Кто русь крестил: Крещение Руси | Читать статьи по истории РФ для школьников и студентов

Содержание

Крещение Руси: был ли князь Владимир святым и что принес его выбор веры

Сергей Пятаков/ РИА Новости

К тому, кем был князь Владимир Святославович, святым или грешником, мы еще вернемся, тем более, что ни жития, ни летописи тут ничего не умалчивают и не приукрашивают. Начнем с того, чем же был выбор веры Владимиром: точным расчетом дальновидного амбициозного политика, замыслившего создать государство, способное соперничать с Византией, или все же Божьим касанием?

Для непредвзятого исследователя загадки здесь нет: гениальность, пусть и в сфере политики, все равно имеет иррациональную природу, это то, что называют даром предвидения, озарением свыше, феноменальной интуицией — термин выбирай любой, суть неизменна. А то, что выбор христианства — ход гениальный, ход, который привел к возникновению не просто нового государства, новой культуры, новой цивилизации, не поспоришь.

Как сказал академик С. С. Аверинцев, «на глазах у изумленной Европы вдруг возникает из варварской страны на краю света держава с мировой культурой, мировой религией. И это сразу было ознаменовано расцветом древнерусской цивилизации». Распространение грамотности, появление летописания, развитие архитектуры, литературы, искусства.

Киевская Русь начинает чеканить свою золотую монету, входит в общеевропейское культурное пространство. И все на протяжении жизни нескольких поколений! А международный авторитет!

Один пример: если Владимир добывал себе в жены византийскую царевну Анну силой оружия, то с его потомками мечтали породниться все европейские правители. Дочь Владимира стала королевой Польши, сын женился на дочери короля Швеции, три внучки — королевы Венгрии, Норвегии, Франции.

Сравнивая через тысячелетие исходные данные и результаты выбора, сделанного Владимиром, можно констатировать: без вектора под названием «чудо» в этом грандиозном развитии не обошлось, что, впрочем, и расчет не отменяет. Просто чудо здесь, как масло на бутерброде, размазано — на десятилетия, века, поэтому, скрываясь за повседневным, оно не столь явно.

Так что никакой загадки в том, кем был Владимир — умным, прагматичным, удачливым политиком или человеком, действующим по наитию свыше, нет.

Гораздо интересней разобраться, как грешник мог стать святым. И помогут нам в этом жития и летописи, подробно расписывающие, насколько святой князь Владимир первую часть своей жизни был не свят. Они честно рассказывают и о женах князя, и о сотнях наложниц (на взгляд современного человека — былинное преувеличение). Повествуют и о том, как князь заманил в Киев старшего брата Ярополка и дал его убить.

Не оправдывая Владимира, уточним: Ярополк в свое время пошел войной на среднего брата Олега, в результате чего Олег погиб — братоубийства были вполне в духе правителей того времени. Припоминают Владимиру и кровавую историю с полоцкой княжной Рогнедой. Владимир к ней посватался, она оскорбительно — мол, куда лезешь, сын рабыни! — ему отказала. Владимир с войском взял Полоцк, Рогнеду обесчестил на глазах у ее родителей, которых потом убил, ну, а на Рогнеде, как и хотел, женился. Есть еще рассказ про христианина Феодора и его сына Иоанна, принесенных в жертву Перуну в честь какой-то победы, — тут, правда, подсуетились жрецы, князь просто не препятствовал.

Перечисляя грехи Владимира, которые мы знаем лучше своих, стоит сказать, что с началом братской междоусобицы юный князь прятался у варягов, а варяги не самые лучшие воспитатели таких добродетелей, как смирение, милосердие. Там один закон: «Либо я, либо меня». Одно право — право сильного.

Мы не знаем точно, когда именно князь прозрел, увидел свои поступки глазами Бога. Зато можно достоверно утверждать, что это прозрение было искренним, настолько глубинные изменения произошли в его характере и жизни. Очевидно и то, что крещению Владимира предшествовал его личный поиск Бога. При этом князь сначала нашел Бога для себя и только потом предложил свою веру народу.

