СОВРЕМЕННАЯ СЕВЕРНАЯ КОРЕЯ: реформы без открытости
Северная Корея одна из самых закрытых стран мира, тем интереснее узнать о том, что происходит в этой стране сейчас. Андрей Ланьков, один из крупнейших в мире корееведов, автор известных в мире книг о Северной Корее, профессор Сеульского университета, расскажет о современной Северной Корее, о новом правителе и его экономической политике. Политику нового главы государства Андрей Ланьков называет «реформы без открытости», под которыми он понимает попытки совершить экономическую модернизацию при сохранении жесткой власти. Один из ключевых вопросов доклада: сможет ли Северная Корея развиваться без включённости в мировую экономику и не придёт ли она снова в тупик?
Андрей Ланьков — российский востоковед, публицист, кореевед, кандидат исторических наук, профессор университета Кунмин (Сеул).
Публикуем статью Александры Шаргородской «Еще несколько лет, и мы будем иметь тотально сытую Северную Корею»: кореевед Андрей Ланьков — о реформах в КНДР» из издания Paper.
Профессор университета Кунмин в Сеуле Андрей Ланьков выступил с лекцией в Европейском университете. Один из крупнейших в мире корееведов рассказал, почему ни Северная Корея, ни Южная на самом деле не хотят объединяться, почему новая буржуазия КНДР не мечтает о смене режима и как экономика страны выздоравливает за счет имитации китайских реформ. «Бумага» публикует расшифровку лекции.
О разрыве отношений с СССР и об отказе от торговли
Если смотреть на историю Северной Кореи в самом первом приближении, то можно выделить четыре периода. Первый – с 1945 по 1955 год, когда она была совершенно стандартной страной народной демократии. С азиатской спецификой, но всё-таки. Второй период – период независимости от СССР.
Ким Ир Сен в свое время был офицером советской армии и командовал батальоном под Хабаровском, где у него родился сын Юрий, более известный как Ким Чен Ир. Режим был создан в общем по советским чертежам, но народная поддержка у него была.
В 1955-56 годах, когда начинается борьба с культом личности, Ким Ир Сен идет на разрыв с СССР. Немалую роль в этом сыграло то, что Советский Союз отчасти вместе с Китаем поддерживал корейскую оппозицию, в том числе попытки снять Ким Ир Сена в августе 1956 года. Ким Ир Сен начинает строить свою модель общества, которая опирается на советский образцы сталинских времен, но является куда более радикальной. То есть, с точки зрения Ким Ир Сена Иосиф Сталин, был не достаточным сталинистом.
В чем заключается радикальность – рассказывать можно много. С одной стороны, максимальная демонетизация экономики. Достаточно сказать, что в это время в Северной Корее не было приусадебных участков. Максимальный размер участка в деревне – 100 квадратных метров. Расчет такой, что крестьяне будут в этом случае хорошо работать в кооперативе и не будут отвлекаться.
Ким Ир Сен неоднократно говорил, что необходимо отделаться от торговли и перейти на полное распределение. Это ему удается к началу 70-х годов.
Фактически в стране вводится тотальная карточная система.
Важный момент: когда мы говорим о северокорейской карточной системе, постоянно возникает взаимное культурное непонимание. Для нас, россиян, карточная система – признак чрезвычайности, это плохо. С точки зрения корейцев, карточная система – это норма. А ее отсутствие – это признак кризиса. То есть когда в 2005 году пытались восстановить карточную систему и наши газеты писали: «В Северной Корее вводят карточки», в действительности это было результатом улучшения и воспринималось именно так.
О карточной системе и о пище элиты
В рамках карточной системы было девять категорий снабжения зерновыми. 900 граммов зерновых в день получал человек, занятый тяжелым физическим трудом. 100 граммов – младенец в возрасте менее 12 месяцев. При этом зерновые – это смесь риса, кукурузы и сухой лапши. Белковая пища – это мясо, свинина. Говядина была запрещена к употреблению в то время, потому что крупный рогатый скот – это тяговая сила.
Когда говорят, что «бедные северокорейцы питаются одним рисом», хочется сказать, что, по-видимому, бедные русские питаются исключительно черной икрой. В Корее рис всегда был едой элиты. Только на крайнем юге Южной Кореи в силу географии рис более-менее ели все.
Также в это время осуществляется жесткий контроль над передвижениями и контактами с внешним миром. По введенной в конце 60-х годов системе для выезда за пределы собственного уезда необходимо заранее получить разрешение местной администрации. Для этого необходимо оформить ряд документов, включая разрешение с места работы.
Вся иностранная (нетехническая) литература поступает в спецхран, и для того, чтобы прочитать газету «Правда», в 1975 или 1983 году надо было иметь специальное разрешение, потому что она считалась подрывной.
Но эта система оказалась экономически неэффективна. Вдобавок у Северной Кореи были проблемы с Южной Кореей. Исторически Южная Корея – это отсталый сельскохозяйственный регион, Северная Корея – самая высокоразвитая индустриальная страна за пределами Японии на территории восточной Азии.
Прошло некоторое время, и Южная Корея догнала, а потом и перегнала северную.
О «дипломатии» ядерного оружия и о появлении частного бизнеса
Наступает 1991 год, СССР прекращает свое существование, а вместе с этим прекращаются субсидии Пхеньяну. Часть шла как прямая помощь, часть – как поддержка. Экономика начинает разваливаться, и в 1995 году в Северной Корее наступает голод. Данные о двух, трех миллионах погибших сильно преувеличены, причем с обеих сторон. Сами северокорейцы неофициально признали 250-300 тысяч погибших. По всей видимости, это недооценка. Сейчас появились новые данные, согласно которым погибло примерно 600 тысяч человек.
Дальше получается следующее: страна начинает потихоньку выходить из кризиса благодаря сочетанию нескольких факторов. Первое – дипломатия. Поскольку Россия не давала ничего, Китай стал давать намного меньше, то потребовались определенные усилия в этом направлении. В основном — это искусная игра вокруг ядерного оружия: «Посмотрите, мы такие непредсказуемые, так что вы нас лучше накормите».
Но главное – другое. В стране произошло, условно говоря, переоткрытие рыночной экономики. Карточная система была отменена, люди стали активно заниматься мелким бизнесом с целью выживания. Крестьяне пошли в горы, стали выращивать там кукурузу, бобовые, началась мощнейшая контрабандная торговля. Порядка 200 тысяч человек ушло в Китай как гастарбайтеры.
Стал расти бизнес. К 1999 году стали появляться приличные столовые, где можно было поесть тофу, свинину. При этом столовые были частными. Как можно было завести бизнес? Есть, допустим, какая-то тетя, у которой есть 15 тысяч долларов. Она хочет открыть маленький ресторанчик. Она договаривается с властями, пишет обоснования, обязательно начиная его с цитаты кого-нибудь из Кимов. Например: «Как указывал великий вождь, народ нужно кормить вкусно…», а дальше про столовую. Формально столовая является государственной. Но только на бумаге. Предприниматель нанимает людей, платит им зарплату, часть прибыли отдает государству в виде налога.
Остальное идет владельцу.
