых стремился завоевать императорский престол. В этих трудных обстоятельствах императоры, братья-соправители Василий Болгаробоец и Константин, обратились за помощью к Владимиру.
События развивались быстро. В августе 987 года Варда Фока провозгласил себя императором и двинулся на Константинополь, а осенью того же года послы императора Василия были в Киеве. «И, истощив свое (Василия) богатство, понудила его вступить в союз с императором русским. Они были его врагами, но он просил у них помощи», — пишет одна из арабских хроник событий 80-х годов. «И император русский согласился на это и сделал с ним общее дело».
В награду за военную помощь Владимир попросил руки сестры императоров Анны, что для византийцев было неслыханной дерзостью. Принцессы императорского происхождения не выходили замуж за «варварских» правителей, даже если они были христианами. В то же время император Оттон Великий добивался руки Анны для своего сына, и ему было отказано. Однако в случае с Владимиром Константинополь был обязан дать согласие.
Был заключен договор, согласно которому Владимир должен был послать в цари шесть тысяч варягов и принять святое Крещение. В этих условиях он получит руку императорской дочери Анны.
Так в борьбе человеческих событий воля Божия направляла вхождение Руси в благодатное лоно Вселенской Церкви. Великий князь Владимир принял Крещение и послал в Византию военную помощь. С помощью русских мятежники были уничтожены, а Варда Фока убит. Но греки, обрадованные своим неожиданным избавлением, не спешили выполнять свою часть сделки.
Досадуя на греческое двуличие, князь Владимир «поспешил собрать свои силы» и двинулся «на Корсунь, город греческий», древний Херсонес. Пал «неприступный» вал византийского царства на Черном море. Это был один из жизненно важных узлов экономических и торговых связей империи. Этот удар был так ощутим, что его эхо разнеслось по всем районам Византии.
Владимир снова взял верх. Его эмиссары, полководцы Олег и Шберн, вскоре прибыли в Константинополь за царственной дочерью. В приготовлении Анны прошло восемь дней, в течение которых братья утешали ее, подчеркивая значение предстоявшего ей случая: сделать возможным просвещение Русского царства и его земель и сделать их навеки друзьями Византийского царства.
В Таврии ее ждал святой Владимир, и к его титулам прибавился новый: Цезарь (Царь). В этом должны были принять участие и высокомерные правители Константинополя, чтобы пожаловать своему новому зятю императорские знаки отличия. У некоторых греческих историков святой Владимир именуется с этих времен «могучим царем-василеем», он чеканит деньги в византийском стиле и изображен на них с символами императорской власти: в царском одеянии, на голове императорскую корону, а в правой руке скипетр с крестом.
Вместе с императрицей Анной на Российскую кафедру прибыл рукоположенный Святейшим Патриархом Николаем II Хризовергом митрополит Михаил. Он пришел со своей свитой и духовенством, и многими святыми мощами и другими святынями. В древнем Херсонесе, где каждый камень напоминает святого Андрея Первозванного, произошло венчание святого Владимира и блаженной Анны, напоминающее и также подтверждающее единство Евангелия Христова на Руси и в Византии. Корсунь, «приданое императрицы», была возвращена Византии.
Весной 988 великий князь с супругою отправился через Крым, Тамань и Приазовье, которые вошли в состав его обширного царства на обратном пути в Киев. Во главе княжеского кортежа с частыми благодарственными службами и непрестанным священническим пением они несли кресты, иконы и святые мощи. Казалось, что Вселенская Святая Церковь продвигалась в просторную русскую землю, и обновленная в купели Крещения, Святая Русь вышла навстречу Христу и Его Церкви.
Затем последовало незабываемое и совершенно уникальное событие в русской истории: утро Крещения киевлян в водах Днепра. Накануне вечером святой Владимир объявил всему городу: «Кто завтра не войдет в реку, будь то богатый или бедный, нищий или раб, тот будет мне врагом». Безропотно исполнилось святое желание святого князя: «Вся земля наша прославила Христа со Отцом и Святым Духом одновременно».