Как же происходило крещение святого? Конец 80-х годов X века. Византийская империя на краю катастрофы. Поражение в войне с болгарами (986 г.) и мятеж, поднятый Вардой Фокой, объявившим себя императором, вынуждают двух соправителей империи Василия II и Константина VIII обратиться к князю Владимиру за помощью. Киевский князь берется помочь, но взамен требует от императоров руки их сестры Анны.

Притязание для правителей империи унизительное, но они вынуждены согласиться — при условии крещения киевского язычника. Владимир к тому времени, считают историки, с выбором веры уже определился и в 988 г. предположительно под Киевом принял крещение с новым именем Василий.

Шеститысячный корпус князя Владимира прибывает в Константинополь и в пух и прах разбивает мятежников. Однако императоры выполнять обещание не спешат. Тогда разгневанный князь выдвигает войско на Корсунь и захватывает город. Византийцы от греха подальше отдают Анну в жены.

У А. К. Толстого есть дивная поэма «Песнь о походе Владимира на Корсунь», дивная, потому что чуткость поэта позволила Алексею Константиновичу уловить нечто крайне важное в характере князя. В скобках стоит заметить: Толстой не знал, что к приезду в Херсонес Владимир был уже крещен, — в этом историки утвердились позже, но сути это не меняет.

Вот монах (мних) христианин убеждает язычника Владимира в истинности христианства:

«Добро, — сказал князь, когда выслушал он

Улики царьградского мниха, —

Тобою, отец, я теперь убежден,

Виновен, что мужем был стольких я жен,

Что жил и беспутно, и лихо.

Что богом мне был то Перун, то Велес,

Что силою взял я Рогнеду,

Досель надо мною, знать, тешился бес,

Но мрак ты рассеял, и я в Херсонес

Креститься, в раскаянье, еду!»

А вот с каким юмором описаны чувства греков по приезду князя!

«Увидели греки в заливе суда,

У стен уж дружина толпится,

Пошли толковать и туда и сюда:

«Настала, как есть, христианам беда,

Приехал Владимир креститься!»

Смотрите, здесь не только воинственный характер Владимира, привыкшего все решать силой! Здесь шире — здесь решимость! Искренняя, горячая готовность отринуть от себя «зверя» и принять Бога, именно это стало тем рычагом, который позволил совершиться такому невероятному перевороту на 180 градусов: от грешника к святому.

Благодать, даруемая во время Таинства Крещения, воздействует на всех. Но от человека зависит, насколько он сумеет этот дар принять и распрощаться с греховным в себе. Насколько глубинно (по слову митрополита Антония Сурожского) он откроет себя Богу.

Как сообщает летописец, услышав евангельские слова: «Блаженны милостивые, ибо помилованы будут», крестившийся Владимир «повелел всякому нищему приходить на двор княжеский и брать все, что необходимо». Устроив так, князь понимает, что немощным и больным до его двора не добраться, и для таких он велит снаряжать телеги со всем необходимым.

Прочитав в «Деяниях Апостолов» о том, что у первых христиан было общее имущество, князь раскрывает народу свои кладовые. Узнав о заповеди «не убий», пытается отменить смертную казнь. «Боюсь греха», — отвечает Владимир на вопрос, почему не казнит разбойников… Буквальное и чистое восприятие христианства, скажут потом об этом богословы.

«Надежда и утешение для каждого из нас — грешного, слабого, порой порывистого в вере, непостоянного в добре, — когда мы видим, что такой же, как мы, человек смог открыть Бога и так глубинно, так потрясающе измениться во всем», — писал митрополит Антоний Сурожский.