В конце 90-х начинается рост экономики и параллельно выход страны из кризиса. Голод заканчивает к 2000 году, до недавнего времени продолжалось недоедание, но сейчас его уже практически нет. Еще буквально несколько лет, и мы будем иметь тотально сытую Северную Корею. Конечно, под этим подразумевается, что у каждого человека очень много кукурузы.
О необходимости реформ и о целях элиты
Возникает один вопрос: почему Северная Корея не последовала, казалось бы, блестящему и проверенному вьетнамскому и китайскому примеру? Причина очень проста. У Ким Чен Ира была одна очень неприятная проблема, которой не было у Китая, — существование Южной Кореи. Сейчас разрыв в доходе на душу населения между двумя странами составляет примерно 14 раз, если верить оптимистам, и 40 раз, если верить пессимистам. Для сравнения: разрыв между Восточной и Западной Германией был примерно один к двум или один к трем.
Проблема Ким Чен Ира выглядела так.
Если начать реформы, значит нужно брать инвестиции, приглашать иностранных специалистов, начнет проникать информация о внешнем мире. У правительства всегда были некоторые опасения, что потеря контроля над населением приведет к тому, что народ начнет задаваться вопросом о том, почему бы не объединиться с Южной Кореей. В результате вместе экономического чуда произойдет политический коллапс.
Ким Чен Ир отлично знал, что ситуация меняется, что контроль уходит из рук, но он считал, что система продержится еще лет 20. Соответственно, на его жизнь хватит. Его главная стратегическая цель – умереть в своей постели, во дворце, при власти. Эта стратегическая цель, как вы знаете, была блестяще реализована в декабре 2011 года, после чего к власти пришел его сын Ким Чен Ын, который оказался фигурой весьма и весьма неожиданной. Главной неожиданностью был не столько общий характер перемен, сколько их скорость.
На момент прихода к власти Ким Чен Ыну было 28 лет. У него тоже была задача повторить историю отца, но только лет через 50.
Было понятно, что для этого систему нужно менять. Но менять так, чтобы не вызвать дестабилизацию.
Это касалось не только Ким Чен Ира, но и его окружения. Все ключевые посты в стране по-прежнему заняты вторым, третьим поколением элиты – потомками тех, кто служил вместе с Ким Ир Сеном под Хабаровском, либо тех, кто как-то отличился в Корейскую войну (с социальной мобильностью в Северной Корее всегда было очень плохо, этим они сильно отличались от СССР). Элита хотела перемен, но при этом желала, чтобы они проходили под ее мудрым руководством.
О новой буржуазии и о «реформах без открытости»
Как-то у меня был разговор с северокорейской предпринимательницей. Она отчеканила замечательную формулировку: «То, что нужно нашей стране – это реформы без открытости». Под отсутствием открытости она имела в виду две вещи: отсутствие политической либерализации и минимизацию контактов с внешним миром.
Эта женщина является представителем новой буржуазии. Мы привыкли думать, что эти люди должны мечтать о смене режима, однако они не мечтают.
Режим не очень сильно мешал им с конца 90-х и очень помогает последние пять лет.
Представьте северокорейскую предпринимательницу, у которой есть пять китайских грузовиков. Если она будет дальше расти в существующей модели, лет через 25 у нее будет и авиакомпания и всё что угодно. Но есть одно условие – необходимо, чтобы никто не вошел на ее рынок. Эти ребята считают власть паразитической, но их классовый интерес требует стабильности и сохранения отдельного северокорейского государства. Оно служит для них парником.
Еще один важный момент – формирование отдельного северокорейского и южнокорейского самосознания. Несмотря на ритуальные песни вокруг объединения, ни юг, ни север не хочет объединения. На севере всё больше возникает ощущение, что на юге другая нация.
Политика Ким Чен Ына наиболее адекватным образом описывается именно этой формулировкой — «политика реформ без открытости». Он рискнул. То, почему его отец боялся это сделать, до сих пор живо: действительно есть угроза потери контроля над населением.
Но Ким Чен Ын пошел на этот риск. В первую очередь из-за того, что ему нужен экономический рост.
Реформы в Северной Корее представляют собой имитацию китайских реформ 70-х годов. Неслучайно в Пекинском университете сейчас сидит группа северокорейских специалистов, которая очень внимательно изучает этот период.
Первым шагом стали, так называемые, указания 28 июня 2012 года. Началась земельная реформа. Ее суть в следующем: кооперативы сохранены, но больше как административная единица, крестьяне имеют право зарегистрироваться в качестве звеньев. В звено входит 5-7 человек – то есть примерно одна крестьянская семья. За звеном закрепляется поле, на котором они должны работать. Если поле дает хороший урожай, то государству отдают 35%, если плохой – то 10%. Остальное достается крестьянам.
Вторая часть реформы была проведена в 2014 году. Вводится новая политика в промышленности. Предприятию выдается, так называемое, плановое задание. А всё, что производится сверх него, может быть реализовано по рыночным ценам.
О зарплате рабочих и о росте жилищного строительства
Официальная зарплата, как и раньше, составляет в пересчете на американские деньги, около 50 центов в месяц. Реально девочка на текстильном производстве, работающая по китайскому заказу (в Северной Корее уже нашивают ярлыки «Сделано в Китае»), получает 30 долларов в месяц. Это очень неплохо. На эти деньги можно жить. А если ты, допустим, бульдозерист, то тебе и 100 долларов будут платить.
Если вы сейчас приедете в Северную Корею, то увидите огромные масштабы жилищного строительства. Потому что есть инструкции о привлечении частного капитала в жилищное строительство. При этом есть указание не спрашивать, откуда эти деньги. Хорошая квартира в Пхеньяне стоит 200 тысяч долларов. Средняя квартира – 70-80 тысяч долларов. То есть всё это покупается. В основном представителями нового бизнеса.
В деревне люди живут тяжело, но, по крайней мере, не голодают. Иностранцы, которые оказываются в северокорейской деревне, говорят: «Ах, какой ужас».
Никакой не ужас – в Индию съездите. Ужас был 15 лет назад.
Всё это сочетается с попытками еще больше зажать политическую сферу. Если в Китае экономические реформы сопровождались политической либерализацией, то в Северной Корее – наоборот.
Иностранные СМИ пустили на производство в рамках съезда Трудовой партии КНДР, который прошел впервые за почти 40 лет.
Количество политзаключенных в Северной Корее на пике составляло почти 200 тысяч человек. К концу правления Ким Чен Ира – 80 тысяч человек. Была ликвидирована практика обязательной отправки в лагеря членов семей политзаключенных. При Ким Чен Ыне мы видим нарастание репрессивности, по-видимому, всё-таки не касающейся масс. Верхушку постоянно перетряхивает, особенно силовиков – их Ким Чен Ын побаивается. Если ты какой-нибудь генерал, то спать тебе нужно очень чутко.
Ким Чен Ыну удалось восстановить контроль на почти не охранявшейся китайской границе. Резко сократилось количество людей, уходящих за границу. На телефонах и планшетах вводится новая операционная система «Красная звезда», которая в частности не позволяет воспроизводить медиафайлы, не имеющие официально утвержденной подписи.
То есть если ты скопировал какой-то фильм неправильный, то система попытается его стереть. Кроме того, система сохраняет историю просмотров. Периодически она проверяется.