Трудно переоценить глубокое духовное преображение русского народа по молитвам святого Владимира во всех сторонах его жизни и мировоззрения.
В чистых киевских водах, как в «ванне возрождения», совершилось сакраментальное преображение русской духовной стихии, духовное рождение нации, призванной Богом к непредвиденным подвигам христианского служения человечеству.
«Тогда начал отходить от нас мрак идолов, и явилась заря Православия, и Солнце Евангелия озарило нашу землю». В память об этом священном событии возрождения Руси водой и Духом Русская Церковь установила обычай ежегодного церковного крестного хода «на воду» 1 августа. Животворящий Крест Господень, который Русь праздновала с Греческой Церковью, сочетался с праздником Всемилостивого Спаса и Пресвятой Богородицы (установлен святителем Андреем Боголюбским в 1164 году). В этом сочетании праздников находится точное выражение русского богословского сознания, для которого неразделимы и Крещение, и Крест.
Всюду по Святой Руси, от древних городов до дальних застав, святой Владимир повелел разрушить языческие святилища, высечь идолов, а на их месте расчистить землю в горных лесах под церкви, в которых будут жертвенники.
посвященный Бескровной Жертве. Храмы Божии вырастали по лицу земли, на возвышенных местах и излучинах рек, по древней тропе «из варяг в греки», образно говоря, как дорожные знаки и светильники народной святости. По поводу прославленной церковной деятельности святого Владимира митрополит Киевский святитель Иларион (автор «Слова о законе и благодати») восклицал: «Разрушали капища языческие и строили церкви, разрушили идолов и сотворили святые иконы, бесы убежали, и Крест освятил города».
С первых веков христианства было принято воздвигать храмы на развалинах языческих святилищ или на крови святых мучеников. Следуя этому обычаю, святой Владимир построил церковь святого Василия Великого на холме, где находилось святилище Перуна, а на месте мученической кончины построил каменную церковь Успения Пресвятой Богородицы (Десятинную). святых Варяжских мучеников (память 12 июля). Великолепный храм должен был стать кафедральным собором митрополита Киевского и всея Руси, а значит, главным алтарем Русской Церкви.
Он был построен за пять лет и богато украшен фресками, крестами, иконами и священными сосудами, привезенными из Корсуни. День освящения храма Пресвятой Богородицы, 12 мая (в некоторых рукописях 11 мая), святитель Владимир повелел внести в церковный календарь как годовой праздник. Это событие было связано с другими событиями, отмечаемыми 11 мая, и придавало новой Церкви двоякое ощущение преемственности. Под этим днем в календаре отмечается церковное Основание Константинополя, «посвященный святым императором Святым Константином как новая столица Римской империи, град Константинопосвященный Пресвятой Богородице (330 г.). В этот же день 11 мая в Киеве был освящен храм Софии Премудрости Божией (в 9 г.60 под святой Ольгой). Святой Владимир, посвятив соборный храм Пресвятой Богородице, по примеру святого Константина посвятил столицу Русской земли (Киев) Царице Небесной.
Затем десятину или десятую часть отдавали Церкви; а так как эта церковь стала центром всероссийского сбора церковных десятин, то и назвали ее Десятинной церковью.
Древнейший текст пожалования, или церковного устава святого князя Владимира, говорил так: «Ибо даю сему храму Святыя Богородицы десятую часть всего моего княжества, а также по всей Русской Земле от всех княжеских юрисдикции десятину беличьих шкур, а с купца десятину недельную, а с дворов на каждый год десятую часть от всякого стада и всякого пропитания, чудной Богородице и чудному Спасителю». Пожалование также определило «церковных людей» как свободных от юрисдикционной власти князя и его «тиунов» (чиновников) и поставило их под юрисдикцию митрополита.