Крещение Руси: история против «языческих фэнтези»

             Собранная и освещенная светом князя Красна Солнышка Киевская Русь прошла нелегкий путь испытаний временем, но ее дух жив в древних святынях нашего народа, в исторической памяти. Сегодняшний день предлагает нам свои вызовы. Было бы неправильным говорить только величаво и пафосно: отнюдь не все наши соотечественники считают, что выбор веры равноапостольным князем Владимиром – это правильный и единственно возможный цивилизационный выбор. И мне бы хотелось порассуждать о попытках неоязыческой ревизии истории Крещения Руси, находящей место в обилии околонаучной и околохудожественной литературы. Как правило, авторы таких произведений – сочинители всевозможного чтива, набившие руку на изготовлении авантюрно-детективных романов и решившие, что им пора удивить читательскую аудиторию новыми редакциями событий истории Древней Руси. На этом поприще всезнающий интернет и пара «литературных негров» под вывеской Бушкова или Прозорова творят чудеса перевоплощения летописных сведений и исторических событий в некий фанфикшн (фантазийное дополнение существующих литературных и иных произведений – прим.) русской истории.

Охарактеризую лейтмотив и тон этих произведений. Крещение Руси изображается роковой, фатальной ошибкой, сбившей Русь с прекрасного языческого жития – неизменно идиллически изображаемого, с вкусными подробностями, почти всегда чревоугодно-плотского характера – в мрак церковного благочестия, рисуемого как крайнее изуверство и человеконенавистничество. В результате Крещения Русь свернула со столбовой дороги родного славянского многобожия, изменила вектор государственного развития и потеряла импульс для становления мощной языческой державы (попробуем найти такую в истории тогдашней Европы!).

Особенно ярко и негативно авторы «славянских фэнтези» подчеркивают происхождение князя Владимира от ключницы Малуши (вариант имени древлянской пленницы – Малка, и Владимир, выходит, тоже Малкин сын, хотя по какой логике, непонятно – дело происходит в древней Руси, а не в местечке под Бердичевом). Все князья до него были сплошь воины и ратоборцы. А он отца своего Святослава Лютого Барса не любил, общался больше с бабушкой, равноапостольной Ольгой (конечно, достается и ей: она рисуется хитрой, беспринципной, вероломной, даже внешне несимпатичной), вот и вышло, что с попами и монахами спознался.

Особая почесть воздается волхвам древних славян. Это не просто кудесники и любимцы богов, это мегавоины девяносто первого уровня, их мудрость невероятна, они воспитывают славянских «джедаев» и цитируют Велесову книгу. Авторы напрочь игнорируют факт, что в те времена волхвов всерьез не принимали – летописи полны сообщений о ложных чудесах и пророчествах. В княжеские советы волхвы также не входили, жили особо, что указывает на маргинальный характер их деятельности. Что же касается Велесовой книги, она давным-давно разоблачена как подделка, но остается священной для всех неоязычников.

Византия и византийцы, то есть виновники Крещения, изображаются лукавыми, вездесущими, продажными, коварными, трусливыми. И это о тех, кто с середины VII века столетиями сдерживал арабскую мусульманскую экспансию, не позволяя халифам захватить Средиземноморье и Юго-Восточную Европу! Утверждается, будто в славянах византийцы видели дикарей, рабов, а Церковь выступала лишь инструментом порабощения.

Вот такая неприглядная картина получается.

Когда Русь узнала о Христе?

На кого же рассчитана эта ложь о Крещении Руси? Ради чего она? Ответ очевиден. Эта одна из попыток пересмотра истории удобна тем, кто пытается доказать, что Православная Святая Русь – неправильная страна, что у нее нет национальной идеи, связанной с идеей христианской (православной) симфонии Церкви и государства, и нет будущего как страны с традиционной системой ценностей. Ревизионисты подталкивают своих почитателей к экстремизму – как национальному, так и религиозному. Именно поэтому некоторые труды неоязычников-родноверов попали в федеральный перечень экстремистских материалов.

Даже мало-мальски профессионально подготовленному историку или читателю, всерьез интересующемуся родной историей, ясно, что великое событие Крещения Руси имело свою предысторию, было логически выстроено и опосредовано реалиями исторического процесса.