В общем и целом в Северной Корее наблюдается общее выздоровление экономики за счет несколько специфического варианта китайских реформ.
Источник: Paper.ru
Знаток описал повседневную жизнь Северной Кореи: «Мобильники есть у всех»
Общество 20744
Поделиться
Северная Корея — уникальная страна-изгой. Что представляет из себя самое странное государство на планете и как живут граждане КНДР в изоляции от всего мира, рассказал ассистент кафедры истории общественных движений и политических партий исторического факультета МГУ Андрей Абрамов.
Андрей Абрамов поехал в Северную Корею летом 2019 года по туристической путевке. Впечатлениями он поделился с «МК».
— Сложно было попасть в Северную Корею?
— Намного проще, чем кажется. Я обратился в турфирму, которая занималась организацией отдыха в Северной Корее для иностранцев. Оплатил индивидуальный тур. Для получения визы предоставил стандартные документы — загранпаспорт, анкета, справки с места работы, выписка со счёта.
Прямых рейсов из Москвы до Пхеньяна нет. Сначала надо лететь до Владивостока. Оттуда специальным рейсом в столицу КНДР.
Стоимость такого перелета была вполне бюджетной, все равно что перелететь между соседними российскими областными центрами.
Самолёты в Пхеньян летают не «первой свежести». Сделаны они еще в советское время, 1970-80-х годах. Но северокорейцы стараются поддерживать их в хорошем состоянии. Кстати, наш самолёт был забит под завязку. Свободных мест не было.
— Что из себя представляет аэропорт Пхеньяна?
— Паспортный и таможенный контроль я прошел спокойно, без эксцессов. В аэропорту меня встретили два гида – мужчина и девушка. Сам аэропорт выглядел вполне современно, на уровне аэропорта российского города-миллионника. На втором этаже находятся магазины, кафе, в одном из которых мы пообедали. В меню была представлена европейская кухня.
Обед в ресторане пхеньянского аэропорта Сунан Фото: Андрей АбрамовСам аэропорт не пустовал, пассажиры там присутствовали, причем не только иностранцы, но и местные.
Из аэропорта я вышел в сопровождении гидов. Мы сели в персональный автомобиль с водителем и отправились в город.
Фойе отеля «Хянсан» в горах Мёхянсан Фото: Андрей АбрамовЯ жил в отеле «Янгакто», который выглядел вполне прилично. Там была столовая, бар, магазинчик, разного рода бытовые организации. Даже казино имелось, где, как мне сказали, любят отдыхать китайские туристы. Постояльцев было достаточно, подавляющее большинство из них – китайцы. С персоналом я общался на английском, на каком-то уровне им владели все сотрудники отеля.
«Карточек нет, расплачивались наличными»
— Перед поездкой вас предупреждали, какие правила нужно соблюдать?
— Турфирма распечатала памятку с описанием того, что можно и чего нельзя делать. Главное состояло в необходимости уважать местные традиции, образ жизни и позитивно общаться с гидами.
— В КНДР запрещено фотографировать людей на улице, нельзя с ними разговаривать.
Но на ваших снимках полно местных жителей. Как так вышло?
— Фотографировать людей мне не запрещали. Нельзя снимать только военных. Однако все эти съемки местных жителей вызывали вопросы у моих гидов. Они пытались выяснить, почему мне интересно фотографировать именно людей, а не только достопримечательности.
Торговый киоск и горожане на улице вечернего ПхеньянаА вот разговоров с местными я не заводил. Максимум можно было перекинуться парой слов с экскурсоводами или заранее подготовленными пионерами. Если честно, я и не пытался двигаться в этом направлении, чтобы не вызывать осложнений.
— Какая система оплаты в КНДР?
— Только наличные, карточки там не используются. Из валюты принимали доллар США, евро и юань. Южнокорейскую валюту иностранцу использовать нельзя от слова совсем. Местную я даже не держал в руках. .
Российскому туристу выгоднее всего расплачиваться долларами — товары выходят дешевле.
Понятно, что КНДР нужна валюта. Поэтому цены для интуристов могут сильно отличаться от цен для местных.
Я взял с собой около тысячи евро. Но даже 500 евро мне бы хватило за глаз. Хотя я набрал прилично сувениров, они еле поместились в чемодан. Что по ценам: пять-шесть книжек, из них один фотоальбом, мне обошлись около 20 евро.
Но вот по ценам в магазинах, где отовариваются местные, ничего не могу сказать, иностранцев туда не водят. Гиды регулярно покупали мне в ларьках местное мороженое, которое отличается очень высоким качеством. Думаю, оно имело бы успех даже на нашем рынке. Если говорить про магазины одежды, для интуристов прилавки забиты. Я купил на память толстовку с символикой Северной Кореи.
«Вай-фая нет, связь через телефонистку»
— Правда, что там нельзя носить синие джинсы, потому что голубой цвет ассоциируется у местных идеологов с символом мирового империализма?
— Никто меня за мои джинсы ни словом, ни взглядом не критиковал.
А вот горожане джинсы не носят.
— В КНДР нет Wi-Fi. Зато есть внутренняя сеть, в которой всё цензурировано. Вы подключились к ней?
— Вай-фай мне не предложили. Вероятно, его действительно на тот момент не было. По слухам, сейчас ситуация поменялась. Связь с родными можно было держать через заказанные международные звонки в гостинице. У местных, насколько я знаю, есть свой интернет, который довольно распространён.
На дороге в окрестностях Пхеньяна Фото: Андрей Абрамов— Местные не могут позволить себе купить машину, потому что автомобили стоят баснословных денег, в среднем около 40 тысяч долларов. Как в Пхеньяне выглядят автомобильные дороги, пробки есть, иномарки вы заметили?
— Пробок не видел. Но поток машин в столице был нормальный.
Автомобили там, в основном, местных производителей, в том числе компании «Пхёнхва Моторс», которая возникла как совместное предприятие с Южной Кореей, но сейчас уже полностью принадлежит северянам. Меня возили на минивэне этой компании. На дорогах я видел разные иномарки, в том числе были китайские и российские автомобили. Однажды даже заметил джип американского производства. Зарегистрирован он был, как военный автомобиль, поскольку номера были чёрными.
«Дети из богатых семей носят китайские рюкзаки»
— В КНДР есть разделение на богатых и бедных?
— Оно видно невооружённым глазом. Небогатые люди носят одежду, грубо говоря, «деревенского» или «рабочего» фасона. Кто побогаче — ходят во френчах, рубашках, костюмах. Девушки из обеспеченных слоёв населения носят юбки, причем относительно короткие. Детей из обеспеченных семей можно определить по цветным рюкзакам в китайском стиле.
Пхеньянский цирк. На переднем плане – представительницы обеспеченных слоёв населения Фото: Андрей АбрамовГлавное различие между менее и более обеспеченными — в цвете лица.
— Понятие моды в КНДР существует? И там действительно разрешено носить только определенные прически?
— Стиль там стараются выдерживать, но тотального однообразия, повторю, всё же нет. Молодые девушки «отыгрываются» на обуви – здесь нет запретов. Студенты ходят в форме: белый верх – чёрный низ. Пионеры носят традиционную форму.