Летопись сохранила молитву святого Владимира, с которой он обратился ко Всевышнему при освящении Успенского Десятинного храма: «Господи Боже, призри с неба и се, и посети виноградник Твой, который десница Твоя имеет посадил. И сделай так, чтобы этот новый народ, которого Ты обратил сердцем и разумом, познал Тебя, Истинного Бога. И воззри на сию церковь Твою, которую построил недостойный раб Твой во имя Родившей Тебя Матери, Приснодевы Богородицы.
И кто молится в сем храме, да будет услышана молитва его, молитвами Пречистой Богородицы».
С Десятинной церковью и епископом Анастасием некоторые историки связывают начало русского летописания. На ней были составлены Житие святой Ольги и летопись варяжских мучеников в первоначальном виде, а также «Повесть о том, как при взятии Корсуни Владимир крестился». Здесь же возникла и ранняя греческая редакция Житий святых мучеников Бориса и Глеба.
При святом Владимире Киевскую митрополичью кафедру занимали последовательно митрополит святитель Михаил (память 30 сентября), митрополит Феофилакт, перешедший в Киев из Армянской Севастийской кафедры (991–997), митрополит Леонтий (997–1008) и митрополит Иоанн I (1008–1037). Их усилиями были открыты первые епархии Русской Церкви: Новгородская (первым ее представителем был святитель Иоаким Корсунский (+ 1030), составитель Иоахимовской летописи), Владимиро-Волынская (открыта 11 мая 992 г.), Черниговская, Переславская. , Белгород и Ростов.
«И так по всем городам и селам были поставлены церкви и монастыри, и умножилось духовенство, и вера Православная расцвела и просияла, как солнце».
Для распространения Веры среди новопросветленных людей нужны были ученые люди и школы, чтобы помочь их подготовить. Поэтому святой Владимир и святой митрополит Михаил «повелели отцам и матерям брать малолетних детей и посылать их в школы для обучения чтению и письму». Святитель Иоаким Корсунский устроил такую школу в Новгороде, то же сделали и в других городах. «И было множество школ ученых, и из них было множество философов».
Твердою рукой святой Владимир сдерживал врагов на рубежах, строил города-крепости. Он первым в русской истории установил «зубчатый рубеж», линию оборонительных пунктов от кочевых народов. «Владимир начал ставить города по Десне, по Выстре, по Трубеже, по Суле и по Стугне. И поселил их с новгородцами, смолянами, чудями и вятичами. Он воевал с печенегами и победил их». Но настоящей причиной его успеха была мирная христианская проповедь среди язычников степей.
В Никольской летописи под 990 годом написано: «И в том же году пришли к Владимиру в Киев четыре князя от булгар и просвещены были Божественным Крещением». В следующем году «пришел печенежский князь Кучуг, и принял греческую веру, и крестился во Имя Отца и Сына и Святаго Духа, и служил Владимиру от чистого сердца». Под влиянием святого князя крестились и несколько мнимых иностранцев. Например, норвежский «кениг» (король) Олаф Труэггвасон (+ 1000), проживший несколько лет в Киеве, а также знаменитый Торвальд Странник, основатель монастыря св. Иоанна Предтечи на Днепре под Полоцком и другие. В далекой Исландии поэты-скальды называли Бога «Покровителем греков и русских».
Помимо христианской проповеди, здесь проходили знаменитые праздники святого Владимира. После литургии в воскресные и церковные праздники для киевлян накрывались обильные пиршественные столы, звонили в колокола, хоры пели хвалу, «переносимые немощные» пели былины-баллады и духовные стихи. 12 мая 996 года, например, по случаю освящения Десятинной церкви князь «устроил светлый пир».
Он раздавал добро «многим нищим, и обездоленным, и странникам, и через церкви и монастыри. Больным и нищим разносил по улицам бочки и бочки с медом, и хлеб, и мясо, и рыбу, и сыр, желая, чтобы все пришли и ели, прославляя Бога». Также устраивались пиры в честь побед киевских воинов и полков дружины Владимира: Добрыни, Александра Поповича, Рогды Удалого.