Уже первая легенда Начальной русской летописи о христианстве на Руси рассказывает о путешествии апостола Андрея Первозванного из Синопа и Корсуни (Херсонеса) по великому пути «из варяг в греки» – по Днепру, Ловати и Волхову в Балтийское море, а затем кругом Европы в Рим.

Земли и народы, объединенные именем Древняя Русь, узнали христианство задолго до 988 года, когда его официально принял князь Владимир. Существует предположение, согласно которому русов, находившихся под властью хазар, впервые крестили просветители славян Кирилл и Мефодий во время своего путешествия в Хазарский каганат в 858 году.

Изначально дорогу христианству к самому сердцу киевского княжения Руси проложила княгиня Ольга, вдова убитого древлянами князя Игоря Старого. Около 955 года она прониклась христианством и приняла крещение в Константинополе. Оттуда она и привезла греческих священников на Русь. Однако христианство тогда не получило широкого распространения. Сын княгини Ольги Святослав не видел нужды в христианстве и продолжал чтить старых богов. Заслуга утверждения Православия на Руси принадлежит одному из его сыновей, князю Владимиру Святославичу.

Летом 988 года отборный шеститысячный отряд варяжско-русской дружины, посланный Владимиром I Святославичем, спас византийского императора Василия II, наголову разбив войско пытавшегося занять императорский престол Варды Фоки. Именно поэтому Владимиру была оказана величайшая честь: ему обещали руку сестры императора Анны, которой к этому времени было уже двадцать шесть лет.

Но обещание не выполнялось, и поэтому Владимиру I пришлось добиваться руки Анны военной силой. Он осадил и взял византийский Херсонес в Крыму, после этого брак был заключен. Этим браком Владимир достиг того, что Русь перестала считаться в Византии варварским народом. Ее стали называть христианнейшим народом. Возрос и династический престиж киевских князей.

Выбор веры

Русские летописи содержат легендарные сведения о выборе веры князем Владимиром. Предания по-своему отразили реальную картину дипломатической активности киевского великокняжеского двора. Помимо Византии он поддерживал контакты с Хазарским каганатом, Римом, западноевропейскими странами, мусульманскими народами, южными славянами. Эти отношения были связаны и с поиском пути государственного развития, и с определением политической, культурной и духовной ориентации Киева.

Среди причин, определивших выбор именно Византии образцом государственного строительства, важную роль сыграло великолепие православного священнодействия. В летописи приводятся впечатления русского посольства о богослужении: в Царьградском храме послы, по их словам, не знали, на небе они или на земле. Неземной красотой храмов, благолепием службы поразила их Византийская Церковь. Незадолго до этого, рассказывает «Повесть временных лет» под 986 годом, князь Владимир беседовал с послами из Волжской Булгарии об исламе, с миссионерами из Рима, с хазарскими проповедниками иудаизма и с «греческим философом» – православным миссионером. Особенно князю понравилась речь философа, и он стал склоняться к Православию.

Преображение

После крещения, которое, по преданию, Владимир принял в Корсуни, суровый правитель и воин, проложивший путь к вершинам власти в жестокой междоусобной борьбе, имевший шесть жен (не считая порядка восьми сотен наложниц), не препятствовавший ранее человеческим жертвоприношениям, искренне принял учение Церкви о грехе, слова Христа о любви и милосердии. Крещение преобразило Владимира. Он даже всерьез вознамерился ввести неслыханное до тех пор в человеческой истории новшество: отменить смертную казнь для разбойников, боясь греха.