Утро в Пхеньяне. Железнодорожный вокзал. Над входом – портреты Ким Ир Сена и Ким Чен Ира Фото: Андрей АбрамовВ плане причёсок и у женщин, и у мужчин, действительно, соблюдаются определённые стандарты. Интересно, что бород и усов я не заметил..
— Северокорейцы много работают?
— Гиды, которые работали со мной 24 на 7, выкладывались по полной программе. Помимо основной деятельности, гидов посылали на сезонные работы по уборке урожая в деревню.
Кстати, дворников в столице я не заметил. Дома и придомовые территории убирают сами жители по расписанию.
Ещё одна показательная история. Ранним утром, когда мы ехали на экскурсию за город, я заметил женщину, которая выкорчёвывала траву на шоссе. Возвращаясь поздним вечером, мы застали ту же женщину за тем же занятием.
Вид на центр Пхеньяна с обзорной площадки Народного дворца учёбы Фото: Андрей Абрамов— Как живёт среднестатистическая семья?
— Мой тур не предусматривал посещение даже показательной квартиры. По внешнему виду домов я заметил, что на балконах все разводят цветы, индивидуального остекления нет. Электричество берётся во многих случаях с помощью солнечных панелей, которые висят на домах и стоят на улицах в больших количествах, как в столице, так и в провинции. Некоторые горожане занимаются сельским хозяйством. На окраинах городов немало деревенских домов, где семьи ведут хозяйство.
«Выехать из города можно по спецпропуску»
— Расскажите про местные рестораны.
— Меня водили в элитные заведения, где есть и банкетные залы, и комнаты для караоке. Выглядело это всё, как добротный ресторан даже в Москве. Оформление было богатым. На стенах висела разнообразная живопись, играла местная музыка. Посетителей из местных жителей там я не припомню. При мне там находились только туристы. Но северокорейцы с достатком, думаю, туда ходят, потому что в одном ресторане я видел свадебное оформление.
Ужин в элитном пхеньянском ресторане. Перед автором – один из гидов Фото: Андрей АбрамовКухня в ресторане была разнообразная: рис, мясо в стиле барбекю, рыба, шашлыки, супы, салаты, пиццы в местном стиле, конечно же, кимчхи – остро приправленные квашеные овощи.
— Что это за истории про якобы бедных граждан Северной Кореи, которые вынуждены есть траву и водоросли?
— Я видел немало относительно упитанных людей.
Основная масса людей там, конечно, поджарые, однако, голодными явно не выглядят. Мне показалось, что люди там давно уже не голодают и могут позволить себе определённый и стабильный уровень потребления.
Интересно, что в аэропорту Владивостока и Пхеньяна я встречал явно не бедных людей, которые ввозили и вывозили из КНДР огромные тюки чёрного цвета, в которых находилась бытовая техника или что-то подобное. Так что для условных «бизнесменов» с перемещениями нет проблем.
Вид из лифта отеля «Янгакто» на Пхеньян Фото: Андрей АбрамовС путешествиями внутри стране тоже все не так все просто. Чтобы путешествовать по Северной Корее, нужно получить разрешение. Нам пропуск потребовался при въезде в столицу. Там на блокпостах стояли военные, проверяли документы. Еще один раз военные проверили нас серьёзно при подъезде к демилитаризованной линии около Кэсона, куда мы отправились на экскурсию.
Автор в зале, где проходили переговоры о перемирии в ходе Корейской войны.
Пханмунчжом, Объединённая зона безопасности— Как обстоят дела с медициной, лекарствами?
— У местных точно есть пластыри китайского производства, пластырь мне как-то понадобился.
«По местному телевидению показывают российских звезд»
— Граждане КНДР пользуются мобильными телефонами? Они знают про существование айфонов?
— Мобильные телефоны в Северной Корее очень распространены. У некоторых имеются даже два телефона – один рабочий и один для личного пользования. Мои гиды оказались даже в курсе последних новинок айфонов. Причем, сразу определили мою модель, что меня удивило. Однако у местных айфонов нет. В основном, как понимаю, у них северокорейские или китайские модели…
Группа китайских туристов у магазина на пути в город Кэсон Фото: Андрей АбрамовПоскольку я общался практически только с гидами, могу сказать, что представители высших слоёв в курсе не только общих тенденций политической жизни в России и мире, но и даже жизни российской попсы.
Меня это сильно поразило. Российских исполнителей показывают по местному ТВ.
Я смотрел их новостные выпуски. Были сюжеты о военной авиации, развитии сельского хозяйства. Информацию о погоде выдают подробно, рассказывают про весь полуостров. Еще демонстрировали фильм о корейских революционерах в советском стиле 1950-х годов, показывали концерт ретро-группы «Почхонбо» явно годов 1980-х.
«Башня бессмертия» в Пхеньяне, установленная в память о Ким Ир Сене и Ким Чен Ире. На заднем плане – дома современной улицы Рёмён Фото: Андрей АбрамовВ кинотеатры я не ходил, но они там есть — висят афиши. Заметил, что все они одинаковые. Некоторые уже выцвели, что показательно в плане востребованности такого типа досуга. Однако, судя по некоторым высказываниям, представители высшего класса очень ждут международный кинофестиваль в Пхеньяне, который проводится раз в несколько лет. Это, по сути, одна из возможностей приобщиться к достижениям мирового кинематографа.
— Что из достопримечательностей вам запомнилось?
— Они в основном связаны с историей правящей Трудовой партии Кореи и её вождей. Больше всего запомнились выставка подарков вождям. Официально называется Международная выставка дружбы в горах Мёхян. Подобного рода публичные сокровищницы правителей в других странах сейчас сложно представить.
Это цветы в вакуумах, огромные вазы от китайских лидеров, восковые фигуры вождей, которые выглядели как живые. Посетители музея им кланялись. Еще там было охотничье ружье от Путина, изделия из бивней мамонта от российских бизнесменов, ковер с портретом Ким Чен Ына и его жены, мяч от американского баскетболиста Родмана, леопардовые шкуры от африканских лидеров… Из совсем интересного – автомобиль Ким Ир Сена и его железнодорожный вагон, подаренный Сталиным, вагон Мао Цзэдуна и самолет от Хрущева. И все эти вещи находились внутри здания.
Произвел на меня впечатление музей Отечественной Освободительной войны 1950-1953 годов в Пхеньяне.
Он напомнил мне Центральный музей Великой Отечественной войны на Поклонной горе в Москве. Вполне возможно, что концепция нашего музея северокорейцами была отчасти позаимствована. Музей сделан на современном уровне, вполне сравним с ведущими музеями России.
Поразил монумент вождям на холме Мансудэ, куда мы возлагали цветы вместе с гидами. Его можно рассматривать, как аналог Вечного огня в Москве. Как я сам видел, туда ходят свадебные процессии.
Монумент идей чучхе в Пхеньяне Фото: Андрей АбрамовПосетил я монумент идей чучхе, где обустроена обзорная площадка, с которой Пхеньян виден как на ладони. На этот монумент устанавливают дощечки делегации, которые его посещают. Среди них я обнаружил дощечки от российских партий – КПРФ и ЛДПР.