В 1007 году святой Владимир перенес мощи святой Ольги в Десятинную церковь. Четыре года спустя, в 1011 году, там же была похоронена его супруга и соратница во многих его начинаниях, блаженная императрица Анна. После ее смерти принц вступил в новый брак с юной дочерью немецкого графа Куно фон Эннингена, внучкой императора Оттона Великого.
Эпоха святого Владимира была переломным периодом в становлении Православной Руси. Объединение славянских земель и образование государственных границ под владениями Рюриковичей произошло в результате напряженной духовной и политической борьбы с соседними племенами и государствами. Крещение Руси православной Византией было важнейшим шагом в ее самоопределении как государства.
Главным врагом Владимира стал Болеслав Храбрый, в планы которого входило обширное объединение западнославянских и восточнославянских племен под эгидой католической Польши. Это соперничество возникло еще тогда, когда Владимир был еще язычником: «В году 6489(981). Володимир пошел на лахов и взял города их, Перемышль, Червень и другие города, которые под Русью». Последние годы десятого века также наполнены войнами Владимира и Болеслава.
После непродолжительного затишья (первое десятилетие XI века) «великое противостояние» вступило в новую фазу: в 1013 году в Киеве был раскрыт заговор против святого Владимира. Святополк Окаянный, женатый на дочери Болеслава, жаждал власти. Зачинщиком заговора был клирик Болеслава, колобожегский католический епископ Рейберн.
Заговор Святополка и Рейберна явился тотальной угрозой историческому существованию Российского государства и Русской Церкви. Святой Владимир принял решительные меры. Все трое участников были арестованы, а Рейберн вскоре умер в тюрьме.
Святой Владимир не мстил тем, кто «противился и ненавидел» его. Под предлогом притворного раскаяния Святополк был освобожден.
Новая беда грянула на Севере, в Новгороде. Ярослав, еще не «Мудрый», как его впоследствии прозвали, в 1010 году, став правителем Новгорода, решил отступить от своего отца, великого князя Киевского. Он сформировал свое отдельное войско, двинулось на Киев, чтобы потребовать обычную дань и десятину. Единству Русской земли, за которое святой Владимир боролся всю свою жизнь, грозила гибель. И в гневе, и в печали святой Владимир повелел «укрепить плотины и поставить мосты» и приготовиться к походу на Новгород. Силы его были на исходе. В приготовлениях к своему последнему походу, к счастью, не состоявшемуся, Креститель Руси тяжело заболел и предал душу Господу в селе Спас-Берестове 15 июля 1015 года. Он правил Русским царством 37 лет. (978-1015), двадцать восемь из этих лет после его Крещения.
Готовясь к новой борьбе за власть и надеясь на помощь поляков и тяня время, Святополк попытался скрыть смерть отца.
Но патриотически настроенные киевские дворяне ночью тайно вынесли тело умершего государя с Берестовского двора, где его охраняли люди Святополка, и перевезли тело в Киев. В Десятинной церкви гроб с мощами святого Владимира встретило киевское духовенство во главе крестного хода с митрополитом Иоанном. Святые мощи были положены в мраморный склеп, поставленный в Климентовском приделе Успенского храма рядом с мраморным склепом императрицы Анны.
Имя и деяния святого равноапостольного Владимира, прозванного в народе Лучезарным Солнцем, переплелись со всей преемственной историей Русской Церкви. «Через него и мы пришли поклониться и познать Христа, Истинную Жизнь», — свидетельствовал святой Иларион. Его дело продолжили его сыновья, внуки и потомки, правители Русской земли на протяжении почти шести столетий, от Ярослава Мудрого, сделавшего первые шаги к самостоятельному существованию Русской Церкви, до последних Рюриковичей, Царь Феодор Иоаннович, при котором (в 1589 г.) Русская Православная Церковь стала пятым самостоятельным Патриархатом в диптихах Православных Автокефальных Церквей.