Как было принято христианство на Руси? Мы знаем, что во многих странах Европы оно насаждалось насильно. Не без насилий обошлось крещение и на Руси, но в целом распространение христианства на русских землях было довольно мирным, особенно если вспомним о других примерах. Насильно крестил свои дружины Хлодвиг. Карл Великий насильно крестил саксов. Насильно крестил свой народ Стефан I, король венгерский. Он же насильно заставлял отказываться от восточного христианства тех, кто успел принять его по византийскому обычаю. Но у нас нет достоверных сведений о массовых насилиях со стороны Владимира I Святославича. Ниспровержение идолов Перуна на юге и на севере не сопровождалось репрессиями. Идолов спускали вниз по реке, как спускали впоследствии обветшавшие святыни – старые иконы, например. Народ плакал по своему поверженному богу, но не восставал. Восстание волхвов в 1071 году, о котором повествует Начальная летопись, было вызвано в Белозерской области голодом, а не стремлением вернуться к язычеству.

Христианство было отвоевано у Византии под стенами Херсонеса, но оно не превратилось в завоевательную акцию против своего народа.

В семье европейских народов

Христианизация Руси и родство правящего рода с византийским двором ввели Русь в семью европейских народов на совершенно равных основаниях. Сын Владимира Святославича Святополк женился на дочери польского короля Болеслава Храброго. Дочь Владимира Мария Доброгнева была выдана за польского князя Казимира I. Дочь Ярослава Мудрого Елизавета вышла за норвежского короля Гарольда Смелого, несколько лет добивавшегося ее руки. Другая дочь Ярослава, Анна, была королевой Франции, оставшись вдовой после смерти своего мужа Генриха I. Третья дочь Ярослава, Анастасия, была замужем за венгерским королем Андреем I. Можно было бы еще долго перечислять родственные связи русских князей XI–XII веков, сами по себе они свидетельствуют об огромном престиже Руси среди всех народов Европы.

Рассуждай великий князь Киевский Владимир, законный и легитимный правитель Киевской Руси (его полную и законную родственную причастность к домам скандинавских конунгов подчеркнул еще Снорри Стурлуссон в Саге о конунге Вальдемаре) как обросший мхом родноверия недоумок инглинг из нашего времени, то наш народ ожидала бы судьба пруссов, лютичей, бодричей, оставшихся в многобожии и сметенных, ассимилированных немцами и поляками.

Языческая Русь исторического будущего не имела, и не будь Владимира Святого, был бы другой князь, приведший свой народ к христианству, но Богу было угодно, чтобы это был именно он. Раньше руссов крестились болгары и сербы. Болгар крестил в 865 году царь Борис I, именуемый Святым, сербы приняли православное христианство от Византии при императоре ромеев Василии I, хроники начала X века упоминают уже крещеных жупанов Рашки, Дуклян и Захумья.

В IX и X веках все окружение Руси было христианским. Дольше всех в Европе ожидала крещения Норвегия, но и там король Олаф Харальдссон, тоже по прозвищу Святой, окончательно утверждает христианство в начале XI века. Кстати, Олаф Святой почитается Православной Церковью (память его приходится на 29 июля).

Крещение вывело Русь в фарватер большой европейской политики, сделав Золотой Киевский стол крупнейшим доменом тогдашнего христианского мира. Ратоборцы и воины, став христианами (а первой крещение приняла военная элита – великокняжеская дружина), не перестали быть защитниками Русской земли, давая отпор мадьярам, ляхам, печенегам и подавляя мятежи языческого охвостья.

То же, что именно равноапостольная Ольга показала пример интеграции в мировую политику, принятием личного крещения в Константинополе, стало для Владимира моделью поведения на будущее время. Киевская Русь никогда не была вассалом Византийской империи, эти государства связывали торгово-экономические связи. Византия не вмешивалась в политику киевских князей, не имела возможности навязывать нашим предкам некую требуемую доминанту, что говорит об известной самодостаточности русской цивилизации.

Две проекции Святой Руси

Русь Киевская стала одним из ведущих государств средневековой Европы при Владимире Святом и осталась таковым даже в эпоху удельной раздробленности. Только к XV веку соседи Руси перестали отождествлять современные им русские земли с державой Владимира Святого. Но Святая Русь не пропала. Имперская идея не была отвергнута, она лишь ждала времени для своего дальнейшего воплощения и ожидала фигуры, способной ее возродить.