Еще есть улицы Мирэ и Рёмён, которые являются гордостью Пхеньяна и его жителей. Своей современной архитектурой они сравнимы с магистралями китайских и российских мегаполисов. Посещение этих улиц может стать своеобразным «противоядием» против восприятия КНДР как архаичной и беспросветно отсталой страны.
«Люди ничем не отличаются от нас»
— В Корее на каждом шагу пропагандистские мотивы?
— Лозунги представлены на плакатах, которые установлены даже в полях, в граните, на склонах гор выбиты в камне. Конечно, немало мозаичных, живописных, скульптурных портретов вождей — Ким Ир Сена и Ким Чен Ира. К ним местные относятся, как к иконам — обязательны поясные поклоны при посещении скульптур. Интересный факт: водители в Северной Корее замедляют скорость, когда проезжают мимо скульптурных и живописных изображений вождей.
Кроме того, по городам ездят агитационные машины, из которых человек зачитывает актуальные лозунги. Так что идеологическая обработка там проводится постоянно и массово.
Но говорить о том, что местные представляют из себя идеологизированных зомби, не приходится. Они вполне живые и думающие люди. Они такие же, как мы. Веселятся, отдыхают на природе, устраивают обеденные перекуры, спокойно передвигаются по своим делам пешком и на велосипедах.
— Жизнь в КНДР напоминает Советский Союз?
— В КНДР я и поехал потому, что как историк занимаюсь изучением советского периода отечественной истории. Северная Корея – уникальный пример «машины времени», с помощью которой можно понять, как раньше жила наша страна.
Однако, чем глубже я погружался в северокорейскую тему, тем больше понимал: да, «обёртка» и некоторые черты жизни в КНДР могут быть вроде бы советскими, но «внутренность», ее люди, сильно отличаются от советских. Именно восточноазиатская специфика и помогла Северной Корее как государству выжить и существовать и поныне.
Подписаться
Авторы:
org/Person»>
Ирина БоброваМГУ Роман Абрамович Владимир Путин Ким Чен Ын Корея Россия Москва Владивосток США
Опубликован в газете «Московский комсомолец» №28741 от 14 марта 2022
Заголовок в газете: Я слетал в страну Корею, там тоже хорошо
Что еще почитать
Что почитать:Ещё материалы
В регионах
В Париже показали фильм о жизни российского Крыма
Фото 46343
Крымфото: МК в Крыму
Не мыло и не соль: чем отмыть старый липкий жир с кухонных шкафчиков за 5 минут
23656
КалмыкияЗАГС опубликовал подборку фотографий рязанских свадеб февраля
Фото 23645
РязаньАнастасия Батищева
Режимы стирки, которые лучше не включать.
От них нет никакой пользы14187
КалмыкияПосадите лук китайским способом: вырастет на удивление крупным и сочным
10838
КалмыкияВо Владимире полиция нашла преступника по выброшенной им бутылке
4589
Владимир
От них нет никакой пользыВ регионах:Ещё материалы
Внутри Северной Кореи, которая меняется, но в своем собственном темпе: NPR
Дэвид Гуттенфельдер для NPR
Журналисты NPR Мэри Луиза Келли и Бекки Салливан, а также внештатный фотограф Дэвид Гуттенфельдер были среди примерно 150 иностранных репортеров, посетивших Северную Корею в прошлом месяце по приглашению правительства для освещения празднования 70-летия основания Демократической партии.
Корейская Народная Республика. Начиная с 2000 г., Гуттенфельдер совершил около 40 поездок в изолированную страну с докладами9.0006
Всего через семь лет правления Ким Чен Ына Северная Корея переживает момент перемен. Наиболее заметным для внешнего мира стало то, что Ким — третье поколение семьи основателей Северной Кореи, руководившее страной, — сделал 2018 год годом беспрецедентного дипломатического взаимодействия с Южной Кореей и США
Признаки перемен видны и внутри страны. . Когда-то считавшийся сталинской реликвией, хранящейся в янтаре, с пустыми улицами, холодными серыми зданиями и устаревшим аэропортом, Пхеньян сегодня выглядит все более современным, как и несколько других городов, нацеленных на развитие. В менее благополучных районах условия хуже — по-прежнему не хватает продовольствия и электричества, — но экономика страны улучшается, несмотря на санкции, и в целом качество жизни прошло долгий путь после голода 19-го века.90-е.
Домашняя группа выступает с обеденным сетом в итальянском ресторане в Пхеньяне.
Считается, что северокорейский лидер Ким Чен Ын открыл эру сравнительно непринужденной моды, причесок и массовой культуры. Дэвид Гуттенфельдер для NPR скрыть заголовок
переключить заголовок
Дэвид Гуттенфельдер для NPR
Домашняя группа выступает с обеденным сетом в итальянском ресторане в Пхеньяне. Считается, что северокорейский лидер Ким Чен Ын открыл эру сравнительно непринужденной моды, причесок и массовой культуры.
Дэвид Гуттенфельдер для NPR
Трудно понять, что этот шквал модернизации и дипломатии означает для Северной Кореи в долгосрочной перспективе. Санкции остаются в силе.
Подавляющее большинство жителей Северной Кореи до сих пор не могут свободно путешествовать, иметь доступ к глобальной сети Интернет или выражать какие-либо чувства в отношении руководства, кроме похвалы и благодарности. Нет никаких гарантий, что авторитарный династический режим сможет пережить драматические изменения в экономике страны и растущее осознание северокорейцами качества жизни за пределами их границ.
Но именно в этот момент взаимодействия с внешним миром Северная Корея решила пригласить нас.
Пхеньян и река Тэдон на рассвете, вид из отеля Yanggakdo. Отель расположен на острове посреди реки, изолируя его и его гостей от остального города. Северная Корея часто принимает там гостей, в том числе всех иностранных журналистов, освещающих празднование 70-летия. Дэвид Гуттенфельдер для NPR скрыть заголовок
переключить заголовок
Дэвид Гуттенфельдер для NPR
Пхеньян и река Тэдон на рассвете, вид из отеля Yanggakdo.
Отель расположен на острове посреди реки, изолируя его и его гостей от остального города. Северная Корея часто принимает там гостей, в том числе всех иностранных журналистов, освещающих празднование 70-летия.
Дэвид Гуттенфельдер для NPR
Российский журналист использует палку для селфи, чтобы записать стендап в колхозе в Пхеньяне, за которым наблюдает его гид, предоставленный правительством. Подобные мозаики можно найти по всей стране в память о визитах северокорейских лидеров. Дэвид Гуттенфельдер для NPR скрыть заголовок
переключить заголовок
Дэвид Гуттенфельдер для NPR
Празднование 70-летия включало массовые игры «Ариран» — грандиозное хореографическое мероприятие, которое проходило на Первомайском стадионе в Пхеньяне.
Выступали сотни танцоров, акробатов и музыкантов, а более 17 000 студентов на трибунах переворачивали карты, создавая массивные изображения. Здесь карты образуют портрет покойного лидера Ким Чен Ира, умершего в 2011 году. С тех пор страной правит его сын Ким Чен Ын. Дэвид Гуттенфельдер для NPR скрыть заголовок
переключить заголовок
Дэвид Гуттенфельдер для NPR
Многие места в Северной Корее увековечивают визиты вождей портретами, фотографиями и другими реликвиями. На этой косметической фабрике в Пхеньяне ряд комнат посвящен визитам всех трех лидеров Северной Кореи: Ким Ир Сена, Ким Чен Ира и нынешнего лидера Ким Чен Ына. Здесь складной стул, которым пользовался Ким Чен Ын, выставлен под витриной.
Дэвид Гуттенфельдер для NPR скрыть заголовок
переключить заголовок
Дэвид Гуттенфельдер для NPR
Во время нашего шестидневного пребывания там, приуроченного к 70-летию основания страны Ким Ир Сеном, мы увидели классический набор северокорейских зрелищ. Главными среди них были массовые парады — один в течение дня, чтобы продемонстрировать военную мощь округа; другой, ночью при свете факелов, показывает население в реальном времени. Нас возили на тщательно спланированные экскурсии по фабрикам, школе и ферме. Страна и ее послание по-прежнему жестко контролируются внуком основателя Северной Кореи.
Мы стремились как задокументировать эти события, так и заглянуть за их пределы, чтобы взглянуть на нормальную жизнь северокорейцев.
В эти моменты и между ними мы видели меняющуюся Северную Корею, которая то была впечатляющей, то сюрреалистичной, то красивой, то меланхоличной и человечной.
Солдаты, шагающие гусиным шагом, отмечают начало массового факельного шествия в ознаменование основания Корейской Народно-Демократической Республики в 1948 году. Дэвид Гуттенфельдер для NPR скрыть заголовок
переключить заголовок
Дэвид Гуттенфельдер для NPR
Оборудование для игровых площадок на шелковой фабрике в Пхеньяне создано по образцу ракеты дальнего радиуса действия «Унха-3», которую Северная Корея успешно запустила в 2012 году. «Унха-3» увековечена фотографиями в рамках, почтовыми марками и оборудованием для игровых площадок по всей стране.
Дэвид Гуттенфельдер для NPR скрыть заголовок
переключить заголовок
Дэвид Гуттенфельдер для NPR
Кое-что, конечно, осталось прежним. Иностранные журналисты, посещающие Северную Корею, по-прежнему не могут свободно освещать происходящее. Государственные гиды сопровождали нас все время. После завершения программы официальных мероприятий наши сопровождающие возили нас только по туристическим местам и ресторанам.
Наш опыт подсказывал, что посещение любого места за пределами отеля должно было быть одобрено заранее, и мы не получали этого разрешения даже для посещения даже самых обыденных общественных мест — метро, рынка. (Однако в других случаях американские журналисты посещали метро Пхеньяна и рынки по всей Северной Корее.
)
Правительственные гиды, как правило, начинают с недоверия. Иногда они ругают фотографов, направляющих камеры на людей, занимающихся повседневными делами: мужчину, моющего машину, женщину, идущую по старому мосту, фермера с телегой, запряженной быками. Часто говорят, что эти образы будут скорее смущать, чем очеловечивать.
Со временем это чувство можно преодолеть. Иностранные журналисты, совершавшие неоднократные поездки в страну, смогли установить определенный уровень доверия со своими правительственными гидами. Для нас шести дней было недостаточно.
Говорить с северокорейцами тоже сложно. Журналисты не могут просто брать интервью у кого угодно. Правительство контролирует, с кем мы говорим, даже с кем мы видимся.
Прежде всего, инакомыслие в Северной Корее опасно. Граждане рискуют оказаться в политическом заключении за высказывание критического мнения о режиме Кима, даже в присутствии своей семьи и друзей.
За стеклом работница косметической фабрики в Пхеньяне.
В отражении видна фотография Ким Чен Ира, посвященная посещению фабрики. Дэвид Гуттенфельдер для NPR скрыть заголовок
переключить заголовок
Дэвид Гуттенфельдер для NPR
Учитель ведет учеников по пению и танцам возле школы на коммунальной ферме в Пхеньяне, как наблюдают иностранные журналисты. Дэвид Гуттенфельдер для NPR скрыть заголовок
переключить заголовок
Дэвид Гуттенфельдер для NPR
Гиды, предоставленные правительством, наблюдают, как иностранные журналисты завершают экскурсию по педагогическому колледжу в Пхеньяне.
Дэвид Гуттенфельдер для NPR скрыть заголовок
переключить заголовок
Дэвид Гуттенфельдер для NPR
Мужчина из Северной Кореи идет по улице коммунальной фермы в Пхеньяне. Ферма выращивает овощи, такие как баклажаны, капусту и огурцы, для государственной системы распределения продуктов питания, и, как сообщается, на ней проживает около 3000 жителей. В день нашего визита мы увидели около 80 детсадовцев и несколько десятков рабочих. Дэвид Гуттенфельдер для NPR скрыть заголовок
переключить заголовок
Дэвид Гуттенфельдер для NPR
В течение многих лет страна запрещала иностранцам ввозить мобильные телефоны, а изображения Северной Кореи были редкостью.
В то время как остальной мир погрузился в селфи, Instagram и Snapchat, поток фотографий из Северной Кореи оставался под жестким контролем правительства, которое произвело большинство изображений, которые можно увидеть на Западе.
Затем, в начале 2013 года, страна добавила сеть мобильного интернета 3G для иностранцев и впервые разрешила им ввозить мобильные телефоны. Самое закрытое общество в мире открыло щепку.
Северокорейские мужчины — один журналист, а другой — государственный наблюдатель иностранного журналиста — входят в выставочный зал косметической фабрики в Пхеньяне. Дэвид Гуттенфельдер для NPR скрыть заголовок
переключить заголовок
Дэвид Гуттенфельдер для NPR
Военнослужащие Северной Кореи сидят на трибунах Первомайского стадиона в Пхеньяне во время дебюта новых массовых игр «Ариран», приуроченных к 70-летию основания страны.
Дэвид Гуттенфельдер для NPR скрыть заголовок
переключить заголовок
Дэвид Гуттенфельдер для NPR
В педагогическом колледже в Пхеньяне студенты и администраторы неоднократно демонстрировали технологии, в том числе ноутбуки, голограммы, интерактивных виртуальных студентов и эти гарнитуры виртуальной реальности. Дэвид Гуттенфельдер для NPR скрыть заголовок
переключить заголовок
Дэвид Гуттенфельдер для NPR
Сейчас практически все, кто посещает Северную Корею, — как журналисты, так и туристы — делают и делятся фотографиями на свои телефоны, запечатлевая моменты спонтанности и человечности.
Те из нас, кто находится за пределами Северной Кореи, видят страну больше, чем когда-либо прежде.
Для северокорейцев доступ к глобальной сети Интернет остается ограниченным для очень небольшой группы элиты с хорошими связями и государственных служащих. Для подавляющего большинства граждан правительство Северной Кореи поддерживает закрытую интрасеть с ограниченным содержанием.
Десятки журналистов посещают операционный зал косметической фабрики в Пхеньяне. Для освещения 70-летия основания Северной Кореи было приглашено более 150 иностранных журналистов. Дэвид Гуттенфельдер для NPR скрыть заголовок
переключить заголовок
Дэвид Гуттенфельдер для NPR
Женщина подносит маленького ребенка к окну, чтобы увидеть заезжих журналистов в ясли на территории косметической фабрики в Пхеньяне.