Воскрешая единую Русь великого князя Владимира, другой Рюрикович (и одновременно по части крови и потомок византийцев), первый государь и самодержец Иоанн IV, венчался на царство Третьего Рима, завершая собирание земли под один державный скипетр. Он совершил это великое дело уже в Московском государстве, выросшем из княжества, которое было лишь периферией великой Киевской державы, но центром имело город Владимир, названный так в память равноапостольного князя-Крестителя!

Без Крещения, без просвещения народа Светом Христовой веры, без Торжества Православия история земли Русской не мыслится и не пишется, русской культуры без Православия и духовной культуры Русской Церкви просто не существует.

Феномен истинной Святой Руси существует в проекции двух миров – дольнего с его политическими пристрастиями, коллизиями и борьбой за свою самоидентификацию и горнего, высшего, где Святой Руси навеки определено быть Домом Пресвятой Богородицы и символом созидания и собирания народов и земель. Пример такого созидания дал Креститель Русской земли святой равноапостольный великий князь Владимир.

Источник: http://prichod.ru/

Крещение Руси — Православный портал «Азбука веры»

5 ступеней веры


Креще́ние Руси́

1) вве­де­ние и рас­про­стра­не­ние хри­сти­ан­ства как един­ственно истин­ной веры, осу­ществ­лен­ное на тер­ри­то­рии Древ­ней Руси по ини­ци­а­тиве и под непо­сред­ствен­ным руко­вод­ством свя­того князя Вла­ди­мира в 988 г. ;
2) сово­куп­ность всех вообще исто­ри­че­ских опытов по вко­ре­не­нию и рас­про­стра­не­нию Пра­во­слав­ной веры среди насе­ле­ния, оби­тав­шего на тер­ри­то­рии Древ­ней Руси (при святом апо­столе Андрее Пер­во­зван­ном, кня­зьях Аскольде и Дире, святых рав­ноап­о­столь­ных Кириллле и Мефо­дии, святом князе Вла­ди­мире).

Пра­вильно ли счи­тать, что хри­сти­ан­ство на Руси насаж­да­лось насиль­ственно?

Мнение о том, что вве­де­ние и уко­ре­не­ние хри­сти­ан­ства на Руси осу­ществ­ля­лось не про­по­ве­дью, а жесто­ко­стью и наси­лием, не имеет под собой твер­дых осно­ва­ний. Во многом попытки очер­нить исто­рию рас­про­стра­не­ния Пра­во­сла­вия на Руси осно­ваны на дово­дах, сфор­му­ли­ро­ван­ных или необъ­ек­тив­ными иссле­до­ва­те­лями, или же ярыми про­тив­ни­ками Гос­пода Иисуса Христа.

В каче­стве наи­бо­лее часто фигу­ри­ру­ю­щих аргу­мен­тов на этот счёт исполь­зу­ются древ­ние лето­пис­ные сви­де­тель­ства и более позд­ние выводы исто­ри­че­ской науки о про­тив­ле­нии жите­лей ряда горо­дов поли­тике князя Вла­ди­мира, свя­зан­ной с хри­сти­а­ни­за­цией Руси. Среди очагов сопро­тив­ле­ния кня­же­ской воле отли­чи­лись в част­но­сти: Ростов, Муром и Нов­го­род. Что можно на это ска­зать?

Досто­вер­ность дошед­ших до нас исто­ри­че­ских памят­ни­ков далеко не всегда может быть названа все­цело бес­спор­ной, а значит и делать из их содер­жа­ния далеко идущие выводы сле­дует осто­рожно и взве­шенно. Даже если и не ста­вить изло­жен­ные в них факты под стро­гое науч­ное сомне­ние, они не могут слу­жить дока­за­тель­ством повсе­мест­ного исполь­зо­ва­ния при­бли­жен­ными князя Вла­ди­мира насиль­ствен­ных мер.