Дэвид Гуттенфельдер для NPR скрыть заголовок
переключить заголовок
Дэвид Гуттенфельдер для NPR
Вид на центр Пхеньяна с вершины башни Чучхе, памятника, посвященного государственной идеологии опоры на собственные силы. Башня примерно на 3 фута выше монумента Вашингтона. На балконе стоит государственный гид. Вдали виднеется 105-этажный отель Ryugyong, который строился более 30 лет. Дэвид Гуттенфельдер для NPR скрыть заголовок
переключить заголовок
Дэвид Гуттенфельдер для NPR
Столица Пхеньян переживает масштабный косметический ремонт.
Во время Корейской войны большая часть города была сровнена с землей в результате продолжительных бомбардировок США. Восстановление началось после окончания военных действий в 1953 году. Отсутствие частной застройки означало отсутствие разнообразия в архитектуре. Доминировали жилые дома из необработанного бетона в советском стиле, серые и вырисовывающиеся. Широкие мощеные бульвары с несколькими полосами движения в каждом направлении славились своим отсутствием машин.
За последнее десятилетие по всему городу были построены десятки новых небоскребов — в ретро-футуристическом стиле, с изогнутыми линиями и стеклом. Старые здания были перекрашены в яркие конфетные оттенки кораллово-красного, цвета морской волны и небесно-голубого.
Теперь есть такси, а новые канатные дороги заменили старые троллейбусы. Растущий класс пхеньянской элиты, достаточно богатой, чтобы владеть собственными автомобилями, означает, что время от времени здесь возникают откровенные пробки. Люди на тротуарах тоже кажутся более современными, их волосы чуть менее консервативны, а одежда чуть более яркая.
Вид на Пхеньян с вершины башни Чучхе с факелом. Дэвид Гуттенфельдер для NPR скрыть заголовок
переключить заголовок
Дэвид Гуттенфельдер для NPR
Вид на Пхеньян с вершины башни Чучхе, украшенной факелами.
Дэвид Гуттенфельдер для NPR
Стереосистема японского производства, украшенная цветами, стоит на барной стойке ресторана в Пхеньяне. Дэвид Гуттенфельдер для NPR скрыть заголовок
переключить заголовок
Дэвид Гуттенфельдер для NPR
В сувенирном магазине в Пхеньяне иностранец служит моделью северокорейского костюма.
Сувенирные магазины служат источником твердой валюты, продавая туристам дорогие предметы искусства, одежду, еду и другие сувениры. Дэвид Гуттенфельдер для NPR скрыть заголовок
переключить заголовок
Дэвид Гуттенфельдер для NPR
В аэропорту Пхеньяна в 2015 году открылся новый международный терминал. Это модель современного аэропорта: высокие потолки, стеклянные стены, взлетно-посадочные полосы, кафе, рестораны и магазины беспошлинной торговли внутри. Все-таки это Северная Корея. Эти удобства обслуживают пассажиров примерно двух рейсов в день. Единственными направлениями являются Китай и Россия.
Еще одна вещь, неизменная перед лицом этого развития, — это самая отличительная гражданская черта Пхеньяна: повсюду можно увидеть изображения двух предыдущих лидеров страны, Ким Ир Сена и Ким Чен Ира.
Отец и сын доброжелательно улыбаются на своих официальных портретах, которые висят над площадями, входами в здания и школьными досками. Одна пара статуй на холме Мансу в Пхеньяне имеет высоту более 60 футов.
Охранники с металлоискателями выстраиваются в очередь перед выступлением оркестра в Народном театре Мансудэ в Пхеньяне. За ними портрет Ким Чен Ира, второго лидера Северной Кореи, стоящего на вершине горы Пэкту — духовного дома корейского народа, где, согласно официальной северокорейской мифологии, родился Ким. Дэвид Гуттенфельдер для NPR скрыть заголовок
переключить заголовок
Дэвид Гуттенфельдер для NPR
Пхеньян ночью, вид из вращающегося ресторана на крыше отеля Yanggakdo.
Дэвид Гуттенфельдер для NPR скрыть заголовок
переключить заголовок
Дэвид Гуттенфельдер для NPR
Наш визит в Северную Корею в начале сентября был приурочен к знаменательному для страны моменту — празднованию 70-летия со дня ее основания. Но это был лишь один важный момент из многих, и впереди еще больше.
Через неделю после того, как мы покинули Пхеньян, прибыл президент Южной Кореи Мун Чжэ Ин, которого приветствовала толпа из 150 000 северокорейцев. Ожидается, что до конца года Ким встретится в третий раз с Муном и во второй раз с президентом Трампом.
Тем не менее, это не первый случай, когда Северная Корея прибегает к дипломатии. Отношения теплые, прохладные и снова теплые.
Между тем жизнь северокорейцев меняется в своем собственном темпе.
Для всех красочных новых красок есть еще военные парады. Несмотря на все гарнитуры VR в классе, все еще есть правительственные надсмотрщики, следящие за каждым нашим шагом. Несмотря на все новые автомобили, супермаркеты, итальянские рестораны, случайные смартфоны, на барной стойке все еще стоит старый японский бумбокс, вокруг которого аккуратно расставлены четыре вазы с цветами.
Квартиры и ферма на окраине Пхеньяна, вид с воздуха. Дэвид Гуттенфельдер для NPR скрыть заголовок
переключить заголовок
Дэвид Гуттенфельдер для NPR
В Международном выставочном зале дружбы в Мёхянсане, горном курорте около 90 миль к северу от Пхеньяна, посетители должны использовать эту пару перчаток, чтобы открыть тяжелые входные двери.
В музее хранится около 115 000 подарков, подаренных лидерам Северной Кореи с 1948 года. Среди них пуленепробиваемые автомобили от Иосифа Сталина и баскетбольный мяч с подписью Майкла Джордана от Мадлен Олбрайт. Дэвид Гуттенфельдер для NPR скрыть заголовок
переключить заголовок
Дэвид Гуттенфельдер для NPR
Военные чиновники ждут начала военного парада на площади Ким Ир Сена. Когда-то на площади стоял только портрет основателя страны Ким Ир Сена (слева). Портрет его сына и преемника Ким Чен Ира был добавлен после смерти младшего Кима в 2011 году. Дэвид Гуттенфельдер для NPR скрыть заголовок
переключить заголовок
Дэвид Гуттенфельдер для NPR
Все, что вам нужно знать о правах человека в Северной Корее
Назад в Северную Корею Свобода передвижения как внутри страны, так и за рубежом была почти полностью ограничена реакцией правительства на пандемию Covid-19.
Повсеместная нехватка лекарств и продовольствия отрицательно сказывалась на праве на здоровье. Другие основные права, включая свободу выражения мнений, оставались строго ограниченными. Правительство расширило свое участие в международных форумах, направив представителей на глобальные мероприятия, особенно те, которые касаются экономических, социальных и культурных прав.
Фон
Северная Корея оставалась фактически отрезанной от остального мира после того, как были введены еще более драконовские ограничения, якобы для предотвращения распространения Covid-19. Страна не участвовала в Олимпийских играх в Японии из-за пандемии.
Несмотря на действующие строгие экономические санкции и запреты ООН, Северная Корея продолжила испытания ракет, запустив в сентябре крылатую ракету большой дальности, а в октябре — баллистические ракеты подводных лодок. Отношения с Южной Кореей оставались напряженными.
Серьезное наводнение в провинции Южный Хамгён в августе и необычно высокие температуры в июле усугубили и без того опасную ситуацию с продовольственной безопасностью.
Недоедание оставалось проблемой.
Свобода передвижения
Северная Корея оставалась фактически изолированной от внешнего мира в течение 2021 года, второго года подряд, когда правительство закрыло границы для предотвращения распространения Covid-19. Железнодорожное сообщение между Северной Кореей и Китаем было приостановлено как для пассажиров, так и для грузов.
Безопасность на протяженной сухопутной границе Северной Кореи с Китаем оставалась жесткой. Остался в силе приказ, разрешающий силам безопасности «безоговорочно» стрелять в любого, кто пытается пересечь границу без разрешения.
К концу года не менее 63 северокорейцев (23 женщины, 40 мужчин) бежали в Южную Корею, что является самым низким показателем с 2003 года, когда впервые были обнародованы официальные данные.
Внутренние поездки становятся все более трудными из-за Covid-19; в дополнение к ранее существовавшим ограничениям для поездок между провинциями требовались специальные разрешения.
Право на здоровье
Регулярные статистические данные, предоставляемые правительством ВОЗ, показывают, что в течение года не было случаев заражения Covid-19 и смертей. Однако этому противоречили неофициальные источники, которые сообщали о большом количестве инфекций и смертей, а также о кремациях, имевших место до того, как причина смерти могла быть определена. Истинное положение оставалось неясным.
Инициатива COVAX неоднократно предлагала помощь с вакцинами. Первоначальное предложение в марте о 2 миллионах доз было отклонено, по-видимому, из-за опасений возможных побочных эффектов. Северокорейское руководство также предположило, что у других стран есть большая потребность. В ноябре было сделано дополнительное предложение на более чем 4 миллиона доз. По данным ВОЗ, по состоянию на ноябрь Северная Корея была одной из двух стран мира, в которых не действовала программа вакцинации.
Ограничения, введенные правительством для сдерживания распространения Covid-19, привели к тому, что семьи оказались на домашнем карантине в течение нескольких недель без какой-либо поддержки со стороны властей для обеспечения достаточного продовольственного снабжения.
1
Лекарств стало меньше, чем обычно, из-за закрытия границ и санкций. ВОЗ и ЮНИСЕФ разрешили отправить некоторые лекарства в Северную Корею.
Национальная система здравоохранения оставалась хрупкой и неспособной удовлетворить медицинские потребности людей. 2 Несмотря на предупреждения правительства о наказании, поступали сообщения о том, что люди употребляют запрещенные наркотики, такие как метамфетамин и опиум, чтобы справиться с хронической болью. 3
Права на питание, воду и санитарию
Отсутствие продовольственной безопасности оставалось серьезной проблемой, усугубляемой закрытыми границами и экстремальными погодными явлениями. 4 В июне лидер Ким Чен Ын признал трудности с выполнением планов по производству зерна.
Сообщается, что после закрытия границ и прекращения всех железнодорожных сообщений с Китаем импорт продовольствия прекратился как через контролируемую государством торговлю, так и через неофициальный «серый» рынок.
Цены на основные продукты питания, такие как рис, кукуруза и масло, в некоторых районах утроились.
Согласно отчету ЮНИСЕФ о детском питании за 2021 год, почти каждый пятый северокорейский ребенок страдал от умеренной до тяжелой задержки роста. Хотя это было улучшением по сравнению с предыдущими годами, сохранялись опасения, что отсутствие продовольственной безопасности может обратить эту тенденцию вспять.
Подавление инакомыслия
Свободы слова, включая открытую критику властей или руководства, не существовало. 5 В октябре Специальный докладчик ООН по вопросу о положении с правами человека в Корейской Народно-Демократической Республике сообщил о «широко распространенном осознании того, что любой, кого считают политической угрозой для нынешней политической системы и руководства… до Кванлисо [лагеря для политических заключенных].
К суровым наказаниям, в том числе годам «исправления трудом», применялись лица, нарушившие Закон о разоблачении реакционной мысли и культуры, изданный в декабре 2020 года.
Закон предусматривал уголовную ответственность за «столкновение с нелегальной иностранной культурой», включая южнокорейские и песни. По неподтвержденным данным, несколько человек были казнены после просмотра и распространения фильмов и других культурных объектов из-за рубежа, и что по-прежнему выносились смертные приговоры и широко проводились казни.
Абоненты мобильной связи увеличились до 6 миллионов (при населении около 25 миллионов человек). Также усилилось наблюдение, особенно в приграничных районах, для выявления лиц, получающих доступ к международным услугам мобильной связи, включая сети связи Китая, для совершения международных звонков, в том числе в Южную Корею. Доступ в Интернет оставался ограниченным для очень небольшой правящей элиты.
Произвольные аресты и задержания
Несмотря на несколько сообщений о том, что в некоторых местах содержания под стражей количество нарушений прав человека частично сократилось, обращение с заключенными по-прежнему остается суровым.
6
Продолжали поступать сообщения об избиениях и других пытках или жестоком обращении во время следствия в следственных изоляторах Министерства государственной безопасности. Условия содержания под стражей в ведении Министерства социального обеспечения оставались плохими, поступали сообщения о принудительном труде, неадекватном питании и медицинском обслуживании, а также о словесных оскорблениях.
КванлисоИзвестно, что четыре Kwanliso продолжали работать, хотя власти отрицали их существование. Считается, что до 120 000 задержанных содержались под стражей и подвергались принудительному труду, пыткам и другим видам жестокого обращения.
Права трудящихся
Заработная плата на казенных предприятиях оставалась очень низкой. Некоторые работники государственных заводов и других предприятий, где заработная плата значительно ниже прожиточного минимума, прибегали к подкупу чиновников, чтобы обменять назначенное им рабочее время на более высокооплачиваемую работу в других местах, в том числе в теневой экономике.
7
Право на свободный выбор работы
Система «приписанного статуса» «Сонбун» оставалась в силе, диктуя образовательную, политическую и профессиональную мобильность для всех северокорейцев. Детям фермеров часто приходилось выполнять работу своих родителей. Сообщается, что некоторые родители прибегали к взяточничеству или влиятельным контактам, чтобы дать своим детям возможность сменить профессию.
Детский/принудительный труд
Государственные СМИ утверждали, что сироты в массовом порядке «добровольно» устраивались на работу в непопулярных и опасных профессиях ручного труда, в том числе в горнодобывающей промышленности.
Международная деятельность
Северная Корея приняла участие в нескольких международных форумах, посвященных экономическим, социальным и культурным правам. В июле она приняла участие в Политическом форуме высокого уровня ООН и впервые представила Добровольный национальный обзор, фактически согласившись на достижение Целей устойчивого развития.