Что же каса­ется отдель­ных слу­чаев при­нуж­де­ния, вызван­ных рве­нием част­ных упол­но­мо­чен­ных лиц, силь­ным жела­нием выслу­житься перед князем, то воз­можно, такая прак­тика и при­ме­ня­лась, однако даже и в этом случае нет осно­ва­ний счи­тать её общим пра­ви­лом, скорее — исклю­че­нием из пра­вила. Кроме того, ряд фактов исполь­зо­ва­ния при хри­сти­а­ни­за­ции грубой физи­че­ской силы со сто­роны кня­же­ских воевод легко объ­яс­нить не дав­ле­нием, а реак­цией на ярое сопро­тив­ле­ние языч­ни­ков, не желав­ших отка­зы­ваться от тра­ди­ции покло­не­ния столь доро­гим их серд­цам идолам и куми­рам. Именно так можно интер­пре­ти­ро­вать сви­де­тель­ство о кре­ще­нии нов­го­род­цев: «Путята кре­стил их мечем, а Доб­рыня огнем».

Другим фак­то­ром, под­тал­ки­ва­ю­щим к мысли о насиль­ствен­ном насаж­де­нии Пра­во­сла­вия, служит стре­ми­тель­ность его рас­про­стра­не­ния по тер­ри­то­рии Древ­ней Руси, несрав­ни­мая с рас­про­стра­не­нием веры в Рим­ской Импе­рии в первые века суще­ство­ва­ния Церкви.

Но этот довод пари­ру­ется просто. В Рим­ской Импе­рии Цер­ковь была вне закона и испы­ты­вала регу­ляр­ные напа­де­ния со сто­роны госу­дар­ствен­ной власти, а язы­че­ство нахо­ди­лось под госу­дар­ствен­ным покро­ви­тель­ством и защи­той. При князе же Вла­ди­мире все про­ис­хо­дило с точ­но­стью до наобо­рот: власть боро­лась с язы­че­ством и активно содей­ство­вала хри­сти­а­ни­за­ции.

Что и дей­стви­тельно может вызвать опре­де­лен­ные сомне­ния, так это пред­по­ло­же­ние об осо­знан­но­сти и осмыс­лен­но­сти при­ня­тия Христа всей сово­куп­но­стью (бывших) языч­ни­ков. Гораздо веро­ят­нее пред­по­ло­жить, что многие из них обра­ща­лись ко Христу лег­ко­мыс­ленно, а иные и вовсе номи­нально, лишь бы не слыть ослуш­ни­ками и не ссо­риться с вла­стью. Трудно пред­ста­вить, чтобы все, при­со­еди­няв­ши­еся к Церкви, делали это исклю­чи­тельно по веле­нию сердца, в силу про­зре­ния и осу­ще­ствив­ше­гося в них глу­бо­чай­шего духовно-нрав­ствен­ного пере­во­рота.

Цитаты о кре­ще­нии Руси

«Кре­ще­ние Руси в X–XII веках про­хо­дило в основ­ном без крови, без наси­лия. Как об этом узнать, как убе­диться в том, что Кре­ще­ние Руси было нена­силь­ствен­ным? По коли­че­ству муче­ни­ков. Когда про­ис­хо­дит насиль­ствен­ное обра­ще­ние кого-то в хри­сти­ан­ство, волей-нево­лей появ­ля­ются те хри­сти­ане, кото­рые были убиты про­ти­во­по­лож­ной силой в воен­ных столк­но­ве­ниях. Рус­ская Цер­ковь тех времен если знает тако­вых, то в северо-восточ­ной части тогдаш­ней Руси, при кон­флик­тах с угро-фин­скими пле­ме­нами, а на основ­ной тер­ри­то­рии совре­мен­ной цен­траль­ной и южной России ника­кого муче­ни­че­ства не было.

А раз не было муче­ни­че­ства, значит, не было сопро­тив­ле­ния».
иеро­мо­нах Мака­рий

  • 4.6 тыс. 0